Основатели Османской Империи — монгольского происхождения? Военное искусство вооруженной организации монголов в период распада монгольского государства. Монголы и тамерлан

Участие в войнах: Войны с Хорезмом и Конийским султанатом. Завоевание исмаилитов и Аббасидского халифата. Походы в Сирию.
Участие в сражениях: Исфахан. Взятие Багдада.

(Baiju) Монгольский полководец. Наместник в Закавказье, Северном Иране и Малой Азии

Происходил из племени бэсут и был родственником легендарного полководца Джэбэ . В 1228 г. принимал участие в сражении с Джелал ад-Дином при Исфахане , через год в качестве тысячника выступил в новый поход против хорезмшаха в составе тридцатитысячной армии под началом нойона Чормагана . Позднее Байджу стал темником, а в 1242 г. сменил Чормагана, разбитого параличом (или скончавшегося), на посту командующего местными монгольскими войсками, размещавшимися в Арране и Муганской степи. Сообщается, что он получил это назначение по жребию, так как монголы «следовали указаниям волхователей».

Байджу сразу же начал предприимчивые действия против Конийского султаната. Он подступил к принадлежавшему сельджукам Эрзеруму и предложил населению сдаться. В ответ на их отказ монголы осадили город и, применив осадные орудия, через два месяца овладели им. Эрзерум был разрушен и разграблен, жители убиты или обращены в рабство. Армянские летописцы сообщают, что монголы захватили в городе множество христианских книг — богато украшенные Евангелия, жития святых — и за бесценок продавали их служившим в войске христианам, а те раздаривали по монастырям и церквям. Байджу отошёл с войсками на зимовку в Мугань.

На следующий год конийский султан Гийас ад-Дин Кей-Хосров II во главе большого войска выступил против монголов. 26 июня сельджукская армия потерпела поражение при Кёсе-даге, близ Чманкатука, к западу от Эрзинджана. Развивая успех, Байджу взял Дивриги и Сивас (горожане не оказали сопротивления и были пощажены), а затем Кайсери, вторую столицу сельджуков, и Эрзинджан (здешние жители пытались защищаться и подверглись кровавой резне). Кей-Хосров II не мог более противостоять грозным монголам. По условиям мира, он должен был ежегодно отправлять в Каракорум около двенадцати миллионов гиперперонов либо местных серебряных монет, пятьсот кусков шёлка, пятьсот верблюдов и пять тысяч баранов. Однако султан, видимо, узнав о неприязнях между Байджу и правителем Улуса Джучи Бату, отправил своих послов с изъявлением покорности именно к последнему. Послы Кей-Хосрова были благосклонно приняты, и сельджукский султан стал вассалом Бату .

Правитель Киликийской Армении Хетум I , благоразумно не оказавший поддержки Кей-Хосрову II в компании против монголов, теперь отправил к Байджу посольство во главе со своим отцом Константином Пайлом и братом Смбатом Спарапетом . Послы, прибыв в ставку полководца «были представлены Бачу-ноину, жене Чармагуна Элтина-хатун и другим большим вельможам». По договору, заключённому между сторонами, армяне пообещали снабжать монгольское войско продовольствием и поставлять нужное количество солдат для участия в походах; в свою очередь, монгольское командование признавало суверенитет Киликийского царства и обещало оказывать военную помощь армянам в случае нападения на них сопредельных государств. Этот договор был выгоден как Киликии, так и Байджу, которому нужны были союзники в регионе, весьма удалённом от Монголии. В качестве подтверждения дружественных намерений киликийцев Байджу потребовал от Хетума выдачи семьи султана Кей-Хосрова, нашедшей убежище в Киликийском царстве. Хетум был вынужден согласиться и на это.

В то время, как Байджу действовал в Малой Азии, отряды под руководством Ясавура совершили рейд в северную Сирию, на территории Халеба, Дамаска, Хамы и Хомса, айюбидские правители которых смогли откупиться от монголов. От князя Антиохийского, Боэмунда V , также потребовали подчинения, но вскоре Ясавур вынужден был отвести войска, по-видимому, из-за летнего зноя, губительно действовавшего на лошадей. Монгольское наступление заставило кочевавших в Сирии хорезмийцев — остатки войск Джелал ад-Дина — двинуться в Палестину, где они заняли Иерусалим (11 августа 1244 г.), а затем совместно с египетским султаном разгромили войска крестоносцев при Ла-Форбье, близ Газы (17 октября).

Под воздействием этих событий Папа Римский Иннокентий IV решил отправить к монголам несколько посольств. Одно из них, во главе с доминиканцем Асцелином, 24 мая 1247 г. достигло ставки Байджу близ Сисиана. Асцелин и его спутники не проявили надлежащего усердия, отказавшись исполнить церемониал преклонения перед Байджу и потребовав от него принятия христианства; они также отказались проследовать по его приказу в Каракорум, имея от Папы приказ передать письма первому встреченному монгольскому командующему. Всё это чуть было не стоило им жизни; от заслуженной казни Асцелина спасло заступничество советников Байджу и прибытие в этот момент из Монголии Эльджигидея, которого новый хан Гуюк поставил вместо Байджу. 25 июля Асцелин покинул монголький лагерь, с двумя документами на руках — ответом Байджу Папе и эдиктом Гуюка, привезённым Эльджигидеем. Асцелина сопровождали два монгольских посла, Сергис и Айбег , сирийский несторианин и тюрк. 22 ноября Иннокентий IV передал Сергису и Айбегу свой ответ на послание Байджу.
После восхождения на ханский трон Мункэ (1251 г.) положение Байджу в качестве командующего войсками в северо-западном Иране было снова утверждено (Эльджигидей был отозван и казнён). Байджу в своих донесениях ханскому правительству «жаловался на еретиков и на багдадского халифа», в связи с чем на курултае 1253 г. было решено отправить против Аббасидов Багдада и иранских исмаилитов войско во главе с Хулагу . Байджу было предписано заготовить для довольствия армии «по обурдюку вина и одному тагару муки» на каждого человека.

Хулагу, выступив в поход в начале 1256 г., к концу 1257 г. разгромил исмаилитские крепости в Иране и двинулся на Багдад. Байджу шёл к столице Аббасидов со стороны Ирбиля. Перейдя Тигр, его корпус разбил халифских военачальников Фатх ад-Дина ибн Курда и Карасонкура, а затем заняло западные предместья Багдада. После взятия города (февраль 1258 г.) монгольские силы расположились в Мугани. Затем, в сентябре 1259 г. Хулагу вступил в Сирию; войска под командованием Байджу находились на правом крыле армии.

О дальнейшей судьбе Байджу остались противоречивые данные. Рашид ад-Дин в одном месте «Сборника летописей» сообщает, что «за особое рвение при завоевании Багдада» Хулагу утвердил его темником и дал дал хорошие кочевья, а после смерти Байджу его сын Адак командовал десятитысячным отрядом отца; в другом месте утверждается, что Хулагу обвинил и казнил Байджу, конфисковав значительную часть его имущества. Тумен Байджу был передан сыну Чормагана Ширамуну. Адак , по этим сведениям, был тысячником; Суламиш, сын Адака, в правление ильхана Газана сделался темником, но восстал, был схвачен и казнён в 1299 г. в Тебризе.

Распад монгольского государства. Как и прочие варварские государства, созданные путем завоеваний, монгольское государство оказалось недолговечным. После смерти Чингисхана оно было разделено на четыре ханства: Восточное (Китай, Маньчжурия, часть Индии и Монголия); Джагатайское (верховья Иртыша и Оби и вся Средняя Азия); Золотая Орда (северная часть Туркестана, юг России до Нижнего Дуная); Персидское ханство (Персия, Афганистан и другие).

Междоусобицы ослабляли монгольское государство. Воспользовавшись этим, Китай в 1367 г. первый свергнул монгольское иго.

Золотая Орда также была ослаблена междоусобицами, что способствовало освобождению русского народа из-под монголо-татарского ига. На Куликовом поле в 1380 г. татарам был нанесен первый крупный удар, положивший начало освобождению русского народа.

Монгольское государство все больше и больше дробилось и распадалось. Процесс распаде протекал очень быстро, что явилось следствием развития феодальных отношений, которые в Азии складывались так же, как и в Европе, но в более короткие сроки.

Чингисхан в вознаграждение за верную службу отдавал своему сподвижнику во владение какой-либо улус - племя или объединение племен. Сокрушив г. Керент, сообщают древние источники, Чингисхан роздал его своим сподвижникам: один из них получил сто домов, другой - людей, «заведывавших сосудами» (ремесленников), и т. д.

Затем Чингисхан стал раздавать улусы (уделы) своим сыновьям и родственникам, которые становились правителями улусов. Каждый из них имел определенные обязанности, главнейшей из которых была военная служба. Новый правитель улуса обязан был по первому требованию явиться с определенным числом воинов. Размер улуса определялся количеством кибиток и количеством воинов, которые он мог выставить. Каждый новый вассал приносил своего рода присягу на верность хану.

Чтобы крепче привязать к себе командный состав (темников, тысяцких, сотников), Чингисхан отдавал в ленное потомственное владение «сотню», «тысячу», «тьму» одного из улусов, которым владел один из его сыновей - принц крови (царевич) . Таких темников, тысяцких и сотников стали называть «ноянами» (ноян - господин). Нояны были вассалами царевичей. Получалась феодальная лестница: хан (принц крови) - владелец улуса, за которым следовали темник, тысяцкий, сотник. На право управления каждый из ноянов получал ярлык (грамоту).

Монгольский хан и принцы крови вполне располагали личностью нояна и могли его лишить владения, но сам ноян не имел права оставить службу или переменить своего сюзерена. Это уже были феодальные отношения.

В конечном итоге все свободные монголы стали собственностью нояна или принца крови. Ноян владел не только людьми, но получал и определенную территорию для кочевья и охоты. Нояны, однако, не были полными хозяевами стад скота, которые находились в распоряжении их людей. Монгол-кочевник имел свою личную собственность - скот и кочевое хозяйство. В отношении кочевья монгол должен был выполнять распоряжения своего нояна, а также нести определенные повинности (предоставлять нояну мелкий скот на убой, отправлять ему на определенный срок дойных кобылиц и пр.). Свободный монгол скотовод-кочевник оказался закрепощенным. Одновременно сложились вассальные отношения. Так возник феодализм у монголов.

Рассмотренные выше мероприятия Чингисхана и его преемников субъективно были направлены на укрепление ханской власти. Объективно, как и в Европе, получались совершенно противоположные результаты. Каждый ноян стремился стать самостоятельным, избавиться от вассальной зависимости. «Зачем нам принимать над собой господина? - спрашивал один из них. - Сами ведь можем ведать свои головы. Убьем теперь этого наследного принца-царевича». В результате этой борьбы нояны стали превращаться в самостоятельных, независимых ханов, и монгольское государство скотоводов-кочевников распалось.

Ханы-феодалы вели между собой беспрерывные войны, очень ослаблявшие монголов. Некоторым ханам удавалось преодолевать эту междоусобную рознь, и они временно восстанавливали могущество монгольского государства, но в значительно меньших размерах. Одним из таких ханов был монгольский полководец Тамерлан (1333–1405 гг.).

Тамерлан родился в г. Кеш, к юго-западу от Бухары. Его отец имел небольшой улус. С детства Тамерлан обладал большой физической силой. Он - занимался военными упражнениями и с 12 лет начал ходить со своим отцом в походы. Тамерлан прошел суровую школу войны и был опытным воином, а также ревностным магометанином, что сыграло некоторую роль в его борьбе с узбеками.

В 1359 г. потомок Чингисхана - хан Тоглук, опираясь на средних феодалов, захватил Среднюю Азию. Часть видных вельмож из потомков Чингисхана укрылась в Афганистане, другая часть добровольно покорилась Тоглуку. В числе их был и Тамерлан. С помощью подарков и взяток Тамерлан спас от грабежа свои земли и земли своих союзников. Он завоевал симпатии Тоглука и получил начальствование над тумынем.

Когда Тамерлан начал борьбу с узбеками, Тоглук приказал его убить. Это приказание попало в руки самого Тамерлана, который с 60 воинами бежал за р. Аму, в Бадахшанские горы, где к нему присоединилось еще несколько десятков человек.

Против Тамерлана был выслан отряд численностью около одной тысячи человек. В результате упорного боя от этого отряда осталось 50 человек, которые отступили, не выполнив своей задачи.

Тамерлан стал энергично готовиться к войне с узбеками. Среди туркмен он разжигал ненависть к узбекам. В 1369 г. в Самарканде вспыхнуло народное восстание. Тамерлан жестоко расправился с восставшими, захватил Самарканд и начал войну с узбеками, которых возглавлял сын Тоглука. Войско узбеков, по преувеличенным сообщениям источников, имело до 100 тыс. человек, из которых до 80 тыс. находилось в крепостях. Отряд Тамерлана насчитывал всего около 2 тыс. воинов. Тоглук распылил силы узбеков. Этим воспользовался Тамерлан и нанес им ряд поражений. К 1370 г. остатки полевого войска узбеков отступили за р. Сыр. Тамерлан от имени сына Тоглука разослал командирам крепостей приказания оставить крепости и отходить за р. Сыр. С помощью этой хитрости были очищены почти все крепости узбеков.

Тамерлан выдавал себя за освободителя узбеков. На самом деле он был их поработителем. В 1370 г. был созван курултай, на котором богатые и знатные монголы избрали ханом потомка Чингисхана - Кобула Шах Аглан. Вскоре Тамерлан убрал этого хана и объявил себя ханом-правителем, а Самарканд сделал своей столицей. Затем был завоеван ряд слабых соседних государств. В этих войнах росло, закалялось и крепло войско, укомплектованное монголами. В военном строительстве Тамерлан руководствовался боевым опытом монголов и правилами Чингисхана.

Из 313 человек, выдвинувшихся во время борьбы за господство в Туркестане, Тамерлан 100 человек выделил командовать десятками, 100 - сотнями и 100 - тысячами. Остальные 13 получили высшие должности. Подбору начальников Тамерлан уделял большое внимание. «Начальник, - говорил он, - власть которого слабее кнута и палки, недостоин звания». Десятники выбирались десятком, сотники, тысяцкие и выше стоящие начальники назначались.

В монгольском войске выплачивалось теперь определенное жалованье. Воин получал от 2 до 4 цен лошади (размер жалованья определялся исправностью несения им службы); десятник - жалованье своего десятка (поэтому он был заинтересован в том, чтобы его воины получали высшую ставку); сотник - жалованье шести десятников и т. д. Одним из дисциплинарных взысканий было удержание одной десятой части жалованья. Широко практиковались меры поощрения: похвала, прибавка жалованья, подарки, чины, звания (храбрый, богатырь и другие), знамена для частей.

Простые конные воины должны были иметь на вооружении лук, 18–20 стрел, 10 наконечников для стрел, топор, пилу, шило, иглу, аркан, мешок-турсук (мешок для воды) и лошадь. На 19 воинов полагалась кибитка. Это была легкая конница. Отборные воины имели шлемы, латы, мечи, луки и по две лошади. Кибитка полагалась на пять человек. Это была тяжелая конница.

В монгольском войске имелась легкая пехота, которая в походах следовала на лошадях, а для ведения боя спешивалась, чтобы увеличить меткость стрельбы. Пехотинец имел меч, лук и до 30 стрел. Легкая пехота применялась для действий на пересеченной местности и при осадах. Кроме того, Тамерлан организовал специальную пехоту для действий в горах (горную пехоту).

Монголы использовали всю современную им технику, что усложняло организацию войск и требовало четкости в управлении. В монгольском войске состояли также специалисты понтонеры, метатели «греческого огня», техники осадных машин.

Войско имело стройную организацию и определенный порядок построения. Каждый воин должен был знать свое место в десятке, десяток - в сотне и т. д. Войсковые части умели передвигаться в строю и различались по цвету снаряжения, одежды и знамен.

Некоторые отряды различались по мастям лошадей. Закон Чингисхана о смотрах перед походом при Тамерлане выполнялся со всей строгостью.

При расположении в лагерях войска несли службу охранения. Охраняющая часть выдвигалась перед лагерем на 3–5 км, от нее высылались посты, а от постов - часовые.

Для боя выбиралось большое и ровное поле, при этом обращалось внимание на то, чтобы недалеко была вода и подножный корм, чтобы солнце не светило в глаза. Боевой порядок рассредоточивался по фронту и особенно в глубину. За счет ослабления центра усиливались фланги, которые являлись средством окружения противника. Для решительного удара Тамерлан создавал сильные резервы.

Легкие войска завязывали бой метанием стрел и дротиков, а затем начинались атаки, производившиеся последовательно линиями боевого порядка. Когда противник был ослаблен, вводился в дело сильный и свежий резерв. «Девятая атака, - говорил Тамерлан, - дает победу». Энергичным преследованием завершался разгром противника. В монгольском войске в конце XIV в. нашли свое наиболее полное завершение организация, стратегия и тактика кавалерийской массы. Этот период еще не знал применения огнестрельного оружия. Войско имело некоторые черты регулярной армии: четкую организацию, строй и сложные боевые порядки, хорошую для своего времени технику, довольно однообразное вооружение и снаряжение. Различие войсковых частей по цвету снаряжения и знамен или по мастям лошадей имело не только внешнее значение, но было важно для организации и управления боем.

Тамерлан оставил и теоретическое наследство - правила политики и ведения войны, которые он в форме завещания передал своим детям.

Военное искусство в войнах монголов в XIV в. В XIV в. монголы вновь совершили ряд больших завоевательных походов, но уже в основном в пределах Азии. В 1371 г. монголы под командованием Тамерлана нанесли поражение узбекам. В 1376 г. Тамерлан оказал содействие одному из потомков Чингисхана Тохтамышу, который стал кипчакским ханом.

В 1378 г. монголы вновь воевали с Хорезмом и подчинили его себе. Затем был покорен Афганистан и началось завоевание Персии и Кавказа. Монголы продвинулись до линии Дербент - Тбилиси - Эрзерум; столица Грузии Тбилиси была разрушена, а грузинский царь попал в плен.

Грузинскую крепость Вардзию монголам удалось взять с большим трудом. Доступ в крепость был возможен лишь через подземелье по узкому входу, который вел в пещеру. Из этой пещеры проникнуть в крепость можно было только по убиравшимся наверх лестницам через круглые люки. Через люки и бойницы защитники крепости поражали пробравшегося в пещеру противника стрелами, камнями, варом и копьями. Подземная крепость Вардзия соединялась подземными ходами с крепостями Тмовги, Накалакеви, Ванис, Кваби.

Монголам удалось взять крепость с помощью деревянных помостов, которые они спустили на канатах с соседних гор. Инженерная подготовка атаки крепости представляет значительный интерес.

Монголы под командованием Тамерлана жестоко и свирепо расправлялись с защитниками укрепленных городов. Жители одного из городов упорно оборонялись. После штурма Тамерлан приказал закопать живыми 4 тыс. человек. При взятии другого города, он, по преданию, приказал своим воинам доставить ему 70 тыс. голов жителей и сложить из них башню.

Монголы порабощали народы завоеванных ими стран. Они вели захватнические, грабительские войны. Из покоренных стран Тамерлан вывез в свою столицу Самарканд лучших мастеров-ремесленников (до 150 тыс. человек). Он заботился об украшении столицы, и по его приказанию было построено много городских и загородных дворцов. Дворцы украшались росписью, изображающей походы монголов.

Когда Тамерлан воевал в Персии, Тохтамыш, ставший ханом Золотой Орды, напал на его владения. Тамерлан вернулся в Самарканд и начал тщательно готовиться к войне с Тохтамышем. Предстояло пройти степями 2500 км.

В 1389 г. войско под командованием Тамерлана совершило поход в район озера Балхаш, а в 1391 г. выступило в поход против Тохтамыша. Войско Тохтамыша в бою около Самары потерпело поражение.

С 1392 по 1398 год монголы совершили походы в Персию и на Кавказ. В 1395 г. они вновь разгромили Орду Тохтамыша и этим объективно способствовали освобождению русских княжеств от татарского ига.

В 1398–1399 гг. монголы вторглись в Индию. Бой произошел на р. Ганг. Сражалась монгольская конница с 48 судами индусов, которые плыли по реке и были вплавь атакованы монголами.

С 1399 г. монголы начали готовиться к большой войне, которую они собирались вести на Западе. Прежде всего они намеревались покорить Турцию.

Турцию в это время раздирали междоусобицы и восстания крестьян, сильно ослабили ее и войны с феодалами Западной Европы. Этим решил воспользоваться Тамерлан.

Под властью турецкого султана к этому времени находилась вся Малая Азия и Балканы. Главная масса турецкого войска состояла из различных племен и народов этого большого государства (турки, татары-наемники, сербы и многие другие). Это было большое войско, но боеспособность его за последние годы резко упала.

Тамерлан сначала завязал дружественную переписку с Баязетом, а сам в это время захватил Грузию, Сирию и Месопотамию, обеспечив себе тыл и фланги. В 1402 г. Тамерлан насчитывал, по сообщениям источников, под своими знаменами до 800 тыс. человек. Эта цифра, несомненно, сильно преувеличена.

Первый этап похода - вторжение монгольского войска на территорию Турции.

В мае 1402 г. монголы выступили в поход. Они захватили замок Кемак, двинулись в направлении на Сивас и вскоре заняли его. В Сивасе к Тамерлану прибыли для переговоров послы Баязета, в присутствии которых он провел смотр своим войскам, показав их блестящее вооружение и организованность. Этот смотр произвел большое впечатление на послов, а через них и на турецкое разноплеменное войско.

Из Сизаса Тамерлан выслал разведку в направлении на Токат, чтобы обнаружить противника и занять переправы через р. Кизил-Ирмак. Разведка свою задачу выполнила, обнаружив к северу от Анкары сосредоточенное турецкое войско.

Второй этап похода - маневр монгольского войска с целью создания выгодной обстановки для решительного сражения.

Чтобы отрезать турецкое войско от Египта, Сирии и Багдада и выманить его из горно-лесистой местности, монголы двинулись на Кесарию, а оттуда на Анкару.

Из Киршеира Тамерлан выслал новый разведывательный отряд (1 тыс. коней) для уточнения места нахождения и характера действий турецкого войска. Затем монголы осадили Анкару - столицу Турции, вследствие чего войско турок вынуждено было выйти на равнину. Тогда монголы сняли осаду Анкары и, сделав небольшой переход, стали лагерем и укрепились.

Тамерлан узнал, что турецкое войско давно не получало жалованья и что в его рядах много недовольных, особенно татар. Он послал лазутчиков к татарам, предлагая выплатить положенное им жалованье за службу у Баязета при условии, если они перейдут на его сторону.

Третий этап похода - разгром турецкого войска в бою при Анкаре.

По данным восточных источников, войско монголов насчитывало от 250 до 350 тыс. воинов и 32 боевых слона, турецкое войско - 120–200 тыс. человек. Данные, безусловно, преувеличены, но из этих цифр все-таки видно, что монголы имели почти двойное превосходство в силах.

Баязет построил боевой порядок своего войска тылом к горам с путями отступления на правом фланге. Центр боевого порядка был сильным, а фланги слабыми. Монголы, наоборот, имели сильные фланги. Кроме того, у них имелся довольно сильный резерв, состоявший из 30 тумыней отборных войск.

Первый этап боя - бой на флангах боевых порядков.

Бой завязала легкая конница монголов, а затем авангард правого их крыла безуспешно атаковал сербов. После этого было введено в бой все правое крыло монголов, которое охватило сербов с левого фланга и тыла, но сербы продолжали упорно сопротивляться. Авангард левого крыла монголов вначале имел успех, так как 18 тыс. наемников-татар перешло на сторону Тамерлана. Правый фланг турецкого войска, которым командовал Сулейман - сын Баязета, начал отступать. В этот момент Тамерлан ввел в бой часть второй линии, пытаясь отрезать сербов от главных сил турок, но сербам удалось прорваться и соединиться с янычарами.

Второй этап - окружение монголами главных сил турецкого войска.

Тамерлан ввел в бой резерв, который стал окружать главные силы турок. Сербы начали отступать на запад. Монголы легко завершили окружение янычар, перебили их, а Баязета взяли в плен.

Третий этап - преследование остатков турецких войск.

Для преследования остатков турецких войск, которыми командовал Сулейман, Тамерлан выделил 30 тыс. человек, из которых 4 тыс. на пятые сутки прискакали к Бруссе. С небольшим отрядом Сулейман едва успел сесть на корабль и отплыть от берега.

Разгромив войско Баязета, монголы двинулись к Смирне, после двухнедельной осады взяли ее и разграбили. Затем монголы повернули в Грузию, вновь ее разгромили и возвратились в Самарканд. Здесь 70-летний монгольский завоеватель начал готовиться к войне с Китаем, но в самый разгар этих приготовлений в 1405 г. умер.

В войне с турками монголы создали охватывающую базу, которая надежно обеспечивала их тыл и изолировала турецкое войско. Тамерлан организовал разведку противника и местности, правильно оценил обстановку, наметил цель, составил план действий, захватил инициативу в свои руки и прервал коммуникации противника. Использовав недовольство в разноплеменных рядах турецкого войска, он заставил его вести бой в крайне невыгодных условиях.

Монголы-завоеватели вели войны большими массами легкой конницы. Они создали централизованную вооруженную организацию с высокой воинской дисциплиной, с иерархией командного состава, который располагал дисциплинарной властью и пользовался большим авторитетом.

Сила монгольского войска, как и войск других аналогичных, по своему характеру государств, заключалась в их родовых и племенных связях, что давало им большое преимущество над противником, у которого внутренние противоречия разделяли и разобщали людей (религиозные и племенные противоречия в Средней Азии, феодальные междоусобицы в Европе). Политической и военной феодальной раздробленности противостояла политическая и военная централизация монгольского государства. Политическая и военная слабость противников прежде всего были причинами крупных военных успехов монголов. Хотя народ и оказывал сопротивление монголам-завоевателям, но обычно продажная знать шла на сговор с ними с целью сохранения себя и своих богатств. В этой обстановке эффективным оказывались коварство и вероломство. Так было в Самарканде, где народные массы стойко обороняли свой город. Когда в 1365 г. жители Самарканда нанесли поражение монголам, Тамерлан под предлогом переговоров заманил к себе их вождя Абу-Векир-Келеви и убил его.

Монголы, как и арабы, широко использовали достижения науки и техники, особенно Китая. Они заимствовали у китайцев не только их технику, в частности порох, но и военную науку.

Наконец, большое преимущество монголов по сравнению с противником заключалось в высокой подвижности их конницы и умении маневрировать ею.

Политика монголов-завоевателей была направлена прежде всего на обострение внутренних противоречий у своих противников, на разобщение народа и правительства, на разложение его войска и подавление воли противника к сопротивлению, на дезорганизацию его обороны еще до того, как она будет организована.

Для дезорганизации противников монголы пользовались всеми средствами. Прежде всего они организовывали шпионаж, наводняя страну своими агентами и вовлекая в эту сеть продажную знать данной страны. Шпионы давали исчерпывающие сведения об экономическом, политическом и военном состоянии государства. Своими подрывными действиями они старались вызвать в стране междоусобную борьбу.

Одним из важных моментов шпионской деятельности было стремление посеять недоверие народа и войска к правительству. Шпионы распространяли слухи об измене отдельных чиновников и военачальников, а иногда и о продажности всего правительства в целом и неспособности его защитить народ. Во время походов в государство Сунов монголы распустили слухи об измене правительства этого государства и одновременно подкупили одного видного чиновника, вследствие чего слух оказался фактом. Они подкупали крупных военачальников противника, которые по их заданию срывали мероприятия по обороне страны.

Монголы широко распространяли среди войск противника пораженческие настроения и слухи о своей непобедимости, сеяли панику и говорили о бесполезности сопротивления.

Как правило, монголы практиковали метод запугивания - предъявляли противнику ультиматум, в котором напоминались все беды, испытанные другими народами, оказавшими сопротивление. Требования обычно были небольшими: уничтожить оборонительные сооружения, уплачивать ежегодно дань, дать немного людей для службы у монголов и пропустить через страну монгольское войско. При отказе от выполнения этих требований послы заявляли: «Пусть будет, что будет, а что будет, нам неизвестно, это знает только бог». Но если требования и принимались, то монголы не соблюдали договор. В таком случае перед ними оказывалась совершенно безоружная страна.

Обострение противоречий между союзниками было обычной политикой монголов-завоевателей. Кипчаки (около 40 тыс.), не принимая боя с монголами, из южных русских степей отступили в Венгрию. Монголы искусно подбросили кипчакам письмо, адресованное венгерскому королю и написанное письменами, только тюркам понятными. Это вызвало вражду между тюрками и венграми, что ослабило силу сопротивления тех и других.

Наконец, в качестве одного из мероприятий надо отметить политическую маскировку нападения, или так называемое «мирное наступление». Ярким примером является наступление монголов под командованием Баяна против государства Сунов, которое имело большую территорию и многочисленное население. Баян решил действовать так, чтобы не иметь против себя китайцев и разобщить народ и правительство.

Монголы продвигались на территорию государства Сунов очень медленно под видом смены кочевых летних стоянок. По приказанию Баяна вывешивались надписи: «Запрещается отнимать у человека жизнь», чем подчеркивался мирный характер кочевья монголов. Более того, специально выделенные отряды оказывали широкую помощь местному населению: раздавали сельскохозяйственный инвентарь, семена, продукты, деньги. Когда в одном районе вспыхнула эпидемия, Баян послал туда своих врачей. Монгольские шпионы распространяли слухи о сохранении мира монголами и о стремлении правительства Сунов втянуть китайцев в войну. Если приходилось вести боевые действия, то Баян виновниками таковых называл правителей Сунов, с почетом хоронил их погибших военачальников и при всех молился на их могилах. Через девять лет Китай оказался во власти монголов.

Стратегия монголов являлась продолжением их коварной политики и была направлена на достижение политических целей. Прежде всего данные шпионажа дополнялись и уточнялись глубокой стратегической разведкой: рейд разведотряда в Хорезм, рейд отряда Субедэ в Восточную Европу и т. д. Эта разведка выявляла наиболее удобные подступы, благоприятное время для нападения, проверяла боем силу сопротивления противника, морально воздействовала на него. Одной из главных задач стратегической разведки была разведка пастбищ для конных масс.

На основании данных политической и стратегической разведки разрабатывался план похода, который обсуждался на курултае, где утверждались объекты нападения, основные стратегические направления и военачальники.

Большое внимание монголы уделяли стратегической маскировке нападения. Нередко их войска двигались в виде мирных караванов кочевников; оружие их было спрятано в тюках. Иногда оружие находилось в тайных складах, созданных по пути движения монгольских отрядов. По движению этих отрядов трудно было определить и направление удара. Пойманные монгольские шпионы даже под пытками сообщали ложные сведения и тем еще больше дезинформировали очередную жертву агрессии.

Внезапность являлась важным средством стратегии монголов. Она осуществлялась выбором времени нападения и направления движения. Вторжение на территорию русских княжеств происходило зимой, когда русские князья, например, не могли ожидать движения больших конных масс в мороз, по глубокому снегу и при отсутствии подножного корма. Неожиданно изменялись и направления движения отрядов монгольского войска.

Небольшой отряд под командованием Тулуя прошел через Тибет и вторгся в страну кинов (Центральный Китай) с юга, откуда нельзя было ожидать монголов. Отправляя Тулуя, Субедэ сказал ему: «Это народ, выросший в городах, они изнежены; измотай их как следует, и тогда будет нетрудно с ними справиться». К действиям своего небольшого отряда Тулу» приковал внимание кинов, которые бросили против него свои главные силы. Он заманил их в горы, измотал и контратакой отбросил на равнину. В это время Субедэ с главными силами монголов вторгся с севера. Оборона страны оказалась полностью дезорганизованной.

Для достижения стратегической внезапности монголы нередко прибегали к вероломству. Так, отряд Субедэ пытался открытым штурмом взять г. Нанкин. В течение шести дней китайцы отразили все атаки противника. Тогда монголы возвели вокруг города вал и блокировали Нанкин, в котором скоро иссякли запасы продовольствия и вспыхнула эпидемия. Субедэ сообщил, что за хороший выкуп он снимет блокаду. Китайцы дали такой выкуп, и монголы ушли. Жители города считали себя спасенными, но неожиданно монголы появились снова. Внезапность их появления парализовала сопротивление китайцев. Отряд Субедэ легко захватил город.

Большие конные массы быстро преодолевали обширные пространства и появлялись там, где их не ждали. Маневром они восполняли недостающую численность, создавая у противников ложное представление о своем войске.

Важнейшим содержанием стратегии монголов было следующее: дезорганизация обороны противника внутренней подрывной деятельностью и террором; уклонение от борьбы с крупными организованными силами противника, обход их и глубокий удар по жизненным центрам страны; уничтожение правительства и высшего командования войск противника.

Стратегические формы имели свои особенности и были многообразны. Основными из них являлись: просачивание, т. е. движение мимо укрепленных пунктов; стратегический охват; стратегический клин; завоевание по районам (Поволжье, Северо-Восточная Русь, Юго-Западная Русь, Центральная Европа; в каждом из них свои районы - рязанское княжество, владимирское и т. д.); выход во фланг группировки противника или его оборонительной системы в целом; контрнаступление в результате преднамеренного отступления; стратегическое преследование врага до полного его уничтожения.

Стратегические действия монголов характерны стремлением уклоняться от генеральных сражений.

В тактике монгольских войск были и свои особенности: хорошо организованная войсковая разведка, тактическое расчленение своего войска, умелое его маневрирование и хорошее управление в бою.

Монголы всю свою жизнь проводили на военной службе. Они были отличными конными лучниками. В бою они применяли метательные машины, дымовые завесы. В качестве сигналов в бою днем монголы использовали свистящие стрелы, а ночью - цветные фонари. «Молчаливые, упорные и подвижные до невероятности, они действуют как будто по команде», - писал о них один из современников.

Большое внимание монголы уделяли подбору командного состава. Основным требованием при подборе командира служили личные качества воина, его боевые способности, а не происхождение, знатность или выслуга лет. Когда Субедэ исполнилось 25 лет, он уже командовал тумынем и, по преданию, за свою жизнь успешно провел 82 войны и выиграл 65 сражений. Чингисхан говорил, что он «тех, которые были сведущие и молодцы, сделал беками войска; тех, которые были проворны и ловки... сделал табунщиками; не сведущих, давши им небольшую плеть, послал в пастухи»{145}.

«Нет военачальника храбрее Есутая, - говорил Чингисхан. - Ни у одного военачальника нет таких качеств, как у него. Он не устает от долгих походов. Никогда не чувствует ни голода, ни жажды. Но он думает, что его воины тоже отличаются теми же качествами. Поэтому он не годится в большие военачальники. Он должен знать существование голода и жажды и понимать страдания своих подчиненных, он должен беречь силы людей и животных»{146}. Начальник обязан был заботиться о своих подчиненных и быть требовательным. Он не имел права напрасно рисковать жизнью своих людей. Батый упрекал Субедэ в том, что тот в боях под Будой опоздал навести мост: «Ты был виною того, что я потерял Богадура и 23 воина».

Строжайшая дисциплина обеспечивала точное выполнение приказа. Перед походом производился смотр, на котором проверялось вооружение и снаряжение каждого воина вплоть до турсука и иголки. На походе всаднику арьергарда грозила смерть, если он ленился поднять предмет, потерянный всадником передовых частей. За неоказание помощи товарищу в бою виновный также приговаривался к смертной казни.

Войсковая разведка давала подробные сведения монгольскому командованию, на основании которых определялся характер боевых действий.

Если рыцари Западной Европы вели преимущественно рукопашный бой, то у монголов наибольшее развитие получил бой метательным оружием. Монголы были отличными стрелками из лука. Они могли поражать стрелой летящую птицу.

Боевой порядок монголов был расчленен по фронту и в глубину до девяти линий. Силы распределялись с таким расчетом, чтобы фланги были сильнее центра, это давало возможность окружить противника. Составные части боевого порядка хорошо маневрировали. Бой питался резервами из глубины.

Если монголы встречали упорное сопротивление, они уклонялись от дальнейшего боя и уходили в другом направлении или же возвращались для нового нападения. Так было на Средней Волге, в походах на Новгород и в Западную Европу. Свойства конницы монголов и высокая подвижность войска в целом обеспечивали быстрый отрыв от противника и безболезненное отступление. Монголы обычно были сильны в бою со слабым противником, сильного противника они избегали. Поэтому войны монголов часто характеризуются как войны без сражений, а сражения - без потерь. Одной из причин уклонения монголов от фронтальных боев была малорослость и относительная слабость их лошадей, что очень невыгодно в рукопашном бою. Когда монголы сталкивались с упорным сопротивлением, они уничтожали противника при помощи метательных машин.

Некоторые русские военные историки переоценивали значение военного искусства монголов, считая, что оно оказало решающее влияние на развитие русского военного искусства. Это мнение не подтверждается процессом исторического развития вооруженной организации русского государства и способов ведения войны и боя, применявшихся русским войском в XIV - XVI вв. Состав и организация русского войска определялись историческими особенностями его развития, а также общественным и политическим устройством Руси. Русское войско имело свою оригинальную структуру и такие же формы организации.

Стратегия и тактика русского войска, в том числе и его боевые порядки, имели свои национальные черты, определявшиеся процессом исторического развития русского военного искусства.

Изучение устройства вооруженной организации монголов, особенностей их военной политики и способов ведения войны и боя массовой легкой конницей, безусловно, представляет научный интерес. Без раздела о военном искусстве монголов история военного искусства будет не полна.

Хронологические рамки первого этапа феодального или цехового периода войны охватывают примерно восемь столетии, в течение которых возникла, сложилась и развивалась новая прогрессивная ступень человеческого общества - феодальный способ производства. В эти восемь веков определилась и новая расстановка сил Европы, Азии и Северной Африки. Появились новые народы, начинавшие играть ведущую роль в истории. Это были племена и народы Восточной и Западной Европы. Связующим звеном с древними народами Южной Европы, Азии и северо-восточной части Африки была Византийская империя, существовавшая около тысячи лет. Все это накладывало свой отпечаток на особенности развития военного искусства первого этапа феодального периода войны.

В истории развития военного искусства важное место занимало русское военное искусство. Это было военное искусство древнеславянских племен и древнерусского государства, развивавшееся в борьбе с Византией, варягами, хазарами и печенегами; это было военное искусство вооруженной организации русских княжеств, развивавшееся в борьбе с половцами, татаро-монголами и агрессией немецко-шведских феодалов. Заслуживает внимания и военное искусство арабов, франков, турок и монголов, так как эти народы создали массовую легкую конницу как основной род войск и положили начало формированию отрядов пехоты, явившихся зачатками постоянного войска. Византия сохраняла военное наследство древнего мира и пополняла его тем, что заимствовала у своих соседей - славян и арабов.

В феодальных войнах Западной Европы отсутствовали крупные стратегические цели, а поэтому не было и базы для развития стратегических форм. Византия вела борьбу на два фронта: со славянами и арабами. В этой борьбе она опиралась на мощные укрепления своей столицы, на сильный флот и на экономическое могущество, позволявшее ей откупаться от любого противника.

Славянские племена боролись с Византией, варягами и кочевыми народами причерноморских и прикаспийских степей, т. е. решали одновременно три крупные стратегические задачи. Русская рать под командованием Святослава последовательно решала эти задачи. Особенностью стратегии вооруженных сил славян были наступательные действия и захват стратегической инициативы. Русским северо-западным землям приходилось бороться с сильными немецко-шведскими феодалами, имея в тылу татаро-монголов. Александр Невский искусно сочетал политику соглашения с татаро-монголами, обеспечивая в то же время стратегическую безопасность северо-западных границ Руси победами над шведскими и немецкими феодалами -рыцарями. Это было решение стратегических задач в оборонительных войнах Руси.

Татаро-монголы преследовали цели порабощения народов Азии и Европы. Они последовательно сосредоточивали всю массу легкой конницы против государств, ослабленных внутренней политической межплеменной и религиозной борьбой, усиливая процесс их разложения своей коварной политикой. В результате были порабощены Китай, народы Средней Азии, Восточной Европы и Малой Азии. Стратегия монгольского войска характерна уклонением от борьбы с сильным противником и стремлением воевать за счет порабощенных народов.

Для выявления особенностей стратегии монголов-завоевателей необходимо учесть, что их войско не нуждалось в коммуникации в нашем понимании этого слова. Если арабы имели кормовые базы в своих оазисах, то монгольское войско снабжалось за счет кочующих стад скота. Сами воины изготовляли себе стрелы, копья и предметы снаряжения. Женщины и дети обеспечивали отдых и питание воинов. Существовало точное распределение обязанностей по установке и снятию кибиток, а в кибитке сохранялся строжайший порядок - каждый член семьи и каждый предмет имел строго определенное место. Женщины и дети в боевой обстановке часто изображали действия резервов, а также защищали свое имущество и тыл.

«Коммуникации» монгольского войска шли не от тыла к фронту, а от района нападения монголов к их глубокому тылу, куда отправлялись награбленные богатства и рабы.

Для тактики древних славян характерно искусство маневра. На поле боя взаимодействовала пехота и конница. В период феодальной раздробленности новым моментом в тактике было расчленение боевого порядка русской рати по фронту и в глубину. При этом каждая составная часть боевого порядка имела тактическое предназначение: «чело» составляло главные силы, правое и левое крылья были крыльями боевого порядка, сторожевой полк завязывал бой. Крылья формировались из лучших войск, были сильнее центра, вследствие чего в ходе боя осуществлялся охват флангов противника и его окружение. Новым в тактике боя на окружение было преследование остатков противника, вырвавшихся из окружения. Преследованием завершался разгром врага.

Характерной чертой тактики арабской конницы являлись последовательные атаки противника, в основе чего лежало многолинейное построение арабского боевого порядка.

Основным моментом в тактике монгольской конницы было изматывание противника стрельбой из лука.

Отсутствие дисциплины в феодальном ополчении исключало возможность организации на поле боя взаимодействия составных частей войска. Возникновение рыцарских организаций с их строгой орденской дисциплиной позволило строить рыцарей компактной массой - «клином», пробивавшим боевой порядок противника на всю глубину. Но рыцарский боевой порядок не мог маневрировать на поле боя, так как он не был расчленен и состоял из одного рода войск - тяжелой конницы. Западноевропейская пехота, утратившая к этому времени свои былые боевые качества, не могла сражаться с рыцарской конницей. Только русская пехота наносила поражения византийской коннице, во взаимодействии со своей конницей била конницу печенегов, половцев и тяжелую рыцарскую конницу немецких и шведских феодалов.

В рассматриваемый период в Византийской империи был создан мощный флот, оснащенный новой техникой - «греческим огнем». Флот Византии успешно боролся с флотом арабов.

В начале VIII в. Византия оказалась перед угрозой гибели, но пережила кризис и к началу IX в. упрочила свое положение и снова расширила свои границы. Маркс отмечал, что в начале X в. «Византия была самой крупной морской державой в Европе». В конце IX и в начале X века Византия оказалась под ударами дунайской Болгарии и руссов. Процесс разложения империи и складывание феодальных отношений сильно ослабили византийцев. От активной борьбы Византия перешла к пассивной обороне. В то же время правительство Византии, натравливая своих противников друг на друга, стремилось их ослабить.

В Византии сохранялось античное военно-теоретическое наследство, которое развивалось на опыте войн со славянами и арабами. Из византийских военных теоретиков X в. следует отметить Никифора Фоку. Ему приписывают трактат, названный в русском переводе «О сшибках с неприятелем» (главной темой трактата является война в условиях горного театра). Интерес к войне на горном театре военных действий у византийских военных писателей X в. был продиктован борьбой со славянами на Балканах. Трактат «О сшибках с неприятелем» подробно рассматривает все тактические варианты похода и боя в горных условиях. Трактат давал византийским военачальникам советы, как действовать в той или иной обстановке горного театра. Никифор Фока советовал быть особо бдительным и осторожным при прохождении горных проходов и форсировании перевалов.

Сохранился другой военно-теоретический трактат этого же периода «Стратегия императора Никифора», в котором рассматриваются вопросы организации похода и ведения боя значительными силами с арабами. По мнению автора, для успешного похода необходимо иметь войско численностью не менее 24 тыс. воинов, состоящее из конницы и пехоты. В качестве тактической единицы пехоты автор рекомендовал использовать отряд численностью в 1 тыс. человек, в который входило бы 400 тяжеловооруженных пехотинцев, 300 лучников, 300 метателей дротиков и пращников. Боевой порядок пехоты предусматривался в форме фаланги, построенной отрядами по 700 воинов в семь шеренг каждый отряд; 1, 2, 6 и 7-ю шеренги должны составлять тяжеловооруженные пехотинцы, 3, 4 и 5-ю - лучники. Между отрядами пехоты оставлялись интервалы в 15–20 м, в которых строились пращники и метатели дротиков.

Автор трактата делил кавалерию на панцырную, т. е. тяжеловооруженную, и на конных лучников. Рекомендовалось боевой порядок кавалерии строить в три линии с выделением резерва. Фронт первой линии кавалерии по форме представлял трапецию, обращенную своей вершиной в сторону противника.

В генеральное сражение, по мнению автора, можно вступать лишь тогда, когда имеется численное превосходство и когда противник уже понес урон в отдельных стычках и пал духом. Передовые отряды должны завязать бой и заманить противника в засаду. Затем, выдвигаясь вперед через интервалы пехоты, в бой вступает конница. Если кавалерия не выдержит боя, ей следует отступить за линию пехоты, которая примет на се5я удар противника. Автор трактата рекомендовал охватывать фланги вражеского войска и окружать его. Если противник начинал отступать, то преследование следовало вести осторожно, чтобы не попасть в засаду.

Широкой известностью пользовался труд императора Льва VI «Тактика», в котором обобщались многие работы по военному искусству его предшественников. В значительной своей части Лев VI без ссылок на источник переписал труд Маврикия «Стратегикон», оказавший серьезное влияние на всех последующих византийских военных писателей.

Лев VI пытался поставить по-новому лишь вопрос о рукопашном бое. Он утверждал, что «при современном развитии метательного оружия рукопашный бой более невозможен». В ходе дальнейшего развития военного искусства это положение не находило подтверждения, хотя выдвигалось каждый раз при появлении усовершенствованного метательного оружия.

Военно-теоретические труды византийских военных писателей в течение многих сотен лет оказывали влияние на развитие военно-теоретической мысли Западной Европы. Интерес к военной культуре Византии проявляли киевские князья, а затем русские военные теоретики вплоть до начала XVIII в., когда все основные военно-теоретические работы византийцев были переведены на русский язык.

Конец работы -

Эта тема принадлежит разделу:

Второй том «Истории военного искусства»

Второй том истории военного искусства профессора генерал майора е а разина изданный в г охватывает развитие военного искусства народов.. в своих исследованиях автор описывает практически все известные этапы в.. в качестве методологической основы монографии была взята т н марксистско ленинская военная наука т е труды к..

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ:

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Рыжеволосый хан монголов вступил в свой первый и решительный бой с неприятелем и победил. Он мог теперь с гордостью носить жезл из слоновой кости или рога в виде маленькой булавы, которая по праву принадлежала полководцу и вождю.

И он страстно жаждал иметь в подчинении верных ему людей. Несомненно, эта страсть объяснялась страданиями в те трудные годы, когда Борчу пожалел его, а стрелы простоватого Касара спасли его жизнь.

Однако Темучин признавал за силу не политическую власть, о которой он не очень задумывался, и не богатство, в котором он, очевидно, видел мало проку. Будучи монголом, он хотел только того, что ему было необходимо. Его концепция силы сводилась к людской силе. Когда он восхвалял своих багатуров, он говорил, что они разбивали на мелкие части твердые камни, переворачивали валуны и останавливали стремительный напор врага.

Превыше всего он ценил преданность. Предательство считалось непростительным грехом соплеменника. Предатель мог стать причиной разгрома всего стойбища или же завлечь орду в засаду. Преданность племени и хану была, так сказать, ultimum desideratum (в высшей степени желаемым). «Что можно сказать о человеке, дающем обещание на заре и нарушающем его с наступлением ночи?»

Отголосок его страстного желания иметь верных подданных звучал в его молитвах. Для монгола было привычным делом подниматься на вершину скалы, которую он считал постоянным местопребыванием тенгри – небесных духов воздуха верхнего плана, которые ниспосылали ураганы и громы и порождали все внушающие трепет чудесные явления безграничного неба. Он возносил молитвы на четыре стороны света, перекинув через плечи свой пояс.

«Вечное Небо, будь благосклонно ко мне; пошли духов верхнего воздуха мне в помощь, а на земле направь людей мне на подмогу».

И люди собирались под его знаменем из девяти хвостов яка уже не семьями и юртами, а сотнями. Племя скитальцев, ставшее врагом для своего бывшего хана, всерьез обсуждало достоинства Темучина, предводителя монголов. «Он позволяет охотникам оставлять себе всю добычу во время большой охоты, а после битвы каждому воину оставлять себе причитающуюся ему долю захваченных трофеев. Он подарил шубу со своего плеча. Он слез со своего коня, на котором скакал, и отдал его нуждающемуся».

Ни один коллекционер не радовался с таким пылом редкому приобретению, как монгольский хан, привечая этих скитальцев.

Он собирал вокруг себя двор без казначеев и советников, которых ему заменяли духи войны. В него, конечно, вошли Борчу и Касар – его первые товарищи по оружию, Аргун – музыкант, игравший на лютне, Бэйян и Мухули – хитроумные и закаленные в сражениях военачальники, а также Су – искусный арбалетчик.

Аргун предстает перед нами не столько как бард, сколько как просто веселый и общительный человек. С ним связан один яркий эпизод, когда он одолжил у хана золотую лютню и потерял ее. Вспыльчивый монгол пришел в ярость и послал двух паладинов убить его. Вместо этого они схватили провинившегося, заставили его выпить два кожаных мешка вина и заперли в укромном месте. На следующий день на рассвете они растолкали его и проводили ко входу в юрту хана, восклицая: «Свет уже озаряет твою орду (центр племени, ханская ставка и главная юрта стойбища), о хан! Открой вход и прояви свое милосердие».

Воспользовавшись возникшей паузой, Аргун запел:

Когда дрозд поет «динг-донг»,

Ястреб хватает его когтями перед последней нотой –

Так же и гнев моего господина обрушивается на меня.

Увы, я люблю выпить, но я не вор.

И хотя воровство каралось смертью, Аргун был прощен, а судьба золотой лютни остается загадкой и по сей день.

Эти сподвижники хана были известны во всей Гоби под прозвищем «яростные потоки». Двое из них – Джебе-ноян («военачальник-стрела») и доблестный Субедей-багатур, – в то время еще просто мальчишки, впоследствии подвергли опустошению территории по всему девяностоградусному меридиану.

Джебе-ноян впервые появляется в веренице событий как юноша из вражеского племени, спасающийся бегством после боя и окруженный монголами во главе с Темучином. Он потерял коня и попросил другого у монголов, предложив за это сражаться на их стороне. Темучин внял его просьбе, подарив юному Джебе быстроногого белоносого скакуна. Однако, сев на него, Джебе ухитрился прорваться между монгольскими воинами и ускакать. Затем он все же вернулся и сказал, что хочет служить хану.

Впоследствии, когда Джебе-ноян пробирался через Тянь-Шань, преследуя Кучлеука с его племенем кара-киданей, он собрал табун в тысячу белоносых коней и послал его в дар хану. Это был знак того, что Джебе не забыл того давнего случая с конем, когда ему была сохранена жизнь.

Не таким порывистым, как юный Джебе, но более сметливым был Субедей из племени оленеводов урианкхи. В нем было что-то от жестокой целеустремленности Темучина. Прежде чем ввязываться в войну с татарами, хан спросил у своих сподвижников, кто бы отважился повести воинов в наступление. Субедей вышел вперед и был удостоен за это похвалы хана, который предложил ему отобрать сто самых лучших воинов в качестве своих телохранителей. Субедей ответил, что ему никто не нужен для сопровождения и он намерен двинуться впереди орды в одиночестве. Темучин, поколебавшись, разрешил, и Субедей прискакал в лагерь татар и заявил, что ушел от хана и желал бы присоединиться к ним. Он убедил татар, что монгольской орды поблизости нет, так что они оказались совершенно не готовы, когда монголы напали на них и обратили в беспорядочное бегство.

– Я буду оберегать тебя от твоих врагов так же, как войлок юрты укрывает от ветра, – обещал Субедей молодому хану. – Именно это я буду делать для тебя.

– Когда мы будем брать в плен прекрасных женщин и захватывать великолепных жеребцов, то будем отдавать их тебе, – обещали ему его паладины. – Если же мы тебя ослушаемся или нанесем тебе вред, брось нас погибать в бесплодных местах.

– Я был как во сне, когда вы пришли ко мне, – отвечал Темучин своим храбрецам. – Я прежде сидел в печали, а вы воодушевили меня.

Они чествовали его так, как он того заслуживал в качестве истинного хана якка-монголов, а он определил каждому положение, которого тот заслуживал, учитывая особенности его характера.

Он сказал, что Борчу будет сидеть подле него на курултае (собрании вождей) и будет в числе тех, кому доверено нести лук и колчан хана. Кому-то предстояло ведать продовольствием, отвечать за домашний скот. В ведении других были кибитки и слуги. Обладающего большой физической силой, но не блистающего умом Касара он поставил мечником.

Темучин тщательно отбирал смышленых и отважных воинов в качестве военачальников, полководцев для своей вооруженной орды. Он ценил умение сдерживать гнев и выжидать подходящий момент для нанесения удара. Поистине суть характера монгола – его терпение. Храбрым и самоотверженным Темучин доверил присматривать за кибитками и запасами продовольствия. Бестолковых оставлял стеречь скот.

Об одном военачальнике он сказал: «Нет человека более доблестного, чем Есудай, ни у кого нет таких редких способностей. Но поскольку самые длительные походы не утомляют его, поскольку он не чувствует ни голода, ни жажды, он полагает, что и его подчиненные тоже не страдают от этого. Вот почему он не годится для высокого командного поста. Полководец не должен забывать о том, что его подчиненные могут страдать от голода и жажды, и должен разумно использовать силу своих людей и животных».

Чтобы поддерживать свой авторитет у этого сонма «яростных бойцов», молодому хану требовались непоколебимая решимость и тонко взвешенное чувство справедливости. Вожди, вставшие под его знамя, были так же неуправляемы, как, например, викинги. Хроники повествуют, как отец Борте появился со своими сторонниками и семью взрослыми сыновьями, чтобы представить их хану. Произошел обмен дарами, и семеро сыновей заняли места среди монголов, вызывая бесконечное раздражение, особенно один из них – шаман по имени Тебтенгри. Считалось, что он, как шаман, способен покидать по желанию свое физическое тело и посещать мир духов. Он также был наделен даром предсказания.

И у Тебтенгри была агрессивная амбиция. Проведя несколько дней в юртах нескольких вождей, он и некоторые из его братьев напали на Касара и били его кулаками и палками.

Касар пожаловался хану Темучину.

– Ты же, брат, хвалился, – ответил тот, – что тебе нет равных в силе и хитрости, как же ты дал этим парням себя побить?

Обозлившись, Касар ушел на свою половину в ставке хана и уже не подходил к Темучину. Тут хана разыскал Тебтенгри.

– Мой дух слышал сказанное в другом мире, – сказал он, – и эта истина передана мне самим Небом. Темучин будет править своими подданными некоторое время, но потом над ними будет Касар. Если ты не покончишь с Касаром, твое правление продлится не долго.

Хитрость шамана-волхва возымела действие на хана, который не мог отмахнуться от того, что он искренне принял за предсказание. В тот вечер он сел на коня и отправился с несколькими воинами схватить Касара. Об этом узнала его мать Оэлун. Она велела слугам приготовить повозку, запряженную быстроногим верблюдом, и поспешила за ханом.

Она приехала к юрте Касара и пробралась мимо окружившей было ее ханской охраны. Войдя в главную юрту, она обнаружила Темучина напротив стоящего на коленях Касара без шапки и кушака. Встав на колени, она обнажила груди и сказала Темучину: «Вы оба вскормлены из этих грудей. У тебя, Темучин, много достоинств, а у Касара лишь его сила и искусство меткого лучника. Когда мятежники выступали против тебя, он их поражал своими стрелами».

Молодой хан слушал молча, ожидая, когда иссякнет гнев его матери. Затем он вышел из юрты, сказав: «Мне было не по себе, когда я делал это. А теперь мне стыдно».

Тебтенгри продолжал ходить из юрты в юрту и создавать неприятности. Утверждая, что в своих действиях руководствуется откровениями свыше, он был для монгольского хана как бельмо на глазу. Тебтенгри собрал вокруг себя немало сторонников и, будучи амбициозным, верил, что способен подорвать престиж молодого хана. Опасаясь вступать в конфликт с самим Темучином, он и его сообщники разыскали Темугу-отчигина, самого младшего из братьев хана, и принудили его преклонить перед ними колени.

Традиция запрещала монголам применять оружие в разрешении конфликтов друг с другом, однако после этого поступка шамана Темучин вызвал Темугу и сказал ему:

– Сегодня Тебтенгри придет в мою юрту. Обращайся с ним так, как захочешь.

Положение Темучина было непростым. Мунлик, вождь олкунутов и отец Борте, много раз помогал ему в битвах и снискал уважение. Сам Тебтенгри был шаманом, прорицателем и колдуном. Темучин как хан должен был выступать в качестве судьи в урегулировании конфликтов и не идти на поводу своих желаний.

Он был в юрте один и сидел у огня, когда вошли Мунлик и семеро его сыновей. Он приветствовал их и они сели по правую руку от него, когда вошел Темугу. Все оружие, конечно, было оставлено у входа в юрту, и младший брат схватил Тебтенгри за плечи.

– Вчера меня силой заставили встать перед тобой на колени, но сегодня я померяюсь с тобой силой.

Какое-то время они боролись, а другие сыновья Мунлика поднялись с места.

– Боритесь не здесь! – обратился Темучин к дерущимся. – Идите наружу.

У входа в юрту стояли в ожидании трое сильных бойцов. Они как раз ждали этого момента, действуя по указке Темугу или хана. Они схватили Тебтенгри, как только он появился, сломали ему позвоночник и отшвырнули в сторону. Он остался лежать неподвижно у колеса повозки.

– Тебтенгри поставил меня вчера на колени! – воскликнул Темугу, обращаясь к своему брату хану. – Теперь, когда я хочу померяться с ним силой, он лежит и не встает.

Мунлик и его шестеро сыновей бросились к выходу, выглянули и увидели тело шамана. Горе охватило вождя, и он обернулся к Темучину.

– О, каган, я верой служил тебе до сегодняшнего дня.

Значение сказанного не оставляло места сомнениям, и его сыновья приготовились наброситься на Темучина. Темучин встал. Он был безоружен и иначе как через вход выйти из юрты не мог. Вместо того чтобы звать на помощь, он сказал сурово разъяренным олкунутам:

– Прочь с дороги! Мне нужно выйти.

Озадаченные неожиданной командой, они посторонились, и он вышел из шатра к посту стражи из своих воинов. Все же этот случай стал одним из инцидентов в череде бесконечных конфликтов вокруг рыжеволосого хана. Но ему хотелось по возможности избежать кровавой вражды с родом Мунлика.

Ночью Темучин велел двум своим людям поднять тело шамана и вытащить его через дымоход на самом верху юрты. Когда среди ордынцев стало расти любопытство по поводу того, что стало с колдуном, Темучин открыл вход в юрту, вышел и объяснил им:

– Тебтенгри бил моих братьев и неправедно клеветал на них; за то небо не возлюбило его и отняло вместе и жизнь, и тело его.

Но когда он вновь остался наедине с Мунликом, то говорил с ним совершенно серьезно:

– Ты не учил своих сыновей послушанию, хотя им это и было необходимо. Что касается тебя, то я обещал оберегать тебя от смерти в любом случае. И давай закончим с этим 4 .

Между тем не было видно конца межплеменным войнам в Гоби, этой «волчьей распри» больших родов с погонями и преследованиями. И хотя монголы все еще считались слабее других племен, все же под знаменем хана было сто тысяч юрт. Защитой для его подданных были его ум и хитрость, а его жестокая смелость воодушевляла его воинов. Ответственность не за несколько семей, а за целый народ ложилась на его плечи. Сам он мог спать спокойно по ночам; поголовье его домашнего скота неуклонно росло благодаря получаемой «ханской десятине». Ему было уже за тридцать, он был в расцвете сил, а его сыновья теперь скакали вместе с ним и уже высматривали будущих жен, подобно тому как он сам когда-то путешествовал по равнинам бок о бок с Есугеем. Он отобрал у своих врагов то, что ему принадлежало по наследству, и не хотел лишаться этого богатства.

Но что-то еще зрело в его голове – недодуманный план, невыраженное до конца желание.

«Чтобы объединить «разящих воинов» в союз племен, чтобы противостоять своим заклятым врагам», – думал он. И он приступил к осуществлению задуманного со всем своим поистине величайшим упорством.

Осенью Чингисхан подошел к Тармизу, который и был взят им после серьезного сопротивления штурмом. Во время кратковременной осады этого города Чингису большую службу сослужили катапульты (метательные сооружения), которые заставили замолчать орудия неприятеля и дали ему возможность продвинуть к стенам штурмующие колонны. Катапульты эти были построены для Чингисхана мусульманскими инженерами.

Зиму 1220-1221 годов Чингисхан провел на удобных для зимовок берегах Аму-Дарьи, отправив поздней осенью сильный отряд под командой трех царевичей и Богурчи-нояна против Хорезма и его столицы Гурганджа, которые находились тогда в цветущем состоянии и могли бы оказаться опасными для разрозненных корпусов армии Чингисхана. В Хорезме правила энергичная мать хорезмшаха, Турканкатун. Но на этот раз она предпочла бежать и была захвачена монголами уже в Персии; впоследствии эта властная и жестокая женщина была увезена Чингисханом в Монголию, где прожила еще довольно долго, пережив великого «Завоевателя мира». После продолжительной осады Гургандж был взят монголами.

Между тем сын хорезмшаха Мухаммеда, Джелаль-ад-дин, которому удалось ускользнуть от монгольских отрядов, нанеся даже одному из них поражение, прибыл в Газну, в Афганистан, и здесь стал организовывать силы для нападения на Чингисхана.

Это был очень храбрый и энергичный человек, который не хотел подражать своему отцу и решился броситься в борьбу с Чингисханом, не особенно задумываясь о качествах монгольского войска и его вождя, и о своих собственных силах, которые были далеко не надежны; но на это решение его толкала и личная храбрость, может быть, чувство долга и, главным образом, темперамент авантюриста.

Против Джелаль-ад-дина Чингисхан отправил Шиги-Кутуку-нояна. Монгольский полководец потерпел поражение от Джелаль-ад-дина при Первоне. Шиги-Кутуку должен был с остатками своего отряда вернуться к Чингисхану. Битва эта была единственной крупной неудачей монголов за всю войну. Чингисхан и в данном случае обнаружил величие духа и с полным спокойствием принял известие о поражении своего отряда. «Шиги-Кутуку, - заметил он, - привык всегда быть победителем и еще никогда не испытал жестокости судьбы; теперь, когда он испытал эту жестокость, он будет осторожнее». Чингис, который сам не раз испытал эту «жестокость судьбы», любил напоминать своим полководцам о превратности счастья, особенно ценя в людях качество, которым сам обладал в полной мере: осторожность.

Выяснив степень поражения Шиги-Кутуку, Чингисхан стал принимать меры для того, чтобы исправить последствия этой неудачи. Джелаль-ад-дин же воспользовался своей победой только для того, чтобы варварски замучить пленных монголов; он не сумел даже прекратить ссор в среде своих военачальников и не дать разгореться национальным страстям в своем разноплеменном войске, лишний раз показывая, что он был смелым авантюристом, а не настоящим полководцем. Джелаль-ад-дин продолжал отступать, и Чингису пришлось преследовать его до самого Инда, на берегах которого и произошла решительная битва осенью 1221 года. Джелаль-ад-дин не успел переправиться на другой берег, не успел переправить свое семейство и свое достояние. В прошедшей битве, в которой монгольскими войсками Чингисхан руководил лично, Джелаль-ад-дин потерпел полное поражение, не помогла ему и личная храбрость, и мужество окружавших его. Мусульманские войска были быстро смяты ударом корпуса багатуров, которых Чингисхан искусно ввел в бой в самый нужный момент. Окруженный с трех сторон линиями монгольской кавалерии, Джелаль-ад-дин, кинулся с конем в Инд и переправился на другой берег. Говорят, Чингисхан не оставил без внимания смелого поступка своего врага и сказал сыновьям, что они должны брать пример с этого мусульманского храбреца.

Битва при Инде была единственной за всю войну, когда мусульмане решились в открытом поле сопротивляться самому Чингисхану, и в памяти монголов Джелаль-ад-дин сделался главным врагом Чингиса. О хорезмшахе Мухаммеде, игравшем такую жалкую роль, они позабыли.

Так как царевич Тулуй блистательно выполнил возложенную на него задачу, покорив в краткий срок три больших города Хорасана: Мерв, Нишапур и Герат, то Чингисхан решил двинуться назад. Вначале он предполагал идти через Индию, Гималаи и Тибет, но ряд обстоятельств помешали выполнению этого плана. Прежде всего, пути через горы были завалены снегами, затем гадатели, в том числе и знаменитый Елюй-Чуцай, советовали Чингисхану не проникать в Индию, а к голосу гадателей монгольский хан прислушивался всегда; наконец, пришло известие о явном восстании тангутов. Лето 1222 года Чингисхан провел в прохладных местах близ Гиндукуша.

Поход Чингиса на Инд и возвращение по северной части Афганистана, где было много еще непокоренных горных крепостей, может считаться одним из самых замечательных военных дел грозного завоевателя. Действительно, несмотря на самые тяжелые местные условия, монгольская армия, руководимая своим гениальным вождем, ни разу не была поставлена в трудное положение.

Весной 1222 года к Чингису прибыл из Китая знаменитый даос, монах Чанчунь. Чингис давно уже слыхал о его благочестивой жизни и еще в 1219 году пригласил его к себе, желая, по-видимому, получить «лекарство для вечной жизни», так как слыхал о том, что последователи китайского мыслителя Лаоцзы - даосы занимаются отыскиванием «философского камня» и очень сильны в магии.

Весною 1223 года Чингисхан на берегу Сыр-Дарьи встретился с сыновьями Чагатаем и Угедеем, которые зимовали около устья Зарафшана, занимаясь птичьей охотой. На равнине Кулан-баши устроена была грандиозная охота на диких ослов. Их подогнал из кипчакских степей Джучи, который после долгого отсутствия прибыл теперь на свидание с отцом, пригнав еще, кроме онагров, в виде подарка 20 000 белых коней.

Продвигаясь далее на восток, Чингисхан лето 1224 года провел на Иртыше, и в Монголию, в свои ставки, прибыл только в 1225 году. На границе бывших владений найманов он был встречен двумя царевичами, детьми своего младшего сына, Тулуя, Кубилаем и Хулагу, один из которых стал впоследствии великим каганом и повелителем Китая, а другой - владыкой Персии.

Маленькие царевичи были в первый раз на охоте; так как у монголов был обычай натирать мясом и жиром средний палец руки юноши, впервые отправившегося на охоту, то Чингисхан сам совершил этот обряд по отношению к своим внукам. Вместе с Чингисом вернулись на родину и три младших его сына; один старший, Джучи, остался в кипчакских степях.

Так закончился этот поход, сыгравший важную роль в жизни Азии, а вместе с тем и в жизни всего мира, потому что он положил начало монгольскому господству в Средней Азии и образованию новых государств, возникших на развалинах империи монголов.

Заключение

Чингисхана привыкли представлять себе жестоким и коварным, грозным деспотом, совершающим свой кровавый путь по горам трупов избитых им мирных жителей, по развалинам цветущих когда-то городов. И действительно, разные источники сообщают нам о кровавых деяниях монгольского завоевателя, о массовых избиениях врагов, о том, как он в ранней юности убил своего сводного брата Бектера.

Мощная экспансия тюрок совпала с упадком восточного христианства. Новая Римская империя со столицей в Константинополе ослабевала экономически - по мере того как уступала свои владения венецианцам, генуэзцам и совершающим набеги тюркам, и в военном отношении - по мере того как сокращалась армия империи и рушились ее оборонительные рубежи. Четвертый крестовый поход, сопровождавшийся захватом и разграблением столицы Византии Константинополя, подтвердил существование вражды между римско-католической церковью, приверженной папе, и греческой православной, патриарх которой подчинялся императору. Разнообразные факторы, раскалывавшие христианство, не позволяли организовать достаточно эффективный отпор мощной лавине хищных и решительных захватчиков с мусульманского Востока. Тюрки неумолимо надвигались.

Наиболее могущественными среди тех вождей, что руководили тюркскими набегами, были вожди сельджуков - кочевой орды, распространившейся на запад. Они сокрушили всех соперников, выдворили крестоносцев и объединили мусульманскую Азию. С 1037-го по 1300 год они успешно правили державой, простиравшейся в зените могущества от Афганистана до Средиземного моря. В конце концов они стали жертвами монгольских завоевателей и внутренней междоусобицы. Их упадок продолжался до тех пор, пока не сохранили свое господство одни лишь сельджуки Рума в Малой Азии. Но в то время как тюркская держава переживала упадок, небольшие воинственные группы племен утвердились в Анатолии. Среди них всегда существовали отряды гази - мусульманских воинов, которые, не довольствуясь завоеванными территориями, постоянно стремились к продолжению военных походов и расширению границ господства ислама. К XIII веку некоторое число кочевых отрядов гази обосновались в самостоятельных ханствах, почти свободных от власти сельджукских или монгольских вождей, правивших в глубине континента. Одной такой кочевой армией командовал Эртугрул, отец Османа - основателя . Здесь смешиваются история и легенда и рождается следующее предание.

Эртугрул, великий полководец из тюркской знати, рожденный повелевать, вел отряд всадников численностью 400 человек через Анатолийское плато, выехав к месту битвы неравных соперников. С благородным рвением он поспешил на помощь меньшему по численности отряду сражавшихся воинов и вместе с ним выиграл битву. Предводителем отряда, которому помог Эртугрул, оказался не кто иной, как Алауддин Кайкобад, султан сельджуков Рума, который в знак благодарности подарил Эртугрулу земли, располагавшиеся вдоль границы с Византией на крайнем северо-западе своих владений. Эртугрула поставили предводителем пограничного войска, наделив его полномочиями защищать владения султана и по возможности расширять их.

Это предание, хотя и в несколько драматизированной форме, дает представление о способах, которыми небольшие воинственные кланы кочевников смогли утвердиться в Малой Азии, как потому, что они располагали определенной военной силой, так и потому, что клонившаяся к упадку сельджукская держава нуждалась в их помощи для отражения угрозы нападения монголов с востока и христиан с запада.

Но спасти последних сельджуков уже ничто не могло. Нашествие на Малую Азию монгольского завоевателя Чингисхана сделало их султана всего лишь данником победителей, а прибывшие новые тюркские племена, согнанные со своих земель монголами, усилили общий хаос до такой степени, что к концу XIII века эта территория оказалась в состоянии анархии. Власть в ней перешла в руки определенного числа фактически независимых племенных вождей. Одним из них был Осман. Его имя на арабском звучит как Оттоман - так его принято называть на Западе. В 1281 году Осман наследовал своему отцу Эртугрулу. Когда же в 1299 году он провозгласил свою независимость от султана сельджуков, то это было констатацией факта, который сельджуки не могли отрицать. С этого времени начался путь Османа как завоевателя. И хотя его ханство первоначально было одним из самых незначительных среди государственных образований, поделивших между собой державу сельджуков, династия Османа в течение сотни лег одолела большинство своих соперников и основала империю, носившую это знаменитое имя 600 лег.