История ссср в годы вов. Великая отечественная война

22 июня 1941 г. гитлеровская Германия без объявления войны вторглась на территорию СССР. Началась Великая Отечественная война, которая с первых дней отличалась от войны на Западе своим размахом, кровопролитием, крайним напряжением борьбы, массовыми зверствами фашистов, небывалым самопожертвованием граждан СССР.

Немецкая сторона представляла войну как превентивную (предупредительную). Выдумка о превентивной войне была призвана придать нападению на СССР видимость морального оправдания. Решение о вторжении было принято фашистским руководством не потому, что СССР угрожал Германии, а потому что фашистская Германия стремилась к мировому господству. Виновность Германии как агрессора не может быть поставлена под сомнение. 22 июня Германия совершила, как установил Международный военный трибунал в Нюрнберге, тщательно подготовленное нападение на СССР «без какого-либо предупреждения и без тени законного оправдания. Это была явная агрессия». Вместе с тем некоторые факты предвоенной истории нашей страны остаются предметом полемики среди историков. Так, в некоторых работах утверждается, что СССР якобы готовил нападение на Германию.Эта надуманная версия заимствована у гитлеровской пропаганды. В качестве доказательства ссылаются на проект директивы о нанесении упреждающего удара по немецким войскам, сосредоточенным у границ СССР. Проект такой директивы был действительно подготовлен в Генеральном штабе в мае 1941 г. при участии A.M. Василевского. Но ни политической целесообразности, ни реальных сил для нанесения упреждающего удара не существовало, как не существовало и самой директивы. Проект остался проектом.Разумеется, это не может изменить оценку нападения Германии на СССР как акта агрессии. В национальной исторической памяти народа война 1941-1945 гг. навсегда останется как Отечественная, освободительная. И никакие детали, интересующие историков, не могут заслонить этого бесспорного факта.

В июне 1940 г. в германском генштабе началась разработка плана войны против СССР, а 18 декабря Гитлер утвердил план «Барбаросса», который предусматривал завершение военной кампании против СССР в ходе «молниеносной войны» за два-четыре месяца. Документы германского руководства не оставляли сомнений в том, что оно делало ставку на уничтожение СССР, миллионов его граждан. Нацисты предполагали «разгромить русских как народ», подорвать их «биологическую силу», уничтожить культуру.

Германия и ее союзники (Финляндия, Венгрия, Румыния, Италия) сосредоточили вдоль границы СССР 190 дивизий (5,5 млн. солдат и офицеров), 4,3 тыс. танков, 5 тыс. самолетов, 47,2 тыс. орудий и минометов. В западных приграничных военных округах СССР было сосредоточено 170 дивизий (3 млн. бойцов и командиров), 14,2 тыс. танков, 9,2 тыс. боевых самолетов, 32,9 тыс. орудий и минометов. При этом 16% танков и 18,5% самолетов находились в ремонте или требовали ремонта. Удар наносился по трем основным направлениям: на Ленинград, Москву и Киев.

В истории Великой Отечественной войны выделяется три периода. На протяжении первого периода (22 июня 1941 г. – 18 ноября 1942 г.) стратегическая инициатива принадлежала Германии. Вермахт сумел захватить инициативу, используя фактор внезапности нападения, концентрации сил и средств на главных направлениях. Уже в первые дни и месяцы войны Красная Армия понесла огромные потери. За три недели боев агрессор полностью разгромил 28 советских дивизий, а еще 70 лишились более половины личного состава и техники. Отступление частей Красной Армии зачастую происходило беспорядочно. Значительная часть бойцов и командиров Красной Армии оказалась в плену. По немецким документам, в конце 1941 г. у них насчитывалось 3,9 млн. советских военнопленных.

В чем заключались причины поражений Красной Армии на начальном этапе войны? Прежде всего, следует подчеркнуть, что СССР столкнулся с сильнейшей и непобедимой на тот период армией мира. Силы и средства Германии и ее союзников в начале войны в 1,2 раза превосходили силы и средства СССР. По отдельным позициям Вооруженные силы СССР количественно превосходили армию противника, однако уступали ему в стратегическом развертывании, по качеству многих образцов вооружения, в опыте, подготовке и грамотности кадров. К началу войны не удалось завершить перевооружение армии: не хватало современных танков, самолетов, автоматического стрелкового оружия, средств связи.

Во-вторых, серьезный урон командным кадрам был нанесен в ходе репрессий. В 1937-1939 гг. из армии было уволено около 37 тыс. командиров различных рангов, большинство – по политическим мотивам. Из них 3-4 тыс. были расстреляны как «заговорщики», 6-8 тыс. осуждены. Хотя подавляющая часть уволенных и осужденных была реабилитирована и возвращена в армию, репрессии подорвали боеспособность Красной Армии. Значительная часть командных кадров (55%) находилась на своих должностях менее шести месяцев. Это было связано с тем, что численность Красной Армии увеличилась более чем вдвое с 1939 г.

В-третьих, сказались серьезные военно-стратегические просчеты, допущенные советским политическим и военным руководством, в формировании военной концепции, в оценке стратегической ситуации весной и летом 1941 г., в определении сроков возможного нападения на СССР и направлений главных ударов германских войск, что обеспечило стратегическую и тактическую внезапность и многократное превосходство агрессора на главных направлениях.

В-четвертых, были допущены просчеты в организации обороны и обучения войск. Армия находилась в процессе реорганизации, танковые корпуса были еще небоеготовыми, летчики еще не научились воевать на новой технике, западные границы не были полностью укреплены, войска не учились воевать в обороне.

С первых дней войны началась перестройка жизни страны на военный лад. В основу перестройки деятельности партии, органов государственной власти и управления был положен принцип максимальной централизации руководства. 23 июня была создана Ставка Главного Командования во главе с наркомом обороны маршалом С.К Тимошенко. С 10 июля председателем Ставки (Ставка Верховного Главнокомандования) был назначен Сталин. 30 июня был организован Государственный комитет обороны под председательством Сталина. В его руках сосредоточивалась вся полнота власти в стране. Главным направлением деятельности ГКО была работа по развертыванию Вооруженных сил, подготовке резервов, обеспечению их вооружением, снаряжением, продовольствием. За годы войны ГКО принял около 10 тыс. постановлений. Под руководством Комитета Ставка спланировала 9 кампаний, 51 стратегическую операцию и 250 фронтовых.

Важнейшим направлением деятельности государства стала военно-мобилизационная работа. Всеобщая мобилизация военнообязанных позволила к июлю пополнить армию 5,3 млн. человек. За годы войны в армию и для работы в промышленности было мобилизовано (с учетом служивших до начала войны и добровольцев) 34,5 млн. человек (17,5% от довоенной численности населения). Более трети этого состава находилось в армии, из них в действующей армии постоянно находилось 5-6,5 млн. человек. (На службу в вермахт было привлечено 17,9 млн. человек – 25,8 % численности населения Германии в 1939 г.). Мобилизация позволила сформировать в годы войны 648 новых дивизий, из них 410 в 1941 г.

Военные действия на фронте в 1941 г. складывались крайне трагично. Осенью 1941 г. был блокирован Ленинград. На центральном участке фронта с 10 июля развернулось Смоленское сражение. Драматическая ситуация сложилась в сентябре в районе Киева, где возникла угроза окружения советских войск. Противник замкнул кольцо окружения, захватил Киев, уничтожив и взяв в плен более 600 тыс. бойцов и командиров Красной Армии. Разгромив Киевскую группировку советских войск, немецкое командование возобновило наступление группы армий «Центр» на Москву. Более двух месяцев продолжалась оборона Одессы. С 30 октября 1941 г. в течение 250 дней героически сражался Севастополь.

Наступление на Москву (операция «Тайфун») началось 30 сентября. Несмотря на героическое сопротивление советских войск, враг приближался к Москве. С 20 октября в столице вводилось осадное положение. 7 ноября на Красной площади состоялся военный парад, что имело большое морально-психологическое и политическое значение. С другой стороны, моральный дух германских войск был существенно надломлен. Их потери на Восточном фронте не имели прецедента: за июнь – ноябрь 1941 г. они оказались в три раза больше, чем в Польше и на Западном фронте, а потери в офицерском корпусе были в пять раз больше, чем в 1939-1940 гг. 16 ноября после двухнедельной паузы началось новое наступление немцев на Москву. Одновременно с отражением наступления врага готовилось контрнаступление. 5 декабря перешли в наступление войска Калининского фронта (И.С. Конев), а 6 декабря – Западного (Г.К. Жуков) и Юго-Западного (С.К. Тимошенко). У советской стороны было 1100 тыс. солдат и офицеров, 7,7 тыс. орудий и минометов, 774 танка, 1 тыс. самолетов против 1708 тыс. вражеских солдат и офицеров, 13,5 тыс. орудий и минометов, 1170 танков, 615 самолетов.

В битве под Москвой с 16 ноября по 5 декабря германские войска потеряли 155 тыс. человек убитыми и ранеными, около 800 танков, 300 орудий и до 1,5 тыс. самолетов. Всего до конца 1941 г. Германия и союзники потеряли на Восточном фронте 273,8 тыс. человек убитыми, 802,7 тыс. ранеными, 57,2 тыс. пропавшими без вести.

За месяц боев была освобождена Московская, Тульская и значительная часть Калининской области. В январе 1942 г. контрнаступление под Москвой переросло в общее наступление Красной Армии. Однако к марту 1942 г. мощь наступления иссякла, армия понесла большие потери. Развить успех контрнаступления по всему фронту, которое продолжалось до 20 апреля 1942 г., не удалось. Сражение за Москву имело большое значение: был развеян миф о непобедимости германской армии, сорван план молниеносной войны, укрепилось международное положение СССР.

Важным направлением борьбы с врагом стало партизанское движение. Уже в июле 1941 г. Политбюро ЦК ВКП (б) приняло постановление об организации партизанского движения на оккупированных территориях. В мае 1942 г. при Ставке Верховного Главнокомандования был образован Центральный штаб партизанского движения (начальник – первый секретарь ЦК КП (б) Белоруссии П.К. Пономаренко). Общая численность партизан за годы войны составила 2,8 млн человек. Действуя как вспомогательные силы Красной Армии, партизаны отвлекали на себя до 10% вооруженных сил противника.

Весной и летом 1942 г. германские войска воспользовались просчетами советского командования, ожидавшего нового наступления на Москву и сосредоточившего здесь более половины армий, 62% самолетов и до 80% танков. Германское командование готовило наступление на юге, стремясь овладеть Кавказом и Нижним Поволжьем. Советских войск на юге было недостаточно. Отвлекающие наступательные операции в Крыму и на Харьковском направлении обернулись крупными поражениями. Немецкие войска заняли Донбасс, вышли в большую излучину Дона. 24 июля противник захватил Ростов-на-Дону. Положение на фронте складывалось критическое.

28 июля нарком обороны издал приказ № 227 («Ни шагу назад!»), который имел целью пресечь проявления трусости и дезертирства, категорически запрещал отступление без приказа командования. Приказ вводил штрафные батальоны и роты для отбывания военнослужащими наказания за уголовные и воинские преступления. В 1942 г. в них было направлено 25 тыс. человек, в последующие годы войны – 403 тыс. В пределах каждой армии создавались 3-5 заградотрядов (по 200 человек в каждом), обязанных в случае паники и беспорядочного отхода частей расстреливать на месте паникеров. Заградотряды были расформированы осенью 1944 г.

В августе 1942 г. враг вышел к берегам Волги в районе Сталинграда и к предгорьям Кавказского хребта. 25 августа началась битва за Сталинград, ставшая судьбоносной для исхода всей войны. Сталинград стал синонимом массового героизма солдат, стойкости советских людей. Основная тяжесть борьбы за Сталинград выпала на долю армий, возглавляемых В.И. Чуйковым, М.С. Шумиловым, А.И. Лопатиным, дивизий А.И. Родимцева и И.И. Ледникова. Оборонительная операция в Сталинграде стоила жизни 324 тыс. советских воинов. К середине ноября наступательные возможности немцев иссякли, и они перешли к обороне.

Война потребовала изменения пропорций в развитии народного хозяйства, совершенствования структуры государственного управления экономикой. При этом созданная жестко централизованная система управления сочеталась с расширением полномочий хозяйственных органов и инициативой трудящихся. Самыми трудными для советской экономики были первые полгода войны. Промышленное производство сократилось более чем в два раза, резко снизилось производство военной техники и боеприпасов. Проводилась эвакуация из прифронтовой зоны людей, промышленных предприятий, материальных и культурных ценностей, скота. Для этой работы был создан Совет по делам эвакуации (председатель Н.М. Шверник, заместители А.Н. Косыгин и М.Г. Первухин). К началу 1942 г. были перевезены более 1,5 тыс. промышленных предприятий, в том числе 1360 оборонных. Число эвакуированных рабочих достигало трети штатного состава. С 26 декабря 1941 г. рабочие и служащие военных предприятий объявлялись мобилизованными на весь период войны, самовольный уход с предприятия карался как дезертирство.

Ценой огромных усилий народа с декабря 1941 г. падение промышленного производства приостановилось, а с марта 1942 г. его объем стал нарастать. К середине 1942 г. перестройка советской экономики на военный лад была завершена. В условиях существенного сокращения трудовых ресурсов важным направлением экономической политики стали меры по обеспечению рабочей силой промышленности, транспорта, новостроек. К концу войны численность рабочих и служащих достигла 27,5 млн. человек, из которых 9,5 млн. трудилось в промышленности (к уровню 1940 г. это составляло 86-87 %).

В невероятно тяжелом положении в годы войны находилось сельское хозяйство. Для нужд армии были мобилизованы трактора, автомашины, лошади. Деревня осталась практически без тягловой силы. Почти все трудоспособное мужское население было мобилизовано в армию. Крестьяне работали на пределе своих возможностей. За годы войны катастрофически упало производство сельхозпродукции. Сбор зерновых в 1942 и 1943 гг. составил 30 млн. т. по сравнению с 95,5 млн. т. в 1940 г. Поголовье крупного рогатого скота сократилось вдвое, свиней – в 3,6 раза. Почти весь урожай колхозы должны были сдавать государству. За 1941-1944 гг. было заготовлено 66,1 млн. т. зерна, а за 1941-1945 гг. – 85 млн. т. (для сравнения: за 1914-1917 гг. заготовлено 22,4 млн. т.). Трудности в сельском хозяйстве неизбежно отразились на продовольственном обеспечении населения. С первых дней войны была введена карточная система обеспечения городского населения продуктами питания.

Во время войны создались экстремальные условия для функционирования финансовой системы. В годы войны увеличились поступления в бюджет за счет налогов и сборов с населения. Для покрытия дефицита использовались государственные займы и денежная эмиссия. В годы войны были широко распространены добровольные взносы – сборы средств населения в Фонд Обороны и Фонд Красной Армии. В ходе войны советская финансовая система показала высокие мобилизационные возможности и эффективность. Если в 1940 г. военные расходы составляли около 7 % национального дохода, то в 1943 г. – 33 %. Военные расходы резко возросли и за 1941 – 1945 гг. составили 50,8 % всех расходов бюджета. При этом дефицит государственного бюджета составил лишь 2,6 %.

В результате проведения чрезвычайных мер и героического труда народа уже с середины 1942 г. СССР располагал крепким военным хозяйством, которое обеспечивало армию всем необходимым во все возрастающих объемах. За годы войны в СССР было выпущено почти вдвое больше военной техники и вооружений, чем в Германии. Материальные и сырьевые ресурсы, оборудование у нас использовались лучше, чем в германской экономике. Советская экономика оказалась в годы войны более эффективной, чем экономика фашистской Германии.

Таким образом, модель мобилизационной экономики, сложившаяся в 30-е гг., оказалась весьма эффективной в годы войны. Жесткий централизм, директивная плановость, концентрация в руках государства средств производства, отсутствие конкуренции и рыночного эгоизма отдельных социальных слоев, трудовой энтузиазм миллионов людей сыграли решающую роль в обеспечении экономической победы над врагом. Другие факторы (ленд-лиз, труд заключенных и военнопленных) играли подчиненную роль.

Второй период (19 ноября 1942 г. – конец 1943 г.) – период коренного перелома. 19 ноября 1942 г. советские войска перешли в контрнаступление и 23 ноября замкнули кольцо вокруг вражеских войск. В котле оказались 22 дивизии общей численностью 330 тыс. солдат и офицеров. Советское командование предложило окруженным войскам капитулировать, но те ответили отказом. 2 февраля 1943 г. грандиозное сражение под Сталинградом закончилось. При ликвидации окруженной группировки врага 147 тыс. солдат и офицеров было убито, 91 тыс. оказалась в плену. Среди пленных было 24 генерала вместе с командующим 6-й армии фельдмаршалом Ф. Паулюсом.

Операция под Сталинградом переросла в общее стратегическое наступление, продолжавшееся до конца марта 1943 г. Сталинград поднял авторитет СССР, привел к подъему движения Сопротивления в странах Европы, способствовал укреплению антигитлеровской коалиции.

Битва на Волге предрешила исход боев на Северном Кавказе. Создалась угроза окружения северокавказской группировки врага, и она начала отход. К середине февраля 1943 г. большая часть Северного Кавказа была освобождена. Особое значение имел прорыв вражеской блокады Ленинграда в январе 1943 г. войсками Ленинградского (А. А. Говоров) и Волховского (К.А. Мерецков) фронтов.

Летом 1943 г. командование вермахта решило организовать мощное наступление в районе Курска. В основу плана «Цитадель» был положен замысел: неожиданными встречными ударами со стороны Орла и Белгорода окружить и уничтожить советские войска на Курском выступе, а затем развить наступление вглубь страны. Для этого предполагалось использовать треть немецких соединений, находившихся на советско-германском фронте. На рассвете 5 июля немцы атаковали оборону советских фронтов. Советские части упорно отстаивали каждый оборонительный рубеж. 12 июля под Прохоровкой развернулось небывалое в истории войн танковое сражение, в котором участвовало около 1200 танков. 5 августа советские войска овладели Орлом и Белгородом, 23 августа освободили Харьков. С взятием Харькова завершилась Курская битва. За 50 дней боев немецкие войска потеряли полмиллиона солдат и офицеров, 2952 танка, 844 орудия, 1327 самолетов. Потери советских войск были сопоставимы с немецкими. Правда, победа под Курском была достигнута меньшей, чем прежде кровью: если Сталинград унес жизни 470 тыс. бойцов и командиров Красной Армии, то в ходе Курской битвы погибло 253 тыс. Победа под Курском закрепила коренной перелом в ходе войны. Всевластие вермахта на полях сражений кончилось.

Освободив Орел, Белгород, Харьков, советские войска перешли в общее стратегическое наступление на фронте. Коренной перелом в ходе войны, начатый под Сталинградом, был завершен битвой за Днепр. 6 ноября был освобожден Киев. С ноября 1942 г. по декабрь 1943 г. было освобождено 46,2% советской территории. Начался распад фашистского блока. Из войны была выведена Италия.

Одним из важных участков борьбы с немецко-фашистскими захватчиками была идеологическая, воспитательная, пропагандистская работа. Газеты, радио, партийные пропагандисты и политработники, деятели культуры разъясняли характер войны, укрепляли веру в победу, воспитывали патриотизм, верность долгу и другие высокие моральные качества. Человеконенавистнической фашистской идеологии расизма и геноцида советская сторона противопоставила такие общечеловеческие ценности, как: национальная независимость, солидарность и дружба народов, справедливость, гуманизм. Классовые, социалистические ценности не отбрасывались вовсе, но во многом заменялись патриотическими, традиционно национальными.

В годы войны произошли изменения во взаимоотношениях государства и церкви. Уже 22 июня 1941 г. глава РПЦ митрополит Сергий благословил всех православных на защиту Отечества. Слово митрополита несло огромный заряд патриотизма, указывало на глубинный исторический источник народной силы и веры в победу над врагами. Как и официальные власти, церковь определяла войну как всенародную, отечественную, патриотическую. В стране прекратилась антирелигиозная пропаганда. 4 сентября 1943 г. состоялась встреча Сталина с митрополитами Сергием, Алексием, Николаем, а 12 сентября Архиерейский собор избрал митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси. Собор принял документ, в котором говорилось, что «всякий виновный в измене общецерковному делу и перешедший на сторону фашизма, как противник Креста Господня, да числится отлученным, а епископ или клирик – лишенным сана». К концу войны в СССР действовало 10547 православных церквей и 75 монастырей (до войны – около 380 церквей и ни одного монастыря). Открытые церкви стали новыми центрами русского национального самосознания, а христианские ценности становились элементом национальной идеологии.

Третий период (1944 – 9 мая 1945 г.) – завершающий период войны. К началу 1944 г. в составе вооруженных сил Германии было 315 дивизий, 198 из которых воевали на Восточном фронте. Вместе с войсками союзников здесь находилось 4,9 млн. солдат и офицеров. Германская промышленность производила значительное количество вооружений, хотя экономическое положение Германии неуклонно ухудшалось. Советская промышленность превзошла германскую по производству всех основных видов вооружений.

1944 г. в истории Великой Отечественной войны стал годом наступления советских войск на всех фронтах. Зимой 1943-1944 гг. была разгромлена немецкая группа армий «Юг», освобождена Правобережная и часть Западной Украины. Советские войска вышли к государственной границе. В январе 1944 г. была полностью снята блокада Ленинграда. 6 июня 1944 г. в Европе был открыт второй фронт. В ходе операции «Багратион» летом 1944 г. была освобождена Белоруссия. Интересно, что операция «Багратион» почти зеркально повторила немецкий блицкриг. Гитлер и его советники полагали, что Красная Армия нанесет решающий удар на юге, в Галиции, где перед советскими войсками открывалась перспектива для наступления на Варшаву, в тыл группы армий «Центр». Именно на этом направлении немецкое командование сосредоточило резервы, но просчиталось. Перейдя 22 июня 1944 г в наступление в Белоруссии, советские войска за пять недель прошли с боями 700 км. Темпы наступления советских войск превышали темпы продвижения танковых групп Гудериана и Гота летом 1941 г. Осенью началось освобождение Прибалтики. В летне-осенней кампании 1944 г. советские войска продвинулись на 600-1100 км., завершив освобождение СССР. Потери противника составили 1,6 млн. человек, 6700 танков, более 12 тыс. самолетов, 28 тыс. орудий и минометов.

В январе 1945 г. началась Висло-Одерская операция. Ее основная цель состояла в том, чтобы разбить вражескую группировку на территории Польши, выйти на Одер, захватить здесь плацдармы и обеспечить выгодные условия для нанесения удара по Берлину. После кровопролитных боев советские войска вышли 3 февраля к берегам Одера. В ходе Висло-Одерской операции фашисты потеряли 35 дивизий.

На завершающем этапе войны немецкие войска на Западе прекратили серьезное сопротивление. Почти не встречая сопротивления, союзники продвигались на Восток. Перед Красной Армией стояла задача нанести завершающий удар по фашистской Германии. Берлинская наступательная операция началась 16 апреля 1945 г. и продолжалась до 2 мая. В ней принимали участие войска 1-го Белорусского (Г.К. Жуков), 1-го Украинского (И.С. Конев), 2-го Белорусского (К.К. Рокоссовский) фронтов. Берлин ожесточенно обороняли более миллиона немецких солдат. Наступающие советские войска насчитывали 2,5 млн. бойцов, 41,6 тыс. орудий и минометов, 6250 танков и САУ, 7,5 тыс. самолетов. 25 апреля завершилось окружение берлинской группировки. После того как германское командование отклонило ультиматум о капитуляции, начался штурм Берлина. 1 мая над рейхстагом развевалось знамя Победы, а на следующий день гарнизон капитулировал. В ночь на 9 мая в пригороде Берлина Карлсхорсте был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. Однако немецкие войска еще удерживали Прагу. Советские войска стремительным броском освободили Прагу.

Перелом в войне и победа были результатом неимоверного напряжения сил, массового героизма народа, изумлявшего врагов и союзников. Идеей, вдохновлявшей тружеников фронта и тыла, объединяющей и умножающей их силу, стала идея защиты Отечества. Навсегда в благодарной памяти потомков сохранятся акты высочайшего самопожертвования и героизма во имя победы, олицетворением которых стали: командир эскадрильи Николай Гастелло, 28 бойцов-панфиловцев во главе с политруком В.Г. Клочковым, подпольщица Лиза Чайкина, партизанка Зоя Космодемьянская, летчик-истребитель Алексей Маресьев, сержант Яков Павлов и его знаменитый «Дом Павлова» в Сталинграде, подпольщик из «Молодой гвардии» Олег Кошевой, рядовой Александр Матросов, разведчик Николай Кузнецов, юный партизан Марат Казей, генерал-лейтенант Д.М. Карбышев и многие тысячи других героев Великой Отечественной войны.

За мужество и героизм защитникам Родины было вручено более 38 млн. орденов и медалей, звание Героя Советского Союза получили свыше 11,6 тыс. человек, среди которых были представители большинства национальностей страны, в том числе 8160 русских, 2069 украинцев, 309 белорусов, 161 татарин, 108 евреев, 96 казахов. 16 млн. 100 тыс. тружеников тыла были награждены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Звание Героя Социалистического Труда было присвоено 202 труженикам тыла. Медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.» были награждены 14 млн 900 тыс. человек, а медалью «За победу над Японией» награждено более 1 млн 800 тыс.

Нацистская Германия была повержена, но мировая война еще продолжалась. СССР объявил войну Японии. Этот шаг диктовался и союзническими обязательствами, и интересами Советского Союза на Дальнем Востоке. Япония не выступила открыто против СССР, но в течение всей войны оставалась союзником Германии. Она сосредоточила вблизи границ СССР полуторамиллионную армию. Японский военный флот задерживал советские торговые суда, фактически блокировал порты и морские границы советского Дальнего Востока. 5 апреля 1945 г. правительство СССР денонсировало советско-японский договор о нейтралитете 1941 г.

К августу советское командование перебросило на Дальний Восток часть сил из Европы (свыше 400 тыс. человек, свыше 7 тыс. орудий и минометов, 2 тыс. танков). Против Квантунской армии были сосредоточены свыше 1,5 млн. воинов, свыше 27 тыс. орудий и минометов, свыше 700 реактивных минометных установок, 5,2 тыс. танков и САУ, свыше 3,7 тыс. самолетов. К проведению операции привлекались силы Тихоокеанского флота (416 кораблей, около 165 тыс. моряков), Амурская флотилия, пограничные войска. Главнокомандующим советскими войсками был маршал А.М. Василевский.

6 и 9 августа американские военные сбросили на города Хиросима и Нагасаки атомные бомбы. 8 августа 1945 г. Советский Союз заявил, что с 9 августа будет считать себя в состоянии войны с Японией. Советские войска в течение 10 дней разбили главные силы Квантунской армии, которая с 19 августа начала капитулировать. Во второй половине августа 1945 г. советские войска освободили Маньчжурию, Северо-Восточный Китай, северную часть Кореи, овладели Южным Сахалином и Курильскими островами. Военная кампания на Дальнем Востоке продолжалась 24 дня. По своему размаху и динамизму она занимает одно из первых мест среди операций Второй мировой войны. Потери японцев насчитывали 83,7 тыс. человек убитыми, более 640 тыс. пленными. Безвозвратные потери Советской Армии составили около 12 тыс. человек. 2 сентября 1945 г. Япония капитулировала.

С ликвидацией очага войны на Дальнем Востоке завершилась Вторая мировая война. Главным итогом Великой Отечественной войны стала ликвидация смертельной опасности СССР-России, угрозы порабощения и геноцида русского и других народов СССР. Советские войска освободили полностью или частично 13 стран Европы и Азии.

СССР внес решающий вклад в разгром Германии, ее союзников. Советский Союз был единственной страной, которая смогла остановить в 1941 г. победное шествие Германии. В ожесточенных сражениях один на один с главной силой фашистского блока СССР добился коренного перелома в мировой войне. Это создало условия для освобождения Европы и ускорило открытие Второго фронта. СССР ликвидировал фашистское господство над большинством порабощенных народов, сохранив их государственность в исторически справедливых границах. Красная Армия разгромила 507 немецко-фашистских дивизий и 100 дивизий ее союзников, что в 3,5 раза больше, чем англо-американские войска на всех фронтах войны. На советско-германском фронте была уничтожена основная масса военной техники вермахта (77 тыс. боевых самолетов, 48тыс. танков, 167 тыс. орудий, 2.5 тыс. боевых кораблей и транспортных средств). Более 73% общих потерь немецкая армия понесла в боях с Вооруженными силами СССР. Советский Союз был, таким образом, главной военно-политической силой, обусловившей победу и защиту народов мира от порабощения фашизмом.

Война причинила Советскому Союзу огромный демографический урон. Общие людские потери СССР составили 26,6 млн. человек, 13,5% от численности СССР на начало войны. За годы войны потери Вооруженных сил СССР составили 11,4 млн. человек. Из них 5,2 млн. человек погибли в боях и умерли от ран на этапах санитарной эвакуации; 1,1 млн. умерли от ран в госпиталях; 0,6 млн. составили небоевые потери; 5 млн. человек пропали без вести и попали в фашистские концлагеря. С учетом вернувшихся из плена после войны (1,8 млн. человек) и почти миллиона человек из числа учтенных ранее как пропавшие без вести, но выживших и вторично призванных в армию, демографические потери военнослужащих Вооруженных сил СССР составили 8,7 млн. человек.

Развязанная гитлеровцами война обернулась людской трагедией и для самой Германии и ее союзников. Только на советско-германском фронте безвозвратные потери Германии составили 7181 тыс. военнослужащих, а с союзниками – 8649 тыс. человек. Соотношение между советскими и немецкими безвозвратными потерями составляет 1,3:1. При этом следует иметь в виду тот факт, что количество военнопленных, погибших в нацистских лагерях (более 2,5 млн. человек из 4,6 млн.), в 5 с лишним раз превысило число военнослужащих противника, погибших в советском плену (420 тыс. человек из 4,4 млн.). Общие безвозвратные демографические потери СССР (26,6 млн. человек) в 2,2 раза больше потерь Германии и ее сателлитов (11,9 млн.). Большая разница объясняется геноцидом гитлеровцев в отношении населения на оккупированных территориях, унесшим жизни 17,9 млн. человек.

В годы войны большие невосполнимые утраты несли все народы СССР. При этом потери граждан России составили 71,3% от общих демографических потерь Вооруженных сил. Среди погибших военнослужащих наибольшие потери понесли русские – 5,7 млн. человек (66,4% всех погибших), украинцы – 1,4 млн. (15,9%), белорусы – 253 тыс. (2,9%), татары – 188 тыс. (2,2%), евреи – 142 тыс. (1,6%), казахи – 125 тыс. (1,5%), узбеки – 118 тыс. (1,4%), другие народы СССР – 8,1%.

В учебном пособии раскрываются основные механизмы развития советской политической системы в годы Великой Отечественной войны с фашистскими оккупантами и в последующие, заключительные десятилетия советской истории. На широком социально-экономическом фоне раскрываются сложные вопросы эволюции советской политической системы. Не обойдены молчанием и сложные, дискуссионные вопросы, связанные с борьбой за власть в высших эшелонах партийной и государственной бюрократии. Опираясь на новейшие тенденции в историографии, авторы обстоятельно прослеживают развитие коммунистической идеологии, в рассматриваемый период неоднократно менявшей свой облик, освещаются процессы ее омертвления, а также размах и последствия этого. Пособие подготовили сотрудники кафедры новейшей отечественной истории МПГУ: Э.М. Щагин – заслуженный деятель науки РФ, Почетный профессор МПГУ и Рязанского госуниверситета им. С. А. Есенина, зав. кафедрой новейшей отечественной истории МПГУ, д. и. н. – гл. 1, § 2; Д. О. Чураков – зам. зав. кафедрой новейшей отечественной истории МПГУ, и.о. проф., д. и. н. – гл. 1, § 1, гл. 2, § 1–3; А. И. Вдовин – проф., д. и. н. – гл. 1, § 3.

* * *

компанией ЛитРес .

Глава I. Советская страна в годы Великой Отечественной войны и послевоенного восстановления

§ 1. Политическое развитие СССР в годы Великой Отечественной войны: направления, результаты, дискуссии

Начало войны: трудная дорога к истине

Великая Отечественная война стала серьезным испытанием для всего советского народа. Несмотря на то, что страна готовилась к отражению агрессии, в первые недели войны удача сопутствовала вторгшимся на нашу территорию фашистским оккупантам. Военные условия поставили в повестку дня решение многих кардинальных задач, в том числе перестройку всей политической системы СССР. В современной науке достигнуто понимание, что планы превращения страны в единый военный лагерь имелись еще до ее начала. Но действительность внесла свои суровые коррективы в первоначальные намерения.

Заниматься реконструкцией государственной машины приходилось в чрезвычайных условиях. Под ударами превосходящих сил противника Красная Армия с боями отходила все глубже на Восток. Нарушались отлаженные в предвоенные десятилетия каналы и рычаги управления, в том числе армией. Требовалась серьезная коррекция идеологической работы, поскольку до войны господствовала уверенность, что бить врага предстоит на его территории, а победа будет достигнута малой кровью. По-новому нужно было выстраивать систему взаимоотношений между властью и обществом. Без прочной смычки и взаимного доверия между ними о победе можно было бы не мечтать. Предстояло объединить волю миллионов людей и направить ее на достижение общей цели. Каждый советский человек – от солдата до генералиссимуса – должен был выполнить свою часть общей задачи. Только так можно было переломить хребет врагу, навязавшему нам войну на выживание, тотальную войну, не виданную прежде по своим масштабам и бесчеловечности.

Сложные условия, в которых СССР оказался в первые месяцы войны, потребность серьезных изменений в стиле и методах руководства страной породили целый шлейф черной мифологии, цель которой доказать крах советской предвоенной модели развития. Сегодня эта мифология активно внедряется в массовое сознание. В концентрированном виде она была представлена, например, в одной из передач цикла «Суд времени», в ходе которой на электронное голосование предлагался вопрос: «сталинская система [в годы войны] провалилась или выстояла»? Попробуем без эмоций, на основании фактов, разобраться в этом вопросе и посмотреть, что же происходило в те судьбоносные дни?

Согласно одному из самых старых мифов о войне, глава советского государства Сталин не верил в нападение Гитлера. В наши дни несоответствие этого мифа реальным фактам самоочевидно. На протяжении всей третьей пятилетки СССР активно готовился к обороне своих Западных границ. В своем выступлении на выпуске слушателей Академий Красной Армии 5 мая 1941 года Сталин публично обозначил неизбежность войны. Он сравнил Гитлера с Наполеоном – для русского человека параллель более чем понятная. С речью к молодым офицерам Красной Армии Сталин обратился непосредственно в те дни, когда он официально возглавил Советское Правительство. Понятно, что это назначение было вовсе не случайным.

В тот момент советское руководство, следуя донесениям разведки, ожидало нападение Гитлера 15 мая. Немецкий генерал К. Типпельскирх, в то время возглавлявший Разведывательное управление Генерального штаба Сухопутных сил Германии, в своей «Истории Второй мировой войны», отмечал: «Конечно, от русской разведки не укрылось, что центр тяжести военной мощи Германии все больше перемещается на Восток. Русское командование принимало свои контрмеры… 6 мая Сталин, который до сих пор был только Генеральным секретарем коммунистической партии, хотя и самым могущественным человеком в Советском Союзе, стал преемником Молотова на посту Председателя Совета Народных Комиссаров и, таким образом, официально возглавил правительство. Этот шаг означал, по крайней мере формально, усиление авторитета правительства и объединение сил».

Переломным моментом в подготовке к войне следует считать заявление ТАСС от 13 июня 1941 года, о котором так много пишется в современной историографии (в том числе прямых спекуляций). В нем открытым текстом звучал призыв к Германии подтвердить свои мирные намерения. Молчание Берлина на дипломатическом языке означало лишь одно – объявление войны. Не случайно именно в эти дни в приграничные округа уходят первые приказы о приведении войск в боевую готовность и выдвижении на оборонительные позиции. Повторный приказ принимается 18 июня. Текст его пока не обнаружен. Вместе с тем, сохранились и хорошо известны документы военных округов, принятые в его исполнение. Кроме того, на середину июня были назначены учения ряда округов и флотов – на несколько месяцев раньше, чем обычно. По воспоминаниям военных, было ясно, что под прикрытием учений в СССР началась скрытая мобилизация и переброска дополнительных сил к западным границам. Так что говорить о запоздалой реакции политического руководства явно не приходится.

Ни у кого не было иллюзий и насчет того, что война может начаться конкретно 22 июня. Об этом свидетельствует напряженная деятельность руководства СССР в последний мирный день – 21 июня 1941 года. Этот день наполнен сплошными совещаниями и консультациями по вопросам обороны. В частности, о подготовке руководства страны к войне свидетельствуют слова лидера столичных коммунистов А. С. Щербакова рассказавшего, как вечером 21 июня у Сталина детально обсуждалось состояние противовоздушной обороны Москвы. По воспоминаниям Н. Г. Кузнецова, чуть раньше, около 2 часов дня Сталин лично звонил И. В. Тюленеву (который в то время командовал Московским военным округом) и требовал повысить боевую готовность войск ПВО. Как известно, Москва расположена в глубине советской территории, и если бы не угроза массированного вторжения и возможного отступления, подобного рода вопросы вряд ли требовали бы повышенного внимания со стороны главы Правительства. Характер нависшей над страной угрозы сомнений не вызывал: по воспоминаниям председателя Исполкома Моссовета В. П. Пронина, в субботу 21 июня Сталин приказал задержать секретарей райкомов на рабочих местах и запретить им выезжать за город. «Возможно нападение немцев» – подчеркнул глава СССР.

Напряженная работа велась и в приграничных районах страны. После XX съезда широко гуляла байка, будто бы командующие Западных округов в ночь на 22 июня, ничего не подозревая, мирно спали или беззаботно проводили время. Ее пришлось опровергать лично Г. К. Жукову. Обратимся к 13-му изданию его воспоминаний. Именно это издание в наши дни называют наиболее объективным, свободным от цензуры. К тому же, что немаловажно, оно было дополнено по сохранившимся в архивах рукописям автора. «В ночь на 22 июня 1941 года всем работникам Генштаба и Наркомата обороны было приказано оставаться на своих местах, – сообщает Жуков, – Необходимо было как можно быстрее передать в округа директиву о приведении приграничных войск в боевую готовность. В это время у меня и наркома шли непрерывные переговоры с командующими округами и начальниками штабов, которые докладывали нам об усиливавшемся шуме по ту сторону границы».

О подготовке к отражению нашествия 22 июня говорят и другие, хорошо известные историкам меры:

– 12 июня дается указание Главного военного совета подтянуть войска вторых эшелонов ближе к государственной границе.

– Точно такие меры же проводятся в Ленинградском военном округе.

– 19 июня 1941 года в войска уходит приказ о маскировке аэродромов, боевой техники, складов, парков, а также мест расположения войсковых частей.

– Начинается минирование ряда участков границы с Германией.

– В западных приграничных округах по команде из центра приводятся в боевую готовность и выводятся в районы своего рассредоточения отдельные мехкорпуса.

– Наконец, 19 июня отдается приказ военным советам приграничных округов сформировать управления фронтов, а главное – к 22–23 июня 1941 года вывести их на полевые командные пункты.

На основании анализа этих и других аналогичных по направленности мероприятий, имевших место в июне 1941 года, современные историки, такие как Р. С. Иринархов, А. В. Исаев, А. Ю. Мартиросян, заключают, что ко второй половине 21 июня Сталин считал начало войны неизбежным, по крайней мере весьма и весьма вероятным. Уже вечером того дня Сталиным, Наркомом Обороны С. К. Тимошенко и начальником Генштаба Г. К. Жуковым была подготовлена известная «Директивы № 1». Произошло это не позднее 22 часов 20 минут 21 июня, так как в это время оба военных покинули кабинет главы Правительства. В действительности политическое решение о приведении войск в боевую готовность было принято еще раньше, по крайней мере к 20 часам 50 минутам, когда Тимошенко повторно был вызван к Сталину. Его вызывали уже не совещаться, а отдавать приказы. В это время у Сталина находился капитан 1-го ранга, Военно-морской атташе при Посольстве СССР в Третьем Рейхе М. А. Воронцов. Воронцов – лицо легендарное и незаслуженно забытое. За несколько часов до войны он положил на стол главы советского правительства добытый нашей разведкой германский официальный запрос правительству Швеции, в котором 22 июня было указано как дата начала войны. На основании очевидных фактов и принимается решение о направлении в войска «Директивы № 1». Еще до полуночи, текст ее стал известен Наркому Военно-морского флота адмиралу Н. Г. Кузнецову.

Еще один, пожалуй, самый расхожий миф о начале войны, говорит о параличе воли, поразившем Сталина, после известия о начале фашистского вторжения. Его авторство принадлежит непосредственно Хрущеву. Поскольку в начале войны Никита Сергеевич занимал важный, но все же второстепенный пост руководителя одной из союзных республик, 22 июня в Москве его не было и о событиях там он мог судить лишь понаслышке. Чтобы придать своим словам видимость правдоподобия, ему пришлось сослался на якобы имевший место рассказ Л. П. Берия. По утверждению Хрущева, Берия уверял, будто бы Сталин был шокирован делами на фронте и уехал на свою ближнюю дачу в Кунцево. Там диктатор некоторое время безвольно отсиживался. Увидев приехавших к нему Берия и других членов руководства, Сталин, похоже, испугался ареста. Но когда высокопоставленные визитеры стали его убеждать вернуться и возглавить страну, воспрянул духом и стал прежним Сталиным.

Нельзя исключить, что основой для рассказа Хрущева, так же как и для озвученного на XX съезде КПСС эпизода с планированием Сталиным военных операций по глобусу, стало киноискусство. Если в эпизоде с глобусом читается влияние чаплинского «Великого диктатора», то в описании визита членов Политбюро на дачу Сталина явно видна параллель с фильмом С. М. Эйзенштейна «Иван Грозный». В жизни реального Ивана Грозного имел место эпизод, когда к нему в Александровскую слободу приезжают бояре, просить его вернуться на трон, который тот демонстративно оставил. Сегодня некоторые авторы как раз и пишут о том, что этот исторический эпизод, мог навести Сталина на мысль проверить лояльность своих «бояр» подобным же образом. Именно так, с налетом исторических аллегорий, трактуется поступок Сталина в книге А. Мерцалова и Л. Мерцаловой «Сталинизм и война». Нельзя исключить, что таким же образом мыслил и Хрущев, объявляя с трибуны съезда о затворничестве Сталина.

Хрущёвская версия событий (в дальнейшем ее поддержит и близкий Хрущёву А. И. Микоян) настолько прочно вошла в умы людей, что даже сталинисты приняли ее за чистую монету. Чтобы как-то оправдать своего кумира, они предложили сразу несколько исторических мифов. Так, писатель В. Жухрай в книге «Сталин: правда и ложь» сообщал о сразившей вождя ангине. Еще дальше идет В. П. Мещеряков. Он пишет о попытках отдельных советских лидеров изолировать Сталина. Именно этим он объясняет выступление Молотова 22 июня, отсутствие подписей Сталина на некоторых официальных документах, невозможность для некоторых высокопоставленных лиц получить аудиенцию у главы Правительства. То есть Мещеряков фактически пишет о ползучем государственном перевороте. Книга, в которой он развернул свою аргументацию, носит выразительное название: «Сталин и заговор военных 1941 года». Версия заговора в верхах уязвима для критики. Возможно, совершая свое нападение на СССР, Гитлер рассчитывал именно на такой сценарий. Во всех странах, в которые вступали его армии, находилась пятая колонна, представители элиты, готовые купить свое благополучие путем предательства. Но, как известно, в Советском Союзе этого не произошло, что невозможно считать случайностью. Так зачем кому-то придумывать различные небылицы на эту тему задним числом?

Первоначально, по версии Хрущева и Микояна, получалось, что Сталин потерял самообладание в начальные часы войны. Страшась возмездия и не зная, как оправдаться, он отказался выступить перед народом, перепоручив это Молотову. Хрущев и некоторые его сторонники вкладывают в уста Сталина паническую фразу, которая в подправленном цензурой виде звучит так: «То, что создал Ленин, все это мы безвозвратно растеряли». Позже в своих воспоминаниях «Время. Люди. Власть» Хрущев «усилит» свою версию начала войны, придав ей больше динамизма и колорита. При этом он станет особо подчеркивать, что Сталин, вдобавок к проявлению малодушия, еще и добровольно устранился от управления страной. ««Я – говорит, – отказываюсь от руководства», – и ушел. Ушел, сел в машину и уехал» – писал Хрущев о поведении Сталина.

В той системе власти, которую создал Сталин, роль вождя была центральной. В силу этого, как отмечает В. В. Черепанов, Хрущев обвинял Сталина, что своими действиями тот парализовал всю систему управления. Отсюда не далеко до вывода, который читаем в книге чеченского диссидента А. Авторханова: вождь повел себя как дезертир. Тем самым вина за первые поражения полностью перекладывалась на Сталина. Для Хрущева это было важно озвучить именно на XX съезде. Реакцию его делегатов на «разоблачение культа личности» предвидеть было сложно, и, в случае осложнений, Хрущеву могла понадобиться помощь Жукова и прочих военных, заинтересованных в том, чтобы некоторые неясные обстоятельства первых дней войны не вскрылись.

Именно в таком виде версия о «прострации Сталина» сделалась предметом разговоров на диссидентских кухнях в 1960-1970-е годы. Именно в таком виде ее вкладывали в умы населения СССР, когда политика гласности сделала возможным перевод западных книг по истории. В частности, когда прежние отечественные учебники потеряли авторитет, а новых еще не успели создать, популярность получил учебник француза Николя Верта. В нем говорилось именно о длительном, почти две недели отсутствии Сталина. Однако в период своего наибольшего распространения в 90-е годы XX века хрущевская версия столкнулась с неожиданным препятствием. В 1996 в «Историческом архиве» году был обнародован журнал посещений кремлевского кабинета Сталина. Казалось бы, миф распался, его можно сдать в музей истории человеческих заблуждений. Но последователи хрущевской версии наши зацепку. Если нельзя доказать двухнедельное «кунцевское сидение», то следует попытаться отстоять хотя бы сам факт панических настроений. Дело в том, что в журнале посещений имеется пробел: в ней записи заканчиваются 28 числом, а вновь начинаются – только 1-го июля 1941 года. И вот генерал Волкогонов пишет уже не о нескольких, а всего лишь о трех днях, в течение которых «первое лицо в государстве пребывало в прострации и не руководило страной».

Однако и в таком, заметно усеченном виде версия Хрущева долго не продержалась. Дело в том, что из этой схемы с очевидностью сразу же выпадает 29 июня. В этот день Сталин активно работал над «Директивой СНК СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей о мобилизации всех сил и средств на разгром фашистских захватчиков». Плод коллективного творчества, Директива была подписана в тот же день и сыграла важную роль в превращении страны в единый военный лагерь. Кроме того, как показывает реконструкция В. Черепанова, 29 июня Сталин дважды побывал в Наркомате обороны, где состоялось выяснение отношений между политическим и военным руководством страны. Глава Правительства был в ярости от результатов деятельности своего наркома и начальника Генштаба. В литературе пишется даже о том, что своей грубостью он довел генерала до Жукова слез – в подобных случаях крепкого и не склонного к сантиментам человека.

Анализируя воспоминания участников переговоров, состоявшихся в тот день в Наркомате обороны, В. Черепанов отмечал: «Авторы мемуаров упустили или умолчали один, но принципиально важный момент. Речь идет о проявлении первых разногласий между политическим и военным руководством страны и о пресечении Сталиным возможного раскола… Сталин, как мудрый политик, в этот тяжелый час предпринял попытку объединить усилия политического и военного руководства, подчеркнув безусловный приоритет первого. Хотя сделал он это в чрезвычайно жесткой форме. Но ситуация сложилась такая, что уговаривать подчиненных не было времени». Для Тимошенко и Жукова главным итогом визита Сталина станет скорая потеря их высокого положения (правда «опалой» произошедшее с ними не назовешь, поскольку оба полководца останутся в самой в гуще событий на фронте). А для самого Сталина, вероятно, таким итогом стала идея создания органа, который бы объединил руководство фронтом и тылом, а заодно – позволил лучше контролировать деятельность военных.

Вопрос о дееспособности Сталина в первые дни войны не имеет самостоятельного значения. Так подробно на нем пришлось остановиться лишь потому, что на его примере можно наглядно показать, как рождаются черные мифы о нашей стране. Разобрав действительный ход событий, мы можем констатировать, что советская система, хороша она была или нет, не развалилась, выстояла перед первыми ударами гитлеровцев. Если для нас живущих сегодня, вопрос о крепости системы и готовности советского руководства продолжать борьбу имеет преимущественно академический характер (отсюда и дискуссии), то для людей, переживших ужасы начала войны, это был вопрос о жизни и смерти. От того, что люди думали о своих лидерах, зависел их жизненный выбор, жизненная позиция. Советское руководство, показало, что оно не дрогнет, не опустит безвольно руки, не бросит свой народ, не побежит за границу, как это делали лидеры Польши, Франции, Чехословакии и других стран. С первых же часов войны советское руководство показало готовность сражаться. Сегодня, в сравнительно благополучные дни, не всем легко понять, какое колоссальное мобилизующее значение это имело. Патриотический подъем народа и твердая воля руководства СССР оказались спаяны воедино. Это стало важным залогом грядущих успехов на полях сражений. В людях горячо отозвался призыв к Отечественной войне, произнесенный Молотовым в его обращении к народу в полдень 22 июня:

«Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху. То же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную войну за родину, за честь, за свободу… Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина. Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

Героизм народа, крепость советской системы и активная позиция высшего руководства уже в первые дни войны сорвали планы блицкрига, а значит – приблизили победу. Это, конечно, не означает, что Победа была уже предопределена, что никаких просчетов и трудностей на пути к ней не было. Трудности, ошибки, трусость, дезертирство и предательство в отдельных низовых звеньях аппарата власти имелись. Просчеты, иногда очень серьезные, совершались и на уровне центра. Но только теперь, отказавшись и от парадного глянца, и от черной мифологии стало возможно объективно разбираться в их причинах и характере.

В частности, можно отметить следующие факты, хорошо известные сегодня. Так, советское военное руководство накануне войны переоценивало боевую мощь частей Красной Армии. Генерал К. А. Мерецков на январском 1941 года совещании руководящего состава армии, например, заявлял: «При разработке устава мы исходили из того, что наша дивизия значительно сильнее дивизии немецко-фашистской армии и что во встречном бою она, безусловно, разобьет немецкую дивизию. В обороне же одна наша дивизия отразит удар двух – трех дивизий противника». Не ясно, на чем были основаны такие шапкозакидательские выводы, но именно они докладывались политическому руководству. Именно они закладывались в планы прикрытия западных границ. Именно они находили место в полевых Уставах РККА. Первые же боестолкновения с хорошо вооруженным и обученным врагом показали их беспочвенность.

Или еще один момент. Сегодня много говорится о советских оборонительных сооружениях на старой и новой границе СССР: соответственно линии Сталина и линии Молотова. Существует даже соответствующий миф, согласно которому после смещения границы далеко на Запад, Сталин приказал разрушить старую оборонительную линию. В действительности такого приказа не было. По директиве Начальника Генштаба 1940 года, старые укрепрайоны не только не разрушались, но даже первоначально не консервировались. Только в дальнейшем, по мере строительства новых УР, старые было приказано законсервировать, организовав их охрану. Вооружения и боеприпасы следовало хранить на специальных складах «в полной боевой готовности к выброске на рубеж». Другое дело, что в некоторых военных округах эта работа была налажена из рук вон плохо. Изъятое оружие не охранялось, сами сооружения ветшали и приходили в запустение. Так обстояло дело, например, в Минском укрепрайоне, находившимся в зоне ответственности командующего ЗОВО Д. Г. Павлова. Одновременно с этим специальные наблюдатели из центра неоднократно фиксировали провалы в осуществлении планов строительства Гродненского укрепрайона. Не лучше обстояли дела с Полоцким укрепрайоном. При их строительстве, кроме всего прочего, не соблюдались меры секретности. Враг, используя это обстоятельство, мог знать состояние наших оборонительных сооружений.

Не все до конца прояснено почему военные, все же, несмотря на чрезвычайные меры, которые предпринимались еще в мае и активизировались в середине июня 1941 года, встретили врага в разной степени готовности? Например, флот встретил врага в полной боевой готовности. Здесь приходится сталкиваться с еще одним укоренившимся заблуждением, будто командование РККФ привело флот в боевую готовность, вопреки воле центра. Неясно, является ли автором этого мифа сам адмирал Кузнецов, или соответствующие слова дописали за него его партийные редакторы. Во всяком случае Кузнецова фактически обвиняют в мятеже – именно так квалифицируются самовольные действия людей, имеющих в руках оружие. Все остальное содержание книг Кузнецова опровергает слова о самочинности действий адмирала в критические для нашей страны часы 21–22 июня. Известно, что еще 19 июня по приказу из Москвы флот был переведен в боевую готовность № 2. Позже из Москвы пришло подтверждение, что флот может отражать нападение противника, если оно последует. Готовность № 1 на флоте была объявлена 21 июня в 23 часа 15 минут – т. е. сразу же, как содержание «Директивы № 1» было доведено Жуковым до Кузнецова. К тому же во всеоружии встретили врага не только моряки, но и находившиеся в подчинении Берии пограничники. Оказались в должной степени боевой готовности войска Одесского военного округа. Не в полной мере, но оказались готовы встретить нашествие в КОВО и ПрибОВО. Полностью опоздали с развертыванием войск только в ЗапОВО. Кроме того, до сих пор нет ясности по вопросу, почему некоторые приказы по ЗапОВО противоречили директивам центра, не повышали, а наоборот, понижали боевую готовность личного состава и техники. Среди них, например, такие:

– Изъятие и передача на склады боекомплектов из дотов, танков, самолетов (многие склады, при этом, располагались слишком близко к границам, в результате уже в первые два дня они были подожжены авиацией противника или их пришлось взрывать самим отступающим советским частям).

– Приказ изъять с погранзастав автоматическое оружие якобы для осмотра.

– Полученное в самый канун нападения, 21 июня указание на просушку топливных баков самолетов.

– Запрет на рассредоточении авиации округа и т. д.

Список подобных, не поддающихся объяснению с точки зрения нормальной логики приказов и распоряжений можно продолжать, углубляясь во все более мелкие детали. Финал известен – столица Белоруссии, один из главных городов СССР Минск был захвачен уже 28 июня. Трагически сложилась и судьба генерала Павлова. Он сам, а так же некоторые другие высшие офицеры ЗапОВО были расстреляны. Обвинение на следствии строили по статье 58, «Измена Родине», но в конце концов приговор был вынесен по статьям «Халатность» и «Неисполнение должностных обязанностей».

Не на высоте положения оказались так же некоторые партийные и советские руководители. В Хрестоматии по истории 1914–1945 годов, еще в середине 90-х годов прошлого века подготовленной коллективом кафедры Новейшей отечественной истории МПГУ, на этот счет для студентов-историков содержится интересная подборка документов. Так, в своем письме Председателю ГКО Сталину от 7 июля 1941 года член ВКП (б) с 1925 года С. Болотный сообщал о позорном поведении руководства Литовской ССР. «В день вероломного военного нападения фашистской Германии на нашу родину, т. е. 22 июня с.г., – отмечается в документе, – правительство и ЦК КП(б) Литвы позорно и воровски бежали из Каунаса в неизвестном направлении, оставив страну и народ на произвол судьбы, не подумав об эвакуации госучреждений, не уничтожив важнейших государственных документов… Каунас, город небольшой, настороженное население видело караван транспорта правительственных автомашин, идущих на предельной скорости по направлению вокзала, нагруженных женщинами, детьми и чемоданами. Все это внесло деморализацию среди населения».

Чемоданные настроения охватили и некоторых лидеров УССР. Вот в каких резких тонах писал Сталин руководителю украинских коммунистов Хрущеву 10 июля 1941 года: «Ваши предложения об уничтожении всего имущества противоречат установкам, данным в речи т. Сталина, где об уничтожении всего ценного имущества говорилось в связи с вынужденным отходом частей Красной Армии. Ваши же предложения имеют в виду немедленное уничтожение всего ценного имущества, хлеба и скота в зоне 100–150 км от противника, независимо от состояния фронта. Такое мероприятие может деморализовать население, вызвать недовольство советской властью, расстроить тыл Красой Армии и создать, как в армии, так и среди населения, настроения обязательного отхода вместо решимости давать отпор врагу». Сталин фактически, завуалировано обвинял Хрущева в паникерстве. Не на эти ли упреки запоздало отвечал Хрущев на XX съезде, создавая миф о сталинской прострации?

К сожалению, подобных негативных проявлений чиновничьей халатности и беспринципности хватало не только в первые дни войны, но и позже, когда враг начал продвигаться в глубь территории СССР. Разумеется, это не могло не вызывать справедливого недовольства рядовых граждан. Как сформулировал это сотрудник британского посольства Дж. Рассел, работавший в тот период в СССР, против коммунистов и евреев было направлено стихийное недовольство, годами накапливавшееся в народе. Так, в октябре 1941 г. массовые стихийные выступления происходили на родине первых Советов – в Ивановской области. Рабочие выражали недовольство методами мобилизации на строительство оборонных сооружений, состоянием государственной и кооперативной торговли. Слышались протесты: «Все главки сбежали из города, а мы остаемся одни». Когда же представители райкома попытались развеять распространяемые провокаторами слухи, люди кричали в ответ: «Не слушайте их – они ничего не знают, они обманывают нас вот уже 23 года!»

Аналогичные настроения, по данным начальника УНКВД г. Москвы и Московской области М. И. Журавлева и прочим источникам, с которых в последние годы снят гриф секретности, проявились в Москве, в период паники 14–16 октября 1941 года. Не только прежние оппозиционеры или представители свергнутых классов спешили отмежеваться от советского прошлого. По свидетельству пережившего октябрьскую трагедию москвича Г. В. Решетина, широко проявилась реакция, чисто защитного свойства (по принципу «своя рубаха ближе к телу») и у рядовых горожан: «Вечером 16 октября в коридоре соседка тетя Дуняша затопила печь. Яркий огонь пожирает… книги, журналы. Помешивая кочергой, она без конца повторяет так, чтобы все слышали: – А мой Миша давно уж беспартийный, да и вообще он и на собрания-то не ходил».

Нельзя не отметить, что события, подобные московским, стали возможны исключительно в условиях, когда на несколько часов у слабонервных людей возникала иллюзия, будто советская система рухнула. В этих условиях максимум, на что смогли самоорганизоваться простые москвичи, это перекрыть дороги, ведущие на Восток, и громить машины со скарбом беженцев. Причем расправам и унижениям подвергались не только трусливые начальники, но и представители интеллигенции. А ведь у ворот Москвы стоял фашист, и нужно было думать, как защитить город! Столь же показательно, как был преодолен кризис. Как только стало известно, что Сталин остался в Москве, все панические и погромные настроения прошли. Сталин являлся лишь символом советского режима. Так же, как и он, оставались на своем рабочем месте или на боевом посту множество других людей: красных директоров, милиционеров, солдат и офицеров, ополченцев, рабочих, служащих – словом всех тех, кто не поддался панике и отстоял Москву. Произнося свой знаменитый тост «за русский народ» 24 мая 1945 года в Кремле на приеме в честь командующих войсками Красной Армии, Сталин вспоминал: «У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать Правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего Правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии».

Изменения советской политической системы в 1941–1945 годах: трудная дорога к Победе

Часто в качестве доказательства кризиса и поражения советской системы в годы войны приводят тот факт, что, после первых же выстрелов на советско-германской границе, началась ее трансформация. Методы управления, еще в конце 1930-х годов казавшиеся незыблемыми, отвергались. Вместо них происходил переход к новым, часто более демократическим. Однако следует отдавать себе отчет в двух обстоятельствах общетеоретического и практического плана. Во-первых, советская система в годы войны видоизменялась не только под давлением разобранных выше негативных факторов, в том числе протестных настроений в обществе. Сам резкий переход от мира к войне требовал серьезной настройки аппарата власти с учетом быстро менявшейся обстановки. Во-вторых, изменения шли и в течение всех предшествующих десятилетий, начиная с 1917 года. В обществе боролись демократические и антидемократические тенденции. И сегодня многие ученые, в том числе на Западе, не спешат однозначно утверждать, что эта борьба завершилась, тотчас, как окончилась гражданская война. Не стоит так же забывать судьбу царской России. Косность политических институтов, нежелание учитывать веянья времени в конечном итоге привели ее к гибели. Соответственно, гибкость советской системы является доказательством скорее ее устойчивости, нежели кризиса.

Перестройка государственного механизма на военный лад начинается уже в первые часы после нацистской агрессии. Некоторые мероприятия были продуманы заранее, другие – стали ответом на быстро меняющуюся ситуацию. Уже в первый день войны 22 июня Политбюро, а затем Президиумом Верхового совета СССР принимаются четыре важных документа, определивших характер мобилизационных мероприятий. Это указы: № 95 «О мобилизации военнообязанных»: № 96 «Об объявлении в отдельных местностях СССР военного положения», № 97 «О военном положении»; № 98 «Об утверждении Положения о военных трибуналах». В указе «О военном положении», со ссылкой на Конституцию, разъяснялось, что военное положения в отдельных местностях или во всей стране может вводиться для обеспечения общественного порядка и государственной безопасности. В местностях, объявленных на военном положении, вся полнота власти в части обороны передавалась военным. За неподчинение распоряжениям военных властей и за совершаемые преступления предусматривалась уголовная ответственность по законам военного времени. Нарушителями должны были заниматься специальные трибуналы, приговоры которых обжалованию не подлежали. Важное положение содержалось в заключительном пункте указа, пояснявшем, что юрисдикция данного указа «распространяется так же на местности, где в силу чрезвычайных обстоятельств отсутствуют местные органы государственной власти и государственного управления СССР». Речь шла об оккупированных врагом территориях.

На следующий день, 23 июня Политбюро приняло постановление «О Ставке Главного Командования вооруженных сил Союза ССР». Без проволочек оно было оформлено совместным закрытым постановлением СНК и ЦК ВКП (б). Ставка, таким образом, стала первым созданным в годы войны чрезвычайным органом управления. В ее компетенцию входило руководство вооруженными силами. Председателем Ставки был назначен Нарком обороны Тимошенко. Так же в нее были включены Сталин, Молотов, К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, Жуков и Кузнецов. Советская историография не любила подчеркивать этот факт, но, как легко увидеть, большинство «рядовых» членов ставки были по своему положению, а главное по авторитету в стране несоизмеримо выше ее формального руководителя. Это не могло не создавать определенные трудности. Видимо, понимал положение вещей и сам Тимошенко, который подписывался под исходящими из Ставки документами не как ее Председатель, а расплывчатой формулой: «От ставки Главного Командования Народный Комиссар Обороны С. Тимошенко».

Позже состав и даже название этого важного органа военного управления претерпевало неоднократные изменения. Так, 10 июля, как официально разъяснялось, в связи с образованием Главных командований отдельных направлений (Северо-Западного, Западного и Юго-Западного) он был переименован в Ставку Верховного Командования. Обращает на себя внимание тот факт, что в этот же день вместо Тимошенко Председателем Ставки становится Сталин. Тогда же в нее был введен Б. М. Шапошников, как очень скоро выяснилось – с дальним прицелом: 30 июля он возглавит Генштаб, сменив менее опытного в штабной текучке Жукова. Чуть раньше, 19 июля 1941 года, своего высокого поста лишится Тимошенко. Вместо него НКО возглавит лично Сталин. Наконец, 8 августа Сталин буден назначен Верховным Главнокомандующим. Соответственно Ставка Верховного Командования будет преобразована в Ставку Верховного Главнокомандования. Тем самым, организация управления армией приобретает свой законченный вид. Как подчеркивал в этой связи A. M. Василевский, в результате проведенных реорганизаций «значительно улучшилось руководство Вооруженными Силами, их строительством и обеспечением».

Важную роль в переводе политической системы и страны в целом на военные рельсы сыграла упомянутая выше «Директива о мобилизации» от 29 июня 1941 года. По справедливому замечанию ведущих современных историков, в ней была сформулирована «основная программа действий по превращению страны в единый боевой лагерь». Директива предельно лаконично, но емко формулировала суть происходящих событий. «Вероломное нападение фашистской Германии на Советский Союз продолжается. Целью этого нападения является уничтожение советского строя, захват советских земель, порабощение народов Советского Союза, ограбление нашей страны, захват нашего хлеба, нефти, восстановление власти помещиков и капиталистов… В навязанной нам войне с фашистской Германией, – отмечалось в ней, быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение». Документ отмечал, что, несмотря не всю серьезность нависшей над Родиной угрозы, «некоторые партийные, советские, профсоюзные и комсомольские организации и их руководители еще не осознали значения этой угрозы и не понимают, что война резко изменила положение», что «Родина оказалась в величайшей опасности». Требовалось сбросить пелену иллюзий и благодушия и, засучив рукава, браться за сложное дело организации отпора агрессору.

В документе звучал призыв «драться до последней капли крови», «проявлять смелость, инициативу и сметку, свойственные нашему народу». Тыл предстояло укреплять «подчинив интересам фронта свою деятельность». Для помощи раненым предлагалось приспосабливать помещения школ, клубов и даже государственных органов. С дезертирами, паникерами, диверсантами звучал призыв расправляться беспощадно, придавать суду военного трибунала. Как особое оружие врага назывались провокационные слухи. Директива реально оценивала ситуацию, признавала возможность оставления врагу части советской территории. В документе звучал призыв в случае вынужденного отхода Красной Армии «не оставлять врагу ни одного паровоза, ни одного вагона, не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего». Колхозников призывали угонять скот, вывозить зерно. Все, что невозможно было эвакуировать, должно было «безусловно уничтожаться». Директива требовала в захваченных районах создавать невыносимые условия «для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу». Для этого предполагалось разжечь во вражеском тылу партизанскую войну, как это было в годы Отечественной войны 1812 года. Директива заканчивалась словами, направленными непосредственно коммунистам: «Задача большевиков, – говорилось в ней, – сплотить весь народ вокруг Коммунистической партии, вокруг Советского правительства для самоотверженной поддержки Красной Армии, для победы».

Логическим следствием Директивы становится почти сразу после ее принятия создание упомянутого выше Государственного Комитета Обороны. Потребность в нем диктовалась исключительно условиями войны. В постановление от 30 июня, с которого он начинает свою историю, так и значилось, что ГКО создается «ввиду создавшегося чрезвычайного положения и в целях быстрой мобилизации всех сил народов СССР для проведения отпора врагу, вероломно напавшему на нашу Родину». В документе всего три коротких параграфа. В первом – перечислялся состав ГКО: Сталин (председатель), Молотов (заместитель), Ворошилов, Г. М. Маленков, Берия. Во втором параграфе звучало требование «сосредоточить всю полноту власти в государстве в руках» нового органа. Наконец, в третьем параграфе все граждане, все партийные, советские, комсомольские и военные организации обязывались «беспрекословно выполнять решения и распоряжения» ГКО, которые, по сути, приобретали силу законов военного времени. В руках ГКО была сосредоточена «вся полнота власти в государстве». Никогда больше – ни до, ни после войны – не существовало органа с такими полномочиями, просуществовавшего свыше 4 лет и не предусмотренного Конституцией.

В исторической науке существуют разные точки зрения на то, кому принадлежит идея создания ГКО. Далеко не все историки согласны, что она исходила от самого Сталина. Некоторые авторы называют таких деятелей, как Молотов, Маленков, Берия. В частности, согласно мнению Юрия Жукова, создание ГКО являлось своеобразным дворцовым переворотом. Сталин же был включен в его состав лишь для придания ГКО видимости легитимности и большей работоспособности. Лишь тогда, когда Сталин осознал, что отстранять его от власти никто не намерен, он включился в работу в полную силу. Помимо свидетельств на этот счет Хрущева и Микояна, имеются еще, к примеру, записи B. C. Семенова, одно время являвшегося заместителем министра иностранных дел. В 1964 году он занес в дневник рассказ, якобы услышанный от К. Е. Ворошилова на одном из Кремлевских приемов:

«Сталин поверил немцам. На него так подействовало вероломство немцев: нарушить договор спустя несколько месяцев после подписания!.. Это подло. Сталин так расстроился, что слег в постель… Только постепенно Сталин овладел собой и поднялся с кровати. И вот в это время Вячеслав Михайлович стал говорить, что надо прогнать Сталина, что он не может руководить партией и страной. Мы ему стали объяснять, что Сталин доверчив и у него такой характер. Но Молотов слышать не хотел, он не понимал особенности Сталина».

Как видим, в основе версии о Молотове, как инициаторе создания ГКО лежит все та же схема, что и применительно к «прострации Сталина». Однако эта точка зрения базируется лишь на источниках мемуарного плана. Помимо них в ее основе нет ничего. Как уже было показано выше, никакого выпадения Сталина из руководства страной не произошло. А если Сталин ни на один день не оказывался в ситуации бездействия, то все построения в духе «теории заговора» теряют смысл. Об их беспочвенности говорят, помимо прочего, и дальнейшие события. Вряд ли Сталин, учитывая остроту борьбы за власть в советской верхушке, сохранил бы рядом с собой людей, посягнувших на его лидерство. Сам по себе факт, что все, кого современные авторы причисляют к «заговорщикам», продолжали занимать важные посты и пользовались доверием Сталина на протяжении всей войны, служит достаточным основанием, чтобы не относиться к «теории заговора» слишком серьезно.

В свою очередь, исследования новейшего периода свидетельствуют скорее об обратном, а именно о том, что инициатором создания ГКО был как раз сам Сталин. Он был недоволен бессилием некоторых гражданских и военных руководителей, хотел решительно переломить ситуацию. Нельзя исключить, что свою роль сыграло и наследие «дела Тухачевского», когда политическое руководство ощутило к генералитету недоверие. Решение обозначившейся проблемы лежало как раз в плоскости создания такого органа, который бы объединил все ветви власти в одних руках. Только Сталин из всех сохранившихся на тот момент руководителей СССР имел опыт работы в подобном органе. Имеется в виду, конечно, ленинский Совет рабочей и крестьянской обороны (позже преобразованный в Совет Труда и Обороны).

Как известно, В. И. Ленин учреждал Совет обороны тоже с целью обуздать власть военных во главе с Троцким. Такая потребность возникла, когда Троцкий совместно со Свердловым после покушения на Ленина образовали Революционный военный совет Республики. По факту РВСР имел полномочия шире, чем ленинский СНК. Созданием Совета обороны Владимир Ильич восстанавливал status quo, так как РВСР так же должен был подчиняться вновь созданному органу. Параллель между Советом рабочей и крестьянской обороны и ГКО была очевидна всегда.

Идея Государственного комитета обороны родилась у Сталина, очевидно, 29 июня 1941 года. Это произошло либо, как уже предполагалось, после посещения НКО, либо в момент работы над Директивой о мобилизации страны для отпора агрессору. За то, что именно Сталин мог стоять у истоков ГКО, помимо всего прочего, свидетельствует содержание его выступления 3 июля 1941 года. Не только по смыслу, но и по стилистике оно вытекало из директивы 29 июня и постановления о создании ГКО. Во всех трех документах встречаются не только смысловые повторы, общие образы и обороты, но также текстовые совпадения, что невозможно назвать случайным и подтверждает их общее авторство.

Возвышаясь в качестве своего рода надстройки над всеми государственными органами, ГКО своего большого аппарата не имел. Он действовал через партийные и государственные органы, а так же общественные организации. В дальнейшем, когда выявится потребность оперативного решения ряда вопросов, будет учрежден особый институт уполномоченных ГКО. Они станут действовать на фронтах, в наркоматах, отдельных союзных республиках, краях и областях, на важнейших предприятиях и стройках. В особых случаях при ГКО создавались специальные комитеты и комиссии. Например, в разное время существовали Трофейная комиссия, Комитет по эвакуации, Совет по радиолокации, Транспортный комитет и др.

В прифронтовых районах функцию чрезвычайных органов власти осуществляли созданные ГКО в 1941–1942 годах городские комитеты обороны. Всего городские комитеты обороны были созданы более чем в 60 городах, в том числе в таких городах-героях, как Севастополь, Одесса, Тула и др. Так же, как и Государственный, городские комитеты обороны призваны были объединить воедино все рычаги власти: партию, армию, местную администрацию. Как правило, во главе их оказывались первые секретари обкомов или горкомов ВКП(б). Членами городских комитетов обороны становились представители местных советских и военных органов. В сферу деятельности чрезвычайных органов на местах входило руководство производством и ремонтом боевой техники и вооружения, строительством, созданием народного ополчения и других добровольческих формирований.

В местностях, объявленных на военном положении, вся полнота власти по части обороны, охраны общественного порядка и государственной безопасности переходила непосредственно к военным советам фронтов (округов), армий, а где не было военных советов – высшему командованию действовавших на данных территориях соединений. Указ от 22 июня 1941 г. наделял военные власти самыми широкими полномочиями. Они контролировали въезд и выезд из местности, объявленной на военном положении. По распоряжению военных из этой зоны могли в административном порядке выселяться любые нежелательны лица. Изданные военными властями постановления для населения данной местности являлись общеобязательными. За их неисполнение виновные подвергались в административном порядке лишению свободы до 6 месяцев или штрафу до 3 тыс. рублей. В случае необходимости военные могли мобилизовать транспортные средства, устанавливать военно-квартирную и трудовую повинность. Они же получали право регулировать режим работы предприятий, учреждений, торговли и коммунальных служб. Порядок проведения собраний и шествий так же переходил в ведение военных властей.

Военное положение могло вводиться не только в местностях, оказавшихся перед угрозой вражеской оккупации, но и в отдельных, особо важных с оборонной точки зрения отраслях народного хозяйства. В частности, учитывая опыт I Мировой войны, военное положение было объявлено на транспорте. Здесь оно означало введение воинской дисциплины в системе транспортных ведомств. По сути, транспортные служащие и рабочие приравнивались к военнослужащим и наравне с ними несли дисциплинарную, а в ряде случаев так же уголовную ответственность за совершенные проступки и преступления. Такие меры помогли сохранить высокую эффективность транспорта на протяжении всей войны.

В условиях непосредственной угрозы захвата городов прифронтовой зоны неприятелем, в них могло вводиться и осадное положение. От военного, осадное положение отличалось еще более жесткой регламентацией режима. Осадное положение постановлением ГКО было введено, к примеру, в октябре 1941 года в Москве. Действовало оно так же в Ленинграде, Сталинграде и некоторых других городах и районах прифронтовой полосы, особо важных в военном отношении. В городах, объявленных на осадном положении, вводился комендантский час, упорядочивалось и подлежало контролю передвижение транспортных средств и населения. Охрана общественного порядка усиливалась. Нарушители режима осадного положения могли привлекаться к уголовной ответственности с передачей дела военному трибуналу. Расстрелу на месте подлежал любой, кто был уличен в провокаторской деятельности, шпионаже или призывал к нарушению порядка.

Для решения конкретных задач в военные годы формировали так же узкоспециальные чрезвычайные органы. В частности, таким органом являлась Чрезвычайная Государственная Комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР. Она была создана указом Президиума ВС СССР от 2 ноября 1942 года. Председателем комиссии был назначен секретарь ВЦСПС Н. М. Шверник. В нее, помимо представителей партии, таких как А. А. Жданов, входили известные, авторитетные общественные деятели: писатель А. Н. Толстой, историк-патриот Е. В. Тарле, нейрохирург Н. Н. Бурденко, селекционер и агроном академик Т. Д. Лысенко и др. Ряд исследователей, в частности немецкий историк Дитер Поль, пытаются поставить объективность комиссии под сомнение (что, впрочем, в обстановке нарастающих на Западе, в том числе даже в Германии, попыток пересмотра позиции СССР во II Мировой войне, вполне понятно – одним из приемов принижения роли вклада нашей страны в общую победу все чаще выступает приуменьшение масштабов зверств нацизма, обеление военных преступников). Помимо общегосударственной, аналогичные комиссии имелись в республиках, краях областях и городах. Результаты их расследований были представлены советской стороной на Нюрнбергском процессе в качестве неопровержимых свидетельств преступной деятельности оккупантов.

Чрезвычайные органы не могли полностью заменить всю систему управления мирного времени, да этого и не требовалось. Наряду с ними продолжали действовать конституционные органы власти и управления. Война внесла свои коррективы в организацию и порядок их работы. В частности, условия войны и оккупации больших территорий СССР не позволили провести в предусмотренные законом сроки очередные выборы в Советы всех ступеней. Президиум ВС СССР и президиумы Верховных Советов союзных республик неоднократно откладывали их проведение, но в годы войны организовать их так и не удалось. Выборы состоялись только после войны, когда политическая и экономическая ситуация начала стабилизироваться. Несмотря на это, советские органы должны были продолжать свою работу. Решено было, что избранные в предвоенное время депутаты Верховного Совета СССР, Верховных Советов республик и местных Советов продолжат свою работу то тех пор, пока в этом будет сохраняться необходимость.

Деятельность советских органов осложняла не только невозможность своевременно обеспечить проведение выборов. Так же непросто было соблюсти сроки созыва очередных сессий, обеспечить на них кворум. Это было связано с тем, что многие депутаты, чувствуя свой патриотический долг, уходили в действующую армию. Показательна такая цифра: к 1 января 1945 года из состава местных Советов выбыло более 59 % избранных до войны депутатов и более 38 % членов исполкомов Советов. В большинстве своем они сражались на фронтах Великой Отечественной войны. В результате приходилось идти на серьезные компромиссы с законом, и признавать полномочными сессии Советов, на которых присутствовало 2/3 наличного состава депутатов, тогда как в мирное время, по Конституции для этого требовалось присутствие 2/3 избранных депутатов. Всего в период войны сессии ВС СССР созывались лишь три раза, в то время как перед войной с 1937 по 1941 год – 8 раз. Еще сложнее обстояли дела в союзных республиках, ставших объектом агрессии. Так на Украине первую сессию высшего законодательного органа республики удалось собрать лишь в начале марта 1944 года. Кроме того война изменила облик депутатского корпуса, в котором женщины теперь играли гораздо большую, нежели до войны роль.

Точно так же, как в годы гражданской войны, резко изменилось соотношение исполнительных и представительных органов власти. Первые, в лице исполкомов Советов, ощутимо усилились. Помимо всего прочего, исполкомы вышестоящих Советов получили дополнительные права по отношению к исполкомам нижестоящих Советов. В частности, в случае необходимости, исполком вышестоящего Совета мог без дополнительных выборов, путем кооптации пополнять состав исполкомов нижестоящих Советов. Как правило, депутатский корпус пополнялся проверенными людьми, представителями партийно-советского актива. Особенно широко подобная практика применялась на освобождаемых от врага территориях, где приходилось восстанавливать не только экономику, но и советскую организацию власти.

Процессы, приводившие к усилению вертикали исполнительных органов, имели место не только на местах, но и в центре. Так, несколько снизилась роль ВС СССР, но при этом укрепилась роль его Президиума и, в еще большей мере, СНК СССР. Сессии ВС СССР проводились только в исключительных случаях. Так, 9-я сессия состоялась лишь год спустя, после начала войны – 18 июня 1942 года. На ней был ратифицирован советско-английский Договор о союзе с Англией в войне против фашистской Германии. Еще дольше пришлось ждать 10-ю сессию ВС СССР, которая открылась 28 января 1944 года. Наконец заключительная за период Великой Отечественной войны 11 сессия ВС СССР проходила 24–27 апреля уже 1945 года. Большинство изменений в законодательство страны в военное лихолетье принималось Президиумом ВС СССР. Среди правовых актов, одобренных им в эти годы, можно назвать указы о мобилизации; введении военного положения; структуре Вооруженных Сил; государственных наградах; наконец, о создании новых (в том числе чрезвычайных) государственных органов и многие другие.

Еще большая нагрузка в годы войны легла на Советское Правительство и его подразделения. По некоторым, наиболее важным, прежде всего военно-хозяйственным вопросам, СНК СССР принимал совместные решения с аппаратом ЦК ВКП(б). В компетенцию Совнаркома входили вопросы, связанные, например, с эвакуацией предприятий из прифронтовых в восточные районы страны. Для этого при СНК была создана новая структура – Совет по эвакуации во главе с Н. М. Шверником. Совет по эвакуации при СНК в своей деятельности опирался на прифронтовые эвакуационные комиссии при исполкомах местных Советов, отделы по эвакуации, созданные в аппаратах наркоматов, а также уполномоченных отраслевых наркоматов, ответственных за эвакуацию отдельных предприятий. На местах размещение эвакуированных предприятий контролировали региональные партийные и советские структуры. Чрезвычайный орган был создан для оптимизации деятельности на таком важном направлении, как агитация и пропаганда. Им становится возникшее уже 24 июня 1941 года Совинформбюро при СНК СССР. В годы Великой отечественной войны его деятельностью руководили лидер московских коммунистов А. С. Щербаков и замнаркома иностранных дел С. А. Лозовский.

При Совнаркоме создавались и другие новые структуры. Среди них Главснабнефть, Главснабуголь, Главснаблес и прочие учреждения, ведавшие снабжением народного хозяйства. Помимо этого, были образованы комитет по учету и распределению рабочей силы, Управление по эвакуации населения, Управление по государственному обеспечению и бытовому устройству семей военнослужащих. Когда в 1943 году Красная Армия погнала врага на Запад и стали массово освобождаться советские территории, возникла задача их хозяйственного возрождения. Работы в этом направлении были поручены специально созданному постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 21 августа 1943 года Комитету при СНК СССР по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации, работой которого руководил Г. М. Маленков. Задачи, которые решались в годы войны, потребовали создать такие новые Народные комиссариаты СССР, как наркомат боеприпасов, танковой промышленности, минометного вооружения и ряд других. Кроме того, в уже существовавших наркоматах создавались новые структурные звенья. К примеру, в Наркомате торговли создается Главвоенторг, в Наркомате здравоохранения – отдел госпиталей, в Наркомате путей сообщения – Управление военно-дорожного строительства и т. д.

Важно отметить, что в период военного лихолетья совершенствование механизма управление шло не только по линии централизации, но и через его демократизацию, через повышение ответственности и свободы маневра входивших в него звеньев. Так, уже 1 июля 1941 года было принято постановление СНК СССР «О расширении прав народных комиссариатов в условиях военного времени». Наркоматам предоставлялось право перераспределять материальные ресурсы. Директора заводов так же получали право выдавать смежникам необходимые материалы из своих запасов, если это требовалось для выполнения плановых заданий. Более того, наркоматы получили право свободно маневрировать финансами, даже направлять их на совершенно иные, нежели предусматривалось ранее, объекты. Разрешалось пускать в строй объекты без директив центра лишь с последующим уведомлением СНК СССР. Разрешалось резервировать до 5 % от утвержденного фонда зарплат. Кроме того, расширялись права ведомств в области капитального строительства и восстановления разрушенного войной.

Историк В. Черепанов в качестве одного из главных путей повышения эффективности государственного механизма выделяет сталинскую кадровую политику. Еще перед войной ее основное содержание было отлито в формулу «Кадры решают все». В наши дни многие историки признают, что в годы войны при подборе руководящих кадров во главу угла ставилось не личная преданность начальству, но, в первую голову, профессионализм, ответственность за порученный участок работы. В условиях борьбы за выживание советской системы Сталин смело избавлялся от людей, показавших свою неготовность к работе в новых условиях. Так случалось даже с деятелями, которых историки называют своего рода «любимчиками вождя» – Мехлисом, Ворошиловым, Кагановичем и другими. На их место назначались молодые и талантливые руководители.

Так, М. Г. Первухин в годы войны стал наркомом химической промышленности, И. Т. Пересыпкин – наркомом связи и начальником Главного управления связи РККА, А. И. Шахурин – наркомом авиационной промышленности, А. В. Хрулев – наркомом путей сообщения и одновременно начальником Главного управления тыла Вооруженных Сил СССР, И. А. Бенедиктов – наркомом земледелия, Н. К. Байбаков – наркомом нефтяной промышленности. Будучи совсем молодыми специалистами, они внесли весомый вклад в организацию Победы. В своей книге «Говорят сталинские наркомы» академик Г. А. Куманев привел несколько интервью с этими и другими деятелями, представлявшими молодое, активное поколение руководителей, выросшее и окрепшее уже при советской власти и проявившее свои лучшие качества как раз в период войны. Помимо представленных в этой книге, в те же годы выдвинулись Д. Ф. Устинов (нарком вооружения), Б. Л. Ванников (наркомат боеприпасов), И. Ф. Тевосян (нарком черной металлургии), А. И. Ефремов (нарком танкостроительной промышленности), А. Н. Косыгин (с 1943 года – Председатель СНК РСФСР) и многие другие.

На годы Великой Отечественной войны приходится звездный час еще одного молодого политика – Н. А. Вознесенского. В этот трудный для страны период он возглавлял Госплан СССР. В работу этого учреждения военная обстановка так же внесла важные коррективы, о которых следует упомянуть. Важнейшим элементом советской экономической системы в предвоенное десятилетие являлось долгосрочное планирование. Оно представляло собой существенный шаг вперед по сравнению с краткосрочным планированием эпохи военного коммунизма. Однако в условиях войны с фашистами долгосрочное планирование уже не могло играть своей ведущей роли. Ситуация на фронте менялась слишком быстро и непредсказуемо. Это требовало большой гибкости от хозяйственного руководства. Потребность в принятии оперативных решений объективно повышали роль текущего планирования. Инструментом такого планирования становятся квартальные, месячные и даже декадные хозяйственные планы.

Примерами успешной деятельности плановых органов в чрезвычайных условиях могут служить разработанный при участии Госплана и принятый ЦК ВКП (б) и СНК СССР в самом начале войны мобилизационный народно-хозяйственный план на III квартал 1941 года. А уже в августе этого года был одобрен такой же план на IV квартал года. Кроме того, в течение войны принимались планы по отдельным районам нашей большой страны. Так, на 1942 год был утвержден план по Уралу, Поволжью, Западной Сибири, Казахстану и Средней Азии. В следующем, 1943 году, принимается план развития экономики Урала. Когда же советские войска погнали захватчиков на Запад, Госплан развернул подготовку планов по восстановлению и развитию экономики в освобождаемых от оккупантов районах. Опыт своей работы и развития экономики страны в те годы Вознесенский позже обобщил в книге «Военная экономика СССР в период Отечественной войны».

Переустройство затронуло управленческий аппарат и на республиканском уровне. Расширялись права не только союзных, но и республиканских ведомств. При необходимости, в республиках создавались новые административные структуры. Так, в союзных республиках, особенно сильно пострадавших от войны, возникли новые республиканские наркоматы по жилищно-гражданскому строительству. В их функции входила работа не только с хозяйственными объектами, но и простыми людьми, лишившимися крова.

Перемены коснулись не только управления народным хозяйством, но и более важных сфер деятельности республиканских органов. Так, 1 февраля 1944 года был принят закон «О предоставлении союзным республикам полномочий в области внешнеэкономических сношений и о преобразовании в связи с этим Народного комиссариата иностранных дел из общесоюзного в союзно-республиканский». В нем, помимо прочего, устанавливалось «что союзные республики могут вступать в непосредственные сношения с иностранными государствами и заключать с ними соглашения». Этот шаг был продиктован стремлением укрепить роль СССР на международной арене, в частности расширить его влияние на Организацию Объединенных Наций, создание которой планировалось после разгрома блока фашистских государств. Сталин добивался включения в ООН всех 16 союзных республик (соответствующее предложение было озвучено на конференции трех великих держав в Думбартон-Оксе 28 августа 1944 года). В то же время очевидно, что подобное решение укрепляло демократические начала в государственном механизме СССР и являлось своего рода шагом навстречу нашим союзникам – т. н. странам Западной демократии.

Тогда же, 1 февраля 1941 года, был принят аналогичный закон о преобразовании из союзного в союзно-республиканский Наркомата обороны СССР. В его первой статье содержалось очень важное положение, позволявшее союзным республикам создавать собственные войсковые формирования. Соответствующие изменения были внесены в Конституцию СССР. Так, в ней появилась новая статья, которая гласила: «Каждая союзная республика имеет свои республиканские войсковые формирования». Отметим, правда, что национальные формирования действовали в годы войны и раньше. Они создавались, к примеру, в Закавказье, Средней Азии, Прибалтике.

В рамках поднятой темы следует так же хотя бы коротко остановиться на деятельности советского административного аппарата на оккупированных врагом территориях. Казалось бы, здесь, в тылу врага, кризис советской власти должен был бы проявиться особенно наглядно. Тоталитарная гитлеровская машина подавления должна была вытравить все ростки созданной Российской революцией 1917 года политической системы. Не секрет, что эта цель обозначалась Гитлером как одна из приоритетных еще на заре его политической биографии, в том числе в программной книге «Моя борьба». Для реализации задуманного фашисты применяли самые разнообразные меры: от заигрывания с коллаборационистами до беспощадного уничтожения всех непокорных. Но все эти меры желаемых результатов не дали. Агрессору в захваченных районах СССР не удалось полностью ликвидировать советские органы, будь то партийные или государственные.

О крахе замыслов гитлеровцев искоренить советские органы свидетельствуют красноречивые факты. В разное время в тылу фашистов развивали свою деятельность 2 областных партийных центра, 35 обкомов партии, 2 межуездных комитета, 40 горкомов, 19 райкомов в крупных городах, 479 сельских райкомов и другие партийные органы различных уровней. Разветвленной оставалась так же сеть государственных органов. Советы разных уровней смогли не только сохраниться, но и активно выполняли свою основную функцию мобилизации населения оккупированных территорий на борьбу с врагом. Действуя в тылу врага, советы разных уровней способствовали сохранению советского образа жизни, поддержанию советских традиций даже в чрезвычайных условиях оккупации. С этими целями созывались подпольные сессии сельсоветов и райсоветов, а депутаты-подпольщики и партизаны проводили, как и в мирные годы, встречи со своими избирателями. Такая работа практиковалась, например, на Украине, в Белоруссии, оккупированных областях РСФСР (Ленинградской, Орловской и др.). Иногда в тылу врага складывались чрезвычайные советские органы в виде районных троек, уполномоченных Советской власти и других учреждений.

Свою роль в организацию победы внесли и высшие республиканские органы тех союзных республик, территории которых полностью оказались оккупированы. В начале войны они были эвакуированы. Их основной задачей становится организация антифашистского подполья. Например, центральные государственные органы УССР были эвакуированы в Саратов. Позже их переведут в Уфу и, наконец, в Москву. Находясь в эвакуации, центральные партийные и советские органы республик направляли на оккупированные территории своих представителей. Они доставляли информацию о жизни «Большой Земли», директивы, инструкции. Кроме того в немецкий тыл забрасывались опытные работники для укрепления подпольных организаций и сбора разведывательной информации. Наряду со сведениями, добываемыми военной разведкой, разведданные, полученные по линии местных советских и партийных органов играли чрезвычайно важную роль при организации наступлений советской армии. Когда же врага погнали на Запад, руководство республик включились в восстановление советской системы на освобождаемых территориях. Так, руководство Украины уже в 1943 году возобновило свою деятельность в Харькове.

Опорой существования советской власти на захваченных фашистами территориях являлось мощное партизанское движение. В ряде случаев, когда оккупантам удавалось временно подавить деятельность советских органов власти, их функции брало на себя командование партизанских отрядов. В период наивысшего подъема партизанского движения летом 1943 года под полным контролем партизан находилось свыше 200 тыс. кв. км советской земли во вражеском тылу. На освобожденных партизанами территориях шло восстановление мирной жизни и традиционных органов власти. В свою очередь советские и партийные органы оказывали всемерное содействие подъему партизанского движения. Важно подчеркнуть, что все органы советской власти, действовавшие за линией фронта даже в условиях подполья, руководствовались принципом, что оккупация действия советских законов – не прекращает. Тем самым, несмотря на все чинимые зверства и демагогию, агрессору не удалось разорвать единое тело советской страны и нанести смертельный удар ее политической системе даже на временно захваченных территориях.

Проблематика эволюции и деятельности советской политической системы в 1941–1945 годах еще долго будет предметом научных дискуссий и общественного интереса. Не предрешая основных итогов предстоящей в дальнейшем работы над этими сюжетами, приведем несколько обобщающих выводов из рассмотренных выше фактов.

Существовавшая в конце 1930-х годов система управления, которая в мирные предвоенные пятилетки в целом подтвердила свою эффективность, в условиях войны потребовала перестройки для достижения принципиально новых задач, связанных с необходимостью отражения вражеской агрессии, превращения СССР в единый военный лагерь и достижения Победы.

Современная историография (работы О. Ржешевского, М. Мягкова, Е. Кулькова В. Черепанова, А. Вдовина, Е. Титкова и др.) показывает, что приоритетными политико-правовыми принципами перестройки и деятельности системы власти в тот момент времени выступали:

1. Единство политического, государственного и военного руководства.

2. Принцип максимальной централизации и единоначалия в управлении (в силу чего в период войны значительно усилилось существовавшее и прежде слияние партийного и государственного аппаратов всех уровней).

3. Принцип четкости определения и постановки задач для каждого звена управления.

4. Принцип ответственности субъектов управления за решение задач государственного управления.

5. Принцип советской законности, правопорядка и строгой государственной дисциплины.

6. Принцип контроля над армией со стороны политического руководства и некоторые другие.

Сложившаяся в годы войны модель политической власти в СССР была генетически связана с предвоенной, выступала ее продолжением, а не чем-то принципиально новым. При уникальном разнообразии регионов страны и недостаточно развитой системе коммуникаций, руководство СССР сумело обеспечить единство фронта и тыла, строжайшую дисциплину исполнения на всех уровнях снизу доверху при безусловном подчинении центру, но при этом развить личную инициативу и ответственность каждого исполнителя. Такое сочетание централизации и демократии в условиях войны играло, несомненно, положительную роль, она дала возможность советскому руководству сосредоточить основные усилия на самых важных, решающих участках. Девиз «Все для фронта, все для победы!» не остался только лозунгом, он воплощался в жизнь. Войны всегда были серьезным испытанием общества на прочность. К. Маркс называл эту способность войн их «искупительной стороной». Он сравнивал социальные институты, утратившие свою жизнеспособность, с мгновенно распадающимися мумиями, подвергнувшимися воздействию струи свежего воздуха. Советское общество не распалось, смогло избавиться от всего, что мешало борьбе с врагом. Его политическая система проявила жизнеспособность, выстояла в самых тяжелых условиях. В этом видится одна из важнейших причин нашей Великой Победы 1945 года.

§ 2. Создание колхозно-совхозного строя в советской деревне и его значение в исторической победе в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.

Российская революция, прошедшая в своем развитии два взаимосвязанных этапа – февральско-мартовский, буржуазно-демократический, и октябрьско-ноябрьский, большевистско-пролетарский – освободила крестьянство, составлявшее абсолютное большинство населения страны, от многовекового гнета феодально-помещичьего по происхождению землевладения и передала в его трудовое пользование практически все частнособственнические земли сельскохозяйственного назначения. Под влиянием этих перемен аграрный строй пореволюционной России приобрел своеобразный мелкокрестьянский характер.

Через десять лет после революции страна на основе компромиссного нэповского курса советской власти сумела, в основном, восстановить разрушенное двумя войнами – первой мировой и гражданской – а также самой революцией народное хозяйство России. В 1927 г. в ней насчитывалось 24–25 млн крестьянских дворов, каждый из которых в среднем засевал 3–5 десятин пашни, имея чаще всего рабочую лошадь, корову и несколько голов мелкого скота. В числе пахотных орудий сохранялась деревянная соха, а среди уборочных – коса и серп. Только примерно каждое шестое – седьмое хозяйство имело те или иные машины преимущественно конной тяги.

Но даже в этих условиях восстановительный процесс в аграрной сфере страны на основе новой экономической политики шел существенно быстрее, чем в области промышленности и народнохозяйственной инфраструктуры. Правда и здесь он имел неравномерные темпы: стартовый и очередные рывки 1924/25 и 1925/26 хозяйственных годов, которые охватывали в 1920-е годы время с октября одного годы до 30 сентября следующего, сменялись периодами замедленного роста, пришедшимися на третий и заключительный годы нэпа. Эти сбои были связаны с кризисом сбыта 1923 г. и политикой перераспределения национального дохода в интересах индустриализации страны, провозглашенной XIV съездом РКП(б). Для того, чтобы вплотную подойти к довоенному (1913 г.) уровню сельскохозяйственного производства потребовалось не более пяти лет, что красноречиво свидетельствовало об успешном использовании российским крестьянством скромных возможностей нэпа. Пусть неравноправное, но все же «сотрудничество государства и частного хозяйства», по меткому определению известного экономиста-аграрника Б. Бруцкуса, лежащее в основе нэповской политики, состоялось. Крестьянство не только восстановило производительные силы деревни, но и помогло государству вытянуть из трясины глубочайшего кризиса все народное хозяйство. Оно платило продуктами питания и сырьем для промышленности за обесцененные бумажные деньги, приняв на себя основную тяжесть финансовой реформы 1924 г. Теперь не половина бремени госбюджета, а три четверти его легло на плечи мужика, потерявшего на неэквивалентном обмене с городом 645 млн. полновесных нэповских рублей.

Особенно остро ощущалось падение товарности крестьянского хозяйства. До революции половина зерна собиралась в помещичьих и кулацких (предпринимательского типа) хозяйствах, которые давали 71 % товарного зерна, в том числе экспортного. Полупролетарские и средние мелкотоварные хозяйства крестьян производили (без кулаков и помещиков) другую его половину, а потребляли 60 %, а во второй половине 20-х гг. соответственно 85 и 70 %. В 1927/28 гг. государство заготовило 630 млн пудов зерна против довоенных 1300,6 млн. Но если количество зерна в распоряжении государства теперь оказалось вдвое меньше, то экспорт его пришлось сократить в 20 раз.

Высокая натурализация большинства крестьянских хозяйств являлась глубинной основой хлебозаготовительных кризисов, постоянно угрожавших в ту пору стране. Хлебозаготовительные трудности усугублялись низкими сельскохозяйственными ценами, особенно хлебными. До первой мировой войны сельскохозяйственный рубль был равен 90 коп., а в середине 1920-х гг. – около 50. К тому же, производителю хлеба доставалась лишь половина цены, поскольку остальная поглощалась разбухшими накладными расходами Внешторга, государственных и кооперативных органов, причастных к заготовке и реализации хлеба на внутреннем и внешнем рынках.

Значительные потери крестьянин нес и из-за ухудшения качества приобретаемых в обмен на хлеб и другие сельскохозяйственные продукты промтоваров, исчезновения импорта и постоянного товарного голода в деревне, которая, по авторитетному мнению другого знатока мелкого крестьянского хозяйства пореволюционной России Н. Челинцева, недополучала более 70 % промтоваров.

В нэповских условиях насильственные меры изъятия государством продовольствия у крестьян стали сравнительно широко применяться впервые в условиях хлебозаготовительного кризиса зимы 1927/28 гг. Формально объектом насильственных мер объявлялись кулаки, задерживающие в целях повышения цен на хлеб, продажу его государству. Вышла директива привлекать их к судебной ответственности по статье 107 Уголовного кодекса РСФСР, предусматривающей лишение свободы до 3-х лет с конфискацией всего или части имущества. Как во времена пресловутого «военного коммунизма», чтобы заинтересовать бедноту в борьбе с держателями больших излишков, рекомендовалось 25 % конфискованного хлеба распределять среди нее по низким госценам или в порядке долгосрочного кредита.

Позиции кулаков подрывались также усилением налогового обложения, изъятием у них земельных излишков, принудительным выкупом тракторов, сложных машин и другими мерами. Под влиянием такой политики в зажиточных хозяйствах началось свертывание производства, распродажа скота и инвентаря, особенно машин, в их семьях усилилось стремление к переселению в города и в другие районы. По данным ЦСУ СССР, число кулацких хозяйств по РСФСР сократилось к 1927 году с 3,9 до 2,2 %, по Украине к 1929 г. – с 3,8 до 1,4 %.

Однако, применение государством чрезвычайных мер не ограничивалось только хозяйствами кулаков и зажиточных крестьян, а вскоре оно начало все чаще и чаще и все сильнее ударять по среднему крестьянству, а порой и по беднякам. Под давлением непосильных заданий по хлебозаготовкам и нажимом специально командированных в зерновые районы секретарей и членов ЦК ВКП(б) – И. Сталина, В. Молотова, Л. Кагановича, А. Микояна и др. – местные партийные и государственные органы становились на путь повальных обысков и арестов, у крестьян часто изымали не только запасы, но семенное зерно и даже предметы домашнего скарба. Во время заготовок из урожая 1929 г. вакханалия насилия получила еще большее распространение. Так, Северо-Кавказский крайком ВКП(б) 17 июня этого года разослал на места директиву «О мерах ликвидации кулацкого саботажа хлебозаготовок», в которой обязал проводить через собрания бедноты и сходы «постановления о выселении из станиц и лишении земельного пая тех кулаков, кои не выполнили раскладки и у коих будут найдены хлебные излишки, спрятанные… или розданные для хранения в другие хозяйства». В отчете о проведении этой кампании секретарь крайкома А. Андреев писал Сталину, что на хлебозаготовки в крае были брошены все силы – более 5 тыс. работников краевого и окружного масштаба, оштрафовано и в значительной мере продано имущество у 30–35 тыс. хозяйств, отдано под суд почти 20 тыс. и расстреляно около 600 человек. Такой же произвол творился и в Сибири, Нижне– и Средневолжских краях, на Украине, в республиках Средней Азии.

Эти и подобные факты позволяют рассматривать хлебозаготовительную чрезвычайщину 1928 г., особенно 1929 гг., как прелюдию к развертыванию сплошной коллективизации и массового раскулачивания, а также как своеобразную разведку боем, которую большевистский режим провел прежде, чем решиться на генеральное сражение в борьбе за «новую» деревню.

Наблюдательные современники-очевидцы тогда же подметили тесную взаимосвязь между той и другой хозяйственно-политическими кампаниями на селе. Специфической особенностью советско-партийной кампании стало то, что «она являлась прямым продолжением кампании по хлебозаготовкам, – подчеркивал в своей рукописи «Сибирь накануне сева» Г. Ушаков (ученик и последователь А. Чаянова), видевший и фиксирующий то, как началась и шла сталинская «революция сверху» в западно-сибирской и уральской деревне. – Почему-то это обстоятельство, – продолжал он, – в должной мере не учитывают. Люди, посланные в районы на хлебозаготовки, механически переключались на ударную работу по коллективизации. Вместе с людьми механически переключались на новую работу и методы хлебозаготовительной кампании. Таким образом, вздваивались ошибки и перегибы, как уже имеющиеся, так и создавалась почва для новых».

Генетическое родство и того, и другого явлений схвачено пытливым очевидцем абсолютно верно. Добавим лишь, что разведка боем, проводимая в течение двух лет кряду, позволила Сталину и его окружению, во-первых, убедиться, что деревня, в которой политика классового подхода углубляла социально-политическое размежевание, уже не способна так же дружно, как это было в конце 1920 – начале 1921 гг., противостоять радикальной ломке традиционных основ ее хозяйственной жизни и быта, и, во-вторых, проверить готовность своих сил (большевистско-государственного аппарата, ОГПУ, Красной Армии и молодой советской общественности), погасить разрозненные вспышки крестьянского недовольства действиями властей и ее отдельных агентов. В то же время Сталину и его присным удалось успешно завершить борьбу с прежними политическими противниками в рядах партии: Л. Троцким, Л. Каменевым, Г. Зиновьевым и их сторонниками, а затем успеть выявить и новых в лице так называемого правого уклона, создав определенные предпосылки и для его последующего идейно-политического разгрома.

Новый курс социально-экономической политики Советской власти, как несколько позже охарактеризует действия правящей элиты большевиков, связанные с осуществлением форсированной индустриализации страны и отходом на данной основе от принципов нэпа, выдающийся отечественный экономист Н. Д. Кондратьев, выражался, с одной стороны, в том, что были определены невиданно быстрые темпы развития промышленности, а с другой, в том, что само развитие индустрии происходило применительно к ее разным отраслям неравномерно, с обеспечением явных приоритетов производства средств производства в ущерб производства средств потребления. В поисках необходимых капиталовложений для обеспечения форсированной индустриализации государство должно было встать на путь перераспределения национального дохода страны посредством перекачки значительной его части из деревни в город, из сельского хозяйства в промышленность.

Однако мелкое крестьянское хозяйство, на котором базировался аграрный сектор российской экономики, ограничивало возможность такой перекачки. Это обстоятельство, а также задачи создания социально-однородного и политически монолитного общества предопределили ускоренное обобществление мелкого крестьянского хозяйства страны. Того же требовали и интересы укрепления обороноспособности страны, особенно, если учесть реально возросшую после «военной тревоги» 1927 г. угрозу вооруженного столкновения. Близкие соображения были отражены в докладе сектора обороны Госплана СССР Совету труда и обороны страны, посвященном учету интересов обороны в первом пятилетнем плане. Намечаемое планом существенное увеличение доли обобществленных крестьянских хозяйств было признано в этом документе мероприятием, которое всецело отвечало требованиям обороны СССР. «Не приходится сомневаться, – подчеркивалось в докладе, – что в условиях войны, когда особенно важно сохранение возможностей регулирования, обобществленный сектор будет иметь исключительное значение. Столь же важно наличие крупных производственных единиц, легче поддающихся плановому воздействию, чем многочисленная масса мелких, распыленных крестьянских хозяйств».

Курс на перевод крестьянских хозяйств на рельсы крупного производства наметил XV съезд ВКП (б), состоявшийся в декабре 1927 г. Одновременно он выдвинул задачу «развивать дальше наступление на кулачество», приняв ряд мер, ограничивающих развитие капитализма в деревне и ведущих крестьянское хозяйство по направлению к социализму».

Печальную память оставила по себе политика наступления на кулачество главным образом потому, что в накаленной обстановке тех лет ярлык «кулака-буржуя» нередко навешивался на самостоятельного, крепкого, пусть и прижимистого хозяина-труженика, способного при нормальных условиях накормить не только себя, но и всю страну. Во многом произвольное нагнетание мер классового насилия над кулачеством резко усилилось с выходом в свет летом 1929 г. постановления «О нецелесообразности приема кулака в состав колхозов и необходимости систематической работы по очистке колхозов от кулацких элементов, пытающихся разлагать колхозы изнутри». Этим решением и без того уже подвергнутые экономическому и политическому остракизму многие зажиточные семьи были поставлены буквально в безвыходное положение, оказавшись лишенными будущего. При активной поддержке сельчан, таких как Игнашка Сопронов, чей собирательный образ талантливо воссоздал на страницах романа «Кануны» Василий Белов, была развязана кампания чистки колхозов от кулаков, причем само вступление последних в колхозы рассматривалось как уголовное деяние, а создаваемые с их участием коллективные хозяйства квалифицировались как лжеколхозы.

Но сколько бы жестоки ни были эти меры по отношению к кулаку, все же основным вектором нового курса в деревне, как показали дальнейшие события, являлись решения XV съезда ВКП(б), в которых шла речь о переводе мелкого хозяйства крестьян на рельсы крупного производства.

На их основе весной 1928 г. Наркомзем и Колхозцентр РСФСР составили проект пятилетнего плана коллективизации, согласно которому к концу пятилетки, т. е. к 1933 г… предусматривалось вовлечь в колхозы 1,1 млн хозяйств (4 % от их общего числа в республике). Спустя несколько месяцев Союз союзов сельхозкооперации эту цифру увеличил до 3 млн (12 %). А в утвержденном весной 1929 г. пятилетнем плане намечалось обобществить уже 4–4,5 млн хозяйств, т. е. 16–18 % их общего числа.

Чем можно объяснить тот факт, что за один лишь год цифры плана увеличивались трижды, а их последний вариант в четыре раза превышал первоначальный? Во-первых, это связано с тем, что темпы колхозного движения на практике обгоняли планируемые вначале: к июню 1929 г. в колхозах насчитывалось уже более миллиона дворов или примерно столько, сколько первоначально намечалось на конец пятилетки. Во-вторых, руководство партии и государства надеялось ускоренным созданием колхозов и совхозов форсировать решение хлебной проблемы, которая крайне обострилась в 1928 и 1929 гг.

А со второй половины 1929 г. масштабы и темпы колхозного строительства подскочили еще значительнее. Если к лету 1929 г. в колхозах состояло около одного миллиона дворов, то к октябрю того же года – 1,9 млн, а уровень коллективизации поднялся с 3,8 до 7,6 %. Гораздо быстрее росло число колхозов в основных зерновых районах: Северном Кавказе и Средне-Волжском крае. Здесь число колхозников за четыре месяца (июнь – сентябрь 1929 г.) увеличилось в 2–3 раза. А в середине лета этого года Чкаловский район Средне-Волжского края первым выступил с инициативой достижения сплошной коллективизации. К сентябрю здесь было создано 500 колхозов (461 товарищество по совместной обработке земли, 34 артели и 5 коммун), которые включали 6 441 хозяйство (около 64 % их общего числа в районе) с обобществленными 131 тыс. гектаров земельных угодий (из всех имевшихся на территории района 220 тыс. га). На территории района аналогичное движение вскоре появилось и в некоторых других районах республики.

Чтобы поддержать эту инициативу, отдел ЦК ВКП(б) по работе в деревне созвал в августе совещание, на котором рассматривался вопрос об обобществлении крестьянских хозяйств целых районов. Идея сплошной коллективизации начала проводиться в жизнь. Вслед за Средне-Волжским краем районы сплошной коллективизации стали возникать и в других местностях страны. На Северном Кавказе к сплошной коллективизации почти одновременно приступили семь районов, на Нижней Волге – пять, В Центральном Черноземье – тоже пять, на Урале – три. Постепенно движение распространяется и на отдельные районы потребляющей полосы. Всего в августе 1929 г. в РСФСР насчитывалось 24 района, где шла сплошная коллективизация. В некоторых из них колхозы объединяли до 50 % крестьянских дворов, но в большинстве охват колхозами не превышал 15–20 % дворов.

На той же Нижней Волге возник и ставший своеобразным символом всей «революции сверху» почин провести сплошную коллективизацию в масштабе целого округа – Хоперского. Здесь окружной комитет большевиков решил завершить сплошную коллективизацию к концу пятилетки. А через неделю Колхозцентр РСФСР поддержал инициативу хоперцев, признав необходимым «проведение сплошной коллективизации всего округа в течение пятилетки». Тогда же почин округа одобрило бюро Нижне-Волжского крайкома ВКП(б), а Совнарком республики объявил его опытно-показательным по коллективизации. С 15 сентября в округе проходил месячник по коллективизации. Как и водится, в округ-»маяк» было направлено около 400 работников партийных и иных органов управления в качестве «толкачей» (так их позже окрестит народная молва). Итогом всех этих усилий стали 27 тыс. дворов, которые к октябрю 1929 г. значились в колхозах округа.

Подобные квазиуспехи были достигнуты, в основном, методами администрирования и насилия. Это должен был признать инструктор Колхозцентра в письме, оглашенном на ноябрьском 1929 г. Пленуме ЦК ВКП(б). «Местными органами проводится система ударности и компанейства, – подчеркивалось в письме. – Вся работа по организации проходила под лозунгом: «Кто больше». На местах директивы округа иногда преломлялись в лозунг «Кто не идет в колхоз, тот враг советской власти». Широкой массовой работы не проводилось… Имели место случаи широкого обещания тракторов и кредитов: «Все дадут – идите в колхоз»… Совокупность этих причин дает формально пока 60 %, а может быть, пока пишу письмо, и 70 % коллективизации. Качественную сторону колхозов мы не изучили… Если не принять мер к укреплению колхозов, дело может себя скомпрометировать. Колхозы начнут разваливаться».

Иначе говоря, хоперский полигон «сплошняка» воочию продемонстрировал типичные недуги деревенской «революции сверху», которые после распространения во всесоюзном масштабе получат из уст Сталина наименование «перегибов» генеральной линии, переадресовавшим их потерявшим голову местным советско-партийным и иным активистам.

Чтобы лучше понять истоки и природу колхозной эйфории, которая вскоре захлестнет все звенья партийно-государственной системы страны есть необходимость хотя бы вкратце охарактеризовать состояние отечественной общественно-политической мысли по вопросу о судьбах мелкого крестьянского хозяйства в связи с проведением форсированной индустриализации. После XV съезда партии эта проблема, давно интересовавшая многих отечественных политиков и ученых, по мере того, как колеса большевистского нэпа во второй половине 1920-х гг. все чаще стали пробуксовывать (пока в годы чрезвычайщины и вовсе не остановились) выдвигается на авансцену социально-экономической и партийно-политической жизни советского общества. В рядах большевистской партии сталинской ставке на «революцию сверху» в качестве более безболезненного варианта решения проблемы «социалистической модернизации» деревни противостояли взгляды лидеров «правого уклона», которые в современной литературе получили название бухаринской альтернативы.

Н. И. Бухарин после его реабилитации в 1987 г. стал считаться некоторыми отечественными историками-аграрниками (В. П. Даниловым и его сторонниками), считавшими колхозный строй сначала неким третьим изданием крепостного права на Руси, а ныне торжеством «госкапитализма» в советской деревне) одним из последовательных проводников ленинских взглядов на кооперацию, через которую мелкие частные хозяйства крестьян, в том числе и кулацкие, будут в условиях диктатуры пролетариата, как он (Бухарин) выражался, «врастать в социализм». Вместе с тем, появились и мнения, что он будто бы «разработал свой план кооперативного развития деревни», во многом перекликающийся со статьей В. И. Ленина «О кооперации» и книгой А. В. Чаянова о крестьянской кооперации». Но признать их обоснованными нельзя. Ведь если Ленин и Бухарин в основном сходно смотрели на кооперацию как лучшую форму приобщения крестьян к социализму, то принципиально иначе понимал ее беспартийный Чаянов, отнюдь не являющийся слепым почитателем В. И. Ленина и всего большевистского режима власти в стране.

Во-первых, он считал естественным, нормальным условием жизни и деятельности кооперации наличие в стране рыночных отношений, тогда как Ленин и Бухарин рассматривали эти отношения в качестве временного явления, рассчитанного всего лишь на переходный от капитализма к социализму период. Во-вторых, Ленин и Бухарин мыслили социалистическое кооперирование крестьян исключительно в условиях диктатуры пролетариата. Что же касается Чаянова, то он подлинные успехи кооперирования мелкокрестьянской деревни напрямую связывал с демократическим режимом власти в стране, который должен придти на смену диктаторской, большевистской власти своеобразным эволюционным путем, в расчете на так называемое перерождение большевизма. Согласно чаяновской концепции крестьянской «самоколлективизации», реализация его варианта модернизации села означала бы безболезненную, эволюционного типа перестройку аграрного сектора страны, которая одновременно с повышением производительности труда и поднятием агрикультурного уровня сельского хозяйства решала бы и сложные социальные проблемы страны, поскольку кооперирование должно было охватить и помочь окрепнуть всем социальным слоям деревни.

По большинству названных параметров она в корне отличалась от сталинской форсированной «революции сверху», базирующейся не столько на силе примера и добровольности обобществления крестьянского хозяйства, сколько на насильственной ломке индивидуального образа жизни и производственной деятельности российского крестьянства, обернувшейся трагедией для нескольких сотен тысяч семей раскулаченных и гибелью еще большего количества населения от голода 1932–1933 гг., а также значительным хотя и, безусловно, временным падением производительных сил деревни в первые годы коллективизации.

Но задачи крупномасштабной перекачки материальных и трудовых ресурсов из деревни в город в целях обеспечения индустриального скачка, который страна совершила в годы предвоенных пятилеток, чаяновский способ решения аграрно-крестьянской проблемы в конкретных условиях того времени не гарантировал. Более того, при существующем политическом режиме он был попросту неосуществим. И сам ученый, и его единомышленники сравнительно скоро убедились в этом. Вот почему их надежды и практические действия на то, чтобы, используя свое положение «спецов» при соответствующих советских наркоматах и других госучреждениях, попытаться повторить попытку «обволакивания» большевистской власти, которую удачно реализовала кадетско-прогрессистская оппозиция по отношению к царскому самодержавию, прежде чем свалить его в феврале 1917 г. С соответствующими предложениями в кругу соратников по кооперативной работе выступал (как мной было показано свыше 10 лет назад), Чаянов начиная еще с лет гражданской войны. «Нэповский экономический Брест большевизма», как характеризовал реформистскую линию советского руководства начала 20-х гг. теоретик сменовеховства Н. В. Устрялов, придал Чаянову и его единомышленникам еще большую уверенность в том, что тактика «обволакивания» гораздо действеннее, нежели открытая конфронтация оппозиционно настроенных слоев интеллигенции с коммунистической властью.

Существо своих политических раздумий Чаянов изложил в письме родственнице по второй жене – эмигрантке и видной публицистке, активистке российского политического масонства Е. Д. Кусковой. К концессиям Запада автор письма советовал для получателей добиваться политических гарантий. Смысл этих гарантий ученый видел в том, чтобы «один за другим в состав советской власти будут входить несоветские люди, но работающие с советами». Как все это практически осуществить? – спрашивал он и отвечал – «Надо договориться самим, т. е. всем, кто понимает, что делается в России, кто способен принять новую Россию. Надо частное воздействие на западноевропейских деятелей – необходим с ними сговор и некий общий фронт». Тактику «обволакивания» советской власти он связывал с интервенцией, но не военной, а экономической. «Мне представляется неизбежным, – разъяснял он адресату, – и в будущем проникновение в Россию иностранного капитала. Сами мы не выползем. Эта интервенция…идет и теперь в наиболее разорительных для России формах. Эта интервенция усилится, так как при денежном хозяйстве в России давление Запада будет всегда более реальным. Ведь если будет на Западе котироваться червонец, то любой солидный банк может получить концессию – стоит пригрозить и напугать. Это куда страшнее Врангеля и всяких военных походов (курсив мой – Э.Щ.).

Цитируемые соображения Чаянова, высказанные в письме, написанном и отправленном во время служебной командировки его заграницу примерно за пять лет до принятия XV съездом ВКП(б) курса на коллективизацию, по существу предвосхитили программные установки так называемой Трудовой крестьянской партии (ТКП), которые изложили на допросах по делу ЦК ТКП и группировки Н. Н. Суханова – В. Г. Громана А. В. Чаянов, Н. Д. Кондратьев и другие арестованные летом – осенью 1930 г. ученые-аграрники.

Сталин и его окружение истолковали показания арестованных как подтверждение существования такой антибольшевистской организации и, главное, в качестве обоснования начала политической расправы над ними. Конечно, «вождь народов» в ту пору не мог знать содержания писем Чаянова Кусковой, поскольку они попали в советские архивы только после окончания Второй мировой войны. Но, как показывает его переписка конца 20-х – середины 30-х гг. XX в. с В. М. Молотовым, по протоколам допросов арестованных ученых кремлевский вождь по достоинству оценил опасность политических взглядов Чаянова, Кондратьева и их единомышленников для большевистского режима. Его прежде всего тревожило то, что тактика ТКП предполагала ее блокирование с правым крылом ВКП(б) при переходе к нему власти, ибо этот блок рассматривался Чаяновым и Кондратьевым и их единомышленниками как «этап к осуществлению демократического принципа». А ведь через день после того, как Кондратьев сделал это признание, Сталин напишет Молотову: «Не сомневаюсь, что вскроется прямая связь (через Сокольникова и Теодоровича) между этими господами и правыми – (Бухарин), Рыков, Томский) Кондратьева, Громана и пару-другую мерзавцев нужно обязательно расстрелять».

Вопреки тому, что Чаянов, Кондратьев на последующих допросах такую связь отрицали, есть основания полагать, если не она, то идейная зависимость воззрений представителей «правого уклона» от т. н. «буржуазных спецов», тем не менее, существовала, и последние ее не отвергали.

Но как бы то ни было, организационная разобщенность политических оппонентов большевиков объективно лила воду на мельницу Сталина и его окружения. Используя эту разобщенность «вождь народов» со товарищи не только расправлялись с ними поочередно, но даже прибегали к шельмованию одних политических противников устами других. К примеру, кампанию беспардонного глумления над Чаяновым, Кондратьевым и др. начал на исходе 1927 года один из вождей «новой оппозиции», а затем троцкистко-правого блока – Г. Зиновьев, назвав их «сменовеховцами» и «внутренними устряловцами». А вслед за ним с трибуны апрельского Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) Чаянова, Кондратьева и их сторонников громил сам лидер правых уклонистов – Бухарин, характеризовавший идеи ученых относительно сбалансированного развития промышленности и сельского хозяйства в качестве «решительного сдвига от индустриализации в сторону окулачивания страны». С легкой руки современных западных исследователей (М. Левина, С. Коэна, Т. Шанина и др.) в отечественной современной литературе по истории коллективизации не только чаяновский, но и бухаринский варианты решения проблемы модернизации сельского хозяйства в СССР стало модным возводить в ранг якобы реально существовавших альтернатив сталинской «революции сверху» в советской деревне.

Однако ни оригинальные идеи Чаянова, ни тем более эклектичные суждения Бухарина и его т. н. школы сколько-нибудь веских шансов на реализацию в конкретных условиях страны конца 20-30-х годов не получили. Иначе говоря, российская деревня оказалась как бы исторически обреченной на форсированную коллективизацию.

Именно такой характер колхозное строительство в целом по стране обретает в последние два месяца 1929 года и в первые месяцы 1930 года. В значительной степени этому способствовала сталинская статья «Год великого перелома», опубликованная «Правдой» 7 ноября 1929 г. Выдавая желаемое за действительное, в ней утверждалось, что партии «удалось повернуть основные массы крестьянства… к новому, социалистическому пути развития; удалось организовать коренной перелом в недрах самого крестьянства и повести за собой широкие массы бедняков и середняков».

На деле все обстояло не так просто. Как по СССР в целом, так и в рамках РСФСР перелом в сознании большинства крестьян не только не совершился, но даже рельефно не обозначился. Ведь на 1 октября этого года в колхозах Союза и РСФСР значилось соответственно 7,6 и 7,4 общей численности крестьянских дворов. Однако, весь тон статьи Сталина ориентировал партию на всемерное ускорение темпов коллективизации и оказал прямое воздействие на ход и решения ноябрьского (1929 г.) Пленума ЦК ВКП (б). Не случайно в докладе председателя Колхозцентра об итогах и задачах колхозного строительства участникам Пленума было заявлено, что это «движение получает такой разгон, влияние колхозов…на индивидуальное хозяйство так возрастает, что переход на коллективные рельсы остальной массы крестьян явится вопросом месяцев, а не лет».

Не ограничившись тем, что партия систематически и раньше подпитывала колхозное движение своими кадрами, Пленум решил направить в деревню единовременно 25 тыс. индустриальных рабочих с организационно-политическим опытом работы. Названная мера была призвана ускорить коллективизацию. Поскольку колхозное движение начало перерастать рамки районов и областей и вызвало появление таких всесоюзных или республиканских организаций, как Колхозцентр, Тракторцентр, Зернотрест и др. было решено создать общесоюзный Наркомат земледелия, на который в качестве первейшей задачи возлагалось руководство строительством крупного общественного хозяйства в деревне.

Рассматривая кулака как основную классовую силу, заинтересованную в срыве этого строительства, Пленум обязал партию и государство усилить борьбу с капиталистическими элементами деревни, развивать решительное наступление на кулака, пресекая его попытки пролезть в колхозы в целях развала последних. И хотя в его документах не содержалось прямых указаний о применении административно-репрессивных мер с целью ликвидации кулачества, опыт чрезвычайщины 1928–1929 гг. и весь ход обсуждения вопроса на Пленуме вплотную подводили к этому.

Переход к политике сплошной коллективизации под лозунгами «Даешь бешеные темпы» логически выдвигал на повестку дня вопрос о судьбе не отдельных кулацких хозяйств, а в целом о кулачестве как классе. Форсирование коллективизации означало неминуемое развертывание раскулачивания как политики насильственного лишения кулаков средств производства, построек и т. п. в целях их ликвидации как последнего эксплуататорского слоя в деревне. И то, и другое навязывалось под мощным нажимом сверху. В представлении Сталина и его единомышленников цель здесь оправдывала средства. Руководители страны хорошо осознавали, что иначе нельзя сломить сопротивление среднего крестьянства идти в колхоз (т. е. решить ближайшую задачу – ускорить формальное обобществление крестьянского хозяйства), ни, тем более, добиться переделки «в духе социализма» собственнической психологии мужика и тем самым обобществить аграрную сферу страны на деле (т. е. осуществить главную и едва ли не самую трудную задачу долговременной политики большевиков в деревне).

И дело упиралось не только в то, что кулаки всячески сопротивлялись колхозному строительству. Главное, что они олицетворяли для большинства деревенских тружеников жизненный идеал самостоятельного хозяйствования, имущественного и иного достатка и тем сводили по существу на нет большевистскую пропаганду преимуществ коллективной формы ведения хозяйства. Вот почему с переходом к массовой коллективизации участь кулацкого слоя была предрешена. Сознавая это, наиболее дальновидные его представители, как уже отмечалось выше, спешили «самораскулачиться» и переселиться в города, на стройки.

Однако и после провозглашения политики ликвидации кулачества как класса вопрос, как проводить раскулачивание, и что делать с раскулаченными, оставался нерешенным. Постановление ЦК ВКП(б) от 5 января 1930 г. «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», подготовленное комиссией под председательством А. Яковлева и лично отредактированное Сталиным, не внесло в него должной ясности, ограничившись всего лишь подтверждением недопустимости приема кулаков в колхозы.

Этот документ устанавливал жесткие сроки завершения коллективизации: для Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги – осень 1930 г. или «во всяком случае» – весна 1932 г. Для остальных районов указывалось, что «в пределах пятилетия мы…сможем решить задачу коллективизации огромного большинства крестьянских хозяйств». Такая формулировка ориентировала на завершение, в основном, коллективизации в 1933 г., когда кончалась первая пятилетка.

Основной формой колхозного строительства была признана сельскохозяйственная артель. Разъяснение о степени обобществления средств производства в артели из проекта этого документа Сталин при редактировании текста вычеркнул, вследствие чего низовые работники не получили должной ясности и по данному вопросу. При этом сельхозартель истолковывалась как переходная к коммуне форма хозяйства, что тоже нацеливало коллективизаторов на местах на усиление обобществления средств производства крестьянских дворов и свидетельствовало о нежелании партийных верхов считаться с интересами крестьян, о недооценке силы привязанности мужика к своему хозяйству.

Конец ознакомительного фрагмента.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Политическая система СССР в период Великой Отечественной войны и послевоенные десятилетия. Учебное пособие (Д. О. Чураков, 2012) предоставлен нашим книжным партнёром -

Лекция 11. ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА.

ПЛАН:

1. СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны 1941-45гг.

2. О некоторых проблемах Великой Отечественной войны.

3. Внешняя политика СССР. Создание антигитлеровской коалиции.

1. СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны.

В 30-е гг. XX в. в Европе сложилась политическая обстановка, которая обусловила возможность возникновения военного конфликта. Фашистская Германия наращивала военный потенциал и готовилась к войне. Со стороны Англии, Франции и СССР не были предприняты серьезные меры для предотвращения войны. Наоборот советское руководство активизировало переговоры с Германией и выразило желание установить с ней хорошие отношения, не взирая на идеологические разногласия.

23 августа 1939года в Москве был заключен пакт о ненападении, а 28сентября он был дополнен договором о дружбе и границах. К пакту о ненападении обе стороны подписали секретный протокол, который разграничивал сферы интересов Германии и Советского Союза. В Советскую сферу попадали Латвия, Эстония, Финляндия, восточная часть Польши, Бесарабия и Литва, за уступку которой советское правительство обязывалось выплатить Германии 7,5 млн. долларов золотом. Это был не что иное, как сговор Сталина и Гитлера о разделе Европы.

Подписав секретный протокол, советское правительство фактически игнорировало нормы международного права и морали, поступилось не только стратегическими интересами своей страны, но и интересами народов Европы.

1сентября 1939г. Германия совершила вероломное нападение на Польшу. Началась Вторая мировая война. До самого последнего момента советское руководство пыталось уверить весь мир и свой народ в прочности советско-германской дружбы, в правильности курса, начатого 23 августа 1939г. Стратегические просчеты, беспринципность и авантюризм внешнеполитического курса сталинского режима дорого обошлись советскому народу.

СССР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

/I941-I945 гг./

22 июня 1941 г. фашистская Германия, нарyшив пакт о ненападении 1939 г., вероломно напала на СССР. Началась Великая Отечественная война советского народа против нацистской Германии, которая являлась серьезным испытанием для нашего государства. План нападе­ния на СССР был разработан германским генеральным штабом после разгрома Франции в мае 1940 г., который Гитлер утвердил 18 декабря1940 г., получивший название Директивы за №21 или план "Барбаросса". "Германские вооруженные силы, гласит документ, должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии... Приказ о стратеги­ческом развертывании вооруженных сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операций…

Приготовления, требующие более продолжительного времени, если они еще не начались, следует начать ужe сейчас и закончить к I5.05.1941 г.. Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны".

Соотношение сил в людских рессурсах и в материальных на началь­ном этапе войны было не в пользу нашей страны. Германия и ее союзники обладали огромным перевесом.

К лету 1941 г. на границе СССР от Баренцева до Черного морей было сконцентрировано 5,5 млн. солдат и офицеров в составе I90 дивизий в т.ч. 153 немецких, почти 5 тыс. боевых самолетов, более 3 700 танков, свыше 47 тыс. орудий и минометов.

Советские вооруженные силы в приграничных военных округах были сосредоточены в 170 дивизий, в которых насчитывало 2,9 млн. чел. Остальные 1,5 млн. находились на восточных и южных рубежах страны. По количеству боевой техники, бронетехники и авиации советские войска не уступали немецким, но значительная часть танков и самоле­тов были устаревших конструкций. Какие же причины обусловили временные неудачи Красной Армии?

Просчет руководства страны о сроках возможного нападения фашистской Германии на СССР.

Ошибочность военной доктрины политического и военного руководства, которое недооценивало необходимость применения оборонительной тактики.

Военно-экономические ресурсы Германии и ее саттелитов в 2.5 раза превышали ресурсы нашей

Германия имела более чем 2-х летний опыт ведения современной войны.

Репрессивная политика Сталина в отношении высшего и среднего командного состава нанесла огромный ущерб боеспособности Красной Армии.

Не была своевременно завершена программа перевооружения Красной армии новейшими видами вооружения.

Великая Отечественная война в своем развитии прошла 4 крупных периода:

1942г. – 1943г. /; освобождение СССР и разгром фашистской Германии / 1944г.-

Потери советских войск были огромны. С июня по декабрь 1941г.

Красная Армия и Военно-Морской Флот потеряли убитыми, умершими от

ран, оказавшимися в плену и пропавшими без вести 3 млн.138 тыс.чел; ранеными, контуженными, заболевшими 1 млн. 336 тыс. чел:, лишились более 6 млн. единиц стрелкового оружия, 20 тыс. танков и САУ,100 тыс. орудий и минометов, 10 тыс. самолетов. Территория СССР, занятая вермахтом, превысила 1,5 млн.кв.км. Перед войной на ней проживало 74,5 млн. чел.

В первые дни войны фашистские войска встретили серьезное сопро­тивление со стороны советских войск и нашего народа, хотя перевес сил был на немецкой стороне. По признанию начальника генштаба фашистской Германии генерала Гальдера на 3 июня 1941г. "Потери с 22 по 30 июня германской армии составили в общей сложности

41067 человек - 1,64 % наличного состава /при численности войск равной 2,5 млн.чел./. Убито 524 офицера, 8 362 унтер-офицера и рядового. Ранено 966 офицеров и 28 528 унтер-офицеров и рядовых".Конечно, это, не столь значительные потери, но уже с каждым днем, месяцем и годом они приобретают колоссальные масштабы.

Поворотным моментом в ходе войны становится битва за Москву, которая длилась в общей сложности около 7 месяцев /30 сентября 1941 г.- 20 апреля I942г./ и стала крупнейшей битвой во второй мировой войне. С обеих сторон в ней участвовало более 3 млн. чел.,до 3 тыс. танков, более 2 тыс. самолетов, свыше 22 тыс. орудий и минометов. Соотношение сил было в пользу противника. Вермахт к началу советского контрнаступления /5 декабря 1941г./ имел превос­ходство в живой силе в 1,5 раза, в артиллерии - в 1,4 раза и танках – в 1.6 раза. По авиации Красная Армия в 1.6 раза превосходила противника.

В ходе контрнаступления под Москвой группе армий "Центр" был нанесен сокрушительный удар. 38 гитлеровских дивизий потерпели крупное поражение. К концу марта 1942 г. в 16 танковых дивизиях, находившихся на фронте, осталось всего 140 боеспособных машин. Потери личного состава на московском направлении по данным против­ника составили 772 тыс. человек.

Высоко оценил контрнаступление советских войск президент США Ф.Рузвельт, выступая 27 апреля 1942 г. по радио: "США воздают должное сокрушительному контрнаступлению великих русских армий против могучей германской армии. Русские войска уничтожили больше вооруженных сил наших врагов - солдат, самолетов, танков и орудий, чем все остальные Объединенные Нации, вместе взятые".

Значение Московской победы над фашистскими полчищами состояло в том, что:

Она положила началу коренного поворота в ходе Великой Отечественной

Был сорван гитлеровский план молниеносной войны Германии против

СССР. Война приобретает затяжной характер, что было невыгодно немецкой стороне;

В результате победы под Москвой была предотвращена попытка

Японии вторгнуться в пределы советского Дальнего Востока и СССР не оказался в войне на два фронта;

Эта победа способствовала развитию массового партизанского движения в стране и движения Сопротивления в странах Западной Европы;

Наши союзники - Англия и США вынуждены были повести конкретные переговоры о консолидации сил антигитлеровской коалиции в борьбе с общим врагом и т.д.

Вторым крупнейшим сражением Великой Отечественной войны становится Сталинградская битва /17 июля 1942 - 2 февраля 1943г./. В этой битве с обеих сторон участвовало более 2 млн. чел., продолжавшейся 200 дней и ночей. К этому времени на советско-германском фронте были сосредоточены максимальные за всю войну силы противника. 266 дивизий /свыше 6,2 млн. чел./, около 52 тыс. орудий и минометов, свыше 5 тыс. танков и штурмовых орудий, 3,5 тыс. боевых самолетов.

Героическая оборона Сталинграда и контрнаступление советских войск привели к разгрому 6-й немецкой армии во главе с генералом­-фельдмаршалом Ф.Паулюсом,2 февраля 1943г. он сдался в плен с остатками 6-й армии численностью 91 тыс. чел.

Победа под Сталинградом положила началу коренного перелома

в ходе Великой Отечественной войны. Военно-стратегическая инициатива перешла в руки Красной Армии.

Завершает коренной перелом в Великой Отечественной войне

битва под Курском /июль - август 1943г./. Для проведения военной операции под названием «Цитадель», немцы сосредоточили крупные силы: 50 дивизий в том числе 16 танковых. В составе ударных

группировок противника находилось свыше 900 тыс. чел. В исторической битве под Курском немцы потеряли 30 отборных дивизий, в том числе 7 танковых, свыше 500 тыс. солдат и офицеров, 1,5 тыс. танков, более З,7 тыс. самолетов, 3 тыс. орудий. С этого времени фактически начинается изгнание немецко-фашистских войск с,территории СССР. Предстояли еще крупные военные сражения под Ленинградом, на Украине, в Белоруссии, но судьба военной кампании уже была предреше­на в пользу советского народа. Удары Красной Армии в зимне-весеннюю кампанию 1944 г. заставили немецкое командование перебросить на восток 40 новых дивизий, где ко времени высадки союзников в Нормандии /6 июня 1944г./ находилось примерно 2/3 наиболее боеспособных дивизий вермахта.23 июня 1944г. советским военным руководством успешно была проведена одна из крупнейших военных операций второй мировой войны Белорусская. С обеих сторон в сражении участвовали свыше 4 млн. чел., около 62 тыс. орудий и минометов, более 7500 танков и самоходных артиллерийских установок, свыше 7100 самолетов.

К концу августа 1944 г. советские войска полностью разгромили группу армий "Цeнтр". Красная Армия освободила Белоруссию, часть Литвы и Латвии, вступила на территорию Польши и подошла к границам Восточной Пруссии, форсировав реки Нарев и Висла.

К середине апреля 1945 г. на советско-германском фронте были разгромлены главные силы фашистской армии, освобождены почти вся Польша, Венгрия, восточная часть Чехословакии и Австрия. Предстояла последняя решающая битва за Берлин. Фашистский рейх находился в полной международной изоляции. Берлинская операция была первой, в которой при планировании учитывались не только силы, группировка и возможные действия противника, но и,действия союзных англо-американских войск. Союзные войска имели задачу упредить Советскую армию в овладении Берлином и превращались из союзника в конкурента, соперника. Впервые за всю войну целый фронт вел бои в одном огромном городе что не могло не обусловить огромные жертвы с обеих сторон. Берлин был взят за 9 дней и 30 апреля 1945г. Было водруженоЗнамя Победы над Рейхстагом

Укрепление обороноспособности страны накануне войны
Начавшаяся 1 сентября 1939 г. Вторая мировая война вынудила Советское правительство обратить серьезное внимание на укрепление обороноспособности страны. Для решения этой проблемы Советский Союз имел все возможности. Большевистская модернизация, осуществленная под руководством И.В. Сталина, превратила СССР в мощную промышленную державу. К концу 30-х гг. Советский Союз вышел на второе место в мире и первое в Европе по общему объему промышленного производства. В результате индустриального рынка за короткий исторический срок (13 лет) в стране были созданы такие современные отрасли экономики, как авиационная, автомобильная, химическая, электротехническая, тракторостроение и др., которые стали основой военно-промышленного комплекса.

Укрепление обороноспособности осуществлялось по двум направлениям. Первое - наращивание военно-промышленного комплекса. С 1939 по июнь 1941 г. доля военных расходов в советском бюджете увеличилась с 26 до 43%. Выпуск военной продукции в это время более чем втрое опережал общие темпы промышленного роста. На востоке страны ускоренными темпами строились оборонные заводы, предприятия-дублеры. К лету 1941 г. там уже находилось почти 20% всех военных заводов. Осваивалось производство новых видов военной техники, некоторые образцы которой (танки Т-34, реактивные минометы БМ-13, штурмовики Ил-2 и др.) качественно превосходили все зарубежные аналоги. В июне 1941 г. в армии насчитывалось 1225 танков Т-34 (КБ М.И. Кошкина) и 638 тяжелых танков КВ (КБ Ж.Я. Котина). Однако для полного переоснащения танкового парка требовалось не менее 2 лет.

Накануне войны в стадии перевооружения находилась и советская авиация. К этому времени большинство самолетов, принесших стране мировую славу и установивших 62 мировых рекорда, уже утратили свое превосходство над зарубежной техникой. Требовалось обновить самолетный парк, создать новое поколение боевых машин. Сталин постоянно следил за развитием авиации, встречался с летчиками и конструкторами.

Малейшие изменения в конструкции серийных машин производились только с разрешения Сталина и оформлялись постановлениями ЦК ВКП (б) и СНК СССР. С начала 1941 г. авиапромышленность полностью перешла на выпуск только новых самолетов. К началу войны армия получила 2,7 тыс. новейших самолетов: штурмовики Ил-2 (КБ С.В. Ильюшина), бомбардировщики Пе-2 (КБ В.М. Петлякова), истребители ЛаГГ-3 и Як-1 (КБ С.А. Лавочкина, А.И. Микояна и КБ А.С. Яковлева). Однако самолеты новых типов составляли всего 17,3% самолетного парка ВВС СССР. Лишь 10% строевых летчиков успели освоить новые машины. Таким образом, процесс перевооружения ВВС находился в самом разгаре и для его завершения требовалось не менее 1,5 лет.

Вторым направлением укрепления обороноспособности страны была реорганизация Красной Армии, повышение ее боеспособности. Армия перешла от смешанной к территориально-кадровой системе организаций, которая ради экономии средств была введена в 20-е гг. в кадровой системе. 1 сентября 1939 г. был введен закон о всеобщей воинской обязанности. Численность вооруженных сил с августа 1939 г. до июня 1941 г. выросла с 2 до 5,4 млн. человек. Растущая армия нуждалась в большом количестве квалифицированных военных специалистов. В начале 1937 г. в армии насчитывалось 206 тыс. офицеров. Свыше 90% командного, военно-медицинского и военно-технического состава имели высшее образование. Среди политработников и хозяйственников военное или специальное образование получили от 43 до 50%. По тем временам это был хороший уровень.

Ежегодно получали новые назначения десятки тысяч офицеров. Кадровая чехарда отрицательно сказывалась на уровне дисциплины и боевой выучке войск. Образовался огромный некомплект командиров, который из года в год возрастал. В 1941 г. только в сухопутных войсках не хватало по штабам 66900 командиров, а в ВВС некомплект летно-технического состава достиг 32,3%.

Советско-финская война (30 ноября 1939 г. - 12 марта 1940 г.) выявила недостатки в тактической подготовке Красной Армии. Сталин смещает с поста наркома обороны Ворошилова. Новый нарком обороны С. Тимошенко, анализируя итоги войны, в частности, отметил, что «наши командиры и штабы, не имея практического опыта, не умели по-настоящему организовывать усилия родов войск и тесного взаимодействия, а главное - не умели по-настоящему командовать».

Итоги финской войны заставили Сталина принять целый комплекс мер, направленных на укрепление командного состава Красной Армии. Так, 7 мая 1940 г. в Советском Союзе вводятся новые воинские звания, а через месяц свыше 1000 человек стали генералами и адмиралами. Сталин сделал ставку на более молодых военачальников. Наркому обороны Тимошенко было 45 лет, а начальнику Генштаба К.А. Мерецкову - 43. Военно-Морской флот возглавил 34-летний адмирал Н.Г. Кузнецов, а военно-воздушные силы - 29-летний генерал П.В. Рычагов. Средний возраст командиров полков в то время был 29 - 33 года, командиров дивизий - 35 - 37 лет, а командиров корпусов и командармов - 40 - 43 года. Новые выдвиженцы по уровню образования и опыту уступали своим предшественникам. Несмотря на большую энергию и желание, они не успели освоить свои обязанности по руководству войсками в сложных условиях.

Л. Троцкий, находясь в эмиграции и ведя активную борьбу против Сталина, неоднократно публично заявлял: «В Красной Армии не все преданы Сталину. Там меня еще помнят». Понимая это, Сталин приступил к обстоятельной чистке своей главной опоры - армии и НКВД - от всех «неблагонадежных элементов». Верный соратник Сталина В.М. Молотов говорил поэту Ф. Чуеву: «1937 год был необходим. Если учесть, что мы после революции рубили направо и налево, одержали победу, но остатки врагов разных направлений существовали и перед лицом грозящей опасности фашистской агрессии они могли объединиться. Мы обязаны 1937 году тем, что у нас во время войны не было «пятой колонны».

В самый канун Великой Отечественной войны в результате реализации пакта о ненападении с Германией Советский Союз отодвинул свои границы на запад на 400-500 км. В состав СССР вошли Западная Украина и Западная Белоруссия, а также Бессарабия, Литва, Латвия и Эстония. Население Советского Союза увеличилось на 23 млн. чел. Как отмечал Типпельскирх, многие ведущие немецкие генералы расценили это как грубую ошибку Гитлера. Весной 1941 г. Генштаб Красной Армии совместно со штабом округов и флотов разработал «План обороны государственной границы 1941 г.», согласно которому войска приграничных округов должны были не допустить вторжения противника на территорию СССР, упорной обороной в укрепрайонах прочно прикрыть отмобилизование, сосредоточение и развертывание главных сил Красной Армии; активными действиями авиации задержать сосредоточение и нарушить развертывание войск противника, создав тем самым условия для решительного наступления. Прикрытие западной границы СССР протяженность 4,5 тыс. км возлагалось на войска 5 военных округов. В первые эшелоны армий прикрытия намечалось включить около 60 дивизий, которые в качестве первого стратегического эшелона должны были прикрыть отмобилизование и ввод в сражение войск второго стратегического эшелона. Несмотря на заявление ТАСС от 14 июня 1941 г., опровергавшее слухи о надвигающейся войне, начиная с апреля 1941 г. принимались срочные меры по повышению боеготовности армии. Ряд этих мер был выстроен с учетом предложений Генштаба от 15 мая 1941 г., согласно которым намечалось разгромить главные силы немецко-фашистских войск, сосредоточенных для нападения на СССР (некоторые историки без достаточных оснований считают, что этот документ был «практической подготовкой по указанию Сталина упреждающего удара против Германии»).

В апреле-мае для пополнения войск западных округов было призвано (под видом учебных сборов) 800 тыс. резервистов. В середине мая началась скрытая переброска из внутренних округов войск второго эшелона в количестве 7 армий (66 дивизий) в западные с приведением их в полную боеготовность. 12 июня в состав армий прикрытия к границе скрыто, ночными маршами, двинулись 63 дивизии резервов западных округов. 16 июня из мест постоянной дислокации второго эшелона армий прикрытия стала осуществляться переброска (под видом учений) в места сосредоточения 52 дивизий. Хотя советские войска и были подтянуты к границе, стратегическое их развертывание проводилось без приведения войск прикрытия к отражению упреждающего удара агрессора. Ошибка военно-политического руководства в данный момент состояла в неадекватной оценке состояния Вооруженных Сил: Красная Армия была не способна нанести контрудар и не обладала реальными возможностями для обороны. План прикрытия границы, разработанный Генштабом в мае 1941 г., не предусматривал оборудования оборонительных рубежей войсками второго и третьего оперативных эшелонов.

Готовясь к войне против СССР, германское руководство стремилось скрыть свои намерения. Во внезапности нападения оно усматривало один из решающих факторов успеха войны и с самого начала разработки ее планов и подготовки делало все возможное, чтобы дезориентировать Советское правительство и командование. Руководство вермахта стремилось как можно дольше скрывать от личного состава своих войск все данные об операции «Барбаросса». В соответствии с указанием штаба ОКВ от 8 мая 1941 г. командиры соединений и частей должны были проинформировать офицерский состав о предстоящей войне против СССР примерно за 8 дней до начала операции, рядовой и унтер-офицерский состав - только в самые последние дни. В указании требовалось создавать среди германских войск и населения впечатление, что высадка на Британские острова является главной задачей летней кампании вермахта в 1941 г., а мероприятия на Востоке «носят оборонительный характер и направлены на предотвращение угрозы со стороны русских». С осени 1940 г. по 22 июня 1941 г. немцам удалось провести целый комплекс мероприятий, направленных на широкомасштабную дезинформацию в отношении Англии и СССР. Гитлеру удалось вбить клин недоверия между Сталиным и Черчиллем. Предупреждения советских разведчиков были противоречивы и руководство страны обосновано отказывалось к ним прислушиваться. Кроме того, существовало убеждение, что Гитлер не пойдет на риск войны на два фронта, а преждевременное столкновение Германии с СССР провоцируют Англия и США. По расчетам Сталина, Германия могла одержать победу над Англией только не раньше весны 1942 г.

Однако железная логика Сталина не учла авантюристического духа Гитлера. Известный западногерманский историк Второй мировой войны Г.-А. Якобсен пишет о том, что для Гитлера гораздо больший вес имели следующие соображения по решению о нападении на СССР. «Если Советский Союз - последняя континентальная шпага Англии - будет побежден, у Великобритании едва ли останется какая-либо надежда на перспективное сопротивление. Ей придется прекратить борьбу, особенно если удастся побудить Японию к действию против Англии и Восточной Азии, прежде чем вступят в войну США. Если же она, несмотря на все это, будет сражаться дальше, Гитлер решил путем захвата Европейской России осуществить завоевание новых огромных экономически важных областей, используя резервуар которых он в случае необходимости сможет выдержать и более длительную войну. Тем самым наконец-то осуществлялась его великая мечта: Германия приобретала на Востоке то жизненное пространство, на которое она претендовала для своего населения. Одновременно ни одно государство в Европе больше уже не могло оспаривать у Германии главенствующее положение... Не последнюю роль играло и то обстоятельство, что «окончательное столкновение» обеих систем - национал-социализма и большевизма - однажды все равно станет неизбежным; данный момент казался Гитлеру наиболее благоприятным для этого, ибо Германия обладала сильными испытанными в боях вооруженными силами и, кроме того, была высокооснащенной для войны страной».

На совещании в Бергхофе 31 июля 1940 г. Гитлер заявил следующее: «Если Россия окажется разбитой, последняя надежда Англии угаснет. Властелином Европы и Балкан тогда станет Германия... В ходе этого столкновения с Россией должно быть покончено. Весной 1941 г... Чем скорее будет разгромлена Россия, тем лучше. Операция имеет смысл только в том случае, если мы разобьем это государство одним ударом». Другой крупный историк, англичанин А. Тейлор отмечает, что «вторжение в Россию можно представить (оно так и будет представлено Гитлером) как логическое следствие доктрин, провозглашавшихся им в течение примерно 20 лет. Он начал свою политическую карьеру как антибольшевик, поставил перед собой задачу разрушить советский коммунизм... Он спас Германию от коммунизма, как сам утверждал; теперь он спасет мир. «Лебенсраум» (жизненное пространство) - такова была доктрина Гитлера, которую он заимствовал у геополитиков в Мюнхене вскоре после Первой мировой войны. Германия должна обладать жизненным пространством, если она хочет стать мировой державой, а овладеть им можно только путем завоевания России».

Традиционно в истории Великой Отечественной войны выделяют три основных этапа:
. начальный период войны - с 22 июня 1941 г. по 19 ноября 1942 г.,
. период коренного перелома в ходе войны - с 19 ноября 1942 г. до конца 1943 г.,
. период победоносного завершения войны - с начала 1944 г. по 9 мая 1945 г.

В ночь на 22 июня 1941 г. началось германское вторжение в СССР без объявления войны. Союзниками Гитлера выступали Финляндия, Венгрия, Словакия, Румыния, Италия, также направившие свои войска. Фактическую поддержку Германии оказывали Болгария, Турция, Япония, формально сохранявшие нейтралитет. Фактор внезапности сыграл во многом решающую роль во временных неудачах Красной Армии. В первые же часы и дни советские войска понесли огромные потери. 22 июня было уничтожено 1200 самолетов (800 из них на аэродромах). К 11 июля в плену оказалось около 600 тыс. советских солдат и офицеров. В течение месяца немецкие войска продвинулись на 350 - 500 км, выйдя на старую границу. Другим важным фактором неудач Красной Армии было отсутствие опыта ведения современной войны. Германские войска, захватившие почти всю Европу, апробировали новейшие схемы тактики боя. Кроме того, в результате грабежа оккупированных стран фашистам досталось различных материалов и имущества на сумму 9 млрд. фунтов стерлингов, что вдвое превышало довоенный национальный доход Германии. В распоряжении гитлеровцев оказались оружие, боеприпасы, снаряжение, транспорт, захваченные у 12 английских, 22 бельгийских, 18 голландских, 6 норвежских, 92 французских и 30 чехословацких дивизий, а также оружие, накопленное в оккупированных странах, и текущее производство их оборонных предприятий. В итоге германский военно-промышленный потенциал к июню 1941 г. в 2,5 раза превышал советский. Также нужно учесть, что главный удар немецких войск ожидался в юго-западном направлении, на Киев. На деле главный удар немецких войск наносила группа армий «Центр» в западном направлении на Москву.

Согласно плану «Барбаросса» предполагалось за 10 недель уничтожить основные силы Красной Армии. Результатом плана должно было стать расширение восточной границы рейха до линии Архангельск - Астрахань. Для руководства обороны страны 30 июня 1941 г. был создан Государственный комитет обороны (ГКО) во главе со И.В.Сталиным. 23 июня 1941 г. была образована Ставка Главного командования вооруженных сил (с 10 июля - Ставка Верховного Главнокомандования). В ее состав входили А.Н. Антонов, Н.А. Булганин, А.М. Василевский (начальник Генштаба с июня 1942 г.), Н.Г. Кузнецов (нарком Военно-Морского флота), В.М. Молотов, С.К. Тимошенко, Б.М. Шапошников (начальник Генштаба в июле 1941 - мае 1942 гг.). Сталин 19 июля стал наркомом обороны, а 8 августа 1941 г. - Верховным Главнокомандующим. Еще 6 мая 1941 г. Сталин стал председателем Совнаркома СССР. Таким образом, в руках Сталина соединилась теперь и формально вся партийная, государственная и военная власть. Были созданы и другие чрезвычайные органы: Совет по эвакуации, Комитет по учету и распределению рабочей силы и др.

Начавшаяся война была войной необычной. Началась война, в которой речь шла не только о сохранении социального строя или даже государственности, а о физическом существовании народов, населяющих СССР. Гитлер подчеркивал, что «мы должны стереть с лица земли эту страну и уничтожить ее народ».

Согласно плану «Ост», после победы предусматривалось расчленение СССР, насильственная депортация за Урал 50 млн. человек, геноцид, разрушение ведущих культурных центров, превращение европейской части страны в жизненное пространство для немецких колонистов. «Славяне должны, - писал секретарь нацистской партии М. Борман, - работать на нас. Если мы не нуждаемся в них, то они могут умереть. Система здравоохранения не нужна. Рождения у славян нежелательны. Они должны использовать контрацепцию и практиковать аборты, и чем больше, тем лучше. Образование опасно. Что касается пищи, то они не должны получать больше, чем необходимо». За годы войны в Германию было угнано 5 млн. человек, из них 750 тыс. погибло в результате жестокого обращения.

Бесчеловечные планы нацистов, их жестокие методы ведения войны усилили у советских людей стремление спасти Родину и самих себя от полного истребления и порабощения. Война приобрела народно-освободительный характер и справедливо вошла в историю как Великая Отечественная война. Уже в первые дни войны части Красной Армии проявили мужество и стойкость. С 22 июня по 20 июля 1941 г. сражался гарнизон Брестской крепости. Героическая оборона Лиепаи (23-29 июня 1941 г.), зашита Киева (7 июля - 24 сентября 1941 г.), Одессы (5 августа - 16 октября 1941 г.), Таллина (5-28 августа 1941 г.), Моонзундских островов (6 сентября - 22 октября 1941 г.), Севастополя (30 октября 1941 г. - 4 июля 1942 г.), а также Смоленское сражение (10 июля - 10 сентября 1941 г.) позволили сорвать план «блицкрига» - молниеносной войны. Тем не менее за 4 месяца немцы вышли к Москве и Ленинграду, захватили 1,5 млн.кв.км с населением 74,5 млн. чел. К 1 декабря 1941 г. убитыми, пропавшими без вести и пленными СССР потерял более 3 млн. чел.

ГКО летом - осенью 1941 г. принял ряд чрезвычайных мер. Успешно была проведена мобилизация. Свыше 20 млн. чел. подали заявление о зачислении в Красную Армию добровольцами. В критический момент борьбы - в августе - октябре 1941 г. - огромную роль в обороне Москвы и Ленинграда, других городов сыграло народное ополчение, насчитывавшее около 2 млн. чел. В авангарде сражающегося народа находилась партия коммунистов; в армии к концу войны находилось до 80% членов ВКП (б). За время войны в партию были приняты почти 3,5 млн. В боях за свободу Родины погибло 3 млн. коммунистов, что составило 3/5 довоенного состава партии. Тем не менее численность партии выросла с 3,8 до 5,9 млн. Низовые звенья партии сыграли большую роль в первый период войны, когда по решению ГКО в более чем 60 городах были учреждены городские комитеты обороны во главе с первыми секретарями обкомов и горкомов ВКП (б). В 1941 г. началась вооруженная борьба в тылу врага. 18 июля ЦК ВКП (б) принял постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск», которое обязало партийные комитеты развернуть в тылу врага подпольные партийные и комсомольские комитеты, организовать и возглавить партизанское движение.

30 сентября 1941 г. началась битва за Москву. В соответствии с планом «Тайфун» германские войска окружили в районе Вязьмы пять советских армий. Но окруженные войска мужественно сражались, сковывая значительные силы группы армий «Центр», и помогли к концу октября остановить врага на Можайском рубеже. С середины ноября немцы перешли в новое наступление на Москву. Однако к началу декабря силы немецкой группировки были окончательно истощены. 5-6 декабря советские войска перешли в контрнаступление. К середине января 1942 г. враг был отброшен на 120-400 км. Эта победа Красной Армии имела огромное военно-политическое значение. Это было первое крупное поражение немцев с начала Второй мировой войны. Был развеян миф о непобедимости гитлеровской армии. План молниеносной войны был окончательно сорван. Победа под Москвой значительно укрепила международный авторитет нашей страны и способствовала завершению создания антигитлеровской коалиции.

Под прикрытием отступающей в кровопролитных боях Красной Армии в стране развертывалась сложнейшая работа по мобилизации народного хозяйства. Для оперативного руководства ключевыми отраслями были созданы новые наркоматы. Под руководством Совета по эвакуации (председатель Н.М. Шверник, зам. Н.А. Косыгин) прошла небывалая в истории переброска промышленных и иных объектов на Восток страны. Туда за короткий срок было вывезено 10 млн. человек, 1523 крупных предприятий, огромные материальные и культурные ценности. Благодаря принятым мерам уже к декабрю 1941 г. было остановлено падение военного производства и с марта 1942 г. начался его рост. Государственная собственность на средства производства и основанная на ней строго централизованная система управления экономикой позволили СССР быстро сосредоточить все ресурсы на военном производстве. Поэтому, уступая агрессорам по размерам промышленной базы, СССР вскоре намного опередил их по производству военной техники. Так, в расчете на один металлорежущий станок в СССР производилось в 8 раз больше самолетов, на каждую выплавленную тонну стали - в 5 раз больше танков.

Коренной перелом в работе советского тыла предопределил коренной перелом в боевых действиях. С 19 ноября 1942 г. по 2 февраля 1943 г. советские войска трех фронтов: Сталинградского (командующий А.И. Еременко), Донского (К.К. Рокоссовский) и Юго-Западного (Н.Ф. Ватутин) - окружили и уничтожили фашистские войска под Сталинградом. Сталинградская победа стала коренным переломом в ходе войны. Она показала всему миру силу Красной Армии, возросшее мастерство советских военачальников, крепость тыла, обеспечившего фронт достаточным количеством оружия, боевой техники и снаряжения. Неизмеримо вырос международный авторитет Советского Союза, а позиции фашистской Германии были серьезно поколеблены. С 5 июля по 23 августа 1943 г. проходила Курская битва, которая завершила коренной перелом. С момента Курской битвы советские войска удерживали стратегиче-скую инициативу до конца войны. За период с ноября 1942 г. по декабрь 1943 г. были освобождены 50% оккупированной территории. Огромную роль в разработке наступательных операций Красной Армии сыграл полководческий талант Г.К. Жукова, А.М. Василевского, К.К. Рокоссовского.

Значительную помощь Красной Армии оказывало партизанское движение. В мае 1942 г. был создан Центральный штаб партизанского движения, председателем которого был назначен Первый Секретарь ЦК ВКП (б) Белоруссии П. Пономаренко. В Москве в 1942 г. прошло совещание командиров крупнейших партизанских соединений (С.А. Ковпак, М.А. Наумов, А.Н. Сабуров, А.Ф. Федоров и др.). Наибольший размах партизанская борьба приобрела на Северо-Западе, в Белоруссии, ряде областей Украины, в Брянской области. Одновременно действовали многочисленные подпольные организации, занимавшиеся разведкой, диверсиями, информацией населения о положении на фронтах.

На завершающем этапе войны Красной Армии предстояло закончить освобождение территории СССР и освободить страны Европы. В январе - феврале 1944 г. была проведена Ленинградско-Новгородская операция. 27 января была ликвидирована блокада героического Ленинграда, продолжавшаяся 900 дней. В апреле - мае были освобождены Одесса и Крым. В обстановке открытия второго фронта (6 июня 1944 г.) советские войска наносили удары на разных направлениях. С 10 июня по 9 августа проходила Выборгско-Петрозаводская операция, в результате которой Финляндия вышла из войны. С 23 июня по 29 августа состоялась самая крупная летняя наступательная операция советских войск в войне - операция «Багратион» по освобождению Белоруссии, в ходе которой была освобождена Белоруссия, а советские войска вошли в Польшу. Ясско-Кишиневская операция 20-29 августа привела к разгрому немецких войск в Румынии. Осенью 1944 г. советские войска освободили от фашистов Болгарию и Югославию.

В начале 1945 г. с опережением ранее запланированных сроков по просьбе союзников, испытавших трудности из-за наступления немцев в Арденнах, советские войска приступили к осуществлению Висло-Одерской операции (12 января - 3 февраля 1945 г.), в результате которой была освобождена Польша. В феврале - марте 1945 г. была освобождена Венгрия, а в апреле советские войска вступили в столицу Австрии Вену. 16 апреля началась Берлинская операция. Войска трех фронтов: 1-го и 2-го Белорусского и 1-го Украинского (командующие - маршалы Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский и И.С. Конев) - в течение двух недель разгромили 1-миллионную враже-скую группировку и 2 мая овладели столицей фашистской Германии. В ночь с 8 на 9 мая была подписана капитуляция Германии. С 6 по 11 мая 1945 г. советские войска осуществили Пражскую операцию, придя на помощь восставшей Праге и разгромив немецкие войска в Чехословакии.

Советский Союз внес огромный вклад в победу и над Японией. В течение трех недель, с 9 августа по 2 сентября, Советская Армия разгромила самую боеспособную и мощную 1-миллионную Квантунскую армию, освободив Маньчжурию, а также Южный Сахалин, Курильские острова и Северную Корею. 2 сентября 1945 г. Япония капитулировала. Вторая мировая война завершилась победой миролюбивых, демократических, антимилитаристских сил над силами реакции и милитаризма. Решающий вклад в разгром фашизма внес советский народ. Массовым явлением стали героизм и самопожертвование. Подвиги И. Иванова, Н. Гастелло, А. Матросова, А. Маресьева повторили многие советские воины. В ходе войны выявилось преимущество советской военной доктрины. Особенно прославились такие полководцы, как Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.С. Конев, А.М. Василевский, Р.Я. Малиновский, Н.Ф. Ватутин, К.А. Мерецков, Ф.И. Толбухин, Л.А. Говоров, И.Д. Черняховский, И.Х. Баграмян.

Выдержало испытание единство народов СССР. Знаменательно, что Героями Советского Союза стали представители 100 наций и народностей страны. Особенно большую роль в победе в войне сыграл патриотический дух русского народа. В своей знаменитой речи 24 мая 1945 г.: «Я поднимаю тост за здоровье прежде всего русского народа», - Сталин признал особый вклад русского народа. Созданная в конце 30-х гг. административно-командная система позволила концентрировать людские и материальные ресурсы на важнейших направлениях для разгрома врага.

Историческое значение победы СССР в войне заключается в том, что была разгромлена тоталитарная, террористическая модель капитализма, угрожавшая мировой цивилизации. Открывалась возможность демократического обновления мира и освобождения колоний. Советский Союз вышел из войны великой державой.

Причины, характер, основные этапы Великой Отечественной войны
1 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу. Так началась Вторая мировая война. Англия и Франция, связанные с Польшей договором о дружбе и взаимопомощи, объявили войну Германии. В течение сентября Польша была разбита. Чего стоили англо-французские гарантии Польше, показал первый месяц кровавой войны. Вместо 40 дивизий, которые французский штаб обещал польскому командованию бросить против Германии на третий день войны, лишь с 9 сентября отдельные части 9 дивизий провели неудачную операцию в Сааре. Между тем, по оценке начальника генштаба вермахта Йодля, союзники имели на Западном фронте 110 дивизий против 22 немецких, а также подавляющее преимущество в авиации. Однако Англия и Франция, имея возможность провести крупное сражение против немцев, не сделали этого. Напротив, самолеты союзников сбрасывали над окопами немецких войск листовки с призывами повернуть оружие против Советов. Началась так называемая «странная война», когда на Западном фронте практически не велись боевые действия до апреля 1940 г.

17 сентября 1939 г., когда немецкие войска достигли Варшавы и пересекли линию, оговоренную в секретном протоколе, по решению Советского правительства войскам Красной Армии был дан приказ «перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». Воссоединение народов Западной Украины и Западной Белоруссии с Россией в единую государственность было завершением их многовековой борьбы за восстановление исторической справедливости, поскольку вся территория от Гродно, Бреста, Львова и Карпат - исконно русские земли. Для большинства украинцев и белорусов приход Красной Армии в 1939 г. означал поистине историческое избавление от жестокого национального, социального и духовного гнета.

28 сентября 1939 г. между Германией и СССР был подписан договор «О дружбе и границе». Согласно договору западная граница СССР проходила теперь по так называемой линии Керзона, признанной в свое время Англией, Францией, США и Польшей. В одном из секретных протоколов договора оговаривалось, что небольшая часть Юго-Западной Литвы остается за Германией. Позднее, согласно секретному протоколу от 10 января 1941 г., эта территория была приобретена СССР за 31,5 млн. рейхсмарок (7,5 млн.долл.). В то же время СССР удалось решить ряд важных внешнеполитических задач.

Осенью 1939 г. СССР заключил с Прибалтийскими государствами договоры о дружбе и взаимопомощи. На их основании на территории этих государств были размещены гарнизоны советских войск. Целью этой внешнеполитической советской акции являлось обеспечение безопасности Балтийских государств, а также предупреждение попыток втянуть их в войну. По договору от 10 октября 1939 г. СССР передавал Литве г. Вильно и Виленскую область, принадлежавшую Белоруссии.

В условиях обострившегося военно-политического положения в Европе неотложной задачей для СССР стало обеспечение безопасности северо-западных подступов к Ленинграду - крупнейшему промышленному центру страны. Финляндия, занимавшая прогерманские позиции, отказалась от советских предложений сдать СССР в аренду на 30 лет порт Ханко для устройства военной базы, передать часть Карельского перешейка, часть полуострова Рыбачий и несколько островов в восточной части Финского залива - всего 2761 км2 в обмен на 5529 км2 советской территории в Восточной Карелии. В ответ на отказ Финляндии СССР 30 ноября 1939 г. объявил войну, которая продолжалась до 12 марта 1940 г. Военную помощь Финляндии оказывали Англия, Франция, США, Швеция, Норвегия, Италия. 14 декабря 1939 г. Совет Лиги Наций принял резолюцию об исключении СССР из ее рядов. По мирному договору 12 марта 1940 г. Финляндия соглашалась отодвинуть свою границу с СССР. СССР обязался вывести свои войска из области Петсамо, добровольно уступленной им Финляндией по договору 1920 г. Новая граница была чрезвычайно выгодна для СССР не только с политической (безопасность Ленинграда), но и экономической точки зрения: на советской территории оказывались 8 крупных целлюлозно-бумажных предприятий, ГЭС Раухала, железная дорога вдоль Ладоги.

Предоставление СССР германского кредита в сумме 200 млн. марок (под 4,5% годовых) позволило СССР укрепить обороноспособность страны, ибо то, что поставлялось, было либо просто оружие (корабельное вооружение, образцы тяжелой артиллерии, танков, самолетов, а также важные лицензии), либо то, на чем делается оружие (токарные станки, большие гидравлические прессы и др., машинное оборудование, установки получения жидкого горючего из угля, оборудование для других видов промышленности и др.).

К апрелю 1940 г. завершилась так называемая «странная война». Немецкая армия, накопив значительные людские и военно-технические силы, перешла к тотальному наступлению в Западной Европе. 5 апреля Германия вторглась в Данию, через несколько часов датское правительство капитулировало. 9 апреля захватила Осло, однако Норвегия сопротивлялась около 2 месяцев К 10 мая 1940 г. Германия захватила уже Бельгию, Голландию и Люксембург. На очереди стояла Франция. В результате операции «Гельб» Франция была разбита, сопротивлялась всего 44 дня. 22 июня правительство Петэна подписало капитуляцию, согласно которой большая часть территории Франции была оккупирована.

Быстрая победа Германии над Францией существенно изменила баланс сил в Европе, что потребовало от советского руководства корректировки внешнеполитического курса. Расчеты на взаимное истощение противников на Западном фронте не оправдались. В связи с расширением немецкого влияния в Европе появилась реальная опасность блокирования определенных кругов стран Балтии с Германией. В июне 1940 г. СССР обвинил Литву в антисоветских действиях, потребовав сменить правительство и согласиться на размещение в Литве дополнительных воинских частей. 14 июня такое согласие было получено от Литвы, Латвии и Эстонии. Предпринятые Москвой меры решающим образом повлияли на дальнейший ход событий в этом плане: народные сеймы Литвы, Латвии, Эстонии (Госдума) 21-24 июля 1940 г. приняли декларацию о провозглашении в своих странах Советской власти, вступлении в СССР. В августе 1940 г. сессия Верховного Совета СССР своим решением приняла Латвию, Литву и Эстонию в состав СССР.

Летом 1920 г. по требованию СССР Румыния передала ему Бессарабию, которая была присоединена к Молдавии АССРС (1929 - 1940 гг. Тирасполь). Таким образом, СССР оказался в непосредственной близости от нефтяных районов Румынии, эксплуатация которых служила рейху «незаменимой предпосылкой для успешного ведения войны». Гитлер предпринял ответные шаги, заключив с фашистским правительством генерала Антонеску соглашение о переброске немецких войск в Румынию. Напряжение между СССР и Германией еще более обострилось с подписанием 27 сентября 1940 г. в Берлине пакта между Германией, Италией и Японией о фактическом разделе мира. Поездка В.М. Молотова в Берлин 12-13 ноября 1940 г. и его переговоры с Гитлером и Риббентропом к улучшению ситуации не привели. Важным достижением внешней политики СССР явилось заключение Договора о нейтралитете с Турцией (март 1941 г.) и Японией (апрель 1941 г.).

В то же время вплоть до начала Великой Отечественной войны между двумя странами интенсивно развивались экономические и торговые отношения. По свидетельству Геббельса, Гитлер оценивал эти соглашения как специфически сталинскую политику, рассчитанную на экономическую зависимость рейха от поставок промышленного сырья, которого в нужный момент можно лишить Германию. Это - сельхозтовары, нефтепродукты, марганцевая и хромовая руды, редкие металлы и др. СССР получил от германских фирм промышленной продукции и вооружений на сумму 462,3 млн. марок. Это - металлорежущие станки, особо прочная сталь, техническое оборудование, военная техника. Одновременно из США или через филиалы американских корпораций в третьих странах в Германию потоком шло остродефицитное сырье. Причем поставки американской нефти и нефтепродуктов осуществлялись вплоть до 1944 г. 249 монополий США вели торговлю с Германией всю войну.

Внешняя политика СССР в годы Второй мировой войны
Внешняя политика Советского Союза явилась одним из факторов победы в Великой Отечественной войне. Ее основной задачей было создание наилучших условий на международной арене для победы над врагом. Главная цель определила и конкретные задачи:

1. Добиваться, чтобы «буржуазные» государства, находившиеся в состоянии войны с Германией и Италией, стали союзниками СССР.

2. Предотвратить угрозу нападения Японии и втягивания в войну на стороне фашистских агрессоров нейтральных государств.

3. Содействовать освобождению от фашистского ига, восстановлению суверенитета, демократическому развитию стран, оккупированных агрессорами.

4. Добиваться полной ликвидации фашистских режимов и заключения мира, исключающего возможность повторения агрессии.

Угроза порабощения властно потребовала объединения усилий всех стран, воевавших против фашизма. Это определило возникновение антигитлеровской коалиции трех великих держав - СССР, США и Англии. К ним в ходе войны присоединились около 50 стран, в том числе некоторые из бывших союзников Германии. Международно-правовое оформление коалиции происходило в несколько этапов. Ступенями ее создания явились подписание в Москве 12 июля 1941 г. «Соглашения между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии», заключение аналогичных соглашений СССР с эмигрантскими правительствами Чехословакии и Польши, обмен нотами 2 августа между СССР и США о продлении на год советско-американского торгового соглашения и об экономическом содействии со стороны США Советскому Союзу.

Важным этапом в становлении и укреплении антигитлеровской коалиции стала Московская конференция министров иностранных дел трех держав (29 сентября - 1 октября 1941 г.), на которой США и Англия дали обязательство с 1 октября 1941 г. по 30 июня 1942 г. ежемесячно поставлять нам 400 самолетов, 500 танков, 200 противотанковых ружей и др. СССР был предоставлен беспроцентный кредит на сумму в 1 млрд.долл. Однако поставки по ленд-лизу проводились в этот период медленно и в незначительных размерах. Для укрепления союза с Англией и США 24 сентября СССР присоединился к «Атлантической хартии», подписанной еще 14 августа 1941 г. на встрече между У. Черчиллем и Ф. Рузвельтом. Для СССР это было не простое решение. В данном документе США и Англия заявляли, что они не стремятся в этой войне к территориальным приобретениям, будут уважать право народов самим выбирать форму правления. Подчеркивалась законность границ, существовавших до начала Второй мировой войны. СССР как реальная сила на мировой арене союзниками не рассматривался, а потому в тексте документа не было ни слова ни о нем, ни о советско-германском фронте. По существу, их хартия носила сепаратный характер, выражала претензии двух держав на сохранение мирового господства. СССР выразил в специальной декларации свое согласие с основными принципами хартии, подчеркнув, что практическое воплощение их должно сообразовываться с обстоятельствами...

7 декабря 1941 г. Япония без объявления войны напала на военно-морскую базу США Перл-Харбор, расположенную на Гавайских островах. 8 декабря США объявили войну Японии. То же самое сделала и Англия. 11 декабря Германия и Италия объявили войну США. Зона Второй мировой войны значительно расширилась. 1 января 1942 г. в Вашингтоне 26 государств антифашистской коалиции, в том числе СССР, США, Англия и Китай, подписали декларацию, по которой обязались использовать все свои военные и экономические ресурсы для борьбы против фашистского блока. Эти страны стали называться «Объединенными нациями».

26 мая 1942 г. между Англией и СССР был подписан договор о союзе в войне и послевоенном сотрудничестве. В июне 1942 г. между США и СССР было подписано соглашение «О принципах, применимых к взаимной помощи, и ведении войны против агрессии». Однако наши союзники не торопились с открытием второго фронта. Во время лондонских переговоров в мае 1942 г. Черчилль вручил Молотову записку для Сталина, где говорилось: «Мы не связываем себя обязательством действовать и не можем дать никакого обещания». Свой отказ Черчилль мотивировал отсутствием достаточных средств и сил. Но в действительности основную роль играли политические соображения. Английский министр авиационной промышленности М. Брабазон прямо заявил, что «лучшим исходом борьбы на Восточном фронте было бы взаимное истощение Германии и СССР, вследствие чего Англия смогла бы занять господствующее положение в Европе». С таким тезисом перекликалось и печально известное высказывание будущего президента США Г. Трумэна: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше». Таким образом, расчеты на будущее лидерство в мире морских держав строились уже на борьбе против фашизма во Второй мировой войне.

12 июня 1942 г. были опубликованы англо-советское и советско-американское коммюнике, в которых говорилось, что была «достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г.». Однако миновал не только 1942, но и 1943 год, а второй фронт в Западной Европе так и не был открыт. Тем временем войска союзников предприняли крупные десантные операции в Северной Африке, а затем в Сицилии и Италии. Черчилль даже предлагал подменить второй фронт ударом «в мягкое подбрюшье Европы» - высадкой на Балканах, чтобы ввести англо-американские войска в страны Юго-Восточной Европы до того, как подойдет наступавшая с востока Красная Армия, и тем самым установить господство морских держав в этом регионе, что играло важное геополитическое значение.

Победы Красной Армии под Москвой, Сталинградом и Курском имели огромное международное значение. Они продемонстрировали всему миру возросшее могущество Советского государства. Тяжелые потери нацистской Германии на советско-германском фронте резко ослабили как ее вооруженные силы, так и немецкий тыл. Активизировалось движение Сопротивления - Сталинград стал началом нового этапа этого движения во Франции, Бельгии, Норвегии и других оккупированных странах. Росли антифашистские силы и в самой Германии, неверие в возможность победы все более овладевало ее населением. Под влиянием разгрома итальянской армии на советском фронте и операций союзников в бассейне Средиземного моря Италия 3 сентября 1943 г. капитулировала и порвала с фашистской Германией. Муссолини был свергнут. Вскоре в Италии высадились войска союзников. Немцы ответили на это оккупацией северной и центральной частей страны. Новое итальянское правительство объявило войну Германии.

В связи с решающими успехами Красной Армии к концу 1943 г. изменилось и существо проблемы второго фронта. Победа над Германией уже была предрешена, она могла быть достигнута силами одного СССР. В открытии второго фронта в Западной Европе англо-американская сторона теперь была заинтересована непосредственно. С 19 по 30 октября 1943 г. в Москве состоялась конференция министров иностранных дел трех государств. Конференция приняла «Декларацию об ответственности гитлеровцев за совершаемые зверства», а также подготовила условия для встречи глав правительств СССР, США и Англии. Этому также содействовал роспуск Коммунистического Интернационала в мае 1943 г. В интервью корреспонденту агентства «Рейтер» И.В. Сталин указал, что роспуск Коминтерна разоблачает ложь о намерении Москвы большевизировать другие государства, о том, что компартии действуют не в интересах своих народов, а по приказу извне. Роспуск Коминтерна был положительно воспринят руководителями союзников, в первую очередь США. Изменились отношения между Москвой и другими коммунистическими партиями; больший упор был сделан на двусторонние контакты руководства ВКП (б), прежде всего И.В. Сталина и В.М. Молотова, с лидерами зарубежных компартий.

Накануне Тегеранской встречи лидеров-союзников президент США Ф. Рузвельт заявил, что «Соединенные Штаты должны занять Северо-Западную Германию... Мы должны дойти до Берлина». С точки зрения американцев средиземноморская стратегия Черчилля, которую поддерживало правительство США до середине 1943 г., исчерпала себя. Второй фронт на Западе давал Америке возможность «не допустить Красную Армию в жизненно важные районы Рура и Рейна, чего никогда не достигло бы наступление со стороны Средиземного моря». Растущее превосходство американцев в живой силе и технике вынудили Черчилля принять их план.

Тегеранская конференция, на которой впервые встретились И. Сталин, Ф. Рузвельт и У. Черчилль, проходила с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. Главным вопросом конференции стал вопрос об открытии второго фронта. Несмотря на попытки Черчилля выдвинуть на обсуждение свой «балканский» вариант, англо-американская сторона оказалась вынужденной установить предельный срок начала осуществления плана «Оверлорд» - май 1944 г. (фактически высадка началась 6 июня). На конференции союзники выдвинули проекты расчленения Германии. По настоянию СССР вопрос об англо-американских планах расчленения Германии был передан для дальнейшего изучения. Участники конференции обменялись мнениями по вопросу о границах Польши, причем советская делегация предложила принять в качестве восточной границы «линию Керзона», а западной - «линию р. Одер». Черчилль в принципе согласился с этим предложением, рассчитывая, что удастся вернуть в Польше к власти эмигрантское «лондонское правительство». Конференция приняла «Декларацию трех держав об Иране». В Иран в 1941 г. были введены советские и английские войска для того, чтобы предупредить нарушение суверенитета этой нейтральной страны немцами. Декларация предусматривала вывод союзных войск и сохранение независимости и территориальной целостности Ирана после войны. Обсуждался также вопрос о войне с Японией. СССР дал согласие на вступление в войну против Японии. Однако никакого конкретного соглашения заключено не было. Первая встреча «большой тройки» прошла успешно. Несмотря на наличие острых разногласий по отдельным вопросам, руководители трех великих держав сумели выработать согласованные решения. Итоги Тегеранской конференции явились большим успехом советской внешней политики.

Большое значение для СССР на завершающем этапе войны имела помощь союзников. Это была от начала до конца хорошо продуманная внешнеполитическая стратегия западных стран или, по выражению западных историков, «акт рассчитанного своекорыстия». До 1943 г. включительно помощь СССР предоставлялась американцами с таким расчетом, чтобы не дать ему возможности получить решающий перевес над Германией. Общий план поставок по ленд-лизу оценивался в 11,3 млрд.долл. Хотя общий объем промышленных поставок составлял 4% валового промышленного производства в СССР за годы войны, размеры поставок по отдельным видам вооружения были значительны. Так, автомобилей - около 70%. Поставлено было 14450 самолетов (с 1942 г. СССР ежегодно производил 40 тыс. самолетов), 7 тыс. танков (при 30 тыс. производства танков ежегодно), автоматов - 1,7% (от уровня производства СССР), снарядов - 0,6%, пистолетов - 0,8%, мин - 0,1%. После смерти Ф.Рузвельта новый президент США Г.Трумэн 11 мая 1945 г. издал директиву о прекращении поставок СССР для военных действий в Европе, а в августе распоряжение о прекращении всяких поставок в СССР с момента подписания акта о капитуляции Японии. Отказ от безоговорочной помощи СССР свидетельствовал о кардинальном изменении позиции США, при этом следует отметить, что СССР, возвращая долги по ленд-лизу, обязан был выплатить 1,3 млрд. долларов (за 10 млрд. кредита), в то время как Англия заплатила всего 472 млн. долл. за кредит в 30 млрд. дол.

С 4 до 11 февраля 1945 г. в Ялте прошла Крымская конференция лидеров трех великих держав. На конференции ее участники торжественно провозгласили, что целью оккупации и союзнического контроля над Германией является «уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантии в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир». Были приняты соглашения «О зонах оккупации Германии и об управлении большим Берлином» и «О контрольном механизме в Германии». По настоянию СССР к трем оккупационным зонам - советской, американской и английской - присоединялась зона оккупации для французских войск. Также по настоянию советской стороны был рассмотрен вопрос о германских репарациях. Общая сумма их составляла около 20 млрд. долл., из них СССР претендовал на половину. Советскую позицию по этому вопросу поддержал Рузвельт. Острым на конференции был польский вопрос. Англия и США связывали свои надежды влияния на Польшу с возвращением туда эмигрантского правительства. Этого не желал Сталин. От состава правительства в Польше зависели послевоенные ее отношения с СССР. В ответ на реплику У. Черчилля о том, что для Англии Польша - это «вопрос чести», Сталин заметил, что «для России этот вопрос как чести, так и безопасности». СССР удалось добиться юридического прекращения польского эмигрантского правительства. Конференция определила условия вступления СССР в войну против Японии через два-три месяца после окончания войны в Европе. Было решено созвать 25 апреля 1945 г. в Сан-Франциско конференцию Объединенных Наций для принятия текста Устава ООН. Крымская конференция приняла «Декларацию об освобожденной Европе» и итоговый документ «Единство в организации мира, как и в ведении войны». Оба документа намечали конкретные совместные действия по уничтожению фашизма и переустройству Европы на демократических началах.

Итог совместным действиям СССР, США и Англии во Второй мировой войне подвела Потсдамская конференция (17 июля - 2 августа 1945 г.). Делегацию СССР возглавил И.В. Сталин, США - президент Г. Трумэн, Великобритании - сначала У. Черчилль, а с 29 июля новый премьер-министр К. Эттли. Главный вопрос конференции - вопрос о будущем Германии. В отношении ее был принят так называемый «план 3-х Д»; демилитаризации, денацификации (ликвидация нацистской партии) и демократизации Германии. Был урегулирован вопрос о германских репарациях. На конференции союзники подтвердили свое согласие о передаче СССР города Кенигсберга с прилегающими к нему районами и пришли к соглашению о западной границе Польши. Советская делегация подтвердила в Потсдаме заключенное в Ялте соглашение о вступлении СССР в войну против Японии в согласованные сроки. Был учрежден также Совет министров иностранных дел (СМИД), на который союзники возложили подготовку мирного урегулирования, в первую очередь составление мирных договоров с Италией, Румынией, Болгарией, Венгрией и Финляндией. Конфедерация подтвердила намерение союзных держав предать суду нацистских преступников.

Несмотря на согласованные решения, Потсдамская конференция показала, что у морских держав есть собственная программа действий в Германии, отличная как от советских предложений, так и от взятых ими на себя обязательств. В дни работы конференции в США был произведен первый опытный взрыв атомной бомбы, которую американцы вскоре применили в Японии, варварски уничтожив сотни тысяч людей в городах Хиросима и Нагасаки без всякой военной необходимости. Это было попыткой угрожающего политического воздействия на СССР, провозвестником приближения эры «холодной войны».

История Отечества. Под редакцией М.В. Зотовой. - 2-е изд., испр. и доп.
М.: Изд-во МГУП, 2001. 208 с. 1000 экз.

Хронология

• 1941 г., 22 июня — 1945 г., 9 мая Великая Отечественная война
• 1941 г., октябрь — декабрь Битва за Москву
• 1942 г., ноябрь — 1943 г., февраль Сталинградская битва
• 1943 г., июль — август Курская битва
• 1944 г., январь Ликвидация блокады Ленинграда
• 1944 г. Освобождение территории СССР от фашистских захватчиков
• 1945 г., апрель — май Битва за Берлин
• 1945 г., 9 мая День Победы Советского Союза над Германией
• 1945 г., август — сентябрь Разгром Японии

Великая Отечественная война (1941 — 1945 гг.)

Великая Отечественная война Советского Союза 1941 — 1945 гг. как составная и решающая часть второй мировой войны 1939 — 1945 гг. имеет три периода:

22 июня 1941 г. — 18 ноября 1942 г . Он характеризуется мероприятиями по превращению страны в единый военный лагерь, крахом гитлеровской стратегии “молниеносной войны” и созданием условий для коренного перелома в войне.

Начало 1944 г. — 9 мая 1945 г . Полное изгнание фашистских захватчиков с советской земли; освобождение Советской Армией народов Восточной и Юго-Восточной Европы; окончательный разгром фашистской Германии.

К 1941 г. фашистская Германия и ее союзники захватили фактически всю Европу: была разгромлена Польша, оккупированы Дания, Норвегия, Бельгия, Голландия и Люксембург.Французская армия сопротивлялась всего 40 дней. Потерпела крупное поражение английская экспедиционная армия, соединения которой эвакуировались на Британские острова. Фашистские войска вступили на территорию Балканских стран. В Европе, по существу, не оказалось силы, которая могла бы остановить агрессора. Такой силой стал Советский Союз. Великий подвиг совершил советский народ, спасший мировую цивилизацию от фашизма.

В 1940 г. фашистское руководство разработало план “Барбаросса ”, цель которого состояла в молниеносном разгроме советских Вооруженных сил и оккупации Европейской части Советского Союза. Дальнейшие планы предусматривали полное уничтожение СССР. Конечной целью немецко-фашистских войск было достижение линии Волга-Архангельск, а Урал планировалось парализовать с помощью авиации. Для этого на восточном направлении были сосредоточены 153 немецкие дивизии и 37 дивизий ее союзников (Финляндии, Румынии и Венгрии). Они должны были нанести удар в трех направлениях: центральном (Минск — Смоленск — Москва), северо-западном (Прибалтика — Ленинград) и южном (Украина с выходом на Черноморское побережье). Планировалась молниеносная кампания в расчете захвата Европейской части СССР до осени 1941 г.

Первый период Великой Отечественной войны (1941 — 1942 гг.)

Начало войны

Осуществление плана “Барбаросса ” началось на рассвете 22 июня 1941 г . широкими бомбардировками с воздуха крупнейших промышленных и стратегических центров, а также наступлением сухопутных войск Германии и ее союзников по всей европейской границе СССР (на протяжении 4,5 тыс. км).

Фашистские самолеты сбрасывают бомбы на мирные советские города. 22 июня 1941 г.

За несколько первых дней немецкие войска продвинулись на десятки и сотни километров. На центральном направлении в начале июля 1941 г. была захвачена вся Белоруссия, и немецкие войска вышли на подступы к Смоленску. На северо-западном — занята Прибалтика, 9 сентября блокирован Ленинград. На юге гитлеровские войска оккупировали Молдавию и Правобережную Украину. Таким образом, к осени 1941 г. был осуществлен гитлеровский план захвата огромной территории Европейской части СССР.

Против Советского государства было брошено 153 немецко-фашистских дивизий (3 300 тыс. человек) и 37 дивизий (300 тыс. человек) государств-сателлитов гитлеровской Германии. На их вооружении было 3 700 танков, 4 950 самолетов и 48 тыс. орудий и минометов.

К началу войны против СССР в распоряжение фашистской Германии в результате оккупации западноевропейских стран перешли оружие, боеприпасы и снаряжение 180 чехословацких, французских, английских, бельгийских, голландских и норвежских дивизий. Это не только позволило оснастить фашистские войска в достаточном количестве боевой техникой и снаряжением, но и обеспечить перевес в военном потенциале над советскими войсками.

В наших западных округах насчитывалось 2,9 млн. человек, на вооружении которых было 1 540 самолетов новых типов, 1 475 современных танков Т-34 и КВ и 34 695 орудий и минометов. Немецко-фашистская армия имела большое превосходство в силах.

Характеризуя причины неудач Советских Вооруженных Сил в первые месяцы войны, многие историки сегодня видят их в серьезных ошибках, допущенных советским руководством в предвоенные годы. В 1939 г. были расформированы крупные механизированные корпуса, так необходимые в современной войне, прекращено производство 45-ти и 76-миллиметровых противотанковых пушек, демонтированы укрепления на старой Западной границе и многое другое.

Отрицательную роль сыграло и ослабление командного состава, вызванного довоенными репрессиями. Все это привело к почти полной смене командного и политического состава Красной Армии. К началу войны около 75 % командиров и 70 % политработников находилось на своих должностях менее одного года. Даже начальник генерального штаба сухопутных сил фашистской Германии генерал Ф. Гальдер в мае 1941 г. отмечал в своем дневнике: “Русский офицерский корпус исключительно плох. Он производит худшее впечатление, чем в 1933 г. России потребуется 20 лет, пока она достигнет прежней высоты”. Воссоздавать офицерский корпус нашей страны пришлось уже в условиях начавшейся войны.

К числу серьезных ошибок советского руководства следует отнести и просчет в определении времени возможного нападения фашистской Германии на СССР.

Сталин и его окружение считали, что гитлеровское руководство не решится в ближайшее время нарушить заключенный с СССР договор о ненападении. Все сведения, получаемые по различным каналам, включая военную и политическую разведку, о предстоящем нападении немцев рассматривались Сталиным как провокационные, направленные на обострение отношений с Германией. Этим можно объяснить и оценку правительства, переданную в заявлении ТАСС 14 июня 1941 г., в котором слухи о готовящемся нападении Германии объявлялись провокационными. Этим объяснялось и то, что директива о приведении войск западных военных округов в боевую готовность и занятии ими боевых рубежей была отдана слишком поздно. По существу, директива была получена в войсках, когда война уже началась. Поэтому и последствия этого были крайне тяжелыми.

В конце июня — первой половине июля 1941 г. развернулись крупные оборонительные приграничные сражения (оборона Брестской крепости и др.).

Защитники Брестской крепости. Худ. П.Кривоногов. 1951 г.

С 16 июля по 15 августа на центральном направлении продолжалась оборона Смоленска. На северо-западном направлении провалился немецкий план захвата Ленинграда. На юге до сентября 1941 г. велась оборона Киева, до октября — Одессы. Упорное сопротивление Красной Армии летом — осенью 1941 г. сорвало гитлеровский план молниеносной войны. Вместе с тем захват фашистским командованием к осени 1941 г. огромной территории СССР с ее важнейшими промышленными центрами и зерновыми районами являлся серьезной потерей для Советского правительства. (Хрестоматия Т11 №3)

Перестройка жизни страны на военные рельсы

Сразу после нападения Германии Советское правительство провело крупные военно-политические и экономические мероприятия для отражения агрессии. 23 июня была образована Ставка Главного командования. 10 июля она была преобразована в Ставку Верховного Главнокомандования . В нее вошли И.В. Сталин (назначенный главнокомандующим и ставший вскоре наркомом обороны), В.М. Молотов, С.К. Тимошенко, С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов, Б.М. Шапошников и Г.К. Жуков. Директивой от 29 июня Совнарком СССР и ЦК ВКП (б) поставили перед всей страной задачу мобилизовать все силы и средства на борьбу с врагом. 30 июня был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО), сосредоточивший всю полноту власти в стране. Коренным образом была пересмотрена военная доктрина, выдвинута задача организовать стратегическую оборону, измотать и остановить наступление фашистских войск. Крупномасштабные мероприятия были проведены по переводу промышленности на военные рельсы, мобилизации населения в армию и на строительство оборонительных рубежей.

Страница газеты "Московский большевик" от 3 июля 1941 г. с текстом выступления И.В.Сталина. Фрагмент

Одной из главных задач , которую пришлось решать с первых дней войны, была быстрейшая перестройка народного хозяйства , всей экономики страны на военные рельсы . Основная линия этой перестройки была определена в Директиве от 29 июня 1941 г . Конкретные мероприятия по перестройке народного хозяйства начали осуществляться с самого начала войны. На второй день войны был введен мобилизационный план производства боеприпасов и патронов. А 30 июня ЦК ВКП (б) и СНК СССР утвердили мобилизационный народнохозяйственный план на третий квартал 1941 г. Однако события на фронте развивались столь невыгодно для нас, что этот план оказался невыполненным. Учитывая создавшуюся обстановку, 4 июля 1941 г. было принято решение о срочной разработке нового плана развития военного производства. В постановлении ГКО 4 июля 1941 г. отмечалось: “Поручить комиссии т. Вознесенского, с привлечением наркома вооружения, боеприпасов, авиационной промышленности, цветной металлургии и других наркомов выработать военно-хозяйственный план обеспечения обороны страны , имея в виду использование ресурсов и предприятий, находящихся на Волге, в Западной Сибири и на Урале”. Эта комиссия за две недели разработала новый план на IV квартал 1941 г. и на 1942 г. по районам Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии.

Для скорейшего развертывания производственной базы в районах Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии было решено привести в эти районы промышленные предприятия Наркомбоеприпасов, Наркомвооружения, Наркомавиапрома и др.

Члены Политбюро, являвшиеся в то же время членами ГКО, осуществляли общее руководство основными отраслями военного хозяйства. Вопросами производства вооружения и боеприпасов занимался Н.А. Вознесенский, самолетов и авиационных моторов — Г.М. Маленков, танков — В.М. Молотов, продовольствия, горючего и вещевого имущества — А.И. Микоян и др. Промышленные Наркоматы возглавляли: А.Л. Шахурин — авиационной промышленности, В.Л. Ванников — боеприпасов, И.Ф. Тевосян — черной металлургии, А.И. Ефремов — станкостроительной промышленности, В.В. Вахрушев — угольной, И.И. Седин — нефтяной.

Главным звеном в перестройке народного хозяйства на военные рельсы стала перестройка промышленности . На военное производство переводилось практически все машиностроение.

В ноябре 1941 г. Наркомат общего машиностроения был преобразован в Наркомат минометной промышленности. Кроме созданных до войны Наркоматов авиационной промышленности, судостроения, вооружения и боеприпасов в начале войны были образованы два Наркомата — танковой и минометной промышленности. Благодаря этому, все основные отрасли военной промышленности получали специализированное централизованное управление. Было начато производство реактивных минометов, существовавших до войны лишь в опытных образцах. Их изготовление организовано на Московском заводе “Компрессор”. Первой ракетной боевой установке фронтовиками было дано название “Катюша”.

Одновременно активно осуществлялся процесс подготовки рабочих кадров через систему трудовых резервов. Только за два года через эту сферу было подготовлено для работы в промышленности около 1 100 тыс. человек.

В этих же целях в феврале 1942 г. был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР “О мобилизации в период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и на строительстве”.

В ходе перестройки народного хозяйства основным центром военной экономики СССР становилась восточная индустриальная база , которая была значительно расширена и укреплена с началом войны. Уже в 1942 г. вырос удельный вес восточных районов в общесоюзном производстве.

В результате на восточную индустриальную базу легла основная тяжесть снабжения армии вооружением и снаряжением. В 1942 г. производство военной продукции увеличилось на Урале по сравнению в 1940 г. более чем в 6 раз, в Западной Сибири — в 27, а в Поволжье в 9 раз. А в целом за время войны промышленное производство в этих районах увеличилось более чем в три раза. Это была большая военно-экономическая победа, достигнутая советским народом в эти годы. Она заложила прочные основы для окончательной победы над фашистской Германией.

Ход военных действий в 1942 г.

Фашистское руководство летом 1942 г. делало ставку на захват нефтяных районов Кавказа, плодородных областей юга России и промышленного Донбасса. Были потеряны Керчь, Севастополь.

В конце июня 1942 г. развернулось общее немецкое наступление по двум направлениям: на Кавказ и на восток — к Волге .

Великая Отечественная война Советского союза (22.VI 1941 г.-9.V 1945 г.)

На кавказском направлении в конце июля 1942 г. сильная гитлеровская группировка форсировала Дон. В результате были захвачены Ростов, Ставрополь и Новороссийск. Велись упорные бои в центральной части Главного Кавказского хребта, где в горах действовали специально подготовленные вражеские альпийские стрелки. Несмотря на достигнутые успехи на кавказском направлении, фашистскому командованию так и не удалось решить свою главную задачу — прорваться в Закавказье для овладения нефтяными запасами Баку. К концу сентября наступление фашистских войск на Кавказе было остановлено.

Не менее сложная обстановка для советского командования сложилась и на восточном направлении . Для его прикрытия был создан Сталинградский фронт под командованием маршала С.К. Тимошенко. В связи со сложившейся критической ситуацией был издан приказ Верховного Главнокомандующего № 227, в котором говорилось: “Отступать дальше — значит загубить себя и вместе с тем нашу Родину”. В конце июля 1942 г . противник под командованием генерала фон Паулюса нанес мощный удар на Сталинградском фронте . Однако, несмотря на значительное превосходство в силах, в течение месяца фашистским войскам удалось продвинуться лишь на 60 — 80 км.

С первых дней сентября началась героическая оборона Сталинграда , продолжавшаяся фактически до конца 1942 г . Ее значение в ходе Великой Отечественной войны огромно. В боях за город героически проявили себя тысячи советских патриотов.

Уличные бои в Сталинграде. 1942 г.

В результате в боях за Сталинград вражеские войска понесли колоссальные потери. Каждый месяц битвы сюда направлялось около 250 тыс. новых солдат и офицеров вермахта, основная масса военной техники. К середине ноября 1942 г. немецко-фашистские войска, потеряв более 180 тыс. человек убитыми, 500 тыс. ранеными, были вынуждены прекратить наступление.

В ходе летне-осенней кампании 1942 г. гитлеровцам удалось оккупировать огромную часть Европейской части СССР, но враг был остановлен.

Второй период Великой Отечественной войны (1942 — 1943 гг.)

Завершающий этап войны (1944 — 1945 гг.)

Великая Отечественная война Советского союза (22.VI 1941 г.-9.V 1945 г.)

Зимой 1944 г. началось наступление советских войск под Ленинградом и Новгородом.

900-дневная блокада героического Ленинграда, прорванная в 1943 г., была снята полностью .

Соединились! Прорыв блокады Ленинграда. Январь 1943 г.

Летом 1944 г . Красная Армия провела одну из крупнейших операций Великой Отечественной войны (“Багратион ”). Белоруссия была полностью освобождена. Эта победа открыла путь для продвижения в Польшу, Прибалтику и Восточную Пруссию. В середине августа 1944 г . советские войска на западном направлении вышли на границу с Германией .

В конце августа была освобождена Молдавия.

Эти наиболее крупные операции 1944 г. сопровождались и освобождением других территорий Советского Союза — Закарпатской Украины, Прибалтики, Карельского перешейка и Заполярья.

Победы российских войск в 1944 г. помогли народам Болгарии, Венгрии, Югославии, Чехословакии в их борьбе против фашизма. В этих странах были свергнуты прогерманские режимы, к власти пришли патриотически настроенные силы. Созданное еще в 1943 г. на территории СССР Войско Польское выступило на стороне антигитлеровской коалиции.

Главные итоги наступательных операций, осуществленных в 1944 г. , состояли в том, что было полностью завершено освобождение советской земли, полностью восстановлена государственная граница СССР, военные действия были перенесены за пределы нашей Родины.

Командующие фронтами на заключительном этапе войны

Развертывалось дальнейшее наступление Красной Армии против гитлеровских войск на территории Румынии, Польши, Болгарии, Венгрии, Чехословакии. Советское командование, развивая наступление, провело ряд операций за пределами СССР (Будапештская, Белградская и др.). Они были вызваны необходимостью уничтожения крупных вражеских группировок на этих территориях, с тем, чтобы воспрепятствовать возможности их переброски на защиту Германии. Одновременно введение советских войск в страны Восточной и Юго-Восточной Европы укрепляло в них левые и коммунистические партии и в целом влияние Советского Союза в этом регионе.

Т-34-85 в горах Трансильвании

В январе 1945 г . советские войска начали широкие наступательные действия с тем, чтобы завершить разгром фашистской Германии. Наступление шло на огромном 1 200 км фронте от Балтики до Карпат. Вместе с Красной Армией действовали польские, чехословацкие, румынские и болгарские войска. В составе 3-го Белорусского фронта сражался также французский авиационный полк “Нормандия — Неман”.

Советская Армия к исходу зимы 1945 г. освободила полностью Польшу и Венгрию, значительную часть Чехословакии и Австрии. Весной 1945 г. Красная Армия вышла на подступы к Берлину.

Берлинская наступательная операция (16.IV — 8.V 1945 г.)

Знамя Победы над рейхстагом

Это было трудное сражение в горящем, полуразрушенном городе. 8 мая представители вермахта подписали акт о безоговорочной капитуляции.

Подписание акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии

9 мая советские войска завершили свою последнюю операцию — разгромили группировку немецко-фашистской армии, окружавшую столицу Чехословакии — Прагу, и вступили в город.

Наступил долгожданный День Победы, ставший великим праздником. Решающую роль в достижении этой победы, в осуществлении разгрома фашистской Германии и завершении Второй мировой войны принадлежит Советскому Союзу.

Поверженные фашистские штандарты