Дворцовые перевороты фаворитизм. Женское правление в россии в эпоху дворцовых переворотов

«Эпохой дворцовых переворотов» был назван последовавший за смертью Петра I 37-летний период политической нестабильности (1725-1762 гг.). В этот период политику государства определяли отдельные группировки дворцовой знати, которые активно вмешивались в решение вопроса о наследнике престола, боролись между собой за власть, осуществляли дворцовые перевороты. Поводом для такого вмешательства послужил изданный Петром I 5 февраля 1722 г. Устав о наследии престола,который отменил «оба порядка престолонаследия, действовавшие прежде, и завещание, и соборное избрание, заменив то и другое личным назначением, усмотрением царствующего государя». Сам Пётр этим уставом не воспользовался, умер 28 января 1725 г., не назначив себе преемника. Поэтому сразу же после его смерти между представителями правящей верхушки началась борьба за власть.
Решающей силой дворцовых переворотов была гвардия, привилегированная часть созданной Петром регулярной армии (это знаменитые Семёновский и Преображенский полки, в 30-е годы к ним прибавились два новых, Измайловский и Конногвардейский). Её участие решало исход дела: на чьей стороне гвардия, та группировка одерживала победу. Гвардия была не только привилегированной частью русского войска, она являлась представительницей целого сословия (дворянского), из среды которого почти исключительно формировалась и интересы которого представляла.

1. События 1725 - 1762. Исторический очерк.

Дворцовые перевороты свидетельствовали о слабости абсолютной власти при преемниках Петра I, которые не смогли продолжить реформы с энергией и в духе начинателя и которые могли управлять государством, только опираясь на своих приближённых. Фаворитизм в этот период расцвёл пышным цветом. Фавориты-временщики получили неограниченное влияние на политику государства.
Единственным наследником Петра I по мужской линии был его внук - сын казнённого царевича Алексея Пётр. Но на престол претендовала жена Петра I Екатерина. Наследницами являлись и две дочери Петра - Анна (замужем за голштинским принцем) и Елизавета - к тому времени ещё несовершеннолетняя. Вопрос о преемнике был решён быстрыми действиями А.Меньшикова, который, опираясь на гвардию, осуществил первый дворцовый переворот в пользу Екатерины I (1725-1727 гг.) и стал при ней всесильным временщиком.
В 1727 г. Екатерина I умерла. Престол по её завещанию перешёл к 12-летнему Петру II (1727-1730 гг.). Дела в государстве продолжал вершить Верховный тайный совет. Однако в нём произошли перестановки: Меньшиков был отстранён и сослан с семьёй в далёкий западносибирский город Берёзов, а в Совет вошёл воспитатель царевича Остерман и двое князей Долгоруких и Голицыных. Фаворитом Петра II стал Иван Долгорукий, оказавший на юного императора огромное влияние.
В январе 1730 г. Пётр II умирает от оспы, и вновь встаёт вопрос о кандидате на престол. Верховный тайный совет по предложению Д.Голицына остановил выбор на племяннице Петра I, дочери его брата Ивана - вдовствующей курляндской герцогине Анне Иоановне (1730-1740 гг.) Трон Анне «верховники» предложили на определённых условиях - кондициях, согласно которым императрица фактически становилась безвластной марионеткой.
Гвардейцы, протестуя против кондиций, требовали, чтобы Анна Иоановна оставалась такой же самодержицей, как и её предки. По прибытии в Москву Анна была уже осведомлена о настроении широких кругов дворянства и гвардии. Поэтому 25 февраля 1730 г. она разорвала кондиции и «учинилась в суверенитете».
Став самодержицей, Анна Иоановна поспешила найти себе опору в основном среди иностранцев, которые заняли высшие посты при дворе, в армии и высших органах управления. В круг преданных Анне лиц попал и ряд русских фамилий: родственники Салтыковы, П.Ягужинский, А.Черкасский, А.Волынский, А.Ушаков.
Миттавский фаворит Анны Бирон стал фактически правителем страны. В той системе власти, которая сложилась при Анне Иоановне без Бирона, её доверенного лица, грубого и мстительного временщика вообще не принималось ни одного важного решения.
По завещанию Анны Иоановны её наследником был назначен внучатый племянник - Иван Антонович Брауншвейгский. Регентом при нём был определён Бирон. Против ненавистного Бирона дворцовый переворот был произведён всего через несколько недель. Правительницей при малолетнем Иване Антоновиче была провозглашена его мать Анна Леопольдовна. Однако изменений в политике не произошло, все должности продолжали оставаться в руках немцев. В ночь на 25 ноября 1741 г. гренадерская рота Преображенского полка совершила дворцовый переворот в пользу Елизаветы - дочери Петра I - (1741-1761 гг.) При всей схожести данного переворота с подобными ему дворцовыми переворотами в России XVIII в. (верхушечный характер, гвардия ударная сила), он имел ряд отличительных особенностей. Ударной силой переворота 25 ноября была не просто гвардия, а гвардейские низы - выходцы из податных сословий, выражающие патриотические настроения широких слоёв столичного населения. Переворот имел ярко выраженный антинемецкий, патриотический характер. Широкие слои русского общества, осуждая фаворитизм немецких временщиков, обращали свои симпатии в сторону дочери Петра - русской наследницы. Особенностью дворцового переворота 25 ноября было и то, что франко-шведская дипломатия пыталась активно вмешиваться во внутренние дела России и за предложение помощи Елизавете в борьбе за престол добиться от неё определённых политических и территориальных уступок,означавших добровольный отказ от завоеваний Петра I.
Преемником Елизаветы Петровны стал её племянник Карл-Пётр-Ульрих - герцог Голштинский - сын старшей сестры Елизаветы Петровны - Анны и значит по линии матери - внук Петра I. Он взошёл на престол под именем Петра III (1761-1762 гг.) 18 февраля 1762 г. был опубликован Манифест о пожаловании «всему российскому благородному дворянству вольности и свободы», т.е. об освобождении от обязательной службы. «Манифест», снявший с сословия вековую повинность, был воспринят дворянством с энтузиазмом. Петром III были изданы Указы об упразднении Тайной канцелярии, о разрешении вернуться в Россию бежавшим за границу раскольникам с запрещением преследовать за раскол. Однако, вскоре политика Петра III вызвала в обществе недовольство, восстановила против него столичное общество. Особое недовольство среди офицеров вызвал отказ Петра III от всех завоеваний в период победоносной Семилетней войны с Пруссией (1755-1762 гг.), которую вела Елизавета Петровна. В гвардии созрел заговор с целью свержения Петра III. В результате последнего в XVIII в. дворцового переворота, осуществлённого 28 июня 1762 г., на русский престол была возведена жена Петра III, ставшая императрицей Екатериной II (1762-1796 гг.).

2. Причины дворцовых переворотов.

Общими предпосылками дворцовых переворотов можно назвать :
. Противоречия между различными дворянскими группировками по отношению к петровскому наследию. Было бы упрощением считать, что раскол произошел по линии принятия и непринятия реформ. И так называемое "новое дворянство", выдвинувшееся в годы Петра благодаря своему служебному рвению, и аристократическая партия пытались смягчить курс реформ, надеялись в той или иной форме дать передышку обществу, а в первую очередь, - себе. Но каждая из этих групп отстаивала свои узкосословные интересы и привилегии, что и создавало питательную почву для внутриполитической борьбы.
. Острая борьба различных группировок за власть, сводившаяся чаще всего к выдвижению и поддержке того или иного кандидата на престол.
. Активная позиция гвардии, которую Петр воспитал как привилегированную "опору" самодержавия, взявшую на себя, к тому же, право контроля за соответствием личности и политики монарха тому наследию, которое оставил ее "возлюбленный император".
. Пассивность народных масс, абсолютно далеких от политической жизни столицы.
. Обострение проблемы престолонаследия в связи с принятием Указа 1722 г., сломавшего традиционный механизм передачи власти.
. Духовная атмосфера, складывающаяся в результате раскрепощения дворянского сознания от традиционных норм поведения и морали, подталкивала к активной, зачастую беспринципной политической деятельности, вселяла надежду в удачу и "всесильный случай", открывающий дорогу к власти и богатству.
С легкой руки В. О. Ключевского многие историки оценивали 1720 - 1750-е гг. как время ослабления русского абсолютизма. Н.Я. Эйдельман вообще рассматривал дворцовые перевороты как своеобразную реакцию дворянства на резкое усиление самостоятельности государства при Петре I, как исторический опыт показал, - пишет он, имея в виду «необузданность» петровского абсолютизма, - что такое громадное сосредоточение власти опасно и для ее носителя, и для самого правящего класса». Сам В.О. Ключевский также связывал наступление политической нестабильности после смерти Петра I с «самовластьем» последнего, решившегося, в частности, поломать традиционный порядок престолонаследия (когда престол переходил по прямой мужской нисходящей линии) - уставом от 5 февраля 1722 г. самодержцу было предоставлено право самому назначать себе преемника по собственному желанию. «Редко самовластие наказывало себя так жестоко, как в лице Петра этим законом 5 февраля», - заключал Ключевский . Петр I не успел назначить себе наследника, престол, по словам Ключевского, оказался отданным «на волю случая и стал его игрушкой»: не закон определял, кому сидеть на престоле, а гвардия, являвшаяся в тот период «господствующей силой».
В литературе преобладают рассуждения о «ничтожности» преемников Петра I. «Приемниками Петра I, царствовавшими до 1762 г. - пишет, например, Н.П. Ерошкин, автор учебника по истории государственных учреждений дореволюционной России, - оказались слабовольные и малообразованные люди, проявлявшие подчас больше заботы о личных удовольствиях, чем о делах государства» . В последнее время, однако, наблюдается определенный пересмотр оценок, позволивший прийти к выводу о том, что во второй четверти XVIII в. наблюдается не ослабление, а, напротив, усиление абсолютизма. Так, историк Д.Н. Шанский утверждает: «абсолютизм как система в эти годы неуклонно укреплялся и приобретал большую зрелость по сравнению с предшествующим периодом». Сам термин «эпоха» дворцовых переворотов, по мнению Шанского, должен быть отвергнут, поскольку он не отражает основной сущности рассматриваемого периода, главных тенденций развития государства .
При всем том борьба за престол и вокруг престола, безусловно, сильнейшим образом влияла на ситуацию в стране.
Первый переворот - это воцарение Екатерины I. Образование этих партий было неизбежно. С одной стороны, постепенно концентрировались элементы, враждебные преобразованиям I четв. XVIII века, недовольные властью, окружением царя, с другой - внезапно потерявшие опору сподвижники Петра, люди, которых создало бурное время. Размежевание шло по вопросу о престолонаследии. Из претендентов на трон по мужской линии был лишь один внук Петра I, сын царевича Алексея — Петр Алексеевич (будущий Петр II). По женской линии наибольшие шансы имела последняя супруга Петра, Екатерина Алексеевна Скавронская. Несмотря на последствия интриги с братом Анны Монс, жена покойного царя сохранила свое влияние и вес как коронованная супруга государя.
Немало способствовал неясности общей обстановки и указ 5 февраля 1722 г., отменивший старые порядки престолонаследия и утвердивший в закон личную волю завещателя. Вечно враждовавшие между собой деятели петровской эпохи на время сплотились вокруг кандидатуры Екатерины (А. Д. Меншиков, П.И. Ягужинский, П.А. Толстой, А.В. Макаров, Ф. Прокопович, И.И. Бутурлин и др.). Вокруг внука группировались главным образом представители родовитой феодальной аристократии, теперь уже немногочисленные боярские фамилии. Среди них ведущую роль играли Голицыны и Долгорукие, к ним примыкали и некоторые соратники Петра I (фельдмаршал князь Б.П. Шереметев, фельдмаршал Никита Репнин и др.). Усилия А.Д. Меншикова и П.А. Толстого в пользу Екатерины были поддержаны гвардией.
Лейб-гвардия - Семеновский и Преображенский полки - в этот период представляла собой наиболее привилегированную и щедро оплачиваемую прослойку армии. Оба полка были сформированы преимущественно из дворян. В частности, при Петре I в лейб-регименте среди рядовых одних лишь князей было до 300 человек. Вооруженное дворянство при императорском дворе было важным орудием в борьбе придворных группировок.
Царствование Анны Иоановны (1730-1740 гг.) обычно оценивается как некое безвременье; сама императрица характеризуется как ограниченная, необразованная, мало интересующаяся государственными делами женщина, которая не доверяла русским, а потому понавезла из Митавы и из разных «немецких углов» кучу иноземцев. «Немцы посыпались в Россию, точно сор из дырявого мешка - облепили двор, обсели престол, забирались на все доходные места в управлении» - писал Ключевский.
Анна Иоановна, хотя и была одарена чувствительным сердцем и умом, твердой воли не имела, а поэтому легко мирилась с той первенствующей ролью, которую играл ее любимец Э. Бирон при дворе и управлении. Но все-таки, говорить о заметном увеличении числа иностранцев на русской службе в 30-х годах 18 века нет оснований. Историку Т.В.Черниковой удалось доказать, что русских дворян беспокоило не «засилье иностранцев», а усиление при Анне Иоановне бесконтрольной власти иноземных и русских сильных персон, олигархические притязания части знати. В центре борьбы, которая шла внутри дворянского сословия, стоял, следовательно, не национальный, а политический вопрос. Версия об «иноземном засилье», как заключает Черникова, родилась в 40-90-х годах 18 века, в связи с конъюнктурными соображениями правивших тогда монархов, вынужденных хоть как-то оправдать свой захват трона .
Традиционно в исторической литературе утверждается, что переворот 1741 г. носил «патриотический», «антинемецкий» характер и был кульминацией борьбы русского дворянства против «иноземного засилия» в стране. На деле участвовавших в заговоре гвардейцев вдохновляла идея восстановления в России сильной самодержавной власти, пошатнувшейся при императоре-младенце. Стоит указать на активную роль в подготовке переворота «иноземцев» Иоганна Лестока и французского посла Ж. Шетарди.
Важно и то, что при Елизавете в составе правящей верхушки государственного аппарата не произошло кардинальных перемен - были удалены лишь наиболее одиозные фигуры. Так, канцлером Елизавета назначила А.П. Бестужева-Рюмина, бывшего в свое время правой рукой и креатурой Бирона. В число высших елизаветинских сановников входили также брат А.П. Бестужева-Рюмина и Н. Ю. Трубецкой, являвшийся к 1740 г. генерал-прокурором Сената. Наблюдавшаяся определенная преемственность высшего круга лиц, фактически осуществлявших контроль за узловыми вопросами внешней и внутренней политики, свидетельствовала о преемственности самой этой политики .
Дворцовые перевороты - это особый вид путча (если смотреть на них «с высоты прожитых лет»), где все келейно, когда императора, например, душат во время дружеского застолья, как Петра Третьего. Это распри внутри одного круга людей, одного социального круга, довольно узкого и близкого к императору. Это борьба клик придворных, это переворот, который не затрагивает страну. Гораздо шире, в этом смысле восстание декабристов, потому что здесь вовлечены не только гвардия, но и армейские полки, и очень широкий круг на севере, на юге.
Еще дореволюционный историк В.А.Мякотин разработал концепцию этого периода. Суть ее сводилась к тому, что 1) широкие народные массы в дворцовых переворотах участия не принимали; 2) в это время происходило неуклонное усиление экономической и политической роли дворянства; 3) причины переворотов и проистекали из укрепившихся позиций дворян. Пережив экстремизм социал-демократической историографии пред- и послереволюционных лет, эта концепция в несколько видоизмененном виде вошла и в советскую историческую литературу .
Период дворцовых переворотов завершается свержением Петра III и воцарением Екатерины II. Причины дворцовых переворотов ученые-историки усматривают в указе Петра I «об изменении порядка престолонаследия», в столкновении корпоративных интересов различных групп дворянства. Движущей силой переворотов стала гвардия. Дворцовые перевороты не преследовали цели радикальных изменений политического устройства, происходил лишь переход власти от одной группы дворян к другой. Следствием дворцовых переворотов становится усиление политической и экономической роли дворянства.
Таким образом, причины, обусловившие эту эпоху переворотов и временщиков, коренились, с одной стороны, в состоянии царской семьи, а с другой - в особенностях той среды, которая управляла делами.

3. Социальная сущность дворцовых переворотов.

А.Л.Янов, описывая вакханалию дворцовых переворотов после смерти Анны Иоанновны, отмечает: «Во всём этом безумии была, однако, система. Ибо... петербургские гренадёры или лейб-гвардейцы, как и вся стоявшая за ними петровская служебная элита, ставили себе целью вовсе не воцарение очередной «полковницы», но отмену обязательной службы (при сохранении при этом всех привилегий и имущества). Другими словами, возвращения утраченного в очередной раз аристократического статуса (для «петровской элиты», наверное, дело всё-таки заключалось вовсе не в возвращении указанного статуса, а лишь в его приобретении). Они не успокоились, покуда не добились своего. И едва додумалась до истинной причины всей этой необыкновенной политической сумятицы единственная среди плеяды русских императриц политически грамотная женщина Софья Ангальт-Цербстская, больше известная под именем Екатерины Великой, как тотчас улеглись страсти и вчерашний произвол сменился упорядоченностью» .
К сожалению, сам Янов этот вполне интернациональный процесс толкует как специфически российский, как «исконные российские образцы формирования элиты» (и как свидетельство якобы тяготения России к Европе с её родовитостью и независимостью положения аристократии от воли центра). Однако данный процесс протекал повсеместно, во всех бюрократических обществах, хотя и в разных формах, обусловливаемых уже цивилизационными особенностями указанных обществ и прочими, преимущественно политическими, обстоятельствами.
Дворцовые перевороты не влекли за собой изменений политической, а тем более социальной системы общества и сводились к борьбе за власть различных дворянских группировок, преследовавших свои, чаще всего корыстные интересы. В то же время, конкретная политика каждого из шести монархов имела свои особенности, иногда важные для страны. В целом социально-экономическая стабилизация и внешнеполитические успехи, достигнутые в эпоху правления Елизаветы, создавали условия для более ускоренного развития и новым прорывам во внешней политике, которые произойдут при Екатерине II.
По мнению Ключевского, петербургская гвардейская казарма явилась соперницей Сената и Верховного тайного совета, преемницей московского земского собора. Это участие гвардейских полков в решении вопроса о престоле имело очень важные политические последствия; прежде всего оно оказало сильное действие на политическое настроение самой гвардии. Сначала послушное орудие в руках своих вожаков, Меншикова, Бутурлина, она потом хотела быть самостоятельной двигательницей событий, вмешивалась в политику по собственному почину; дворцовые перевороты стали для нее приготовительной политической школой. Но тогдашняя гвардия не была только привилегированной частью русского войска, оторванной от общества: она имела влиятельное общественное значение, была представительницей целого сословия, из среды которого почти исключительно комплектовалась. В гвардии служил цвет того сословия, слои которого, прежде разобщенные, при Петре I объединились под общим названием дворянства или шляхетства, и по законам Петра она была обязательной военной школой для этого сословия. Политические вкусы и притязания, усвоенные гвардией благодаря участию в дворцовых делах, не оставались в стенах петербургских казарм, но распространялись оттуда по всем дворянским углам, городским и деревенским. Эту политическую связь гвардии с сословием, стоявшим во главе русского общества, и опасные последствия, какие отсюда могли произойти, живо чувствовали властные петербургские дельцы того времени.
Поэтому одновременно с дворцовыми переворотами и под их очевидным влиянием и в настроении дворянства обнаруживаются две важные перемены: 1) благодаря политической роли, какая ходом придворных дел была навязана гвардии и так охотно ею разучена, среди дворянства установился такой притязательный взгляд на свое значение в государстве, какого у него не было заметно прежде; 2) при содействии этого взгляда и обстоятельств, его установивших, изменялись и положение дворянства в государстве, и его отношения к другим классам общества .
Основной момент и в том, что дворянство жаждало этих переворотов. В рядовом дворянстве, беспощадно выгоняемом из захолустных усадеб в полки и школы, мысль изощрялась на изобретении способов, как бы отбыть от науки и службы, в верхних же слоях, особенно в правительственной среде, умы усиленно работали над более возвышенными предметами. Здесь еще уцелели остатки старой боярской знати, образовавшие довольно тесный кружок немногих фамилий. Из общего политического возбуждения здесь выработалась своего рода политическая программа, сложился довольно определенный взгляд на порядок, какой должен быть установлен в государстве.
В условиях политической, правовой и экономической несвободы всего российского общества, в том числе и высших его кругов (следует помнить, что знаменитый указ о вольности дворянства был принят лишь в 1761 г.), проблема ограничения власти монарха, то есть создания конституционной монархии, приобретает, казалось бы, своих сторонников во всех сферах российского общества. Думается, что первым из самодержцев это хорошо осознал Петр I. Создание им Сената есть не что иное, как начало работы по созданию основ конституционного строя. Как ни парадоксально это звучит, но Россию следует считать единственным государством, где данный процесс происходил не под революционным натиском, а являлся весьма обдуманным и нужным для государства и общества шагом со стороны и по инициативе самого монарха.
Этот процесс пережил своего зачинателя. С созданием Вер-ховного Тайного Совета и ограничения компетенции Сената лишь вопросами высшей судебной юрисдикции в России довольно отчетливо вырисовываются контуры разделения властей, что, на наш взгляд, неоспоримо является одним из важнейших признаков контитуционализма. Этому процессу сопутствовали бы и предпо-лагаемые разделы высшей государственной власти между монархом и Верховным Тайным Советом.
Современник и участник тех событий Ф.Прокопович в своих воспоминаниях описывает события и политические настроения тех лет: «Многие говорили, что скипетр никому иному не надлежит, кроме ее величеству государыне, как и самою вещие и ее есть, по сим совершившейся недавно ее величества коронации. Немцы же рассуждать почали, подает ли право такое коронация, когда и в прочих народах царицы коронуются, а для того наследницами не бывают?»
Данные рассуждения о престолонаследии звучали на стихийных совещаниях высших кругов российского общества. Их участники были не правомочны решать вопрос о престолонаследии. Правомочен был решить этот вопрос Сенат. Об его историческом заседании хорошо написал В.О.Ключевский: «Пока сенаторы совещались во дворце по вопросу о престолонаследии, в углу залы совещания как-то появились офицеры гвардии, неизвестно кем сюда призванные. Они не принимали прямого участия в прениях сенаторов, но, подобно хору в античной драме, с резкой откровенностью высказывали об них свое суждение, грозя разбить головы старым боярам, которые будут противиться воцарению Екатерины».
Гвардию, и это явствует из последующих событий, привлекли Меншиков и Бутурлин. Ее появление как в стенах Сената, так и за его стенами явилось веским аргументом в решении вопроса о престолонаследии. Не исключено, что угроза применения военной силы, которая, образно говоря, витала в воздухе, повлияла и на мнение представителей бывших боярских родов в Сенате. И все же главным аргументом, на наш взгляд, явился сформировавшийся в общественном сознании новый правовой образ монархии, согласно которому фактически прекращалась практика избрания царя на Земском соборе. Согласно принятому законодательству, император сам был волен объявить наследника престола. Естественно, что в своем выборе он был ограничен рамками правящего дома, негласное предпочтение наследникам-мужчинам все же существовало.
Верховный Тайный Совет фактически правил страной в годы царствования Елизаветы I и после воцарения Петра II. Это был первый коллегиальный орган управления, хотя в целом и лишенный внутреннего регламента. Он находился в каком-то промежуточном состоянии, то ли копируя царя-самодержца, то ли Боярскую думу. Но, в любом случае, это был новый орган власти. Многие процедурные вопросы его деятельности, как вопросы и других аналогичных органов власти, выкристаллизовывались годами, а то и десятилетиями, когда складывалась определенная традиция в их деятельности. Естественно, что большое значение на деятельность Верховного Тайного Совета накладывала одна доминантная личность. Принято считать, что в первые два года это был светлейший князь Александр Меншиков (1673-1729 гг., генералиссимус. В 1718-1724 гг. и 1726-1727 гг. - президент Военной коллегии), в оставшиеся три года - князь Дмитрий Голицын (1665-1737 гг., составитель «кондиций». В 1736 году обвинен и осужден за участие в заговоре).
«Верховники» отклонили кандидатуру дочери Петра I Елиза-веты как незаконнорожденной на том лишь основании, что она была рождена до официального брака родителей, и решили пригласить Анну Иоановну, справедливо полагая, что с ней легче будет договориться на предмет разграничения властных полномочий. Данный факт проходил мимо зрения многих историков. Между тем - это очень важная деталь. По сути дела «кондиции» представляли собой воплощение на практике договорных начал в обустройстве высшего органа государственной власти. Совершенно прав был В.Кобрин, считавший, что выборы монарха - «своего рода договор между подданными и государем, а значит, шаг к правовому государству». Думается, что не имеет значения, где избирали царя - на Боярской думе, Земском соборе или на Верховном Тайном Совете. Другое дело, что с позиции сегодняшнего дня спонтанные выборы, четко не регламентированные специальным законом о порядке их проведения, конечно же, свидетельствуют лишь о самом зачаточном состоянии правового государства. И все-таки они были и, по нашему мнению, являются веским подтверждением существования правовых традиций российской государственности.
Верховный Тайный Совет в случае успеха планов «верховников» замыкал на себе верховную власть в стране, превратив императрицу в носителя чисто представительных функций. С правовой точки зрения здесь напрашивается аналогия с государственными принципами британской монархии. Однако остается неясным вопрос, смогли ли бы прижиться на российской государственной почве эти нововведения и не превратилась ли политико-правовая жизнь в России в подобие польской, где всевластие магнатов, включая выборы короля, значительно ослабили вертикаль власти. Понимали ли это в высших кругах русские общества? Очевидно понимали, и веским основанием этому, на наш взгляд, служит проект князя А.Черкасского о государственном устройстве России, разработанный в начале февраля 1730 г. В его основу была положена концепция сподвижника Петра I, русского историка В.Татищева.43 По своей сути это была альтернатива планам «верховников».
Как бы там ни было, а результатом Петровских преобразований, проходивших в условиях ликвидации остатков и зачатков сословно-представительной демократии, подавления демократии казачьего круга и выжимания сока из народа стала великая военная держава, выплавлявшая больше стали отличного качества, чем передовая Англия.
Но с течением времени властвующему классу, которого азиатский способ производства тоже заставляет трудиться в поте лица, надоедает лезть из кожи, и когда основные задачи были выполнены, а кнут выпал из рук реформатора, «верха» занялись устройством собственных дел. Наступило время застоя, при всей внешней динамичности «эпохи дворцовых переворотов». По инерции работали заводы, посылались экспедиции, маршировали полки, но понемногу всё приходило в упадок. Впрочем, инерция была столь велика, что отдала в руки России Кенигсберг, и сам великий Кант принёс присягу на верность Российской короне.
Кризис пытается разрешить Петр III, агент Пруссии и верный «брат» своего руководителя по масонской ложе Фридриха II. Эта фигура совмещает в одном лице и Бориса Годунова, и Гришку Отрепьева. Россия, несмотря на «застой», слишком сильна, что бы кто-то мог решиться на интервенцию, но, действуя через свою агентуру, Запад добивается многого - ослаблена армия, сданы результаты завоеваний Елизаветинских полков. Российские солдаты идут покорно проливать кровь за германские интересы, против своего недавнего союзника - Дании. Унижается и оскорбляется национальное чувство русского человека .
Долго это продолжаться не может и Петра устраняют в результате дворцового переворота. Однако руками этого ничтожного человека история сотворила великое дело - был принят указ «О вольностях дворянских» (роль этого указа уже была рассмотрена выше). Казалось бы - это шаг назад, к реставрации феодализма. Дворянин освобождается от подчинённости государству, от обязательности службы и становится вольным барином, господином в своём поместье. Но не будем принимать форму за содержание. Российский помещик вовсе не феодал и его поместье - не феодальное владение, а нормальная полнокровная частная собственность. Он - не управитель земли, а собственник, действующий в условиях капиталистического рынка, точно так же как действовали в условиях рынка рабовладельцы-плантаторы Америки. Ну, правда, у них на рынке было поменьше ограничений.
Итак, был завершен ещё один цикл.

Не стоит думать, что в ходе дворцовых переворотов 20-х-40-х гг. Шла только беспринципная борьба за власть и лишь переворот 1741 г. частично выделялся из этого ряда, поскольку проходил под ясно выраженными патриотическими лозунгами возвращения к политике Петра Великого и борьбы против иностранного засилья. Деятельность Верховного Тайного Совета не может трактоваться однобоко. Однако, мы не станем утверждать, что вся его деятельность была положительной и исключительно благотворной. На противоречивых вопросах деятельности этого органа мы подробно остановились в главе третьей.
Вопрос о кондициях 1730 г. является дискуссионным. Одни ученые считают, что принятие кондиций привело бы к торжеству своекорыстной олигархии и нанесло бы России большой вред. Другие полагают, что ограничение самодержавия, пусть даже олигархическое, могло бы способствовать утверждению правовых начал в российском обществе и государстве. Что еще раз косвенно подтверждает мысль, обозначенную нами выше.
Тем не менее последний из переворотов завершился воцарением Екатерины, век которой многими историками был назван золотым.

Литература.

1) Арсланов Р. А., Керов В. В., Мосейкина М. Н., Смирнова Т. В. История России с древнейших времен до ХХ века, -М.: Норма, 2001
2) Миненко Н. А. История России с древнейших времен до второй половины XIX века, -Екатеринбург: Изд-во УГТУ, 1995
3) Ключевский В. О. Курс общей истории, -М.: Наука, 1994
4) Алхазашвилли Д. М. Борьба за наследие Петра Великого, -М.: Гардарики, 2002
5) Чеджемов С. Ю. Из истории формирования основ конституционного строя в России, -Владикавказ: Из-во ВГУ, 1997
6) Прокопович Ф. П. Краткая повесть о смерти Петра Великого, -Ст-Петербург: Питер, 1991
7) Кобрин В. К. Смутное время - утраченные возможности. История Отечества: люди, идеи, решения. -М.: ЭКСМО, 1991
8) Лобанов А. В. Русская революция и ритмы истории, М.: Сток-К, 1998

Д. Жуковская

Кончина Петра Великого знаменовала завершение одной эпохи - периода возрождения, преобразований и реформ, и начало другой, которая вошла в историю под названием «эпоха дворцовых переворотов», которую изучают по История России в 7 классе. О том, что происходило в этот отрезок времени - 1725-1762 года – и говорим сегодня.

Факторы

Прежде чем говорить кратко об эпохе дворцовых переворотов в России, необходимо понять, что означает термин «дворцовый переворот». Под данным устойчивым сочетанием понимается силовая смена власти в государстве, которая осуществляется через заговор группой придворных лиц и опирается на помощь привилегированной военной силы - гвардии. В итоге происходит свержение действующего монарха и возведение на престол нового наследника из правящей династии - ставленника группы заговорщиков. Со сменой государя меняется и состав правящей элиты. За период государственных переворотов в России - 37 лет, на российском престоле сменилось шесть государей. Причинами тому послужили следующие события:

• После Петра I не осталось прямых наследников по мужской линии: сын Алексей Петрович умер в тюрьме, осужденный за измену, а младший сын Пётр Петрович умер в раннем возрасте;
• Принятый Петром I в 1722 году «Устав о наследовании престола»: согласно данному документу решение о наследнике престола принимает сам правящий монарх. Таким образом, вокруг возможных претендентов на трон собирались различные группы сторонников - дворянские группировки, которые находились в противоборстве;
• Пётр Великий не успел составить завещание и указать имя наследника.

Таким образом, согласно определению российского историка В.О. Ключевского, началом эпохи дворцовых переворотов в России принято считать дату смерти Петра I - 8 февраля (28 января) 1725 года, а концом - 1762 - год прихода к власти Екатерины Великой.

Рис. 1. Смерть Петра Великого

Отличительные черты

У дворцовых переворотов 1725-1762 годов было несколько характерных общих черт:

• Фаворитизм : вокруг возможного претендента на престолонаследие формировалась группа лиц - фаворитов, целью которых было быть ближе к власти и иметь влияние на расклад сил. Фактически приближенные к государю дворяне сосредотачивали в своих руках всю власть и полностью контролировали государя (Меншиков, Бирон, князья Долгорукие);
• Опора на гвардейский полк : гвардейские полка появились при Петре I. В Северной войне они стали основной ударной силой русской армии, а затем использовались как личная охрана государя. Иными словами, их привилегированное положение и близость к царю сыграли решающую роль в их «судьбе»: их поддержку использовали как основную ударную силу в дворцовых переворотах;
• Частая смена монархов ;
• Обращение к наследию Петра Великого : каждый новый наследник, претендующий на трон, демонстрировал намерение строго следовать курсом Петра I во внешней и внутренней политике. Однако, часто обещанное шло вразрез с делами текущими и наблюдались отступления от его программы.

Рис. 2. Портрет Анны Иоанновны

Хронологическая таблица

В следующей хронологической таблице представлены все шесть русских правителей, время правления которых по истории связано с эпохой дворцовых переворотов. Первая строка отвечает на вопрос, кто из правителей открыл рассматриваемый промежуток в политической жизни России в 18 веке - Екатерина I. Далее следуют другие монархи в хронологическом порядке. Кроме того, указывается с помощью каких сил и придворных группировок, каждый из них пришёл к власти.

ТОП-4 статьи которые читают вместе с этой

Некоторые историки считают, что эпоха дворцовых переворотов не заканчивается с приходом Екатерины II. Они называют другие даты - 1725-1801 года, относящиеся к управлению государством Александра I.

Рис. 3. Екатерина Великая

Эпоха дворцовых переворотов привела к тому, что дворянские привилегии значительно расширились.

Что мы узнали?

Согласно новому указу Петра I об изменениях в порядке наследования престола, лицо, имеющее право на наследование царского престола в России, указывалось в действующего монарха. Данный документ не способствовал установлению порядка и стабильности в государстве, а наоборот - привел к эпохе дворцовых переворотов, который длился 37 лет. К этому периоду относится деятельность шести монархов.

Тест по теме

Оценка доклада

Средняя оценка: 4.7 . Всего получено оценок: 585.

Екатерина (1725-1727). Цели урока. Анна Иоанновна (1730 -1740). Политика в отношении казачества. Пётр III Фёдорович (1761-1762). Сравнить характер правления Петра I и его преемников. Изменения в системе городского управления. Требования стандарта. Пётр II (1727-1730). Елизавета Петровна (1741-1761). На карте найдите мануфактуры. Политика в области мануфактурного производства. План урока. Форма таблицы.

«Эпоха дворцовых переворотов 1725-1762» - Словарик. Петр Федорович (1761-1762). Екатерина Алексеевна (1762-1796). Дворцовые перевороты 1725 – 1762 гг. Дворцовые перевороты. План урока. Кто претендент на престол. Екатерина I (1725-1727). Кондиции – условия приглашения на престол. Кто был фактическим правителем государства. Княжеское семейство, фактически правившее россией при Петре II. Домашнее задание. 1730 г. «Верховники» (Верховный тайный совет).

«Россия в эпоху дворцовых переворотов» - Глава Духовной коллегии. Верховный тайный совет упразднен. Период правления Петра II. Выбор нового главы государства. Надежды не оправдались. Миних. Формирование дворянства. Переворот в пользу дочери Петра I. Указ, ограничивающий срок службы государству - 25 лет. Фельдмаршал Миних. Указ об отмене внутренних таможенных пошлин. Вице-канцлер. Верховный тайный совет. Иван Антонович. Антон-Ульрих. Устав о наследии престола.

«Пётр III» - Детские годы. Правление Петра III. Непоседа Маловоспитан Беззлобен доверчив. Мероприятия Петра III. Причины гибели Петра iii. Никчемный монарх, отрицательно относившийся ко всему русскому - Екатерина II, С.М.Соловьев, В.О.Ключевский. Прусское влияние. Яков Яковлевич Штелин обнаружил полное отсутствие знаний. Петр III в оценках историков и современников. Участники заговора. Инструкция канцлера А.П.Бестужева-Рюмина.

«Эпоха дворцовых переворотов» - Битва у деревни Кунерсдорф. Анна Ивановна. Елизавета Петровна. Меньшиков. Эпоха дворцовых переворотов. Внутренняя политика. Правители. "Антибироновская" коалиция. Битва у деревни Цорндорф. Основные фавориты. Семилетняя война. Дворцовый переворот. Екатерина. Иоанн VI Антонович. Петр. Битва у деревни Гросс-Егерсдорф. Верховный тайный совет. Русско - шведская война. Польское наследство. Фаворизм в эпоху дворцовых.

«Пётр 3» - Наследник престола. Указом 21 февраля 1762 г. Петр III упразднил Тайную канцелярию. Император Петр III. Внешняя политика Петра III. Манифест о вольности дворянства впервые создал в России слой свободных, не зависящих от государства людей. Заговор. Политика Петра III. Великий князь Петр Федорович. Свержение Петра III. Князь Петр Федорович. Императрица Елизавета всерьез подумывала объявить внучатого племянника наследником.

ПЕРИОД ДВОРЦОВЫХ ПЕРЕВОРОТОВ

После смерти Петра I (28 января 1725 г.), не назвавшего себе преемника, борьба за трон стала характерной чертой нескольких десятилетий, которые крупнейший русский историк В.О.Ключевский назвал “эпохой дворцовых переворотов”. За 37 лет от смерти Петра I до воцарения Екатерины II трон занимали шесть монархов, получивших престол в результате сложных дворцовых интриг или переворотов. Фактически страной правили не те, кто занимал трон, а те, кто находился у его подножия – вельможи и фавориты. Именно в этот период русской истории в жизни царского двора устанавливались такие порядки, при которых стало возможным назначение любимцев (фаворитов) на высокие должности, а также установление порядков, при которых очень многие явления в стране обусловливались влиянием этих фаворитов.

Крупной, почти решающей силой при определении политики стала гвардия – отборная, привилегированная часть российских войск. Гвардия использовалась для личной охраны императора, его семьи и для организации контроля за деятельностью различных учреждений, комплектовалась преимущественно дворянами. От позиций гвардейских полков во многом зависело, кто будет занимать трон в Петербурге. Гвардия активно вмешивалась в династические споры и тогда борьба за власть принимала форму дворцовых переворотов. Впервые в этой роли гвардия выступила сразу после смерти Петра. В 1722 г. Петр I издал Указ “Устав о наследовании престола”, по которому император сам мог назначить себе наследника, исходя из интересов государства, но назвать преемника не успел. Вопрос о преемнике Петра I должен был решать Сенат, Синод и генералитет, т.е. высшее чиновничество и офицерство. Во время переговоров о наследнике престола между заинтересованными группировками знати в Зимний дворец были введены гвардейские офицеры, а на Дворцовой площади выстроены два гвардейских полка, вызванных Меншиковым и выразивших поддержку Екатерине, вдове императора. Так с помощью Преображенского и Семеновского дворянских гвардейских полков произошел в 1725 г. первый дворцовый переворот.

Екатерина I была возведена на престол (1725-1727), а фактическим правителем России стал Меншиков. Представители старой знати были недовольны воцарением Екатерины и усилением влияния Меншикова. Чтобы обезопасить себя от столкновений с Сенатом, группа Меншикова императорским указом в феврале 1726 г. учредила Верховный тайный совет под председательством Екатерины I. Из ведения Сената были изъяты три важнейших в государственной политике коллегии: иностранных дел, военная, адмиралтейская и переданы в непосредственное подчинение Верховному Тайному совету. В последние дни жизни Екатерина I подписала “тестамент” (завещание) (под давлением кругов старой московской знати), по которому на основании “Устава о наследовании престола” 1722 г. власть передавалась 12-летнему царевичу Петру Алексеевичу (сыну казненного царевича Алексея, внуку Петра I). Новый император Петр II вступил на трон после смерти Екатерины I в мае 1727 г. (1727-1730). До его совершеннолетия Россией должен был управлять Верховный тайный совет, в составе которого произошли изменения. В сентябре 1727 г. члены совета настроили против всевластного Меншикова юного императора – Меншиков был обвинен в государственной измене, лишен всех чинов, должностей и наград, арестован и выслан из Петербурга. В феврале 1728 г. Петр II короновался в Москве. С началом его царствования родовая аристократия попыталась реставрировать дореформенную систему государственных учреждений. Царский двор переехал в Москву, Петербург пришел в запустение. Петровский флот, созданный ценой огромных усилий и материальных затрат, загнивал в Кронштадтской гавани. 19 января 1730 г. Петр II скончался от оспы и снова встал вопрос о наследнике престола.

Верховный тайный совет, обсуждая кандидатуры претендентов на трон, отказал в праве на престол дочери Петра I Елизавете. Старая боярская аристократия приняла решение передать престол дочери царя Ивана V – вдове герцога Курляндского, племяннице Петра I – Анне Иоанновне, подписавшей условия (“кондиции”) ограничения ее власти: императрица не имела права начинать войну, заключать мир, вводить новые налоги, распоряжаться государственными финансами, раздавать земли, жаловать знатные чины как русским, так и иностранцам без разрешения Верховного тайного совета.

Однако политика “верховников” не нашла поддержки широких слоев дворянства. 25 февраля 1730 г. Анна Иоанновна разорвала “кондиции”. Верховный тайный совет был упразднен.

Царствование императрицы Анны Иоанновны не оставило о себе доброй памяти у русского народа. Как утверждал В.О.Ключевский, это была одна из самых мрачных страниц нашей истории, а самое темное в ней сама императрица. Наибольшее влияние на государственные дела имел фаворит императора Бирон, по имени которого все десятилетие ее царствования получило название “бироновщины”. В развитии экономики и торговли почти не было заметного движения вперед. Финансовое положение страны еще более ухудшилось. Положение в армии и на флоте оставалось тяжелым. Восстановленный в правах Сенат в 1731 г. был оттеснен на второй план новым органом – Кабинетом министров. Он превратился в верховный орган государственной власти, держащий в своих руках все нити управления страной. В октябре 1740 г. умерла Анна Иоанновна, за день до кончины подписав бумаги о наследстве и регентстве (от лат. - правящий - временное осуществление полномочий главы государства коллегиально или единолично при малолетстве, болезни, отсутствии монарха). Наследником престола был объявлен сын ее племянницы Анны Леопольдовны – двухмесячный Иван Антонович, а регентом (правителем) при нем императрица назначила своего фаворита Бирона. Через месяц Бирон был арестован гвардейцами, сослан в Тобольскую губернию, а потом в Ярославль. Регентшей при царственном ребенке была провозглашена его мать Анна Леопольдовна.

дворцовый переворот императорский трон

Общими предпосылками дворцовых переворотов можно назвать:

Противоречия между различными дворянскими группировками по отношению к петровскому наследию. Было бы упрощением считать, что раскол произошел по линии принятия и непринятия реформ.

И так называемое "новое дворянство", выдвинувшееся в годы Петра благодаря своему служебному рвению, и аристократическая партия пытались смягчить курс реформ, надеялись в той или иной форме дать передышку обществу, а в первую очередь, - себе.

Но каждая из этих групп отстаивала свои узкосословные интересы и привилегии, что и создавало питательную почву для внутриполитической борьбы.

Острая борьба различных группировок за власть, сводившаяся чаще всего к выдвижению и поддержке того или иного кандидата на престол.

Активная позиция гвардии, которую Петр воспитал как привилегированную "опору" самодержавия, взявшую на себя, к тому же, право контроля за соответствием личности и политики монарха тому наследию, которое оставил ее "возлюбленный император".

Пассивность народных масс, абсолютно далеких от политической жизни столицы.

Обострение проблемы престолонаследия в связи с принятием Указа 1722 г., сломавшего традиционный механизм передачи власти.

Духовная атмосфера, складывающаяся в результате раскрепощения дворянского сознания от традиционных норм поведения и морали, подталкивала к активной, зачастую беспринципной политической деятельности, вселяла надежду в удачу и "всесильный случай", открывающий дорогу к власти и богатству.

ЗД 16 Фаворитизм в XVIII в. (сообщение)

Фаворитизм XVIII в

Во все времена историю «делали» старейшины, князья, визири, султаны, монархи, императоры, короли, народ вообще, но тогда, и сейчас есть люди, может и «размытые» в общей толпе властьимущих, но оказывающих, иногда, тотальное влияние на политику государства. При любом общественно-политическом строе, правительстве, диктатуре есть негласные или видимые личности – фавориты. Существуют различные определения самого термина фаворитизм, но наиболее точно сформулированы они в Советской исторической энциклопедии: «Фаворитизм – это характерное для эпохи абсолютизма XVII – XVIII веков положение, при котором влияние на государственные дела оказывают фавориты…» . В словаре русского языка С. И. Ожегова присутствует подобное определение, но добавляется расшифровка самого термина фаворит: «Фаворит (итал. Favorito, от лат. Fovor – благосклонность), лицо пользующееся особой благосклонностью и оказывающее влияние на взгляды, поведение своих покровителей.

Для фаворитизма характерно делегирование некоторых (или даже большинства) полномочий монарха фавориту или его ставленникам. Фаворитизм получил наибольшее распространение при абсолютной монархии. Причина фаворитизма кроется в намерении монарха сосредоточить верховную власть в руках очень небольшой группы людей, часто не обладавших выдающимися качествами, однако, лично преданных.

В XVIII веке фаворитизм в связи с правлением женщин приобрел иные черты. Фавориты безмерно одаривались титулами и поместьями, имели огромное политическое влияние. Часто неспособны к государственной деятельности императрицы (за исключением Екатерины II, конечно, целиком и полностью полагались на волю своих любимцев. Иногда выходцы из низких сословий становились видными политическими деятелями, возвышаясь за счет императрицы, приближающих их ко двору. Иногда благодаря фаворитам богатели и продвигались по службе их родственники.

Уже в начале правления династии Романовых были заложены первые кирпичики в здании фаворитизма. В становление и развитие фаворитизма в России, несомненно, внесли свою лепту и личные качества монархов. В России фаворитизм расцветает при женщинах-императрицах, которые отличались особой страстью к любовным похождениям. Причем, не отличаясь охотой к государственным делам, они во многих случаях отдавали внутреннюю и внешнюю политику в руки своих любимцев, тем самым хоть косвенно, ставя их выше себя в государстве. В Западной же Европе преобладали монархи – мужчины, которые не могли себе позволить поставить у руля политики государства женщин, удел которой, утрирую, кухня и кровать.

После смерти Петра, Меншикову оставалось делать только то, что он делал десятки раз прежде, когда царь отсутствовал или предавался развлечениям. И на другой день после смерти, так же, как накануне, административные органы – Сенат, коллегии, различные канцелярии – оказывались неспособными ни на какую инициативу. Меншиков заменял ее и продолжал управлять по-прежнему. Он сделался повелителем, как постоянный заместитель царского авторитета, хотя подобное исполнение неограниченной власти и не было обусловлено никаким законом. Такова неотъемлемая черта фаворитизма, где бы он ни проявлялся. Применение на практике такого режима не обошлось без затруднений. При жизни Петра, когда фаворит исполнял обязанности государя, последний стоял позади его, давая свои согласия на временные распоряжения своего второго я. Екатерина желала подражать своему супругу; но у нее не было железной руки реформатора, и среди окружающих императрицу Меншиков нашел себе соперников. Герцог Голштинский с первых дней проявил намерение потягаться с ним и не подчиняться высокомерию, все усиливавшемуся в этом бывшем пирожнике. Бассевич старался еще раззадорить честолюбие и подозрительность своего герцога. У Меншикова не было ни гибкости, ни такта, чтобы устранить последствие этого. Однажды, когда он представил принцу своего восьмилетнего сына, мальчик вздумал встать во время приема, и все придворные последовали его примеру; а Меншиков и не подумал найти излишним подобное выражение почтения. Этот инцидент вызвал скандал. Он беспрепятственного мог входить к Екатерине I на доклад. А императрица, в свою очередь, не забыла отблагодарить Меншикова. Она пожаловала ему город Батурин - тот самый, который Александр Данилович буквально выпрашивал у Петра I, но безуспешно... Екатерина I также забыла о всех долгах Меншикова.

Когда к власти приходит Анна Иоанновна по мнению многих историков, в России начинается черная полоса. Один из современников той эпохи так описывал тридцатые годы XVIII века: «Страшное слово и дело раздавалось повсюду, увлекая в застенки сотни жертв мрачной подозрительности Бирона или личной вражды его шпионов, рассеянных по городам селам, селившихся чуть ли не в каждом семействе. Казни были так обыкновенны, что уже возбуждали ничьего внимания…». В. Пикуль называл Анну просто «грязной, глупой бабищей, насыщенной злобой и пороками, дикой барыней на российском престоле. За Анной высился тот, которого называли Эрнест Иоганн Бирон. Его настоящее имя Иоганн Эрнест Бирен. Как пишет Н. Костомаров: "Из суетного честолюбия он принял фамилию Бирона, изменив только одну гласную в своем настоящем фамильном прозвище, и стал производить себя от древнего аристократического французского рода Биронов" . Действительные члены этого рода во Франции, узнавши о таком самозванстве, смеялись над ним, но не сопротивлялись и не протестовали, особенно после того, как со вступлением на престол российский Анны Иоанновны он, под именем Бирона, стал вторым человеком в могущественном европейском государстве. Около 1728 г. Иоганн Эрнест пристал ко двору Анны благодаря покровительству Бестужева, бывшего тогда фаворитом герцогини. Человек крайне честолюбивый, Бирон сделал вопрос о карьере вопросом жизни. Мстительный, "без понятия о чести, без сознания долга, он пробивал себе дорогу в жизни со своекорыстием мелкого эгоиста". Заняв при Анне прочное положение, Бирен до такой степени сблизился с нею, что стал ей необходимейшим человеком. Сначала он старался как можно чаще находиться при ней и скоро достиг того, что она сама, еще более чем он, нуждалась в его обществе. По известиям современников, привязанность Анны Иоанновны к Бирену была необычная. Императрица думала и поступала сообразно тому, как влиял на нее любимец. Все, что ни делалось Анною, в сущности исходило от Бирена.

Если говорить о личных качествах фаворита, то наиболее четко описал их граф Манштейн в своих «Записка». «Своими сведениями и воспитанием, какие у него были, он был, кстати, обязан самому себе. У него не было такого ума, который нравился в обществе и в мире, но от обладал некоторого рода гениальностью. К нему можно было причислить поговорку о том, что дело создает человека. До приезда в Россию он едва ли знал даже название политики, а после нескольких лет пребывания в ней узнал вполне основательно весе, что касается этого государства. Бирон любил роскошь и пышность до излишества и был большой охотник до лошадей. Это объясняет слова австрийского регента Остейна: «Бирон говорит о лошадях как умный человек, но коль скоро заговорит не о лошадях – врет как лошадь». «Этот человек сделавший удивительную карьеру не имел вовсе образования, говорил только по-немецки и на курляндском наречии. Плохо читал по-немецки. Он не стыдился публично говорить при жизни Анны, что не хочет учиться читать и писать по-русски для того, чтобы не быть обязанным подносить ее величеству прошений, донесений и других бумах, присылаемых ему ежедневно».

Спесивый, гордый, жестокий в душе, он прикрывал мрачные стороны своего характера утонченностью и изысканностью светского человека. Придя к власти, императрица ни в чем не препятствовала своему любимцу. По природной лени она не знала «проделок» фаворита, а сверх того искренне верила, что богом дарованный ей народ процветал. Анна видела народ через призму увеселений, фейерверков, балов и судила о положении в государстве по тем официальным отчетам, которые ей случалось читать и подписывать. Императрица не подозревала, что творится в империи, да и не хотела знать и думать об этом. Ее устраивал тот образ жизни и дел, который она вела. Воспользовавшись той абстрагированностью императрицы от власти, Бирон берет ее в свои руки. Его могущество держалось на трех «столпах»: Тайная канцелярия (которая использовалась фаворитом для борьбы с врагами), гвардия, и приспешники любимца правительницы. Н. Костомаров дает такую характеристику Э. Бирону "…не имел никаких государственных взглядов, никакой программы деятельности и ни малейшего знакомства с русским бытом и народом. Это не мешало ему презирать русских и сознательно гнать все русское. Единственной целью его было собственное обогащение, единственной заботой - упрочение своего положения при дворе и в государстве". Манштейн писал: «Говоря о герцоге Курляндском, я сказал, что он был большой охотник до роскоши и великолепия; этого было довольно чтобы внушить императрице желание сделать свой двор самым блестящим в Европе. Употреблены были на это большие суммы денег, но все таки желание императрицы не скоро исполнилось. Часто, при богатейшем кафтане, парик бывал прегатко вычесан; прекрасную штофную материю неискусный портной портил дурным покроем; или если туалет был безукоризнен, то экипаж был из рук вон плох: господин в богатом костюме ехал в дрянной карете, которую тащили одры» .

Анна переезжает в Санкт Петербург, так как, по ее мнению, Москва не была безопасной. Остался доволен переездом и Бирон - «варварская столица» - ему не нравилась. К тому же с ним в Москве приключился невиданный конфуз: его, блестящего наездника, на глазах императрицы, придворных и толпы сбросила наземь лошадь. Анна, нарушая всю церемонию царского выезда, выскочила из кареты, чтобы самой поднять из проклятой московской грязи бедного, ушибленного, но бесконечно любимого обер-камергера. Это событие отражает истинное о отношение императрицы к фавориту. Э. Бирон был самым большим объектом страсти Анны. «Никогда на свете, чаю, не бывало более дружной четы, которая так бы проявляла в увеселении или скорби совершенного участие, как императрица с герцогом», - так пишет Э. Миних и продолжает: «Оба почти никогда не могли во внешнем своем виде притворствовать. Если герцог являлся с пасмурным лицом, то императрица в то же мгновение встревоженный принимала вид. Если тот был весел, то на лице монархини явное проявлялось удовольствие. Если кто герцогу не угодил, то из глаз и встречи. Ему оказанной монархиней, тотчас мог приметить чувствительную перемену. Всех милостей надлежало спрашивать у герцога, и через него одного императрица на оное решалось».

Влиянию Бирона многие историки приписывают распущенность и жестокость нравов двора. Полагали, что именно Бирон сумел и забавам императрицы придать характер, служивший унижению русских знатных фамилий. Например, В. Андреев считает, что жестокость, проглядывающая в таких забавах, как ледяной дом, была не сродни душе Анны и являлась следствием влияния Бирона. Влияние его же отразилось на нерешительности характера и переменчивости мнений Анны. Вокруг себя Бирон не видел ни одной самостоятельной личности. Всех заметных русских людей он губил исподволь и являлся полным распорядителем дел. Так называемый кабинет, учрежденный в 1731 году из трех лиц: Остермана, Головкина и Черкасского, должен был заменить собой упраздненный Верховный Тайный совет и стать над Сенатом и Синодом во главе государственного управления. Лишенный всякого юридического облика и самостоятельности "…кабинет путал компетенцию и делопроизводство правительственных учреждений, отражая в себе закулисный ум своего творца и характер темного царствования". Как считает И. В. Курукин: "Сила Бирона состояла в том, что он стал первым в нашей политической истории "правильным" фаворитом, превратившим малопочтенный образ ночного "временщика" в настоящий институт власти с неписаными, но четко очерченными правилами и границами". С 1732 года он начинает проявлять инициативу, встречаясь с иностранными послами по интересовавшим их вопросам. Донесения английского консула К. Рондо и И. Лефорта четко зафиксировали это важное изменение в работе дипломатов при петербургском дворе: в 1733 г. они докладывали уже об "обычае" посещать обер-камергера, чего неукоснительно придерживались члены дипломатического корпуса.

После сближения России и Англии 1734-1741гг. Рондо становится желанным гостем Бирона и Остермана, в связи с чем информированность его донесений резко возрастает. Из сохранившихся донесений английского консула мы узнаем о методах дипломатической работы Бирона. В ходе неформальных встреч и бесед он всегда давал понять, что находится в курсе новостей, поступавших от русских послов за границей; первым выдвигал инициативы, информировал собеседника о принятых, но еще не объявленных официально решениях; разъяснял точку зрения русского правительства по тем или иным вопросам. В одних случаях Бирон подчеркивал, что говорит от имени государыни, в других, что действует не как министр, а исключительно как друг. По утверждениям современников Бирон играл свою роль по "европейским" правилам, не злоупотребляя своей силой, был любезен и вежлив со всеми. Впрочем, если И. В. Курукин убежден в том, что Бирон, при всей своей информированности и влиянии все же был лишь проводником воли императрицы, и был больше похож на заведующего канцелярией чем на всемогущего временщика. Анисимов делает противоположный вывод: " И во внешней и во внутренней политике влияние Бирона было огромным. В той системе власти, которая сложилась при Анне без Бирона - ее доверенного лица, человека властолюбивого, вообще не принималось ни одного важного решения. В своих письмах временщик постоянно жалуется на загруженность делами, но при этом показывает себя как человек весьма осторожный, стремящийся не выпячивать свою роль в управлении, остаться в тени".

Кабинетом также негласно распоряжался Бирон. П. В. Долгоруков особенно выделяет его доверенного - еврея Липмана, которого Бирон сделал придворным банкиром. Липман открыто продавал должности, места и милости в пользу фаворита и занимался ростовщичеством на половинных началах с герцогом курляндским. Бирон советовался с ним во всех делах. Липман часто присутствовал на занятиях Бирона с кабинет-министрами, секретарями и президентами коллегий, высказывая свое мнение и давая советы, всеми почтительно выслушиваемые. Самые высокопоставленные и влиятельные лица старались угодить этому фавориту, который не один раз отсылал людей в Сибирь по капризу. Он торговал своим влиянием, продавая служебные места, и не было низости, на которую он не был способен.

Бирону приписывают развитие в стране доносительства и шпионажа, объясняя это его страхом за безопасность и прочность своего положения. Тайная канцелярия, преемница Преображенского приказа Петровской эпохи, была завалена политическими доносами и делами. Над обществом висел террор. И в то же время одно за другим шли физические бедствия: мор, голод, войны с Польшей и Турцией истощали народные силы. Понятно, что при таких обстоятельствах жизни народ не мог быть спокоен. Отсюда еще одно явление "бироновщины" - постоянные народные волнения.

В 1734-1738 гг. на юго-востоке появились самозванцы, называвшие себя сыновьями Петра. Они имели успех среди населения и войск, но скоро были изловлены. Но и без них народный ропот не смолкал. В народе все бедствия страны приписывали иностранцам, захватившим власть и пользующихся тем, что на престоле слабая женщина.

Бирон был женат на фрейлине Анны. Их дети совершенно свободно чувствовали себя при дворе. Императрица очень тепло относилась к молодым Биронам. Награды и чины сыпались на них как из рога изобилия, создается впечатление, что Анна и Бироны составляли единую семью. Они вместе присутствовали на праздниках, посещали театры и концерты, катались на санях, по вечерам играли в карты. Воцарение Анны открыло для Бирона головокружительные горизонты. Уже в июне 1730 года Анна выхлопотала у австрийского Императора для него титул графа, а осенью Бирон стал кавалерам ордена Андрея Первозванного и обер-камергером, для того чтобы должность эта выглядела солиднее, в Табель о рангах – документ, регулировавший служебное продвижение военных, чиновников и придворных, были внесены изменения, и новоиспеченный обер-камергер вместе с чином «переехал» из четвертого сразу во второй класс.

Мнения историков по поводу роли Бирона и масштабах его влияния разделились, но есть и то, в чем современные исследователи по большей части сходятся: что Бирон был человеком умным и волевым, хорошо ознакомленным со всеми внутри и внешнеполитическими вопросами государства. Однако не следует считать Бирона единственной ключевой фигурой, участвовавшей в управлении страной. Как замечал Рондо, в области внешней политики все дела проходили через руки Остермана, который во многом превосходил обер-камергера опытом и умел ошеломить его своим анализом ситуации. В результате собственно переговорный процесс с иностранными дипломатами находился всецело в руках Остермана, как и текущее руководство, и инструкции послам. По словам В. О. Ключевского: «…над кучей бироновских ничтожеств высились настоящие заправилы государства, вице канцлер А. И, Остерман и фельдмаршал Миних. В. Пикуль прямо называл правление Анны Иоанновны не бироновщиной, а остерманощиной. Подтверждением такого мнения могут быть записки посла Испании в России, современника тех событий Дюка Лирийского, в которых от так описывает Бирона и Остермана: «Барон Остерман: Он имел все нужные способности, чтоб быть хорошим министром, и удивительным деятелем, … был коварен в высочайшей степени, был очень скуп, но не любил взяток. В величайшей степени обладал искусством притворяться, с такой ловкостью умел придавать лоск истины самой явной лжи, что мог бы провести хитрейших людей… Герцог Бирон – дел у его мало и поэтому дозволял другим управлять собой до того, что не мог отличить дурных советов от хороших…». Конечно немецкая партия, исходя из такого расположения, могла сбросить Бирона и заменить его Остерманом или Минихом. Но, поскольку, фаворит Анны не утруждал себя государственными делами и не претендовал на роль полководца, то им был нужен только человек, который защищал бы от нападок русской партии, и в то же время не вмешивался бы в политические дела. Исходя из записок Я. П. Шаховского, свидетеля договора немецкой партии, Бирон мог вести только интриги внутри партии и двора «… с товарищем своим, кабинет-Министром же Графом Остерманом имел потаемную вражду, и в каждой из них имея у двора их первейших чинов свою партию, непрерывно одни одному сети ко уловлению и рвы к падению хитро делать тщились…». Не без усилий Остермана были погублены П. П. Шафиров, А. Д. Меньшиков, А. В. Макаров, Д. М. Голицын, И. А. и П. Л. Долгорукие, А. П. Волынский. То есть мы видим его непосредственное участие в крупнейших политических процессах второй четверти XVIII века. Мастер политической интриги он умел обставить дело так, что жертвы и не подозревали, что именно Остерману обязаны суровой карой и даже обращались к нему за помощью.

В 1735 году семнадцатилетняя принцесса (Анна Леопольдовна), которой уже искали жениха, романтически влюбилась в саксонского посланника графа Линара. Ее гувернантка, Адеркас, пруссачка, родственница Мардефельда, помогала в этой интриге. Узнав об этом, императрица отослала виноватую воспитательницу в Германию, потребовала, чтоб отозвали слишком предприимчивого дипломата и, как казалось, успела вернуть свою племянницу к чувствам более приличным ее сану. Но лишь только Анна получила неограниченную власть и свободу, Линар появился в Петербурге. Он происходил из итальянской семьи, с шестнадцатого века поселившейся в Германии; ему было около сорока лет; он остался вдовцом после жены, урожденной Флеминг, которой был обязан своей дипломатической карьерой. Красивый, хорошо сложенный, занимающийся своей особой, он казался гораздо моложе своих лет. Екатерина II, видевшая его девять лет спустя, полушутливо рисует его так: "Это был человек, соединявший в себе, как говорят, большие знания с такими же способностями. По внешности это был в полном смысле фат. Он был большого роста, хорошо сложен, рыжевато-белокурый, с цветом лица нежным, как у женщины. Говорят, что он так ухаживал за своей кожей, что каждый день перед сном покрывал лицо и руки помадой и спал в перчатках и маске. Он хвастался, что имел восемнадцать детей и что все их кормилицы, могли заниматься этим делом по его милости. Этот, такой белый, граф Линар имел белый дамский орден и носил платья самых светлых цветов, как, например, небесно-голубого, абрикосового, лилового, телесного".

«Граф Линар не пропускает случая доказать великой княгине как он безумно влюблен в нее. Она выносит это из признаков в неудовольствия… Он нанял дом близ царского сада и с тех пор великая княгиня регентша, против своего обыкновения, стала очень часто прогуливаться» .

Вечера проходили за закрытыми дверями в апартаментах ближайшей подруги правительницы, ее фрейлины Юлианы (Юлии) Менгден, или, как ее презрительно звала Елизавета Петровна, Жулии, Жульки. Без этой «пригожей собою смуглянки» Анна не могла прожить и дня. Их отношения были необычайны. Любовь Анны к Юлии «походила на самую пламенную любовь мужчины к женщине». Известно лишь, что было намерение поженить Линара и Юлию, которое не было осуществлено из-за переворота, хотя в августе 1741 года их успели обручить, и Анна подарила подруге несметное число драгоценностей и полностью обставленный дом. Цель этого брака состояла в том, чтобы замаскировать связь правительницы с Линаром. Как бы то ни было, именно Юлия Менгден, посиживая у камина вместе с Анной за рукоделием (долгими вечерами подруги спарывали золотой позумент с камзолов низвергнутого Бирона), давала правительнице советы об управлении Россией. От этих советов провинциальной лифляндской барышни, имевшей колоссальное влияние на правительницу, у Остермана и других министров вставали волосы дыбом. Когда снова сменялась власть, цесаревна лично вошла в покои правительницы и разбудила ее, Анна Леопольдовна не сопротивлялась перевороту, а лишь просила не делать зла ни ее детям, ни Юлиане Менгден. Это были люди, за которых больше всего на свете боялась Анна. На этом примере можно увидеть истинное отношение правительницы к своей фаворитке.

В ночь 25 ноября 1741 года еще раз переменилась власть в Российской империи. Окончательно пало влияние и немецкой партии, которая ушла в небытие, пытаясь выдвинуть нового фаворита при Анне Леопольдовне, регентше Ивана VI, Морица Линара. Для того, чтобы свергнуть правителей, понадобилось не много. Во-первых, претендентка царского рода: такая уже имелась – Елизавета Петровна. Второе благоприятное обстоятельство – французский посол марких де Шетарди: ловкий, опытный интриган, он не жалел золота, для того чтобы свое влияние на российском дворе усилить, а немецкое – ослабить. Образ жизни и характер императрицы позволяют предположить, что она практически не занималась государственными делами. Скрытность, подозрительность, зародившаяся у Елизаветы во время правления Анны, ревнивое отношение к действиям, а чаще мнимых посягательств на ее власть, причудливо сочетаются у ее с почти полной несостоятельностью в управлении страной, что приводило к господству фаворитов или «сильных персон», которые начинают становиться неотъемлемой частью государства. Бестужев в 1750 году жалуется австрийскому послу Гернесу на полную невозможность какой бы то ни было работы при Елизавете: «Вся империя разваливается. Мое терпение подходит к концу. Я вынужден требовать отставки».

Из подобных сильных персон в царствование Елизаветы Петровны выделяются две враждующие вельможные партии – Шуваловых и Разумовских. Дюк Лирийский так охарактеризовал то положение, которое существовало при дворе Елизаветы. «В настоящем царствовании новый любимец Разумовский управлял империей…, простой казак достиг до тайного брака с императрицей…». Это было на самом деле так, что Алексей Григорьевич Разумовский был марганастическим мужем Елизаветы, и обвенчались с ей в подмосковном селе Перово в 1742 году Фавор Разумовского начался в 1731 году, когда полковник Вишневский приметил в селе Лемерр Черниговской губернии красавца певчего из семьи казака Разума. Современники в один голос утверждали, что Разумовский, пользовался долгое время огромной властью, вел себя на редкость скромно: не стремился к высшим государственным постам и по возможности избегал участия в придворных интригах. Пожалуй единственное, что делал «скромный» Разумовский активно и беззастенчиво, - это обогащался за счет многочисленных подарков императрицы деньгами, землями и крепостными крестьянами. Хотя Алексей Разумовский сам отстранился от государственных дел, его потенциальное значение в их решении было огромно. Пецольд, секретарь саксонского посольства писал в 1747 год в Дрезден: «Влияние скромного Разумовского на государыню до того усилилось после брака их, что хотя он прямо не вмешивается в государственные дела, к которым не имеет влечения, ни таланта, однако каждый может быть уверен в достижении того, что хочет, лишь бы Разумовский замолвил слово». Таким образом, такое положение, при котором власть реально «валялась под ногами фаворитов, но они просто не соизволили ее поднять, сохраняется и в дальнейшем в царствовании Екатерины II.

С начала 50-х годов XVIII века влияние А. Г. Разумовского затмевает клан Шуваловых во главе с Петром Ивановичем Шуваловым. Начало его выдвижения относится к середине 40-х годов. Этому немного способствовала его женитьба на Мавре Шепелевой, любимой фаворитке Елизаветы. О его влиянии на политическую жизнь того времени говорят примеры, достойные реформатора: это проекты о винной и соляной торговле; постепенная замена прямого налогообложения косвенным; проекты об отмене внутренних таможен в империи; возврат к политике протекционизма. О его реальной власти говорит и его собственная сила – Обсервационный корпус, состоящий из 30 тысяч человек. То есть в его руках находилось и внутренняя политика и военная мощь. Петр Иванович, был старшим и всегда оставался как бы в тени, а «случай» «исполнил» молодой и красивый, его двоюродный брат – Иван Иванович Шувалов. После падения канцлера Бестужева, добившись назначения своих братьев в Совет Министров, временщик способствовал всегда торжеству идей и решений одного их них. Елизавета говорила его устами, а он говорит лишь слова Петра Шувалова. У государыни не было тайн от своего любимца, и когда Людовик XV вздумал войти с императрицей в секретные отношения, его предупредили, что третьим лицом между ними будет фаворит. Официально он не занимает никакого значительного поста, но его просто звали «камергер», и с этим словом считались при дворе. В начале 1750 года у императрицы появилось еще одно серьезное увлечение. Кадеты Сухопутного шляхетского корпуса (офицерского училища) организовали любительский театр, который Елизавета Петровна пожелала видеть при своем дворе.

Один из кадетов, Никита Афанасьевич Бекетов, привлек внимание императрицы талантливой игрой и прекрасной внешностью, и все о нем заговорили как о новом фаворите. Весной того же года он вышел из корпуса в чине премьер-майора и был взят ко двору в качестве адъютанта Разумовского, который по своему добродушию благоволил к юному любимцу Елизаветы. Сама же она в то время оказалась в весьма непростом положении. Екатерина II вспоминала, что в праздник Пасхи прямо в церкви «императрица выбранила всех своих горничных... певчие и даже священник- все получили нагоняй. Много шептались потом о причинах этого гнева; из глухих намеков обнаруживалось, что это гневное настроение императрицы вызвано было затруднительным положением, в котором находилась Ее Величество между троими или четверыми своими фаворитами, а именно - графом Разумовским, Шуваловым, одним певчим по фамилии Каченовский и Бекетовым, которого она только что назначила адъютантом к графу Разумовскому. Нужно признаться, что всякая другая на месте Ея Величества была бы поставлена в тупик и при менее затруднительных условиях. Не всякому дано умение видеть и примирять самолюбие четверых фаворитов одновременно». Каченовский оказался мимолетным увлечением Елизаветы, тогда как фавор Бекетова продолжался больше года. Молодого офицера всячески поддерживал А. П. Бестужев-Рюмин, не без оснований опасавшийся возвышения Ивана Шувалова и усиления влияния его братьев.

Время Елизаветы Петровны можно выделить тем, что фаворитизм укрепляется в уже построенном здании, но как и в последующий период истории будет лишь украшением абсолютной власти. Этому могут служить примером слова французского дипломата при дворе Елизаветы Л. Ж. Фавье: «Императрица вполне владеет искусством претворения. Тайные глубины ее сердца часто остаются недоступными даже для самых старых и опытных придворных. Она ни под каким видом не позволяет управлять собой одному какому-нибудь лицу или фавориту».

Таким образом, эволюция фаворитизма в России достигает того пика, когда это явление перерождается в нечто особое, своеобразное, в традицию на русской почве. Этому, несомненно, способствует «величайшая женщина – императрица» на русском престоле, при которой фаворитизм приобретает ранг государственного учреждения и во время правления которой наступит «золотой век» фаворитизма в России – Екатерина Алексеевна. Можно сказать что при всех предыдущих императрицах фаворитизм был больше прихотью, царским капризом, а при Екатерине II становится традиционным, поддерживаемым самой императрицей, государственным учреждением. Таким образов, Россия XVIII столетия – это общество и двор не более, ни и не менее развращенные, чем все придворные круги Европы, и наверху иерархической лестницы, на ступенях у самого трона стрит он фаворитизм. Одна общность «роднит» практически всех фаворитов: они плохо заканчивали свою жизнь. Наиболее ярко выразился по этому поводу К. Биркин в своей работе, посвященной теме фаворитизма: «участь временщиков и фаворитов напоминает нам участь тех трех турецких визирей, которым султан жаловал с собственных плеч, а завтра посылал тем же самым визирам шелковый шнурок для их же шеи… Иной временщик, думая сесть на престол попадал вместо того на кол, клал голову на плаху…».

О фаворитах все знают и говорят, им раболепно подчинятся, но в то же время, их как бы не замечают, ибо такого в абсолютной монархии быть не может. Таким образом, политическая история прошлого показывает, что фаворитизм является неотъемлемой частью государственной структуры общества. И по мере становления абсолютизма это явление приобретает формы постоянного действующего, важного политического института, оказывающего большое влияние на развитие, направления государственной деятельности

ЗД 17 Русская культура XIX в. (самостоятельная работа)