Улюкаев и Сечин странно встретились. И странно разошлись

Замоскворецкий суд Москвы начал сегодня утром рассматривать по существу дело в отношении бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева. Его обвиняют в получении взятки в особо крупном размере. По версии обвинения, Улюкаев вымогал два миллиона долларов у представителей "Роснефти" за положительную оценку сделки по покупке "Башнефти". За несколько месяцев до ареста бывший министр заявлял , что "Роснефть" – ​ "ненадлежащий покупатель для такого актива". В ноябре прошлого года Улюкаев был задержан с поличным, с тех пор он находится под домашним арестом. Вину он не признает, а предъявленные обвинения считает "гнусной провокацией". Само судебное заседание продолжалось меньше двух часов, после чего дальнейшее рассмотрение материалов уголовного дела перенесли на 1-е сентября.

Алексей Улюкаев приехал в суд в сопровождении четырех адвокатов, в руках у него была электронная книжка. Перед началом заседания состоялась мини-пресс-конференция. Экс-министр, в частности, сообщил, что читает сейчас рассказ Чехова "Убийство", а потом перейдет к очеркам. По его словам, с президентом Путиным после задержания он не разговаривал, нынешнее экономическое положение в стране считает "отличным, но не безнадежным", а свое уголовное преследование по-прежнему называет провокацией.

Выступая в суде, Улюкаев заявил, что следователи сфабриковали обвинение, основываясь исключительно на показаниях Игоря Сечина . По словам бывшего министра, в этой провокации также участвовала ФСБ и глава службы безопасности "Роснефти" Олег Феоктистов .

"Федеральной службой безопасности была совершена провокация взятки, организованная на основании заведомо ложного доноса главного исполнительного директора "Роснефти" Игоря Сечина и начальника службы безопасности "Роснефти" Олега Феоктистова, – заявил Улюкаев в суде. – Данная провокация послужила основанием к необоснованному в отношении меня возбуждению данного уголовного дела. В процессе расследования правоохранительные органы не только намерено игнорировали очевидные доказательства ложности показаний Сечина, но и умышленно не предпринимали необходимых действий, направленных на получение доказательств этой ложности. В конце концов, в отношении меня, в отсутствии каких-либо доказательств, было сфабриковано обвинение, которое основывается исключительно на показаниях Сечина о том, что я, якобы, вымогал у него взятку за положительное заключение об участии компании "Роснефть" в приватизации "Башнефти". Учитывая, что указанное заключение было дано по поручению правительства Российской Федерации, задолго до вымышленных Сечиным событий, последний так же заявил, что я угрожал ему в случае отказа выплатить требуемую сумму, направленную на воспрепятствование деятельности компании "Роснефть". Думаю, что простого здравомыслия было бы более чем достаточно для вывода о ложности и абсурдности данного заявления не только ввиду моей служебной компетенции, которая не позволяет влиять на коммерческие лица вообще, но и компании "Роснефть", которая не подведомственна Росимуществу, а,следовательно, и Министерству экономического развития, но и ввиду очевидного несоответствия моего политического веса и веса господина Сечина в российском политическом истеблишменте".

Бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева задержали в ночь с 14 на 15 ноября 2016 года в офисе "Роснефти". На следующий день Басманный суд Москвы санкционировал арест чиновника, а президент Владимир Путин освободил его от должности министра "в связи с утратой доверия". Суд также наложил арест на 15 объектов недвижимости и денежные средства бывшего министра на сумму свыше 564 миллионов рублей. Алексею Улюкаеву предъявили обвинение по ч. 6 ст. 206 УК РФ – "Получение взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, в особо крупном размере". Как утверждает следствие, бывший министр получил 2 миллиона долларов за выданное Минэкономразвития положительное заключение, позволившее "Роснефти" выкупить у государства 50,08% акции компании "Башнефть".

Как следует из обвинительного заключения, которое сегодня прозвучало в суде, Сечин лично передал деньги Улюкаеву в офисе "Роснефти"

Следствие также утверждает, что, вымогая взятку, Улюкаев угрожал представителям "Роснефти" создать препятствия для ее деятельности. По данным СК, на пальцах бывшего министра были обнаружены следы специального вещества, которым была обработана взятка. Источники "Коммерсанта" поясняют , что к самим деньгам Улюкаев не прикасался, однако трогал ручку кейса, на которой также было вещество. Сообщается, что бывший министр должен был получить два кейса. Как следует из обвинительного заключения, которое сегодня прозвучало в суде, Сечин лично передал деньги Улюкаеву в офисе "Роснефти". И потом Улюкаев поместил деньги в багажник личного автомобиля, откуда их изъяла ФСБ.

За девять месяцев, что экс-министр находится под домашним арестом, он "похудел на 14 килограммов, спасибо нашему правосудию за это"

Расследования дела Улюкаева завершилось в конце мая. 8 августа в Замоскворецком суде Москвы состоялось предварительное заседание: бывшему министру продлили срок домашнего ареста до конца января 2018 года. Улюкаев в очередной раз не признал свою вину, при этом ранее он заявлял, что готов сотрудничать со следствием . Он назвал предъявленные обвинения "гнусной провокацией", которая, по его словам, выгодна "коррумпированной части менеджмента и спецслужб". За девять месяцев, что экс-министр находится под домашним арестом, он "похудел на 14 килограммов, спасибо нашему правосудию за это".

Также в ходе предварительного заседания стало известно, что главный исполнительный директор "Роснефти" Игорь Сечин, который, по данным СМИ , непосредственно присутствовал на встрече, после которой задержали бывшего министра, заявлен в деле в качестве свидетеля со стороны обвинения. Пресс-секретарь нефтяной компании Михаил Леонтьев заявил РБК , что Сечин готов прийти на процесс, если его вызовут для дачи показаний и если суд подстроится по его график.

По данным "Новой газеты" , разработкой дела Алексея Улюкаева ФСБ занималась не меньше года, курировал оперативные действия замначальника Управления собственной безопасности (УСБ) ФСБ Олег Феоктистов, который затем возглавил службу безопасности "Роснефти". Как сообщали "Ведомости" со ссылкой на высокопоставленного сотрудника силовых органов, глава "Роснефти" Игорь Сечин просил Олега Феоктистова оказать ему содействие в этом деле, еще когда генерал работал в ФСБ. Помимо этого, собеседник газеты полагает, что приход Феоктистова в госкомпанию помог продаже пакета акций "Башнефти" в пользу "Роснефти". В марте "Новая газета" со ссылкой на источники сообщила, что Феоктистова уволили и из ФСБ, и из госкомпании "Роснефть".

"Ведомости" сообщали, что помимо Улюкаева в разработке могли находиться и другие чиновники, в частности – вице-премьер Аркадий Дворкович , помощник президента Андрей Белоусов , директор департамента Минэкономразвития Оксана Тарасенко и помощник Игоря Шувалова Марина Романова .

Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве России Павел Салин рассуждает о перспективах этого процесса и о том, какие политические решения могут повлиять на судьбу бывшего министра.

У Улюкаева нет влиятельного патрона, который был бы близок к президенту

– Здесь действуют два фактора, которые друг друга уравновешивают. С одной стороны, Улюкаев, конечно, принадлежит к группе тех, кого принято называть системными либералами, но, с другой стороны, у него никогда не было такого влиятельного покровителя, например, как у господина Сторчака , которого тоже в свое время арестовали, но в итоге Кудрину удалось спустить это дело на тормозах. У Улюкаева нет влиятельного патрона, который был бы близок к президенту, чтобы аргументировать свою точку зрения и постепенно спустить дело на тормозах. Но все-таки господин Улюкаев принадлежит к лагерю системных либералов. Если бы ситуация была бы год-полтора назад, то можно было бы сказать, что политическая составляющая в этом процессе с учетом статуса (все-таки бывший министр) была бы минимальной. Но сейчас у нас разворачивается президентская кампания. И, самое главное, разворачивается борьба за повестку дня следующего президента – неважно, кто им будет, Владимир Путин, что скорее всего, или кто-то еще. Разворачивается повестка дня – какой у нас будет внутренняя и внешняя политика. Столкновение между двумя идеологическими аппаратными группами, коалициями в российской элите, условно говоря, либералами, или технократами, и теми, кого принято называть силовиками, обострилось. И обострение этого противостояния как раз повлияет, наверное, и на ход этого дела. Насколько жестким будет приговор Улюкаеву, будет ли он сопряжен с реальным сроком или Улюкаев отделается условным наказанием, – элиты более низкого уровня и другие внешние наблюдатели как раз будут судить по исходу этой борьбы – на чью сторону склоняется историческая удача. Поэтому политическая составляющая в этом деле будет весьма весомой.

Если власть выберет в качестве одной из смыслообразующих конструкций избирательной кампании реальную борьбу с коррупцией, то как раз к президентской кампании будут подверстаны реальные посадки. Посадки должны быть громкими.

​– С вашей точки зрения, на чьей стороне сейчас мяч? Есть ли сигналы к тому, что это может быть реальный срок?

– Пока мяч ни на чьей стороне, потому что слишком много переменных. Во-первых, неясно до конца, кто пойдет на президентские выборы в качестве основного кандидата от власти. 80%, что это Владимир Путин, но далеко не 100%. И даже если это Владимир Путин, с какой повесткой дня он пойдет? Будет ли власть педалировать антикоррупционную повестку? Все-таки 17 лет пребывания нынешней элиты на вершинах, т. е. есть уже определенная усталость и скепсис. А если вы против чего-то боретесь, то что вы эти 17 лет-то делали?! Поэтому власти сейчас необходимо не лозунги какие-то выдвигать, как во времена президентства Медведева, а доказывать реальными делами. И очень может быть, если власть, действительно, выберет в качестве одной из смыслообразующих конструкций избирательной кампании реальную борьбу с коррупцией, обуздание коррупционных аппетитов чиновничества, то как раз к президентской кампании будут подверстаны реальные посадки. Естественно, посадки должны быть громкими. Здесь под удар попадут губернаторы, которые арестованы , и, наверное, осенью еще, может быть, будут аресты. Там еще решение, я так понимаю, окончательно не принято. Естественно, если это будет и бывший министр – это будет беспрецедентно в новейшей истории России. Это пока играет против Улюкаева. Защита это прекрасно понимает. Она пытается отсрочить рассмотрение дела. Неделю назад адвокаты обратились в суд с просьбой отложить рассмотрение дела. Им отказали. Потому что если приговор будет выноситься после президентских выборов, тем выше шансы на то, что приговор будет условным. Пока очень многое неясно. И ситуация складывается не очень благоприятным для господина Улюкаева образом. Но все может поменяться. Пока нельзя говорить, что мяч на чьей-то стороне. Если образно выражаться, команды закончили разминку на поле и ждут свистка арбитра. Свистком, я думаю, будет заявление Владимира Путина о готовности участвовать в выборах или о рекомендации кого-то в преемники. Тогда станет ясно, с какой он повесткой пойдет.

– На том же заседании прозвучало, что Игорь Сечин заявлен в качестве свидетеля со стороны обвинения. Как вы оцениваете вероятность того, что он появится в суде? Какую роль он играет в этом процессе?

Он демонстрирует, что раз уж неформально считается в элите, что именно он является инициатором этого дела, то он готов идти до конца

– Я оцениваю эту вероятность как весьма высокую. Как только появилась информация, в этот же день началась дискуссия: будет ли Сечин в суде или нет? На мой взгляд, дискуссия выросла на пустом месте. Может быть, дискутанты просто невнимательно посмотрели, что он заявлен в качестве возможного свидетеля со стороны обвинения. Если бы он защитой был заявлен в качестве возможного свидетеля, тогда была бы интрига. Удастся защите продавить свою позицию, придет ли господин Сечин в суд или как-то дистанционно даст показания. Защита могла бы какие-нибудь вопросы каверзные подготовить, фактурку какую-то неприятную. И господину Сечину был бы смысл уклоняться от этого. Я уверен, что это было заявлено как минимум по согласованию с господином Сечиным, а, может быть, и по его инициативе. Он демонстрирует, что раз уж неформально считается в элите, что именно он является инициатором этого дела, то он готов идти до конца. Потому что любое отступление назад будет трактоваться как ослабление его позиций. И, может быть, даже он уже особо и не заинтересован в том, чтобы дожимать это дело до конца, потому что в конце прошлого года был другой интерес у инициаторов этого ареста. Под прицелом был весь финансово-экономический блок правительства, чтобы все поменять – и системных либералов заменить на силовиков. Это не удалось. Поэтому сейчас интересанты этого дела во многом утратили азарт, утратили смысл всей этой комбинации. Но сказал А – говори Б. Поэтому дело нужно доводить до конца, потому что если опять же приговор будет мягким, это будет трактоваться внешними по отношению к этому всему конфликту наблюдателями как ослабление позиции силовиков вообще и господина Сечина в частности. Поэтому есть интерес по инерции довести это дело до конца. Я так понимаю, что если чаша весов будет склоняться не на сторону обвинения, не на сторону силовиков, то, возможно, показания Сечина станут актом публичного лоббирования своих интересов.

–​ Но при этом в этом деле очень много пробелов. Не совсем понятно, сколько было этих чемоданов-кейсов –​ один, два? Как и где задерживали Улюкаева? Почему до конца мы ничего не знаем?

Если приговор будет выноситься после президентских выборов, тем выше шансы на то, что он будет условным

– Потому что неясно еще, какое окончательное политическое решение будет принято по этому делу. Будет принято решение сажать Улюкаева на реальный срок или нет. Поэтому стороны держат аргументы в запасе, во-первых. А, во-вторых, есть риск, что если одна из сторон бросит какую-то информацию, неприятную для другой стороны, другая сторона ответит этим же. А в условиях президентских выборов это может негативно сказаться не только на имидже системных либералов или силовиков, но и на имидже власти в целом. В Украине различные кланы сами себя скомпрометировали во время президентства Януковича, начали компроматную войну на уничтожение, а в результате была делегитимирована сама система власти, что облегчило свержение режима Януковича. Поэтому пока стороны, во-первых, держат аргументы, поскольку нужно иметь что-то в запасе. А, во-вторых, они пытаются соблюдать неформальные правила игры. Все-таки очень много фактуры не для лишних ушей и глаз, чтобы не делегитимировать систему власти в России, – заключает Павел Салин.

По мнению политолога Николая Петрова , Алексей Улюкаев стал жертвой конфликта слабого российского правительства и сил, которые "формальным влиянием" не обладают. При этом политолог считает, что, вероятнее всего, дело бывшего министра будет спущено на тормозах:

– Дело закончится ничем или почти ничем, т. е. либо оно не будет доведено до конца вовсе, либо, как обычно сейчас бывает, суд решит, что того времени, что Улюкаев пробыл под домашним арестом, достаточно, и именно такой срок наказания он получит. Мне кажется, что в завершении мы получим ситуацию, когда Улюкаев останется пенсионером, но не попадет в места заключения, никакого усиления, ужесточения здесь не будет. Скорее все будет спущено на тормозах. Последние 2-3 года большое количество самых разных дел часто ставят экспертов в тупик в том смысле, что точно и четко объяснить – зачем, почему и кому это выгодно? – далеко не всегда удается. И главное объяснение, которое объединяет, мне кажется, случай Улюкаева со многими другими, это то, что он был немножко наособицу. Он был немножко отдельно, хотя он считался как бы одним из членов так называемого либерально-экономического клана в правительстве. Он оказался менее защищенным, чем другие представители этого клана или представители других кланов.

Роль Игоря Сечина – ключевая, и не думаю, что он появится в суде

Я бы считал, что помимо каких-то субъективных факторов и разборок с нефтью, помимо конфликта демонстративного "Роснефти" и всего правительства по поводу "Башнефти" и ее приватизации, здесь Улюкаев стал жертвой. Потому что он оказался наиболее слабым и в этом смысле наименее защищенной фигурой. Но именно жертвой, потому что это демонстрация слабости правительства и, наоборот, силы тех структур и сил, которые, не обладая формальным влиянием, тем не менее, демонстративно бросили правительству вызов и в случае с Улюкаевым продемонстрировали, что сила на их стороне. Роль Игоря Сечина – ключевая, и не думаю, что он появится в суде. Это было бы ниже его достоинства, как он его понимает. Его заявили, но пока никаких сигналов к тому, что такого рода оборот событий возможен, – заключает Николай Петров.

Алексей Улюкаев стал первым чиновником уровня министра в России, против которого возбудили уголовное дело о коррупции. До этого только бывший министр обороны Анатолий Сердюков был обвиняемым по делу о халатности при строительстве дороги в Астраханской области, однако в 2014 году дело против него прекратили, так как он попал под амнистию к 20-летию российской Конституции.

О чём говорили Игорь Сечин и Алексей Улюкаев, перед тем как министр получил «корзиночку» с двумя миллионами долларов? «Фонтанке» помогли понять это эксперты – нефтегазовый аналитик и политолог.

Дмитрий Азаров/Коммерсантъ

Последний разговор между главой «Роснефти» Игорем Сечиным и Алексеем Улюкаевым перед арестом экс-министра экономразвития был зачитан обвинением в суде. От этого не стало яснее, зачем министр лично ездил за взяткой в двадцать кило долларов, хотя человечество давно придумало офшоры. Двух экспертов «Фонтанка» попросила интерпретировать беседу Улюкаева и Сечина с двух точек зрения: с экономически-нефтегазовой и с политической. Кому был адресован этот текст и зачем они вообще встречались? Объясняют партнёр консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин и политолог, экономист, до 2002 года – член правительства Владимир Милов.

Напомним содержание предыдущих серий. Летом и осенью 2016 года шло обсуждение приватизации «Роснефти» и «Башнефти». Министерство экономического развития с Алексеем Улюкаевым во главе было против схемы, по которой госкомпании фактически выкупали сами себя. Потом оно передумало, но министра всё равно пригласил в гости глава «Роснефти». Это было 14 ноября. На выезде с территории «Роснефти» машине Улюкаева перекрыл дорогу шлагбаум. Несколько часов министр просидел в автомобиле, потом его задержали, а потом поместили под домашний арест.

Обвинение утверждает, что Улюкаев с угрозами вымогал взятку в обмен на одобрение схем приватизации, Сечин вынужден был согласиться, но пожаловался в ФСБ. В его службе безопасности как раз тогда совершенно случайно работал генерал Феоктистов (потом он вернулся на Лубянку). Задержали Улюкаева, по версии обвинения, в тот момент, когда он укладывал сумку с деньгами в багажник. Сечин дал ему два миллиона долларов в двух кейсах.

На очередном заседании Замоскворецкого районного суда столицы, где проходит процесс над экс-министром, гособвинитель огласил расшифровку аудиозаписей, сделанных в офисе Сечина 14 ноября 2016 года. Подчеркнём: не сами записи прозвучали, а именно расшифровки, сделанные следствием. Ознакомиться с ними можно на сайте «Медиазона» .

Из записей мы узнаём, что инициатором встречи был Сечин. Он не просто позвал Улюкаева «на компанию посмотреть», но и настоял на времени визита. Уже в офисе речь зашла о «корзиночке», которую в «Роснефти» по чьему-то поручению долго готовили для дорогого гостя – и вот наконец собрали. И будто бы всё это время туда упаковывали колбасу. Говорят, что у нефтяной компании действительно есть такая традиция – встречать гостей продуктовыми наборами. Сечин просит прощения, что затянул с «корзиночкой». Кто дал то самое поручение укомплектовать её – остаётся за кадром.

«Улюкаев приехал заслушать передовицу газеты «Правда»

Прочитаешь расшифровку – неинтересный разговор о «Роснефти» и просто о нефти. Для непосвящённых его содержание интерпретирует Михаил Крутихин.

- Михаил Иванович, если вынести за скобки передачу «корзинки», зачем они встречались?

– Это невозможно сказать, потому что сама беседа представляет собой какую-то странную политинформацию. Руководитель государственной нефтегазовой компании, к тому же ответственный секретарь комиссии по ТЭК, в разговоре с министром вдруг выдаёт нечто вроде пресс-релиза. Предназначенного не для собеседника, а для какого-то третьего человека. Такое ощущение, что оба работали на публику.

- Почему оба? Улюкаев почти ничего не говорит, только время от времени поддакивает монологам Сечина.

– Подозреваю, что Улюкаев и так хорошо знает, что происходит в «Роснефти». И с некоторым удивлением слушает это театральное представление. В их разговоре нет абсолютно никакой информации.

Как же – нет? Сечин жалуется министру, что налоговая база у него «самая тяжелая в мире». Может, человек просто хотел попросить о налоговых льготах?

– Он не может об этом просить Минэкономразвития, потому что вопросы налогообложения у нас решаются на уровне президента. Поэтому во всём, что говорит Сечин о налогах, тоже нет ни информации, ни просьбы к министру.

Но Улюкаев соглашается: да, мол, «надо заниматься обязательно». Говорит, что понимает Сечина. Что он понимает и с чем соглашается?

– Он соглашается с тем, что понимают сейчас все: нынешняя система налогообложения в отрасли далека от справедливой. Недавно правительство утвердило план, по которому система изменится так, чтобы поощрять вложение денег в разведку и добычу. Компании смогут платить налоги уже после получения прибыли. С этим согласны все нефтяники, их поддерживает Министерство энергетики. Единственной противодействующей силой было не министерство Улюкаева, а Минфин. И его аргументацию я, кстати, понимаю. Новая система может привести к тому, что компании будут раздувать издержки на бумаге.

- В какой части разговора Сечин обсуждает с Улюкаевым этот ключевой момент? Я не вижу.

– Этого они как раз и не обсуждают.

– Индийский проект очень зависит от поставок нефти из Венесуэлы. А Венесуэла либо срывает поставки, либо вся в долгах. В общем, у этого проекта огромные проблемы. Преподносить это как успех «Роснефти» – это очень далеко от реальности. Сечин и тут просто транслирует пропагандистскую версию.

А он говорит Улюкаеву, что нефть будет ещё иранская и иракская. И выдаёт много цифр, которые очень даже красят компанию.

– Вот как раз иранская и иракская – это нефть, которая «Роснефти» не принадлежит, её надо закупать на внешнем рынке, то есть никакой заслуги компании в этом нет. Но всё это министр и так должен знать.

Ещё они говорят о заморозке нефтедобычи: это принесёт пользу Америке, её сланцевые проекты получат «временной лаг для подготовки новых объемов», мы «будем терять рынки»…

– Вот сидят в пивной два мужика – и обсуждают тот факт, что Волга впадает в Каспийское море. Да, всё правильно. Но зачем об этом говорить с министром?

Может, заморозка нефтедобычи была настолько животрепещущим вопросом, что Сечину надо было срочно обсудить это с министром? Вот и Улюкаев беспокоится: «Это надо учесть». Сечин соглашается: «Мы потихонечку работаем, Леша».

– На самом деле, экспорт нефти из России не сокращается, а увеличивается. То есть российские компании, включая «Роснефть», не выполняют обязательств перед ОПЕК. Они ещё и наращивают добычу. И зачем обсуждать это с министром?

А вот они оба в Лиму собираются на саммит АТЭС. Сечин сообщает: «Да, я буду в Лиме». Улюкаев ещё думает, что он «тоже будет». Может, перед Лимой надо было что-то успеть обсудить, что там будет решаться?

– Сечин просто пытается представить «Роснефть» глобальной энергетической компанией. Это всё то же надувание щёк. Между тем практически вся нефть, которую «Роснефть» добывает в России, заложена китайцам на много лет вперёд. Под деньги, данные китайцами на приобретение «Роснефти». А тут Сечин говорит, что компания расширяет деятельность по всему миру.

- Кому он это говорит? Министру, о котором знает, что того через полчаса арестуют и министром он уже не будет?

– Здесь я никаких предположений высказывать не могу. Улюкаев приехал к человеку, чтобы тот ему, по сути, зачитывал передовицу газеты «Правда». Зачем он вообще туда ехал? Его вполне могли пригласить, чтобы поговорить о чём-то реальном, а вместо этого стали вешать лапшу на уши.

- Наверное, в таком случае он бы спросил: Игорь Иваныч, а ты меня, собственно, зачем звал-то?

– Да, лучше бы так и спросил.

«Улюкаева пришлось выкуривать из машины»

Эстафету принимает Владимир Милов: если разговор об экономике и нефти не был предметом встречи, тогда зачем Игорь Сечин звал в гости Алексея Улюкаева? И почему на выезде с этой встречи министр получил два миллиона долларов и наручники?

- Владимир Станиславович, зачем нужна была эта странная встреча?

– Мы не знаем об этой истории вообще ничего, кроме каких-то сливов со стороны Игоря Сечина. Поэтому я предлагаю не поддаваться и анализировать весь спектр возможностей. Первое – Улюкаев действительно брал деньги.

- В «корзиночке».

– Два миллиона стодолларовыми купюрами – это 20 килограммов денег.

- В очень большой корзиночке.

– Это ни в какую корзинку не влезет, тут надо тащить два больших тюка. Думаю, что какая-то корзинка могла быть, но это неважно. Первый вариант – Улюкаев ехал брать деньги. Второй – есть целый ряд спорных ситуаций, связанных и с Минэкономразвития, и с «Роснефтью». В частности, они обсуждают налоговые льготы и себестоимость добычи. В правительстве всё время шла об этом речь. Если вы возьмёте прессу за то время, то увидите, как «Роснефть» всё время выклянчивает себе налоговые поблажки. Причиной визита могла быть попытка познакомить Улюкаева с какими-то сечинскими выкладками. В принципе то, что они обсуждали, укладывается в такую схему, что Минэкономразвития может быть союзником «Роснефти» по вопросу льгот против Минфина.

По словам Михаила Крутихина, ничего нового они там не обсудили. К тому же Улюкаев во всём с Сечиным соглашается, его уже не надо убеждать.

– Прежде чем анализировать их разговор, поймите базовые вещи. Один из участников разговора, Сечин, просто не понимает экономических аспектов. Второй, Улюкаев, человек грамотный, но не очень разбирается в нефтяном секторе. И не надо удивляться, что разговор у них поверхностный и состоит из какой-то белиберды. Кроме того, нам выдали фрагменты – и мы не знаем, насколько полный это разговор.

Я говорю не только о содержании, но и о форме. Вот цитаты из Сечина: «По технологии разработки мы занимаем серьезные ведущие позиции, если не приближаемся к мировым лидерам, то наступаем на пятки», «Развитие у нас идёт, несмотря на пожелание ОПЕК, я докладывал Владимиру Владимировичу», «Это такой проект для рынка, уникальный». Так разве люди разговаривают?

– Я шесть лет работал в правительстве на руководящих должностях, фигурантов разговора знаю лично. И меня не удивляет, что их разговор – смесь казёнщины и белиберды. Что ещё может сказать Сечин? Такие люди заучивают фразы наизусть. Забубнивают, зубрят. К тому же здесь перед нами люди, между которыми огромная стена. Они – соперники. Нет между ними неформального общения. Это – один из редких контактов.

А так не скажешь. Сечин называет Улюкаева Лёшей, заботится, что тот без курточки, замёрзнуть может. Делится, что сам вот утепляется.

– Сечину, как мы теперь знаем, надо было Улюкаева на что-то развести. Но формально Улюкаев – начальник, которого он должен в чём-то убедить.

Тогда почему Улюкаев-начальник едет к Сечину? И не просто едет. Сечин его зазывал, настоял даже на времени – и Улюкаев подчинился.

– Начальник он в том смысле, что решение каких-то вопросов Сечина зависит от его подписи. Но политический вес у них, конечно, разный. И конечно, не в пользу Улюкаева. Улюкаев и говорил, что не хотел ехать. Но это было предложение, от которого сложно отказаться. А может, он как раз рассчитывал, что сгладит какие-то углы в этом разговоре.

Где в этой расшифровке признаки того, что они соперники, что есть какие-то углы? Улюкаев всё время поддакивает: «Безусловно, мы 100 процентов за», «Я двумя руками полностью во всём на твоей стороне».

– Думаю, ему было что сказать, но он не стал этого делать. Хотя я бы вообще не придавал значения содержанию разговора. Здесь надо анализировать общий контекст в то время. А в общем контексте они как раз были противниками, в частности – по приватизации «Роснефти» и «Башнефти». Возможно, Улюкаев хотел снять какое-то напряжение.

- То есть он дружить поехал, а его…

– Да-да. Это для них очень типично. Они такую мягкость воспринимают как слабость: значит, надо добить. Это у них в крови.

В разговоре есть странные моменты. Вот они обсуждают налоги, Сечин выступает с монологом. Улюкаев соглашается, начинает фразу: «И конечно же, нужно международных несколько таких…» Сечин обрывает его на полуслове и переводит разговор к той самой «корзиночке». Он увидел, что пора переходить к делу?

– Есть такое ощущение. Но я считаю, что информации недостаточно, чтобы делать выводы. Мы не видим всю картину. Мы видим только фрагменты, которые нам показывает Сечин, чтоб мы начали кричать «держи вора!». Мало ли что они могли там обсуждать на самом деле?

С версией о том, что это был разговор об экономике, мне мешает согласиться одно: всё это Сечин говорит человеку, который через полчаса будет арестован.

– Но Улюкаев-то этого не знает. Это знает Сечин, но не может же он раскрыть это по ходу разговора. Хотя, повторю, для выводов у нас очень мало деталей.

- Ваши симпатии на стороне Улюкаева?

– Не совсем так. У меня нет симпатий к Улюкаеву. Но по поводу Сечина у меня есть полная уверенность, подтверждённая фактами по этом кейсу, что он осуществил провокацию. Это обычная спецслужбистская разводка. Интерпретации аудиозаписей могут быть любые. Покажите мне реальные вещдоки. И есть ещё момент. Они же не смогли задержать Улюкаева в городе. Это удалось сделать только в офисе «Роснефти» и силами её службы безопасности. Для этого пришлось фактически блокировать ему выезд. Он много часов сидел в машине. Это говорит о том, что у них не было достаточных юридических оснований. Им пришлось заманить его в офис и фактически взять в заложники, а потом выкуривать из машины, держа перед шлагбаумом.

Они понимали, что министр экономики не будет сразу запускать руки в чемодан с деньгами, чтоб вымазаться в краске.

– Моя версия – деньги не предназначались лично Улюкаеву. Это мог быть какой-то бонус сотрудникам министерства, проводившим работу по сделке «Роснефти». Тогда сразу появляется много логичного. Они понимали, что Улюкаев сам деньги не возьмёт. Он может выступить только таким курьером-посредником. Поэтому его надо было брать только здесь и сейчас.

- Пока он и деньги хотя бы в одной машине?

– Во всяком случае, этим объясняется, почему его брали именно в офисе «Роснефти». Может быть, в другом случае Улюкаев бы к Сечину и не поехал, но тот сказал: я готов твоим сотрудникам заплатить, но ты приезжай лично ко мне. И это была ошибка Улюкаева. Хотя нельзя исключить, что он всё-таки брал деньги себе.

- Министр экономики, который не умеет получить деньги безналом?

– Да, это неправдоподобная версия. Но не забывайте, что Улюкаев – представитель «старой гвардии». Всякое может быть. Но надо требовать железобетонных доказательств, а их нет. Зато есть масса признаков, говорящих о том, что не всё здесь чисто.

Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»

В громком деле о коррупции в Минэкономразвития появляются новые подробности. Алексей Улюкаев - первый в истории России федеральный министр, задержанный за получение взятки, - обвиняет ФСБ и «Роснефть» в провокации и не желает признавать себя виновным. Его могут посадить в тюрьму на 15 лет. Это максимальное наказание, предусмотренное по предъявленной ему статье.

Что происходит

В среду, 16 августа, Замоскворецкий суд Москвы начал рассматривать по существу дело бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева. Его обвиняют в получении взятки размером $2 млн за одобрение сделки «Роснефти» по покупке госпакета акций «Башнефти». В ходе заседания стороны получили возможность высказать свои версии произошедшего.

О чем рассказал Улюкаев

Экс-министр считает себя невиновным. По его словам, ФСБ устроила провокацию.

«ФСБ несколько недель готовилась, ждала, пока я приеду, но я не приезжал. Не дождавшись, пока я приеду, чтобы получить деньги, Сечин лично позвонил мне и уговорил приехать», - озвучил свою версию бывший глава Минэкономразвития.

О чем рассказало обвинение

Прокурор сообщил, что Алексей Улюкаев в октябре 2016 года на саммите глав государств БРИКС в индийском штате Гоа потребовал у Игоря Сечина $2 млн. В такую сумму он оценил благодарность за положительное заключение по сделке по покупке акций «Башнефти», указывает обвинение.

Кроме того, Улюкаев давил на Сечина. В случае отказа от «благодарности» он пообещал препятствовать дальнейшей работе «Роснефти», используя доступный ему инструментарий - Министерство экономического развития не будет давать положительные заключения по другим сделкам компании.

«Сечин, реально воспринимая угрозу Улюкаева, являвшегося членом Правительства Российской Федерации с целью предотвращения негативных последствий для компании, согласился на незаконные требования Улюкаева», - заявил прокурор.

В конце октября 2016-го Игорь Сечин обратился в ФСБ, и его привлекли для участия в оперативно-розыскных мероприятиях.

Как брали Улюкаева

15 ноября бывшего федерального чиновника взяли с поличным при получении взятки в офисе «Роснефти». Тогда СМИ со ссылкой на источники в правоохранительных органах писали, что Улюкаев находился в разработке силовиков больше года. Также сообщалось, что при задержании он пытался дозвониться до неких покровителей, но ему не удалось этого сделать.

За что Улюкаев хотел благодарности

12 октября «Роснефть» купила государственный пакет акций компании «Башнефть» за 330 млрд рублей. Деньги пошли в федеральный бюджет. Минэкономразвития одобрило эту сделку.

Алексей Улюкаев на посту главы Минэкономразвития активно выступал за распродажу государственных активов. По его мнению, приватизация позволила бы повысить эффективность управления ими. Правительство, полагал экс-министр, на это не способно.

Он считал полезной приватизацию «Башнефти», а также продажу госпакетов Сбербанка, ВТБ, «Совкомфлота» и «Роснефти».

Кто такой Алексей Улюкаев

Алексею Улюкаеву 61 год.

Окончил экономический факультет МГУ (1979 год), доктор экономических наук.

С 1988 по 1991 годы работал журналистом: заведовал отделом редакции журнала «Коммунист», был политическим обозревателем в «Московских новостях».

В 1991-м Улюкаев стал экономическим советником правительства, был членом команды реформаторов под руководством Егора Гайдара. В 1993–1994 годах работал помощником первого вице-премьера Гайдара. В начале нулевых занимал пост замминистра финансов (главой Минфина тогда был Алексей Кудрин).

С 2004 года и вплоть до июня 2013-го Алексей Улюкаев был заместителем председателя Банка России (возглавлял регулятор Сергей Игнатьев).

В июне 2013-го был назначен главой Минэкономразвития, сменив на этом посту Андрея Белоусова (сейчас тот работает помощником президента России).

Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Пишет стихи.

Считает коррупцию одной из главной помех для нормального развития государства. «Коррупция - это проблема. Уровень коррупции высок. Но лишь выступать с заявлением о том, что есть коррупция, недостаточно. Надо что-то делать. И, как я сказал, прозрачность - это лучший способ улучшить ситуацию», - говорил Улюкаев.

Текущее положение

Сейчас экс-министр находится под домашним арестом. Процесс по его делу продолжится 1 сентября.

Улюкаев проходит по ч. 6 ст. 290 Уголовного кодекса - «Получение взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, в особо крупном размере». Она предусматривает несколько видов наказаний.

Во-первых, это может быть штраф в 3–5 млн рублей или в размере дохода осужденного за 3–5 лет либо в 80-кратном или 100-кратном размере взятки с лишением права занимать определенные должности сроком на 15 лет.

Во-вторых, осужденному по данной статье грозит лишение свободы на 8–15 лет. Также ему могут вменить штраф (70-кратный размер взятки) или лишить его права занимать определенные посты.

Сам Улюкаев старается не терять бодрого расположения духа, выходит на пробежки. 8 августа он даже поблагодарил российское правосудие за возможность улучшить физическую форму. «Я похудел на 14 кг, спасибо за это нашему правосудию», - сказал экс-министр.

В стремительно развернувшемся деле министра экономразвития Алексея Улюкаева есть довольно любопытная деталь - недоверие, которое высказывают многие комментаторы, связано с неприкасаемостью потенциального объекта вымогательства.

"Надо быть безумцем, чтобы... угрожать " " чем-то и вымогать 2 млн у Игоря Ивановича , фактически одного из самых влиятельных людей в нашей стране", - говорит глава РСПП Александр . "Представить себе Улюкаева, вымогающего взятку в "Роснефти" во главе с Игорем Ивановичем Сечиным - это как-то за пределами", - недоумевает политик Борис Надеждин, знающий Улюкаева 20 лет. " угрожал "Роснефти" и вымогал взятку. Видимо, я что-то перестал понимать в этом мире", - закатывает глаза председатель правления "РОСНАНО" Анатолий . "У меня случается недооценка глубин разложения власти, но поверить, что Улюкаев запросил взятку у Сечина, не могу", - согласен .

"Одиозный", "дикий" случай, разводят руками эксперты. Но одиозность видят не в том, что министр мог вымогать взятку, а в том, что кто-то мог посметь вымогать взятку у самого Игоря Ивановича Сечина. Даже представить такое, оказывается, невозможно. И представить это никто не может только потому, что главный исполнительный директор НК "Роснефть" Игорь Сечин - один из самых влиятельных людей в нашей стране, а вот министр экономического развития Алексей Улюкаев, видимо, не из самых влиятельных.

Оценка веса министра в истеблишменте, таким образом, минимальна. А ведь Алексей Улюкаев - член правительства страны, возглавляющий одно из ключевых министерств. Собственно, почему бы ему и не иметь теоретической возможности вымогать взятку? Коррупционные дела, связанные с вымогательством за подпись на документе, встречаются нередко, правда, на уровнях пониже. Однако Игорь Сечин, возглавляющий пусть очень крупную, пусть аффилированную с государством, но все-таки компанию, безоговорочно воспринимается всеми наблюдателями как фигура, куда более могущественная, чем министр. Настолько, что невообразима сама мысль о том, что кому-то может прийти в голову идея покуситься на неисполнение его желаний.

Только в негласной иерархии может стоять выше Игоря Сечина - только он может наложить вето на очередные финансовые запросы "Роснефти", как это было летом прошлого года.

Такое положение дел в общем и целом адекватно обывательскому взгляду на природу власти в России, согласно которому власть возникает в результате делегирования полномочий не снизу по четко определенной процедуре, а сверху, вне всяких процедур, произвольным образом. Она при этом не очерчена конкретной сферой деятельности, а является властью вообще, властью, которую можно употребить практически в любом направлении. Правительство воспринимается как бессильный, беспомощный орган, призванный удовлетворять запросы магнатов или спецслужб, его формальные полномочия ничего не значат.

Не наблюдается и движения в поддержку Алексея Улюкаева. Он точно так же не воспринимается в массах "своим", так как масса на назначение министров не влияет вовсе никак. Правительство не назначается победившей на выборах партией, и кто такой Улюкаев и откуда он взялся - на этот вопрос ответят только профильные специалисты. Обыватель испытывает в лучшем случае недоумение, а в худшем злорадство, но оно не должно обманывать, точно такое же злорадство он будет испытывать, если вдруг арестуют Игоря Сечина.

Обыватель на то и обыватель, но любопытно, что такой взгляд, по всей видимости, распространен и в руководящих кругах: неприкасаемость Игоря Сечина не ставится под сомнение, хотя сам по себе механизм оказания услуг за мзду вряд ли в этих кругах является чем-то совершенно непредставимым. Нормально, когда "Роснефть" пишет жалобу, и министра берут под арест, хотя ничья другая жалоба к такому результату бы не привела. Недаром скандал, который бы стал ударом для любых других компаний и сделок, никак не повлиял ни на котировки "Роснефти", ни на сделку по поглощению "Башнефти". Рынок тоже воспринял ситуацию как нечто само собой разумеющееся.

По версии обвинения, экс-министр экономического развития Алексей Улюкаев лично потребовал взятку у главного исполнительного директора «Роснефти» Игоря Сечина. Это случилось на саммите в Индии, заявил в Замоскворецком суде один из прокуроров. По его словам, Сечин на это согласился, но обратился в ФСБ.

Улюкаев на это заявил, что это была провокация взятки, а обвинение «основано на показаниях Сечина и Феоктистова» (тогдашнего начальника службы безопасности «Роснефти» Олега Феоктистова, который перешел в госкомпанию в августе 2016 г. с должности замначальника Управления собственной безопасности (УСБ) ФСБ). По словам подсудимого, обвинение сфабриковано и базируется только на показаниях Сечина, который в действительности сам звонил Улюкаеву и звал в «Роснефть », чтобы рассказать о важном для компании и что-то показать. По его оценке, следствие при этом не сделало ничего, чтобы установить подлинные обстоятельства происшедшего.

Адвокаты экс-министра заявили суду, что оглашенное прокурорами 16 августа обвинительное заключение существенно отличается от того, которое было в деле и с которым ознакомились защита и их клиент. Они добавили, что Улюкаев не давал отрицательного заключения на приобретение «Башнефти» «Роснефтью», а настаивал на введении дополнительных критериев для оценки сделки. По их мнению, различия в обвинительных заключениях - это существенное нарушение. Они потребовали вернуть дело прокурору. Гособвинение на это возразило, что «нигде не сказано, что в суде нужно повторять написанное в обвинительном заключении слово в слово», УПК на этом не настаивает. Судья ушла в совещательную комнату обдумывать ходатайство адвокатов. Затем она заявила, что не видит оснований для возвращения дела в прокуратуру. Она согласилась с позицией гособвинения, что значение имеют только неустранимые в процессе противоречия.

После этого суд решил начать с допроса свидетелей обвинения. Поскольку они 16 августа в суд не явились, заседание перенесли на 1 сентября. На возмущенный крик адвокатов «А как же дети?!» судья отрезала: «1 сентября 10 часов».

8 августа в день предварительного заседания по этому делу экс-министр сказал журналистам, что считает случившееся с ним «не просто провокацией», а «гнусной провокацией», которая может быть выгодна «коррумпированной части менеджмента и коррумпированной части спецслужб». В тот же день пресс-секретарь Замоскворецкого суда Эмилия Хиль сообщила, что сторона обвинения заявила главного исполнительного директора «Роснефти» в качестве свидетеля. «Возможно, он будет вызван в суд», – добавила она.

Улюкаев и вес Сечина

Улюкаев не признает предъявленного ему обвинения. В отношении него органами ФСБ была совершена провокация взятки, организованная на основании заведомо ложного доноса Сечина о том, что он якобы вымогал взятку за положительное заключение министерства о возможности участия «Роснефти» в приватизации «Башнефти», настаивает экс-министр.

Эта провокация послужила основанием для необоснованного возбуждения в отношении него уголовного дела, говорил он в суде. Следствие, по оценке Улюкаева, не только намеренно игнорировало очевидные доказательства ложности показаний Сечина, но и умышленно не предпринимало необходимых действий, направленных на получение доказательств.

Улюкаев напомнил, что заключение, на которое ссылается обвинение, было дано по указанию правительства «задолго до вымышленных Сечиным событий». Понимая слабость такой позиции, Сечин также заявил, что Улюкаев угрожал в случае отказа выплатить деньги воспрепятствовать деятельности «Роснефти».

«Думаю, простого здравомыслия более чем достаточно для понимания ложности и абсурдности этого заявления, - возражает Улюкаев. - Не только ввиду моей служебной компетенции, которая не позволяет вмешиваться в деятельность экономических структур вообще (а компании "Роснефть" , которая не подведомственна Росимуществу, в особенности). Но и ввиду очевидной неэквивалентности моего политического веса и веса г-на Сечина в российском политическом истеблишменте».

Обвинение полностью проигнорировало обстоятельства передачи Сечиным сумки, а к ним возникает много вопросов, считает Улюкаев.

«Главным аргументом моей якобы виновности является факт получения мной от Сечина сумки, в которой находились два миллиона долларов США. Именно это обстоятельство, по мнению следствия, автоматически и безоговорочно доказывает обвинение в вымогательстве взятки и является достаточным для объяснения всех очевидных пробелов расследования. В связи с этим считаю необходимым заявить: передача сумки была заранее спланирована сотрудниками ФСБ, которые несколько недель, основываясь на ложных показаниях Сечина, ждали моих незаконных требований по передаче взятки - естественно, не дождались. Наконец, понимая, что их не последует, Сечин сам позвонил мне и под предлогом обсуждения важных текущих вопросов деятельности компании уговорил меня приехать в компанию «Роснефть ».

В заключение Улюкаев выразил надежду на «объективное и честное рассмотрение судом этого дела». В частности, уточнил он, речь идет о возможности получить доказательства, в которых защите было отказано следствием.

В чем обвиняют Улюкаева

27 января 2016 г. возглавляемое тогда Улюкаевым Минэкономразвития направило в правительство предложения о продаже находящихся в федеральной собственности акций крупнейших компаний, в том числе 50,08% акций «Башнефти».

29 июля 2016 г. в Минэкономразвития поступило поручение правительства от 27 июля о подготовке и предоставлении предложений, связанных с обращением НК Роснефть об участии в приватизации «Башнефти». Однако Улюкаев 10 августа 2016 г. подписал и направил в правительство доклад, в котором предложил исключить подконтрольные государству компании, в том числе «Роснефть », из возможных участников приватизации. 30 сентября 2016 г. Улюкаев согласовал правительственные предложения об отчуждении «Башнефти» в пользу «Роснефти» и 6 октября 2016 г. направил в правительство доклад о целесообразности одобрения данной сделки. Рассмотрев предложения министра, правительство подписывает соответствующее распоряжение, а 12 октября 2016 г. заключен контракт о продаже «Роснефти» без малого 89 млн акций «Башнефти» за 329 млрд руб.

По версии следствия, 15 октября 2016 г., находясь в служебной командировке в Индии на саммите глав государств стран БРИКС, Улюкаев потребовал от Сечина взятку в сумме $2 млн в качестве благодарности за дачу им положительного заключения на сделку по приобретению акций «Башнефти», угрожая в случае отказа препятствовать законной деятельности «Роснефти» путем дачи отрицательного заключения по иным сделкам компании.

«Сечин, реально воспринимая угрозу со стороны члена правительства, будучи поставлен в условия, в которых он вынужден был дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для компании, согласился на незаконное предложение Улюкаева. Вернувшись из командировки, Сечин обратился в соответствующее подразделение ФСБ, сотрудники которого привлекли его для участия в оперативно-розыскных мероприятиях», - говорится в обвинительном заключении.

14 ноября 2016 г. в 12.41 между Сечиным и Улюкаевым состоялся телефонный разговор, в ходе которого последний подтвердил ранее высказанное намерение получить взятку и согласился в указанный день, примерно в 17 часов, приехать в офис «Роснефти» на Софийской набережной. Улюкаев лично получил от Сечина, действовавшего в рамках ОРМ, взятку в размере $2 млн (130 433 400 руб.). Улюкаев поместил вышеуказанные средства в багажник своего служебного автомобиля, где они были обнаружены и изъяты сотрудниками ФСБ, пишет следствие.