Городская усадьба всеволожских.

Мыза Рябово (фин. Rääpyvä) - бывшая усадьба старинного дворянского рода Всеволожских, ныне один из микрорайонов города Всеволожска.
Рябово - мыза Всеволожского с 8 деревнями. Число душ крепостных людей мужского пола: крестьян - 391, дворовых - нет. Число дворов или отдельных усадеб: 177. Число тягол: оброчных - 1, издельных - 128. Земли состоящей в пользовании крестьян (в десятинах): усадебной: всего - 45, на душу - 0,11; пахотной: всего - 1050, на душу - 2,70; сенокосы: 1040; выгоны: 1294; кустарник: нет; всего удобной на душу: 8,76. Земли не состоящей в пользовании крестьян (в десятинах): удобной - 4671,82; неудобной - 723,86; кустарник и лес - 4057,17; всего удобной на душу - 1,94. Величина денежного оброка: 50 рублей с тягла. (1860 год)
30 июня 1918 года имение Рябово было национализировано и перешло в ведение земельного отдела Рябовского волисполкома. На его основе был организован совхоз «Рябово», объединивший 273 работника, хозяйственные вопросы совхоза решал комиссар В. П. Прокофьев. В 1927 году в усадьбе Рябово, финскими рабочими приехавшими из США, была организована коммуна «Труд» («Туö»). 28 семей коммунаров прибывали в Рябово небольшими группами с мая по декабрь 1927 года. Председателем правления коммуны был Эдвард Мяки. Местное население к новым методам ведения хозяйства относилось неоднозначно. В коммуне были совершены поджоги, уничтожившие лесопилку, школьное общежитие и клуб коммунаров, который располагался в усадьбе Всеволожских. Коммунары обвиняли в поджогах пастора Рябовского лютеранского прихода Селима Лауриккалу, якобы «пастор в Финляндии получил задание уничтожить» имущество коммунаров.
По воспоминаниям коммунаров усадебный дом сгорел в декабре 1928 года, в ночь перед Рождеством. Однако по воспоминаниям пастора, кирха и пасторат которого находились через дорогу от коммуны «Труд», усадебный дом сгорел на год раньше.
В ночь с 16 на 17 декабря 1927 года дотла сгорело главное здание техникума. А вскоре, на Рождество огонь уничтожил завод, принадлежащий коммуне «Труд».

1. Главный фасад усадебного дом

22. Берёзовая аллея

Дом под № 7 по Пречистенке знают все москвичи и гости столицы, интересующиеся старинной московской архитектурой. Это усадьба Всеволожских, в 1867-м году перестроенная в доходный дом, а в 1917-м ставшая главным штабом московской контрреволюционной ячейки – именно здесь был оплот юнкеров, которые отдали красным Пречистенку, 7 только в смертельном бою, вместе с последней каплей собственной крови. Большевики отдали дом военным: позже на вечеринки сюда съезжались главные военные авторитеты советской власти — Жуков, Буденный, Ворошилов…

Но самые блестящие страницы истории усадьбы пришлись на время, когда ею владел Всеволод Андреевич Всеволожский, на балы к которому частенько заглядывал молодой Пушкин.

Изначально этой одной из самых больших и известных московских усадеб владел обер-прокурор Синода, действительный тайный советник, сенатор, камергер и кавалер ордена святого Александра Невского Всеволод Алексеевич Всеволожский. Он родился в 1738 году и прожил яркую общественную жизнь: помог взойти на русский престол императрице Екатерине II, за что был обласкан монаршей милостью, дарами и почестями, ликвидировал эпидемию чумы в отряде графа Орлова и лично судил Емельяна Пугачева, будучи в числе назначенных судей. Однако наследниками Бог камергера не одарил, и он завещал свой дом племяннику — ротмистру лейб-гвардии Всеволоду Андреевичу Всеволожскому, который и стал хозяином Пречистенки, 7 после смерти своего дядюшки в 1796-м году.

Рюриковичи мы…

Прежде чем обратиться к выдающейся личности хозяина особняка, важно понять место Всеволожских в иерархии российского дворянства. Всеволожские записаны в 6-ю часть дворянской родословной книги Московской и Пензенской губ, как происходящие от князей Смоленских, которые ведут свою историю от Рюриковичей.

Князья Смоленские в 16-м колене были стольниками, боярами и воеводами и чуть было не стали царскими сватьями. Евфимью Федоровну Всеволожскую, дочь помещика из Касимова, отобрали на смотринах их двухсот претенденток в невесты царю Алексею Михайловичу. Но на представлении жениху до этого здоровая и румяная красная девица Евфимья неожиданно рухнула в обморок. Говорят, что маменька, тетушки и девки так затянули ей косы, что у бедняжки помутилось в глазах. Кто-то нашептал им, что царь, дескать, любит, чтобы девица туго и гладко была причесана. Всеволожские уверяли, что без происков конкурирующих родов в битве за царское кумовство тут не обошлось. Царь и его помощники в брачном деле долго не разбирались: родителей невесты обвинили в том, что они пытались сокрыть от Его Величества падучую болезнь, своей дочери и тем самым чуть было не подпортили царский род своей больной кровью. Всю семью после этого горе-сватовства сослали в Тюмень.

В дворцовом перевороте 1762 года, в результате которого на русский престол взошла Екатерина II, самое активное участие принимали братья Илья, Сергей и Всеволод Всеволожские. В благодарность за верную службу императрица пожаловала братьям верительную грамоту, что Всеволожские ведут свою историю от московского боярского рода Всеволожей-Заболоцких - потомков смоленских князей, утративших княжеский титул. Одарила царица Всеволожских также невестами из самых знатных фамилий и поместьями, кто где пожелал. Тогда Всеволод Алексеевич Всеволожский и получил ту самую усадьбу на Пречистенке, а немного позднее по фамилии живших здесь дворян Всеволожских, свое название получил один из восьми переулков, соединяющих Пречистенку и Остоженку. Всеволожский переулок начинается как раз за домом №7, где и жила знаменитая семья.

Остальные представители рода выбрали Петербург. Со временем это предпочтение вылилось в разделение знаменитого рода на московскую и петербургскую ветви. «Петербургские» Всеволожские всегда недолюбливали «московских» — и наоборот. Петербургские Всеволожские называли московскую родню «помещиками», а московские Всеволожские считали себя старшей ветвью рода и относились к петербургским родственникам свысока, так как те пошли в услужение Романовым, а это, по меркам того времени, считалось ниже дворянского достоинства такого знатного рода, как Всеволожские.

Всеволожские — одно из семи ответвлений от фамилии Рюриковичей, доживших до XX века. И едва ли не единственный род, представители которого дожили до наших дней.

Владелец заводов, домов, пароходов…

Рожденный 25 октября 1769-го года Всеволод Андреевич Всеволожский службу начал в лейб-гвардии Конном полку, куда поступил в тот же год, как оказался в доме у своего дядюшки. Дослужился он до гвардии ротмистра, что было чином невысоким, но это не помешало Всеволоду взять в жены дочь астраханского губернатора, генерала и богача Бекетова, пусть и внебрачную. Лиза Бекетова в доме родного папеньки считалась воспитанницей: так в то время решали вопрос со статусом дворянского отпрыска, появившегося на свет вне брака, если желали оставить его в доме знатного отца.

Позже Всеволод Андреевич, как и его дядюшка, дослужился до статского советника и действительного камергера, а заодно, благодаря тестю, занял пост астраханского вице-губернатора. В 1808-1810-х годах Всеволод Андреевич числился начальником над всеми казенными театрами. Но именно этот представитель Всеволожских проявил себя не только на государевой службе, но и как талантливый предприниматель, став одним из самых ярких, успешных и богатых дельцов своего времени.

Всеволод Андреевич Всеволожский

Помимо имений в Москве, Астрахани и Санкт-Петербурге, дядя оставил Всеволоду Андреевичу более миллиона десятин в Пермской губернии. Там уже стояли четыре завода, соляные варницы и золотые россыпи, их дядя наследника приобрел в 1773-м году у барона Строганова. Но Всеволод Андреевич не довольствовался тем, что досталось ему готовым: он расширял свои земельные владения, покупая новые поместья и имения, и внедрял в них новшества, увеличивающие доход.

Именно Всеволод Андреевич стоял у истоков российского пароходства, став владельцем первого парохода на Каме. С этого началась карьера Всеволожского как владельца заводов, домов и пароходов: волжские пароходы, сахарные, чугунолитейные и фарфоровые заводы, в том числе знаменитый Елизаветинский - чего только не было у новоявленного оборотистого предпринимателя!

«Счастливый сын пиров…»

В 1800-м году Всеволод Андреевич решил усовершенствовать свою московскую усадьбу на Пречистенке, 7: со двора соорудил пристройку по всей длине дома, а со стороны улицы возвел балкон с колоннами.

Вот как вспоминает вечера на Пречистенке русский писатель, публицист и историк С.Н. Глинка: «Каких только не было тут артистов иностранных! Кажется, теперь еще слышишь волшебные звуки Роде, Боельдье, Ламара и других питомцев Орфея. Им нужна зала? Она готова; освещена: блестит новою мебелью, и в один вечер звуки музыкальные перерезывают тысячи из карманов посетителей в карманы артиста».

А современница и частая гостья Всеволода Андреевича дворянка Е.П. Янькова любила рассказывать, «как весело Всеволожские любили жить»: «Они были очень богаты, имели золотые прииски, давали большие праздники, но это все было до двенадцатого года».

20 марта 1805 года известный театрал С.П. Жихарев записал в своем дневнике: «У В.А. Всеволожского еженедельно по четвергам разыгрываются квартеты, в которых участвуют все лучшие музыканты, какие только находятся в Москве… Есть чего послушать! Вся знать бывает на этих концертах»

По воспоминаниям гостей Пречистенки, 7, оркестр Всеволожского входил в число лучших в Москве. А все праздники у Всеволожского выходили очень оригинальными: «В его именины в комнатах устраивалась «ярмарка» самая разнохарактерная: в залах между тропической зеленью были устроены лавки с разными товарами и буфеты, в которых заседали разные народности, продавая произведения своей страны. Эти лавочки и импровизированные караван-сараи прихотливо освещались различными фонариками. Там сидели китайцы, персияне, турки, армяне — все костюмы продавцов были строго выдержаны. Где дымились самовары и чайники, сидели китайцы и китаянки; где подавалось мороженое — сторожили камчадалы, кутаясь в свои оленьи дохи. Персияне подносили фисташки и сушеные фрукты, турки разносили кофе, шербет и подавали дымящие кальяны и трубки с турецким табаком. Ярославки и ярославцы в своих национальных костюмах потчевали гостей сбитнем, бубликами и медовым квасом. Все эти лавочки имели свои вывески».

А вывески эти придумывал сын Всеволожского Никита, известный каламбурист и острослов того времени. Никита Всеволожский дружил с Пушкиным и будущее «солнце русской поэзии» частенько заглядывало на Пречистенку, 7, чтобы как следует повеселиться. В доме у Никиты собиралось известное молодежное общество «Зеленая лампа», куда входили Александр Грибоедов, Пушкин, Толстой, Трубецкой и другие представители самых знатных русских фамилий и самые талантливые представители богемы.

Никита Всеволодович Всеволожский

В советской истории «Зеленая лампа» считалась собранием будущих декабристов, но, по многочисленным свидетельствам очевидцев, «Зеленая лампа» у Никиты Всеволожского, скорее, было «местом для оргий золотой молодежи» той эпохи. Это доказывает и стихотворение, которое посвятил любимому другу Никите Всеволожскому Александр Сергеевич Пушкин, тоже любивший лихие развлечения богатых московских аристократов: «Прости, счастливый сын пиров…». Стихотворение поэт приложил к своему письму Никите Всеволожскому из села Михайловского.

Рогатый князь на содержании

Всеволод Андреевич состоял в законном браке с Елизаветой Никитичной Бекетовой, имея с ней двоих взрослых сыновей, но при этом открыто жил … с чужой женой! И не просто с чужой, а с законной супругой князя Петра Хованского. Ради Всеволожского княгиня Екатерина Матвеевна Хованская, в девичестве Пекен, бросила мужа и пятерых детей и переехала в дом к Всеволожскому.

Всеволожский очень хотел, чтобы Екатерина развелась с Хованским и готов был принять в свой дом даже их пятерых детей. Но князь Хованский на развод не соглашался, втайне надеясь, что одумается или его собственная супруга или хотя бы законная половина Всеволожского Елизавета Никитична Бекетова.

Но никто не одумался: Елизавета Никитична в 1810-м году умерла, а в 1813-м году Екатерина Матвеевна родила от сожителя девочку. Отец Екатерины стал хлопотать, пытаясь получить у Хованского развод для своей дочери, но князь снова дал решительный отказ. Петр Хованский и свободу неверной жене не давал, и жаловался на нее при каждом удобном случае.

Но вскоре замысел «рогатого князя» стал понятен: на правах обманутого и обиженного, Хованский стал жить на содержании у Всеволожского, благо тот щедро содержал всех своих приближенных, а на возлюбленную Екатерину Матвеевну и вовсе не скупился. Вся родня Хованской жила на деньги «петербургского креза», а ее дети еще на них и обучались. Общая дочь Всеволода Андреевича и Екатерины Матвеевны Александра, родившаяся в 1813-м, тоже получила отчество и фамилию законного мужа своей матери, став Александрой Петровной Хованской. Красотой и ветреностью Александра Петровна удалась в свою матушку и замуж ходила неоднократно: сначала за генерал-майора, гофмаршала И. П. Вешнякова, потом за кавалергарда А. Н. Челищева.

Александра Петровна Хованская

Многочисленные родственники сожительницы дорого обходились Всеволожскому и «просверлили» существенную брешь в его состоянии, а теперь к ним добавился и «рогатый князь». Но Всеволод Андреевич все равно никогда и ни в чем не отказывал своей «фам фаталь».

С момента смерти законной супруги Всеволода Андреевича Екатерина Хованская стала делать все возможное, чтобы стать полновластной хозяйкой во владениях «петербургского креза». Она контролировала все, что происходит вокруг очарованного ею сожителя, и устраивала различные интриги, чтобы поссорить Всеволожского с его сыновьями, ведь они были его законными прямыми наследниками.

Екатерина Матвеевна была женщиной упорной и решительной и ей все удалось: она пережила Всеволожского, который умер 28 апреля 1836 года, до этого составив завещание, в котором отписывал княгине Хованской свой шикарный дом в Петербурге со всем многоценным имуществом, усадьбу в центре Москвы и содержание три тысячи рублей ежемесячно. А родным сыновьям достались его уральские владения и огромное количество долгов.

В 2009-м году в городе Всеволожске Всеволоду Андреевичу Всеволожскому установлен памятник, как человеку, внесшему немалый вклад в русскую промышленность (Елизаветинский фарфоровый завод, сахарные, чугунолитейные и прочие заводы), в пароходство на Волге и Каме, в развитие сельского хозяйства (внедрение искусственного дренажа и орошения почв) и, конечно, в российскую культуру — посредством своего знаменитого крепостного театра Всеволожского, равного которому в то время не было.

А по соседству с усадьбой Всеволожских на Пречистенке, во Всеволожском переулке, сегодня возводится один из самых люксовых жилых домов Москвы «Резиденция на Всеволожском» , где стоимость квадратного метра составляет более 1 млн руб.

ИА REX публикует статью из цикла «Убитая Москва», подготовленную в рамках совместного проекта с ОД Архнадзор .

Улица Тимура Фрунзе, д. 11 стр. 56 — городская усадьба Всеволожских . Деревянный дом, переживший Московский пожар 1812 года. В городском реестре недвижимого культурного наследия этот дом датируется началом XIX века, однако исследователи недавно установили, что он гораздо старше. Предположительно он датируется первой половиной XVIII в. На момент своей гибели дом Всеволожских был самой старой жилой деревянной постройкой Москвы.

Участок в Тёплом переулке (историческое название ул. Тимура Фрунзе) находился во владении древнего и знатного, восходящего к Рюрику, рода Всеволожских с 1736 г. В начале XIX в. тогдашний владелец усадьбы Николай Сергеевич Всеволожский стал известен как издатель. В его частной типографии было напечатано более 140 книг: биографии, книги по истории (в том числе, труд самого Всеволожского «Историко-географический словарь Российской империи»), мемуары, карта Москвы.

Во время французской оккупации в 1812 г. усадьба стала резиденцией генерала Жана-Доминика Компана . Здесь он залечивал рану, полученную при Бородине. Здесь же на типографском оборудовании, принадлежавшем хозяину усадьбы, печатались официальные издания наполеоновской армии и агитационные материалы, обращённые к населению Москвы.

С 1820 г. Всеволожские сдали дом в аренду семейству Спиридовых, из которого вышел будущий участник движения декабристов Михаил Матвеевич Спиридов . А в 1838 г. дом был окончательно продан купцу Альфреду Ралле — организатору первого крупного парфюмерно-косметического производства в Москве. К середине XIX в. Торговому дому «Товарищество Ралле и Ко» принадлежали уже 22 строения в Тёплом переулке, включая главный дом усадьбы Всеволожских.

В 1878 году усадьбу приобрели компаньоны — купцы Клавдий Осипович (Клод Мари) Жиро и Алексей Михайлович Истомин , которые организовали на её территории текстильное производство. В 1919 г. фабрика была национализирована, и, поскольку большинство её работников составляли женщины, получила название «Красная Роза» в честь лидера международного женского движения Розы Люксембург.

Удивительным образом многочисленные перемены, изменившие лицо всего прилегающего района, почти не затронули главный дом усадьбы. Он лишь подвергался ремонтам и отчасти внутренней перепланировке, одна из его стен была заменена на кирпичную, но до последнего времени в его интерьерах сохранялись колонны ионического ордера из искусственного мрамора, межкомнатные двери, изразцовые печи и камины.

Дом Всеволожских был единственным известным в России рубленным деревянным домом дворцового типа, относившимся к первым десятилетиям XVIII века. В середине 90-х годов он был повреждён пожаром и в течение ряда лет пустовал и ветшал.

Столь уникальное здание, несомненно, могло рассчитывать на то, чтобы стать памятником федерального значения, а пока в ожидании присвоения категории оно было поставлено на государственную охрану в качестве выявленного объекта культурного наследия.

В рамках реконструкции территории бывшей фабрики «Красная Роза», реализуемого застройщиком ЗАО «Красная Роза 1875» , было принято решение приспособить памятник к современному офисному использованию в качестве офиса. Заказчиком работ выступило ООО «СтройПроект» , генеральные подрядчики менялись несколько раз.

В процессе исследований внутри дома под штукатуркой были обнаружены остатки нескольких слоев редчайших бумажных обоев ручной работы, самые старые из которых датируются XVII — началом XVIII века. Учитывая срок, необходимый для того, чтобы французские обои добрались до далёкой Москвы, это даёт основания для достаточно ранней датировки постройки самого дома.

Исследование обоев, проведённое крупнейшим специалистом в области истории и реставрации русского интерьера Игорем Киселёвым , показало, что коллекция обоев в доме Всеволожских не имеет отечественных аналогов по хронологическим характеристикам и художественным качествам.

В 2008 г. дом Всеволожских был полностью разобран в соответствии с утверждённым Москомнаследием проектом реставрации, предполагавшим переборку старинного сруба. Однако реставрационная фирма «Карэнси» , разработавшая проект научной реставрации дома, была отстранена от работ, и при полном попустительстве со стороны городского органа охраны культурного наследия на месте памятника был сооружён 100-процентный новодел .

В настоящее время на месте подлинного дома Всеволожских выстроен сруб из стандартного оцилиндрованного бревна, применяемого в дачном строительстве. Здание получило высокий кирпичный подклет, бетонные крыльца и подземный этаж. Муляж дома Всеволожских уже подведен под крышу, также сооруженную с использованием других современных материалов и технологий.

Во дворе ещё можно видеть небольшую кучку старых брёвен, фрагментов дверных коробок и проч. — всё, что осталось от старейшего деревянного дворца Москвы и, возможно, России. Все не до конца исследованные элементы исторических интерьеров погибли.

Произошедшее с домом Всеволожских стало грубейшим нарушением принципов научной реставрации вообще и, в частности, «Принципов сохранения исторических деревянных построек», принятых в 1999 г. ИКОМОС (Международным советом по вопросам памятников и достопримечательных мест) .

На сегодня дом Всеволожских всё ещё числится в городском реестре недвижимого культурного наследия, однако уникальный памятник архитектуры должен быть признан утраченным, причём не в результате стихийного бедствия или вандализма, а в результате псевдореставрационных работ.

Одноэтажный дом на территории бывшего комбината "Красная Роза", а еще раньше фабрики Жиро, сразу привлекает внимание людей, идущих по улице Тимура Фрунзе. Домик виден в промежутке между двумя красными корпусами комбината. До недавнего времени это был старейший подлинный деревянный дом, сохранявшийся в Москве с конца XVIII в. При исследовании дома был обнаружен фрагмент обоев петровских времен.
В 1736 г. владение принадлежало семье Всеволожских. Род Всеволожских вел свое начало от великого князя Владимира Святославовича, князей Смоленских. На плане 1799 г. уже можно было найти "дом деревянный, хоромы" расположенный именно на месте нынешнего здания.
Тогда усадьба принадлежала государственному и военному деятелю Николаю Сергеевичу Всеволожскому. В 1809 г. в одном из флигелей усадьбы, будучи вице-президентом и управляющим московским отделением Медико-хирургической академии, он основал типографию, которая печатала художественные, исторические и медицинские книги. Типография просуществовала здесь до 1817 г., когда Всеволожский был назначен гражданским губернатором Твери и уехал из Москвы.
В 1812 г. при захвате Москвы армией Наполеона в доме Всеволожского жил генерал Компан, типография была переименована в "Имперскую типографию великой армии". Покидая Москву, генерал забрал с собой напольные часы Всеволожских, взамен он оставил свою кобылу, которую хозяева метко именовали "Мадам Компан".
В 1838 г. Всеволожский покинул Хамовники. Одна часть владения была приобретена фабрикой стеариновых свечей, другая парфюмерной фабрикой Ралле. В 1875 году обе фабрики проданы владельцу шелковой фабрики Клоду-Мари Жиро, который наладил здесь производство шелковых тканей, сохранявшееся после революции.
В то время в главном доме Всеволожских размещалась бухгалтерия фабрики.
В советское время дом не был объявлен памятником и медленно разрушался. В 2003 г. территория фабрики "Красная Роза" была выкуплена для строительства общественно-делового комплекса.

Источник: "Строительство и Архитектура Москвы",1983/8, с.36

В рамках реновации делового квартала "Красная Роза 1875" было решено восстановить главный дом усадьбы с целью его последующего использования в качестве представительского здания.
После изучения состояния дома специалисты признали единственно возможным способом научной реставрации - переборку сруба. Еще в советское время одна из деревянных стен дома (южная) была заменена кирпичной, что нарушило конструкцию сруба. Кроме того, сохранность старинных бревен составляла не более 12%.
При реставрации было сохранено симметричное композиционное решение и архитектурно-художественное оформление фасадов на начало XIX века.
В пределах капитальных стен ХVIII – XIX веков была воссоздана анфилада парадных и жилых помещений. В пяти помещениях со стороны главного фасада были восстановлены, по старым фотографиям, интерьеры (печи, камины, штукатурная отделка стен, карнизы). Также восстановлены окна и двери. При этом были использованы такие достижения современности, как приточно-вытяжная система вентиляции, единая система тепло- и холодоснабжения.
Усадьба в 2013 году стала лауреатом конкурса Правительства Москвы на лучший проект в области сохранения и популяризации объектов культурного наследия "Московская реставрация 2013" в номинации ": "За лучший проект реставрации/приспособления".

Источник: "Строительство и Архитектура Москвы",1983/8, с.36