Щедрин история одного города краткое содержание. Салтыков-Щедрин: История одного города: О корени происхождения глуповцев

Эта статья посвящена одному из величайших русских писателей XIX века - Михаилу Евграфовичу Салтыкову-Щедрину. Рассмотрим самый известный из его романов и обратим особое внимание на краткое содержание. «История одного города» (Салтыков-Щедрин) - невероятно злободневное, гротескное и самобытное произведение, целью которого является обличение пороков народа и власти.

О книге

«История одного города» - роман, ставший вершиной сатирического таланта Салтыкова-Щедрина. В произведении описывается история города Глупова и его жителей, которая является по своей сути пародией на самодержавную власть в России. Первые главы романа вышли в свет в 1869 году и сразу вызвали бурю осуждения и критики в адрес автора. Многие увидели в произведении неуважение к русскому народу, издевательство над родной историей.

Попробуем понять, насколько эти обвинения были оправданы, изучив краткое содержание. «История одного города» (Салтыков-Щедрин написал роман всего за два года) считается венцом всего творчества писателя, рассмотрим же это произведение подробнее. А заодно можно выяснить, почему роман остается злободневным и по сей день. Как ни удивительно, но пороки, актуальные для века XIX, оказались настолько неискоренимыми, что дожили до наших дней.

Краткое содержание: «История одного города» (Салтыков-Щедрин). Глава 1

Эта глава содержит обращение летописца-архивариуса к читателю, стилизованное под старинную манеру письма. Затем роль повествователя поочередно исполняют автор, издатель и комментатор архива, где хранятся записи истории глуповцев. Здесь же обозначается главная цель книги - изобразить всех градоначальников Глупова, которые когда-либо были назначены российским правительством.

Глава 2

Продолжаем излагать краткое содержание («История одного города»). «О корени происхождения глуповцев» - такое говорящее название носит вторая глава. Повествование здесь носит летописный характер, автор рассказывает о жизни и быте головотяпов - так раньше назывались жители Глупова. Доисторическая эпоха, описываемая в главе, кажется фантастической и гротескно нелепой. А народы, обитавшие здесь в те времена, предстают совершенно недалекими и нелепыми.

В этой части романа автор явно подражает в манере изложения «Слову о полку Игореве», что подтверждает и краткое содержание. «История одного города» («О корени происхождения глуповцев» в частности), таким образом, предстает весьма абсурдистским и сатирическим произведением.

Глава 3

Эта часть представляет собой краткое перечисление всех двадцати двух градоначальников Глупова с небольшими комментариями, где содержатся основные заслуги каждого чиновника и обозначена причина ухода каждого из жизни. Например, Ламврокакис был заеден в постели клопами, а Ферапонтова растерзали в лесу собаки.

Глава 4

Начинается основное повествование романа, о чем свидетельствует краткое содержание («История одного города»). "Органчик" - таково название 4 главы и прозвище одного из примечательнейших градоправителей, которых повидали глуповцы.

У Брудастого (Органчика) в голове вместо мозгов был механизм, способный воспроизводить два слова: «не потерплю» и «разорю». Правление этого чиновника могло быть долгим и успешным, если бы однажды его голова не пропала. Как-то утром для доклада к Брудастому вошел письмоводитель и увидел только тело градоначальника, а головы на месте не наблюдалось. В городе начались волнения. Выяснилось, что часовщик Байбаков пытался отремонтировать органчик, что был в голове у градоправителя, но не смог и отправил письмо Винтельгальтеру с просьбой прислать новую голову. Увлекательно, но с долей абсурда разворачиваются события этой главы, что передает ее краткое содержание.

«История одного города» (Органчик здесь один из ярких и показательных героев) - не только роман, обличающий государственный строй, но и пародия на правителей России. Салтыков-Щедрин рисует героя, который в состоянии произнести всего две реплики, но его право на власть не оспаривается. Наоборот, как только голову привозят, она водружается на место, и волнения в городе прекращаются.

Глава 5

Продолжаем излагатькраткое содержание. «История одного города» (Салтыков-Щедрин) - произведение, красочно обличающее всю абсурдность жизни монаршей России. И 5-я глава не стала исключением, в ней описывается борьба за власть после того, как город остался без назначенного свыше управителя.

Завладев казной, место градоначальника занимает Ираида Палеологова. Всех недовольных ее правлением она приказывает схватить и заставить признать ее власть. Но в Глупове появляется еще одна претендентка на власть, которой удается свергнуть Ираиду, - Клементинка де Бурбон.

Но правление Клементинки длилось недолго, появилась третья претендентка на власть - Амалия Штокфиш. Она напоила горожан, и те схватили и посадили в клетку Клементину.

Затем властью завладела Нелька Лядоховская, а за ней была Дунька-толстопятая, а с ней Матрена-ноздря.

Эта неразбериха с властью продолжалась семь дней, пока не прибыл в Глупов назначенный властями градоначальник - Семен Константинович Двоекуров.

Глава 6

Сейчас повествовать о правлении Двоекурова будет краткое содержание («История одного города», Салтыков-Щедрин) по главам. Этот деятельный градоправитель издал указ об обязательном употреблении глуповцами лаврового листа и горчицы. Самым значимым, что сделал Двоекуров, была запись о том, что в Глупове необходимо открыть академию. Никаких других данных из его биографии летопись не сохранила.

Глава 7

Глава описывает шесть благополучных лет из жизни глуповцев: не было пожаров, голода, болезней, падения скота. И все благодаря правлению Петра Петровича Фердыщенко.

Но не знает пощады к чиновникам сатира, которой так мастерски орудует Салтыков-Щедрин. «История одного города», краткое содержание которой мы и рассматриваем, небогата на счастливые времена. И вот на седьмой год правления все меняется. Фердыщенко влюбился в Алену Осипову, которая отказала ему, так как была замужем. Муж Алены, Митька, узнав об этом, взбунтовался против власти. Фердыщенко за это сослал его в Сибирь. За грехи Митьки пришлось расплачиваться всему городу - настал голод. Глуповцы обвинили в этом Алену и сбросили ее с колокольни. После этого в городе появился хлеб.

Глава 8

Продолжают развиваться события, включенные в краткое содержание («История одного города»). Отрывок (8 класс изучает этот момент) из книги, описывающий их, обычно бывает включен в школьную программу. Речь здесь идет о том, что градоначальник вновь влюбился, но теперь в Домашку-стрельчиху.

Теперь город настигает другое бедствие - пожар, спастись от которого удалось лишь благодаря дождю. Глуповцы обвиняют в случившемся градоправителя и требуют, чтобы он ответил за все свои прегрешения. Фердыщенко прилюдно кается, но тут же пишет донос на народ, осмелившийся выступить против власти. Узнав об этом, все жители города оцепенели от страха.

Глава 9

Злободневность, злая насмешка и желание исправить прискорбную ситуацию в стране проявляются в романе, который написал Салтыков-Щедрин («История одного города»). Краткое содержание дает лишнюю возможность в этом убедиться. Фердыщенко решает поживиться на выгонах. Он убежден, что от его появления травы станут зеленее, а цветы - пышнее. Начинается его путешествие по лугам, сопровождающееся пьянками и запугиванием глуповцев, которое заканчивается тем, что от переедания у градоначальника перекашивает рот.

В Глупов присылают нового градоправителя - Василиска Семеновича Бородавкина.

Глава 10

Описанию нового градоначальника будет посвящено краткое содержание. «История одного города», отрывок (8 класс) которой изучается в школе, может привлечь юных читателей как раз своей сатирической стороной.

Новый градоначальник отличается тем, что привык постоянно кричать и этим добиваться своего. Спал только с одним закрытым глазом, в то время как второй за всем следил. И был сочинителем - писал проект об армии и флоте, ежедневно добавляя в него по строчке.

Бородавкин сначала боролся за просвещение, потом понял, что недоумие бывает лучше многоумия, и стал бороться против него. В 1798 году он скончался.

Глава 11

Продолжаем подробно излагать краткое содержание («История одного города»). Салтыков-Щедрин, по главам разбив повествование, сделал каждую часть романа отдельной вехой в истории Глупова. Так, устав от войны, связанной с просвещением, глуповцы потребовали освободить от нее город совсем. Поэтому реформа нового градоначальника Микаладзе (запрет издавать любые законы и прекращение борьбы с просвещением) пришлась им по душе. Единственной слабостью нового представителя власти была любовь к женщинам. Умер он от истощения сил.

Глава 12

Описанием тяжких времен для глуповцев начинает данный раздел повествования Салтыков-Щедрин («История одного города»). Краткое содержание (отрывок этой главы часто приводится в школьных учебниках) рассказывает о том, что из-за постоянной смены власти, а то и полного отсутствия градоначальника, городом управляли квартальные, которые привели Глупов к голоду и разорению.

Затем в город был назначен француз дю Шарио, который любил есть пироги с начинкой и веселиться, государственные же дела его не интересовали.

Глуповцы начали строить башню, конец которой должен был достичь небес, поклоняться Волосу и Перуну. Язык их стал похож на смесь обезьяньего и человеческого. Глуповцы стали считать себя самыми мудрыми в мире.

Интересно краткое содержание «История одного города» по главам. Так, описанная в этой части перемена в глуповцах напоминает библейские рассказы о городе Вавилоне.

Новый градоначальник Грустилов благосклонно воспринял падение нравов глуповцев, считая это истинным наслаждением жизнью.

Глава 13

Подходит к концу краткое содержание. «История одного города» (Салтыков-Щедрин) по главам разделяется так, что предпоследняя глава становится описанием гибели Глупова.

Идеи нового градоправителя Угрюм-Бурчеева о равенстве превращают город в казарму, где всякое свободомыслие тут же карается. Такое устройство жизни приводит к исчезновению Глупова и гибели глуповцев.

Глава 14

Как заканчивает свое повествование Салтыков-Щедрин? История одного города (краткое содержание последней главы представлено ниже) завершилась. В заключение автор представляет свод трудов градоначальников города Глупова о том, как должно управлять подчиненными, какие обязанности надо исполнять верховной власти, как вести себя и выглядеть градоправителю.

История одного города в назидание потомкам.

Непревзойденный мастер сатирического взгляда на все, что по-настоящему дорого, Салтыков-Щедрин попытался в этом произведении открыть глаза любезному ему народу на окружающую реальность. Хотя в названии: «История одного города» сквозила будничность, обещающая читателю спокойный рассказ о провинциальной жизни, в реальности читатель сталкивается с фантастическим гротеском. Здесь безжалостно поднимаются глобальные и сугубо национальные проблемы отношений власти и народа. По сей день актуальность этой темы, далеко не исчерпана.
Начало описанию «подлинной летописи города Глупова», положила объемистая подшивка тетрадок под названием «Глуповский летописец». Сочинения, сложенные четырьмя архивариусами, охватывали почти столетний период, начинается действо в 1731 году и заканчивается в 1825. В средневековой манере, последовательно изложены жизнеописания градоначальников, вершивших судьбы города Глупова.
Глава «От издателя» стремится подчеркнуть истинную сущность сведений, представленных летописцами. Звучит предложение рассмотреть и подлинный облик города и проследить влияние перемен в высшем городском обществе на общественное житье-бытье. Все начинается с обращения к читающей публике последнего летописца – Маслобойникова Павла.
Архивариуса заботит верное изображение умильной гармонии в меру дерзновенной власти и умеренно выражающего благодарность народа. Таким манером, «История одного города» складывается из разных историй управления поселением. Особенно занимательна линия сравнения с древним Римом, здесь мысли полет дерзновенный укладывает понятия так, что преимущества отданы описываемому городу. И это несмотря на загубленных лошадей и сломанные экипажи. Ведь по одному благочестию, а также кротости и «буйству начальства» Рим остался далеко позади.

Откуда есть глуповцы пошли

Доисторическая глава зачинает повествование об истоках этноса. Предками глуповцев историки называли «головотяпов», получивших свое название оттого, что любили стучать головами по всему, на пути встречавшемуся. Соседями у них были славные племена кособрюхих, губошлепов и прочих лапотников и рукосуев со слепородами. Не было ладу между племенами, потому как власть и религия у них напрочь отсутствовали.
Головотяпы первыми надумали объединиться под единой властью, чтобы упорядочить беспутную жизнь первобытных племен. Руководство процессом головотяпы, естественно, взяли на себя и изобрели оригинальный алгоритм продвижения своих идей. Перво-наперво замесили Волгу, толокном, потом теленка на баню втащили, сварили кашу в кошеле, затем утопили несчастного козла в тесте, свинью поменяли на бобра, а собаку вместо волка убили.
На этом бы закончить, ан нет, дальше в поисках потерянных лаптей шастали по дворам и нашли больше чем теряли на одну. Потом под колокольный звон встретили рака и согнали щуку с яиц, затем отправились за восемь верст ловить комара на носу у пошехонца, кобеля на отца поменяли, а острог блинами законопатили, сдали в солдаты беса и небо кольями подперли. Вот тогда утомились и упокоились в ожидании тог, чего из всего этого выйдет. Ничего толком не получилось, придумали искать себе князя.
Широкий поиск привел к вору-новатору, который предлагал головотяпам последовательный ряд князей, один глупее другого, но все брали самоотвод. Последний кандидат согласился, но наместником послал того самого вора-новатора. Возвратясь в свои места, головотяпы основали город и назвали его Глупов.
Первый наместник оказался недовольным смиренными подопечными, дескать, мало бунтуют! Взялся вор-новатор сам провоцировать мятежи и тут же их подавлять. Забава стала традицией и при последующих наместниках, ставших подлинным наказанием для горожан. Вора сменял сластолюбец, а его непомерный садист и так они изгалялись над горожанами, что прознавший о том свет князь ясно солнышко явился в Глупов собственной персоной, пугая всех криком: «запорю!» Так и начались, с этого слова исторические времена.

История градоначальства

Опись градоначальникам для пущей важности повествование предваряется перечислением сановных особ города, непосредственных участников конкретных сцен, развернутых в описываемых ниже событиях. Некоторым из них посвящены отдельные главы, а кое-кто не удостоился такой чести. Среди них, сделавший карьеру на макаронах, бироновский ставленник Клементий Амадей Мануйлович. Без ума отважный Маныл Самылович Урус-Кугуш-Кильдибаев, штурмом взявший город Глупов. Не оставивший в анналах имени и отчества грек Лавмрокакис, жестоко заеденный клопами радетель классического образования и другие. Более подробное жизнеописание выдающихся городничих начинается с Органчика.
Органчик Брудастый Дементий Варламович явился в Глупов августом 1762 года. Он неприятно поразил горожан своей нелюбезностью, угрюмостью и молчанием, изредка прерывавшимся криками: «разорю!» и «не потерплю!» Потрясение глуповцев своим градоначальником вызвал рассказ некоего письмоводителя, вошедшего с докладом к Дементию Варламовичу. Там он узрел странную картину, тело начальника сидело за столом, а пред ним на столе лежала пустая голова.
За справками обратились к местному, часовых и органных дел мастеру Байбакову, имевшему тайный доступ в высокий кабинет. Тот пояснил, что в голове Брудастого есть уголок, а в нем помещен органчик с программой на два, всем известных вышеуказанных крика. От сырости механизм пришел в негодность, на месте не управились и просили Петербург о содействии. Там пообещали помочь, но чего-то заволокитили высылку другой головы. Пока «суд да дело», в Глупове началось безначалие и закончилось оно тем, что в город явились одновременно два начальника. Конкурент встретились, оценили друг друга взглядами и не произнеся ни слова, разошлись в разные стороны. По такому казусу прибыл губернский рассыльный и увез самозванцев с собой, а горожане незамедлительно ударились в анархию.
Всю последующую неделю в Глупове менялись градоначальницы. Метания горожан от одной к другим соискательницам власти в Глупове были основаны на непоманимании того, чей аргумент на притязание более силен. То ли у Ираиды Палеологовой, объяснявшей свои намерения кратким сроком пребывания городничим ее муженька, то ли помпадурши Штокфиш, не говоря уже о Дуньке-толстопятой или Матренки-ноздри.
Схватки случались нешуточные, а расправы бывали жестокими. Такое беззаконие утомило обывателей. Но вот прибыл в город настоящий городничий – Двоекуров Семен Константинович. Его деятельное правление показалось всем чрезвычайно полезной. По его наущению глуповцы освоили пивоварение и научились изготавливать медовуху, к тому горчица и лавровый лист при нем стали активно употребляться в приготовлении блюд. Хотел было открыть в городе академию, да не случилось.
Сменил «академика» Петр Петрович Фердыщенко, на шесть лет обеспечивший процветание Глупову. Но в седьмой год нашла блажь на управителя, влюбился Фердыщенко в Аленку - жену ямщика Митьки, а та возьми да и ответь ему отказом. Поплатился за то Митька, он с клеймом отправился в Сибирь, а образумившаяся Аленка в палаты к городничему. Но не прошел даром произвол градоначальника. Его грех обернулся засухой, голодом и последующим за ними мором людей.
Взволновались глуповцы, отправили ходока, да без возврата и письмо челобитное не помогло. Тогда отловили Аленку, да шмякнули ее с колокольни. А Фердыщенко не унимался и все пытался вытребовать себе помощь от начальства. В хлебной помощи ему отказали, но солдатскую команду прислали. Продолжил свои любовные утехи Петр Петрович со стрельчихой Домашкой, только вот через нее стал Глупов бедствовать пожарами, пришлось выдавать обществу и эту зазнобу. А покончил с правлением сердешный гастрономическим путешествием, где на третий день помер от объедания.
Преемственность от Фердыщенки перенял некий Бородавкин Василиск Семенович. Примером себе он избрал Двоекурова, исторические достижения которого были позабыты до того, что горожане перестали даже горчицу высевать. Оплошность Бородавкин поправил, да с лихвой добавил масла прованского.
Но общество не поддалось и тогда Василиск, пошел походом на стрелецких слобожан. Войско не сразу справилось со смутой, пока не стали раскатывать на бревна избы в слободе. Видя это, глуповцы сдались на милость победителя. Военный пыл Бородавкина только распалился, бился он еще не раз за просвещение. В конце концов, военные затеи разорили городскую казну, но к окончательному оскудению Глупов привел следующий градоначальник Негодяев.
На такие руины пришел Микеладзе. История гласит, что общегородскими мероприятиями он себя не запятнал и делами административными не отягощал. Увлекся черкешенин, заботой о женской части городского населения, да так дело обставил, что к окончанию его правления, число жителей Глупова удвоилось, а сам Микеладзе почил от истощения. В остальном город получил отдохновение.
Потом правил Беневольский, любитель строчить законы в краткой и назидательной форме. Отозвавшись, на просьбу разлюбезной купчихи Распоповой градоначальник отписал Наполеону приглашение посетить подведомственный Беневольскому город. За такую измену городничий поплатился местом.
Глупов принял Прыщ, в чине подполковника. Его кредом стала политика невмешательства в дела города достославного Микеладзе. Никому не мешая и все разрешая, Прыщ открыл путь к обогащению глуповцев. Те же, получая обильные доходы, щедро одаряли городничего подношениями. Странностью подполковника был сон на леднике и аппетитный аромат от головы. Выяснилось, что у градоначальника череп был фарширован трюфелями. Предводитель местного дворянства был истым гурманом и не в силах сдержать позывы напал на Прыща и скушал начинку его головы.
На пусто место прибился малорослый статский советник по фамилии Иванов. Но размеры градоначальника были столь ничтожны, что вместить нечто пространное было никак невозможно. Следующим начальником в истории города стал весельчак де Шарио, иноземный виконт, на деле оказавшийся натуральной девицей. Этакая срамота, была немедля выслана за пределы державы.
На смену стыдобе объявился статский советник Грустилов Эраст Андреевич. Те времена в Глупове уже были отмечены безверием и идолопоклонничеством. Градоначальник всячески содействовал погружению горожан в пучину лени и разврата. Народ не пахал и не сеял, а у Грустилова на уме были только каждодневные балы, пока немка-аптекарша не наставила его на праведный путь. Вслед за градоначальником глуповцы раскаялись, но поля не засеяли. Еретические колебания Грустилова стали известны начальству и городничего сместили.
Пост занял последний властелин города, идиот Угрюм-Бурчеев. Его «голубой мечтой» было преобразования Глупова в Непреклонск, в честь Святослава Игоревича – киевского князя-воина, оставившего за собой в истории достославные победы. Градоначальник начертал строгий план нового поселения с унифицированными улицами и домами. Дело пошло, старый город разрушили, площадки расчистили, но стройке помешала непокорная река. Пришлось найти новое место и пошло строительство.
Но тут случились странности, о которых сведений в сохранившихся тетрадках не сохранилось. Отрывочные известия гласили о том, что «оно пришло», под земную тряску и меркнувшее солнце. Прохвост Угрюм-Бурчеев «испарился в воздухе» во мгновение ока, а история свое течение прекратила.
Завершают повествование назидательные сочинения разных градоначальников, озабоченных оправданием своих глупостей перед потомками.

Татьяна Черняк

Пересказ романа М.Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города»

Данный документ представляет собой Летопись города Глупова, случайно найденную в архиве города в виде объемной связки тетрадей. Содержит Летопись исключительно биографии и действия градоначальников, которые управляли городом с 1731 по 1826 годы. Ознакомившись с этими записями, можно составить представление о городе и его жителях, а также о том, как присутствие различных градоначальников отобразилось на истории города.

Начинается летопись с рассказа о древнем народе, именуемом головотяпами, прозванными так оттого, что имели привычку «тяпать» головами обо все, что бы ни встретилось им на пути. Но за что ни брались головотяпы, ничего путного из этого не выходило. Надумали они тогда князя себе искать: «Он нам все мигом предоставит». Долго головотяпы князя искали и наконец нашли. Только предупредил он, что за управление должны будут головотяпы платить ему «дани многие», на войну ходить и ни во что не вмешиваться. А тех, кто осмелится ослушаться, казнить будет. А так как не сумели головотяпы жить умом своим и пожелали себе кабалы по воле собственной, то и называться они теперь будут не головотяпами, а глуповцами. Понурили головы головотяпы, да и согласились. Вернувшись домой, заложили головотяпы город, назвали его Глуповым, а себя, по имени города, наименовали глуповцами.

За время, описанное в Летописи, правили городом 22 градоначальника. Были среди них и итальянец-макаронщик, и брадобрей, и капитан-поручик, и беглый грек, а также статские советники, французский маркиз, бывший денщик князя Потемкина, истопник, французский виконт, майор и прочие. Не обо всех градоначальниках упоминается в Летописи, а только о тех из них, чья жизнедеятельность наиболее отразилась на жизни города и его жителях.

В августе 1762 года в город Глупов приехал градоначальник Дементий Варламович Брудастый. Был он молчалив и угрюм. В первый же день обошел он безмолвно выстроившихся в ряд чиновников, сверкнул глазами, произнес «Не потерплю!» и скрылся в кабинете. Там он и проводил почти все свое время, не ел и не пил, а все только скрипел пером по бумаге. Лишь иногда выбегал он в зал, швырял секретарю исписанные бумажки, кричал «Не потерплю!» и вновь запирался в кабинете. Вскоре стало известно, что к градоначальнику тайно захаживает часовщик. Стали допытываться. Однако мастер ни на какие расспросы не отвечал, а только бледнел и трясся всем телом.

В один из дней самые знаменитые люди города были приглашены к градоначальнику «для внушения». В назначенное время Дементий Варламович вышел к приглашенным, открыл рот, чтобы произнести речь, но вместо этого у него внутри что-то зашипело, глаза засверкали и завертелись, и он смог вымолвить лишь «П…п…плю!» После чего быстро скрылся у себя в кабинете. Изумленные гости разошлись по домам. А на следующее утро, придя на работу, секретарь вошел в кабинет градоначальника для доклада, и увидел, что на кресле за рабочим столом сидело тело его начальника, а перед ним на куче документов лежала совершенно пустая голова. Вызвали врача, но тот ничего вразумительного ответить не смог, ссылаясь на то, что «тайна построения градоначальнического организма наукой достаточно еще не обследована». В считанные минуты новость облетела весь Глупов. Тут кто-то вспомнил о местном часовщике, посещавшем градоначальника. Часовых дел мастера допросили, и тот признался, что чинил голову градоначальника по его же приказу. Но на этот раз старая голова поломалась окончательно, потому пришлось заказать новую. По недосмотру мальчишки-курьера новая голова во время доставки в Глупов была попорчена. Однако часовщик покрасил ее лаком и присоединил к телу градоначальника. После этого жителей Глупова собрали на площади. Несмотря на то, что новая голова Брудастого была сильно перепачкана грязью и в нескольких местах побита, тот громогласно рявкнул «Разорю!», чем чуть не оглушил глуповцев. В это время на площади остановилась телега, в которой сидел капитан-исправник, а с ним рядом… такой же градоначальник! Он ловко выскочил из телеги и сверкнул на глуповцев глазами. Толпа остолбенела. Неизвестно чем бы закончилось такое двоевластие, но из губернии прибыл рассыльный и «забрав обоих самозванцев и посадив их в особые сосуды, наполненные спиртом, немедленно увез для освидетельствования».

Вскоре в город прибыл вновь назначенный градоначальник – статский советник Семен Константинович Двоекуров, который правил городом с 1762 по 1770 годы. Он был истинным либералом, и его деятельность в Глухове была очень плодотворной. Он ввел медоварение и пивоварение, обязал всех употреблять в пищу лавровый лист и горчицу, а также издал указ о необходимости учреждения в Глупове академии. Академия так и не была построена, но вместо нее преемнику Двоекурова, Бородавкину, удалось выстроить съезжий дом, чем все остались довольны.

Правление Петра Петровича Фердыщенка для города обернулось счастливым благоденствием. Шесть лет подряд в городе не было ни одного пожара, глуповцы не знали ни голода, ни «повальных болезней», ни падежа скотины. Градоначальник ни во что не вмешивался, довольствовался умеренными податями, часто и легко общался как с подчиненными, так и с мещанами. Глуповцы вздохнули свободно и поняли, что жить «без утеснения» не в пример лучше, чем жить «с утеснением». Однако на седьмом году правления Фердыщенка попутал бес. Из добродушного и немного ленивого правителя он превратился в деятельного и чрезвычайно настойчивого чиновника. Глуповцы эту перемену связали с тем, что их градоначальник потерял ум от местной красавицы Алены Осиповой. Аленка принадлежала к тому типу русских красавиц, при взгляде на которых «человек не загорается страстью, но чувствует, что все его существо потихоньку тает». Она жила вместе с мужем в мире и согласии и предложение градоначальника о совместном проживании отклонила. Однако Фердыщенко не унимался. Он сослал Аленкиного мужа в Сибирь, а саму Аленку так напугал, что деваться ей было некуда, и вся в слезах она смирилась со своей участью. Такое грехопадение немедленно отразилось на жизни Глухова. В городе началась засуха, и урожая в тот год не случилось никакого. Стало ясно, что ни скотину, ни людей кормить будет нечем. Вначале глуповцы испугались, а потом, когда все запасы доели, и вовсе помирать стали. И стали они хаживать к дому градоначальника. «А ведь это поди ты не ладно, бригадир, делаешь, что с мужней женой уводом живешь! – говорили они ему, – да и не затем ты сюда от начальства прислан, чтоб мы, сироты, за твою дурость напасти терпели!» Сколько ни оправдывался, сколько ни обещал Фердыщенко глуповцам ситуацию переломить, однако не мог ничего поделать со своей страстью. А вскоре и вовсе такой в городе мор начался, что трупы умерших от голода просто на дороге лежали неприбранные, ибо хоронить их было некому. И однажды глуховцы, не сговариваясь, вышли из своих домов и пришли к дому градоначальника. «Аленку!» – требовали они. Та, предвидя недоброе развитие событий, словно ополоумела. Не взирая ни на что, Глуховцы ее схватили и потащили на колокольню, откуда и скинули. И не осталось от Аленки ничего, ибо тут же ее тело растерзали и растащили блудные оголодавшие собаки. И как только совершилась эта ужасная кровавая драма, вдали на дороге показалось облако пыли. «Хлеб идет!» – радостно закричали глуповцы. Жизнь в городе стала налаживаться. Однако не долго тешились глуповцы. Потому как однажды попалась на глаза их градоначальнику девица Домашка, от которой он тут же потерял голову, ибо воспылал к ней сердцем. В отличие от Аленки, была Домашка «резка, решительна и мужественна». Неумытая, растрепанная и «полурастерзанная», эта девица постоянно ругалась, а бранные слова сопровождала непристойными жестами. Но таки увел Фердыщенко к себе Домашку, несмотря на все ее сопротивления.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

От издателя

Издатель, имея давнее намерение написать историю какого-нибудь города или края, обнаруживает в архиве города Глупова связку тетрадей под названием «Глуповский летописец». Летопись охватывает период с 1731 г. (т. е. от воцарения Анны Иоанновны) по 1825 г. (восстание декабристов). Предваряет летопись «опись», составленная последним летописцем, а завершают несколько детских тетрадок, «заключающих в себе оригинальные упражнения на различные темы административно-теоретического содержания» - «об административном всех начальников единомыслии», «о благовидной градоначальников наружности», «о спасительности усмирений (с картинками)», «мысли при взыскании недоимок», «превратное течение времени», декларация «о строгости».

Издатель замечает, что содержание «Летописца» во многом фантастично, однако он счел своим долгом сохранить все подробности. «С первой минуты до последней издателя не покидал грозный образ Михаила Петровича Погодина» (историка и публициста, владельца огромной библиотеки древнерусских рукописей, монархиста).

Обращение к читателю от последнего архивариуса-летописца Данная глава - единственная в «Истории одного города», написанная от лица летописца Павлушки Маслобойникова и стилизованная под язык восемнадцатого века. Из четырех архивариусов двое носят фамилию Тряпичкин (см. «Ревизор» Н. В. Гоголя). Глупов сравнивается с древним Римом - на основании того, что построен на семи холмах (Россия считалась «Третьим Римом»), и потому что имеет собственных «Неронов преславных и Калигул, доблестью сияющих» (оба императора прославились не столько благодаря отваге, сколько жестокости и самодурству). И в Глупове и в древнем Риме «великое множество экипажей ломается и столь же бесчисленно лошадей побивается. Разница в том только состоит, что в Риме сияло бесчестие, а у нас - благочестие, Рим заражало буйство, а нас - кротость, в Риме бушевала подлая чернь, а у нас - начальники».

О корени происхождения глуповцев

В древности на севере жил народ по прозвищу головотяпы - «оттого, что имели привычку «тяпать» головами обо все, что бы ни встретилось на пути». По соседству жили племена губошлепов, кособрюхих, рукосуев, слепородов, лапотников, гущеедов, моржеедов и им подобные. У них не было ни вероисповедания, ни управления, и они постоянно враждовали друг с другом. Именно головотяпам первым пришла в голову мысль об объединении и единовластии. По предложению головотяпов представители всех племен соревнуются в умении тяпаться головами; первенство остается за головотяпами, которые объявляют себя главными и принимаются «устраиваться внутри, с очевидной целью добиться какого-нибудь порядка». Делают они это оригинальными способами - «Волгу толокном замесили, теленка на баню тащили, потом в кошеле кашу варили, потом козла в соложеном тесте утопили, потом свинью за бобра купили да собаку за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали: было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара за восемь верст ловить ходили, а комар у пошехонца на носу сидел, потом батьку на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом беса в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого выйдет.

Но ничего не вышло. Щука опять на яйца села; блины, которыми острог конопатили, арестанты съели... А рознь да галденье пошли пуще прежнего... Нет порядку, да и полно... Тогда надумали искать себе князя».

Головотяпы ищут князя и плутая в трех соснах, и на болоте, и на поляночке, куда их приводит вор-новотор. Последний князь соглашается владеть головотяпами, но наместником посылает самого вора-новотора. Прибыв домой, головотяпы основывают город Глупов. Вор-новотор недоволен покорностью подданных и провоцирует бунты, которые сам же и подавляет. Наместники неоднократно сменяются, но состояние дел остается прежним: непомерные поборы и притеснения, затем бунты, затем жестокое подавление бунтов, затем наместник учиняет нечто совсем безобразное (один проворовался, другой отдал всех женщин себе самому на поругание, третий убил и сжег слишком много народа и т. д.). Князь, проведав об этом, восклицает: «Несть глупости горшия, яко глупость!». Он самолично отправляется в Глупов и кричит: «Запорю!»

С этим словом начались исторические времена.

Следует «Опись градоначальникам», в которой кратко излагаются сведения о градоначальниках Глупова, в последующих главах развернутые в конкретные сцены.

Среди тех, кому не посвящены отдельные главы, - Клементий Амадей Мануйлович («вывезен из Италии Бироном... за искусную стряпню макарон; потом, будучи внезапно произведен в надлежащий чин, прислан градоначальником»), Урус-Кугуш-Кильдибаев Маныл Самылович (известный «безумной отвагой и даже брал однажды приступом город Глупов»), Ламврокакис («беглый грек, без имени и отчества и даже чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре. Торговал греческим мылом, губкою и орехами; сверх того, был сторонником классического образования. В 1736 году был найден в постели, заеденный клопами») и проч.

Органчик

В августе 1762 г. в Глупов прибывает Дементий Варламович Брудастый. Он «молчалив и угрюм» и постоянно кричит: «Не потерплю!». Обыватели, которые любят, чтобы начальник вел себя любезно, недовольны Брудастым. гОн запирается в своем кабинете, не ест, не пьет, а пишет распоряжения о всеобщей порке. Жители приходят в ужас, небезосновательно полагая, что «он этаким манером целый город выпорет». О градоначальнике распространяются слухи, что он не человек, а оборотень: за Брудастым замечены странные вещи. По ночам он тайком принимает у себя часовщика Байбакова, который выносит из дома градоначальника что-то, бережно завернутое в тряпицу.

Вскоре «именитейшие представители глуповской интеллигенции» получают повестки, в которых им приказано пробыть к Брудастому «для внушения». Обыватели собираются, вручают градоначальнику подношения, которые тот благосклонно принимает, но под конец вдруг, пытаясь крикнуть: «Не потерплю!», только шипит что-то неразборчиво и опрометью бросается в свою квартиру.

Через некоторое время письмоводитель обнаруживает, что голова начальника лежит отдельно от тела, поверх бумаг, подобно пресс-папье. Призывают Байбакова, который рассказывает историю своих посещений Брудастого. Градоначальник требовал (письменно), чтобы часовщик починил механизм (органчик), заключенный в его голове, но у Байбаква ничего не получается, и голову отправляют в Петербург. Из столицы получен ответ, что голову починили и выслали обратно в Глупов, но она никак не прибывает с почтой. Дело в том, что голову отправили с мальчиком, который, не умея правильно хранить такой тонкий инструмент, сунул голову под скамейку кареты. Голова же выкатилась оттуда и произнесла: «Разорю!» Испуганный мальчик выбросил голову. Ее подобрали и приставили к телу убитого лейб-кампанца. В то же время Байбаков приставляет к телу настоящего градоначальника его прежнюю голову. Два градоначальника встречаются перед взорами изумленных глуповцев. «Толпа медленно и в молчании разошлась».

Сказание о шести градоначальницах

В связи с тем, что Глупов остался без градоначальника, в течение семи дней «власть» переходит из рук в руки шести женщин, каждая из которых полагает, что имеет право занимать кресло начальника города.

«Ираида Лукинична Палеологова, бездетная вдова непреклонного характера, мужественного сложения, с лицом темно-коричневого цвета, напоминавшим старопечатные изображения», некогда была замужем за человеком, где-то исправлявшим должность градоначальника. На этом основаниии она со шпагой в руке вторгается в казначейство, берет казначея и бухгалтера в плен и обещает обывателям вдоволь водки.

В это время некий штаб-офицер выдвигает иа место градоначальницы Клемантинку де Бурбон, чей отец был когда-то градоначальником, но, проигравшись в карты. был уволен. В Глупове бушует анархия; время от времени кoro-нибудь сбрасывают с колокольни. Клемантинка во главе толпы, переметнувшейся к ней, движется к дому Ираиды. Та, не выдержав осады, «собрав награбленные в казне деньги, в виду всех взлетела на воздух вместе с казначеем и бухгалтером».

Клемантинку сменяет и сажает в клетку немка Амалия Штокфиш (жившая некогда у некоего градоначальника «в помпадуршах»). Против Амалии строится «польская интрига»: паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский принимаются продвигать Анелю Лядоховскую (тоже однажды побывавшую у градоначальника). Анеля свергает Амалию и сажает ее в клетку к Клемантинке. Наутро женщины съедают друг друга.

В пригородной слободе объявляются еще две претен-дентши: Дунька Толстопятая и Матренка Ноздря. С колокольни сбрасывается невиданное множество народу - так, что выживают только «самые благонамеренные». В пушкарской слободе загорается тараканий заводик. Матренку топят в реке. Анеля возвращается домой, паны открывают кондитерскую, а Дунька стреляет по толпе из пушки. Затем она выпускает на людей клопов, которые, испугавшись вара, вылитого на них, поворачивают обратно и до смерти «изъедают» Дуньку.

Известие о Двоекурове

В Летописи сохранилась следующая характеристика Двоекурова: «Имея немалый рост... подавал твердую надежду, что... Но, объят ужасом, не мог сего выполнить... Вспоминая, всю жизнь грустил...» «Деятельность Двоекурова в Глупове была, несомненно, плодотворна. Одно то, что он ввел медоварение и пивоварение и сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа, доказывает, что он был по прямой линии родоначальником тех смелых новаторов, которые спустя три четверти столетия вели войны во имя картофеля. Но самое важное дело его градоначальствования - это, бесспорно, записка о необходимости учреждения в Глупове академии».

Голодный город

В 1776 г. градоначальником Глупова становится Петр Петрович Фердыщенко - человек, главным качеством которого летописец называет простоту. «Он ни во что не вмешивался, довольствовался умеренными данями... выходил в замасленном халате на крыльцо градоначальнического дома и играл с подчиненными в носки, ел жирную пищу, пил квас и любил уснащать свою речь ласкательным словом “братик-сударик”». Он насильно уводит от законного и любимого мужа красавицу Алену Осипову, долго упрямившуюся, но уступившую после того, как мужа Митьку арестовали, избили и отправили в Сибирь. В Глупове наступает засуха. Обыватели во всем винят Алену и требуют от градоначальника решительных действий-по устранению стихийного бедствия (т. е. отдать Алену на растерзание). Градоначальник пишет депеши во все места, откуда могут прислать хлеба, а лучше команду солдат, но в конце концов Алену сбрасывают с колокольни.

Соломенный город

Очередная пассия бригадира, стрельчиха Домашка, оказывается полной противоположнотсью Алене: «насколько последняя была плавна и женственна во всех движениях, настолько же первая - резка, решительна и мужественна».

Накануне праздника Казанской божией матери начинается пожар. Город горит два дня, две слободы сгорают без следа. Народ снова требует Фердыщенко к ответу, и тот довольствуется тем, что отпускает Домашку «в опчество» (т. е. на общее пользование), и публично просит прощения.

Фантастический путешественник

«Фердыщенко вздумал путешествовать». Он ездит на городской выгон, где не знает, чем себя занять. Город встречает градоначальника показухой (люди наряжаются, варят жирную пищу, играют на музыкальных инструментах и плачут слезами умиления. Во время застолья Фердыщенко становится плохо, и он умирает.

Войны за просвещение

«Василиск Семенович Бородавкин... поражал расторопностью и какой-то неслыханной административной въедчивостью, которая с особенной энергией проявлялась в вопросах, касающихся выеденного яйца... Днем он, как муха, мелькал по городу, наблюдая, чтобы обыватели имели бодрый и веселый вид; ночью - тушил пожары, делал фальшивые тревоги и вообще заставал врасплох». Бородавкин постоянно кричит, спит с одним открытым глазом, сочинительствует (ппшет проект о распространении армии ь флота, ежедневно по одной строке). Он томим жаждой деятельности, но не знает, что бы такое необыкновенное совершить. Бородавкин начинает войны за просвещение - заставляет обывателей сеять горчицу, при этом паля из пушек и жестоко усмиряя непокорных. «Всех войн за просвещение было четыре. Одна из них описана выше; из остальных трех первая имела целью разъяснить глуповцам пользу от устройства под домами каменных фундаментов; вторая возникла вследствие отказа обывателей разводить персидскую ромашку, и третья, наконец, имела поводом разнесшийся слух об учреждении в Глупове академии».

Эпоха увольнения от войн

Градоначальник Микаладзе привлекает сердца обывателей изящными манерами и полным равнодушием к муштровке, дисциплине и военной форме. Он питает слабость к женскому полу. Микаладзе ни во что не вмешивается, никому не докучает, никого не наказывает. Он считается основателем «мирного пути, по которому чуть было не пошла глуповская цивилизация». Микаладзе на почве слабости к женскому полу умер «от истощения сил».

На смену ему прибывает градоначальник Беневоленский, который увлеченно строчит новые законы. Законы подчас носят лаконичный характер: «Всякий человек да опасно ходит; откупщик же да принесет дары». По просьбе купчихи Распоповой, состоящей с ним в близких отношениях, Беневоленский вступает в переписку с Наполеоном, приглашая последнего посетить Глупов. Об «измене» становится известно, Беневоленского арестовывают, а в Глупов прибывает подполковник Прыщ.

Он решает продолжить «мирную» политику Микаладзе, ни во что не вникает, все разрешает, глуповцы богатеют, обильно снабжая подношениями и нового градоначальника. Прыщ спит на леднике. Предводитель дворянства, любитель вкусно покушать, обнаруживает, что от Прыща исходит постоянный аппетитный запах. Выясняется, что у градоначальника фаршированная голова.

Поклонение Мамоне и покаяние

В Глупов прибыл статский советник Иванов, «но оказался столь малого роста, что не мог вмещать ничего пространного». Иванов умирает от испуга, «получив слишком обширный сенатский указ, понять который он не надеялся».

После Иванова глуповцами управлял виконт Дю-Шарио, при котором началось «бесстыжее глуповское неистовство»: люди бросали хлеб под стол, крестились «неистовым обычаем», поклонялись идолам, говорили на получеловечьем языке, утратили уважение к старшим; в Глупове появились кокотки. Дю-Шарио любил лакомиться лягушками и наряжаться в женское платье. Впоследствие оказался девицей и был выслан из города.

Эраст Андреевич Грустилов одобрил распущенность нравов глуповцев, хотя и отличался чувствительностью и имел наклонность к сочинительству. Искал утраченное душевное равновесие при помощи аптекарши Пфейферши и блаженненьких Аксиньи и Парамона. Под их влиянием Грустилов превращается из потакателя собственным слабостям в аскета. Блаженненьких назначает на руководящие посты. Под влиянием Грустилова представители интеллигенции читают статьи Н. Страхова, затем принимаются корчиться, скакать, кружиться, петь и кричать - «восхищаться».

В разгар одного из таких восхищений «сектаторы» обнаруживают стоящего в дверях нового градоначальника - «ужасного» Угрюм-Бурчеева.

Подтверждение покаяния.

Заключение

Угрюм-Бурчеев был «мужчина среднего роста, с каким-то деревянным лицом, очевидно никогда не освещавшимся улыбкой... Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от лба почти в прямом направлениии книзу... челюсти... с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам... Портрет этот производит впечатление очень тяжелое. Перед глазами зрителя восстает чистейший тип идиота». «Разума он не признавал вовсе и даже считал его злейшим врагом... Перед всем, что напоминало веселье или просто досуг, он останавливался в недоумении». Угрюм-Бурчеев вызвал в обывателях безотчетный страх и заслужил прозвище «сатана».

Уклад жизни нового градоначальника спартанский: он спит на земле, встает с зарей и тотчас приступает к маршировке. В молодости он отличился тем, что позволил отрубить себе палец, чтобы доказать любовь к начальнику.

Угрюм-Бурчеев намеревается устроить жизнь города по образцу коммунистического концлагеря: перераспределить людей по семьям (по принципу роста), в каждой семье должно быть по паре стариков, по паре родителей, по паре подростков и по паре младенцев. Такие «поселенные единицы» являются составной частью взводов, рот и полков, на которые делится все население. Работать, по мысли Угрюм-Бурчеева, все должны от восхода до заката, развлекаясь маршировкой, питаться черным хлебом в специально отведенных местах. Все это происходит под присмотром солдат с ружьями, каждые пять минут палящих в солнце. «В этом фантастическом мире нет ни страстей, ни увлечений, ни привязанностей. Все живут каждую минуту вместе, и каждый чувствует себя одиноким. Жизнь ни на мгновение не отвлекается от исполнения бесчисленного множества дурацких обязанностей...»

Но внешний облик города не отвечает идеалам Угрюм-Бурчеева. Он решает остановить реку и с этой целью сгоняет население в воду и заставляет людей забрасывать реку мусором. План его терпит катастрофу. Угрюм-Бурчеез приступает к снесению жилищ, и бревна тоже бросают в воду, но река по-прежнему не останавливается. Люди заболевают от постоянного нахождения в воде. Угрюм-Бурчеев отправляется прочь из города и велит закладывать новый Глупов на совершенно ровном месте.

Во время строительства нового города среди жителей проявляются «дурные страсти» и обнаруживаются «неблагонадежные элементы». Летописец углубляется з историю «глуповского либерализма», вспоминает историю Иона Козыря, который проповедовал «сожительство добродетельных с добродетельными, отсутствие зависти, огорчений и забот, кроткую беседу, тишину, умеренность». Градоначальник Бородавкин, прочитав книгу Ионы и усмотрев в ней массу вредных для своего правления идей, приказал книгу уничтожить, а Иону выставить на посмешище. При Угрюм-Бурчееве «неблагонадежным элементам» удалось вытеснить ужас перед градоначальником из умов обывателей и втолковать тем, что перед ними - лишь идиот, а не мудрый и дальновидный злодей.

Угрюм-Бурчеев издает указ о назначении шпионов, призванных информировать градоначальника о любых признаках измены. На этом месте повествование обрывается; есть лишь указание, что над Глуповым пронесся неслыханный ураган и смерч, солнце померкло, а обыватели бросились на землю. Угрюм-Бурчеев «исчез, словно растаял в воздухе. История прекратила течение свое».

Название города, «история» которого предлагается читателю, — Глупов. Нет на карте России такого города и не было его никогда, — а всё же был… И был — всюду. А может быть, он и не исчезал никуда, несмотря на фразу, которой автор-летописец заканчивает своё повествование: «История прекратила течение своё»? Да может ли такое быть? И не эзопова ли это лукавая усмешка?..

В русской литературе непосредственно предшествовала щедринской «летописи» пушкинская «История села Горюхина». «Если Бог пошлёт мне читателей, то, может быть, для них будет любопытно узнать, каким образом решился я написать Историю села Горюхина» — так начинается пушкинское повествование. А вот начало текста «От издателя», якобы нашедшего в «глуповском городском архиве» «объёмистую связку тетрадей, носящих общее название “Глуповского Летописца”»: «Давно уже имел я намерение написать историю какого-нибудь города (или края)… но разные обстоятельства препятствовали этому предприятию».

Но вот «Летописец» найден. Собранный с древних времён материал в распоряжении «издателя». В обращении к читателю определяет он содержание «Истории». Прочитайте текст «От издателя» полностью, дабы вы убедились, что каждое слово там особое, отливает своим блеском и сливается в общем сверкании с другими, один фантастически-реальный (гротескный) образ, едва возникнув на странице, теснится уже следующим, и лучшее, что можно сделать, — стать читателем летописи Глупова, этого до странности знакомого всем нам города.

Структура самого читаемого произведения Щедрина непроста. За главой «От издателя » следует «Обращение к читателю» — текст, написанный прямо от лица «архивариуса-летописца» и стилизованный под язык XVIII века.

«Автор» — «смиренный Павлушка, Маслобойников сын», четвёртый архивариус. Заметим, что из трёх прочих архивариусов двое — Тряпичкины (фамилия взята из «Ревизора» Гоголя: так Хлестаков называет своего приятеля, «пописывающего статейки»).

«О корени происхождения глуповцев»

«О корени происхождения глуповцев», глава, открывающая «Летописец», начинается с выдуманной цитаты, подражающей тексту «Слова о полку Игореве». Историки Н. И. Костомаров (1817—1885) и С.М. Соловьёв (1820—1879) упомянуты здесь потому, что придерживались прямо противоположных взглядов на историю Руси и России: по Костомарову, главным в ней была стихийная народная деятельность («серым волком рыскал по земли»), а по Соловьеву, русская история творилась только благодаря деяниям князей и царей («шизым орлом ширял под облаками»).

Самому писателю чужды были обе точки зрения. Он считал, что русская государственность может твориться только путём организованного и сознательного народного движения.

«Опись градоначальникам»

«Опись градоначальникам» содержит пояснения к дальнейшим главам и краткий перечень градоначальников, повествования о правлении которых развёртываются далее. Не следует думать, что каждый градоначальник есть сатирический образ одного конкретного «самодержца». Это всегда образы обобщённые, как и большая часть текста «Истории одного города», но есть и чёткие соответствия. Негодяев — Павел I, Александр I — Грустилов; Сперанский и Аракчеев, приближённые Александра I, — отразились в персонажах Беневоленском и Угрюм-Бурчееве.

«Органчик»

«Органчик» — центральная и самая известная глава книги. Так прозван градоначальник Брудастый, обобщающий самые зловещие черты деспотизма. Слово «брудастый» относится с давних пор исключительно к собакам: брудастый — имеющий бороду и усы на морде и обычно особенно злобный (чаще о борзом кобеле). Органчиком же назван он потому, что в голове у него был обнаружен музыкальный инструмент, механизм, производящий всего одну фразу: «Не потерплю!» Глуповцы называют Брудастого ещё и прохвостом, но слову этому, уверяет Щедрин, никакого определённого значения не придают. Значит, таковое у слова есть — так писатель обращает ваше внимание на это слово и просит разобраться. Разберёмся.

Слово «прохвост» появилось в русском языке при Петре I от «профост» — полковой экзекутор (палач) в немецкой армии, в русской же употреблялось до 60-х годов XIX века в том же значении, после — смотритель военных тюрем. «Лондонскими агитаторами» в публицистике 60-х годов XIX века называли А. И. Герцена и Н.П. Огарёва — русских революционных публицистов, издававших в Лондоне газету «Колокол». Карл Простодушный — подобный Органчику персонаж средневековой истории — реально существовавший французский король, низложенный вследствие своих неудачных войн. Фармазоны — франкмасоны, масоны, члены общества «вольных каменщиков», весьма влиятельного в Европе начиная со Средних веков.

«Сказание о шести градоначальницах»

«Сказание о шести градоначальницах» — замечательно написанная, уморительно смешная, блестящая сатира на императриц XVIII века и их фаворитов-временщиков.

Фамилия Палеологова — намёк на супругу Ивана III, дочь последнего византийского императора династии Палеологов Софью. Именно этот брак дал основание русским владыкам сделать Россию империей и мечтать о присоединении Византии.

Имя Клементинка де Бурбон — намёк на то, что французское правительство помогало Елизавете Петровне взойти на русский престол. Упоминание труднопроизносимых выдуманных фамилий польских кардиналов здесь же — вероятно, намёк на Смутное время и польскую интригу в русской истории.

«Известие о Двоекурове»

«Известие о Двоекурове» содержит намёки на царствование Александра I и особенности его личности (двойственность, противоречивость намерений и их осуществления, нерешительность до трусости). Щедрин подчёркивает, что ему глуповцы обязаны повинностью употребления горчицы и лаврового листа. Двоекуров же — предок «новаторов», которые вели войны «во имя картофеля». Намёк на Николая I, сына Александра I, введшего на Руси картофель в голодные времена 1839—1840 годов, что вызвало «картофельные бунты», жестоко подавлявшиеся военной силой вплоть до самого мощного крестьянского восстания в 1842 году.

«Голодный город»

«Голодный город». Градоначальник Фердыщенко правит Глуповом в этой и двух следующих главах. Выслушав поучение священника об Ахаве и Иезавели, Фердыщенко обещает народу хлеба, а сам вызывает в город войска. Возможно, это намёк на «освобождение» крестьян в 1861 году, проведённое так, что вызвало недовольство и помещиков, и крестьян, оказавших сопротивление реформе.

«Соломенный город»

«Соломенный город». Описана война между «стрельцами» и «пушкарями». Известно, что в мае 1862 года в Апраксином дворе произошли знаменитые петербургские пожары. Обвинили в них студентов и нигилистов, но, возможно, пожары были провокацией. Глава — более широкое обобщение. В ней есть и намёки на наводнение 1824 года в Петербурге.

«Фантастический путешественник»

«Фантастический путешественник». Фердыщенко пускается в путешествие. Обычаем русских самодержцев было пускаться время от времени в путешествия по стране, во время которых местные власти усиленно изображали преданность народа властителям, а цари даровали милости народу, часто весьма незначительные. Так, известно, что по распоряжению Аракчеева во время объезда военных поселений Александром I из избы в избу переносили одного и того же жареного гуся.

«Войны за просвещение»

«Войны за просвещение» — описывает «самое продолжительное и самое блестящее» правление, судя по многим признакам, Николая I. Василиск Семёнович Бородавкин — образ, как и все, собирательный, но некоторые черты эпохи отчётливо намекают в первую очередь на этого монарха. Историк К. И. Арсеньев — наставник Николая I, совершивший с ним путешествие по России.

Походы на Стрелецкую слободу вновь уводят нас в XVIII век, но обобщают периоды следующего столетия — борьбу монархов против масонов, «дворянской фронды» и декабристов. Есть намёк, кажется, и на Пушкина (стихотворец Федька, «оскорбивший виршами» почтенную родительницу Василиска). Известно, что после возвращения Пушкина из ссылки в 1826 году Николай I сказал ему в личной беседе: «Довольно ты подурачился, надеюсь, теперь будешь рассудителен, и мы более ссориться не будем. Ты будешь присылать ко мне всё, что сочинишь, отныне я сам буду твоим цензором».

Поход на слободу Навозную подразумевает колониальные войны русских царей. Повествуя об экономическом кризисе в Глупове, Щедрин называет имена экономистов журнала «Русский вестник» — Молинари и Безобразова, любое положение выдававших за процветание. Наконец, походы «против просвещения» и для «уничтожения вольного духа», датированные годом революции во Франции (1790), указывают на Французскую революцию 1848 года и вспыхнувшие революционные события в европейских странах — Германии, Австрии, Чехии, Венгрии. Николай I вводит войска в Валахию, Молдавию, Венгрию.

«Эпоха увольнения от войн»

Глава «Эпоха увольнения от войн» посвящена в основном царствованию Негодяева (Павел I), «сменённому» в 1802 году, согласно «Описи», за несогласие с Чарторыйским, Строгановым и Новосильцевым. Названные вельможи были близкими советниками Александра, сына убитого императора. Они-то и ратовали за введение конституционных начал в России, но что это были за начала! «Эпоха увольнения от войн» представляет эти «начала» в их подлинном виде.

На смену Негодяеву приходит Микаладзе. Фамилия грузинская, и есть основания думать, что здесь имеется в виду император Александр I, при котором произошло присоединение к России Грузии (1801), Мингрелии (1803) и Имеретии (1810), а то, что он потомок «сладострастной царицы Тамары», — намёк на его мать Екатерину II. Градоначальник Беневоленский — вершитель судеб России, имевший огромное влияние на Александра I, — М.М. Сперанский. Ликург и Дра́кон (Дра́конт) — древнегреческие законодатели; выражения «драконовы правила», «драконовские меры» стали крылатыми. Сперанский же был привлечён царём к составлению законов.

«Оправдательные документы»

В последней части книги — «Оправдательные документы» — приведена пародия на законы, составленные Сперанским. Беневоленский закончил свою карьеру так же, как и Сперанский, его заподозрили в измене и сослали. Наступает власть Прыща — градоначальника с фаршированной головой. Это обобщающий образ, и благополучие глуповцев при Прыще Щедрин недаром сравнивает с жизнью русичей при легендарном князе Олеге: так сатирик подчёркивает вымышленный, небывалый характер описываемого благоденствия.

«Поклонение мамоне и покаяние»

Речь идёт теперь об обывателях — о самих глуповцах. Указывается на исключительность их выносливости и жизнеспособности, ведь они продолжают своё существование при перечисленных в «Летописце» градоначальниках. Продолжается и череда последних: Иванов (снова Александр I, речь идёт даже о двух вариантах его погибели: сравните легенду о добровольном отказе Александра I от власти, инсценировке им своей смерти в Таганроге и тайном уходе в монашество), затем — Ангел Дорофеич Дю-Шарио (Ангел — прозвище того же монарха в кругах близких и приближённых, Дорофеич — от Дорофей — дар Божий (греч.), следом — Эраст Грустилов (опять царь Александр I). Под разными иносказательными именами перечисляются возлюбленные Александра и их влияние на его правление. Появление обобщённого образа Пфейферши (прототипы — баронесса В.Ю. фон Крюгенер и Е.Ф. Татаринова) отмечает начало второй половины царствования Александра I и погружение «верхов» и общества в тёмный мистицизм и социальное мракобесие. Предаваясь в компании мистически-спиритических великосветских дам покаянию, реальный царь исчезает в никуда.

«Подтверждение покаяния. Заключение»

Весь этот мистический сброд и бред разгоняется вновь возникшим некогда обиженным офицером (Угрюм-Бурчеевым — Аракчеевым (1769—1834), «угрюмым идиотом», «обезьяной в мундире», впавшим в немилость при Павле I и вновь призванным Александром I). Первая часть главы посвящена борьбе его за воплощение безумной идеи военных поселений для содержания армии в мирное время, вторая — критике русского либерализма. Аракчеев, расцветший в годы «освобождения» крестьян от крепостного права, возмущал Щедрина беспринципностью, идеализмом и непоследовательной осторожностью, пустозвонством и непониманием реалий российской жизни. В список мучеников либеральной идеи, приведённый в последней главе книги, и их деяний попадают и декабристы, к деятельности которых Щедрин не мог не относиться иронически, зная Россию и понимая, насколько фантастичными были упования декабристов на свержение самодержавия с помощью их тайных обществ и восстания на Сенатской площади. Последним в ряду градоначальников, описанных в «Летописце», назван Архистратиг Стратилатович Перехват-Залихватский — образ, вновь возвращающий нас к Николаю I. «Утверждал, что он отец своей матери. Вновь изгнал из употребления горчицу, лавровый лист и прованское масло…» Таким образом, история города Глупова в «Летописце» возвращается на круги своя. Всё в ней готово к новому циклу. Особенно ясен этот намёк в утверждении Архистратига о том, что он отец своей матери. Фантасмагорический гротеск прочитывается ясно.

Заключая повествование о великой книге М.Е. Салтыкова-Щедрина, заметим только, что, читая её, нужно иметь в виду высказывание Тургенева об авторе: «Он лучше всех нас знал Россию».

Источник (в сокращении): Михальская, А.К. Литература: Базовый уровень: 10 класс. В 2 ч. Ч. 1: уч. пособие / А.К. Михальская, О.Н. Зайцева. - М.: Дрофа, 2018