Расписание дня ивана денисовича в лагере. Лагерная жизнь в повести А

Повесть «Один день Ивана Денисовича» Солженицын написал в 1959 году. Впервые произведение было опубликовано в 1962 году в журнале «Новый мир». Повесть принесла Солженицыну мировую известность и, по мнению исследователей, повлияла не только на литературу, но и на историю СССР. Первоначальное авторское название произведения – рассказ «Щ-854» (порядковый номер главного героя Шухова в исправительном лагере).

Главные герои

Шухов Иван Денисович – заключенный исправительно-трудового лагеря, каменщик, «на воле» его ждут жена и две дочки.

Цезарь – заключенный, «не то он грек, не то еврей, не то цыган» , до лагерей «снимал картины для кино» .

Другие герои

Тюрин Андрей Прокофьевич – бригадир 104-й тюремной бригады. Был «уволен из рядов» армии и попал в лагерь за то, что он сын «кулака» . Шухов знал его еще с лагеря в Усть-Ижме.

Кильдигс Ян – заключенный, которому дали 25 лет; латыш, хороший плотник.

Фетюков – «шакал» , заключенный.

Алешка – заключенный, баптист.

Гопчик – заключенный, хитрый, но безобидный паренек.

«В пять часов утра, как всегда, пробило подъем – молотком об рельс у штабного барака». Шухов никогда не просыпал подъема, но сегодня его «знобило» и «ломало» . Из-за того, что мужчина долго не вставал, его отвели в комендатуру. Шухову грозил карцер, но его наказали только мытьем полов.

На завтрак в лагере была баланда (жидкая похлебка) из рыбы и черной капусты и каша из магары. Заключенные неспешно ели рыбу, выплевывали кости на стол, а затем смахивали на пол.

После завтрака Шухов зашел в санчасть. Молоденький фельдшер, который на самом деле был бывшим студентом литературного института, но по протекции врача попал в санчасть, дал мужчине термометр. Показало 37.2. Фельдшер предложил Шухову «на свой страх остаться» – дождаться врача, но советовал все же идти работать.

Шухов зашел в барак за пайкой: хлебом и сахаром. Мужчина разделил хлеб на две части. Одну спрятал под телогрейку, а вторую в матрас. Тут же читал Евангелие баптист Алешка. Парень «эту книжечку свою так засавывает ловко в щель в стене – ни на едином шмоне еще не нашли» .

Бригада вышла на улицу. Фетюков пытался выпросить у Цезаря «потянуть» сигарету, но Цезарь охотнее поделился с Шуховым. Во время «шмона» заключенных заставляли расстегивать одежду: проверяли, не спрятал ли кто нож, еду, письма. Люди замерзли: «холод под рубаху зашел, теперь не выгонишь» . Колонна заключенных двинулась. «Из-за того, что без пайки завтракал и что холодное все съел, чувствовал себя Шухов сегодня несытым».

«Начался год новый, пятьдесят первый, и имел в нем Шухов право на два письма». «Из дому Шухов ушел двадцать третьего июня сорок первого года. В воскресенье народ из Поломни пришел от обедни и говорит: война». Дома Шухова ждала семья. Его жена надеялась, что по возвращении домой муж займется прибыльным делом, построит новый дом.

Шухов и Кильдигс были первыми в бригаде мастерами. Их отправили утеплять машинный зал и класть стены шлакоблоками на ТЭЦ.

Один из заключенных – Гопчик напоминал Ивану Денисовичу его покойного сына. Гопчика посадили «за то, что бендеровцам в лес молоко носил» .

Иван Денисович уже почти отбыл свой срок. В феврале 1942 года «на Северо-Западном окружили их армию всю, и с самолетов им ничего жрать не бросали, а и самолетов тех не было. Дошли до того, что строгали копыта с лошадей околевших» . Шухов попал в плен, но вскоре сбежал. Однако «свои» , узнав про плен, решили, что Шухов и другие солдаты – «фашистские агенты» . Считалось, что он сел «за измену родине»: сдался в немецкий плен, а после вернулся «потому, что выполнял задание немецкой разведки. Какое ж задание – ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь» .

Обеденный перерыв. Работягам не додавали еды, много доставалось «шестеркам» , хорошие продукты забирал повар. На обед была каша овсянка. Считалось, что это «лучшая каша» и Шухову даже удалось обмануть повара и взять для себя две порции. По дороге на стройку Иван Денисович подобрал кусок стальной ножовки.

104-я бригада была, «как семья большая» . Снова закипела работа: укладывали шлакоблоки на втором этаже ТЭЦ. Работали до самого захода солнца. Бригадир, шутя, отметил хорошую работу Шухова: «Ну как тебя на свободу отпускать? Без тебя ж тюрьма плакать будет!»

Заключенные вернулись в лагерь. Мужчин снова «шмонали» , проверяя, не взяли ли они чего со стройки. Неожиданно Шухов нащупал в кармане кусок ножовки, о которой уже забыл. Из нее можно было сделать сапожный ножичек и обменять на продукты. Шухов спрятал ножовку в варежку и чудом прошел проверку.

Шухов занял Цезарю место в очереди для получения посылки. Сам Иван Денисович посылок не получал: просил жену не забирать у детей. В благодарность Цезарь отдал Шухову свой ужин. В столовой снова давали баланду. Отпивая горячую жижицу, мужчина чувствовал себя хорошо: «вот он, миг короткий, для которого и живет зэк!»

Шухов зарабатывал деньги «от частной работы» – кому тапочки пошьет, кому зашьет телогрейку. На вырученные деньги он мог покупать табак, другие нужные вещи. Когда Иван Денисович вернулся в свой барак, Цезарь уже «гужевался над посылкой» и отдал Шухову еще и свой паек хлеба.

Цезарь попросил у Шухова ножичек и «опять Шухову задолжал» . Началась проверка. Иван Денисович, понимая, что во время проверки посылку Цезаря могут украсть, сказал, чтобы тот прикинулся больным и выходил последним, Шухов же постарается самым первым забежать после проверки и проследить за едой. В благодарность Цезарь дал ему «два печенья, два кусочка сахару и один круглый ломтик колбасы» .

Разговорились с Алешей о Боге. Парень говорил о том, что нужно молиться и радоваться, что находишься в тюрьме: «здесь тебе есть время о душе подумать» . «Шухов молча смотрел в потолок. Уж сам он не знал, хотел он воли или нет».

«Засыпал Шухов, вполне удоволенный» «В карцер не посадили, на Соцгородок бригаду не выгнали, в обед он закосил кашу, бригадир хорошо закрыл процентовку, стену Шухов клал весело, с ножовкой на шмоне не попался, подработал вечером у Цезаря и табачку купил. И не заболел, перемогся».

«Прошел день, ничем не омраченный, почти счастливый.

Таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три.

Из-за високосных годов – три дня лишних набавлялось…»

Заключение

В повести «Один день Ивана Денисовича» Александр Солженицын изобразил жизнь людей, которые попали в исправительно-трудовые лагеря ГУЛАГа. Центральной темой произведения, по определению Твардовского, является победа человеческого духа над лагерным насилием. Несмотря на то, что фактически лагерь создан для уничтожения личности заключенных, Шухову, как и многим другим, удается постоянно вести внутреннюю борьбу, оставаться людьми даже в таких сложных обстоятельствах.

Тест по повести

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.3 . Всего получено оценок: 4876.

Крестьянин и фронтовик Иван Денисович Шухов оказался «государственным преступником», «шпионом» и попал в один из сталинских лагерей, подобно миллионам советских людей, без вины осуждённых во времена «культа личности» и массовых репрессий. Он ушёл из дома 23 июня 1941 г., на второй день после начала войны с гитлеровской Германией, «...в феврале сорок второго года на Северо-Западном [фронте] окружили их армию всю, и с самолётов им ничего жрать не бросали, а и самолётов тех не было. Дошли до того, что строгали копыта с лошадей околевших, размачивали ту роговицу в воде и ели», то есть командование Красной Армии бросило своих солдат погибать в окружении. Вместе с группой бойцов Шухов оказался в немецком плену, бежал от немцев и чудом добрался до своих. Неосторожный рассказ о том, как он побывал в плену, привёл его уже в советский концлагерь, так как органы государственной безопасности всех бежавших из плена без разбора считали шпионами и диверсантами.

Вторая часть воспоминаний и размышлений Шухова во время долгих лагерных работ и короткого отдыха в бараке относится к его жизни в деревне. Из того, что родные не посылают ему продуктов (он сам в письме к жене отказался от посылок), мы понимаем, что в деревне голодают не меньше, чем в лагере. Жена пишет Шухову, что колхозники зарабатывают на жизнь раскрашиванием фальшивых ковров и продажей их горожанам.

Если оставить в стороне ретроспекции и случайные сведения о жизни за пределами колючей проволоки, действие всей повести занимает ровно один день. В этом коротком временном отрезке перед нами развёртывается панорама лагерной жизни, своего рода «энциклопедия» жизни в лагере.

Во-первых, целая галерея социальных типов и вместе с тем ярких человеческих характеров: Цезарь - столичный интеллигент, бывший кинодеятель, который, впрочем, и в лагере ведёт сравнительно с Шуховым «барскую» жизнь: получает продуктовые посылки, пользуется некоторыми льготами во время работ; Кавторанг - репрессированный морской офицер; старик каторжанин, бывавший ещё в царских тюрьмах и на каторгах (старая революционная гвардия, не нашедшая общего языка с политикой большевизма в 30-е гг.); эстонцы и латыши - так называемые «буржуазные националисты»; баптист Алёша - выразитель мыслей и образа жизни очень разнородной религиозной России; Гопчик - шестнадцатилетний подросток, чья судьба показывает, что репрессии не различали детей и взрослых. Да и сам Шухов - характерный представитель российского крестьянства с его особой деловой хваткой и органическим складом мышления. На фоне этих пострадавших от репрессий людей вырисовывается фигура иного ряда - начальника режима Волкова, регламентирующего жизнь заключённых и как бы символизирующего беспощадный коммунистический режим.

Во-вторых, детальнейшая картина лагерного быта и труда. Жизнь в лагере остаётся жизнью со своими видимыми и невидимыми страстями и тончайшими переживаниями. В основном они связаны с проблемой добывания еды. Кормят мало и плохо жуткой баландой с мёрзлой капустой и мелкой рыбой. Своего рода искусство жизни в лагере состоит в том, чтобы достать себе лишнюю пайку хлеба и лишнюю миску баланды, а если повезёт - немного табаку. Ради этого приходится идти на величайшие хитрости, выслуживаясь перед «авторитетами» вроде Цезаря и других. При этом важно сохранить своё человеческое достоинство, не стать «опустившимся» попрошайкой, как, например, Фетюков (впрочем, таких в лагере мало). Это важно не из высоких даже соображений, но по необходимости: «опустившийся» человек теряет волю к жизни и обязательно погибает. Таким образом, вопрос о сохранении в себе образа человеческого становится вопросом выживания. Второй жизненно важный вопрос - отношение к подневольному труду. Заключённые, особенно зимой, работают в охотку, чуть ли не соревнуясь друг с другом и бригада с бригадой, для того чтобы не замёрзнуть и своеобразно «сократить» время от ночлега до ночлега, от кормёжки до кормёжки. На этом стимуле и построена страшная система коллективного труда. Но она тем не менее не до конца истребляет в людях естественную радость физического труда: сцена строительства дома бригадой, где работает Шухов, - одна из самых вдохновенных в повести. Умение «правильно» работать (не перенапрягаясь, но и не отлынивая), как и умение добывать себе лишние пайки, тоже высокое искусство. Как и умение спрятать от глаз охранников подвернувшийся кусок пилы, из которого лагерные умельцы делают миниатюрные ножички для обмена на еду, табак, тёплые вещи... В отношении к охранникам, постоянно проводящим «шмоны», Шухов и остальные Заключённые находятся в положении диких зверей: они должны быть хитрее и ловчее вооружённых людей, обладающих правом их наказать и даже застрелить за отступление от лагерного режима. Обмануть охранников и лагерное начальство - это тоже высокое искусство.

Тот день, о котором повествует герой, был, по его собственному мнению, удачен - «в карцер не посадили, на Соцгородок (работа зимой в голом поле - прим. ред.) бригаду не выгнали, в обед он закосил кашу (получил лишнюю порцию - прим. ред.), бригадир хорошо закрыл процентовку (система оценки лагерного труда - прим. ред.), стену Шухов клал весело, с ножовкой на шмоне не попался, подработал вечером у Цезаря и табачку купил. И не заболел, перемогся. Прошёл день, ничем не омрачённый, почти счастливый. Таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три. Из-за високосных годов - три дня лишних набавлялось...»

В конце повести даётся краткий словарь блатных выражений и специфических лагерных терминов и аббревиатур, которые встречаются в тексте.

Вы прочитали краткое содержание повести Один день Ивана Денисовича. Предлагаем вам посетить раздел Краткие содержания , чтобы ознакомиться с другими изложениями популярных писателей.

Разделы: Литература

Цели:

• Вспомнить причины первого витка репрессий в 30-е годы 20 века.
• Выявить тему репрессий в советской литературе послевоенного периода на примере рассказа А.И. Солженицына, «…достоверного летописца лагерной жизни», «Один день Ивана Денисовича».
• Познакомить учащихся с новым витком репрессий после Великой Отечественной войны на примере местного материала. («ОЗЕРЛАГ» на территории Тайшетского и Чунского районов Иркутской области).
• Формирование интереса к истории родного края.
• Формирование умения работать с дополнительными источниками, выбирать из обширного материала только необходимые факты и события.

ХОД УРОКА

Эпиграф к уроку:

Звёзды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами чёрных «марусь».

А.А. Ахматова . Поэма «Реквием».

I. Вступительное слово учителя

Завершилась Великая Отечественная война. Возвращался домой народ – победитель, который верил, что после такой войны жизнь в СССР в корне изменится. Что же вышло на самом деле, мы узнаем сегодня на уроке.

II. Актуализация знаний учащихся

Вспомните причины первого витка репрессий, который начал закручиваться в 30-е годы 20 столетия. (Ответ учащихся)
Существует много версий относительно того, зачем Сталину понадобилось прибегнуть к массовым репрессиям в годы «Большого террора». Одна из них связана с убийством в Ленинграде, в Смольном одного из лидеров партии С.М.Кирова. Тайна смерти первого секретаря Ленинградского обкома и горкома партии, члена Политбюро ВКП (б) не разгадана до сих пор. Но она была выгодна и Сталину. Таким образом, он устранил опаснейшего конкурента и развязал себе руки для внутрипартийной чистки. Доносы часто фабриковались, по ним арестовывались миллионы людей, сотни тысяч расстреливались, а остальные попадали в ГУЛАГ (Главное управление исправительно-трудовых лагерей).

III. Изучение новой темы

– Что такое архипелаг с точки зрения географии? (Это группа островов.)
– Что такое «Архипелаг ГУЛАГ» с точки зрения российской истории? (Это цепь лагерей, в которых содержались «враги народа». Ввёл это понятие русский писатель А.И.Солженицын, который сам прошёл через все круги лагерного «ада». Словосочетание «Архипелаг ГУЛАГ» вошло в определённую знаковую систему XX века, став наряду с Освенцимом, Бухенвальдом, Хиросимой, Чернобылем трагическим символом века.)

1. Небольшая биографическая справка, подготовленная учеником о писателе А.И.Солженицыне

Отец Александра Исаевича Солженицына, выпускник Московского университета, офицер царской армии, трагически погиб в 1918 году незадолго до рождения сына. Нелёгкая судьба А.И.Солженицына похожа на судьбы сотен тысяч советских людей, которым довелось смотреть в глаза смерти не только на фронтах Великой Отечественной войны, но и в сталинских застенках и лагерях.

Незадолго до войны А.И.Солженицын закончил физико-математический факультет Ростовского университета. Затем фронтовые дороги, тяжёлые бои, награды за проявленное мужество, освобождение Восточной Пруссии, дыхание близкой победы и вдруг…арест, допросы, особый каторжный лагерь и хождение по мукам в оцепленных колючей проволокой лагерях зловещего «архипелага ГУЛАГ». Восемь лет было вычеркнуто из жизни человека, который ещё до войны думал о литературном творчестве. После реабилитации Солженицын работал учителем во Владимире, а затем в Рязани. Литературная деятельность принесла ему славу – в 1970 году А.И.Солженицын стал лауреатом Нобелевской премии – и одновременно все жизненные неприятности. Роман «Архипелаг ГУЛАГ» был опубликован за рубежом. После этого началась настоящая травля писателя. Вскоре он был арестован, обвинён в измене Родине, лишён советского гражданства и выслан. В 1990 году советское правительство вернуло А.И.Солженицыну гражданство, и он
смог приехать в Россию, где и жил до конца своих дней (умер в августе 2008 года, прожив почти 90 лет).

2. История создания рассказа А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича»

Выступление учащегося:

Литературный дебют Солженицына состоялся, когда ему было далеко за сорок: в 1962 году в «Новом мире» напечатана выстраданная в лагерях повесть «Один день Ивана Денисовича». Началось трудное восхождение. Это произведение вызвало огонь «верноподданнической» критики. Кое-кто открыто обвинял его автора в очернительстве советской действительности и прославлении антигероя. И только благодаря авторитетному мнению А.Т.Твардовского, главному редактору журнала «Новый мир», повесть была опубликована, заняла надлежащее ей место в литературном контексте того времени.

3. История Ивана Шухова, который бежал из фашистского плена для того, чтобы попасть в особый каторжный лагерь

Выступление учащихся:

1) Какие события изображены в повести А.И.Солженицына? (А.И.Солженицын показал действительно один день из лагерной жизни «зэка» Ивана Денисовича Шухова, причём день сравнительно удачный. Жизнь «зэка» писатель показывает не со стороны, а изнутри, подробно останавливаясь на мелочах быта людей за колючей проволокой. В повести точно обозначено время действия – январь 1951 года.)

2) Кто же такой Иван Денисович? (До войны главный герой жил в маленькой деревушке Темгенёво, работал в колхозе, кормил семью – жену и двоих детей. Во время Великой Отечественной честно воевал, был ранен, возвратился из медсанбата в часть, затем снова воевал, попал в плен, но бежал из него, скитался по лесам, болотам, добрался до своих и … Вот тут-то и обвинили его в измене, сказали, что выполнял задание немецкой разведки. «Какое же задание – ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили просто – задание».)

3) Почему Шухов согласился подписать эти умозаключения следователя? («В самом же деле знал Шухов, что если не подпишешь – расстреляют, и хотя можно представить себе, что он в те минуты пережил, как внутри горевал, удивлялся, протестовал, но после долгих лет лагеря он мог вспомнить об этом лишь со слабой усмешкой: на то, чтоб всякий раз возмущаться и удивляться, не хватило бы никаких сил человеческих… Умирать ни за что ни про что глупо, бессмысленно, противоестественно. Шухов выбрал жизнь – хоть и лагерную, скудную, мучительную, но жизнь, и тут задачей его стало не просто выжить как-нибудь, любой ценой выжить, но вынести это испытание так, чтобы за себя не было совестно, чтобы сохранить уважение к себе». В Иване Денисовиче победил здравый смысл, а не измена нравственным принципам. Восемь лет каторги в Усть-Ижиме и Особлаге не прошли для Шухова даром: понял он, что «качать права» в лагере бессмысленно. Что же касается генетически заложенных в его характере, свойственных русскому крестьянству черт трудолюбия, человеческого достоинства, совести, – он не поступился ими ни при каких обстоятельствах.)

4).Кто из окружения Ивана Денисовича заполнился вам? (Ни один со своей бедой Иван Денисович. У него есть товарищи по бригаде, так же, как и он, несправедливо осуждённые, брошенные за колючую проволоку. Это и капитан второго ранга Буйновский, и Санька Клёвшин, совершивший побег из Бухенвальда, готовивший там восстание против немцев, и многие другие.)

Вывод учителя:

Попытки этих людей добиться восстановления справедливости, их письма и прошения в высшие инстанции, лично Сталину оставались без ответа. Люди начинали догадываться, что это не трагические ошибки, а продуманная система репрессий. Неизбежно возникал вопрос: кто же виноват в этом? У одних мелькала дерзкая догадка о «батьке усатом», другие гнали от себя эти крамольные мысли и не находили ответа. Не в том ли была для Ивана Денисовича и его товарищей главная беда, что на вопрос о причинах их несчастья ответа не было. Так в трагедии одного человека, как в зеркале, отразилась трагедия целого народа, пригвождённого к кресту сталинской тоталитарной системой. Повесть Солженицына взывала к сознанию живущих не предавать забвению замученных в лагерях и заклеймить тех, кто был пособником вершителей репрессий.

4. Создание особого закрытого лагеря (ОЗЕРЛАГ) на территории Тайшетского и Чунского районов Иркутской области после Великой Отечественной войны.

После Великой Отечественной войны начался новый виток сталинских репрессий. Наш район явился местом, где был организован особый закрытый лагерь (ОЗЕРЛАГ). (Первоначально их называли особыми лагерями, режимными, закрытыми. Они были созданы по секретной инструкции МВД СССР и начали действовать весной 1948 г. Вследствие лагерных забастовок 1953-54 г.г. властям пришлось существенно смягчить их режим, что на деле равнялось их ликвидации...)
В нём содержались японские военнопленные, советские «враги народа».

ОЗЕРЛАГ был создан в конце 1949 года. Заключённые строили железную дорогу от Тайшета до Усть-Кута. Перед строителями в арестантских робах была поставлена непростая задача: уложить железнодорожный путь длиной более 700километров и к 1951 г. завершить укладку ж/д пути до Усть-Кута. Общая протяженность западного участка БАМа от Тайшета до Усть-Кута – 708 км. Этот участок БАМа сооружался в однопутном, технически облегченном варианте. Тем не менее, на строительство было направлено дополнительное количество техники и рабочей силы. По архивным данным, в ОЗЕРЛАГе содержалось до 40 тысяч заключённых. В отличие от других исправительных учреждений, здесь отбывали срок только осуждённые по 58-й, «политической», статье. Вследствие чего лагерь именовался: особым.

Распорядок дня в лагере:

* в 6.00 – подъём;
* в 7.00 – завтрак;
* в 8.00 – начало работ;
* окончание рабочего дня в 18.00;
* вечерняя поверка – в 22.30;
* отбой – в 23.00.

Заключённые жили в бараках с решётками на окнах. Ночью двери запирались на замок. Зимой такой барак отапливался железной печью. Все заключённые были... пронумерованы. По свидетельствам очевидцев, «на куртке – на груди и спине, а также на подоле платья или на брюках, чуть выше колена, – номера», которые рисовались «чёрной краской на кусочке белого материала. От результатов работы зависело питание заключённых. Если недовыполнил норму – получал 800 граммов хлеба на день, выполнил план – выдавался килограмм, а перевыполнил – получал «кило двести». Кроме того, за ударный труд полагалось, так называемое, премвознаграждение. Одна часть этих денег уходила в общую копилку – лагерный фонд. Деньги из фонда шли на благоустройство лагерной территории и содержание осуждённых. Другая часть заработанных средств поступала на лицевые счета заключённых. При каждом лагпункте были ларьки, где продавали хлеб, конфеты, папиросы. Заключённые могли всё это покупать, снимая деньги с лицевых счетов. Отбывавшие срок имели право на высказывание претензий в адрес администрации исправительного учреждения. Порядок подачи подобных жалоб носил вполне демократичный характер. На каждом лагпункте вывешивалось по три почтовых ящика. В первый бросали письма, адресованные родным и близким, во второй – жалобы, предназначенные для прочтения в лагерном управлении, а в третий ящик – письма в различные высшие инстанции.

С ОЗЕРЛАГом связаны судьбы многих известных людей, которых судили по пресловутой 58-й статье и ссылали в Сибирь. Администрация лагпунктов поощряла развитие художественной самодеятельности, в которой участвовали бывшие артисты, музыканты, певцы, танцоры.

В начале 1950-х годов в Озёрном лагере создали так называемую центральную культбригаду, которая выезжала с концертами на лагпункты. Волей судьбы провела в ОЗЕРЛАГе около года певица Лидия Русланова. Она тоже входила в культбригаду. В воспоминаниях очевидцев сохранились подробности этого трагического периода жизни певицы. «...Она вышла на сцену, зал замер. Огромная столовая была забита так, что яблоку было негде упасть. В передних рядах сидело лагерное начальство... На ней было чёрное платье, на плечах чёрно-белая пелерина. Когда кончилась первая песня, потрясённый зал молчал, не раздалось ни одного хлопка. Затем она спела вторую песню, спела с такой силой, с такой страстью и отчаянием, что зал не выдержал. Первым поднял руки начальник ОЗЕРЛАГа и захлопал. И сразу загремел, застонал от восторга зал». Видимо, лагерно-тюремная эпопея не позволила знаменитой русской певице Л.А. Руслановой стать народной артисткой СССР, а остаться всего лишь заслуженной.

В числе других заключённых Озёрного лагеря были люди с не менее известными фамилиями: генералы Крюков и Тодорский, дочери атамана Семёнова, жена и дочь Пастернака, жена Бухарина. В лагерной больнице работали настоящие специалисты своего дела – в прошлом заслуженные учёные, в том числе профессора, осуждённые по «политической» статье.

Озёрный лагерь вошёл в историю пенитенциарных учреждений Приангарья как самый крупный лагерь с достаточно развитой инфраструктурой. Спецконтингент задействовали не только на строительстве железной дороги, но и в сельском хозяйстве. В число лагерных подразделений входили 6 сельскохозяйственных отделений. Их продукция шла на стол заключённым.

Лагерь просуществовал до начала 1960-х годов, когда по всей стране исправительно-трудовые лагеря были переименованы в ИТК – исправительно-трудовые колонии.

Обращаю ваше внимание на тот факт, что в школьной библиотеке имеется произведение писателя Анатолия Жигулина «Чёрные камни», в котором он повествует о пребывании в ОЕРЛАГЕ. Юноша отбывал срок по политической статье (58) в колонии, которая располагалась на станции Чуна, и работал в Чунском ДОКе. Книга интересная, советую вам её прочесть.

IV. Обобщение изученного на уроке

– Итак, под новый виток репрессий попали все бывшие советские военнопленные, которые из нацистских концлагерей отправлялись в советские, а также крупные государственные и хозяйственные руководители, врачи, и другие специалисты.
– Что нового для себя вы узнали о нашем Чунском крае?
– Можно ли наш край назвать местом страдания советского народа, своеобразной «дорогой на Голгофу»?

Сочинение

Молиться надо о духовном: чтоб Господь с нашего сердца накипь злую снимал...

А. Солженицын. Один день Ивана Денисовича

Главным героем повести «Один день Ивана Денисови­ча» А. Солженицын сознательно сделал обыкновенного мужика, которого постигла судьба, характерная для мно­гих русских людей XX века. Иван Денисович Шухов был хозяйственным и бережливым хозяином в маленькой де­ревне. Когда пришла война, Шухов ушел на фронт и чест­но воевал. Получил ранение, но не долечился, поспешив вернуться на свое место на фронт. На долю Ивана Денисо­вича выпал и немецкий плен, из которого он бежал, но попал в результате в советский лагерь.

Суровые условия страшного мира, огороженного ко­лючей проволокой, не смогли сломить внутреннего до­стоинства Шухова, хотя многие из его соседей по бараку давно потеряли человеческий облик. Превратившись из защитника Родины в зека Щ-854, Иван Денисович продолжает жить по тем нравственным законам, кото­рые сложились в крепкий и оптимистичный крестьян­ский характер.

Мало радостей в расписанном по минутам распорядке дня заключенных лагеря. Каждый день одно и то же: подъем по сигналу, скудный паек, который оставляет по­луголодными даже самых тощих, изнурительная работа, постоянные проверки, «шпионы», полное бесправие зеков, беспредел конвойных и надзирателей... И все же Иван Денисович находит в себе силы не унижаться из-за лиш­ней пайки, из-за сигареты, которые всегда готов заработать честным трудом. Не желает Шухов и превратиться в до­носчика ради улучшения собственной участи - сам он презирает таких людей. Развитое чувство собственного до­стоинства не позволяет ему вылизывать тарелку или по­прошайничать - суровые законы лагеря безжалостны к слабакам.

Вера в себя и нежелание жить за чужой счет заставля­ют Шухова отказаться даже от посылок, какие могла бы ему высылать жена. Он понимал, «чего те передачи стоят, и знал, что десять лет с семьи их не потянешь».

Доброта и милосердие - одно из основных качеств Ивана Денисовича. Он с пониманием относится к заключенным, которые не умеют или не хотят приспособиться к лагерным законам, в результате чего терпят лишние муче­ния или упускают выгоду. Некоторых из этих людей Иван Денисович уважает, но больше - жалеет, стараясь при возможности помочь и облегчить их участь.Совестливость и честность перед собой не дают Шухову симулировать болезнь, как делают многие заключенные, пытаясь избежать работы. Даже почувствовав серьезное недомогание и придя в санчасть, Шухов ощущает себя ви­новатым, будто обманывает кого-то.

Иван Денисович ценит и любит жизнь, но понимает, что он не в состоянии изменить порядки в лагере, неспра­ведливость в мире.

Многовековая крестьянская мудрость учит Шухова: «Кряхти да гнись. А упрешься - переломишься», - но, смиряясь, этот человек никогда не будет жить на коленях и пресмыкаться перед власть имущими.

Трепетное и уважительное отношение к хлебу выдают в образе главного героя истинного крестьянина. За восемь лет лагерной жизни Шухов так и не отучился снимать шапку перед едой даже в самый лютый мороз. А для того чтобы носить при себе оставленные «про запас» остатки пайки хлеба, заботливо завернутые в чистую тряпочку, Иван Денисович специально нашил на телогрейку потайной внут­ренний карманчик.

Любовь к труду наполняет кажущуюся однообразной жизнь Шухова особым смыслом, приносит радость, позво­ляет выжить. Не уважая работы бестолковой и по при­нуждению, Иван Денисович в то же время готов взяться за любое дело, проявляя себя ловким и умелым каменщи­ком, сапожником, печником. Ему под силу из обломка по­лотна ножовки выточить ножик, сшить тапочки или чех­лы под рукавицы. Приработок честным трудом не только доставляет Шухову удовольствие, но и дает возможность заработать сигареты или добавку к пайке.

Даже во время работы на этапе, когда нужно было быстро сложить стену, Иван Денисович настолько вошел в азарт, что забыл о лютом холоде и о том, что работает по принуждению. Бережливый и хозяйственный, он не может допустить, чтобы пропал цемент или чтобы работа была брошена на середине. Именно в труде герой обре­тает внутреннюю свободу и остается непокоренным страш­ными условиями лагеря и мрачной монотонностью убо­гого быта. Шухов даже способен чувствовать себя сча­стливым из-за того, что завершающийся день прошел удачно и не принес никаких неожиданных неприятнос­тей. Именно такие люди, по мнению писателя, и решают в конечном счете судьбу страны, несут заряд народной нравственности и духовности.

Другие сочинения по этому произведению

«…В лагере растлеваются только те, кто уже и на воле растлевался или был к этому подготовлен» (По рассказу А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича») А. И. Солженицын: "Один день Ивана Денисовича" Автор и его герой в одном из произведений А. И. Солженицына. («Один день Ивана Денисовича»). Искусство создания характера. (По повести А.И.Солженицына "Один день Ивана Денисовича) Историческая тема в русской литературе (по повести А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича») Лагерный мир в изображении А. И. Солженицына (по повести «Один день Ивана Денисовича») Нравственная проблематика в повести А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Образ Шухова в повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Проблема нравственного выбора в одном из произведений А. Солженицына Проблематика одного из произведений А. И. Солженицына (по повести «Один день Ивана Денисовича») Проблематика произведений Солженицина Русский национальный характер в повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Символ целой эпохи (по повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича») Система образов в повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Солженицын - писатель-гуманист Сюжетно-композиционные особенности повести А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Тема ужаса тоталитарного режима в рассказе А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Художественные особенности повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Человек в тоталитарном государстве (по произведениям русских писателей 20 века) Характерисика образа Гопчика Характерисика образа Шухова Ивана Денисовича Рецензия на рассказ А.И. Солженицына " Один день Ивана Денисовича " Проблема национального характера в одном из произведений современной русской литературы Жанровые особенности повести «Один день Ивана Денисовича» А. И. Солженицына Образ главного героя Шукова в романе «Один день Ивана Денисовича» «Один день Ивана Денисовича». Характер героя как способ выражения авторской позиции Анализ произведения Характерисика образа Фетюкова Один день и целая жизнь русского человека История создания и появление в печати произведения А. И. Солженицына «Одного дня Ивана Денисовича» Суровая правда жизни в произведениях Солженицына Иван Денисович - характеристика литературного героя Отражение трагических конфликтов истории в судьбе героев повести А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Творческая история создания повести «Один день Ивана Денисовича» Нравственная проблематика в повести Проблема нравственного выбора в одном из произведений Отзыв о повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Герой повести-рассказа Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Сюжетно-композиционные особенности повести «Один день Ивана Денисовича» Характерисика образа Алешки-баптиста История создания повести «Один день Ивана Денисовича» А. И. Солженицына Художественные особенности повести «Один день Ивана Денисовича» Человек в тоталитарном государстве Один день и целая жизнь русского человека в повести А. И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича" Суровая правда рассказа А. И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича" Характерисика образа Тюрина Андрея Прокофьевича Характерисика образа Кавторанга Буйновского

Меню статьи:

Идея рассказа «Один день Ивана Денисовича» пришла Александру Солженицыну во время заключения в лагере особого режима зимой 1950-1951 года. Реализовать её он смог лишь в 1959 году. С тех пор книга несколько раз переиздавалась, после чего изымалась из продажи и библиотек. В свободном доступе на Родине рассказ появился лишь в 1990 году. Прообразами для персонажей произведения стали реально существовавшие люди, которых автор знал во время пребывания в лагерях или на фронте.

Жизнь Шухова в лагере особого режима

Начинается повествование с сигнала подъёма в исправительном лагере особого режима. Этот сигнал подавался ударом молотка об рельс. Главный герой – Иван Шухов никогда не просыпал подъёма. Между ним и началом работ у зеков было около полутора часов свободного времени, в которые можно было попробовать подработать. Такой подработкой могла быть помощь на кухне, шитье или уборка в каптёрках. Шухов всегда с радостью подрабатывал, но в тот день ему не здоровилось. Он лежал и размышлял, стоит ли ему отправиться в санчасть. Кроме того, мужчину тревожили слухи о том, что их бригаду хотят послать на строительство «Соцгородка», вместо постройки мастерских. А работа эта обещала быть каторжной – на морозе без возможности обогрева, вдалеке от бараков. Бригадир Шухова пошёл уладить с нарядчиками этот вопрос, и, по предположениям Шухова, понёс им взятку в виде сала.
Внезапно с мужчины грубо сорвали телогрейку и бушлат, которыми он был укрыт. Это были руки надзирателя по кличке Татарин. Он сразу же пригрозил Шухову тремя днями «кондея с выводом». На местном жаргоне это обозначало – три дня карцера с выводом на работу. Шухов стал наиграно просить прощения у надзирателя, но тот оставался непреклонен и велел мужчине идти за собой. Шухов покорно поспешил следом за Татарином. На улице был ужасный мороз. Заключённый с надеждой посмотрел на большой градусник, висящий во дворе. По правилам, при температуре ниже сорока одного градуса, на работу не выводили.

Предлагаем ознакомиться с который был самой противоречивой фигурой второй половины двадцатого столетия.

Меж тем мужчины пришли в комнату надзирателей. Там Татарин великодушно провозгласил, что прощает Шухова, но тот должен вымыть пол в этой комнате. Мужчина предполагал такой исход, но стал наиграно благодарить надзирателя за смягчение наказания и обещал никогда больше не пропускать подъём. Потом он кинулся к колодцу за водой, размышляя, как бы помыть пол и не намочить валенки, потому как сменной обуви у него не было. Единожды за восемь лет отсидки ему выдали отличные кожаные ботинки. Шухов их очень любил и берёг, но ботинки пришлось сдать, когда на их место выдали валенки. Ни о чём за всё время заключения он так не жалел, как о тех ботинках.
Быстро вымыв пол, мужчина бросился в столовую. Она являла собой весьма мрачное здание, заполненной паром. Мужчины бригадами сидели за длинными столами поедая баланду и кашу. Остальные толпились в проходе, поджидая своей очереди.

Шухов в санчасти

В каждой бригаде заключённых существовала иерархия. Шухов не был последним человеком в своей, поэтому, когда он пришёл с столовую, парень пониже его рангом сидел и стерёг его завтрак. Баланда и каша уже остыли и стали практически несъедобными. Но Шухов съел это всё вдумчиво и медленно, он размышлял, что в лагере у зеков только и есть личного времени, что десять минут на завтрак и пять минут на обед.
После завтрака мужчина отправился в санчасть, уже почти дойдя до неё он вспомнил, что должен был пойти купить самосад у литовца, которому пришла посылка. Но немного помявшись он всё-таки выбрал санчасть. Шухов вошёл в здание, которое не уставало поражать его своей белизной и чистотой. Все кабинеты ещё были заперты. На посту сидел фельдшер Николай Вдовушкин, и старательно выводил слова на листах бумаги.

Наш герой отметил, что Коля пишет что-то «левое», то есть не связанное с работой, но тут же сделал вывод что его это не касается.

Он пожаловался фельдшеру на плохое самочувствие, тот дал ему градусник, но предупредил, что наряды уже распределены, а жаловаться на здоровье нужно было вечером. Шухов понимал, что остаться в санчасти ему не удастся. Вдовушкин продолжал писать. Мало кто знал, что Николай стал фельдшером лишь оказавшись на зоне. До этого он был студентом литературного института, и местный врач Степан Григорович взял его на работу, в надежде что он напишет здесь то, чего не смог на воле. Шухов не прекращал удивляться чистоте и тишине, царившей в санчасти. Целых пять минут он провёл в бездействии. Термометр показал тридцать семь и два. Иван Денисович Шухов молча нахлобучил шапку и поспешил в барак – присоединиться к своей сто четвёртой бригаде перед работой.

Суровые будни заключенных

Бригадир Тюрин искренне обрадовался, что Шухов не попал в карцер. Он выдал ему пайку, которая состояла из хлеба и насыпанной поверх него горки сахару. Заключённый поспешно слизал сахар и зашил в матрас половину выданного хлеба. Вторую часть пайки он спрятал в карман телогрейки. По сигналу бригадира мужчины двинулись на работу. Шухов с удовлетворением заметил, что работать они идут в прежнее место – значит Тюрину удалось договориться. По дороге заключённых ждал «шмон». Это была процедура для выявления, не выносят ли они за пределы лагеря чего-то запрещённого. Сегодня процессом руководил лейтенант Волковой, которого боялся даже сам начальник лагеря. Несмотря на мороз, он заставлял мужчин раздеваться до рубахи. У всех, у кого была лишняя одежда, её изымали. Однобригадник Шухова Буйновский – бывший герой Советского Союза, возмутился таким поведением начальства. Он обвинил лейтенанта в том, что он не советский человек, за что немедля получил десять суток строгого режима, но только по возвращению с работы.
После шмона зеков построили в шеренги по пятеро, тщательно пересчитали и отправили под конвоем в холодную степь на работу.

Мороз стоял такой, что все замотали себе лица тряпочками и шли молча, потупившись в землю. Иван Денисович, чтоб отвлечься от голодного урчания в животе, стал думать о том, как будет скоро писать письмо домой.

Писем ему полагалось два в год, да больше и не нужно было. Он не видел родных с лета сорок первого, а сейчас на дворе стоял пятьдесят первый год. Мужчина размышлял, что теперь у него больше общих тем с соседями по нарам, чем с роднёй.

Письма жены

В своих редких письмах жена писала Шухову про тяжёлую колхозную жизнь, которую тянут только женщины. Мужики, кто вернулся с войны, работают на стороне. Иван Денисович не мог понять, как можно не хотеть работать на своей земле.

Жена говорила, что многие в их краях заняты модным прибыльным промыслом – покраской ковров. Несчастная женщина надеялась, что муж её тоже займётся этим делом, когда вернётся домой, и это поможет семье выбраться из нищеты.

В рабочей зоне

Меж тем, сто четвёртая бригада добралась до рабочей зоны, их снова построили, пересчитали и впустили на территорию. Там всё было перерыто-перекопано, повсюду валялись доски, щепки, виднелись следы фундамента, стояли сборные домики. Бригадир Тюрин отправился получать наряд для бригады на день. Мужчины, пользуясь случаем, забежали в деревянное большое здание на территории, обогревальню. Место у печи было занято тридцать восьмой бригадой, которая там работала. Шухов со своими товарищами привалились просто у стенки. Иван Денисович не смог совладать с соблазном и съел почти весь хлеб, который припас на обед. Минут через двадцать явился бригадир, и вид его был недовольный. Бригаду отправили достраивать здание ТЭЦ, оставленное ещё с осени. Тюрин распределил работу. Шухову и латышу Кильдигсу достался наряд по кладке стен, так как они были лучшими мастерами в бригаде. Иван Денисович был отличным каменщиком, латыш – плотником. Но для начала нужно было утеплить здание, где мужчинам предстояло работать и построить печь. Шухов и Кильдигс отправились в другой конец двора, чтоб принести рулон толя. Этим материалом они собирались заделать дыры в окнах. Толь нужно было пронести в здание ТЭЦ втайне от прораба и стукачей, которые следили за разворовыванием стройматериалов. Мужчины поставили рулон вертикально и, плотно прижимая его своими телами, пронесли в здание. Работа кипела слажено, каждый заключённый работал с мыслью – чем больше сделает бригада, там большую пайку получит каждый её член. Тюрин был бригадир строгий, но справедливый, под его началом все получали заслуженный кусок хлеба.

Ближе к обеду печь была построена, окна забиты толем, а кое-кто из рабочих даже присел отдохнуть и погреть озябшие руки у очага. Мужчины стали подначивать Шухова, что он уже почти одной ногой на свободе. Срок ему дали в десять лет. Он успел отсидеть уже восемь из них. Многим товарищам Ивана Денисовича предстояло сидеть ещё двадцать пять лет.

Воспоминания о прошлом

Шухов стал вспоминать, как это всё с ним приключилось. Сидел он за измену Родине. В феврале сорок второго года всю их армию на Северо-Западном окружили. Патроны и продовольствие закончилось. Вот и стали немцы всех их по лесам отлавливать. И Ивана Денисовича поймали. Пробыл он в плену пару дней – сбежали впятером с товарищами. Когда дошли до своих – автоматчик троих из винтовки уложил. Шухов с товарищем выжили, так их сразу в немецкие шпионы и записали. Потом в контрразведке долго били, заставили подписать все бумаги. Если бы не подписал – убили бы вовсе. Иван Денисович успел побывать уже в нескольких лагерях. Предыдущие были не строгого режима, но жить там было ещё тяжелее. На лесоповале, например, их заставляли дневную норму ночью дорабатывать. Так что здесь всё не так уж плохо, рассудил Шухов. На что один из его товарищей Фетюков возразил, что в этом лагере людей режут. Так что тут уж явно не лучше, чем в бытовых лагерях. Действительно, за последнее время в лагере зарезали двух стукачей и одного бедного работягу, очевидно перепутав спальное место. Странные дела стали твориться.

Обед заключенных

Внезапно заключённые услышали гудок – энергопоезда, значит пора обедать. Заместитель бригадира Павло позвал Шухова и самого молодого в бригаде – Гопчика занимать места в столовой.

Столовая на производстве представляла собой грубо сколоченное деревянное здание без пола, разделённое на две части. В одной повар варил кашу, в другой – обедали зеки. В день на одного заключённого выделялось пятьдесят граммов крупы. Но была масса привилегированных категорий, которым доставалась двойная порция: бригадиры, работники конторы, шестёрки, санинструктор, который наблюдал за приготовлением еды. В результате зекам доставались порции очень маленькие, едва покрывавшие дно мисок. В тот день Шухову повезло. Подсчитывая количество порций на бригаду, повар замешкался. Иван Денисович, который помогал Павлу считать миски, назвал неправильную цифру. Повар запутался, да и просчитался. В результате у бригады получилось две лишних порции. Но лишь бригадиру было решать, кому они достанутся. Шухов в душе надеялся, что ему. В отсутствии Тюрина, который был в конторе, командовал Павло. Он отдал одну порцию Шухову, а вторую – Буйновскому, который очень уж сдал за последний месяц.

После еды Иван Денисович отправился в контору – понёс кашу ещё одному члену бригады, который там работал. То был кинорежиссёр по имени Цезарь, он был москвич, богатый интеллигент и никогда не ходил в наряды. Шухов застал его курящим трубку и говорящим об искусстве с каким-то старичком. Цезарь принял кашу и продолжил разговор. А Шухов вернулся на ТЭЦ.

Воспоминания Тюрина

Бригадир уже был там. Он выбил своим ребятам хорошие порции пайки на эту неделю и был в весёлом настроении. Обычно молчаливый Тюрин стал вспоминать жизнь свою былую. Припомнил, как исключили его в тридцатом году из рядов Красной армии за то, что отец его был кулак. Как на перекладных добирался он домой, но отца уже не застал, как удалось ему ночью бежать из родного дома с маленьким братом. Того мальца он отдал блатным в шайку и после того никогда больше не видел.

Слушали его зеки внимательно с уважением, да пора уже была за работу браться. Работать начали ещё до звонка, потому что до обеда были заняты обустройством своего рабочего места, а для нормы ещё ничего не сделали. Тюрин постановил, что Шухов одну стену будет класть шлакоблоком, а в подмастерья ему записал дружелюбного глуховатого Сеньку Клевшина. Говорили, что тот Клевшин три раза из плена сбегал, да ещё и Бухенвальд прошёл. Вторую стену взялся класть сам бригадир на пару с Кильдигсом. На морозе раствор быстро застывал, поэтому укладывать шлакоблок нужно было быстро. Дух соперничества так захватил мужчин, что остальные члены бригады едва успевали подносить им раствор.

Так заработалась сто четвёртая бригада, что едва к пересчёту у ворот успела, который в конце рабочего дня проводится. Всех снова выстроили по пятёркам и стали считать при закрытых воротах. Второй раз должны были пересчитать уже при открытых. Всего зеков на объекте должно было быть четыреста шестьдесят три. Но после трёх пересчётов получалось всего четыреста шестьдесят два. Конвой приказал всем построиться по бригадам. Выяснилось, что не хватает молдаванина из тридцать второй. Поговаривали, что в отличии от многих других заключенных, он был настоящим шпионом. Бригадир и помощник бросились на объект искать пропавшего, все остальные стояли на лютом морозе, обуреваемые гневом на молдаванина. Стало ясно что вечер пропал – ничего не удастся успеть на территории до отбоя. А до бараков ещё и путь неблизкий предстоял. Но вот вдалеке показалось три фигуры. Все вздохнули с облегчением – нашли.

Оказывается, пропавший прятался от бригадира и уснул на строительных лесах. Зеки стали поносить молдаванина на чём свет стоит, но быстро успокоились, всем уже хотелось уйти с промзоны.

Ножовка, спрятанная в рукав

Уже перед самым шмоном на вахте Иван Денисович договорился с режиссёром Цезарем, что пойдёт займёт для него очередь в посылочной. Цезарь был из богатых – посылки получал два раза в месяц. Шухов надеялся, что за его услугу молодой человек и ему что-то перекинет поесть или закурить. Перед самым досмотром Шухов, по привычке, осмотрел все карманы, хотя ничего запрещённого сегодня проносить не собирался. Внезапно в кармане на колене он обнаружил кусок ножовки, которую подобрал в снегу на стройке. Совсем он в рабочем запале забыл о находке. А теперь ножовку бросить было жаль. Могла она принести ему заработок или десять суток карцера, если найдут. На свой страх и риск, он спрятал ножовку в рукавичку. И тут повезло Ивану Денисовичу. Охранника, что досматривал его, отвлекли. Успел он до того только одну рукавицу сжать, а вторую не досмотрел. Счастливый Шухов бросился догонять своих.

Ужин в зоне

Пройдя через все многочисленные ворота, зеки наконец почувствовали себя «свободными людьми» – все бросились заниматься своими делами. Шухов побежал в очередь за посылками. Сам он посылок не получал – запретил жене настрого от деток отрывать. Но всё-таки щемило его сердце, когда кому-то из соседей по бараку приходила бандероль. Минут через десять появился Цезарь и позволил Шухову съесть свой ужин, а сам занял своё место в очереди.

kinopoisk.ru

Окрылённый Иван Денисович бросился в столовую.
Там, после ритуала поиска свободных подносов и места за столами, сто четвёртая наконец-то села ужинать. Горячая баланда приятно согревала продрогшие тела изнутри. Шухов размышлял о том, какой удачный день выдался – две порции в обед, две вечером. Хлеб есть не стал – решил припрятать, пайку Цезаря тоже прихватил с собой. А после ужина прожогом бросился в седьмой барак, сам-то он жил в девятом, купить самосада у латыша. Бережно выудив два рубля из-под подкладки телогрейки, Иван Денисович рассчитался за табак. После этого поспешно побежал «домой». Цезарь уже был в бараке. Вокруг его койки разносились головокружительные запахи колбасы и копчёной рыбы. Шухов не стал пялится на гостинцы, а вежливо предложил режиссёру его пайку хлеба. Но Цезарь пайку не взял. О большем Шухов и не мечтал. Он полез наверх, на свою койку, чтобы успеть спрятать ножовку до вечернего построения. Цезарь пригласил Буйновского к чаю, жалко ему было доходягу. Они сидели, весело уплетая бутерброды, когда за бывшим героем пришли. Не простили ему утренней выходки – отправился капитан Буйновский в карцер на десять суток. А тут и проверка нагрянула. А Цезарь не успел к началу проверки сдать свои продукты в камеру хранения. Вот теперь два у него выходя оставалось – либо во время пересчёта отберут, либо с кровати умыкнут, если оставит. Стало Шухову жалко интеллигента, вот он ему и прошептал, чтоб Цезарь на пересчёт самый последний выходил, а он в первых рядах помчит, так и постерегут они гостинцы по очереди.

Награда за труды

Всё вышло как нельзя лучше. Деликатесы столичные остались нетронуты. А Иван Денисович получил за труды свои несколько сигарет, пару печений да один кружочек колбасы. Печеньем он поделился с баптистом Алёшей, который был его соседом по нарам, а колбасу сам съел. Приятно стало у Шухова во рту от мясного. Улыбаясь, Иван Денисович поблагодарил Бога за ещё один прожитый день. Сегодня всё для него сложилось неплохо – болезнь его не свалила, в карцер не угодил, пайкой разжился, самосаду успел купить. Хороший был день. А всего у Ивана Денисовича в сроке дней таких было три тысячи шестьсот пятьдесят три …