IV. Брюсов и Бальмонт

***
Я много лгал и лицемерил,
И много сотворил я зла,
Но мне за то, что много верил,
Мои отпустятся дела.

Я дорожил минутой каждой,
И каждый час мой был порыв.
Всю жизнь я жил великой жаждой,
Ее в пути не утолив.

На каждый зов готов ответить,
И, открывая душу всем,
Не мог я в мире друга встретить
И для людей остался нем.

Любви я ждал, но не изведал
Ее в бездонной полноте,-
Я сердце холодности предал,
Я изменял своей мечте!

Тех обманул я, тех обидел,
Тех погубил, - пусть вопиют!
Но я искал - и это видел
Тот, кто один мне - правый суд!

Отрывки из "Воспоминаний" Цветаевой

Вспоминаю слово недавно скончавшейся своеобразной и глубокой поэтессы
Аделаиды Герцык о Максе Волошине и мне, тогда 17-летней:

"В вас больше реки, чем берегов, в нем - берегов, чем реки".

Брюсов же был сплошным берегом, гранитным. Сопровождающий и сдерживающий
(в пределах города) городской береговой гранит - вот взаимоотношение Брюсова
с современной ему живой рекой поэзии. За-городом набережная теряет власть.
Так, не предотвратил ни окраинного Маяковского, ни ржаного Есенина,
ни героя своей последней и жесточайшей ревности - небывалого, как первый день творения, Пастернака.
Все же, что город, кабинет, цех, если не иссякло от него, то приняло его очертания.

Не хочу лжи о Брюсове, не хочу посмертного лягания Брюсова. По рожденью русский
целиком, он являет собою загадку. Такого второго случая в русской лирике не
было: застегнутый наглухо поэт. Тютчев? Но это - в жизни: в черновике, в
подстрочнике лиры. Брюсов же именно в творении своем был застегнут (а не
забит ли?) наглухо, забронирован без возможности прорыва. Какой же это росс?
И какой же это поэт? Русский - достоверно, поэт - достоверно тоже: в
пределах воли человеческой - поэт. Поэт предела.

Обещание: завтра лучше! завтра больше! завтра выше! обещание, на
котором вся поэзия - и нечто высшее поэзии - держится: чуда над тобой и,
посему, твоего над другими - этого обещания нет ни в одной строке Брюсова:

Быть может, все в жизни лишь средство
Для ярких певучих стихов,
И ты с беспечального детства
Ищи сочетания слов.

Слов вместо смыслов, рифм вместо чувств... Точно слова из слов, рифмы
из рифм, стихи из стихов рождаются!

Я забыла, что сердце в Вас - только ночник,
Не звезда! Я забыла об этом!
Что поэзия ваша из книг
И из зависти - критика.
Ранний старик,
Вы опять мне на миг
Показались великим поэтом.

Любопытно, что этот стих возник у меня не после рецензии, а после сна о
нем... волшебного, которого он никогда не узнал. Упор стихотворения
- конец его, и я бы на месте Брюсова ничего, кроме двух последних слов, не
вычитала. Но Брюсов был плохой читатель (душ).

"Но я не размышляю над стихом
И, правда, никогда не сочиняю!"
Бальмонт

"И ты с беспечального детства
Ищи сочетания слов".
Брюсов

Бальмонт и Брюсов. Об этом бы целую книгу, - поэма уже написана: Моцарт, Сальери.
Обращено ли, кстати, внимание хотя бы одним критиком на упорное
главенство буквы Б в поколении так называемых символистов? - Бальмонт,
Брюсов, Белый, Блок, Балтрушайтис.
Бальмонт, Брюсов. Росшие в те годы никогда не называли одного из них,
не назвав (хотя бы мысленно) другого. Были и другие поэты, не меньшие, их
называли поодиночке. На этих же двух - как сговорились. Эти имена ходили в
паре.
Парные имена не новость: Гете и Шиллер, Байрон и Шелли, Пушкин и
Лермонтов. Братственность двух сил, двух вершин. И в этой парности тайны
никакой. Но "Бальмонт и Брюсов" - в чем тайна?
В полярности этих двух имен - даровании - темпераментов, и предельной
выявленности, в каждом, одною из двух основных родов творчества, в самой
собой встающей сопоставляемости, во взаимоисключаемости их.
Все, что не Бальмонт - Брюсов, и все, что не Брюсов - Бальмонт.

Не два имени- два лагеря, две особи, две расы.

Бальмонт*. Брюсов. Только прислушаться к стуку имен. Бальмонт:
открытость, настежь - распахнутость. Брюсов: сжатость (ю - полугласная,
вроде его, мне, тогда закрытая), скупость, самость в себе.
В Брюсове тесно, в Бальмонте - просторно.
Брюсов глухо, Бальмонт звонко.
Бальмонт: раскрытая ладонь - швыряющая, в Брюсове - скрип ключа.

* Прошу читателя, согласно носителю, произносить
с ударением на конце (примеч. М Цветаевой).

Бальмонт. Брюсов. Царствовали, тогда, оба. В мирах иных, как видите,
двоевластие, обратно миру нашему, возможно. Больше скажу: единственная
примета принадлежности вещи к миру иному ее невозможность - нестерпимость -
недопустимость - здесь. Бальмонто- Брюсовское же двоевластие являет нам
неслыханный и немыслимый в истории пример благого двоевластия не только не
друзей - врагов. Как видите, учиться можно не только на стихах поэтов.

Труд-благословение (Бальмонт) и труд-проклятие (Брюсов). Труд Бога в
раю (Бальмонт, невинность), труд человека на земле (Брюсов, виновность).

Никто не назовет Бальмонта виновным и Брюсова невинным, Бальмонта
ведающим и Брюсова неведающим. Бальмонт - ненасытимость всеми яблоками,
кроме добра и зла, Брюсов - оскомина от всех, кроме змиева. Для Бальмонта -
змея, для Брюсова - змий. Бальмонт змеей любуется, Брюсов у змия учится. И
пусть Бальмонт хоть в десяти тысячах строк воспевает змия, в родстве с ним
не он, а Брюсов.

Бальмонт, родившись, открыл четвертое измерение Бальмонт! пятую стихию:
Бальмонт! шестое чувство и шестую часть света: Бальмонт! В них он и жил.

Его любовь к России - влюбленность чужестранца. Национальным поэтом,
при всей любви к нему, его никак не назовешь. Беспоследственным (разовым)
новатором русской речи - да. Хочется сказать: Бальмонт - явление, но не в
России. Поэт в мире поэзии, а не в стране. Воздух - в воздухе.

Нация - в плоти, бесплотным национальный поэт быть не может (просто-
поэт - да) А Бальмонт, громозди хоть он Гималаи на Анды и слонов на
ихтиозавров - всегда - заведомо - пленительно невесом.

Я вселенной гость, Мне повсюду пир...

Пушкин - Бальмонт - непосредственной связи нет. Пушкин - Блок - прямая.
(Неслучайность последнего стихотворения Блока, посвященного Пушкину.) Не о
внутреннем родстве Пушкина и Блока говорю, а о роднящей их одинаковости
нашей любви.

Тебя как первую любовь России сердце не забудет

Это - после Пушкина - вся Россия могла сказать только Блоку. Дело не в
даре - и у Бальмонта дар, дело не в смерти - и Гумилев погиб, дело в
воплощенной тоске - мечте - беде - не целого поколения (ужасающий пример
Надсона), а целой пятой стихии - России.

Неспособность ни Бальмонта, ни Брюсова на русскую песню. Для того,
чтобы поэт сложил народную песню, нужно, чтобы народ вселился в поэта.
Народная песня не отказ, а органическое совпадение, сращение, созвучие
данного "я" с народным. (В современности, утверждаю, не Есенин, а Блок.) Для
народной песни Бальмонт - слишком Бальмонт, пусть последним словом
последнего слова - он ее обальмонтит!.. Неспособность не по недостатку
органичности (сплошь органичен!) - по своеобразию этого организма.

Бальмонт, узнав о выпуске Брюсовым полного собрания сочинений с
примечаниями и библиографией:

Брюсов вообразил, что он классик и что он помер.

Я - Бальмонту:
- Бальмонт, знаешь слово Койранского о Брюсове? "Брюсов образец
преодоленной бездарности".
Бальмонт, молниеносно:
- Непреодоленной!

Заключение напрашивается.
Если Брюсов образец непреодоленной бездарности (то есть необретения в
себе, никаким трудом, "рождена, не сотворена - Дара), то Бальмонт - пример
непреодоленного дара.
Брюсов демона не вызвал.
Бальмонт с ним не совладал.

Как Брюсов сразу умер, и привыкать не пришлось.
Я не знаю, отчего умер Брюсов. И не странно, что и не попыталась
узнать. В человеческий конец жизни, не в человеческом проведенной,
заглядывать - грубость. Посмертное насилие, дозволенное только репортерам.
Хочу думать, что без борения отошел. Завоеватели умирают тихо.

Знаю только, что смерть эта никого не удивила - не огорчила - не
смягчила. Пословица "de mortuis aut bene aut nihil"* поверхностна, или люди,
ее создавшие, не чета нам. Пословица "de mortuis aut bene aut nihil"*
создана Римом, а не Россией. У нас наоборот, раз умер - прав, раз умер -
свят, обратно римскому Предостережению - русское утверждение: "лежачего не
бьют". (А кто тише и ниже лежит - мертвого?) Бесчеловечность, с которой
нами, русскими, там и здесь, встречена эта смерть, только доказательство
нечеловечности этого человека.

* "О мертвых -либо хорошо, либо ничего" (лат.).

Не время и не место о Блоке, но в лице Блока вся наша человечность
оплакивала его, в лице Брюсова - оплакивать - и останавливаюсь, сраженная
несоответствием собственного имени и глагола. Брюсова можно жалеть двумя
жалостями: 1) как сломанный перворазрядный мозговой механизм (не его, о
нем), 2) как волка. Жалостью-досадой и жалостью-растравой, то есть двумя
составными чувствами, не дающими простого одного.

Этого простого одного: любви со всеми ее включаемыми, Брюсов не искал и
не снискал.
Смерть Блока - громовой удар по сердцу; смерть Брюсова - тишина от
внезапно остановившегося станка.

У нарциссов все отношения - романтические, дружеские, рабочие - складываются по одному сценарию. Поначалу, на волне идеализации - дружба взасос и «мы с Тамарой ходим парой». Затем подкатывает первое обесценивание… а дальше как ни трепыхайся нарциссов партнер, какие планки ни бери, как свою ценность ни доказывай — нарцисс будет все больше скрежетать зубами и безжалостнее обесценивать.

Отношения наших героев поначалу складывались как страстная дружба дебютанта Брюсова и «первого поэта России» Бальмонта, затем перешли в фазу дружбы-вражды и закончились полным отчуждением поэтов друг от друга. Кстати, подобным образом вспыхнула и сгорела дружба Александра Блока и Андрея Белого. И в обоих случаях все началось с боготворения и преклонения...

«Я унижен, забит, загнан...»

Бальмонтовед Александр Романов разделил отношения Брюсова и Бальмонта на четыре периода и подсчитал, кто и сколько кому написал писем за каждый отрезок времени. Одни эти цифры говорят о многом. В первом периоде (1894-1900) Брюсов написал Бальмонту 43 письма, а тот ему — всего четыре. Расстановка ролей в дуэте очевидна: Бальмонт — талант, Брюсов — поклонник.

Поэты познакомились в сентябре 1894 года, и 21-летний Брюсов прилип к 27-летней восходящей звезде, только что громко заявившей о себе поэтическим сборником «Под северным небом» (на фото слева). Сам Брюсов на этот момент был почти никем - самопровозглашенным отцом русского символизма, готовящимся издать первый сборник «Русские символисты», который, как мы помним, состоял преимущественно из его стихотворений под разными псевдонимами.

Правда, в 1895 году он выпустил свой первый сборник «Chefs d’oeuvre» («Шедевры»). Но стихи раскритиковали - рецензенты нашли, что опусы Брюсова далеко не шедевральны.

Первые три года дружба поэтов представляла собой преклонение Брюсова перед талантом Бальмонта, нередко он прямо подражал ему (эту подражательность многие отмечали и у более позднего Брюсова). Это была самая настоящая нарциссическая идеализация, завистливая, с параллельным обесцениванием себя.

Бальмонт, видимо, пытался снизить накал брюсовской зависти — в первую очередь, для спокойствия «дорогого Валерия». Видимо, с тех пор и зазвучала у них тема своей избранности — не каждого самого по себе, а именно тандема. Наверно, Бальмонт полагал, что такой щедрый аванс незадачливому дебютанту-другу хоть как-то приподнимет его самооценку и сгладит его переживания зависти. Однако формат «две звезды» для нарцисса неприемлем: он может находиться или снизу, или сверху, и никогда — вровень с вами .

О том, как колбасит Брюсова, можно судить по перемене его настроений в отношении Бальмонта. 19 июня 1896 года он пишет критику Петру Перцову: «…с недавних пор у нас начала образовываться школа в поэзии. Я говорю о школе Бальмонта. О, как этому можно радоваться! Я готов радоваться всем сердцем».

Да, радоваться можно, но… не получается! Чужой талант и слава делают зависть нестерпимой, и Брюсов, судя по всему, скатывается в нарциссический стыд. В июле 1896-го он пишет Станюковичу:

«Последний год, который я прожил - 95/96 - был чуть ли не самым жалким годом моей жизни. Я был до такой степени унижен, забит, загнан, что потерял всякую веру в себя, стыдился своих стихов и, прочтя Бальмонта, сказал сам себе “да! вот поэзия!” Потом, немного оправившись, я решился по крайней мере не показывать другим своего состояния…»

«Что-то порвалось в нашей дружбе...»

Первое брюсовское обесценивание Бальмонта, о котором мы имеем свидетельство, относится к 1897 году. В августе Бальмонт опубликовал свои оксфордские лекции о русской литературе, и Брюсов отписал ему: «почти ни с чем не согласен, хотя всё очень красиво. Это, конечно, не критика, а поэтические картинки, более или менее полно передающие характер отдельных поэтов. Мне теперь чужды некоторые из Ваших приёмов …»

На этом остановлюсь подробнее. В нормальных отношениях мы не стремимся, чтобы партнер полностью разделял наши взгляды, если, конечно, это не принципиальные мировоззренческие вопросы. Творческие методы к таким вопросам, на мой взгляд, не относятся. И если мой друг, например, любит Малевича, который мне никак, а мне нравятся Репин и Левитан, к которым прохладен он — все это не повод для взаимного обесценивания и охлаждения.

У нарцисса все иначе. В своем слиянии с объектом зависти он хочет, чтобы тот был его продолжением, «близнецом» - нарциссическим расширением. Поэтому малейшее «инакомыслие» нарцисс воспринимает очень болезненно и неосознанно использует как повод свергнуть вас с надуманного пьедестала или — если это первые обесценивания — несколько понизить в ранге.

С 1897 года у Брюсова стало нарастать обесценивание Бальмонта.

"Наши встречи были холодными, - пишет Брюсов в дневнике в ноябре-декабре 1897-го. - Что-то порвалось в нашей дружбе, что уже не будет восстановлено никогда. Я сам знаю, что я ушел от его идеала поэта".

(Опять же: можно подумать, что в нормальной дружбе необходимо соответствовать некому идеалу поэта, имеющемуся у твоего друга!)

Несмотря на нарастающее отчуждение, Брюсов продолжает педалировать тему, что он и Бальмонт — некие избранные двое . Здесь мы видим два в одном: нарциссическое слияние с объектом зависти + противопоставление себя всей прочей «мелкоте, дряни, сволочи» , как позднее выразится Бальмонт. В очередном посвящении Бальмонту 6 декабря 1898 года Брюсов вновь обыгрывает тему их «близнецовости»:

Я знаю беглость Ночи и Зимы,
Молюсь уверенно Заре и Маю.
Что в будущем восторжествуем мы,
Я знаю.

Я власть над миром в людях прозреваю.
Рассеется при свете сон тюрьмы,
И мир дойдет к предсказанному раю.

Не страшно мне и царство нашей тьмы:
Я не один спешу к иному краю,
Есть верный друг в пути! - что двое мы ,
Я знаю!

«В Брюсове заговорил дух соперничества, к которому примешались ревность и чувство зависти - в этом он признается сам в одной из дневниковых записей, - пишут Павел Куприяновский и Наталья Молчанова в книге «Бальмонт». - Все это временами будет омрачать отношения поэтов, хотя до вражды дело долго не доходило во многом благодаря доброжелательности и великодушию Бальмонта».

Но никакая доброжелательность и великодушие не могут нейтрализовать зависть нарцисса и остановить невольное разрушение отношений .

«Отчётливей начинают звучать ноты отчуждённости и противостояния, свидетельствуя об осложнении отношений к лету 1899-го, когда во время нечастых личных встреч возобновлялись их словесные «пикировки», - пишет Александр Романов. - Сам Бальмонт, вспоминая через десяток лет об этом периоде, назовёт и мотивы: «чтобы поиграть рапирами слов и кинжалами понятий, блеснуть, проблистать, переблестеть, завлечь, усмехнуться, уйти»…

По осени 1899 года Брюсов посвящает «другу» стихотворение:

Угрюмый облик, каторжника взор!
С тобой роднится веток строй бессвязный,
Ты в нашей жизни призрак безобразный,
Но дерзко на нее глядишь в упор.

Ты полюбил души своей соблазны,
Ты выбрал путь, ведущий на позор;
И длится годы этот с миром спор,
И ты в борьбе — как змей многообразный.

Бродя по мыслям и влачась по дням,
С тобой сходились мы к одним огням,
Как братья на пути к запретным странам,

Но я в тебе люблю, — что весь ты ложь,
Что сам не знаешь ты, куда пойдешь,
Что высоту считаешь сам обманом.

«В этом "демоническом портрете" было что-то и от истинного Бальмонта того времени, а что-то звучало как явный "перехлест", диктуемый соперничеством, ревниво-завистливыми чувствами Брюсова, стремившегося уязвить "брата" ("весь ты ложь"). Но до поры до времени Брюсов скрывал эти чувства ради устремления "к одним огням", - считают Куприяновский и Молчанова.

Словно испугавшись, не перегнул ли он палку, Брюсов почти сразу же пишет новые строки, обращённые к «другу и брату», как бы пытаясь уверить его в своём неизменно дружеском расположении:

Я люблю в твоих стихах
Смутный сумрак, жадный страх,
Вспышки всемогущих слов
И тяжёлый стук оков…

Как все знакомо! Куснуть — и тут же завилять хвостом: «На что ты обиделась? Что я такого сделал?» Но Бальмонт уже давно чувствует дискомфорт из-за учащающихся нападок «друга», хотя пока еще пытается смягчить его злость, убедить, что для нее нет причины. На этот раз он посвящает Брюсову стихотворение "Ожесточенному":

Я знаю ненависть, и, может быть, сильней,
Чем может знать ее твоя душа больная,
Несправедливая и полная огней
Тобою брошенного рая.

С врагами - дерзкий враг, с тобой - я вечно твой,
Я узнаю друзей в одежде запыленной,
А ты, как леопард, укушенный змеей,
Своих терзаешь, исступленный !

«Мы связаны: ты — мой!»

А Брюсова все больше раздирает зависть. Ревностно выискивает он в рецензиях похвалы Бальмонту и видит их даже там, где они иллюзорны. Так, некий критик довольно низко оценивает сборник «Раздумья», в котором участвуют Бальмонт, Брюсов и еще два поэта, но все же из всех четверых выделяет Бальмонта. Даже такая условная похвала бесит Брюсова.

«Новой «шпилькой», полагаем, явилась и статья некоего Эно «Наши молодые поэты: Краткие характеристики», где в числе прочих о Бальмонте как самостоятельном поэте, «достигшем известности прекрасными переводами из Шелли», сказано: ударившись «в начале своей деятельности в декадентство, от которого, кажется, он теперь отрёкся и пишет общечеловеческим языком об общечеловеческих вещах»; о Брюсове нет и словечка», - пишет Александр Романов.

Однако не стоит думать, что Бальмонта сплошь и рядом восхваляли, а Брюсова — поносили. Романов приводит примеры рецензий, где, наоборот, Брюсов перечислялся в числе видных поэтов современности, а о Бальмонте умалчивалось. То есть, и Брюсов получал свою — немалую! — толику дифирамбов. Но как мы знаем, потребность нарцисса в ресурсе ненасыщаема. Поэтому даже если его похвалят в 99 рецензиях, а в одной положительно отзовутся о «друге», нарцисс будет чувствовать себя ничтожеством.

Болезненными для Брюсова были и намеки рецензентов на то, что он подражает Бальмонту. Критик Якубович высказался, что брюсовская «Tertia vigilia» «лишена всякого человеческого содержания и вся состоит из подражаний М.-Х. Эредиа и Бальмонту. Увлечение последним особенно бьёт в глаза. В одном отношении г. Брюсову далеко до своего образца - в красоте стиха».

В ноябре 1900-го Брюсов пишет очередное стихотворение Бальмонту:

Нет, я люблю тебя не яростной любовью,
Вскипающей, как ключ в безбрежности морской,
Не буду мстить тебе стальным огнем и кровью,
Не буду ждать тебя, в безмолвной тьме, - с тоской.

(...)
Мой образ был в тебе, душа гляделась в душу,
Былое выше нас - мы связаны - ты мой!
И будешь ты смотреть на эту даль, на сушу,
На город утренний, манящий полутьмой.

«Я от него отказываюсь навсегда»

Второй период этой дружбы-вражды Александр Романов датирует 1901-1905 годами. «К этому времени, - пишет он, - на почве начавшегося расхождения в литературных взглядах и позициях, в дружбе поэта-«огнепоклонника» и его «холодного брата», «дорогого Валерия», разлад обозначился весьма чётко, о чём Брюсов сообщает своей корреспондентке: «Шатались с Бальмонтом по ресторанам и… ссорились ». И делает запись в дневнике: «С Бальмонтом всё время были очень недружественны. Ему не нравились мои новые стихи, мне его. Доходило до прямых сцен и до злобных слов ».

Но Брюсов остерегается изливать желчь открыто. Пока это только переписка, заглазные фырки по адресу «друга» и пикировки с ним самим. Чуковский отмечает, что в письмах Брюсова тех лет «особенно много язвительных строк о Бальмонте… а ведь незадолго до этого их имена произносились рядом, их считали чуть не близнецами…»

Соль на зияющую нарциссическую рану Брюсова сыплет его лукавый корреспондент, известный критик Петр Перцов. Раньше настроенный к творчеству Бальмонта негативно, в январе 1901-го он вдруг рассыпается в похвалах: «Читаю здесь на досуге “Горящие здания” и становлюсь поклонником Бальмонта! Кто бы подумал!». А в апреле тот же Перцов пишет: «Бальмонт все-таки “глава”.

Можно себе представить, какой оскорбительный смысл мог усмотреть в этом «все-таки» нарциссический глаз Брюсова.

«Я от него отказываюсь отныне навсегда...— пишет он в 1901 году.— Довольно, я больше не рассчитываю фабриковать так дешево сверхчеловека ».

В начале 1902 года он пишет Бальмонту с предложением присылать свои вещи для журнала «Новый Путь» (об этом Брюсова просит Перцов). По мнению Романова, в этом письме «проступает едва скрываемая зависть, полная сарказма: «Вообще, вдруг и сразу, все узнали, что “несмотря ни на что” Вы первый поэт (т. е. “первый” в наши дни), и Мережковский, и этот Перцов (бывший очень Вашим гонителем), и здешние либералы, и здешние консерваторы. Есть поэт Lolo из “Новостей дня”. Он выпустил какой-то сборник, где стихи. Ему в похвалу писали, что в иных вещах он достигает “почти бальмонтовской звучности и красоты стиха”.

Бальмонт все еще пытается строить отношения в формате «две звезды», а не «Моцарт и Сальери». Поэтому в ответ пытается успокоить зависть Брюсова, демонстративно ставя его на один уровень с собой — и мало того, противопоставляя их двоих всем прочим поэтам : «Да, я верю только в себя и в Вас. Я знаю, что мы останемся всегда такими же, где бы мы ни были. Мы будем молодыми и неземными - годы, десятки лет, века. Все другие, кроме нас двоих, так жалко делаются людьми при первой же возможности, и даже не дожидаясь её, стареют, забывают блеск своих глаз и прежних слов своих. Мелкота. Дрянь. Сволочь».

Но Брюсов не оттаивает. Он почти перестает отвечать на письма Бальмонта. В 1902-м Бальмонт пишет ему 38 писем, а от «дорогого Валерия» получает только два. В том же году Брюсов публикует очередное стихотворение, посвященное Бальмонту «Вечно вольный, вечно юный». Привожу фрагмент:

Ты не наш - ты только божий.
Мы весь год - ты краткий май!
Будь - единый, непохожий,
Нашей силы не желай.

Ты сильней нас! Будь поэтом,
Верь мгновенью и мечте.
Стой, своим овеян светом,
Где-то там, на высоте.

Тщетны дерзкие усилья,
Нам к тебе не досягнуть!
Ты же, вдруг раскинув крылья,
В небесах направишь путь.

В 1903-м Брюсов получает от Бальмонта 14 посланий, ни на одно из которых не отвечает. Да-да, игнорит. А Бальмонт тем временем издает сборник “Будем как солнце”, посвящая ее своим друзьям, первым среди которых значится “брат моих мечтаний, поэт и волхв Валерий Брюсов». Такое ощущение, что Бальмонт всеми силами вернуть «прежнего», «любящего» Брюсова — как тщетно это пытались сделать Нина Петровская и Надежда Львова.

«Неверный, ты наказан будешь мной»

А Брюсов знай себе молчит и, кстати, заочно предъявляет «соперников». Теперь мэтр русского символизма обратил благосклонное внимание на младосимволистов. Бальмонту, думается, это неприятно, и он ломает голову над тем, почему «брат» стал холоден к нему и вроде как уже не считает его лучшим поэтом.

«Работая летом 1903-го в эстонском курортном местечке Меррекюль, на берегу Балтийского моря, над новым сборником «Только любовь», Бальмонт отнёсся ревниво к новым литературным дружбам оставшегося в Москве «друга и брата» , - пишет Романов. - Выражая своё негодование, он пишет ему:

Неверный, ты наказан будешь мной,
При всей моей любви к глубоким взорам
Твоих блестящих глаз. О, дух земной,
Заёмным ты украшен был убором.

Ты высился звездою предо мной.
Ты звал меня к заоблачным озёрам,
К тому, что вечно скрыто тишиной,
Не создано, но встанет шумным бором.

А! самовластник, в за́мке, на горах,
Ты изменил ненайденной Отчизне.
Так жди меня. Я вихрь. Я смерть. Я страх.

«Неверный» Валерий тут же завилял хвостиком :

Нет, мой лучший брат, не прав ты:
Я тебя не разлюблю!
Мы плывём, как аргонавты,
Душу вверив кораблю.

В этом же году выходит брюсовский сборник «Urbi et Orbi». В одной из рецензий отмечается, что «по силе таланта Брюсов значительно ниже Бальмонта, которого мы и считаем самым крупным из современных лирических поэтов» . «Дорогой Валерий», думается, рвал и метал...

Уехав на семь лет в Европу, Бальмонт продолжает часто писать «другу и волхву». Романов подсчитал — с 1906 по 1910 год он отправил ему 105 писем, а от Брюсова получил лишь семь.

Можно предположить, что такая диспропорция случилась потому, что эмоциональный и стихийный Бальмонт в какой-то мере страдал словесным недержанием, а у Брюсова каждое слово ронялось со смыслом.

Но нет! Мы же помним первую стадию этой дружбы, когда «холодный брат» был вовсе не холоден и написывал Бальмонту о своем восхищении.

Утилизируемая жертва — Бальмонт - бомбардирует Брюсова письмами точно так же, как многие из нас пытаются «еще раз по-хорошему все объяснить» , но в лучшем случае получают в ответ смайлик, а в худшем — молчание. Письма доставляются, читаются — но вам на них не отвечают.

В редких посланиях Брюсова уже нет былых восторгов. Такое ощущение, что теперь он пишет Бальмонту лишь затем, чтобы снова и снова его обесценить . Вот строки из письма 1906-го: «Ты говоришь, что твоя “Жар-птица” - событие в литературе. Как новая книга Бальмонта, - конечно. Но не как книга вообще. Ты никогда не умел писать “сильных” стихотворений, это - вне Твоего дарования, и никогда не чувствовал русской стихии, это вне Твоей души ».

Брюсов пристально следит за новыми публикациями Бальмонта. «Рецензиями Брюсова были встречены все книги Бальмонта, вышедшие в 1905—1910 годах», - пишет Александр Романов. Интересно, что он подписал их инициалами - В. Б. и М. П.

В июле 1909 года критик Львов в рецензии на сборник Брюсова упоминает об итогах одной недавней анкеты, где «Брюсову предоставили второе место среди семи лучших русских поэтов, из 169 голосов 130 достались Бальмонту и 107 Брюсову ».

Очередной укол в больное брюсовское «я»!

Зависть Брюсова к Бальмонту настолько очевидна, что вовсю обсуждается в литературных кругах. Максимилиан Волошин в 1907 году пишет в дневнике: "Брюсова мучит желание быть признанным первым из русских поэтов. В этом его роман любви и зависти к Бальмонту ". А Марина Цветаева противопоставляет Брюсова и Бальмонта как пушкинских Сальери и Моцарта.

Наконец, констатирует Романов, «последний, четвертый период (1911-1918) свидетельствует о явном охлаждении в отношениях: одно письмо от Брюсова и десять от Бальмонта.

Летом 1913-го отношения поэтов обострились. Бальмонт опубликовал статьи "Восковые фигурки" и "Забывший себя. Валерий Брюсов", в которых весьма критично оценил прозу Брюсова. Брюсов ответил статьей "Право на работу".

Копья ломались вот по какому поводу. Бальмонт считал, что стихи надо писать естественно и непринужденно, как они «сами» пишутся, и потом не переделывать. Он не перерабатывал свои стихи и осудил Брюсова, который при переиздании ранних стихотворений внес в них существенные исправления. Брюсов же считал метод Бальмонта ложным и вредным. После этой полемики Брюсов и Бальмонт окончательно разошлись, не забывая при случае уничижительно отозваться друг о друге. Бальмонт больше не «подкачивал» грандиозность Брюсова и говорил о нем как о «непреодоленной бездарности». Брюсов же называл стихи Бальмонта «остывшей золой Тютчева» :

«Когда в 1919-м я был избран председателем Всероссийского Союза поэтов, меня поразило то единодушие, с каким все они высказывали самое отрицательное суждение о Бальмонте. Были, конечно, исключения, но именно исключения: в массе, в целом, молодежь последних 3 - 4 лет, пишущая стихи, отрицала и отрицает Бальмонта. Она не хочет признать даже его исторических заслуг пред нашей поэзией.

Недавно мне пришлось беседовать о Бальмонте с одним товарищем, человеком широко образованным и живо интересующимся искусством. Он, между прочим, сказал мне: "Я перечитываю Бальмонта, и теперь мне даже непонятно, как мог он когда-то нас увлекать; как могли мы в его стихах видеть что-то новое, революционное в литературном отношении: все в стихах Бальмонта - обыкновенно, серо, шаблонн о". И когда я слушал эти слова, мне казалось, что они формулируют мое собственное мнение, потому что я тоже недавно "перечитывал" Бальмонта, и тоже почти недоумевал, как мог я когда-то сказать, что "другие поэты покорно следовали за ним (за Бальмонтом) или с большими усилиями отстаивали свою самостоятельность", или утверждать, что "как дивный мастер стиха, Бальмонт все еще не знает себе равных среди современных поэтов". Сейчас для меня стихи Бальмонта "остывшая зола" Тютчева, и почти не верится, что некогда они горели, и светились, и жглись»...

Тема урока: Сопоставительный анализ творчества К.Бальмонта и

В.Брюсова.
Цель урока: Показать значение творчества Бальмонта и Брюсова для

русской поэзии, разобраться в особенностях поэтики двух

представителей « серебряного века».
Оборудование урока: портреты Брюсова и Бальмонта, сборники стихов,

мультимедийный проектор.
Методические приемы: лекция учителя, сообщение ученика, анализ стихотворений
1.Вступительное слово учителя.

Почему предлагается сопоставить творчество именно этих поэтов?

Во-первых, оба поэта принадлежат к поколению старших символистов и к началу 20 века становятся признанными вождями символистского движения в России.

Во-вторых, их связывали достаточно тесные взаимоотношения. По признанию Брюсова, Бальмонт был для него идеалом поэта-символиста. В свою очередь, Бальмонт не раз уверял своего друга и соперника в том, что брюсовское творчество- важнейший для него литературный ориентир.
^ Некоторые факты биографии.
К.Бальмонт родился в 1867 году в провинциальной дворянской семье. Учился в Московском университете, но не сумел завершить образование: необходимость будничной постоянной работы по овладению «казенными науками» противоречила его стихийной натуре. О присущей будущему поэту психологической неустойчивости свидетельствует попытка самоубийства в 1890 году. С 1905 по 1913 годы Бальмонт находится в эмиграции, много путешествуя и осваивая культуру разных цивилизаций. Февральскую революцию поэт встретил с воодушевлением, но по мере обострения политической ситуации в стране утрачивает революционность, негативно относится к большевистскому режиму. В 1920 году окончательно эмигрирует из России. Достичь уровня своего прежнего творчества он уже не сможет. Его жизнь в Париже в 20-30-х годах наполнена лишениями, прогрессирует психическое заболевание. Умер он в декабре 1942 года недалеко от Парижа.
^ Характерные черты лирики Бальмонта.
Творчество К.Бальмонта представляет ранний символизм в русской литературе. В начале 20 века он был популярнейшим из русских поэтов. В стихах Бальмонта привлекала и очаровывала их «певучая сила», музыкальное начало.

После встречи в 1894 г. с В.Я.Брюсовым обратился к символизму. Поклонение высоким чувствам, мечте, мотивы прозрачности жизни объединяют этих поэтов. Бальмонт представляет поэзию как выразительницу «говора стихий».
1.Неприязнь ко всему обыкновенному, прозаичному, повседневному, отчуждение от привычной человеку жизни, подчеркнутое безразличие к условностям морали и быта- черты лирики Бальмонта.

В этом отношении показательно стихотворение «В домах», посвященное М.Горькому.

Это протест против обыденной, серой жизни людей, «некрасивых и бледных», «обделенных даром мечтать», заточенных в мучительно тесных громадах домов, довольствующихся своим жалким существованием. Это один план стихотворения. Но есть и другой, контрастный. Это иной мир, где по воздуху носятся птицы. Мир жуков, пауков и мокриц. Характерно, что люди воспринимаются поэтом как привидения. Истинная жизнь там, где царит свобода. Лирический герой презирает бескрылых людей, он знает, что жизнь глубока и прекрасна, открыт всем радостям жизни, его душа не терпит покоя.
2.Жажда слияния с мировыми стихиями, стремление объять весь мир, пафос возвышения над мирской суетой прослеживаются в стихотворениях:

«Я вольный ветер, я вечно вею..», «Я в этот мир пришел».
- Чем же примечательно первое стихотворение?

(поэт уподобляет себя ветру, потому что он вольный, ему подвластен весь мир)

Что кроется за желанием поэта стать ветром?

(стремление слиться с миром, возвыситься над мирской суетой)

(культ мгновения)
Второе стихотворение озарено возвышенно-романтической мечтой о Солнце, красоте, величии мира. Обездушенной цивилизации»железного века» автор противопоставляет прекрасное солнечное начало. Тема Солнца в его победе над Тьмой проходит через все стихотворение. Огонь, Земля, Вода, Воздух- четыре царственных стихии.
3.Творчеству Бальмонта присущ своеобразный культ мгновения. Его поэзия- неустанная погоня за мгновениями красоты. Зыбкость и мимолетность ощущаешь от большинства образов его стихотворений.

В стихотворении «Фантазия» мы видим картину спящего зимнего леса, что дает повод для того, чтобы широко развернуть картину воображения. По сути дела, содержание стихотворения- мозаика мимолетных, рожденных фантазией поэта образов.

Внутренняя выразительность фрагмента в преображении неподвижной картины застывшего леса в динамичный, меняющийся поток образов.

Природные стихии-ветер, метель- оживлены олицетворением: в стихотворении все движется, чувствует, живет. Образы ветра, моря, огня символичны: они передают ощущение свободной игры сил, воздушности, раскованной дерзости, т.е.вольности человека в мире. За всем этим- свободная творческая воля поэта.

Поэтика Бальмонта- это « поэтика дрожащего стиха», слов- хамелеонов, радуги красок и музыкальных переливов.
В стихотворениях «Я- изысканность русской медлительной речи» и «Я не знаю мудрости» автор утверждает, что смысл человеческой жизни заключается в умении ловить каждый миг жизни, радоваться ему.

Зрелый Бальмонт- преимущественно певец человеческой души, любви и природы.
В стихотворении «Безглагольность» мы видим, что поэт умеет зорко всматриваться в мир природы, передавать многообразные оттенки её состояний в тесном соотнесении с внутренним миром лирического героя.
Роль Бальмонта в истории русской поэтической культуры трудно переоценить. Его называли «Паганини русского стиха». Это был человек огромной филологической культуры в целом. В его стихах выразилась вечная устремленность человека к прекрасному, поклонение высоким чувствам, мечте, страстное искание истины.

В.Брюсов- иной и по мироощущению, и по поэтической стилистике.

Его место в символистском движении- ЛИДЕР. Это «самый культурный писатель на Руси» по определению Горького.

Однажды Брюсов поделился своим фантастическим желанием: «..мне хочется воскликнуть: «Дайте мне свод небесный, я распишу его весь».

Поэт прибегнул к грандиозной гиперболе, но по существу был недалек от реальности. Чуть ли не каждый год выходили его книги, сборники стихов, рассказов, статей, романы, драмы. Он занимался теорией стиха, исследованием культуры, литературной критикой, переводами.

С 1921 г. он возглавлял высший литературно- художественный институт, читал курсы лекций по древнегреческой, римской, русской литературе, теории стиха, грамматике индоевропейских языков, латыни и …историю математики.
Для раннего творчества Брюсова очень важен образ мечты. Он реализуется в разных лицах и существах. Презрение к современной тусклой обыденности заставляет поэта уходить в мир грез.
В сихотворении «Как царство белого снега» показано равнодушие лирического героя к окружающему миру, отрешенность от земных забот.

Раннему Брюсову характерны вызывающая дерзость и экзотичность. В стихотворениях раскрывается колдовская власть творческих грез. Мечта поэта обретает фантастические формы и краски.
Стихотворение «Творчество» сразу трудно понять, но оно завораживает. Во сне поэту являются странные видения, они нематериальны…»полусонно чертят звуки..»

Всходит мсяц обнаженный

при лазоревой луне.

Между тем созданию этих образов послужили самые реальные житейские впечтления. Латании- комнатные пальмы, чьи резные листья отражаются по вечерам на кафельном зеркале печки в комнате. Под месяцем подразумевается большой фонарь, горевший напротив его комнаты.

Важно, что Брюсов пытался передать вещественность этим преходящим впечатлениям, четко их зафиксировать.

За внешним стремлением поразить публику скрывается неприятие мира унылого бытия, мещанского благополучия. Он, поэт, живет в мире очарованном.

(для анализа также можно взять стихотворения «Хорошо одному у окна», «С кометы».)
В преддверии революции 1905 г. в творчестве поэта происходят существенные перемены: бурная действительность заставляет поэта все пристальней вглядываться в жизнь, в её проблемы.

В стихотворении «^ Юному поэту» поэт утверждает индивидуализм, эгоцентричность, противопоставление человека миру.

Стихотворение «Кинжал» свидетельствует о разрыве с декадентской литературой. Брюсов повторил заглавие лермонтовского и пушкинского стихотворений и ещё больше подчеркнул эту связь, взяв эпиграф из «Поэта» Лермонтова. Такое настойчивое подчеркивание возврата к данной традиции наполнено большим общественным смыслом. Ясная, четкая гражданственность видна в характеристике, которую поэт дает существующему строю («покорно- мелочный, неправый, некрасивый») в утверждениях своей сопричастности происходящему.

Теперь Брюсов в своем творчестве славит тяжелый, но честный, созидательный труд, с горячей симпатией изображает людей труда.

Примечательно стихотворение» Каменщик».

В основе- случайный, мимолетный разговор прохожего с рабочим, возводящим стену. Это стихотворение стало одним из самых популярных в н.20 века. За резкими словами, обращенными к прохожему, пытающемуся просвещать рабочего, встает образ уже не просто угнетенного и подавленного народа, а народа, набирающего силу, готового противостоять своим врагам, которые здесь прямо названы- «богатые». Это было явное приближение Брюсова к осознанию классового противостоянии.
В 1903 г. выходит сб. Брюсова «Граду и миру», окончательно утвердивший его связи с жизнью. В сборник включены стихотворения о современном ему городе. Брюсов был одним из первых поэтов-урбанистов, певцом города. Он прекрасно чувствовал и передавал симфонию большого города, огни реклам, строящихся зданий, частокол фабричных труб.

Брюсов любуется городом, но это не заслоняет от него его противоречий. Город не только подчиняет себе человека, но подавляет его, делает беззащитным и слабым.

В стихотворениях «Я люблю большие дома» и «Городу» автор, с одной стороны, воспевает материальные и культурные ценности, с другой- освещает уходившую действительность. Контраст- основной прием, использованный Брюсовым в стихотворении. Поэт восхищается огнями города. Однако в недрах сияющего города стонет Нищета. Город полон противоречий.

Стихотворение полно предчувствия катастрофы. Брюсов говорит о неразрешимом противоречии между сытыми и ожесточившейся от несправедливости массы. В стихотворении нашло отражение брюсовское восприятие революции 1905 года. Её он понял как взрыв стихийных сил. Смести, сломать, разрушить, уничтожить- вот главный смысл революции, такой её видел Брюсов. Что будет дальше, какой мир предстанет на развалинах прошлого,- все это представлялось ему туманно и неопределенно.
Эта же тема нашла свое отражение в стихотворении «Грядущие гунны».

В превых четырех строфах слышится грозная поступь огромной дикой массы,призванной разрушать. Гунны в стихотворении – символ вараварства. Их приход, с т.з. Брюсова, будет разрушительным и для духовности, и для культуры, но он неизбежен. Взбунтовавшиеся народные массы России Брюсов уподобляет гуннам- варварам, призванным «оживлять одряхлевшее тело волной пылающей крови». Но они не вызывают ни страха, ни испуга, ни ненависти у поэта. Он признает их приход законным и закономерным. Эта закономерность рождена и оправдана тупиком, в который зашла буржуазная цивилизация.

Будущий мир станет даром. Его построит вольный человек, вся земля обратится в единый общий город. Это было утопическое явление, оптимистическое, жизнеутверждающее, но сказочное по своему характеру.

А что же должны делать в условиях надвигающегося варварства мудрецы и поэты / хранители тайны и веры/? Теперь Брюсов прощается с самым дорогим для себя: духовными ценностями. Задача поэта- сохранить «зажженные светы культуры».

Строки полны трагедии. «Светы» отступают во тьму. Гунны- «орда опьянелая расположились у дворцов, а мудрецы и поэты прячутся в подземный мрак, безжизненные пустыни.

Последняя строфа выражает новые противоречия: личной жертвенности, мучительной необходимости «бесследно сгибнуть». Но боль утраты приводит к всплеску мужества:

Но вас, кто меня уничтожит,

встречаю приветственным гимном.

Почему? Потому что всё ничто перед ликующим и светлым будущим.

Впрочем, революцию 1917 г. Брюсов принял с восторгом и никогда ей не изменил.

Лирике талантливого и прославившегося поэта Бальмонта присуща острота ощущений и поиск впечатляющего мгновения, который хотелось бы облечь в слова и оставить в человеческой памяти навсегда.

В большинстве случаев тема и передача его лирики не зависит от самого предмета изображения поэзии. Константин Бальмонт относится к поэтам-символистам, которые широко использовали в своем творчестве импрессионистские приемы, передавая тонкие оттенки ощущений и чувств. Константин Бальмонт является одним из самых талантливых и одаренных поэтов-символистов, и признан мастером мелодического стиха. А его поэтическим прорывом называют второй сборник стихотворений «В безбрежности».

Особенности лирики Бальмонта

Особенность его поэзии в том, что ее можно назвать вечным поиском значимого и необычайно красивого мгновения для того, чтобы обратить внимание читателей на то, что жизнь каждого человека полна великолепных и запоминающихся моментов. Вряд ли у Бальмонта можно найти устойчивую систему образов, как у других поэтов, как никому другому, Бальмонту удалось возвысить в своей лирике переменчивость настроения, душевное непостоянство и пристальное внимание к быстропроходящим переживаниям и мироощущениям.

Его стихотворения «Безглагольность», «Уходящие тени», «Аккорды», «Грусть» знамениты обильным использованием внутренних рифм и аллитерации. Ключевым моментом лирики Бальмонта можно назвать своеобразное волшебством слов – это связано с той музыкальностью, которую поэт закладывал в их сочетание и лирический поток словесных перекличек в своих стихотворениях. Поэтому поэзию Бальмонта зачастую называют неустойчивой, имея ввиду, что композиция его стихотворений отличаются от привычной для остальных поэтов.

Замысел и мотивы лирики

Замысел и смысл его лирики проявляется в фиксации нюансов в стихотворении, и в нем зачастую отсутствует привлекающая к себе внимание кульминация и устойчивый эмоциональный накал. Поэт часто теряет в этом чувство меры, и жертвовал смысловым наполнением своего произведения ради созвучности слов и совершенной музыкальности. Основной фрагмент лирики Бальмонта – это очарование настроения и именно созданная им композиция стихотворения позволяет подчеркнуть любую деталь быстропроходящего переживания. Этим особо характерно знаменитое стихотворения «Осень» и «Влага», в которых очень четко выражена музыкальная композиция стихотворения и броские звуковые ассонансы.

Считается, что Бальмонт своим творчеством внес значимый вклад в совершенствование русского стиха и его техники и композиции. Лирика поэта наполнена умышленными повторами и излишне созвучными словами, однородными эпитетами, основным для поэта Бальмонта было – каким будет стихотворение на слух, ему была важна звуковая сочетаемость слов.

Таким образом, его увлечение к голой форме стихотворения привело к определенно степени разрушения его искусства, из-за этого многими его современниками чувствовалась несостоятельность его, как поэта. Бальмонт и его поэзия были далеки от передовых идей эпохи и убеждений, которые были ценны в то время. Но несмотря на это поэзия Бальмонта оказала значительное влияние на большинство поэтов Серебреного века.

План – конспект занятия

Тема занятия:

Цели занятия:

Дидактическая:

– рассмотреть основные темы лирики поэтов В.Брюсова и К.Бальмонта;

Развивающая:

– развивать мышление обучающихся, их творческое воображение и эстетическое восприятие

Воспитательная:

Воспитание культуры речи студентов.

Воспитание интереса к дисциплине.

Воспитание умения высказывать собственную точку зрения.

Методы: сообщение студентов, беседа, самостоятельная работа студентов, индивидуальный устный опрос , демонстрация слайдов.

Сроки реализации 1 занятие (1 час 30 мин)

Материально – техническое оснащение:

лекция с элементами бесед

Словесные – беседа, объяснение.

Наглядные – слайды на ПК

Практические – работа с материалом.

Квалификационные требования:

ОК 1 Понимать сущность и социальную значимость своей бедующей профессии, проявлять к ней устойчивый интерес.

ОК 2 Организовывать собственную деятельность, выбирать типовые методы и способы выполнения профессиональных задач, оценивать их эффективность и качество.

ОК 3 Принимать решения в стандартных и нестандартных ситуациях и нести за них ответственность.

ОК 4 Осуществлять поиск и использование информации, необходимой для эффективного выполнения профессиональных задач, профессионального и личностного развития.

ОК 5 Использовать информационно-коммуникационные технологии в профессиональной деятельности.

ОК 6 Работать в коллективе и в команде, эффективно общаться с коллегами, руководством, потребителями.

ОК 7 Ставить цели, мотивировать деятельность подчиненных, организовывать и контролировать их работу с принятием на себя ответственность за результат выполнения заданий.

ОК 8 Самостоятельно определять задачи профессионального и личностного развития, заниматься самообразованием, осознанно планировать повышение квалификации.

ОК 9 Ориентироваться в условиях частой смены технологий в профессиональной деятельности.

знать:

биографию и творчество поэтов

уметь:

анализировать лирическое произведение, определять средства художественной выразительности текста, размер стиха, рифму, ритм; слышать звуковое многообразие поэтической речи;

ХОД ЗАНЯТИЯ:

1 Организационный момент

Приветствие студентов, проверка готовности к занятию, проверка списочного состава обучающихся.

2 Актуализация знаний

слайды 1

Тема сегодняшнего занятия – «Поэзия Серебряного века. В. Брюсов, К. Бальмонт. Природа как идеал красоты. Жажда небывалого, божественного совершенства

слайд 2

Цель занятия для студентов : рассмотреть основные темы лирики поэтов В.Брюсова и К.Бальмонта;

3 Изучение нового материала

слайд 3

Портрет писателя

( домашнее задание)

Сообщение студента на тему: жизнь и творчество В. Брюсова

Итак, запишите в тетрадь основные моменты:

слайд 4

Валерий Яковлевич Брюсов - поэт, прозаик, драматург, критик, переводчик –

Выделяются два основных направления его лирики: обращение к ярким эпизодам мировой истории и картинам мифологии(«Грядущие гунны»,1905)

Другой пласт брюсовского творчества связан с образом города(«Сумерки», 1906)

Важной темой в творчестве раннего Брюсова была тема родины(«Родной язык», 1911)

Широко представлена в произведениях В. Брюсова и тема любви(«Женщине», 1899)

Брюсов прославлял материальные и культурные ценности цивилизации(«Париж», 1903)

Воспевал священное ремесло(«Хвала человеку», 1906)

слайд 5

Чтение стихотворения «Новые заветы».

Беседа по стихотворению «Новые заветы»

В стихотворении «Новые заветы» идет речь о высшем познании красоты, о преклонении перед неземной красотой.

В чем вы видите необычность в построении этого стихотворения?

Стихотворение состоит их трех строф, каждая строфа представляет собой (шесть строк), построенный по принципу кольца.

Какие средства художественной выразительности использует Брюсов?

Брюсов использует в стихотворении повтор как отдельных слов, так и строк.

Упоминаются в стихотворении образы: белый снег, бледные тени, неземная красота. За ними раскрывается душевное состояние лирического героя: «моя душа холодна», «я молюсь неземной красоте», «я чужд тревогам вселенной». Мы видим сосредоточенность лирического героя на своих переживаниях, ощущение не уюта, желание уйти от земных проблем, стремление к идеалу.

слайд 6

К. Бальмонт – выдающийся русский поэт Серебряного века. В большинстве его произведений господствуют не люди, а обобщенные образы и чувства.

Начиная со сборника «В безбрежности»(1895) в творчестве К. Бальмонта стало ощутимо особое внимание к звуковой стороне стиха, к музыкальности

В 1894 появляется стихотворный сборник «Под северным небом» Характерные мотивы двух книг- гуманизм, гражданская скорбь, самоотречение

В 1903 году вышли новые сборники «Будем как солнце» и «Только любовь». Семицветик», которые упрочили славу Бальмонта как одного из ведущих поэтов символического направления. Огонь, Вода, Земля, Воздух –эти образы прошли через творчество поэта. Поэт умышленно стремился к выявлению многозначности слов, мелодичности, особой выразительности стиха.(«Я – изысканность русской медлительной речи» в истории литературы называют самохарактеристикой поэта)

слайд 7

Подобным примером может служить стихотворение «Фантазия», написанное им в 1893 году, накануне зенита творчества Бальмонта. Основная тема, идея «Фантазии» - необычайная красота зимней природы, которая может меняться, символизируя оттенки душевного состояния, вызывать различные чувства и эмоции.

Лирический сюжет стихотворения заключен в смене обстановки тишины, спокойствия зимнего леса надвигающимися переменами, тревогой, печалью, нарастающими с каждым мгновением:

Вещий лес спокойно дремлет

Слыша тихий стон метели…

о уже в следующей строфе читаем:

И деревьям что-то мнится

Это мчатся духи ночи, это искрятся их очи,

В час глубокой полуночи мчатся духи через лес…

Природный, сказочный сюжет произведения не поднимает серьезных жизненных проблем, он наполнен романтичностью и художественной выразительностью.

Композиция стихотворения подчеркивает некую таинственность, спокойствие, романтичность, а иногда тревожность и трепет.

Лирический герой в большей части стихотворения – лишь наблюдатель. Его восприятие окружающего мира передает оттенки его душевного состояния. Он чувствует в трепещущих очертаниях леса что-то таинственное, неземное, недоступное пониманию человека:

И деревьям что-то мнится

То, что людям не приснится, никому и никогда…

В стихотворении выражены различные оттенки настроений – безмятежность и сонное спокойствие зимней ночи, оттенки тревоги, печали, таинственности и умиротворенности.

В своем стихотворении автор использовал перекрестную рифму, которая усилила художественную выразительность произведения.

Образы Бальмонта, созданные им в «Фантазии», лишены чётких очертаний, окружены тайной: «роптанья ветра», «светлый дождь», «искры лунного сиянья», «тайные грезы», «духи ночи».

Стихотворение насыщено эпитетами (тихий стон, стройные ветви, скорбное моленье, сказочные стволы, ясные и светлые сны) и сравнительными оборотами (как живые изваянья, точно искрится звезда, точно светлый дождь струится, как червь). Очень часто Бальмонт использует олицетворения (лес спокойно дремлет, шепчут сосны, шепчут ели), а во второй строфе – риторические вопросы.

Читая стихотворение «Фантазия», получаешь удовольствие от его музыкальности, художественной выразительности, картины необыкновенной красоты природы.

4 Закрепление нового материала

слайд 8

Задание: (самостоятельная работа) Анализ стихотворения поэтов В. Брюсова, К. Бальмонт по вариантам

План анализа:

Восприятие

Истолкование

Жанр

Композиция

Средства художественной выразительности (метафора, гипербола, сравнение, ирония)

Приложение

5 Информация о домашнем задании, инструктаж по его выполнению

слайд 9

Выучить одно из стихотворений поэтов (на выбор)

6 Подведение итогов занятия

Цель занятия достигнута: вы познакомились с биографией и творчеством поэтов В. Брюсова, К. Бальмонта, проанализировали одно из стихотворений поэтов. Выставление оценок с комментариями.