Курская битва прохоровское танковое сражение 1943 года. Битва под прохоровкой путеводитель по музею «прохоровское танковое сражение

Что же в реальности произошло на Прохоровском поле в тот злополучный день?

Политика замалчивания или же наоборот - всяческого выпячивания тех или иных сюжетов военной истории в советское время работала далеко не всегда очевидным образом: раз проиграли, то замалчивали, а если одержали победу, то всячески раздували и тиражировали. Очень часто ключевое влияние оказывали вовсе не идеологические, а как раз ведомственные факторы, не говоря уже о факторах сугубо психологических, связанных с карьерой и личным ростом.

К тому же, не следует забывать, что на войне работает тот же принцип, что и в обыденной жизни - отдельно взятый человек видит лишь очень маленький кусочек действительности. Лишь со временем, узнавая всё больше и больше о событии, участником которого он являлся, человек начинает как бы встраивать себя и своё место в прошлом в эту историческую конструкцию, подгоняя тем самым свое виденье под общую картинку. Но это, в свою очередь, приводит к некоторым неизбежным последствиям, которые наиболее ярко проявляются во время общения с ветеранами через десятки лет после окончания войны:

Накладывание личного на общее;
- вытеснение личного общим;
- замена личного общим.

В конечном итоге это приводит к тому, что люди, пережившие войну, спустя много лет просто неспособны отличить реально пережитое ими от того, что они вообще знают о войне. Отсюда нередко приходится слышать от участников событий общие фразы о войне и победе, о роли политиков и полководцев, а также ретрансляцию продуктов откровенного мифотворчества и пропаганды, вместо историй из реальной жизни, что делает их в глазах идеологов, да и просто откровенных манипуляторов, идеальными кандидатами на роль защитников «правды истории» 1 .

Ещё в далёком 2000 году российский публицист Борис Соколов на страницах популярных «Известий» опубликовал небольшую заметку, наделавшую много шума и очень рельефно показавшую, как работают вышеприведенные принципы. Она была приурочена к очередной годовщине начала Прохоровского сражения 1943 г. и опубликована 12 июля. В ней автор, опираясь на опубликованные немецкие материалы, сделал сногсшибательное заявление о том, что Прохоровка - это мнимая победа советского оружия, что советская сторона, имея трёхкратное превосходство в танках, понесла значительно большие потери, чем противник, потеряв в конечном итоге в несколько десятков раз больше техники! В итоге, на него подали в суд как на «очернителя отечественной истории». Истцы привлекли в качестве свидетелей участников войны из Союза ветеранов, которые, как писали патриотически настроенные публицисты, «представили подробные документы с картами боя, включая германские источники» (понятное дело, речь шла не об оригинальных документах из архивов, а о картах-схемах, опубликованных в купированном виде в советских книгах о войне). Да вот беда, 2000 год был на дворе - времена «духовных скреп» ещё не наступили, поэтому суд иск отклонил, понимая всю абсурдность выдвигаемых обвинений. И это невзирая на авторитетность ветеранского сообщества в деле освещения событий войны! 2

Занятно, что двумя годами ранее вышла книга профессионального военного, ветерана Второй мировой, генерал-майора в отставке Г.А.Олейникова, который, опираясь на иные источники, пришёл к аналогичным выводам: Прохоровское сражение в изложении советских историков и мемуаристов - не более чем миф, потери противника чрезмерно раздуты, а советские, наоборот, занижены 3 . Но спорить с таким человеком никто не решился. Оно и понятно - одно дело спорить со спецом, ветераном войны, а другое дело с публицистом, не скрывающим своих политических взглядов.

Но главное в этой истории другое - застрельщиком этого процесса выступила вовсе не власть, а «представители общественности» (что говорит в пользу версии о том, что это скорее власть РФ реагировала на общественный запрос, вернувшись в 2000-х к советской мифологии о войне как единственном объединяющем начале), а в качестве «носителей истины» пригласили ветеранов, причём не всегда даже непосредственных участников самого сражения. В любом случае, кем бы они ни были, они никак не могли знать об общих масштабах потерь, а информацию черпали из доступных им книг и были, в лучшем случае, свидетелями лишь того, что рядовому солдату виделось непосредственно из окопа или танка. Генералы же, видевшие всё это с несколько иной перспективы, к тому времени уже давно спали в земле сырой.

Ещё одним важным моментом для понимания проблемы замалчивания/выпячивания является так называемый «эффект Пекинхема». Это понятие было введено в научный оборот военным историком А.Исаевым, который описывал его следующим образом: «Английский офицер Пекинхем был наблюдателем на японской эскадре в Цусимском сражении. В составленной по итогам боя записке он утверждает, что русские корабли стреляли чаще и лучше. В свою очередь, то же самое говорили о стрельбе японцев участники боя из числа выживших офицеров и матросов 2-й Тихоокеанской эскадры. Непосредственному участнику сражения в силу определённых причин психологического характера часто кажется, что противник лучше вооружён, лучше и чаще стреляет, обладает огромным численным превосходством и неисчерпаемыми резервами. Неочевидный эффект своих действий на противника приводил к неверной оценке самих действий». Переходя к проблематике Второй мировой, автор добавляет: «При этом новейшие исследования показывают, что замалчивать-то как раз стоило избиение советских танков под Прохоровкой, а не действия Южного фронта на реке Миус в июле 1943 г., многие документы по которым до сих пор закрыты грифом «секретно» 4 .

Не берусь судить о том, насколько «эффект Пекинхема» повлиял на появление мифа о грандиозном танковом сражении под Прохоровкой, но нельзя не согласиться с тем, что по логике именно этот сюжет из истории войны уж точно не должен был стать частью нарратива о «Великой Отечественной». Но он не только не выпал из него, но и занял одно из ключевых мест в ряду других «великих побед и мужественных свершений советского народа и его героической Красной армии». Личные интересы карьерного характера в этом процессе сыграли решающую роль, о чём писалось вначале. И главной фигурой, которая стояла за формированием и утверждением этого мифа, был не кто иной как генерал Павел Ротмистров, командовавший в июле 1943 г. 5-й гвардейской танковой армией под Прохоровкой. В 1960 г. была издана книга его воспоминаний «Танковое сражение под Прохоровкой», в которой и были изложены основные положения этого мифа о якобы крупнейшем танковом сражении минувшей войны, сыгравшем определяющую роль в Курской битве в целом.

Её опорные точки - три утверждения, далёкие от реальных исторических событий, но прочно закрепившиеся в литературе, СМИ и массовом сознании. Во-первых, что в столкновении, произошедшем 12 июля 1943 г. на крохотном, изрезанном глубокими оврагами поле юго-западнее Прохоровки, участвовали, по разным данным, от 1200 до 2000 танков и самоходных орудий (в канонической версии 1500). Во-вторых, что это было победоносное событие для Красной армии, переломившее ход Курской битвы. В-третьих, что действовавший там 2-й танковый корпус СС в тот день был наголову разбит и стремительно отброшен на исходные позиции к Белгороду 5 . К этому добавлялось также утверждение, будто немцы имели на этом направлении множество новеньких «Пантер» и «Фердинандов» и чуть ли не сотни «Тигров». В реальности же первых двух типов бронетехники вообще не было под Прохоровкой, а «Тигров» насчитывалось от силы 15 единиц. В общем, воображением советских военных природа явно не обделила - им бы романы писать, а не командовать. Согласно более поздним утверждениям самого Ротмистрова: «В течение дня обе стороны понесли серьёзные потери, примерно по 300 танков...» 6 В советских пропагандистских книгах для детей, вроде «Книги будущих командиров», умудрились даже утверждать, что немецко-фашистские захватчики потеряли до 400 танков, а «мы» 300 - на 100 танков меньше!

И хотя некоторые советские военачальники, знавшие о произошедшем не понаслышке, неоднократно высказывали своё несогласие с подобным изложением, но это мало что изменило. Например, маршал Советского Союза Георгий Жуков вообще считал, что 12 июля 1943 г. у станции чего-то очень значимого, повлиявшего на результаты войны, не происходило. Он также утверждал, что второстепенные и по размаху, и по масштабу боевые действия получили столь широкую известность лишь стараниями Ротмистрова, и призывал его быть скромнее. Довольно резкую отповедь бывшему командарму маршал включил даже в книгу своих мемуаров «Воспоминания и размышления», хотя цензура её не пропустила. Выброшенный тогда целый кусок текста был опубликован лишь в 10-м (дополненном по рукописям автора) издании его книги воспоминаний уже в период «перестройки» 7 .

Но после 1962 г. оспаривать версию Ротмистрова стало просто невозможно - Павел Алексеевич занимает пост Главного маршала бронетанковых войск, а годом ранее его версия, изложенная в 3-м томе «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг.», становится официальной версией советской историографии. В условиях тотальной засекреченности архивных документов попробуй опровергни, попробуй докажи обратное! Пик пропагандистской шумихи пришелся на начало 1970-х гг., когда миф о Прохоровке стал каноническим, приобретая постепенно квазирелигиозные формы. Особенно сильно это стало заметным после торжественного открытия первого мемориала участникам «легендарного сражения» в 1973 г. 8

Что же произошло в реальности на Прохоровском поле в тот злополучный день? Утром этого дня на острие главное удара находились 18-й и 29-й танковые корпуса, а также некоторые части из других соединений 5-й гвардейской танковой армии (имели до 514 танков и САУ). Основной удар пришёлся по дивизии СС «Адольф Гитлер» (с учётом танков и штурмовых орудий из соседних соединений немецкая сторона располагала на этом направлении до 210 единиц бронетехники), передовые части которой располагались в двух километрах на юго-запад от Прохоровки. Дивизия эта входила в состав 2-го танкового корпуса СС под командованием Пауля Хауссера - дальновидного военачальника и грамотного тактика, стремившегося выполнять поставленные задачи не любой ценой, а исходя из складывающейся оперативной обстановки. «Встречное танковое сражение» многие ошибочно представляют в виде лихой кавалерийской атаки, которая напарывается на такую же атаку противника - стенка на стенку. В реальности же Прохоровка стала «встречной» далеко не сразу. С 8:30 и до полудня армия Ротмистрова была занята взламыванием прочной обороны противника непрерывными лобовыми атаками. Танки, штурмовые орудия и противотанковая артиллерия немецкой дивизии открыли огонь с места, с хорошо подготовленных за ночь, замаскированных, рассредоточенных по опорным пунктам и эшелонированных на глубину до 7 км в тыл от передовой линии позиций, расстреливая атакующие советские танки, как на полигоне, с закрытых позиций.

Ситуация усугублялась ещё и тем, что советские танки оказались зажатыми в теснине западнее станции, между поймой реки Псёл, глубокими балками и урочищем Сторожевое. То есть советская танковая атака проходила поначалу на участке в 900 метров шириной! «Паровой каток», как планировал Ротмистров, создать не удалось. Разбитые танки ещё больше усложняли задачу экипажей, идущих за ними. Более того, советские механики-водители не заметили расположенный впереди противотанковый ров глубиной до 4,5 м, незадолго до этого вырытый своими же сапёрами, готовившими укрепления по приказу командования. Первые танки Т-34 угодили прямо в него. При виде опасности следовавшие за ними танки рассыпали строй, в панике сталкиваясь друг с другом. Основные потери в советских танках приходятся как раз на это время и на немецкие противотанковые средства.

Из описаний, приказов и донесений видно, что только примерно четверть советских частей и подразделений сражалась по-настоящему, на пределе своих возможностей; они и понесли наибольшие потери. Половина действовала пассивно-индифферентно, с какой-то обречённостью, не делая «лишних движений», даже если это было необходимо для самосохранения. Ещё четверть и вовсе стремилась избежать какого-либо соприкосновения с противником и легко им «рассеивалась». К концу дня Прохоровка превратилась в самое настоящее кладбище советских танков.

В ночь на 13 июля командованию Воронежского фронта поступили данные, свидетельствовавшие о том, что 5-я гвардейская танковая армия из-за огромных потерь оказалась фактически небоеспособной. Лучшее танковое соединение, которое было нацелено на рывок к Днепру, полегло за десять часов у небольшой станции, продвинувшись на два километра в центре и отступив на 4,5 километра на флангах. В тяжёлом положении оказалась и соседняя 5-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Алексея Жадова, также участвовавшая в контрударе 9 .

Потеря столь значительного количества танков вызвала гнев Сталина, пригрозившего отдать Ротмистрова под трибунал. С этим вопросом разбиралась специальная комиссия под председательством члена ГКО и Политбюро Георгия Маленкова. Итогом её работы стал отчёт, в котором значился однозначный вывод о том, что атака Ротмистрова - это «образец неудачно проведенной операции» 10 . Но спасая себя, генерал договорился со своим командующим генералом Николаем Ватутиным, а также с членом Военного совета фронта Никитой Хрущёвым, которые заявили о том, что танки потеряны в ходе крупнейшего сражения, в котором героическими войсками Красной армии было уничтожено более 400 немецких танков. Сталин, сам не возражавший против использования армии Ротмистрова в контрударе, был вынужден принять этот доклад. Свою роль сыграло и то обстоятельство, что глобальный победоносный итог Курской битвы также несколько успокоил Сталина, резко ослабив накал его возмущения действиями Ротмистрова. В результате родилась долгоживущая легенда о том, что сражение под Прохоровкой было «величайшей танковой битвой в истории». На самом деле это сражение представляло собой одно из наиболее катастрофических в военной истории поражений. Видимо не зря немецкий историк Карл-Хайнц Фризер назвал этот бой «атакой камикадзе», обернувшейся для советских войск преисподней 11 .

На сегодня мы имеем обширные исследования военных историков на основании ранее засекреченных советских документов из Центрального архива министерства обороны РФ - Льва Лопуховского 12 , а также Валерия Замулина. Выводы последнего как крупнейшего специалиста в этом вопросе представляют наибольший интерес: «Теперь уже нет сомнения в том, что легенда о грандиозном встречном танковом побоище с участием сотен боевых машин была придумана и тиражировалась на протяжении десятков лет с одной лишь целью - спрятать лобовую по форме, бездумную и самоубийственную по сути атаку, предпринятую без должной разведки и подавления огневых средств артиллерией и авиацией на подготовленный противотанковый район противника… Ни в одном оперативном документе найти подтверждение этой придуманной «были» не удалось… Как ни горько это звучит, но итоги удара 5-й гв. ТА для нас оказались без преувеличения катастрофическими» 13 .

Авторы детально проанализировали подготовку, ход и результаты контрудара войск Воронежского фронта 12 июля 1943 г., его влияние на итоги оборонительной операции на юге Огненной дуги в целом. Сам Замулин за публикацию своих исследовательских изысканий был уволен с должности заместителя по науке музея «Прохоровское поле». По сути, просто за свои честные и аргументированные книги. Доходило до маразма с централизованной скупкой его книг в Курской области, чтобы люди ни в коем случае не прочитали крамолу!

За последние годы были раскрыты и другие неизвестные ранее сюжеты и факты. К примеру, что по изначальному замыслу удар 5-й гвардейской танковой армии предназначался совсем для другого - вовсе не для контрудара по изготовившемуся к наступлению противнику. Силы, вверенные Ротмистрову, должны были прорвать немецкий фронт и, развивая успех, двигаться на Харьков, став, таким образом, флагманом в советском наступлении по изгнанию Вермахта из Украины.

Также нам стало известно о том, что из официального советского/российского нарратива было полностью вытеснено окружение советского 48-го стрелкового корпуса 69-й армии в составе четырёх стрелковых дивизий, понёсшего в районе Прохоровки огромные потери, включая до 11 тыс. только военнопленных 14 .

На основании документов из ЦАМО РФ было с высокой точностью установлено, что советские потери за один день боев составили 237 танков и 17 САУ безвозвратно, или чуть больше 69% всей имевшейся техники на момент начала атаки 15 . Погибли, получили ранения и пропали без вести за весь день 12 июля в двух танковых корпусах и двух стрелковых дивизиях, втянутых в эту мясорубку, 4190 бойцов и командиров РККА. При этом в плен попали 968 человек.

Если представить, что на поле боя шириной около 4,5 км, перепаханном тысячами снарядов и бомб, где и до этого уже находились сотни трупов и груды разбитой техники, уничтоженной в предыдущих боях, а 12 июля появилось ещё 237 только советских танков и 17 САУ и несколько тысяч тел погибших с обеих сторон, то немудрено, что все участники тех событий свидетельствуют - такой ужасающей картины они никогда в жизни не видели.

Лишь один командир 7-й танковой роты 1-го танкового полка СС Лейбштандарт «Адольф Гитлер» Рудольф фон Риббентроп (сын министра иностранных дел нацистской Германии) уничтожил в этот день 12 советских танков, за что впоследствии был удостоен Рыцарского креста.

В целом же Прохоровское сражение продолжалось с 10 по 16 июля, а 12 июля было лишь его кульминацией. За это время участвовавшие в Прохоровском сражении 5-я гвардейская танковая армия, 5-я гвардейская армия и 48-й стрелковый корпус 69-й армии потеряли убитыми, ранеными, пленными в общей сложности около 36 тыс. чел. (24 процента от общих потерь Воронежского фронта в течение всей Курской битвы). Общие же потери по всем причинам участвовавших в Прохоровском сражении двух немецких танковых корпусов (2-го танкового корпуса СС и 3-го танкового корпуса) составили около 7 тыс. чел. Таким образом, соотношение потерь в людях в Прохоровском сражении составило 5 к 1.

1. Никакого встречного танкового сражения под Прохоровкой не было, имело место избиение советских танков, угодивших в противотанковую засаду. Всё остальное - полет фантазии советского генерала Павла Ротмистрова и режиссера Юрия Озерова, создавшего нужную идеологическую картинку в киноэпопее «Освобождение».

2. Две советские танковые бригады 12 июля 1943 г. были полностью разгромлены. До 235 танков из общего числа в 514 были подбиты, а ещё приблизительно 150 нуждались в серьезном ремонте. Однако значительная часть подбитых боевых машин оказалась на территории, контролируемой неприятелем, и немцы их просто подорвали.

3. Немецкая же сторона потеряла в результате воздействия противника 3 танка безвозвратно. В общей сложности, получили повреждения несколько десятков немецких танков, но они подлежали восстановлению. Контролируя поле боя, немцам удалось эвакуировать в тыл большую часть своих повреждённых машин, а впоследствии благополучно отремонтировать и вернуть их на фронт. Всё это нам известно благодаря обширным исследованиям немецких историков Карла-Хайнца Фризера и Романа Тёппеля, тщательно изучивших немецкие потери в битве на Курской дуге 16 .

Чтобы была понятна разномасштабность потерь немецкой и советской сторон, обратимся к подробному исследованию украинского военного историка Романа Пономаренко. Из него следует, что в период с 5 по 17 июля 1943 г. дивизия СС «Дас Райх», также входившая в корпуса Хауссера, потеряла безвозвратно только 9 единиц бронетехники. И это за 12 наиболее ожесточённых дней боёв Курской битвы! 17

Другая свежая статья по теме, вышедшая в июле этого года из-под пера профессора Мельбурнского университета Марка Эделя, подводит некий концептуальный итог дискуссий о Прохоровке и Курской битве в целом. Автор задаётся непростым вопросом о том, как Красная армия сумела в конечном итоге выйти победительницей из схватки при настолько больших потерях в людях и технике. Автор не делает никаких открытий, а лишь констатирует общее мнение, закрепившееся в западной историографии: Советы победили из-за их огромного превосходства в людских и материальных ресурсах, в том числе и благодаря поставкам по ленд-лизу. Вермахт, потерявший в битве в несколько раз меньше Красной армии и нанёсший ей колоссальный урон, оказался не способен перемолоть значительно превосходящего по численности противника, вообще не считавшегося с собственными потерями 18 .

И напоследок хотелось бы напомнить читателям, что в действительности самое крупное танковое сражение Второй мировой произошло не летом 1943 г. под Прохоровкой, оно проходило в период с 23 по 30 июня 1941 г. в районе Броды - Дубно - Луцк при участии 3128 советских и 728 немецких танков. И хотя советская сторона тогда проиграла, но всё же потери, понесённые в этой битве на территории Западной Украины, нельзя назвать совершенно напрасными, поскольку был сорван немецкий план по быстрому овладению Киевом19. Понять же, зачем было внедрять миф в массовое сознание и продолжать цепляться за него много лет спустя, имея под рукой реальный сюжет, пусть и не особо выигрышный, можно только анализируя советский нарратив о «Великой Отечественной» в целом. И главное, учитывая то обстоятельство, что из мифов сплетена вся его ткань, что делает его совершенно непригодным к использованию в академических исследованиях, поскольку не может сохранять некую целостность то, что не имеет прочных оснований в фундаменте. Не говоря уже о том, что данный нарратив просто по определению не конгруэнтен нарративу о Второй мировой, и вписать одно в другое в качестве «составной части» просто невозможно. В миф можно либо продолжать верить, либо же от него отказаться. Третьего, по нашему глубокому убеждению, не дано.

_____________________
1 Что выгодно отличает те же немецкие солдатские воспоминания о Прохоровском сражении, видно на примере В.Реса, который повествуя о произошедшем, четко оговаривал: «Я говорю, правда, только о нашем подразделении и о том, что слышал по радиосвязи».

2 Кара-Мурза С.Г. Об оценке роли СМИ как политического и общественного института в научных текстах // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. Вып.2. 2015. С.11-12.

3 Олейников Г.А. Прохоровское сражение (июль 1943). Что действительно произошло под Прохоровкой (военно-исторический очерк). СПб., 1998.

4 Исаев А.В. Георгий Жуков: Последний довод короля. М., 2006. С.8.

6 Ротмистров П.А. Некоторые замечания о роли бронетанковых войск в Курской битве / Курская битва: Сборник статей. М., 1970. С.188.

7 Замулин В.Н. Прохоровка: Технология мифа // Родина. 2013. №7. С.4-7.

9 Замулин В.Н. Прохоровское сражение: Мифы и реальность // Военно-исторический архив. 2002. №9. - С.48-93; https://www.vedomosti.ru/newspaper/articles/2018/07/20/776023-rodilsya-prohorovke

10 Российский государственный архив социально-политической истории. Ф.83. Оп.1. Д.16. Л.61-65.

12 Лопуховский Л.Н. Прохоровка: Без грифа секретности. М., 2006.

13 Замулин В.Н. Засекреченная Курская битва: Секретные документы свидетельствуют, 2007. С.407, 428.

14 Замулин В.Н. Окружение под Прохоровкой // Родина. 2015. №5. С.98-102.

15 В последнее время автор утверждает, что советские войска, вероятнее всего, потеряли даже больше - до 340 танков и 19 САУ. Пересмотрены и некоторые другие итоговые данные. См.: Замулин В.Н. Горькая правда о Прохоровке: «Величайшее танковое сражение» или танковое побоище? М., 2013.

19 См.: Війна і міф: Невідома Друга світова. Х., 2016. С.77-80. Исаев А.В. Дубно 1941: Величайшее танковое сражение Второй мировой. М., 2009.

12 июля 1943 года произошло одно из центральных событий Великой Отечественной войны - танковая битва в районе станции Прохоровка. Когда Сталин узнал о потерях советских войск в этом сражении, он пришел в ярость. «Верховный решил снять меня с должности и чуть ли не отдать под суд», - вспоминал главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров. Только вмешательство начальника Генерального штаба Василевского спасло командарма от трибунала. Что же так рассердило генералиссимуса?

Подготовка к танковому сражению: потери на марше 5 июля 1943 года согласно плану «Цитадель», немецкие войска перешли в наступление в направлении Курска и Белгорода. В зоне действия Воронежского фронта противнику удалось продвинуться на 35 километров. Советские войска несли большие потери: с 5-го по 8 июля были подбиты 527 танков, 372 из них сгорели.

Исчерпав оборонительный потенциал, командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин 6 июля обратился в Ставку Верховного Главнокомандования (ВГК) с просьбой усилить фронт. Было принято решение перебросить в район боев 5-ю гвардейскую танковую армию под командованием П. А. Ротмистрова.

Предстояло передислоцировать целую танковую армию на расстояние 350 километров всего за 3 дня. Несмотря на настоятельный совет Сталина, Ротмистров решил не пользоваться железной дорогой, а перевезти боевые машины своим ходом. Преимуществом этого решения было то, что танки с ходу могли включиться в бой. Так впоследствии и произошло. Существенным недостатком были выработка моторесурса и неизбежные поломки в дороге.

Растянувшиеся на многие километры танковые колонны практически не подвергались атакам с воздуха. Возможно, в этом помогла слаженная работа советской авиации.

Однако не боевые потери были внушительны. В ходе передислокации вышли из строя более 30% танков и самоходных артиллерийских установок (САУ). К 12 июля удалось восстановить лишь половину сломанной техники. 101 боевая машина по различным причинам отстала. Один танк подорвался на мине. Кроме того, на марше погиб один офицер 25-й танковой бригады и получили увечься два мотоциклиста.

Однако в целом передислокация 40 тысяч человек и около тысячи танков, САУ и другой техники была проведена успешно, и к моменту контрнаступления под Прохоровкой 5-я гвардейская танковая армия была полностью боеспособна.

Ресурсы перед боем

Встречное танковое сражение на поле под Прохоровкой считается переломным моментом в Курской оборонительной операции. Однако в Ставке ВГК этот контрудар был воспринято как провал. И дело не только в том, что поставленные боевые задачи не были выполнены, но и в громадном количестве разбитой, сожженной боевой техники и человеческих потерь.

Перед началом битвы в 5-й гвардейской танковой армии П. А. Ротмистрова числились 909 танков, из них - 28 тяжелых Mk. IV Churchill Мk.IV, 563 средних танка Т-34 и 318 легких танков Т-70. Однако после марша на ходу остались только 699 танков и 21 самоходная установка.

Им противостоял 2-й танковый корпус СС, в распоряжении которого имелись 294 танков и самоходных штурмовых орудий, из них в боеготовом состоянии были только 273 боевые машины, включая 22 Т-VIE "Тигр".

Таким образом под Прохоровкой столкнулись 232 тяжелых и средних танка вермахта и 699 легких и средних танков Красной армии - всего 931 боевая машина.

Потери в сражении под Прохоровкой

Н. С. Хрущёв в своих мемуарах описывает ситуацию, когда они вместе с Георгием Жуковым и командующим 5-й танковой армией Ротмистровым проезжали в окрестностях Прохоровки. «На полях виднелось много подбитых танков и противника, и наших. Проявилось несовпадение в оценке потерь: Ротмистров говорит, что видит больше подбитых немецких танков, я же углядел больше наших. И то, и другое, впрочем, естественно. С обеих сторон были ощутимые потери», - отмечал Хрущев.

Подсчет результатов показал, что со стороны советской армии потерь было значительно больше. При невозможности маневрировать на поле, забитом бронетехникой, легкие танки не смогли использовать свое преимущество в скорости и один за другим гибли под дальнобойными снарядами артиллерии и тяжелых боевых машин противника.

Донесения командиров танковых подразделений свидетельствуют о больших потерях личного состава и техники.

29-й танковый корпус потерял 1033 человек убитыми и пропавшими без вести, 958 человек - ранеными. Из 199 танков, участвовавших в атаке, сгорели или были подбиты 153 танка. Из 20 самоходных артиллерийских установок на ходу осталась одна: 16 уничтожены, 3 отправлены в ремонт.

18-й танковый корпус потерял 127 человек убитыми, 144 человека - пропавшими без вести, 200 человек - ранеными. Из 149 танков, участвовавших в атаке, сгорели или были подбиты 84.

2-й гвардейский танковый корпус потерял 162 человека убитыми и пропавшими без вести, 371 человека - ранеными. Из 94 танков, участвовавших в атаке, сгорели или были подбиты 54.

2-й танковый корпус из 51 танка, принявшего участие в контрударе, безвозвратно потерял 22, то есть 43% .

Таким образом, суммируя донесения командиров корпусов, 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова лишилась 313 боевых машин, 19 САУ и, как минимум, 1466 человека убитыми и пропавшими без вести.

Официальные данные вермахта несколько отличаются от вышеприведенных. Так, по результатам отчетов немецких штабов в плен были захвачены 968 человек; подбиты и уничтожены 249 советских танков.

Расхождение в цифрах относится к тем боевым машинам, которые смогли своим ходом покинуть поле сражения, а уже потом окончательно утратить боеспособность.

Сами же гитлеровцы больших потерь не понесли, лишившись не более 100 единиц техники, из которых большая часть была восстановлена. Уже на следующий день, судя по донесениям командиров дивизий «Адольф Гитлер», «Мертвая голова» и «Рейх», к бою была готова 251 единица техники - танки и самоходные штурмовые орудия.

Уязвимость советских танков, столь наглядно выявленная в битве под Прохоровкой, позволила сделать соответствующие выводы и дала толчок к переориентированию военной науки и промышленности в направлении разработки тяжелых танков с пушкой, стреляющей на дальние расстояния.

Чем дальше от нас событие, тем проще практически до неузнаваемости переиначить его значение, смысл, результат. Свидетели и участники танкового сражения под Прохоровкой уходят, но оставляют после себя воспоминания, дневники, официальные документы. Многое ещё остается засекреченным, но ищущий найдет. Есть военные историки, посвящающие десятилетия изучению той битвы 1943 года, и в их среде идут постоянные дискуссии, кто же все-таки победил в сражении и какой ценой, сколько техники было с обеих сторон. Известно, что в нашей истории данные по количеству немецких танков преувеличивались, а потери сильно занижались. Что касается немцев, то один довольно известный военный историк занизил потери соотечественников в той битве до 3-5 танков (данные в разных источниках разнятся). Неужели эту цифру мог выдать здравый человек или кто-то приписывает ему эти слова? Если такое было озвучено, что это если не попытка замазать корректором память о Победе советских войск под Прохоровкой?

Чтобы развеять туман времени и освежить историческую память новых поколений, следует привести несколько беспристрастных цифр и фактов:

1. Общепринята дата — 12.07.1943 г., но это был лишь самый накаленный и драматичный день именно танковой встречной битвы, начало же противостояния за Прохоровку — 10 июля. Уже на исходе 16 июля немецкие соединения начали отступление;
2. «Курская дуга» — масштабная и напряженная операция СССР. К ней тщательно готовились, было использовано много новых подходов и способов ведения сражения. «Цитадель» — наступательная операция немцев под Курском, иногда называемая авантюрой Гитлера. Встречное танковое сражение у деревни Прохоровка было частью этой грандиозной затеи, призванной восстановить военный престиж нацистских войск. Широко известно высказывание Фюрера: «Победа под Курском должна стать факелом для всего мира», что и сбылось во всех смыслах, но только прославились советские солдаты, их несломленный и несгибаемый дух;
3. Из документов, рассекреченных в конце 20-го века можно предположить, что в сражении с двух сторон принимало участие около 1000 единиц бронетехники. Это приблизительно 670 советских и 330 немецких машин (впрочем, за 100%-ю достоверность этих цифр ручаться нельзя);
4. Что касается потерь, то самый большой урон советским войскам наносила вражеская опытная артиллерия. Число уничтоженной 12 июля техники, безвозвратно или нет, в разных источниках сильно отличается. Вероятно, что самые правдоподобные и документально доказанные цифры – около 160 машин у немцев, при этом около 25 безвозвратных, долгосрочных потерь; 360 советских танков и САУ, из них около 200 безвовзратны (немцы покидали поле боя, взрывая оставленную нашими экипажами технику);
5. Противостояние под Прохоровкой – это, прежде всего, сражение формирований 5 — й гв. танковой армии и личного состава 2 — го корпуса СС. Были ошибки и просчеты, вследствие которых, советским частям не удалось разгромить немцев, но победа была за нашими мужественными, стойкими, зачастую самоотверженными воинами, ведь план по уничтожению советской армии на этом направлении был окончательно сорван. Это была последняя наступательная операция Вермахта.

Любое событие – это еще и люди, делающие историю. Святая обязанность чтить их, и помнить, кто и как сражался за наше будущее, отстаивал право на жизнь в свободной и непобежденной уникальной стране.

12 июля – одна из важнейших памятных дат в истории Отечества. В этот день 1943 года, в переломном сражении под Прохоровкой, произошёл крупнейший в ходе Второй Мировой войны бой между танковыми соединениями СССР и гитлеровской Германии, ставший кульминационным в ходе сражения на Курской дуге.

Несмотря на то, что нас отделяет от этого эпохального события 76 лет, к нему до сих пор приковано внимание общественности. Танковое сражение под Прохоровкой и отдельные его бои нашли отражение в мемуарах полководцев, в художественной литературе, кинематографе и даже в мощнейшем видеоклипе шведской хэви-пауэр-метал группы Sabaton «Panzerkampf».

Адекватные историки и любители «клеить танчики» давным-давно разобрались с деталями сражения: какие события ему предшествовали, кто и какие допустил промахи, а также потери.

Вывод, казалось бы, не должен оставлять места для разночтений и трактовок: советские танкисты, проявив военную доблесть, мужество и волю, одержали победу в этой тяжёлой и кровопролитной схватке. Поле битвы осталось за нашими войсками. Враг не прошёл. На Курской дуге и под Прохоровкой фашистским армиям сломали хребет. Оставшееся до конца войны время они только огрызались, неумолимо откатываясь на запад, уже чётко понимая, что конец войны и расплата неминуемы.

Это была ещё не Победа, но начало Освобождения.

Тем не менее, накануне 12 мая, с регулярностью и настойчивостью, достойных лучшего применения, в СМИ всплывают всевозможные мутные «эксперты» из разряда штопаных пропагандонов и фальсификаторов истории с очередным откровением: «под Прохоровкой всё было не так однозначно».

Наиболее «подкованные» из «экспертов» приводят даже какие-то ссылки, как правило относящиеся к мемуарной литературе (приравненной к худлиту) битых нацистских генералов, из разряда: «как я почти победил в войне».

На «экспертную волну» можно было бы наплевать и растереть, если бы не её последствия не стимулировали в соцсетях и вторичной прессе обострение малолетних и великовозрастных дегенератов, твёрдо уверенных, что «от нас всё скрывают».

Что становится поводом для опротивевшей за последние 30 лет свистопляски «да, победили, но трупами закидали», «под Прохоровкой на один немецких танк пять советских сожгли», и тому подобная слабоумная «аналитика».

Не стал исключением и год 2019-й. Накануне 76-й годовщины битвы под Прохоровкой внезапно высунул мурло редактор исторического раздела газеты Die Welt Свен Феликс Хеллерхоф со статьёй, в которой он потребовал (!) снести мемориал на Прохоровском поле – на том основании, что «последние исследования, основанные на несомненно реальных фотографиях, подтверждают: у Прохоровки не было ни советской победы, ни даже грандиозного танкового сражения».

Если бы заметка вышла в какой-нибудь ультраправой профашистской газетёнке, её можно было смело проигнорировать. Но Die Welt – ежедневное издание совершенно другого уровня, формирующее общественное мнение (свыше 700 тысяч подписчиков), да ещё и участник творческого альянса LENA, в который входят семь крупных европейских газет.

То, что редактор исторического раздела влиятельного издания судит об историческом событии не по документам, а на основе «последних исследований несомненно реальных фотографий», вызывает подозрение, что Die Welt набирает в штат не профессионалов, а каких-то доверчивых обывателей из числа горячих поклонников передачи «Битва экстрасенсов».

Если вдаваться в подробности, Келлерхоф пытается дискутировать с давно потерявшей актуальность брежневской трактовкой событий 12 июля из многотомника «История Второй Мировой войны»:

Современная многотомная «История Великой Отечественной войны» не соглашается с избыточно оптимистичной оценкой брежневских историков и сухо утверждает, что:

«В результате встречного сражения в районе Прохоровки ни одна из сторон не смогла решить поставленные перед ней задачи… Отражение мощнейшего удара войск группы армий «Юг» было достигнуто в результате общих усилий соединений и войск Воронежского фронта с участием стратегических резервов» (Т. 3. С. 544-547)

А теперь попробуем разобраться, что стоит за сжатой фразой «в районе Прохоровки ни одна из сторон не смогла решить поставленные перед ней задачи».

Непосредственное командование танковыми соединениями во время сражения осуществляли генерал-лейтенант Павел Ротмистров с советской стороны и группенфюрер СС Пауль Хауссер – с немецкой. Ни одной из сторон не удалось достичь целей, поставленных на 12 июля: немцам не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону советских войск и выйти на оперативный простор, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

Как уточняет в своём военно-историческом очерке «Прохоровское сражение (июль 1943 года)» непосредственный участник и исследователь тех событий генерал-майор Г. А. Олейников:

«Безусловно, мы выиграли под Прохоровкой, не позволив противнику прорваться на оперативный простор, заставили его отказаться от своих далеко идущих планов и вынудили отойти в исходное положение. Наши войска выстояли в четырехдневном ожесточенном сражении, а противник утратил свои наступательные возможности. Но и Воронежский фронт исчерпал свои силы, что не позволило ему сразу же перейти в контрнаступление».

Но затем, Воронежский фронт сумел подтянуть и ввести в бой резервы, а у немцев этих резервов не было! Именно в сражении под Прохоровкой гитлеровцы потеряли большую часть своих танков, что повлияло на исход всей Курской битвы.

Если в полосе советского Центрального фронта после начала своего наступления 5 июля 1943 года немцы не смогли глубоко вклиниться в оборону наших войск, то на южном фасе Курской дуги сложилась критическая обстановка. Здесь в первый день битвы противник ввел в сражение до 700 танков и штурмовых орудий, поддержанных авиацией. Встретив отпор в направлении Обояни, противник перенес главные усилия на прохоровское направление, пытаясь захватить Курск ударом с юго-востока.

Советское командование решило нанести контрудар по вклинившейся группировке противника. Воронежский фронт был усилен резервами Ставки (5-й гвардейской танковой, 45-й гвардейской армиями и двумя танковыми корпусами).

12 июля в районе Прохоровки произошло второе крупнейшее танковое сражение Второй Мировой войны (первое состоялось под Дубно, на Западной Украине, в 23 – 29 июня 1941 года, в котором сошлись пять корпусов РККА и не уступающих им в численности четыре немецкие танковые дивизии), в котором с обеих сторон участвовало до 1200 танков и самоходных орудий.

Следует учитывать, что к началу летней военной кампании 1943 года немцы обладали качественным преимуществом в танках, пополнив свои танковые соединения новейшими машинами «тигр» и «пантера», тогда как советские танкисты воевали на машинах Т-34-76 и КВ-1с, уступавших немецким по мощности орудий и прицельным приспособлениям. До массового появления в войсках наших лучших «тридцатьчетвёрок» Т-34-85 и тяжёлых танков ИС-2 оставался ещё год.

Советские танковые части стремились вести ближний бой, «ухватив противника за пояс», поскольку дистанция поражения 76 мм орудия Т-34 и КВ-1с была не более 800 м, тогда как 88 мм пушки «Тигров» и «Фердинандов» могли расстреливать наши машины с расстояния 2000 м. На дистанции наши танкисты несли большие потери.

С другой стороны, зная преимущество немцев, советские войска перенесли бои с танковыми кулаками гитлеровцев в другую плоскость: многие немецкие танки были остановлены минами, противотанковой артиллерией, сожжены пехотой и авиацией.

Обе стороны понесли под Прохоровкой огромные потери. В этом сражении советские войска потеряли 500 танков из 800 (60%). Немцы потеряли безвозвратно 300 танков из 400 (75%). Для них это было равносильно катастрофе. После битвы под Прохоровкой самая мощная ударная группировка немцев была обескровлена. Генерал Гудериан, в то время генерал-инспектор танковых войск вермахта, писал:

«Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время вышли из строя… и уже больше на Восточном фронте не было спокойных дней».

12 июля 1943 года произошел перелом (а не крушение, по трактовке брежневских историков) в развитии оборонительного сражения на южном фасе Курского выступа. Основные силы противника перешли к обороне. 13 – 15 июля немецкие войска продолжали атаки лишь против частей 5-й гвардейской танковой и 69-й армий южнее Прохоровки. Максимальное продвижение немецких войск на южном фасе достигло 35 км. 16 июля они начали отход на исходные позиции.

Если 800 подбитых и сгоревших танков на Прохоровском поле, а также похоронный вывод Гейнца Гудериана для редактора исторического раздела газеты Die Welt «ничего особенного не произошло, и русские не победили», то это его личная скудоумная кочка зрения, не более.

Безусловно, издание со слабоумным «военным экспертом» не выражает точку зрения германских историков, зато выражает мнение определённых политических кругов и части германского общества, старающихся принизить вклад советского народа в победу над фашизмом, а заодно избавиться от комплекса исторической вины для закрепления орднунга Pax Germanica в Европе.

Конечно, каждому смрадному Хеллерхофу рот не заткнёшь, и на всяк «экспертный» роток не накинешь платок. Но разгулу бесовщины и пляскам на могилах защитников Родины мы должны противопоставить историческую правду, как бы горька она ни была, беречь и всемерно распространять её, чтобы не выросло у нас поколение коль-из-уренгоя…

Москва, Александр Ростовцев.

Итог ? Стороны СССР Третий рейх Командующие Павел Ротмистров
генерал-лейтенант Пауль Хауссер
группенфюрер СС Силы сторон ? ? Потери ? ?

Великая Отечественная война

Вторжение в СССР Карелия Заполярье Ленинград Ростов Москва Севастополь Барвенково-Лозовая Харьков Воронеж-Ворошиловград Ржев Сталинград Кавказ Великие Луки Острогожск-Россошь Воронеж-Касторное Курск Смоленск Донбасс Днепр Правобережная Украина Ленинград-Новгород Крым (1944) Белоруссия Львов-Сандомир Яссы-Кишинёв Восточные Карпаты Прибалтика Курляндия Румыния Болгария Дебрецен Белград Будапешт Польша (1944) Западные Карпаты Восточная Пруссия Нижняя Силезия Восточная Померания Верхняя Силезия Вена Берлин Прага

Сражение под Прохоровкой - сражение между частями германской и советской армий в ходе оборонительной фазы Курской битвы . Считается одним из крупнейших в военной истории сражением с применением бронетанковых сил. Произошло 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги в районе станции Прохоровка на территории совхоза Октябрьский (Белгородская область РСФСР).

Непосредственное командование войсками во время сражения осуществляли генерал-лейтенант танковых войск Павел Ротмистров и группенфюрер СС Пауль Хауссер .

Ни одной из сторон не удалось достичь целей поставленных на 12 июля: немцам не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону советских войск и выйти на оперативный простор, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

Обстановка накануне сражения

Изначально основной удар немцев на южном фасе Курской дуги направлялся западнее - по операционной линии Яковлево - Обоянь . 5 июля, в соответствии с планом наступления, немецкие войска в составе 4-й танковой армии (48-й танковый корпус и 2-й танковый корпус СС) и Армейской группы «Кемпф» перешли в наступление против войск Воронежского фронта, на позиции 6-й и 7-й гвардейских армий в первый день операции немцы направили пять пехотных, восемь танковых и одну моторизованную дивизии. 6 июля по наступающим немцам были нанесены два контрудара со стороны железной дороги Курск - Белгород 2-м гвардейским танковым корпусом и из района Лучки (сев.) - Калинин силами 5-го гвардейского танкового корпуса. Оба контрудара были отражены силами немецкого 2-го танкового корпуса СС.

Для оказания помощи 1-й танковой армии Катукова, ведущей тяжёлые бои на Обояньском направлении, советское командование подготовило второй контрудар. В 23 часа 7 июля командующий фронтом подписал директиву № 0014/оп о готовности к переходу к активным действиям с 10:30 8 числа. Однако контрудар, наносившийся силами 2-го и 5-го гвардейских танковых корпусов, а также 2-го и 10-го танковых корпусов, хоть и ослабил давление на бригады 1-й ТА, однако ощутимых результатов не принёс.

Не достигнув решающего успеха - к этому моменту глубина продвижения наступающих войск в хорошо подготовленной советской обороне на Обояньском направлении составила лишь около 35 километров - германское командование вечером 9 июля приняло решение, не прекращая наступление на Обоянь , сместить острие главного удара в направлении Прохоровки и выйти к Курску через излучину реки Псёл .

К 11 июля немцы заняли исходные позиции для захвата Прохоровки. К этому времени на позициях к северо-востоку от станции сосредоточилась советская 5 гвардейская танковая армия, которая, находясь в резерве, 6 июля получила приказ совершить 300-километровый марш и занять оборону на рубеже Прохоровка - Весёлый . Из этого района планировалось нанести контрудар силами 5-й гвардейской танковой армии, 5-й гвардейской армии, а также 1-й танковой, 6-й и 7-й гвардейских армий. Однако в реальности в атаку смогли перейти только 5-я гвардейская танковая и 5-я гвардейская общевойсковая, а также два отдельных танковых корпуса (2-й и 2-й гвардейский), остальные вели оборонительные бои против наступающих германских частей. Против фронта советского наступления оказались 1-я дивизия Лейбштандарте-СС «Адольф Гитлер» , 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх» и 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» .

Нужно отметить, что к этому времени немецкое наступление на северном фасе Курской дуги уже стало иссякать - с 10 июля наступающие части стали переходить к обороне.

Вспоминает генерал-майор Михаил Овсянников:

Силы сторон

Традиционно, советские источники указывают, что в сражении участвовало около 1500 танков: порядка 800 - с советской и 700 - с германской стороны (напр. БСЭ). В некоторых случаях указывается несколько меньшая цифра - 1200.

Многие современные исследователи считают, что, вероятно, введенные в бой силы были значительно меньше. В частности указывается, что сражение происходило на узком участке (шириной 8-10 км), который был ограничен с одной стороны рекой Псёл , а с другой - железнодорожной насыпью. Ввести настолько значительные массы танков на такой участок затруднительно.

Германия

С западного направления на Прохоровку наступал 2-й танковый корпус СС (2 тк СС), при этом в полосе между рекой Псёл и железной дорогой действовала дивизия «Адольф Гитлер », а с южного направления - 3-й танковый корпус (3 тк). Наличие танков и штурмовых орудий в дивизиях 2 тк СС по состоянию на вечер 11 июля и 3 тк по состоянию на утро 12 июля указано в таблице.

Укомплектованность частей и соединений 2-го танкового корпуса СС 4 ТА и 3-го танкового корпуса АГ «Кемпф» на 11 июля 1943 года

Номер, наименование соединения	Pz.II	Pz.III 50/L42	Pz.III 50/L60	Pz.III 75 мм	Pz.IV L24	Pz.IV L43 и L48	Pz.VI «Тигр»	T-34		Всего танков и StuG
2-й танковый корпус СС
Тд Лейбштандарте-СС «Адольф Гитлер» (на 19.25 11.07)	4	-	5	-	-	47	4	-	10	7	77
Тд СС «Дас Райх» (на 19.25 11.07)	-	-	34	-	-	18	1	8	27	7	95
Тд СС «Тотенкопф» (на 19.25 11.07)	-	-	54	-	4	26	10	-	21	7	122
2-й танковый корпус СС, всего	4	-	93	-	4	91	15	8	58	21	294
3-й танковый корпус
6-я танковая дивизия (на утро 11.07)	2	2	11	?	-	6	-	-	-	2	23 (?)
7-я танковая дивизия (на утро 12.07)	-	-	24	2	1	9	-	-	-	3	39
19-я танковая дивизия (на утро 12.07)	-	-	7	4	-	3	-	-	-	1	15
503-й отдельный тяжёлый танковый батальон (на утро 11.07)	-	-	-	-	-	-	23	-	-	-	23
228-й отдельный батальон штурмовых орудий (на утро 12.07)	-	-	-	-	-	-	-	-	19	-	19
3-й танковый корпус, всего	2	2	42	6	1	18	23	-	19	6	119

СССР

Советская группировка включала в себя следующие силы:

• 5-я гвардейская танковая армия в составе
  • 18-й танковый корпус (18 ТК)
  • 29-й танковый корпус (29 ТК)
  • 5-й гвардейский механизированный корпус (5 гв. МК)
• 5-я гвардейская танковая армия также была усилена соединениями
  • 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус (2 гв. ТТК)

Состояние материальной части и обеспечения 5-й гвардейской танковой армии на 17:00 11 июля 1943 года

Боевая техника	29 тк	18 тк	2 тк	2 гв. тк	5 гв. мк	армейские части	Всего
T-34	120	68	35	84	120	36	436
T-70	81	58	46	52	56	8	301
Mk IV	-	18	4	3	-	-	25
СУ-122	12	-	-	-	10	-	22
СУ-76	8	-	-	-	7	-	15
Всего танков и САУ	221	134	85	139	193	44	826
На пути к ст. Прохоровка	13	33	-	-	51	4	101
В ремонте	2	6	9	-	1	6	24
Итого бронеединиц	236	183	94	139	245	54	951

Г. А. Олейников по состоянию на 10 июля насчитывает в составе 5-й гвардейской танковой армии 850 танков - 260 Т-70 , 501 Т-34 , 31 Mk IV «Черчилль» и 57 СУ-152 .

Оценка сил сторон очень сильно зависит от географических рамок сражения. В районе совхоза Октябрьский наступали 18-й и 29-й танковые корпуса - всего 348 танков.

Планы сторон

1. Противник на белгородском направлении, введя в бой крупные силы танков, пытается развить успех в сев. направлении - на Обоянь, Курск (до 400 танков) и в вост. направлении - на Александровский, Скородное, Старый Оскол (до 300 танков).

В районе Покровка, Яковлево, Бол. Маячки отмечено до 100 танков противника.

2. 5-я гв. танковая армия со 2 тк, 2 гв. Ттк, 10 иптбр, 27-я пушечная артбригада (пабр), 522-й и 1148-й гаубичный артполк большой мощности (гап), 26-я зен. див., 16 и 18 гмп (гв. минометный полк), 1329 сап (самоходно-артиллерийский полк) с 10.00 12.07.43 г. наносит удар в полосе: справа - Береговое , Андреевка (искл.), Красная Поляна, Красная Дубрава; слева - Правороть, Беленихино , отм. 232.0, курган с отм. +1,1 (3 км юго-вост. Яковлево) и во взаимодействии с 5 гв. А и 1 гв. ТА уничтожает прорвавшуюся группировку противника в районе: Покровка, Грезное, Кочетовка, не допуская отхода его на юг.

К исходу дня выходит на рубеж: Красная Дубрава, отм. 254.5, Яковлево, имея в виду в дальнейшем наступать в юго-зап. направлении.

Исходное положение на рубеже: Полестное, Сторожевое, Мал. Яблоново - занять к 24.00 11.07.43 г.

Готовность атаки - 3.00 12.07.43 г.

Начало атаки - дополнительное распоряжение.

3. 18 тк с 80 гмп, одним 76-мм иптап, одним 57-мм иптап, 10 иптабр - сломить сопротивление противника на рубеже: Андреевка , роща, что сев.-зап. совхоза «Комсомолец», и уничтожить противника в районе: Красная Дубрава, Бол. Моячки, Красная Поляна, повернувшись фронтом на север, обеспечить наступательные действия армии на юг.

4. 29 тк с 76 гмп, 1529 сап - сломить сопротивление противника на рубеже: роща (что 1 км сев. совхоза «Комсомолец»). Уничтожить его группировку в районе Лучки , Большие Маячки, Покровка.

К исходу 12.07.43 г. выйти в район Покровки и рощи зап. и юж. Покровки, в дальнейшем быть готовым к действиям на юг.

До начала атаки корпус поддерживается 378 гап.

5. 2 гв. Ттк с 16 гмп, одним 76-мм иптап, 10 ипеабр сломить сопротивление противника на рубеже: Ясная Поляна, Беленихино , уничтожить его группировку в районе Яковлево и леса восточнее и быть готовыми к наступлению в юж. направлении.

8. Артиллерия

В) Задачи

а) десятиминутный огневой налет по переднему краю на участке: Васильевка, совхоз «Комсомолец», Ивановский Выселок, Белихино;
б) пятиминутный методический огонь в глубине противника;
в) пятиминутный огневой налет по переднему краю и глубине противника (огонь открывается по объектам, согласно, заявкам, требованиям командиров корпусов).

Группа РС:

а) огневой залп по переднему краю обороны противника в момент начала артобработки противника;
б) второй залп - по объектам переднего края, конец артиллерийской обработки.

Время атаки переносили несколько раз и окончательно установили на 8.30 :

Командиру 29 тк генерал-лейтенанту Т. Кириченко

1. Задача корпуса прежняя…
2. Начало атаки - 8.30 12.07.43 г. Начало артподготовки с 8.00.
3. Разрешаю пользоваться радио с 7.00 12.07.43 г. Командующий 5 гв. ТА генерал-лейтенант П. А. Ротмистров

2 тк СС разбивает врага юж. Прохоровки и создает этим предпосылки для дальнейшего продвижения через Прохоровку. Задания дивизиям:

Дивизия «МГ» перейти в наступление с плацдарма на рассвете, захватить высоты сев.-вост. и прежде всего выйти к дороге Прохоровка, Карташёвка . Овладеть долиной р. Псёл атакой с юго-запада, обеспечив левый фланг дивизии «АГ».

Дивизия «АГ», удерживая на левом фланге занимаемый рубеж, на правом флаге занять Сторожевое и лес севернее, отделение совхоза «Сталинское» и х. Ямки, а также высоты в 2 км вост. С наступлением угрозы со стороны долины р. Псёл совместно с частями «МГ» захватить Прохоровку и высоту 252.4.

Дивизия «Р», удерживая на правом фланге достигнутые рубежи, занять Виноградовку и Ивановку. После овладения правофланговыми частями дивизии «АГ» Сторожевое и лесом севернее, используя их успех, перенести основные усилия в направлении высот юго-зап. Правороть. Удерживать новый рубеж Ивановка, высоты юго-зап. Правороть, высоты 2 км вост. Сторожевое (иск.).

Ход сражения

Первое столкновение в районе Прохоровки произошло вечером 11 июля. По воспоминаниям Павла Ротмистрова , в 17 часов он вместе с маршалом Василевским во время рекогносцировки обнаружил колонну танков противника, которые двигались к станции. Атака была остановлена силами двух танковых бригад.

В 8 утра советская сторона провела артподготовку и в 8:15 перешла в наступление. Первый атакующий эшелон насчитывал четыре танковых корпуса: 18, 29, 2 и 2 гвардейский. Второй эшелон составлял 5 гвардейский мехкорпус.

В начале сражения советские танкисты получили существенное преимущество: восходящее солнце слепило наступавших с запада немцев.

Очень скоро боевые порядки смешались. Высокая плотность боя, в ходе которого танки сражались на коротких дистанциях, лишила немцев преимущества более мощных и дальнобойных пушек. Советские танкисты получили возможность прицельно бить в наиболее уязвимые места тяжело бронированных немецких машин.

Один из участников этого сражения, Герой Советского Союза , Евгений Шкурдалов вспоминал позднее:

Боевые порядки перемешались. От прямого попадания снарядов танки взрывались на полному ходу. Срывало башни, летели в стороны гусеницы. Отдельных выстрелов слышно не было. Стоял сплошной грохот. Были мгновения, когда в дыму свои и немецкие танки мы различали только по силуэтам. Из горящих машин выскакивали танкисты и катались по земле, пытаясь сбить пламя.

Южнее основного сражения наступала немецкая танковая группа «Кемпф», которая стремилась зайти наступающей советской группировке в левый фланг. Угроза охвата заставила советское командование отвлечь на это направление часть своих резервов.

Около 13 часов немцы вывели из резерва 11 танковую дивизию, которая совместно с дивизией «Мертвая голова» нанесла удар по советскому правому флангу, на котором находились силы 5 гвардейской армии. Им на подмогу были брошены две бригады 5 гвардейского мехкорпуса и атака была отбита.

К 14 часам советские танковые армии стали теснить противника в западном направлении. К вечеру советские танкисты смогли продвинуться на 10-12 километров, оставив, таким образом, поле сражения у себя в тылу. Сражение было выиграно.

Существуют и другие версии этого сражения.

Версия на основании воспоминаний германских генералов

На основании воспоминаний германских генералов (Гудериан, Меллентин и др.) в бою приняло участие около 700 (часть, вероятно, отстала на марше - «на бумаге» армия имела более тысячи машин) советских танков, из которых было подбито около 270 (имеется ввиду только утренний бой 12 июля). Авиация участия в бою не принимала, с немецкой стороны не летали даже разведчики. Столкновение танковых масс было неожиданным для обеих сторон, так как обе танковые группировки решали свои наступательные задачи и не предполагали встретить серьезного противника.

По воспоминаниям Ротмистрова, его армия должна была прорвать фронт и двигаться на Харьков (косвенно это подтверждается качественным составом армии, наполовину состоящей из легких машин и почти не имеющей тяжелых) обходя германское танковое скопление, находящееся, по данным разведки, в 70 км от Прохоровки и «успешно атакуемое» в тот момент штурмовой авиацией.

Группировки двигались навстречу друг другу не «в лоб» а под заметным углом. Немцы первыми заметили советские танки и успели перестроиться и приготовиться к бою. Легкие и большая часть средних машин атаковали с фланга и заставили обратить на себя все внимание танкистов Ротмистрова, принявшихся на ходу менять направление атаки. Это вызвало неизбежную сумятицу и позволило роте «тигров» при поддержке самоходок и части средних танков неожиданно атаковать с другой стороны. Советские танки оказались под перекрёстным огнем, причем откуда ведется вторая атака видели лишь немногие.

Танковая свалка имела место лишь на направлении первого удара немцев, «тигры» вели огонь без помех, как в тире (отдельные экипажи заявили до 30 побед). Это был не бой а избиение.

Тем не менее, советские танкисты сумели вывести из строя четверть германских танков. Корпус вынужден был остановиться на двое суток. К тому времени начались контрудары советских войск по флангам немецких ударных группировок и дальнейшее наступление корпуса становилось бесперспективным. Как и под Бородино в 1812 году, тактическое поражение в конечном итоге стало победой.

Другие версии

Итоги

Согласно исследованию А. В. Исаева :

Контрудар советских войск в районе Прохоровки был для немцев ожидаемым ходом. Еще весной 1943 г., более чем за месяц до наступления, вариант отражения контрудара из района Прохоровки отрабатывался, и что делать, части II танкового корпуса СС прекрасно знали. Вместо того чтобы двигаться на Обоянь, эсэсовские дивизии «Лейбштандарт» и «Мертвая голова» подставились под контрудар армии П. А. Ротмистрова. В результате планировавшийся фланговый контрудар выродился в лобовое столкновение с крупными танковыми силами немцев. 18-й и 29-й танковые корпуса потеряли до 70 % своих танков и фактически были выведены из игры…

Несмотря на это, операция прошла в весьма напряженной обстановке, и только наступательные, подчеркиваю, наступательные действия других фронтов позволили избежать катастрофического развития событий.

Тем не менее, немецкое наступление закончилось неудачей, и больше таких масштабных атак немцы под Курском не предпринимали.

По немецким данным поле боя осталось за ними и они смогли эвакуировать большинство подбитых танков, часть из которых впоследствии была восстановлена и снова введена в бой.

Помимо своих машин немцы «стащили» и несколько советских. После Прохоровки в составе корпуса было уже 12 «тридцатьчетвёрок». Потери советских танкистов составили не менее 270 машин (из них только два танка - тяжелые) в утреннем бою и ещё пару десятков в течение дня - по воспоминаниям немцев небольшие группы советских танков и даже отдельные машины появлялись на поле боя до вечера. Вероятно, это подтягивались отставшие на марше.

Тем не менее, выведя из строя четверть танков противника (а учитывая качественное соотношение сил сторон и неожиданность удара это было чрезвычайно непросто), советские танкисты вынудили его остановиться и, в конечном итоге, отказаться от наступления.

По данным военного архива ФРГ, 2 тк СС с 10 по 16 июля потерял 4178 человек (примерно 16 % боевого состава), в том числе убитыми - 755, ранеными - 3351 и пропавшими без вести - 68. В бою 12 июля он потерял: убитыми - 149 человек, ранеными - 660, пропавшими без вести - 33, всего - 842 солдата и офицера. 3 тк с 5 по 20 июля потерял - 8489 человек, из них на подступах к Прохоровке с 12 по 16 июля - примерно 2790 человек. Исходя из приведенных данных, оба корпуса (шесть танковых и две пехотных дивизии) с 10 по 16 июля в боях под Прохоровкой потеряли порядка 7 тыс. солдат и офицеров. Соотношение по потерям в людях порядка 6:1 в пользу противника. Удручающие цифры. Особенно если учесть, что наши войска оборонялись, обладая превосходством в силах и средствах над наступающим противником. К сожалению, факты говорят о том, что к июлю 1943 года наши войска еще не в полной мере овладели наукой побеждать малой кровью (Лопуховский).

Согласно исследованиям А. Томзова, ссылающегося на данные немецкого федерального Военного Архива , в ходе боёв 12-13 июля дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» потеряла безвозвратно 2 танка Pz.IV, в долгосрочный ремонт было отправлено 2 танка Pz.IV и 2 - Pz.III, в краткосрочный - 15 танков Pz.IV и 1 - Pz.III . Общие же потери танков и штурмовых орудий 2 тк СС за 12 июля составили около 80 танков и штурмовых орудий, в том числе не менее 40 единиц потеряла дивизия «Мертвая Голова».

Сводные данные о потерях 5-й гв. ТА за 12 июля

Соединение	Личный состав, всего	Безвозвратные потери	Источник потерь	Танков и САУ в строю	Участвовало в бою	Потери (сгорело / подбито)	Источник потерь танков и САУ	В строю на 13.00 13.07.43
18 тк	471	271	ЦАМО РФ, ф. 18 тк, оп. 2, д. 5, л. 125	183	149	84 (35/49)	ЦАМО РФ ф. 5 гв. ТА, оп. 4948, д. 75, л. 32	33
29 тк	1991	1033	ЦАМО РФ, ф. 332, оп. 4948, д. 80, л. 7	215	199	153 (103/50)	ЦАМО РФ ф. 332, оп. 4948, д. 46	51
2 тк	124	36		59	52	22 (11/11)	ЦАМО РФ ф. 5 гв. ТА, оп. 4948, д. 67, л. 12 л. 70 л. 203	44
2 гв. тк	550	145		140	138	54 (29/25)	ЦАМО РФ ф. 5 гв. ТА, оп. 4948, д. 75, л. 20,28,34	80
5 гв. мк (на 18.00)	405	?		158	66	15 (5/10)	ЦАМО РФ ф. 5 гв. ТА, оп. 4948, д. 70, л. 137 обр.	158

Наличие боеспособных танков и штурмовых орудий во 2 тк СС на вечер 13 июля 1943 г.