«Аленький цветочек»: история создания знаменитой сказки.

Аксаков Сергей Тимофеевич (1791-1859) - знаменитый русский писатель.
Отпрыск старинного дворянского рода, Аксаков несомненно имел в детстве живые впечатления гордого семейного сознания этой родовитости. Герой прославившей его автобиографии, дедушка Степан Михайлович, мечтал о внуке именно как о продолжателе "знаменитого рода Шимона " - сказочного варяга, племянника короля норвежского, выехавшего в Россию в 1027 году. Сергей Тимофеевич - сын Тимофея Степановича Аксакова (1759 - 1832) и Марии Николаевны Зубовой , дочери помощника оренбургского наместника, родился в Уфе 20 сентября 1791 года. Любовь к природе - совершенно чуждую его матери, насквозь горожанке - будущий писатель унаследовал от отца. В первоначальном развитии его личности все отходит на второй план пред воздействием степной природы, с которой неразрывно связаны первое пробуждение его наблюдательности, его первое жизнеощущение, его ранние увлечения. Наряду с природой, крестьянская жизнь вторгалась в пробуждающуюся мысль мальчика. Крестьянский труд возбуждал в нем не только сострадание, но и уважение; дворовые были свои не только юридически, но и душевно. Женская половина дворни, как всегда, хранительница народно-поэтического творчества, знакомила мальчика с песнями, с сказками, с святочными играми. И "Аленький цветочек ", записанный много лет спустя по памяти о рассказе ключницы Пелагеи, - случайный обрывок того огромного мира народной поэзии, в который вводили мальчика дворня, девичья, деревня.
Юноша Аксаков учился в Казанской гимназии , затем в университете . В 1807 году он переехал в Москву, затем в Петербург, работал переводчиком при комиссии по составлению законов.

История создания сказки «Аленький цветочек»

Приложением к повести, но совершенно самостоятельным произведением является «Аленький цветочек» - одна из самых добрых и мудрых сказок. «Сказка ключницы Пелагеи» - значится в подзаголовке.

Как-то к маленькому мальчику Сереже Аксакову пришла перед сном «деревенская Шахерезада», ключница Пелагея, «помолилась Богу, подошла к ручке, вздохнула несколько раз, по своей привычке всякий раз приговаривая: «Господи, помилуй нас грешных», села у печки, подгорюнилась одною рукой и начала говорить немного нараспев:

«В некиим царстве, в некиим государстве жил-был богатый купец, именитый человек. Много у него было всякого богатства, дорогих товаров заморских, жемчугу, драгоценных камениев, золотой и серебряной казны; и было у того купца три дочери, все три красавицы писаные, а меньшая лучше всех...» Кто же была эта Пелагея? Крепостная крестьянка. В юности во времена Пугачевского бунта со своим отцом она бежала от жестокого обращения своего хозяина-помещика Алакаева из Оренбурга в Астрахань. В родные места вернулась только через двадцать лет после смерти барина. Пелагея была ключницей в доме Аксаковых. В старину ключница заведовала всеми съестными припасами в доме, у нее хранились ключи от всех помещений, в ее ведении была и домашняя прислуга.

Пелагея знала много сказок и была мастерица их рассказывать. Маленький Сережа Аксаков часто слушал в детстве ее рассказы. Впоследствии писатель, работая над книгой «Детские годы Багрова-внука», вспоминал ключницу Пелагею, ее замечательные сказки и написал «Аленький цветочек».

Сам Аксаков так писал сыну Ивану: «Я теперь занят эпизодом в мою книгу: я пишу сказку, которую я в детстве знал наизусть и рассказывал на потеху всем со всеми прибаутками сказочницы Пелагеи. Разумеется, я совсем забыл о ней; но теперь, роясь в кладовой детских воспоминаний, я нашел во множестве разного хлама кучку обломков этой сказки, а как она войдет в состав «Дедушкиных рассказов», то я принялся реставрировать эту сказку».

Владимир Солоухин в своем очерке «Аксаковские места» пишет о сказке «Аленький цветочек»: «Главное в ней - доброта и любовь. И то, что нехорошие чувства: жадность, зависть, себялюбие - не торжествуют, а черное зло побеждено. Чем побеждено? Любовью, Добром, Благодарностью. Эти качества живут в душе человека, они суть души и ее лучшие побуждения. Они-то и есть тот аленький цветочек, который посеян в душе каждого человека, важно только, чтобы он пророс и расцветал».

©2015-2019 сайт
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-03-31

Юбилеи бывают не только у поэтов и писателей, но и у их книг. Так, в этом году знаменитой сказке Сергея Тимофеевича Аксакова «Аленький цветочек» исполняется 160 лет. Она по праву входит в золотой фонд русских сказок. Ею зачитывается ни одно поколение детей, по ней снимают фильмы и мультфильмы. Ее привыкли воспринимать как народную, и далеко не все поклонники истории любви красавицы и чудища знают историю написания этой сказки.

Впервые русские читатели познакомились с «Аленьким цветочком» в 1858 году, когда известный писатель С.Т. Аксаков опубликовал свою автобиографическую книгу «Детские годы Багрова-внука», рассказывающую о своем детстве, проведенном на Южном Урале. В этой книге повествуется, в частности, и о том, как во время болезни ключница Пелагея рассказывала ему сказки. Среди них – волшебная история про купца, привезшего своей дочери аленький цветочек. Чтобы не прерывать повествование, писатель не стал включать текст сказки, записанной со слов Пелагеи, в текст книги, а поместил эту историю в приложение.

Писатель так об этом рассказывал: «Скорому моему выздоровлению мешала бессонница… По совету тетушки, позвали один раз ключницу Пелагею, которая была великая мастерица рассказывать сказки и которую даже покойный дедушка любил слушать… Пришла Пелагея, немолодая, но еще белая, румяная… села у печки и начала говорить, немного нараспев: «В неком царстве, в неком государстве…». Нужно ли говорить, что я не заснул до окончания сказки, что, напротив, я не спал долее обыкновенного? На другой же день выслушал я в другой раз повесть об «Аленьком цветочке». С этих пор, до самого моего выздоровления, Пелагея ежедневно рассказывала мне какую-нибудь из своих многочисленных сказок…».

Пелагея была дочерью крепостного крестьянина Оренбургской губернии. Из-за злобы и жестокости хозяина она вместе с отцом убежала в Астрахань. Там она прожила 20 лет, вышла замуж, овдовела. Служила в купеческих домах, даже у персидских купцов, где слышала восточные сказки — в том числе знаменитую «Тысячу и одну ночь». Узнав, что старый хозяин умер, а новые хозяева — Аксаковы, она вернулась в поместье. У Пелагеи был особый дар рассказывать сказки, она их «литературно перерабатывала» и создавала свои. У Аксаковых Пелагее вручили ключи от всех кладовых — она стала главным человеком в доме. А за мастерство сказочницы ее полюбили господа.

Маленький Сережа Аксаков несколько лет постоянно слушал сказку «Аленький цветочек» — так она ему нравилась. Став взрослым, он рассказывал ее сам — со всеми прибаутками, оханьем, вздыханием Пелагеи. Переложил устную, истинно народную речь в повесть, сохранив напевность говора. Литературная обработка «Аленького цветочка», сделанная Аксаковым, сохранила напевность и поэтичность народного языка, сделав сказку поистине завораживающей.

Не все знают, что в первой редакции сказка называлась «Оленькин цветочек» — в честь любимой внучки писателя Ольги.

Современники считали Аксакова «чародеем сладостной русской речи». Сам Гоголь много раз советовал ему взяться за перо. А великий Пушкин восхищался образностью и поэтичностью аксаковского слога.

Многие полагают, что «Аленький цветочек» — плагиат, заимствование из сказки мадам де Бомон «Красавица и чудовище», которая была создана ещев 1756 г. На самом деле сюжет про девушку, оказавшуюся в «заложниках» у незримого чудища и полюбившую его за доброту — очень древний и распространенный еще со времен античности (например, история Амура и Психеи). Сказка о заколдованном юноше, обращенном в чудовище и девушке, которая силой самоотверженной любви спасает его и возвращает ему человеческий облик, встречается практически у всех народов.

В Италии такая сказка называется «Зелинда и страшилище». В Швейцарии — «Сказка про принца-медведя», в Англии — «Большая собака с мелкими зубами», в Германии — «Летний и зимний сад», на Украине — «Уж-царевич и верная жена». В Турции есть сказание о дочери падишаха и свинье, в Китае — о волшебной змее, в Индонезии — о муже-ящерице. Такой же сюжет встречается в сказках южных и восточных славян. Названия различны, но везде – Чудовище, самоотверженная Красавица и, конечно же, всепобеждающая и всех спасающая любовь.

Главные герои сказки «Аленький цветочек» С.Т.Аксакова – младшая дочь купца и безобразное чудовище, живущее в уединении в глухих местах. Купец был человеком богатым, и, собираясь в очередную поездку, он позвал трех своих дочерей и спросил у них, кому какие гостинцы привезти. Старшая дочь попросила чудесный венец, который сам в темноте светится. Средняя дочь пожелала получить волшебный туалет, в зеркале которого она всегда бы выглядела молодой и красивой. А младшая дочь попросила цветочек аленький, да такой, который краше всех цветов на свете.

Долго странствовал купец со своими товарами. Торговля шла у него бойко. Нашел гостинцы и для старшей дочери, и для средней. Вот только аленький цветочек никак найти не мог.

По дороге случилась с ним беда – напали на караван разбойники, но купцу удалось от них сбежать. Бродя по глухому лесу, он вышел к чудесному дворцу, в котором никого не было. Много необычного было в том дворце. Стоило купцу подумать о еде, и перед ним появлялся стол с изысканными кушаньями, захотелось спать – и возникала золотая кровать с роскошной постелью. Однажды купец гулял по чудесному саду и увидел аленький цветочек, как раз такой, о каком младшая дочь просила. На радостях купец сорвал цветок и тут же раздался страшный шум, появилось страшное чудовище, которое гневалось на купца за сорванный цветок и грозило ему смертью.

Когда же купец объяснил, для кого он сорвал цветок, чудище потребовало, чтобы одна из его дочерей по доброй воле согласилась жить в его дворце, а иначе купцу смерти не миновать. Чтобы купец мог попасть домой, чудище снабдило купца волшебным кольцом, которое переносило человека, куда он захочет.

И купец в один миг очутился в родном доме, со всеми своими вещами и подарками. Старшая и средние дочери обрадовались своим гостинцам и не могли на них налюбоваться, а младшая только плакала, глядя на аленький цветок. Купцу пришлось рассказать своим дочерям об условии чудища, и младшая из сестер согласилась отправиться на житье в необычный дворец. Надела она волшебное кольцо на палец и исчезла.

Очутилась она в чудесном дворце и стала жить в нем полноправной хозяйкой. Хозяин дворца исполнял любое ее желание. На глаза девушке чудище не показывалось, боясь ее напугать своим видом, а речи его на одной из стен дворца в виде надписей проявлялись.

Со временем девушке захотелось напрямую общаться с чудищем, и оно уступило ее просьбам. Сначала девушка привыкала к его страшной речи, а потом и к облику его безобразному привыкла. И они подружились, целыми днями разговаривая друг с другом.

А однажды дочери купца приснилось, что отец ее болен и попросилась она у чудища дом родной навестить, отца и сестер повидать. Чудище отказывать не стало, но, в свою очередь просило дольше трех дней не задерживаться, а то умрет оно от тоски по девушке.

С помощью волшебного кольца очутилась младшая купеческая дочь в родном доме, где ей все обрадовались. Все восхищались ее богатыми одеждами и дорогими подарками. Сестры ей позавидовали и перевели все стрелки на часах на час вперед, чтобы она опоздала к сроку возвращения во дворец. Когда девушка вернулась к чудовищу, оно уже лежала бездыханным. Заплакала она и стала просить чудище проснуться, потому что любит она его, как жениха. И случилось чудо – очутилась она свадебном пиру, рядом с ней сидел красивый принц, и отец с сестрами за тем же столом сидели. Объяснил ей принц, что он был заколдован и превращен в чудище, а расколдовать его могла только искренняя любовь. Сыграли они веселую свадьбу и стали жить счастливо.

Таково краткое содержание сказки.

Главная мысль сказки «Аленький цветочек» состоит в том, что настоящая, искренняя любовь может совершать чудеса, делая людей прекраснее. Сказка учит думать, прежде чем совершить какое-либо действие. Купец необдуманно сорвал аленький цветочек и навлек на себя гнев чудовища. Сказка «Аленький цветочек» также учит обращать внимание в первую очередь на душу и характер человека, а не на его внешние данные.

В сказке «Аленький цветочек» мне понравилась главная героиня, младшая дочь купца. Она без колебаний согласилась отправиться во дворец к чудищу, чтобы спасти отца от смерти. А живя у чудовища, она сумела разглядеть в безобразном существе добрую, прекрасную душу и искренне полюбила хозяина дворца, разрушив тем самым колдовские чары.

Какие пословицы походят к сказке «Аленький цветочек»?»

Семь раз отмерь, один раз отрежь.
Завистливый сохнет по чужому счастью.
Полюби-ко нас черненькими, а красненькими всякий полюбит.

В некиим царстве, в некиим государстве жил-был богатый купец, именитый человек.

Много у него было всякого богатства, дорогих товаров заморских, жемчугу, драгоценных камениев, золотой и серебряной казны и было у того купца три дочери, все три красавицы писаные, а меньшая лучше всех; и любил он дочерей своих больше всего своего богатства, жемчугов, драгоценных камениев, золотой и серебряной казны - по той причине, что он был вдовец и любить ему было некого; любил он старших дочерей, а меньшую дочь любил больше, потому что она была собой лучше всех и к нему ласковее.

Вот и собирается тот купец по своим торговым делам за море, за тридевять земель, в тридевятое царство, в тридесятое государство, и говорит он своим любезным дочерям:

«Дочери мои милые, дочери мои хорошие, дочери мои пригожие, еду я по своим купецким делам за тридевять земель, в тридевятое царство, тридесятое государство, и мало ли, много ли времени проезжу - не ведаю, и наказываю я вам жить без меня честно и смирно, и коли вы будете жить без меня честно и смирно, то привезу вам такие гостинцы, каких вы сами захотите, и даю я вам сроку думать на три дня, и тогда вы мне скажете, каких гостинцев вам хочется».

Думали они три дня и три ночи и пришли к своему родителю, и стал он их спрашивать, каких гостинцев желают. Старшая дочь поклонилась отцу в ноги да и говорит ему первая:

«Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне золотой и серебряной парчи, ни мехов черного соболя, ни жемчуга бурмицкого, а привези ты мне золотой венец из камениев самоцветных, и чтоб был от них такой свет, как от месяца полного, как от солнца красного, и чтоб было от него светло в темную ночь, как среди дня белого».

Честной купец призадумался и сказал потом:

«Хорошо, дочь моя милая, хорошая и пригожая, привезу я тебе таковой венец; знаю я за морем такого человека, который достанет мне таковой венец; а и есть он у одной королевишны заморской, а и спрятан он в кладовой каменной, а и стоит та кладовая в каменной горе, глубиной на три сажени, за тремя дверьми железными, за тремя замками немецкими. Работа будет немалая: да для моей казны супротивного нет».

Поклонилась ему в ноги дочь середняя и говорит:

«Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне золотой и серебряной парчи, ни черных мехов соболя сибирского, ни ожерелья жемчуга бурмицкого, ни золота венца самоцветного, а привези ты мне тувалет из хрусталю восточного, цельного, беспорочного, чтобы, глядя в него, видела я всю красоту поднебесную и чтоб, смотрясь в него, я не старилась и красота б моя девичья прибавлялася».

Призадумался честно́й купец и, подумав мало ли, много ли времени, говорит ей таковые слова:

«Хорошо, дочь моя милая, хорошая и пригожая, достану я тебе таковой хрустальный тувалет; а и есть он у дочери короля персидского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной и негаданной; и схоронен тот тувалет в терему каменном, высоком, и стоит он на горе каменной, вышина той горы в триста сажень, за семью дверьми железными, за семью замками немецкими, и ведут к тому терему ступеней три тысячи, и на каждой ступени стоит по воину персидскому и день и ночь с саблею наголо булатною, и ключи от тех дверей железных носит королевишна на поясе. Знаю я за морем такого человека, и достанет он мне таковой тувалет. Потяжеле твоя работа сестриной, да для моей казны супротивного нет».

Поклонилась в ноги отцу меньшая дочь и говорит таково слово:

«Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне золотой и серебряной парчи, ни черных соболей сибирских, ни ожерелья бурмицкого, ни венца самоцветного, ни тувалета хрустального, а привези ты мне аленький цветочек , которого бы не было краше на белом свете».

Призадумался честной купец крепче прежнего. Мало ли, много ли времени он думал, доподлинно сказать не могу; надумавшись, он целует, ласкает, приголубливает свою меньшую дочь, любимую, и говорит таковые слова:

«Ну, задала ты мне работу потяжеле сестриных: коли знаешь, что искать, то как не сыскать, а как найти то, чего сам не знаешь? Аленький цветочек не хитро найти, да как же узнать мне, что краше его нет на белом свете? Буду стараться, а на гостинце не взыщи».

И отпустил он дочерей своих, хороших, пригожих, в ихние терема девичьи. Стал он собираться в путь, во дороженьку, в дальние края заморские. Долго ли, много ли он собирался, я не знаю и не ведаю: скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Поехал он в путь, во дороженьку.

Вот ездит честной купец по чужим сторонам заморским, по королевствам невиданным; продает он свои товары втридорога, покупает чужие втридешева, он меняет товар на товар и того сходней, со придачею серебра да золота; золотой казной корабли нагружает да домой посылает. Отыскал он заветный гостинец для своей старшей дочери: венец с камнями самоцветными, а от них светло в темную ночь, как бы в белый день. Отыскал заветный гостинец и для своей средней дочери: тувалет хрустальный, а в нем видна вся красота поднебесная, и, смотрясь в него, девичья красота не стареется, а прибавляется. Не может он только найти заветного гостинца для меньшой, любимой дочери - аленького цветочка, краше которого не было бы на белом свете.

Находил он во садах царских, королевских и султановых много аленьких цветочков такой красоты, что ни в сказке сказать, ни пером написать; да никто ему поруки не дает, что краше того цветка нет на белом свете; да и сам он того не думает. Вот едет он путем-дорогою со своими слугами верными по пескам сыпучим, по лесам дремучим, и, откуда ни возьмись, налетели на него разбойники, бусурманские, турецкие да индейские, и, увидя беду неминучую, бросает честной купец свои караваны богатые со прислугою своей верною и бежит в темные леса. «Пусть-де меня растерзают звери лютые, чем попасться мне в руки разбойничьи, поганые и доживать свой век в плену во неволе».

Самое «фольклорное» из произведений С. Т. Аксакова - сказка «Аленький цветочек», написанная по воспоминаниям детства для внучки Оленьки.1 Сказка эта в первый
раз увидела свет в 1858 году как приложение к повести «Детские годы Багрова-
внука». Часть автобиографической повести,сказка отражает этические взгляды
С. Т. Аксакова.

Все особенности характеров встречающихся ему людей Сережа Багров пытается осмыслить под углом зрения своих детских представлений о хорошем
и плохом. Эти представления во многом навеяны «Аленьким цветочком».

2 История произведения рассказана самим Аксаковым. Она началась в 1797 году в деревне Ново-Аксакове, куда родители С. Т. Аксакова переехали на постоянное жительство после смерти деда писателя Степана Михайловича. «По совету тетушки, - вспоминает С. Т. Аксаков,- для нашего усыпления позвали один раз ключницу Палагею, которая была великая мастерица сказывать сказки и которую даже покойный дедушка любил слушать. . . Пришла Палагея, немолодая, но еще белая, румяная и дородная женщина, помолилась богу, подошла к ручке, вздохнула несколько раз,
по своей привычке всякий раз приговаривая:„Господи, помилуй нас, грешных",села у печки, подгорюнилась одною рукой и начала говорить, немного нараспев:

„В некпим царстве, в некпим государстве..." Это вышла сказка под названием
„Аленький цветочек" . . . Эту сказку, которую слыхал я в продолжение нескольких годов не один десяток раз,потому что она мне очень нравилась,впоследствии выучил я наизусть и сам сказывал ее, со всеми прибаутками, ужимками,оханьем и вздыханьем Палагеи».

Для «мальчика с блестящими глазами и нежным сердцем» существовал лишь один источник сказки - сказительница Палагея или Пелагея. В сказке Пелагеи будущему писателю показалось «стоящим вниманья» «странное сочетание восточного вымысла, восточной постройки и многих, очевидно, переводных выражений, с приемами,образами и народною нашею речью». Как же он был поражен, когда несколько лет спустя
обнаружил еще одну такую же сказку под названием «Красавица и Зверь»,напечатанную на страницах переведенного с французского языка сборника «Детское училище». «С первых строк, - вспоминает Аксаков, - показалась она мне знакомою и чем далее, тем знакомее;наконец, я убедился, что это была сказка, коротко известная мне под именем „Аленький цветочек", которую я слышал не один десяток раз в деревне от нашей ключницы Пелагеи» (т. 2, с. 38). «Содержанию „Красавица и зверь", или „Аленький цветочек", - замечает С. Т. Аксаков,- суждено было еще раз удивить меня впоследствии. Через несколько лет пришел я в Казанский театр слушать и смотреть оперу „Земира и Азор" - это был опять „Аленький цветочек" даже в самом ходе пиесы и в ее подробностях» (т. 2, с. 39). Что за произведения здесь имеются в виду? Первое - это «Детское училище,или Нравоучительные разговоры между разумною чительницею и знатными разных лет ученицами, сочиненные на французском языке госпожой Ле Пренс де Бомонт» и изданные в первый раз по-французски в 1756 году, а по-русски четыре года спустя.4 Второе произведение - это опера французского композитора А.-Э.-М. Гретри «Земира и Азор», либретто которой было написано в 1771 году на сюжет «Красавицы и Зверя» Ж.-Ф. Мармонтелем. Действующие лица оперы -
Азор, персидский князь, царь Камира,«имеющий страшный вид», Сандер, купец,
Земира, Фадли и Л небе, его дочери,Али, невольник Сандера, духи и волшебницы.
Действие происходит то в волшебном замке Азора, то в загородном доме персидского купца Сандера.Русским читателям XVIII века было известно еще одно сочинение на этот же сюжет. Это пьеса французской писательницы С.-Ф. Жанлис «Красавица и Чудовище», сочиненная в 1779 году.6 В ней всего три действующих лица: Фанор,«дух в ужасном образе», Сирфея и Федима, подруги, похищенные духом из родительского дома. Действие происходит под сенью пальм в доме Фанора, над входом в который было написано: «Вход для всех несчастных».

Во Франции конца XVII-первой половины XVIII века, в переходное время от классической эпохи к эпохе Просвещения, значительно возрос интерес к народным сказкам, занявшим место средневековых фабльо и легенд. В то время вышли в свет многочисленные сборники литературных сказок, в том числе: «Сказки моей матери Гусыни» Ш. Перро (1697), волшебные сказки фей Ж.-Ж. Леритье де Вильодон (1696),
графини Де Мюра (1698), графини Д"Онуа (1698), мадмуазель Де Ла Форс (1698),
аббата де Прешак (1698), графа Гамильтона (1730), Г.-С. Вилленев (1740), Ж.-М. Ле Пренс де Бомон (1757) и многие другие.7 Во французском фольклоре издавна бытовали сказки о зачарованном принце или юноше, превращенном в животное,и о девушке, которая силою своей любви расколдовывает его. Эти сказки с конца XVII века стали принимать литературную форму. Таковы, например,сказки Д"Онуа «Принц-Кабанчик» и «Баран», Ш. Перро «Хохлик», а также одна из «Морских сказок» Г.-С. Вилленев.8

Графиня Бомон, урожденная Ле Пренс, заимствовала основу своей сказки «Красавица и Зверь» у Вилленев, добавив к ней наставления морального свойства и ряд деталей.9 Сказительницей у Вилленев выступает старушка, развлекающая одну семью, следующую на корабле из Франции в Вест-Индию, а у Бомон - мадмуазель Бонна, рассказывающая
свои сказки в воспитательных целях леди Спиричуэл и леди Сенсэ, а также детям из аристократических семей. «Magasin des enfants» был популярным детским чтением в Европе. Неудивительно,что он был переведен и в России. Век Просвещения, вторая половина XVIII века, отмечен в России повышенным интересом к русской народной и
литературной сказке. Тогда вышли в свет многочисленные сказочные сборники:
«Пересмешник, или Славенские сказки» М. Д. Чулкова (1766-1768), «Славенские древности, пли Приключения славенских князей» М. И. Попова (1770-1771), «Русские сказки» В. А. Левшина (1780-1783); отдельными изданиями выходили сказки о Бове-Королевиче, Еруслане Лазаревиче, Шемякином суде,Ерше Ершовиче, Полкане и т. п.; многие писатели пробовали свои силы в жанре литературной сказки (И.А. Крылов, Евграф Хомяков, Екатерина II, Сергей Глинка, H. М. Карамзин и др.).10 Волшебно-
рыцарский роман и волшебные сказки о феях вырастали из народной сказки, и потому элементы народного творчества составляли в то время основу быстро развивающейся беллетристики, в числе жанров которой литературной сказке принадлежало видное место.11

Во второй половине XVIII века сказка Бомон «Красавица и Зверь» получила широкое распространение в России не только в печатных изданиях, но и в рукописях. За три года до выхода в свет перевода Петра Свистунова, в 1758 году, эту сказку уже перевела на русский язык Хпония Григорьевна Демидова,дочь владельца уральских заводов Григория Акинфиевича Демидова.12 Затем с рукописи Демидовой стали сниматься копии и распространяться в народе в виде рукописных тетрадок.13 Сказка вошла в состав известного в рукописях «Разговора госпожи Благоразумовой, Остроумовой и Вертопраховой» 14 и послужила источником рукописной «Гнсторни о французском короле и его дочери Красавице», произведения русской рукописной демократической литературы VIII века.15 К этому необходимо добавить, что проникновение французской литературной сказки в русскую литературу и даже фольклор было нередким явлением. Так, в XVIII веке французские легенды о святой
Женевьеве переделываются в лубочную «Сказку о трех королевичах» и «Сказку о Дурнне-Шарине», а французская сказка «Catherine La Sotte» превращается в русскую
сказку о Катерине.16

Как же французская сказка стала известна простой русской крестьянке Пелагее, не
умевшей ни читать, ни писать? Биографию Пелагеи мы можем восстановить со слов Аксакова. Во время крестьянской войны 1773-1775 годов под руководством Емельяна Пугачева отец Пелагеи, крепостной помещиков Алакаевых, бежал от хозяев вместе с дочерью в Астрахань. Там Пелагея вышла замуж, потом овдовела,служила в купеческих домах, в том числе у купцов-персов, а в 1796 году вернулась к наследнику Алакаевых С М Аксакову в Ново-Аксаково. «Пелагея, - вспоминает Аксаков, - кроме досужества в домашнем обиходе, принесла с собою необыкновенное дарование сказывать
сказки, которых знала несчетное множество. Очевидно, что жители Востока распространили в Астрахани и между русскими особенную охоту к слушаныо и
рассказыванью сказок. В обширном ска каталоге Пелагеи вместе со всеми
русскими сказками находилось множество сказок восточных, и в том числе несколько
из „Тысячи и одной ночи. Дедушка обрадовался такому кладу, и как он уже начинал хворать и худо спать, то Пелагея, имевшая еще драгоценную способность не дремать по целым ночам, служила большим утешением больному старику. От этой-то Пелагеи наслушался я сказок в долгие зимние вечера. Образ здоровой, свежей и дородной сказочницы с веретеном в руках за гребнем неизгладимо врезался в мое воображение, и если бы я был живописец, то написал бы ее сию минуту, как живую» 17

Итак, именно в Астрахани в 70-90-е годы у Пелагеи сложился свой сказочный репертуар, в состав которого, по Аксакову, входили русские народные сказки «Царь-девица», «Иванушка-дурачок», «Жар-птица», «Змей-Горыныч», а также некоторые восточные сказки из «Тысячи и одной ночи» н, наконец, «Аленький цветочек». Арабские сказки «Тысяча и одна ночь» в переводе с французского были широко распространены в демократической рукописной литературе XVIII века,18 известны были и многочисленные издания переводов.19 Маленький Сережа зачитывался сказками
Шехерезады, которые ему давал читать знакомый матери П. И. Чичагов (см. т. 1,
с. 459-460). Стало быть, книжный ориентализм «Аленького цветочка», проявляющийся, например, в таких словосочетаниях, как «золото аравийское», «хрусталь восточный», «кармазинное сукно», в описании дворца Зверя лесного, чуда морского и его сада, в рассказе о «тувалете» дочери персидского короля, в упоминании разбойников «бусурмаиских, турецких да индейских, нехристей поганых» и пр., следует отнести как па счет Пелагеи, так и на счет Аксакова, знакомых с арабскими и персидскими сказками. До Пелагеи французская сказка, вероятно, дошла следующим путем: перевод
из «Детского училища» был усвоен русским фольклором либо через посредство
рукописей, либо через печатные источники и стал известен Пелагее в Астрахани в пересказе. В русском фольклоре издавна бытовала подобная же сказка. Здесь могло произойти наложение одного (книжного) материала на другой (чисто фольклорный).

Пелагея могла вполне быть сотворцом именно этого варианта сказки: она расцветила основной сюжет чисто русскими сказочными мотивами, народными оборотами речи, шутками, прибаутками, пословицами и поговорками.

Теперь нам необходимо обратиться к записям сказок в русском, восточнославянском,
а может быть, и в мировом фольклоре для того, чтобы проверить наш основной тезис: сказка, подобная «Аленькому цветочку», до Аксакова уже существовала. Первый факт следующий:не позднее, чем в 30-е годы XIX века, такая сказка была записана В. И. Далем и вошла в 7-й выпуск «Народных русских сказок» А. Н. Афанасьева.20 Известно,
что А. Н. Афанасьев получил от В.И.Даля записи 150 сказок, которые целиком составили 4-й, 6-й и 7-й выпуски его «Народных русских сказок», а сказка «Заклятой царевич», имеющая некоторое сходство с «Аленьким цветочком», увидела
свет в 1863 году, как раз в 7-м выпуске.21 Согласно указателям сказочных сюжетов Аарне-Андреева и Аарне-Томпсона, Барага и др., сказка «Аленький цветочек» рассматривается как ответвление 425-го типа волшебных сказок «Поиски потерянного мужа», где муж или жених превращен волшебными чарами в чудовище.22 Отдаленный
первообраз типа 425 - «Амур и Психея» из «Милетских рассказов» Аристида Милетского
(II-I века до н. э.).23 «Аленький цветочек» относится к подтипу 425 С, его особенность в счастливой концовке: 1) вернувшись из родного дома во дворец
или в дом зачарованного жениха, девушка застает его бездыханным, 2) она
оживляет его и разрушает заклятие объятием и поцелуем, обещая выйти за него
замуж.24 Сказка типа 425 была распространена по всей Европе, в Сибири, на
Филиппинских островах, на островах Гаити, Мартинике, Антильских, в Бразилии,
но подтип 425 С, согласно исследованию шведского фольклориста Яна-Ойвинда Свэна,26 встречается только у французских писательниц середины XVIII века Вилленев и Бомон, а также в позднем фольклоре - русском, немецком 26 и греческом.27 У чешской писательницы Божены Немцовой есть одна подобная сказка - «Мохнатое чудовище» или «Бутон розы»,28 скорее всего взятая ею у Бомон. Подтип 425 С по Свэну происходит от подтипа 425 В, он полностью литературного происхождения. Но от этого подтип 425 С не теряет своего значения. Напротив, он приобретает еще большую ценность, так как предоставляет возможность для исследования проблем взаимодействия фольклора и литературы.

Сказка подтипа 425 В по Свэну бретонского происхождения. От бретонцев онапопадает к ирландским кельтам и французам, от последних к немцам, итальянцам и русским.29

По данным последнего справочника - «Сравнительного указателя сюжетов восточнославянской сказки», в настоящее время известно 17 вариантов сказки
подтипа 425 С в русском фольклоре, 5 - в украинском, 2 - в белорусском.30 Внимательное рассмотрение изданных текстов позволяет уточнить эти данные. Так,
не имеют никакого отношения к 425 С сказки «Аннушка-несмеянушка» из записей
И. А. Худякова,31 «Медведь-царевич» из записей Г. Бондаря,32 «Морской царь и купеческая дочь» в издании А. М.Смирнова,33 «Блюдечко и наливное яблочко» из записей Вл. Бахтина34 и В. П.Кругляшовой,36 «Кобылья голова» из записей Г. Я. Симиной.36 Не нашли мы нашей сказки и в украинском издании С. Далавурака и М. Ивасюка.37 Оказались нам недоступными записи сказок И. Калинникова и одна из карельских сказок (Карелия. Альманах Союза советских писателей. Петрозаводск, 1938,с. 110-112). В «Сравнительном указателе сюжетов» одна из сказок в записи
П. П. Чубинского отнесена к украинским,а на самом деле она белорусская и записана
в Гродненской губернии.38

Итак, сейчас мы располагаем 10 русскими (Даль-Афанасьев, Герасимов, Смирнов,
Ковалев, Коргуев, Чернышев, Тумилевич, Балашов, Соколова, Митропольская), 3 украинскими (Левченко, Линтур, Пупіик) и 2 белорусскими (Чубннскнй) записями или вариантами сказки 425 С. Сопоставим их тексты между собой, а также со сказками
Бомон и Аксакова.

Старший из сохранившихся текстов записей - вариант Даля-Афанасьева - озаглавлен «Заклятой царевич». Сравнение его с «Аленьким цветочком» показывает следующее: «Заклятой царевич» не был источником литературной сказки. Текст сказки краткий, стиль неукрашенный; в отличие от аленького цветочка Аксакова

или розановой ветви Бомон

цветок здесь не имеет названия, вместо чудовища страшного и мохнатого, Зверя
лесного, чуда морского Аксакова или Зверя Бомон здесь фигурирует «безобразной
крылатой змей с тремя головами», похититель женщин традиционного русского
фольклора. Есть и еще расхождения: у Аксакова и Бомон чудовищу все равно, какую из дочерей пришлет к нему купец, а в русской сказке змей ставит условие: «Кто тебя первой по приезде домой встретит, того мне на весь век отдай». И еще: у Аксакова и Бомон Зверь - это добрый хозяин дворца и сада, верный раб своей госпожи - младшей дочери купца, а в русской сказке змей - полновластный
господин, он приказывает девушке стелить ему постель рядом с ее кроваткой, а на третью ночь требует: «Ну, красная девица, теперь я с тобой на одной кровати лягу». «Страшно было купеческой дочери спать на одной постели с таким безобразным чудовищем, - говорится в сказке, - а делать нечего - скрепила свое сердце, легла с ним».

У Аксакова и Бомон Красавица возвращается домой на побывку с помощью волшебного
перстня, а в русской сказке - в коляске, перемещающейся мгновенно от дворца змея на купеческий двор. У Аксакова Зверь лесной был найден девушкой бездыханным на пригорке, где рос аленький цветочек, у Бомон - Зверь бросился с горя в канал, в русской сказке - в пруд. У Аксакова и Бомон Красавица обнимает Зверя и признается
ему в любви, в русской сказке - она обнимает голову змея и целует его крепко-
крепко, змей тут же превращается в доброго молодца, у Аксакова и Бомон - в принца.

Еще одно доказательство бытования сказки в фольклоре - «Аленькой цветочек», записанный А. Ы. Нечаевым в 1930-е годы со слов известного беломорского сказителя М. М. Коргуева.ЗУ Сравненне текстов показывает, что Коргуев в основном сохраняет традицию, передавая нам ту же самую сказку. По словам автора комментария А. Н. Нечаева, «наш вариант очень близок к „Аленькому цветочку" Аксакова. Основное отличие - это стремление Коргуева придать сказке традиционный сказочный характер: неизменная троичность действия (например,купец три раза отправляется в плавание
за цветком, а не один, как в других вариантах). Еще более интересным моментом является перенесение действия сказки в поморскую среду. Так, купец каждый год ходит на своих кораблях заграницу за товарами; не может долго найти цветок, потому что дорого платить за простой в порту, необходимо ехать домой; обещает свезти на следующий год дочь заграницу и т. д.».40

Укажем на те детали, которые сближают текст Коргуева с текстом Аксакова. Это упоминания аленького цветочка, волшебного кольца, с помощью которого происходит перемещение героев в сказочное царство, описание богатств дворца и чудес сада, привольной жизни там героини, описание обстоятельств возвращения девушки в отчий
дом на побывку, смерть Зверя в саду с аленьким цветком в лапах, освобождение
чаревича» от чар верной ому Санечкой. Мотив приготовления постели чудовищу, имеющийся в варианте Даля-Афанасьева, у Коргуева, как и у Аксакова-Бомон, отсутствует. Добавим к этому, что корабли купца, которых нет в сказках Аксакова и Даля-Афанасьева, это либо дань Коргуева поморской традиции,либо восхождение к фольклорному первоисточнику, где, как у Бомон,фигурировали море и корабли.

Еще два варианта сказки - с Терского берега Белого моря и с Азовского моря - имеют названия «Аленький цветочек». Первая из них, записанная Д. М.Балашовым со слов сказительницы О. И.Самохваловой,41 излагает известный сюжет в сокращении. Здесь вместо купца действует старик, его дочери просят привезти им в подарок не венец и туалет, а платья. Старик забывает купить аленький цветок, идет мимо незнакомого сада, срывает розу, и тогда внезапно появляется страшный Зверь и требует привезти к нему одну из дочерей. Старик приезжает домой, раздает дочерям подарки и все им рассказывает. «А етот, знаешь, страшный Зверь - царь ли был, так сын у него, - говорится в сказке, - и его овернулн страшным зверем. Кто его noлюбит - досель, а не полюбит, не овернуть его».42

Тексты Аксакова и Самохваловой совпадают в деталях сюжета: надписи на стене, с помощью которых Зверь разговаривает с героиней, описание богатства дворца и великолепия сада, а также привольной жизни там девушки, рассказ о возвращении домой на побывку на три часа и поступок сестер, повернувших стрелку часов назад, и т. д.

Вторая сказка с этим же названием, записанная не так давно Ф. В. Тумилевичем у казаков-некрасовцев,43 обнаруживает в деталях отклонение от основного сюжета. Вероятно, в казачьей традиции появились новые персонажи сказки: купец и его сын Василий, красавец; вместо купца с тремя дочерьми здесь действует бедный охотник с тремя дочерьми, младшую из них зовут Танюшей. Василий и Танюша полюбили друг
друга, но купец заколдовал своего сына, превратив его в верблюда, построил в лесу для него дом, насадил сад и в нем аленький цветочек. В сказке рассказывается о том, что бедняк на базаре купил подарки для своих дочерей: сарафан и балахон, ка-
товур и связку, однако не мог нигде найти аленький цветочек для младшей. Танюша
сама отправляется на поиски заветного цветка, находит в лесу красивый дом и
сад, поселяется в нем, таинственные слуги кормят ее и поят, во сне ей является
Василий и просит сорвать аленький цветочек, который вырос выше человеческого
роста. Девушке удается сорвать цветок и расколдовать своего жениха. История кончается свадьбой.

Один из вариантов этой же сказки с западных предгорий Алтая имеет название «Алая роза».44 Здесь известный сюжет также дается в сокращении и без счастливого конца, как в подтипе 425 В. Вместо купца в сказке действует старик, он покупает на базаре сапоги и ботинки для двух дочерей постарше, а для младшей нигде не может найти алой розы. Наконец, он находит и срывает ее в пустынном саду, страшный голос велит старику отдать дочь хозяину сада. Старик соглашается и с помощью волшебного кольца оказывается дома. Его младшая дочь с помощью того же кольца (как
в тексте Аксакова-Бомоп) перемещается в сказочное царство. Хозяин сада разговаривает с девушкой, не показываясь ей, и вскоре отпускает ее домой на побывку на два часа; девушка опоздала, а ее возлюбленный с горя «решился». Она находит его мертвым в яме. Счастливого конца нет, что не характерно для русских сказок этого типа. Предполагаем, что Алтайский вариант - это усечение первоначального подтипа 425 С.

Близкую зависимость от текста Аксакова обнаруживает сказка «Чудо морское, зверь лесной», записанная у И. Ф.Ковалева, сказочника из дер. Шадрппо, Воскресенского района, Горьковской области.15 Так, например, в ответ на просьбу средней дочери привезти ей хрустальный туалет, купец отвечает: «Знаю я, моя дочь милая, у персидской королевы, так я тебе его достану». Только в варианте Аксакова-Пелаген имеется персидская тема и этот рассказ про «тувалет»: «Хорошо, дочь моя милая, хорошая и пригожая, достану я тебе таковой хрустальный ту валет; а и есть он у дочери короля персидского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной
и негаданной; и схоронен тот тувалет в терему каменном, высокипм, и стоит он на горе каменной, вышина той горы в триста сажень, за семью дверьмп железными,
за семью замками немецкпмп, и ведут к тому терему ступеней три тысячи, и на каждой ступени стоит по вопну персидскому и день и ночь, с саблею наголо
булатною, и ключи от тех дверей железных носит королевпшиа на поясе. Знаю я за морем такова человека, и достанет он мне таковой тувалет. Потяжеле твоя работа сестриной: да для моей казны супротивного нет» (т. 1, с. 584). Текст Ковалева
восходит к тексту Аксакова-Пелаген: в них полностью совпадают основная линия сюжета и многие детали.

Есть и различия: в сказке Ковалева аленький цветочек растет на бугре в золотом
кубке; принц рассказывает девушке свою историю так: дядя-волшебник заколдовал сына царя из зависти к его богатству; Маша - первая из тринадцати девушек, полюбившая зачарованного принца. Ответвлением первоначального сюжета «Аленького цветочка», его переработкой представляется сказка «Ореховая ветка», известная в трех записях: из Пушкинских Гор Псковской области, из Рязанской области, у русского населения Литвы.46

Здесь вместо розы фигурирует ореховая ветка, вместо Зверя лесного,чуда морского - медведь, вместо дворца - пещера в лесу. Конец сказки - традиционный: медведь расколдовывается и превращается в князя. История заканчивается свадьбой.

Украинские и белорусские варианты мало дают для восстановления первоосновы
русской сказки подтипа 425 С, поэтому мы их не рассматриваем. В результате изучения всей восточнославянской традиции сказки подтипа 425 С мы можем прийти к следующему выводу: сказка эта существовала в фольклоре до Аксакова. Другое дело точная датировка и локализация сказки. Очевидно, что, вопреки выводам Я.-О.Свэна, сказка подтипа 425 С существовала в русском фольклоре до Бомон, т. е.ранее середины XVIII века. Распространение во второй половине XVIII века в русской демократической среде рукописных версий французской литературной сказки Бомон привело к тому, что в фольклоре старый фольклорный текст соединился со сказкой Бомон и в таком виде был зафиксирован около 1797 года у Пелагеи. С.Т.Аксаков и взял впоследствии этот контаминированный текст за основу для своей литературной сказки, что в конце концов и объясняет близость текста Аксакова к тексту Бомон. Несомненно, что писатель многое добавил «от себя», немало и опустил. Он творил
в духе русской сказочной традиции, но и не без книжной ориентации. В результате
из-под его пера вышел совершенно новый текст, не повторяющий сказку Пелагеи и
вместе с тем чрезвычайно близкий к ней. В настоящее время мы не можем отделить
в этом тексте то, что принадлежит Аксакову, от того, что принадлежит Пелагее.
Сравнение двух текстов - текста Пелагеи-Аксакова и текста Бомон - показывает,
что первые заимствовали из Бомон основную линию сюжета, основных действующих лиц и главные контуры композиции. Стиль, однако, претерпел большие изменения. По существу было создано совершенно новое произведение словесного искусства с конкретными образами, без аллегоризма; фантастическое существо в произведении только одно - это зачарованный принц. В тексте Пелагеи-Аксакова подверглось сокращению все лишнее, мешавшее развитию главного сюжета. Так, в русском тексте не упоминаются три сына купца и не говорится об их готовности сразиться со Зверем
за отца; нет рассказа о разорении купца и переезде купеческой семьи в деревню,
где она принуждена была в течение года добывать себе пропитание крестьянским
трудом; нет известия о получении письма, сообщающего о том, что один корабль
купца спасся и прибыл в порт с товарами; не подчеркивается дурное поведение двух
сестер Красавицы, их спесивость, умственная ограниченность, моральная опустошенность, черствость, злобность и т. п.; нет известия о двух дворянах, женихах сестер Красавицы, и о несчастливых их браках; не рассказывается о добродетельном поведении и трудолюбии Красавицы в доме отца; не сообщается, что девушка приехала к Зверю вместе с отцом; не говорится о волшебнице, которая явилась девушке во сне в первую ночь ее пребывания во дворце Зверя; не подчеркивается, что Красавица вначале опасалась, что Зверь может ее убить; не рассказывается о том, что Зверь с самого начала испытывал девушку своим страшным видом; нет сентенции Красавицы о том, что «не красота и не разум мужа веселить могут жену, но изрядной нрав, добродетель и учтивость; а Зверь все сии добрыя качества имеет»; 47 ничего не сказано о превращении двух злых сестер в статуи.

Сравнительно с французским текстом Бомон в русский текст Пелагеи-Аксакова были внесены следующие изменения: распространен разговор купца с тремя дочерьми о подарках, во французском тексте бегло говорится о богатом платье, головных уборах и «другой мелочи»; подарки для дочерей купец находит в заморских странах, а не во дворце зачарованного принца,

Причем веточка с розами

названа у Аксакова «аленьким цветочком»; во дворец Зверя купец попадает случайно, заблудившись в лесу, после того как на него напали разбойники; купец и затем его дочь попадают в волшебное царство с помощью кольца или перстня, а не на лошади, как во французской сказке; аленький цветочек сам, как по волшебству, прирастает к прежнему стеблю на муравчатом пригорке, где он прежде рос; Зверь лесной пишет письма купеческой дочери огненными словесами на мраморной стене, таким же образом она переписывается с домашними (этого нет во французской сказке); Зверь отпускает девушку домой на три дня, а не на неделю, и запаздывает она на несколько часов, а не на неделю; Зверь падает бездыханным на пригорке, обхватив лапами аленький цветочек, а не на берегу канала; с заключительными словами к своей избавительнице обращается сам принц, а не волшебница. На протяжении всего текста в русской
литературной сказке заметна сішьная стилистическая амплификация с избыточным
применением сравнений, олицетворений, эпитетов в постпозиции, метафор и т. п. И вместе с тем, несмотря па значительную литературную обработку, придавшую произведению книжный характер, оно не порывает своей связи с^фольклором, сохраняя ряд особенностей, присущих фольклорному произведению. Это особая сказочная форма повествования, сказочная обрядность, проявляющаяся устойчивости, стереотипности сказового стиля, в повторяемости одних и тех же мотивов, в числовой символике, в приеме наращения эффекта, в параллелизме сказочных образов и мотивов. Взаимосвязь
фольклорных и литературных поэтических рядов в «Аленьком цветочке» Аксакова
вполне очевидная.

Таким образом, на примере истории одного сюжета мы наблюдаем, как первоначальный
миф (волшебная сказка) трансформируется в литературное произведение - психологическую сказочную повесть,бывшую во второй половине XVIII века одним из жанров русской беллетристики.