Персидские мотивы история. Анализ стихотворения персидские мотивы есенина

Цикл стихотворений «Персидские мотивы» во многом примечателен. Не случайно Есенин, по свидетельству близких ему людей, считал цикл лучшим из всего написанного.

Создавались «Персидские мотивы» на Кавказе: начаты были осенью 1924 года в Тифлисе, продолжены в начале 1925 года в Батуми, закончены на даче в Мардакянах вблизи Баку. Поскольку отпустить Есенина в Персию, куда он так рвался, политическое руководство не решилось, поэту решено было создать иллюзию Персии. Так Есенин попал на бывшую панскую дачу в Мардакяны.

В жанровом отношении «Персидские мотивы» представляют собой лирико-философские раздумья. Слияние трагического и философского начал достигло в этом цикле своей завершенности, но выступало оно и раньше во многих наиболее зрелых по мысли стихотворениях поэта.
Есенин вдохновенно создал воображаемую страну, в которой ему так хотелось побывать, страну своих грез и мечтаний, овеянную необыкновенной прелестью, дурманящую ароматом, какого еще не было в его стихах, страну, в которой даже человек такой прозаической профессии, как меняла, говорит о любви возвышенно, проникновенно и поэтически («Я спросил сегодня у менялы…»).

Важнейшей чертой «Персидских мотивов» является их песенность. В мелодике этих стихов важнейшее место занимают рефренные вариации. Они придают законченность девяти из пятнадцати стихотворений цикла и существенны в интонации остальных шести. В большинстве произведений цикла они организуют стихотворения в целом и устанавливают мелодические связи между ними.

Наиболее характерно в этом отношении стихотворение «Шаганэ ты моя, Шаганэ!..», имеющее вполне конкретный адресат – молодую учительницу по имени Шаганэ Тальян, с которой поэт встретился в декабре 1924 года, которую он часто посещал, дарил цветы, читал стихи. Расставаясь с нею, он подарил ей книгу с надписью: «Дорогая моя Шаганэ, Вы приятны и милы мне». Девушке в ту пору было 24 года, по происхождению она ахалцихская армянка, отличалась необыкновенной красотой, и с нее поэт писал свою персиянку.

Рефрен «Шаганэ ты моя, Шаганэ!..» обрамляет первую и последнюю строфы стихотворения и, следовательно, произведение в целом. Это обрамление – дань восхищения любви и красоте любимой, Ширазу, которого Есенин никогда не видел, но дань эта нужна поэту, чтобы сказать о единственной любви, которая никогда его не оставляла, о любви к родной земле. И сразу же после зачинной строки рефрена возникают главные в стихотворении повторы:

Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.

Вся первая строфа состоит из повторов. Вторая повторная строка первой строфы «Потому, что я с севера, что ли» обрамляет вторую строфу. Третья строка первой строфы обрамляет третью строфу. Четвертая строка первой строфы обрамляет четвертую строфу. И, наконец, пятая строка, обрамляющая первую строфу, обрамляет и последнюю.

Игру повторами в этом стихотворении можно было бы счесть доказательством великолепного профессионального мастерства, если бы Есенин преследовал именно эту цель. Но в такой, казалось бы, нарочитой композиции заключено мелодическое движение. Первая строфа, как бы рассылая повторения остальным, придает анафорам и рефренам значительность, усиливает их звучание. В звукописи стихотворения, таким образом, подавляющее место занимают не буквенные аллитерации, а словесные повторы, композиционно связывающие отдельные строфы стихотворения.

Похожую эволюцию прошел и лирический герой «Персидских мотивов». Вновь ему кажется, что «былая рана» «улеглась», и он допытывается у менялы, как сказать понравившейся женщине «по-персидски нежное люблю». Однако постепенно интонация меняется. В стихах начинает звучать мотив измены:

А любимая с другим лежит на ложе…
(«Быть поэтом – это значит то же…»)

Лепестками роза расплескалась,
Лепестками тайно мне сказала:
«Шаганэ твоя с другим ласкалась,
Шаганэ другого целовала.

Говорила: «Русский не заметит…»

(«Отчего луна так светит тускло…»

Да и сам поэт не в состоянии забыть свою русскую подругу:

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне…

(«Шаганэ ты моя, Шаганэ!..»)

Многие любовные стихотворения Есенина имеют конкретные адресаты. Например, цикл «Любовь хулигана» посвящен актрисе Камерного театра Августе Леонардовне Миклашевской, а в стихотворениях «Письмо к женщине», «Письмо от матери», «Собаке Качалова» говорится о сложных взаимоотношениях поэта с его самой любимой женщиной – первой женой Зинаидой Николаевной Райх. Это к ней обращены строки:

Вы помните,
Вы все, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое в лицо бросали мне.

Стихотворения о любви, созданные в последний год жизни Есенина, проникнуты ненавистью и презрением ко лжи в человеческих отношениях, к расчетливому женскому лукавству, к любви без тепла, без родства душ, без верности, без чести. Художник гневно осуждает «напоенную ласкою ложь», он осуждает женщин «легкодумных, лживых и пустых» и с тоскою пишет о сердцах охладевших, не способных дарить людям любовь. Эти стихи необыкновенно трагичны. И трагизм их не в том, что прошла любовь, и не в том, что любимая изменила герою, а в том, что он сам уже не способен на глубокие чувства, и от того безмерно страдает.

Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь.
(«Ты меня не любишь, не жалеешь...»)

Охлаждение души – неизбежная расплата «за свободу в чувствах», за «ветренность», за «презренье», за игру, громко называемую любовью. И все-таки в герое, приемлющем «гробовую дрожь как ласку новую», живет надежда, что любимая однажды вспомнит о нем «как о цветке неповторимом» («Цветы мне говорят – прощай…»).

Есенин хорошо осознавал большие творческие возможности русского поэта, приобщившегося к богатствам национальных культур. Трогательны и искренни его обращения к русским поэтам, оставившим славные традиции художественного решения кавказской темы:
"Издревле русский наш Парнас
Тянуло к незнакомым станам,
И больше всех лишь ты, Кавказ,
Звенел загадочным туманом.
.............Я полон дум
О них, ушедших и великих.
Их исцелял гортанный шум
Твоих долин и речек диких".
Однако реалистический характер лирики Есенина предполагал весьма "умеренное" использование красок Востока, в отличие от романтиков, стремившихся к максимальной передаче национального колорита адекватными художественными образами. Истоки такого ракурса изображения национального мира - в особенностях мировосприятия самого поэта. В 1921г. в Ташкенте поэт, увлеченный красочным национальным праздником, под конец заговорил все-таки "о березках, в своей рязанской глуши..." Двоемирие Есенина наблюдается не только в стихах, где чередуются картины Закавказья и родной поэту Руси: "как бы ни был красив Шираз, он не лучше рязанских раздолий", а персиянке поэт предлагает богатства "далекого синего края". Такую же "двуплановость" сохраняют и есенинские образы, раскрывающие своеобразие кавказской природы. "Ситец неба такой голубой", - так сказать о небесах Закавказья мог только поэт исконно русский, воспитанный на неярких красках его родины. При максимальной точности в передаче национального колорита Есенин сохраняет особенности русского восприятия и передает последнее национально-русской образностью и складом речи.В "Персидских мотивах" нет характерного для классического романтизма противопоставления идеала и действительности. Для поэта Восток - не романтический идеал чудесного, противопоставленный прозе российской жизни, и не источник глобальных раздумий о будущем.Персия Есенина - орнамент, в котором раскрывается внутренний мир самого поэта, его поиски смысла жизни:
"Улеглась моя былая рана -
Пяный бред не гложет сердце мне.
Синими цветами Тегерана
Я лечу их нынче в чайхане."
Эта "голубая и веселая страна", где "розу кличет соловей" вовсе не противопоставлена Руси:
"Золото холодное луны,
Запах олеандра и левкоя.
Хорошо бродить среди покоя
Голубой и ласковой страны."
Поэт анализирует и приходит к выводу::
"Тихий вечер. Вечер сине-хмурый.
Я смотрю широкими глазами.
В Персии такие ж точно куры,
Как у нас в соломенной Рязани.
Тот же месяц, только чуть пошире,
Чуть желтее и с другого края.
Мы с тобою любим в этом мире
Одинаково со всеми, дорогая."
"И Персия перестает противостоять России и на одной плоскости оказываются сады Хороссана с шелестящими розами и русская равнина под шуршащим пологом тумана - все это наша земля"- отмечала критик Бельская.
Вместе с тем в поэтической форме "Персидских мотивов" романтические черты, несомненно, присутствуют. Налицо традиция общевосточного стиля, далекого от попыток воссоздать исторически достоверную жизнь Ирана. Персия предстает как идеальная страна с мудрым восприятием жизни, гармонией любви и счастья:
"Хороша ты, Персия, я знаю,
Розы, как светильники, горят
И опять мне о далеком крае
Свежестью упругой говорят."
Всем своим поэтическим чутьём почувствовал поэт красоту и тайну Востока, вместе с тем сердцем понимает он кое-что недостижимое для себя и это навевает светлую грусть:
"В Хороссане есть такие двери,
Где обсыпан розами порог.
Там живет задумчивая пери.
В Хороссане есть такие двери,
Но открыть те двери я не смог..."
И вторит в другом стихотворении, покидая свою Персию:
"Но и все ж вовек благословенны
На земле сиреневые ночи".
Словесная палитра Есенина в "Персидских мотивах" обогатилась яркими красками и образами Востока.Раскрытию внутреннего мира человека, жизни сердца, повидимому, способствовал и загадочный и необычный предметный колорит, цветовой колорит восточных эмалей:
"Никогда я не был на Босфоре,
Ты меня не спрашивай о нем.
Я в твоих глазах увидел море,
Полыхающее голубым огнем."
В "Персидских мотивах" возникла совершенно неповторимая музыка и форма стиха. В лирике Есенина, тяготеющего к напевному стиху, все виды повторов встречаются не раз - но нигде в таком количестве и в такой концентрации, как в "Персидских мотивах". Эти повторы слабо меняют логическое содержание слова, но значительно усиливают его экспрессию, эмоциональное напряжение. "Венком строф" называют есенинские шедевры "Отчего луна так светит тускло" и "Шагане, ты моя Шагане". Вот почему есенинские фразы льются свободно и естественно. Музыкальная композиция придает ему особое очарование и делает еще более выразительной сложную игру чувств и мыслей:
"Отчего луна так светит тускло
На сады и стены Хороссана?
Словно я хожу равниной русской
Под шуршащим пологом тумана",-
Так спросил я, дорогая Лала,
У молчащих ночью кипарисов,
Но их рать ни слова не сказала,
К небу гордо головы завысив.
"Отчего луна так светит грустно?" -
У цветов спросил я в тихой чаще,
И цветы сказали: "Ты почувствуй
По печали розы шелестящей".
У истоков "восточного стиля" Есенина традиции восточной поэзии - Хайяма, Фирдоуси, Саади. Есенин хорошо знал книгу "Персидские лирики X-XV веков" в переводе акад. Ф.Крошаи, по всей видимости, что-то глубоко очаровало Сергея в этих стихах. С восточными поэтами Есенина сближает не характерный для Востока аллегорический дидактизм, а "мудрость опыта",ощущение радости бытия. Сравнительный анализ обнаруживает отдельные аналогии с ориентальной поэзией традиционных образов в изображении любовного томления (Саади), разговора с цветами (Руни), поэта-гуляки (Хафиз), образов соловья и розы (Хафиз, Саади), но
здесь прослеживается неповторимая талантливость стилизации Есенина под традиционно-восточный стиль:
"Свет вечерний шафранного края,
Тихо розы бегут по полям.
Спой мне песню, моя дорогая,
Ту, которую пел Хаям."
Хотя Есенин никогда не был в Персии, но он хорошо знал Восток советский. Поэт за свою короткую жизнь проложил немало маршрутов: на Северный Кавказ, в Баку, в Среднюю Азию через Казахстан. Он побывал не только в Ташкенте, ни и в Самарканде, в Бухаре, давших будущему автору "Персидских мотивов" живое ощущение Востока. Были и другие возможные источники, из которых поэт черпал свое знание Востока: его восхищали узкие улочки бакинской крепости, ханский дворец, он поднимался на легендарную Девичью башню. Он расспрашивал гида о канонах мусульманства, слушал на языке фарси стихи Фирдоуси и Саади. Есенин встречался с народным певцом Шуши, Джабаром Карягды, знавшим сотни песен, мугамов:
"Пальцы певца ударяют в бубен,
Звенит до скрипа натянутая кожа.
Застывают пальцы, и в тишину вдруг
Вторгается высокий и чистый голос..."
Взволнованный поэт назвал его "пророком музыки Востока" и позже написал: "И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу."
Столь же плодотворными были для Есенина грузинские встречи. Много интересного есть в книге "Сергей Есенин в Грузии": "Товарищи по чувствам,по перу,
Словесных рек кипение и шорох,
Я вас люблю,как шумную Куру,
Люблю в пирах и в разговорах."
Батумская учительница Шаганэ Тальян вдохновила поэта на создание образа "милой Шаги":
"Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Потому, что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому, что я с севера, что ли."
И хотя свойственную реализму правдивость деталей в "Персидских мотивах" отыскать трудно, личные впечатления поэта, безусловно, сказались на общей романтичной тональности есенинского цикла:
"Я спросил сегодня у менялы,
Что дает за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное «люблю»?
Я спросил сегодня у менялы
Легче ветра, тише Ванских струй,
Как назвать мне для прекрасной Лалы
Слово ласковое «поцелуй»?...
И ответил мне меняла кратко:
О любви в словах не говорят,
О любви вздыхают лишь украдкой,
Да глаза, как яхонты, горят."
Кроме всего персидская лирика Сергея Есенина была его острым протестом против рецидивов старины, против рабского положения женщины Востока. Несмотря на ярко выраженный традиционный колорит в духе Хайяма, пафос "Персидских мотивов" в том, "что сроду не пел Хайям". "Половодье чувств" сопряжено с чувством тревоги за судьбу женщины Востока:
"Лунным светом Шираз осиянен,
Кружит звезд мотыльковый рой.
Мне не нравится, что персияне
Держат женщин и дев под чадрой."
Внимание поэта-реалиста и романтика одновременно к реалиям быта и природы ощутима во многих образах есенинской кавказской лирики. Складывая поэтические строки: "Ты научи мой русский стих Кизиловым струиться соком", Есенин знал, что этот сок в старину на Кавказе пили перед сражением, веря, что он, горя в крови, возбуждает ненависть к врагу и крепит братство.
Но главное в стихах Есенина и, прежде всего, в "Персидских мотивах" - лирическая рефлексия героя, встретившегося с иным национальным миром. "Синими цветами Тегерана", "светом вечерним шафранного края" расцвечена лирика большого русского поэта, которая и через семь десятилетий волнует так, как будто она только что родилась в сердце нашего современника.

Анализ цикла стихотворений Есенина "Персидские мотивы"

К своему Востоку Есенин шел исподволь и сознательно в течение целого ряда лет.
Он был глубоко убежден в том, что древневосточная классическая литература необходимая для совершенствования поэтического мастерства учеба.
Я еду учиться, писал он. Я хочу проехать даже в Шираз и, думаю,
проеду обязательно. Там ведь родились все лучшие персидские лирики.
И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу,
если он не пишет, значит, он не из Шираза.
Побывать в Персии поэту не удалось. Его Персидские мотивы написаны
под впечатлением поездок на Кавказ в 19241925 годах, и для них характерны основные мотивы есенинского творчества. Главная из них тема любви.
Любви в широком смысле слова, не только к женщине, но и к России, к жизни,
к природе, к Востоку.
Наверное, ни у одного литератора Восток не изображается таким романтическим
и загадочным, как у Сергея Есенина. Какие только эпитеты не использует автор! "Голубая да веселая страна" привлекает поэта картинами лунных ночей,
где "кружит звезд мотыльковый рой" и сияет "золото холодное луны", манят
"стеклянная хмарь Бухары" и "голубая родина Фирдоуси".
Наверное, своеобразие поэзии Есенина в том и состоит, что он умеет воспринимать красоту чужих земель так же остро, как и своей собственной родины.
Цикл "Персидские мотивы" является непревзойденным образцом любовной
лирики Есенина. Здесь зазвучало искреннее чувство обновленного сердца
автора. Строй стихов напевен и мелодичен. Есенин не подражает ни Саади, ни Фирдоуси.. . Поэт создает стихи по традиционным канонам.
Сам Восток дышит и говорит устами Есенина.
Я спросил сегодня у менялы,
Что дает за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное "люблю"?
Я спросил сегодня у менялы
Легче ветра, тише Ванских струй,
Как назвать мне для прекрасной Лалы
Слово ласковое "поцелуй"?
Но и здесь поэт остается певцом России, патриотом родины, которая
издали кажется ему еще милее и краше в своем неброском наряде.
У меня в душе звенит тальянка,
При луне собачий слышу лай.
Разве ты не хочешь, персиянка,
Увидать далекий синий край?
Автор "Персидских мотивов" убеждается в непрочности безмятежного
счастья вдали от родного края. И главной героиней цикла становится
далкая Россия: "Как бы ни был красив Шираз, он не лучше рязанских раздолий".
экзотика и колорит. .
ПЕРСИЯ Хосров Я знаю, что под управленьем брата Персидская держава захирела, И посему готов принять венец. Клянусь, наветы недругов презрев, Его носить моей стране на благо. Кристофер Марло. Перевод Э. Линецкой ТАМЕРЛАН ВЕЛИКИЙЧасть первая
ПЕРСИЯ Хосров О Персия, несчастная держава! Тобой когда-то правили герои, Что мудростью лукавой и отвагой Смирили Африку и одолели Окованную холодом Европу, Где солнце робко светит сквозь туман. Кристофер Марло. Перевод Э. Линецкой ТАМЕРЛАН ВЕЛИКИЙЧасть первая
ПЕРСИЯ Лишь небесные стены дрожат - этот воздух - дыханье толпы. Входят плоские воины в тесных чешуйках раба, колченоги и боком, молча, как рыбы... И за ними клубится и катится грохот арбы - это едет назад Грибоедов в европейские сны фортепьян, азиатского пуху отведав.. . Виктор Кривулин 1971 "У Голубой лагуны". Том 4Б ПЕРСИЯ
Персия Просто даже непонятно, Персия то иль персидский рай. Ай, как хорошо, ай, как приятно! Ай-ай-ай! Ай-ай-ай! Николай Агнивцев
Персия За то, что в Персии моейОпять не тянут телеграф, А только слабый соловей, До времени отгоревав, Пот про то, что дважды дваСо всех сторон выходит два Николай Зубков Знамя 1999, 5 Размышление
ПЕРСИЯ Меж тем как Персий5 наш пешком повсюду рыщетИ обонянием чужих обедов ищет; С бесценным даром сим для авторов знаком, По дыму трубному спешит из дому в дом. Александр Бестужев ПОДРАЖАНИЕ ПЕРВОЙ САТИРЕ БУАЛО 1814
ПЕРСИЯ Мне пора обратно ехать в Русь. Персия! Тебя ли покидаю? Навсегда ль с тобою расстаюсьИз любви к родимому мне краю? Мне пора обратно ехать в Русь. Сергей Есенин 1925 В Хороссане есть такие двери,
ПЕРСИЯ Ты зрел - как ясною порою Там солнечны лучи, средь льдов, Средь вод, играя, отражаясь, Великолепный кажут вид; Гавриил Державин 1797 На возвращение графа Зубова из Персии

ПерсияГолубая родина Фирдуси, Ты не можешь, памятью простыв, Позабыть о ласковом урусеИ глазах, задумчиво простых, Голубая родина Фирдуси. Сергей Есенин
персияИ Персия с глазами лани, Подняв испуганно чадру, Впилась в багряный флаг, в ГилянеНа синем веющий ветру. Сергей Городецкий 1918 ПЕРСИЯ
персиянеС юга показались персияне. Небо в эти страшные часыИзливало на поле сияньеВ блеске всей полуденной красы. Царь сказал: Гляди, моя дружина, Как заносчив нечестивый враг. Николоз Бараташвили. Перевод Б. Пастернака СУДЬБА ГРУЗИИ. ПОЭМА
ПЕРСИЯНКА Всех жен ожгла я шепотом горячим: "О персиянке Русь мольбы не прячет И до сих пор о ней поет и плачет... " Татьяна Смертина 1994 Танец персиянкиВенец стихов Двенадцать жен меня жалели хмуро:
ПЕРСИЯНКА И персиянка молодая, Она пред ним.. . Ее глаза Полны слезой, полны любовью, Полны восторженной мечты... Вот руки, облитые кровью, -- И нет на свете красоты!
Персиянка! В неге вертограда, В знаменитых розах твой Шираз. Уст благоухание отрада. Томен блеск миндалевидных глаз. Гегам Сарьян. Перевод П. Антокольского
персиянкаА над Волгой - ночь, А над Волгой - сон. Расстелили ковры узорные. И возлег на них атаман с княжнойПерсиянкою - Брови Черные. Марина Цветаева СТЕНЬКА РАЗИН
персиянкаВсех жен ожгла я шепотом горячим: "О персиянке Русь мольбы не прячет И до сих пор о ней поет и плачет... " Татьяна Смертина
персиянка

Цикл стихотворений, получивший название «Персидские мотивы» был навеян поэту экзотикой Востока, стремлением искать новые способы выражения образов, рождающихся в его душе. В стихах этого цикла Есенин обращается к теме Востока и его поэзии, однако, существенное место занимают традиционные для него любовь к женщине, природе и родной стране. Произведения, относящиеся к «Персидским мотивам», были написаны в середине двадцатых годов.

Обратившись к персидской теме, Есенин внес в стихотворения, написанные в этом ключе, восточную утонченность. В стихах этого цикла он описывает отношения с женщинами более утонченно, чем в другие периоды творчества. Девушки изображены загадочными и изящными, полными обаяния.

Персидские образы имеют отношение не столько к реальному Ирану, в котором поэт так и не побывал, хотя и желал этого, но скорее к сказкам Шахеризады.

В стихотворениях персидского цикла постоянно встречаются любимые поэтом три цвета. Это синий, голубой и золотой. Они служат для выражения светлого начала и нежности.

Россия предстает синей, по ней тоскует лирический герой, оказавшийся в далекой Персии. Персия представлена голубой. Поэт подчеркивает прозрачный воздух этой земли, который видится ему именно голубым, ласковым и прозрачным. Желтый цвет связан с любовью. Именно в такие тона Есенин окрашивает чары, прелесть и влюбленное сердце. Черный цвет, который у поэта всегда служит изображением негативного и уродливого, также встречается, но окрашенного им мало. Светлые тона превалируют.

Любуясь Персией, нарисованной его поэтическим воображением, Есенин никогда не забывал о любви к России. Перенеся место действия на загадочный Восток, он показывает свою любовь к родным полям Рязанщины. Даже обращаясь к персиянке Шаганэ, он все равно вспоминает не только поля, среди которых он вырос, но и русских девушек. Противопоставляет Есенин и нормы морали в Персии и у себя на Родине, отдавая предпочтение своей стране.

Поэт остается полностью русским. Экспериментируя с восточной тематикой, Есенин не избавляется от русских простонародных слов, таких например, как «недаром», так как не создавал словесные конструкции, а выражал то, что было на душе.

Вариант 2

Персидские мотивы – цикл поздних стихотворений Есенина, который был создан под воздействием путешествия на Кавказ и по территории Средней Азии. Как писал сам автор, этот цикл давался ему легко и приятно, он не часто мог писать так много и продуктивно. Помимо этого Сергей Александрович отмечал общую тему этих стихов, которые говорили о счастье и его быстротечности.

Есенин не ездил в Персию, поэтому его образ «голубой страны» является по большей части собирательным, представляет собой своеобразный культурный слепок, который формируется на основе сведений из Корана и восточных сказок, рассказов путешественников и распространенных образов, сочиненных метафор и даже грез. Поэт не претендует на фактологическую достоверность, более того он часто перемешивает содержание, описывающее далекую страну со своими бытовыми подробностями. К примеру, в «Голубая и веселая страна» он вкрапляет детали диалога с маленьким ребенком, дочкой своего приятеля-издателя Чагина, в «Шагане..» он говорит о своих северных корнях.

Таким образом, в каком-то смысле этот цикл представляет собой своеобразный диалог культур. Тут довольно символично выглядит стихотворение о Босфоре, тогда как сам Есенин предстает как своеобразный Босфор, который соединяет собой восточную и западную культуры. Именно в сознании самого поэта и пролегает эта граница между его пониманием другой страны и изначально северными корнями, которые обуславливают собственный отпечаток.

Подтверждение факта о диалоге культур также наблюдается и в наличии в этих стихотворениях исторических фигур, которые являются фактически репрезентативными образами Востока наиболее известными для есенинской поры. Сергей Александрович упоминает Магомета, Хаяма, Саади, Фирдуоси, а, помимо этого, есть и фольклорные образы, к примеру, Шехерезада. Таким образом, поэт, который на протяжении практически всего своего творческого пути представлял некую исконную русскость, начинает диалог с представителями традиционной восточности, если возможно так выразиться.

Поэт также стремится усвоить и передать мудрость Востока, он даже структурно строит некоторые свои стихотворения по примеру типичных восточных произведений, таких как, например, рубаи. Мотив понятой жизненной мудрости, полученного опыта, который имеет ценность на все времена, является основным в этом цикле.

Анализ стихотворения Персидские мотивы по плану

Возможно вам будет интересно

Анализ стихотворения Персидские мотивы Есенина
Цикл стихотворений, получивший название «Персидские мотивы» был навеян поэту экзотикой Востока, стремлением искать новые способы выражения образов, рождающихся в его душе.
Анализ стихотворения Я болен, Офелия, милый мой друг! Фета
Стихотворение является отсылкой к бессмертной драме Шекспира. Офелия – возлюбленная Гамлета, принца Датского, ее образ был интересен Фету, он даже посвятил ей целый цикл своих сочинений.
Анализ стихотворения Непогода - осень - куришь Фета
В 1850 году Фет выпускает свой второй сборник. Сама книга состоит из цикла «Хандра», куда автор включил три произведения. В каждом из них автор описывает и рассматривает чувство, когда душа полностью пуста
Анализ стихотворения Я выросла Барто
Произведение является составной частью лирического творчества поэтессы, посвященного детям. Композиционная структура стихотворения отличается простотой и ясностью и состоит из пяти четверостиший
Анализ стихотворения Зине Некрасова
После того, как Николай Некрасов пережил долгий и бурный роман, соединив себя узами с замужней Авдотьей Панаевой, он решает вступить в законные отношения, когда ему исполнилось 50 лет

Поэзия Есенина в период с 1917 по 1923 годы была самой противоречивой за все время творчества поэта. Однако в ней особенно заметно ведущее направление, главная тенденция. Разочаровываясь и сомневаясь, Сергей Александрович Есенин пристально следит за действительностью послереволюционного периода и со временем, хотя это ему трудно дается, осознает необходимость ленинских реформ в стране.

В этом сознании далеко не последнюю роль сыграли заграничные впечатления, чувства и мысли, которые были отражены поэтом в очерке "Железный Миргород" и пьесе "Страна негодяев".

Заграничные впечатления, полученные в Америке и Европе, осмысливались особенно остро в обстановке активных трудовых будней, в которой оказался Есенин после возвращения в Россию. Российская действительность, картины жизни страны противопоставлялись в творчестве увиденному за рубежом и отражали его анализ.

"Персидские мотивы" (Есенин) относится к последнему периоду творчества поэта. В последние два года его преследовало желание быть достойным жителем своей страны, а также ориентация на художественное наследие А.С. Пушкина.

"Персидские мотивы" в творчестве поэта

В каждом стихотворении слышны непрестанные поиски отточенной классической формы для отражения нового содержания. Есенин вновь и вновь возвращается к вечным темам дружбы, любви, мыслям о назначении искусства. По-другому в эти годы звучат и мотивы о быстротечности земной жизни.

Наиболее ярко поздняя лирика Сергея Александровича выражена в цикле "Персидские мотивы". В нем отражена не только психологическая и идейная эволюция поэта, но и некоторые особенности поэтической эволюции.

Оценки современников

Подобно другим творениям Есенина 1924-1925 годов, цикл стихов "Персидские мотивы" был неоднозначно оценен критикой того времени. В тот период не был сделан серьезный критический литературоведческий анализ. "Персидские мотивы" (Есенин) оценивались в основном по впечатлениям, произведенным беглым ознакомлением с текстом или же чтением его самим поэтом. Зачастую это были во многом субъективные и заметки. Их немало можно найти в воспоминаниях и статьях современников Есенина. Однако они не дают исчерпывающего представления об истинном отношении к "Персидским стихам" литературных кругов нашей страны. Уже в то время возникали и другие, более негативные оценки.

Так, В. Маяковский в своей статье "Рожденные столицы" противопоставил стихи этого цикла текущим задачам советской культуры. Однако явно ошибочное и этих двух поэтов к лирике друг друга объяснялось столкновением различных интересов и горячей литературной борьбой того времени. Есенин тоже негативно отзывался о а тот назвал "Персидские мотивы" всего лишь "восточными сладостями", экзотикой.

Современная критика

В современной критике и отечественном литературоведении последнего десятилетия персидский цикл получает высокую оценку. Ему были посвящены работы В. Перцова, К. Зелинского, А. Дымшица, Е. Наумова, И. Эвентова, А. Жаворонкова, А. Кулинича, С. Кошечкина, С. Гайсарьян, В. Белоусова и других. Однако специальных трудов, посвященных конкретно этим стихотворениям, все еще очень мало.

Замысел "Персидских мотивов"

Замысел созревал у поэта постепенно. Сначала Есенин познакомился с лирикой различных восточных авторов в переводе, а также в разное время часто беседовал с хорошо знавшими Персию людьми. По свидетельствам современников, поэт всегда проявлял большой интерес к Востоку, привлекавшему его своей тайной, загадочностью, строем духовной жизни, красотой южной природы, которые были проникновенно и глубоко выражены в творчестве Хайяма, Фирдоуси, Саади. Матвей Ройзман, знакомый поэта, в воспоминаниях пишет, что Сергей Александрович увлекался восточной лирикой еще в 1920 году.

Предпосылки создания

Интерес к Востоку был связан и с общением с Александром Ширяевцем, особенно после переезда его из Средней Азии в Москву, где он проживал до 1922 года. Чтобы ближе познакомиться с интересовавшей поэта восточной жизнью, он совершил поездки в Ташкент, Баку, Бухару в 1920-1921 годах. То есть не поездка на Кавказ пробудила в Сергее Александровиче интерес к восточной поэзии, а наоборот, знакомство с ней побудило его поехать туда.

В самой Персии, как уже было доказано, поэту побывать не довелось, хотя эту страну очень стремился посетить Есенин.

"Персидские мотивы" написаны поэтом в период с октября 1924 по август 1925 года. Большинство из этих произведений было создано до мая 1925 года во время его пребывания на Кавказе.

Есенин "Персидские мотивы": история создания

Впечатления от чтения восточной поэзии, поездок в Среднюю Азию, быта и природы Кавказа, а также долгих бесед о Персии позволили Есенину уловить и передать в своем творчестве наиболее значимые краски восточной жизни.

Сергей Есенин "Персидские мотивы" написал не просто подражая восточным поэтам. Он, ощутив внутреннюю красоту и глубокий лиризм персидских стихотворений, средствами русского языка передал ее незабываемую прелесть. В произведениях Сергея Александровича волнует в первую очередь мир лирических чувств, а также краски и тона, в которых они воплощаются.

К началу своей работы над стихотворениями поэт приобрел которое считал главной предпосылкой творческой деятельности. Это состояние выразил в самых первых строках Есенин ("Персидские мотивы", сборник): "Улеглась моя былая рана - пьяный бред не гложет сердце мне". Уже в этом созданном в октябре 1924 года стихотворении, открывающем цикл, чувствуется колорит, окрашивающий его в целом. Сергей Александрович чувствует себя хорошо в обществе девушки, похожей "на зарю". За одно движение он готов подарить ей шаль и ковер.

Из поэзии уходит свойственный более ранним стихам грубый натурализм в освещении любовной темы. Это чувство изображается теперь возвышенно, а в природе востока, житейской мудрости и обычаях его народа поэт находит романтику, которой пронизан весь цикл (Сергей Есенин "Персидские мотивы").

Стихи первоначально планировалось издать отдельной книгой, содержащей двадцать стихотворений. И хотя в полном объеме замысел осуществлен не был, книга была закончена. В ней видна эволюция новых настроений, которые испытывает Есенин.

"Персидские мотивы", стихи живые и эмоциональные, отражают оптимизм, радость жизни, присущие в тот период Сергею Александровичу. Поэт опьянен другой, "отрезвляющей влагой". Вместо спирта он употребляет красный чай, а пьянеет от заключенных в нем благоухающих ароматов южной природы.

Особенности стихотворений

Несмотря на то что побывать в Персии поэту не удалось, нравы и обычаи данной страны хорошо знал Есенин. "Персидские мотивы" с первого стиха "Улеглась моя былая рана" до последнего "Голубая да веселая страна" отражают неповторимый восточный колорит. Поэт достигает его с помощью особого построения цикла, описания ситуаций и картин природы, а также использования слов и выражений, характерных для Востока. Экзотика представлена таинственными девушками, шепотом садов, шумом волн, цветом роз, пением соловьев и в целом романтическим настроением. Одухотворенностью пропитано буквально все: звуки флейты Гассана, песни Саади, тихий голос пери, взгляд девушки, сравнимый только с месяцем, ароматы олеандров, роз и левкоев. Повсюду спокойствие и тишина, нарушаемые лишь загадочным шорохом, шепотом и шелестом. Такое настроение создает в своих

"Персидские мотивы", стихи которых включают сказочные элементы, оттеняют таким образом экзотику востока.

Есенин "Персидские мотивы": краткое содержание

"Золото холодное луны" начинается со вторжения в мир Шахразады. Обонятельные и визуальные ощущения здесь, как и в других произведениях цикла, сливаются. Мы чувствуем запахи разных цветов, видим золото луны. Стихотворение наполнено ощущением умиротворенности и спокойствия.

Шираз на закате описан в стихе "Свет вечерний шафранного края", где освещенный луной кружит "мотыльковый рой" звезд. Спокойствие вызывает у Сергея Александровича чувство восхищения красотой, которое выражает во все новых оттенках Есенин.

"Персидские мотивы" часто акцентируют внимание на любовной теме.

Тема любви

Любовь обрамлена нежнейшими оттенками. Автор создает гимн романтическому, чистому чувству. Для выражения его он подбирает самые нежные слова и образы. Например, поцелуй сравнивается с красными розами, а девушка, несущая радость и чистоту, ассоциируется с белоснежным лебедем ("Руки милой - пара лебедей"). Девушки в цикле не только внешне красивы, но и полны обаяния, изящества, особой прелести, окружены ореолом загадочности.

Физическому, чувственному в "Персидских мотивах" нет места. Прекрасное берет над ним верх. В этом отношении показателен стих "Ты сказала, что Саади...". Даже розы, символ красоты и свежести, не могут сравниться с прекрасным обликом девушки.

Центральный образ - образ Шаганэ. Ей посвящено произведение "Шаганэ ты моя, Шаганэ!" Поэт обращается к девушке как к верному другу, стремится рассказать ей много интересного о своей родной рязанской земле, ее огромных лугах, широких полях и раздолье. Во многих других стихах цикла встречается имя этой персиянки, иногда уменьшительное - Шага. Ее прообразом является учительница Шаганэ Тальян. Образ этой девушки привлекает душевной чистотой и обаянием. С ее именем у поэта связаны самые лучшие воспоминания.

Тема смерти

Тему смерти раскрывает Есенин ("Персидские мотивы") совсем с другой стороны, не так, как в более ранних произведениях. Если раньше она была чуть ли не единственной возможностью уйти от надоевшей жизни, то в "Персидских мотивах" в смерти видится мудрость природы. Так, в произведении "Золото холодное луны..." упоминается Багдад, в котором жила покойная ныне Шахразада. Смерть противопоставляется вечностью жизни. Могильные плиты окружает удивительно красивый и свежий пейзаж - воздух пропитан ароматом шафрана, повсюду цветут розы. Среди надгробий звучат оптимистичные слова: "Оглянись, как хорошо кругом".

Противоречия

Однако некоторые противоречия, свойственные в целом поэту, отражает и цикл "Персидские мотивы" Есенина. Ему мерещится измена любимой и, в очередной раз разочаровываясь, он готов стать бродягой. Но мотивы разочарования и грусти все же не столь безысходны.

Спокойствие и умиротворенность оказались непродолжительными и непрочными. Ближе к концу цикла Есенина все сильнее тяготит разлука с родной страной, он все меньше верит в преданность и постоянство красавиц Персии.

На многое поэт смотрит критически, "русскими" глазами. Ему чужды воровство девушек, он осуждает обычай, по которому они обязаны закрывать лицо чадрой, отмечает рабское следование традициям и фальшь отношений персов.

В целом цикл "Персидские мотивы" Есенина скорее романтичен, нежели реалистичен. Реализм, провозглашенный в стихотворении "Быть поэтом...", получит развитие в других произведениях, например в "Анне Снегиной". В "Персидских мотивах" были намечены аспекты, получившие дальнейшее развитие в поэмах и лирике этих и последующих лет Сергея Александровича.