Танковый бой под войсковицами. Танкисты-герои времен второй мировой войны

19 августа 1941 года Зиновий Григорьевич получил приказ прикрывать 3 дороги, ведущие к городу Красногвардейску (Гатчина). Проведя анализ местности, Колобанов отправил 2 танка в засаду на лужскую дорогу, два на кингесеппскую, а сам остался охранять приморское направление. Колобанов занял позицию напротив Т-образного перекрестка. Для танка был выкопан специальный окоп, который был идеально замаскирован. Вследствие чего немецкая разведка на мотоциклах не заметила замаскированный танк. Также была подготовлена запасная позиция. Место для засады было выбрано очень удачно. По обеим сторонам дороги были заболоченные поля, которые затрудняли маневр немецкой техники. Прибывшую, для поддержи, командир разместил в соседнем лесу, чтобы она не попала под танковый огонь.

На следующий день на горизонте появились 22 немецких танка Pz.Kpfw III. Колобанов подпустил танки, как можно ближе, и отдал приказ открыть огонь по головным танкам под крест.

Точными выстрелами командира орудия - Усова Андрея Михайловича были подбиты 2 головных танка. В рядах противника возникла неразбериха. Танки стали натыкаться друг на друга. А после того как были подбиты 2 замыкающих танка, колонна немцев оказалась в западне. Сначала немцы, не видя своего противника, открыли беспорядочный огонь по стогам сена, приняв их за замаскированные танки. Но определив источник огня, они начали интенсивно обстреливать танк Колобанова. Хоть у наступающих гитлеровцев и было численное превосходство, но их бронебойные снаряды 37 калибра отскакивали от усиленной брони кв-1, при этом сильно оглушая советских . Танк выдержал около 156 попаданий. Немцы попытались свернуть с дороги в поле, но стали застревать в заболоченной местности. Экипаж танка методично уничтожил все немецкие танки, но тут противник выкатил на позиции противотанковые пушки.

Снарядом одной из них сбило перископ танка. Тогда стрелок-радист танка – Павел Иванович Кисельков залез на танк, и под шквальным огнем заменил прибор. После очередного попадания противотанковой пушки, у танка заклинило башню. Но старший механик водитель – Николай Иванович Никифоров умелыми маневрами танка обеспечил точное наведение пушки на оставшуюся немецкую технику. В результате чего вся вражеская колонна была полностью уничтожена.

После этого боя весь экипаж был представлен к званию Героя Советского Союза, но, по непонятным причинам, бойцы получили более скромные награды: Колобанов З.Г., Никифоров Н.И. были награждены орденами , Усов А.М. был награжден орденом Ленина и Кисельков П.И. получил медаль .

Колобанов Зиновий Георгиевич умер 8 августа 1994 года, так и не дождавшись звезды Героя за свой выдающийся подвиг. В Санкт–Петербурге стартовала акция по сбору подписей под прошением к президенту о присвоении Колобанову З.Г. звания Героя (посмертно). Уже собрано 102000 подписей. Как можно большее количество людей должны сказать свое твердое «за», и тогда историческая несправедливость будет исправлена. Герой обретет свою награду, хоть и посмертно. Но тогда мы сможем с уверенностью сказать: «Ни кто не забыт ни что не забыто».

Давно замечено, что чем хуже идут дела на фронте, тем больше у проигрывающей стороны становится выдающихся летчиков, великих подводников, и бессмертных танкистов, чьи подвиги выходят за рамки реального и возможного. Приведу один пример. В начале 1944 года под украинским городом Корсунь-Шевченковский мы взяли в котёл мощную группировку противника, и полностью её уничтожили. Но вот если почитать некоторых немецких историков, то можно узнать, что сводный полк из «Тигров» и «Пантер», который шел окруженцам на помощь, за пять дней боев уничтожил ни много, ни мало, а 267 советских танков. Это, между прочим, целая танковая армия. «Тигры» и «Пантеры» - очень хорошие танки, и пожгли они наших не мало, спору нет, но тут акцент в другом - в том, что свои потери немцы обозначили всего в ОДИН «Тигр» и ТРИ «Пантеры» . Причем, этот «Тигр» подбили НЕ русские, его якобы, по ошибке уничтожила своя же «Пантера» - случайно стрельнула ему в корму.

Так вот, в том немецком полку было 90 танков, через две недели от них осталось всего 14-ть, а в мемуарах нет ни слова, куда же пропали остальные 76 немецких машин. Наверное, сами сломались, сами утонули в реках и болотах, или у них просто закончилось топливо, а может быть, они застряли в жирном украинском черноземе. Просто гусеницы забило грязью, и танки не смогли двигаться дальше. И советские войска здесь совершенно не причем. В общем, об этой странной пропаже семидесяти шести танков немецкие историки скромно умалчивают.

Кстати, тот сводный полк, который пытался пробить дорогу окруженным под Корсунем корпусам, свою задачу так и НЕ выполнил - он не прорвал кольцо, и немецкое командование этот полк расформировало. А и в самом деле, почему бы не разогнать разгильдяев, которые потеряли свои машины исключительно из-за ужасной русской грязи.

Всё, о чём я только что рассказал, было неким размышлением на тему пропаганды подвигов, вступлением к главной теме моей заметки.

Если принимать за чистую монету утверждения немецких танкистов и журналистов, то рекордом надо считать бои под Черкассами. Однако это не так. Абсолютный танковый рекорд принадлежит нашему герою - старшему лейтенанту Зиновию Григорьевичу Колобанову.

Его подвиг вошел в Книгу Рекордов Гиннеса, как самый успешный и результативный танковый бой за всю историю войн.

Поэтому он очень рационально распределил силы и расставил машины в самых тактически верных местах. Он приказал зарыть все танки в землю по самую башню, и хорошо их замаскировать. Своему командирскому КВ-1 он выбрал очень удобное место в самом центре обороны и закопал его на пригорке. Это расположение позволяло держать под контролем огромную площадь и перекрёсток двух дорог.

Наконец появились давно ожидаемые «гости» - колонна немецкой техники. В её голове ехали мотоциклисты и грузовики. Командир батальона приказал по связи немедленно открыть огонь. Ему, наверное, из Гатчины была лучше видна обстановка. Причем приказал жестко, как это часто бывало на фронте - матом. И знаете, как на это отреагировал Колобанов? Он просто взял, и отключил связь. Потому, что стрелять по мотоциклистам-разведчикам - это значит преждевременно обнаружить себя и сорвать все свои планы.

И вот на дорогу вышла танковая колонна. Сверхчеловеки ехали совершенно расслабленные. Как до этого по Европе: люки открыты, командиры торчали из башен спокойно и смотрели нахально, у многих были расстегнуты воротники и оголены руки до локтей, один что-то жевал, другой смотрел в бинокль… И тут грянул первый выстрел. Головной танк загорелся, его развернуло поперек шоссе, и он тем самым перекрыл дальнейшее движение. Второй выстрел - второй горящий танк наехал на первый, и украсил собой стальную композицию. Следующие выстрелы были перенесены по хвосту колонны, и там заполыхало три машины. Пробка на дороге окончательно сформировалась. А потом началось расформирование этой танковой колонны. Как куропаток в лесу, как жестяные фигурки в тире, «Климент Ворошилов» командира Зиновия Колобанова и наводчика Андрея Усова за пол часа настрелял 22 вражеских танка.

А что же остальные четыре танка из роты Колобанова? Они тоже не сидели без дела, и на своих участках накрошили еще 21-ну бронированную «куропатку», а также артиллерийскую батарею и две роты пехоты. Итого: 43 вражеских машины и множество живой силы противника без единой своей танковой потери. У нас из танкистов не погиб никто! Вот так командир роты Зиновий Колобанов унизил Третий рейх и вошел в историю.

За совершенный подвиг все члены экипажа был представлены к званию Героя СССР. Но как это ни удивительно, но Золотую Звезду не дали никому. Ограничились орденом Красной Звезды для командира, орденом Ленина для наводчика Усова, остальным тоже вручили высокие награды. Причина столь несправедливого награждения кроется в том, что во время финской войны, вернее сразу после её завершения, подчиненные Зиновия Колобанова пошли брататься с финнами. И по старинной русской традиции душевно так побратались. За это, трижды горевшего в танке капитана Колобанова лишили звания Героя Союза, сняли погоны и отправили в лагерь. Освободила его начавшаяся война. И даже после столь успешного и героического разгрома Золотую Звезду Героя Колобанову не вернули.

Хороший анимационный фильм-реконструкция о подвиге Колобанова:

Этот день в истории:

Самый успешный танковый бой в истории Второй Мировой войны был проведён советскими танкистами. Причём произошёл он в самое тяжёлое военное время - в конце лета 1941 года.

В этой удивительной истории загадки начинаются уже с первых шагов, а именно, с даты того самого исторического боя возле поселка Войсковицы. И сам Колобанов, и многие свидетели событий в своих воспоминаниях почему-то называют дату 19 августа 1941 года. В то время как в наградных листах, сохранившихся в военных архивах, фигурирует дата 20 августа 1941 года.

Но к обсуждению этого вопроса мы еще вернемся в контексте тех документов, которые стали доступными в последнее время.
А сейчас восстановим цепь событий, основываясь на рассказах очевидцев.

Войсковицкий бой

18 августа 1941 года, после тяжёлых боёв на подступах к Гатчине, старший лейтенант Зиновий Колобанов , имевший за плечами серьезный опыт Финской войны, прибыл в 1-й батальон 1-го полка 1-й танковой дивизии, которой командовал генерал Герой Советского Союза В. И. Баранов.

Став командиром 3-й танковой роты, состоящей из пяти танков (новенькие КВ-1Э только что пригнанные прямо с Кировского завода), Колобанов получил приказ – прикрыть три дороги, ведущие в Гатчину со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа.

О подготовке к выполнению этого задания мне рассказал единственный живой свидетель тех событий стрелок-радист танка Ласточкина, входившего в роту Колобанова, - Владимир Федорович Мельников, которому в прошлом году исполнилось 90 лет.

«Нас построили. Комдив Баранов сказал, что две немецкие танковые дивизии прорываются к Красногвардейску (Гатчине). Что их пропустить нельзя. Призывал стоять на смерть.
В подразделениях все люди новые. Никто никого не знает. Да, если честно сказать, то солдата на войне больше интересует вопрос, не потерял ли он свою ложку. А фамилии командира роты или батальона – не столь важная штука.
Здесь же я впервые увидел Колобанова. Невысокий мужичок. В такой же униформе как я, только с командирским ремнем. Он приказал нам готовить саперные лопатки для рытья капониров, а сам на броневике уехал выбирать места для танковых засад. Потом вернулся, и колонной повел нашу роту на позиции».

Оценив наиболее вероятные направления движения немецких войск, Колобанов поставил два танка на Лужскую дорогу (экипажи Евдокименко и Дегтяря), два - на Волосовскую (танки Сергеева и Ласточкина). Он показывал каждому командиру, как расположить танк, где отрыть основную позицию, где запасную, давал советы по маскировке.

После этого, Колобанов сам занял позицию возле совхоза Войсковицы, напротив птицефермы "Учхоза" - на развилке Таллинского шоссе и дороги на Мариенбург (ныне район Гатчины). В 150 метрах от шоссе, подходящего со стороны Сяскелево, Колобанов приказал вырыть глубокий капонир так, чтобы танк сидел в земле по башню. И хорошо его замаскировать. Второй капонир для запасной позиции был подготовлен неподалеку. С основной позиции дорога на Сяскелево хорошо простреливалась, а по ее бокам имелись сильно заболоченные участки, затруднявшие маневр бронетехники.

Оставалось ждать подхода врага. Но он появился только на следующий день. 19 августа(?) после полудня, экипажи лейтенанта Евдокименко и младшего лейтенанта Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, записав на свой счёт пять танков и три бронетранспортёра противника. Вскоре противника увидел и Колобанов. Это были разведчики-мотоциклисты, которых он беспрепятственно пропустил, дожидаясь подхода основных сил немцев.

Танковая колонна появилась около 14 часов со стороны Сяскелево. Терпеливо выждав, пока головной танк поравнялся с двумя берёзами, растущими возле перекрестка («Ориентир № 1»), Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным - огонь!». С первых же выстрелов три немецких танка, шедших впереди колонны, загорелись, перекрыв дорогу остальным. Потом Колобанов перенес огонь на хвост, а затем и на центр колонны.

Запертые спереди и сзади, немецкие танки сталкивались друг с другом, пытаясь маневрировать, съезжали в кювет и застревали там в болоте. В горевших танках начал рваться боекомплект.

Враг был настолько ошарашен, что организовал ответный огонь с большим опозданием. Но снаряды их 50мм пушек (предположительно это были танки Pz.Kpfw.35(t)) не могли пробить лобовую броню КВ-1Э. За 30 минут боя экипаж Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта, загруженного на базе в КВ-1Э, было израсходовано 98 бронебойных снарядов.
После боя на броне танка Колобанова насчитали более 130 попаданий вражеских снарядов.
А вся рота Колобанова записала на свой счёт в этот день 43 танка противника (в том числе экипаж младшего лейтенанта Ф. Сергеева - 8; младшего лейтенанта В. И. Ласточкина - 4; младшего лейтенанта И. А. Дегтяря - 4; лейтенанта М. И. Евдокименко - 5).

Свидетельства боя

С нашей стороны документов и свидетельств, подтверждающих реальность боя Колобанова более чем достаточно. Непосредственным его свидетелем был комбат И. Б. Шпиллер, наблюдавший происходящее из своего командирского танка, находившегося в прямой видимости от места событий.
Позже, чтобы своими глазами увидеть результат сражения, к перекрестку возле птицефермы «Учхоза» подъехал сам командир дивизии Баранов с кинооператором. Горящая немецкая танковая колонна была заснята на кинопленку (Правда, все попытки найти этот кинодокумент в архивах до сих пор не увенчались успехом).

По результатам боя весь экипаж Колобанова был представлен к званиям Героя Советского Союза, но по каким-то неизвестным причинам в штабе Ленинградского фронта награда Колобанову кем-то была снижена до ордена Красного Знамени, а командиру орудия старшему сержанту А. М. Усову до ордена Ленина. Наградные листы с зачёркнутым красным карандашом представлениями хранятся в ЦАМО РФ.

Существует множество версий, объясняющих это, прямо скажем, странное решение командования. Ведь по всем понятиям, танкист, подбивший в одном бою 22 танка противника, заслуживает наивысшей государственной награды. Выходит, наши полководцы не поверили в реальность столь необычной истории?

Сам Колобанов объяснял данный факт следующим образом.
Как рассказывает Владимир Мельников, в один из приездов в Ленинград Колобанов остановился у него на квартире и, после распития бутылки водки, достал из кармана маленькую затертую до дыр фотографию, на которой был изображен какой-то танкист со Звездой Героя на груди. Колобанов заявил, что это его фотография (рассмотреть лицо было невозможно). Что во время финской компании он был награжден звездой Героя, но после окончания войны этой высокой награды его лишили, за то, что солдаты его подразделения устроили братание с финнами. А его самого, якобы, осудили и отправили в места не столь отдаленные.

Вот откуда берт истоки версия, которая во множестве вариаций до сих пор кочует по разным изданиям. Однако сейчас можно совершенно точно сказать, что фамилии Колобанова не было в списках награжденных званием Героя за Финскую компанию. Эти списки публиковались в Центральных газетах, и вымарать из них какое-то имя не представляется возможным. Существуют примеры, когда бойцов лишали звания Героя за переход на сторону Власова. Но и в этом случае газеты никто не перепечатывал. Просто публиковался новый указ.

Поэтому наиболее правдоподобной выглядит версия, в соответствие с которой командование Ленфронтом просто не сочло возможным присваивать звание Героя Колобанову на фоне больших стратегических неудач. Ведь через несколько дней немцы взяли Гатчину.

Недавно были найдены первичные документы – боевые донесения штаба 1-го танкового полка от 21.08.41 г за подписью комондира полка Погодина. В них подтверждается количество подбитых Колобановым танков - 22. Также указана дата боя – 20 августа 1941 года, - ее и следует считать окончательной. Приходится признать, что сам Колобанов ошибался в воспоминаниях, утверждая, что сражение имело место 19 августа.

Не следует сбрасывать со счетов и свидетельства самого Владимира Мельникова. В тот день он слышал канонаду боя, а вечером видел КВ-1 Колобанова испещренный выбоинами от вражеских снарядов. Несколько месяцев спустя Мельников был переведен в экипаж этого танка, но к тому времени сам Колобанов получил тяжелое ранение и находился в госпитале. Командовал танком уже другой человек.

Что пишут немцы?

Как показывает история всех вооруженных противостояний, любая из воюющих сторон имеет склонность преувеличивать масштабы своих побед, одновременно преуменьшая успехи противника. Поэтому, идеальным подтверждением реальности боя танкиста Колобанова могли бы послужить немецкие документы.

А вот с этим дело обстоит хуже.
Во-первых, не вполне понятно с танками какой вражеской дивизии сражался Колобанов. Теоретически, под Войсковицами в тот день могли оказаться бронированные монстры одной из трех немецких танковых дивизий - 1-ой, 6-ой или 8-ой.

Если мы посмотрим на карту боевых действий, то с большой долей уверенности сможем заключить, что Войсковицы находятся в зоне ответственности 1-ой дивизии. Более того, в ее боевых донесениях на дату 20 августа упоминается «бой с сильным противником». По времени и месту он достаточно точно подходит под наши требования.

Вот что сказано в боевом донесении дословно:
« 11.45 1-й батальон 113-го мотострелкового полка ведет бой с сильным противником в окрестности Сепелево. После того как враг выбит оттуда и минные поля с обеих сторон от деревни разминированы.
15.20 Взят вокзал в Илькино. В 19.15 перехвачена дорога у Бол. Черницы на ЮВ. Появившиеся танки врага не могут задержать продвижение Группы.
В 20.10 Взят вокзал в Суйда»

Учитывая, что время в документе дано по Берлину(два часа разницы), а Сепелево в то время входило в состав Войсковиц, эта запись как нельзя лучше соответствует бою с Колобановым. Но, как видим, есть и проблемы.

1. Мотострелковый полк не имеет в своем составе танков, у него есть только бронетранспортеры.
2. Потери на 20 августа у немцев приводятся следующие – убито 4, ранено 8. О потерях техники – ни слова. А это совершенно не вяжется с заявленными Колобановым масштабами боя.
3. 1-й батальон задержался на месте предполагаемого боя всего на два часа. После этого преспокойно выполнил свою задачу – взял станцию Илькино.

Даже если предположить, что немцы замалчивают свои потери, по другим документам 1-й танковой дивизии, в которых приводятся цифры количества списанных и находящихся в ремонте танков, ясно видно, что данная дивизия не могла 20 августа потерять столько техники.

В журналах боевых действий 6-ой и 8-ой танковых дивизий ничего похожего на бой Колобанова найдено вообще не было. Однако потери танков в 6-ой дивизии, зафиксированные на конец августа, весьма значительны и могут вполне соответствовать искомой цифре.

Таким образом, что мы имеем? А мы имеем только одну возможность. Если предположить, что 1-й батальон 113 мотострелкового полка 1-ой дивизии был усилен танковым подразделением 6-ой дивизии, то все встает на свои места. Место и время боя, потери танков, и стремление командования завуалировать в боевом донесении масштабы понесенных потерь.

Косвенным доказательством этой версии может служить фраза:" Появившиеся танки врага не могут задержать продвижение Группы". Вполне возможно, здесь имеется в виду боевая группа Хейдебранда, которая состояла из мотопехотных соединений 1-ой танковой дивизии и танковых частей 6-ой дивизии. Кроме того, эта боевая группа действовала именно в зоне ответственности 1-ой дивизии.

Выезд на место боя Колобанова

Недалеко от того перекрестка близ Войсковиц, где в августе 1941 года Колобанов из засады расстрелял 22 танка противника, установлен монумент - тяжелый танк ИС-2. К сожалению, ко времени сооружения памятника тех самых танков КВ-1Э, на которых воевал Колобанов, уже не осталось. Пришлось использовать этот, совершенно не имеющий отношения к данной истории.
Но лучше такой, чем никакой.

На высоком постаменте памятная табличка:
"Танковый экипаж под командованием ст.лейтенанта Колобанова З.П. в бою 19 августа 1941 года уничтожил 22 танка противника. В составе экипажа находились: механик-водитель старшина Никифоров Н.И., командир орудия – ст. сержант Усов А.М., стрелок-радист – ст. сержант Кисельков П.И., заряжающий – красноармеец – Роденков Н.Ф.».

В своих воспоминаниях Колобанов очень подробно описал точку, где был отрыт капонир для его КВ-1. Сейчас в этом месте густой лес. Но небольшое озерцо в болоте, в котором по словам танкиста тогда плавали утки, сохранилось до сих пор.
Вот так местность выглядит на спутниковой карте.

Сразу за позицией Колобанова сейчас начинаются садовые домики СНТ "Ленинец". Некоторые дачники рассказывают, что время от времени на своих участках выкапывают гильзы от снарядов и патронов. Но каких-то доказательств, что эти трофеи имеют отношение к бою Колобанова, нет.

Подполковник Зиновий Колобанов умер в 1994 году и похоронен в Минске на Чижовском кладбище (участок номер 8/1г). Вот уже почти двадцать лет его боевой друг – Владимир Мельников – ведет борьбу с Министерством обороны, призывая восстановить справедливость и удостоить Колобанова звания Героя за подвиг, не имеющий аналогов в истории Великой Отечественной Войны. Но в ответ на бесконечные письма – тишина.

В июне 2011 года Законодательное собрание Санкт-Петербурга приняло постановление об обращении к Председателю Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации Б. В. Грызлову с инициативой о присвоении подполковнику Зиновию Григорьевичу Колобанову звания Героя Российской Федерации (посмертно). О реакции на этот документ мне тоже ничего не известно.

http://v-mishakov.ru/kolobanov.html

07:51 02.03.2015

В конце августа 1941 года 3-я танковая рота Колобаева обороняла подступы к Ленинграду в районе города Красногвардейска. Каждый день, каждый час был «на вес золота» - из северной столицы эвакуировались военные предприятия и мирное население. 19 августа З. Колобаев получил личный приказ от командира дивизии: перекрыть три дороги, которые ведут к городу со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа. Защитить три дороги пятью танками – с эти мог справиться только он. Танкист к тому времени прошел финскую войну, трижды горел в танке, но каждый раз возвращался в строй.

Все это было так:
В молчании суровом
Стоит тяжелый танк,
В леске замаскирован,
Враги идут толпой
Железных истуканов,
Но принимает бой
Зиновий Колобанов.Эти стихи - лишь небольшой отрывок из поэмы, которая была написана в сентябре 1941 года поэтом Александром Гитовичем в честь командира 3-й танковой роты 1-го танкового батальона 1-й танковой дивизии старшего лейтенанта Зиновия Колобанова. За месяц до этого, - 20 августа 1941 года экипаж танка, которым командовал 30-летний Колобанов, уничтожил в одном бою 22 немецких танка. Всего же за этот день 5 танков роты Колобанова подбили 43 вражеских танка. Кроме того, были уничтожены артиллерийская батарея, легковая машина и до двух рот гитлеровской пехоты.Это произошло как раз в те дни, о которых сложилось прочное мнение: советские войска в начале Великой Отечественной войны только отступали, не оказывая врагу серьезного сопротивления. Геройские свершения Зиновия Колобанова и его подчиненных призваны развеять этот миф – Красная Армия билась летом 1941 года с фашистско-немецкими захватчиками изо всех сил.Приказ комдива: «Стоять насмерть!» В конце августа 1941 года 3-я танковая рота Колобанова обороняла подступы к Ленинграду в районе города Красногвардейска. Каждый день, каждый час был «на вес золота» - из северной столицы эвакуировались военные предприятия и мирное население. 19 августа З. Колобанов получил личный приказ от командира дивизии: перекрыть три дороги, которые ведут к городу со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа. Защитить три дороги пятью танками – с эти мог справиться только он. Танкист к тому времени прошел финскую войну, трижды горел в танке, но каждый раз возвращался в строй.Танки «Климент Ворошилов» КВ-1 против немецких Pz.Kpfw.35(t) Существует схема того самого боя. Позиция тяжело танка КВ-1 Колобанова находилась на высоте с глинистым грунтом, на расстоянии около 150 м от развилки дорог, около которой росли две березы, получившие название «Ориентир №1», и примерно в 300 м от перекрестка, обозначенного «Ориентир №2». Длина просматриваемого участка дороги около 1000 м, 22 танка легко размещаются на нем при походной дистанции между танками 40 м.Выбор места для ведения огня по двум противоположенным направлениям (такая позиция называется капонир) объясняется следующим. Противник мог выйти на дорогу на Мариенбург либо по дороге от Войсковиц, либо по дороге от Сяськелево. В первом случае пришлось бы стрелять в лоб. Поэтому капонир был вырыт прямо напротив перекрестка с таким расчетом, чтобы курсовой угол был минимальным. При этом пришлось смириться с тем, что расстояние до развилки сократилось до минимума.Именно на такой машине воевал Колобанов. Около 14:00 20 августа после безрезультатно завершившейся авиаразведки, которую провели немцы, по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. За полторы – две минуты, пока головной танк преодолевал расстояние до перекрестка, Колобанов убедился, что в колонне нет тяжелых танков, окончательно составил план боя и решил пропустить всю колонну до развилки (Ориентир № 1). В этом случае все танки успевали пройти поворот в начале насыпной дороги и оказаться в пределах досягаемости его пушки. В колонне двигались лёгкие танки Pz.Kpfw.35(t) немецкой 6-й танковой дивизии (в других источниках также называются 1-я или 8-я танковые дивизии).Подбив танки в голове, середине и в конце колоны, Колобанов не только заблокировал дорогу с обоих концов, но и лишил немцев возможности съехать на дорогу, ведущую на Войсковицы.
Во вражеской колонне возникла страшная паника. Одни танки, пытаясь скрыться от губительного огня, лезли под откос и там вязли по башни в болоте. Потом и они были сожжены. Другие, пытаясь развернуться, натыкались друг на друга, сбивая гусеницы и катки. Перепуганные экипажи, выскакивая из горящих машин, в страхе метались между ними. Большинство из них попадали под пулеметный огонь.За 30 минут боя экипаж Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных выстрелов. После боя на КВ-1 Зиновия Колобанова насчитали более сотни попаданий.
Танк КВ-1 с повреждениями. Представить к награде! Сразу после этого танкового сражения, закончившегося полной победой советского оружия, в газете «Красная звезда» появилась заметка о подвиге танкиста Колобанова.А в архивах Министерства обороны сохранился уникальный документ – наградной лист Зиновия Колобанова. Лист 1 страницы. В нем подтверждается информация о количестве подбитых танков, но, пожалуй, самое главное, - Зиновия Колобанова и всех членов его экипажа за проявленные в победоносном бою мужество и героизм были представлены к званию Герой Советского Союза. Но высшее командование не сочло, что подвиг танкистов заслуживает столь высокой оценки. Зиновия Колобанова наградили орденом Красного Знамени, Андрея Усова - орденом Ленина, Николая Никифорова - орденом Красного Знамени, а Николая Родникова и Павла Киселькова - орденами Красной Звезды.После подвига Ещё три недели после боя под Войсковицами рота старшего лейтенанта Колобанова сдерживала немцев на подступах к Красногвардейску в районе Большой Загвоздки. За это время 5 танков Колобанова уничтожили три миномётных батареи, четыре противотанковых орудия и 250 немецких солдат и офицеров.13 сентября 1941 года Красногвардейск был оставлен частями Красной Армии. Рота Колобанова была опять оставлена на самом важном в тот момент рубеже – она прикрывала отход последней войсковой колонны на город Пушкин. Танк КВ-1 15 сентября 1941 года старший лейтенант Колобанов был тяжело ранен. Ночью на кладбище города Пушкин, где танки заправлялись топливом и боеприпасами, рядом с КВ Зиновия Колобанова разорвался немецкий снаряд. Танкист получил осколочное ранение головы и позвоночника, контузию головного и спинного мозга.Война для Зиновия Колобанова закончилась. Его отправили на лечение в Травматологический институт Ленинграда, в тот самый город, который танкист так успешно оборонял. До наступления блокады северной столицы, герой-танкист был эвакуирован и до 15 марта 1945 года лечился в эвакогоспиталях № 3870 и 4007 в Свердловске. Но летом 1945 года, восстановившись после ранения, Зиновий Колобанов вернулся в строй. Ещё тринадцать лет он служил в армии, выйдя в запас в звании подполковника, затем много лет жил и работал на заводе в Минске. С женой и сыном. В начале 1980-х годов на месте боя под Войсковицами было решено поставить памятник. Зиновий Колобанов написал письмо министру обороны СССР Дмитрию Устинову с просьбой выделить танк для установки на постамент, и танк был выделен, правда, не КВ-1, а более поздний ИС-2.Однако сам факт того, что министр удовлетворил просьбу Колобанова, говорит о том, что о герое-танкисте он знал, и подвиг его под сомнение не ставил.
Почему не герой? На вопрос: «Почему герою-танкисту Колобанову ни в годы Великой Отечественной войны, ни после ее окончания так и не было присвоено звание Герой Советского Союза?» есть два ответа. И оба они кроются в биографии танкиста Зиновия Григорьевича Колобанова.
Первая причина - после войны журналист «Красной Звезды» А.Пинчук опубликовал информацию, что якобы за прорыв линии Маннергейма Колобанов З.Г. стал Героем Советского Союза (в начале марта 1940 года получил Золотую Звезду и орден Ленина) и ему присвоили внеочередное звание капитана. Но за братание его подчинённых с финскими военнослужащими после подписания Московского мирного договора от 12 марта 1940 года Колобов З.Г. был лишён и звания, и награды, документальных сведений, подтверждающих получение Колобановым З.Г. звание Героя Советского Союза за участие в Финской войне, нет.Вторая причина - 10 декабря 1951 года Колобов был переведён в Группу советских войск в Германии (ГСВГ), где проходил службу до 1955 года. 10 июля 1952 года З. Г. Колобанову присвоено воинское звание подполковник, а 30 апреля 1954 года Указом Президиума Верховного Совета СССР награждён орденом Красного Знамени (за 20 лет выслуги в армии).В это время из танкового батальона в английскую оккупационную зону дезертировал советский солдат. Спасая комбата от военного трибунала, командарм объявил Колобанову З.Г. о неполном служебном соответствии и перевёл его в Белорусский военный округ. В советское время наличие в биографии даже одной из перечисленных причин было вполне достаточно для того, чтобы отказать в присвоении звания Героя Советского Союза. Зиновий Колобанов ушёл из жизни в 1994 году, но ветеранские организации, общественники и историки по сей день предпринимают попытки добиться присвоения ему звания Героя России.В Гатчинском районе Ленинградской области, там где воевал Зиновий Колобанов в 1941 году, был организован сбор подписей под обращением с просьбой удостоить героя-танкиста заслуженной им в самом начале Великой Отечественной войны высокой награды посмертно. В год 70-летия Победы, по мнению общественности, это было бы вполне логично и уместно.

Зиновий Григорьевич Колобанов – родился 25 декабря 1912 года по старому стилю (или 7 января 1913 года по-новому) в селе Арефино Муромского уезда Владимирской губернии (ныне – в Вачский район Нижегородской области), умер в 1994 году в Минске.
Родители Зиновия Григорьевича до 1917 года работали по найму, а после работали в колхозе в селе Большое Загарино.
По окончании восьми классов средней школы учился в техникуме. 16 февраля 1933 года с третьего курса техникума был призван в ряды рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА). Курсант полковой школы при 49-м стрелковом полку 70-й стрелковой дивизии. В мае 1936 года окончил Орловское бронетанковое училище имени М.В. Фрунзе, присвоено звание лейтенанта. После окончания училища, как отличник, имевший право выбирать место службы, выбрал Ленинград, «который любил заочно». Служил в Ленинградском военном округе командиром танка 3-го отдельного танкового батальона 2-й танковой бригады.
Женился 25 сентября 1936 года, на Александре Григорьевне Колобановой. Родители жены до Революции занимались сельским хозяйством, а с приходом советской власти: брат, сестра и зять остались работать в колхозе, а вторая сестра и мать стали работать преподавательницами в г. Орел. Александра Григорьевна была домохозяйкой.
С октября 1937 по 1938 год обучался на курсах усовершенствования командного состава, после которых служил помощником командира боепитания 210-го стрелкового полка 70-й стрелковой дивизии (23.04.1938), командиром взвода 6-й отдельной танковой бригады (31.07.1938) и затем командиром танковой роты (16.11.1938).
За пять дней до начала советско-финской войны 25 ноября 1939 года З.Г. Колобанов был назначен командиром танковой роты 1-й легкой танковой бригады на Карельском перешейке.
Советско-финляндская война 1939–1940 годов для старшего лейтенанта Колобанова прошла в составе 20-й тяжелой танковой бригады в должности командира роты. Бригада, в которой он служил, первой вышла к линии Маннергейма, причем его рота оказалась на острие удара. Именно тогда Колобанов первый раз горел в танке. За прорыв линии Маннергейма Колобанов стал Героем Советского Союза (в начале марта 1940 года получил Золотую Звезду и орден Ленина, – до сих пор ведется дискуссия о том, было ли присвоено Колобанову звание Героя Советского Союза или нет) и ему присвоили внеочередное звание капитана. В бою у озера Вуокса он снова вырвался со своей ротой вперед и опять пришлось спасаться из горящего машины. Третий раз он горел при рейде на Выборг.
В ночь с 12 на 13 марта 1940 года был подписан мирный договор между СССР и Финляндией. Узнав об этом, солдаты двух ранее противостоящих армий устремились на встречу друг другу для «братания». К несчастью, это самое «братание» очень дорого обошлось капитану Колобанову: его понизили в звании и, лишив всех наград, уволили в запас.
С началом Великой Отечественной войны Колобанова призвали из запаса. 3 июля 1941 года переведен на Северный фронт командиром роты тяжелых танков КВ-1, 1-го танкового полка 1-й танковой дивизии, созданной на базе 20-й тяжелой танковой бригады, в которой он воевал во время войны с белофиннами.
19 августа 1941 года экипаж его танка КВ-1 в одном бою уничтожил 22 немецких танка, а всего ротой З.Г. Колобанова в этом бою было уничтожено 43 танка.
В сентябре 1941 г. танковая рота З.Г. Колобанова удерживала подступы к Красногвардейску (Гатчина) в районе Большой Загвоздки, уничтожив 3 минометных батареи, 4 противотанковых орудия и 250 солдат и офицеров врага.
13.09.1941 г. Красногвардейск был оставлен частями РККА. Рота Колобанова прикрывала отход последней войсковой колонны на г. Пушкин.
15.09.1941 г. Колобанов был тяжело ранен: получил осколочное поражение головы и позвоночника, контузию головного и спинного мозга. Находился на излечении в Травматологическом институте в Ленинграде, затем был эвакуирован и лечился в эвакогоспиталях № 3870 и 4007 в Свердловске. 31.06.1942 г. ему было присвоено воинское звание капитан.
После войны, 10.07.1945 года, назначен зам. командира 69-го танкового батальона 14-го механизированного полка 12-й механизированной дивизии 5-й гвардейской Танковой Армии в Барановичском ВО. После командовал в ГСВГ батальоном тяжелых танков ИС-2.
05.07.1958 г. З.Г. Колобанов уволен в запас, в звании подполковника. Затем работал Минском автозаводе был мастером ОТК, а затем контролером ОТК, имел звание «Ударник коммунистического труда». Умер в августе 1994 г. в Минске. Похоронен на Чижовском кладбище в Минске, участок номер 8/1г.