Во время Крымской войны на перевязочный пункт к Николаю Пирогову солдаты принесли бойца с оторванной головой: «Пусть господин Пирогов пришьет. Почему президент помиловал двух человек

Владимир Путин помиловал Оксану Севастиди, осужденную за государственную измену по СМС. На это уголовное дело президент обратил внимание в ходе последней ежегодной пресс-конференции

Оксана Севастиди (Фото: аккаунт Оксаны Севастиди «ВКонтакте»)

Президент России Владимир Путин принял решение о помиловании жительницы Сочи ​Оксаны Севастиди, которую осудили за госизмену за СМС-сообщения. Об этом говорится в указе , который глава государства подписал во вторник, 7 марта. Документ вступает в силу через пять дней после публикации.

Защита Севастиди намерена добиваться отмены приговора и оправдания, несмотря на помилование. ​«Решение о помиловании не отменило приговор Краснодарского краевого суда. Мы считаем решение незаконным и настаиваем на ее невиновности. 15 марта попытаемся это доказать в Верховном суде, где мы будем пытаться добиться отмены приговора Краснодарского суда», — рассказал РБК адвокат Евгений Смирнов. По его словам, сейчас Оксана Севастиди находится в СИЗО «Лефортово» в Москве. «Надеюсь, что в начале следующей недели ее уже освободят», — отметил Смирнов.

Смирнов подчеркнул, что виделся с Севастиди в изоляторе несколько дней назад и тогда она не планировала подавать прошение о помиловании. «Сейчас я вижу три возможных варианта: либо она подписала бумагу с просьбой о помиловании не глядя, либо подала такое прошение совсем недавно уже после того, как мы посещали ее в «Лефортово», либо же это инициатива президента», — подчеркнул адвокат.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков во вторник сказал журналистам, что не знает, обращалась ли Севастиди к Путину​.

В декабре 2016 года на дело Севастиди обратил внимание президент Владимир Путин. «Что касается судебного решения, то мне сложно его комментировать, потому что судебная власть — независимая ветвь власти в России, так же как во всех других цивилизованных странах. Но, на мой взгляд, действительно это достаточно жесткий подход», — и пообещал разобраться в ситуации. В январе , что в Кремле ожидают разъяснений по поводу дела Севастиди.

Севастиди была задержана в январе 2015 года. В марте 2016-го ее приговорили к семи годам колонии за СМС-сообщения, которые она отправила в 2008 году Тимуру Бускадзе из Сухума. По словам самой осужденной, она познакомилась с ним во время поездки в Тбилиси и больше никогда с ним не виделась, лишь изредка переписываясь.

Незадолго до начала боевых действий в Южной Осетии Бускадзе написал Севастиди и спросил, не видела ли она военной техники в Сочи. Женщина ответила, что заметила поезд с техникой, который шел в направлении Абхазии. Следствие отмечало, что Бускадзе был грузинским разведчиком, о чем свидетельствует справка, выданная органами госбезопасности Абхазии.

«Если я виновата, то не настолько, чтобы давать семь лет колонии. Столько дают убийцам и наркоторговцам. Еще и отправили отбывать наказание далеко от дома», — говорила Севастиди в беседе с правозащитниками «Команды 29». Женщина отбывает наказание в колонии в Ивановской области.

За 2013-2016 годы в Краснодарском крае за госизмену и шпионаж были осуждены не менее десяти человек. Среди них, по данным юристов, женщина по имени Инге Тутисани, которая вела СМС-переписку с гражданином Грузии, а также ее бывшая сокамерница — гражданка Грузии Екатерина Харебава.

Мирская молва —
Морская волна.

Пословица.

Я был уверен, что виною всему было самовольное мое отсутствие из Оренбурга. Я легко мог оправдаться: наездничество не только никогда не было запрещено, во еще всеми силами было ободряемо. Я мог быть обвинен в излишней запальчивости, а не в ослушании. Но приятельские сношения мои с Пугачевым могли быть доказаны множеством свидетелей и должны были казаться по крайней мере весьма подозрительными. Во всю дорогу размышлял я о допросах, меня ожидающих, обдумывал свои ответы и решился перед судом объявить сущую правду, полагая сей способ оправдания самым простым, а вместе и самым надежным. Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою. Таковое начало не предвещало мне ничего доброго. Однако ж я не терял ни бодрости, ни надежды. Я прибегнул к утешению всех скорбящих и, впервые вкусив сладость молитвы, излиянной из чистого, но растерзанного сердца, спокойно заснул, не заботясь о том, что со мною будет. На другой день тюремный сторож меня разбудил с объявлением, что меня требуют в комиссию. Два солдата повели меня через двор в комендантский дом, остановились в передней и впустили одного во внутренние комнаты. Я вошел в залу довольно обширную. За столом, покрытым бумагами, сидели два человека: пожилой генерал, виду строгого и холодного, и молодой гвардейский капитан, лет двадцати осьми, очень приятной наружности, ловкий и свободный в обращении. У окошка за особым столом сидел секретарь с пером за ухом, наклонясь над бумагою, готовый записывать мои показания. Начался допрос. Меня спросили о моем имени и звании. Генерал осведомился, не сын ли я Андрея Петровича Гринева? И на ответ мой возразил сурово: «Жаль, что такой почтенный человек имеет такого недостойного сына!» Я спокойно отвечал, что каковы бы ни были обвинения, тяготеющие на мне, я надеюсь их рассеять чистосердечным объяснением истины. Уверенность моя ему не понравилась. «Ты, брат, востер, — сказал он мне нахмурясь, — но видали мы и не таких!» Тогда молодой человек спросил меня: по какому случаю и в какое время вошел я в службу к Пугачеву и по каким поручениям был я им употреблен? Я отвечал с негодованием, что я, как офицер и дворянин, ни в какую службу к Пугачеву вступать и никаких поручений от него принять не мог. — Каким же образом, — возразил мой допросчик, — дворянин и офицер один пощажен самозванцем, между тем как все его товарищи злодейски умерщвлены? Каким образом этот самый офицер и дворянин дружески пирует с бунтовщиками, принимает от главного злодея подарки, шубу, лошадь и полтину денег? Отчего произошла такая странная дружба и на чем она основана, если не на измене или по крайней мере на гнусном и преступном малодушии? Я был глубоко оскорблен словами гвардейского офицера и с жаром начал свое оправдание. Я рассказал, как началось мое знакомство с Пугачевым в степи, во время бурана; как при взятии Белогорской крепости он меня узнал и пощадил. Я сказал, что тулуп и лошадь, правда, не посовестился я принять от самозванца; но что Белогорскую крепость защищал я противу злодея до последней крайности. Наконец я сослался и на моего генерала, который мог засвидетельствовать мое усердие во время бедственной оренбургской осады. Строгий старик взял со стола открытое письмо и стал читать его вслух: — «На запрос вашего превосходительства касательно прапорщика Гринева, якобы замешанного в нынешнем смятении и вошедшего в сношения с злодеем, службою недозволенные и долгу присяги противные, объяснить имею честь: оный прапорщик Гринев находился на службе в Оренбурге от начала октября прошлого 1773 года до 24 февраля нынешнего года, в которое число он из города отлучился и с той поры уже в команду мою не являлся. А слышно от перебежчиков, что он был у Пугачева в слободе и с ним вместе ездил в Белогорскую крепость, в коей прежде находился он на службе; что касается до его поведения, то я могу...» Тут он прервал свое чтение и сказал мне сурово: «Что ты теперь скажешь себе в оправдание?» Я хотел было продолжать, как начал, и объяснить мою связь с Марьей Ивановной так же искренно, как и все прочее. Но вдруг почувствовал непреодолимое отвращение. Мне пришло в голову, что если назову ее, то комиссия потребует ее к ответу; и мысль впутать имя ее между гнусными изветами злодеев и ее самую привести на очную с ними ставку — эта ужасная мысль так меня поразила, что я замялся и спутался. Судьи мои, начинавшие, казалось, выслушивать ответы мои с некоторою благосклонностию, были снова предубеждены противу меня при виде моего смущения. Гвардейский офицер потребовал, чтоб меня поставили на очную ставку с главным доносителем. Генерал велел кликнуть вчерашнего злодея. Я с живостию обратился к дверям, ожидая появления своего обвинителя. Через несколько минут загремели цепи, двери отворились, и вошел — Швабрин. Я изумился его перемене. Он был ужасно худ и бледен. Волоса его, недавно черные как смоль, совершенно поседели; длинная борода была всклокочена. Он повторил обвинения свои слабым, но смелым голосом. По его словам, я отряжен был от Пугачева в Оренбург шпионом; ежедневно выезжал на перестрелки, дабы передавать письменные известия о всем, что делалось в городе; что наконец явно передался самозванцу, разъезжал с ним из крепости в крепость, стараясь всячески губить своих товарищей-изменников, дабы занимать их места и пользоваться наградами, раздаваемыми от самозванца. Я выслушал его молча и был доволен одним: имя Марьи Ивановны не было произнесено гнусным злодеем, оттого ли, что самолюбие его страдало при мысли о той, которая отвергла его с презрением; оттого ли, что в сердце его таилась искра того же чувства, которое и меня заставляло молчать, — как бы то ни было, имя дочери белогорского коменданта не было произнесено в присутствии комиссии. Я утвердился еще более в моем намерении, и когда судьи спросили: чем могу опровергнуть показания Швабрина, я отвечал, что держусь первого своего объяснения и ничего другого в оправдание себе сказать не могу. Генерал велел нас вывести. Мы вышли вместе. Я спокойно взглянул на Швабрина, но не сказал ему ни слова. Он усмехнулся злобной усмешкою и, приподняв свои цепи, опередил меня и ускорил свои шаги. Меня опять отвели в тюрьму и с тех пор уже к допросу не требовали. Я не был свидетелем всему, о чем остается мне уведомить читателя; но я так часто слыхал о том рассказы, что малейшие подробности врезались в мою память и что мне кажется, будто бы я тут же невидимо присутствовал. Марья Ивановна принята была моими родителями с тем искренним радушием, которое отличало людей старого века. Они видели благодать божию в том, что имели случай приютить и обласкать бедную сироту. Вскоре они к ней искренно привязались, потому что нельзя было ее узнать и не полюбить. Моя любовь уже не казалась батюшке пустою блажью; а матушка только того и желала, чтоб ее Петруша женился на милой капитанской дочке. Слух о моем аресте поразил все мое семейство. Марья Ивановна так просто рассказала моим родителям о странном знакомстве моем с Пугачевым, что оно не только не беспокоило их, но еще заставляло часто смеяться от чистого сердца. Батюшка не хотел верить, чтобы я мог быть замешан в гнусном бунте, коего цель была ниспровержение престола и истребление дворянского рода. Он строго допросил Савельича. Дядька не утаил, что барин бывал в гостях у Емельки Пугачева и что-де злодей его таки жаловал; но клялся, что ни о какой измене он и не слыхивал. Старики успокоились и с нетерпением стали ждать благоприятных вестей. Марья Ивановна сильно была встревожена, но молчала, ибо в высшей степени была одарена скромностию и осторожностию. Прошло несколько недель... Вдруг батюшка получает из Петербурга письмо от нашего родственника князя Б **. Князь писал ему обо мне. После обыкновенного приступа, он объявлял ему, что подозрения насчет участия моего в замыслах бунтовщиков, к несчастию, оказались слишком основательными, что примерная казнь должна была бы меня постигнуть, но что государыня, из уважения к заслугам и преклонным летам отца, решилась помиловать преступного сына и, избавляя его от позорной казни, повелела только сослать в отдаленный край Сибири на вечное поселение. Сей неожиданный удар едва не убил отца моего. Он лишился обыкновенной своей твердости, и горесть его (обыкновенно немая) изливалась в горьких жалобах. «Как! — повторял он, выходя из себя. — Сын мой участвовал в замыслах Пугачева! Боже праведный, до чего я дожил! Государыня избавляет его от казни! От этого разве мне легче? Не казнь страшна: пращур мой умер на лобном месте, отстаивая то, что почитал святынею своей совести; отец мой пострадал вместе с Волынским и Хрущевым. Но дворянину изменить своей присяге, соединиться с разбойниками, с убийцами, с беглыми холопьями!.. Стыд и срам нашему роду!..» Испуганная его отчаянием матушка не смела при нем плакать и старалась возвратить ему бодрость, говоря о неверности молвы, о шаткости людского мнения. Отец мой был неутешен. Марья Ивановна мучилась более всех. Будучи уверена, что я мог оправдаться, когда бы только захотел, она догадывалась об истине и почитала себя виновницею моего несчастия. Она скрывала от всех свои слезы и страдания и между тем непрестанно думала о средствах, как бы меня спасти. Однажды вечером батюшка сидел на диване, перевертывая листы Придворного календаря; но мысли его были далеко, и чтение не производило над ним обыкновенного своего действия. Он насвистывал старинный марш. Матушка молча вязала шерстяную фуфайку, и слезы изредка капали на ее работу. Вдруг Марья Ивановна, тут же сидевшая за работой, объявила, что необходимость ее заставляет ехать в Петербург и что она просит дать ей способ отправиться. Матушка очень огорчилась. «Зачем тебе в Петербург? — сказала она. — Неужто, Марья Ивановна, хочешь и ты нас покинуть?» Марья Ивановна отвечала, что вся будущая судьба ее зависит от этого путешествия, что она едет искать покровительства и помощи у сильных людей, как дочь человека, пострадавшего за свою верность. Отец мой потупил голову: всякое слово, напоминающее мнимое преступление сына, было ему тягостно и казалось колким упреком. «Поезжай, матушка! — сказал он ей со вздохом. — Мы твоему счастию помехи сделать не хотим. Дай бог тебе в женихи доброго человека, не ошельмованного изменника». Он встал и вышел из комнаты. Марья Ивановна, оставшись наедине с матушкою, отчасти объяснила ей свои предположения. Матушка со слезами обняла ее и молила бога о благополучном конце замышленного дела. Марью Ивановну снарядили, и через несколько дней она отправилась в дорогу с верной Палашей и с верным Савельичем, который, насильственно разлученный со мною, утешался по крайней мере мыслию, что служит нареченной моей невесте. Марья Ивановна благополучно прибыла в Софию и, узнав на почтовом дворе, что Двор находился в то время в Царском Селе, решилась тут остановиться. Ей отвели уголок за перегородкой. Жена смотрителя тотчас с нею разговорилась, объявила, что она племянница придворного истопника, и посвятила ее во все таинства придворной жизни. Она рассказала, в котором часу государыня обыкновенно просыпалась, кушала кофей, прогуливалась; какие вельможи находились в то время при ней; что изволила она вчерашний день говорить у себя за столом, кого принимала вечером, — словом, разговор Анны Власьевны стоил нескольких страниц исторических записок и был бы драгоценен для потомства. Марья Ивановна слушала ее со вниманием. Они пошли в сад. Анна Власьевна рассказала историю каждой аллеи и каждого мостика, и, нагулявшись, они возвратились на станцию очень довольные друг другом. На другой день рано утром Марья Ивановна проснулась, оделась и тихонько пошла в сад. Утро было прекрасное, солнце освещало вершины лип, пожелтевших уже под свежим дыханием осени. Широкое озеро сияло неподвижно. Проснувшиеся лебеди важно выплывали из-под кустов, осеняющих берег. Марья Ивановна пошла около прекрасного луга, где только что поставлен был памятник в честь недавних побед графа Петра Александровича Румянцева. Вдруг белая собачка английской породы залаяла и побежала ей навстречу. Марья Ивановна испугалась и остановилась. В эту самую минуту раздался приятный женский голос: «Не бойтесь, она не укусит». И Марья Ивановна увидела даму, сидевшую на скамейке противу памятника. Марья Ивановна села на другом конце скамейки. Дама пристально на нее смотрела; а Марья Ивановна, со своей стороны бросив несколько косвенных взглядов, успела рассмотреть ее с ног до головы. Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Ей казалось лет сорок. Лицо ее, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и легкая улыбка имели прелесть неизъяснимую. Дама первая перервала молчание. — Вы, верно, не здешние? — сказала она. — Точно так-с: я вчера только приехала из провинции. — Вы приехали с вашими родными? — Никак нет-с. Я приехала одна. — Одна! Но вы так еще молоды. — У меня нет ни отца, ни матери. — Вы здесь, конечно, по каким-нибудь делам? — Точно так-с. Я приехала подать просьбу государыне. — Вы сирота: вероятно, вы жалуетесь на несправедливость и обиду? — Никак нет-с. Я приехала просить милости, а не правосудия. — Позвольте спросить, кто вы таковы? — Я дочь капитана Миронова. — Капитана Миронова! того самого, что был комендантом в одной из оренбургских крепостей? — Точно так-с. Дама, казалось, была тронута. «Извините меня, — сказала она голосом еще более ласковым, — если я вмешиваюсь в ваши дела; но я бываю при дворе; изъясните мне, в чем состоит ваша просьба, и, может быть, мне удастся вам помочь.» Марья Ивановна встала и почтительно ее благодарила. Все в неизвестной даме невольно привлекало сердце и внушало доверенность. Марья Ивановна вынула из кармана сложенную бумагу и подала ее незнакомой своей покровительнице, которая стала читать ее про себя. Сначала она читала с видом внимательным и благосклонным; но вдруг лицо ее переменилось, — и Марья Ивановна, следовавшая глазами за всеми ее движениями, испугалась строгому выражению этого лица, за минуту столь приятному и спокойному. — Вы просите за Гринева? — сказала дама с холодным видом. — Императрица не может его простить. Он пристал к самозванцу не из невежества и легковерия, но как безнравственный и вредный негодяй. — Ах, неправда! — вскрикнула Марья Ивановна. — Как неправда! — возразила дама, вся вспыхнув. — Неправда, ей-богу неправда! Я знаю все, я все вам расскажу. Он для одной меня подвергался всему, что постигло его. И если он не оправдался перед судом, то разве потому только, что не хотел запутать меня. — Тут она с жаром рассказала все, что уже известно моему читателю. Дама выслушала ее со вниманием. «Где вы остановились?» — спросила она потом; и услыша, что у Анны Власьевны, примолвила с улыбкою: «А! знаю. Прощайте, не говорите никому о нашей встрече. Я надеюсь, что вы недолго будете ждать ответа на ваше письмо». С этим словом она встала и вошла в крытую аллею, а Марья Ивановна возвратилась к Анне Власьевне, исполненная радостной надежды. Хозяйка побранила ее за раннюю осеннюю прогулку, вредную, по ее словам, для здоровья молодой девушки. Она принесла самовар и за чашкою чая только было принялась за бесконечные рассказы о дворе, как вдруг придворная карета остановилась у крыльца, и камер-лакей вошел с объявлением, что государыня изволит к себе приглашать девицу Миронову. Анна Власьевна изумилась и расхлопоталась. «Ахти господи! — закричала она. — Государыня требует вас ко двору. Как же это она про вас узнала? Да как же вы, матушка, представитесь к императрице? Вы, я чай, и ступить по-придворному не умеете... Не проводить ли мне вас? Все-таки я вас хоть в чем-нибудь да могу предостеречь. И как же вам ехать в дорожном платье? Не послать ли к повивальной бабушке за ее желтым роброном?» Камер-лакей объявил, что государыне угодно было, чтоб Марья Ивановна ехала одна и в том, в чем ее застанут. Делать было нечего: Марья Ивановна села в карету и поехала во дворец, сопровождаемая советами и благословениями Анны Власьевны. Марья Ивановна предчувствовала решение нашей судьбы; сердце ее сильно билось и замирало. Чрез несколько минут карета остановилась у дворца. Марья Ивановна с трепетом пошла по лестнице. Двери перед нею отворились настежь. Она прошла длинный ряд пустых великолепных комнат; камер-лакей указывал дорогу. Наконец, подошед к запертым дверям, он объявил, что сейчас об ней доложит, и оставил ее одну. Мысль увидеть императрицу лицом к лицу так устрашала ее, что она с трудом могла держаться на ногах. Через минуту двери отворились, и она вошла в уборную государыни. Императрица сидела за своим туалетом. Несколько придворных окружали ее и почтительно пропустили Марью Ивановну. Государыня ласково к ней обратилась, и Марья Ивановна узнала в ней ту даму, с которой так откровенно изъяснялась она несколько минут тому назад. Государыня подозвала ее и сказала с улыбкою: «Я рада, что могла сдержать вам свое слово и исполнить вашу просьбу. Дело ваше кончено. Я убеждена в невинности вашего жениха. Вот письмо, которое сами потрудитесь отвезти к будущему свекру». Марья Ивановна приняла письмо дрожащею рукою и, заплакав, упала к ногам императрицы, которая подняла ее и поцеловала. Государыня разговорилась с нею. «Знаю, что вы не богаты, — сказала она, — но я в долгу перед дочерью капитана Миронова. Не беспокойтесь о будущем. Я беру на себя устроить ваше состояние». Обласкав бедную сироту, государыня ее отпустила. Марья Ивановна уехала в той же придворной карете. Анна Власьевна, нетерпеливо ожидавшая ее возвращения, осыпала ее вопросами, на которые Марья Ивановна отвечала кое-как. Анна Власьевна хотя и была недовольна ее беспамятством, но приписала оное провинциальной застенчивости и извинила великодушно. В тот же день Марья Ивановна, не полюбопытствовав взглянуть на Петербург, обратно поехала в деревню... Здесь прекращаются записки Петра Андреевича Гринева. Из семейственных преданий известно, что он был освобожден от заключения в конце 1774 года, по именному повелению; что он присутствовал при казни Пугачева, который узнал его в толпе и кивнул ему головою, которая через минуту, мертвая и окровавленная, показана была народу. Вскоре потом Петр Андреевич женился на Марье Ивановне. Потомство их благоденствует в Симбирской губернии. В тридцати верстах от *** находится село, принадлежащее десятерым помещикам. В одном из барских флигелей показывают собственноручное письмо Екатерины II за стеклом и в рамке. Оно писано к отцу Петра Андреевича и содержит оправдание его сына и похвалы уму и сердцу дочери капитана Миронова. Рукопись Петра Андреевича Гринева доставлена была нам от одного из его внуков, который узнал, что мы заняты были трудом, относящимся ко временам, описанным его дедом. Мы решились, с разрешения родственников, издать ее особо, приискав к каждой главе приличный эпиграф и дозволив себе переменить некоторые собственные имена.
19 окт. 1836.

Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.

38-летнего Виктора Кудрявцева и 40-летнего Алексея Казамкина.

«Комсомолка» задалась вопросом - за что именно были осуждены эти мужчины, и почему потребовалось вмешательство Президента России , чтобы их помиловать?

Алексей Казамкин в разгар ссоры ранил ножом мужчину, клинок повредил правое легкое

Казамкин признал вину, дал необходимые показания, оказал материальную помощь семье пострадавшего, - напомнили обстоятельства дела "КП " в правоохранительных органах. - По факту ранения было возбуждено уголовное дело "умышленное причинение тяжкого вреда здоровью".

Приговор оказался суров: в октябре прошлого года Казамкин получил 1,5 года колонии общего режима. Впоследствии выяснилось, что у обвиняемого на иждивении малолетний ребенок. Эта информация дошла до Кремля.

История Виктора Кудрявцева более трагична. В августе 2011 года он не справился с управлением своего BMW: пошел на обгон, и его машина попала под колеса встречного "КаМАЗа ".

Авария произошла в Калининградской области. Погибла супруга Виктора Кудрявцева, друг его малолетнего сына, а сам сын получил серьезные ранения и в итоге остался инвалидом, - сказали «КП» в полиции.

На следствии Кудрявцев признал свою вину, сотрудничал со следствием, оказал материальную помощь семье погибшего мальчика.

В феврале 2013 года мужчина был осужден судом на 3 года колонии-поселения за "нарушение правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности тяжкий вред здоровью человека и смерть двух человек".

Этой осенью Кудрявцев должен был отправиться в колонию: его сыну исполняется 14 лет, а это значит, что отсрочка по приговору перестала бы действовать. Но за это время его сын так и не встал на ноги. А тут еще выяснилось, что у пострадавшего мальчика не оказалось других близких родственников, которые бы могли за ним ухаживать. И президент решил помиловать отца, чтобы он смог вылечить сына.

ЗВОНКИ НА РОДИНУ

Положительные характеристики оленеводу подписало все село

Один из помилованных президентом - 40-летний оленевод Алексей Казамкин - живет в крохотном селе Варьеган в Ханты-Мансийском автономном округе. Там его сейчас ждут жена Анна и двое сыновей 5 и 15 лет. Еще у Казамкиных две взрослые дочки: одна учится в колледже - мечтает работать в гостиничном бизнесе, а у самой старшей у самой уже трое детей.

Когда узнала, что Лешу помиловали, у меня едва сердце не остановилось, - Анна по телефону теперь смеется. - Мы только в мае подали прошение, прошло всего два месяца. Даже не ожидала, что все так быстро решится.

Она до сих пор в деталях помнит 30 августа прошлого года, когда «все случилось». Говорит, приехали с мужем в родовые угодья - так ханты называют свои национальные «фермы», где олени, избушка, банька - а там пикник с шашлыками. Компания из соседнего города, трое парней и девица, отмечают чье-то освобождение из тюрьмы.

Они и домик наш открыли, и баню, вещи брали... Муж попросил их уехать, но они выпившие, стали хамить. Леша вспылил, выхватил нож... Не знаю, что на него нашло. Алексей сразу вызвал полицию и «скорую». К этому парню потом в больницу ходил, лекарства покупал. До суда, просто «от себя», мы ему выплатили 100 тысяч рублей.

Парень, слава богу, уже бегает. И адвокат Казамкина Виктория Волкова уверена: были все основания, чтобы суд дал Алексею условное - полный комплект смягчающих, кипа положительных характеристик о «спортсмене-активисте», дети (Анна не работала, семью кормил он). Ни в одном документе - ни в деле, ни в приговоре - ни слова о том, якобы Казамкин в тот день пил. Приговор обжаловали, но с полутора лет в итоге сбавили всего месяц.

Я сразу была настроена подавать прошение о помиловании, - говорит Виктория Волкова. - Алексей сначала сомневался: мол, как так - сам Президент будет заниматься его персоной - но он просто не понимал, что это такое. Потом воспрял духом, вдохновился. В обращении к Владимиру Путину мы сделали упор, в том числе, на то, что Казамкин раньше никогда не привлекался ни к какой ответственности, возместил моральный и материальный вред, написал явку с повинной. Пострадавший парень дал расписку, что претензий к нему не имеет. А положительную характеристику о личности Алексея подписали все 95 жителей его родного села! Ее мы тоже приложили.

Казамкина, на самом деле, знает едва ли не весь округ - он заядлый гонщик на оленьих упряжках, на всех соревнованиях собирает грамоты. Вырезает из дерева национальные фигурки. А еще у них с женой личный ответ «курортозамещению»: хотят открыть свою маленькую семейную турбазу.

Чтобы к нам со всей России приезжали - у нас, у хантов, ведь такая культура, - объясняет Анна. - Незадолго до того, как все это обрушилось, мы успели построить две избушки, хотим еще несколько поставить, обустроить там красиво. Когда Лешу посадили, у меня просто опустились руки: без работы, без денег, да еще эта стройка. Я устроилась в наш сельский магазин, но сами понимаете, ...

Ни жена, ни адвокат с Казамкиным еще не общались - мобильники в тюрьме запрещены. Дома он должен быть 11 августа. Из магазина Анна уволилась 1 августа - как только ей позвонили с поздравлениями.

КСТАТИ

Раньше прощали тысячами, а сейчас - единицами

Фактически действует институт поручительства, и каждый участник этого процесса для себе принимает ответственное решение. Они все взвешивают: может ли преступник пойти на повторное преступление либо он ненамеренно, по неосторожности, совершил противозаконное деяние, и целесообразно ли держать в заключении человека, который раскаялся. На выбор членов комиссии могут повлиять характеристики, обращение общественных организаций, а также семейные обстоятельства осужденных. Бывает, что дети осужденных остаются на попечительстве дедушек или бабушек, которые не выдерживают нагрузки.

До декабря 2001 года в России была единая Комиссия о помиловании при Президенте России, которую с 1992 года возглавлял известный писатель Анатолий Приставкин . Но к этой комиссии были две претензии. Во-первых, она слишком долго рассматривала дела. Это происходило по объективным причинам: надо было проверить то, о чем писал осужденный, связаться с местной полицией, администрацией, судом. Сделать это оперативно по всей России было сложно. А во-вторых, многие упрекали, что комиссия Приставкина слишком многих неоправданно прощает. Например, лишь в одном 2002 году были помилованы 2680 преступников, осужденных за умышленные убийства.

После упразднения единой комиссии, число помилований в России резко снизилось. Например, за весь 2012 год было помиловано 17 человек, а в 2013 году - 5 человек (в том числе Михаил Ходорковский ).

В 2016 году Президент России своим указом помиловал Надежду Савченко и еще двух украинцев, в обмен на которых Киев освободил и передал Москве четверых граждан РФ и Украины .

И вот теперь - помилованы еще двое россиян.

ВОПРОС ДНЯ

А вам доводилось прощать?

Вадим СОЛОВЬЕВ, депутат Госдумы, руководитель юридической службы ЦК КПРФ:

Я по природе очень добрый и мягкий, зла ни на кого не держу. Даже когда не возвращали деньги, клеветали на меня... Нужно к этому относиться философски и жить дальше. Не способен простить, пожалуй, только измену Родине.

Людмила НОВОСЕЛОВА, председатель суда по интеллектуальным правам:

Всех стараюсь прощать. Вот и в суде принимаю такие решения, чтобы всем лучше было, - никаких строгих карательных санкций. Даже если человек в чем-то не прав. Мне кажется, при таком подходе всем только лучше.

Алексей МАМОНТОВ, президент Московской международной валютной ассоциации:

Практически всегда всех прощал. Наверное, потому и нет тяжести на душе от греха непрощения.

Вадим ДРОБИЗ, гендиректор Центра исследования рынков алкоголя:

Никогда не прощал. И не прощаю. Особенно предательство и подлость. У меня хорошая память, и я предпочитаю все помнить.

Роман ПЛЮТА, глава кубанской общественной организации «Православный союз»:

Довольно часто прощаю денежные долги. Сейчас люди тяжело живут. У кого-то болеют дети, родственники. Бывает, друзья звонят и говорят, что не могут отдать, а я им в ответ: «Да ладно, забыли».

Елена НОВОПЕРСКАЯ, детский психолог, Ростов-на-Дону:

Случайно узнала об измене, решила простить, о чем потом пожалела. Если человек разок позволил себе наплевать на чувства другого, он сделает это во второй и третий раз.

Ольга, читательница сайта KP.RU, Донецк:

Прощала, и многое... Не могу простить, наверное, лишь украинских вояк, которые уже третий год над нами измываются...

Олег Хлебников редко говорит о собственной поэзии. О писательстве как таковом — иногда, если ему доводится как редактору и автору рубрики складывать подборки собратьев-поэтов. Этим он занимался в «Огоньке», нынче — в «Новой газете», отвлекаясь от историко-политической журналистики, которой отдает все силы. Но вот в предисловии к большому избранному «Инстинкт сохранения» (2008) у него, бывшего физика и математика, вырвалось сравнение своей поэтической работы с лучевым исследованием. И сразу — грустное замечание об истончении понимающего читательского слоя. «…За этими [стихотворными] столбиками не спрятаться, наоборот, они просвечивают тебя, как рентген — даже если ты этого сам не хочешь. К сожалению, рентгенограмму читать умеют немногие. Язык поэзии для большинства — иностранный. А ведь стоит его усвоить — и какие бездны откроются! Какое лекарство от одиночества получат все нуждающиеся!»

Ему повезло с учителями, его «благословляли» Борис Слуцкий и Давид Самойлов. А один из последних понимающих литературных критиков старшего поколения, Станислав Рассадин, в недавнем исследовании его стихов, сказал, что этот безжалостный к себе поэт «обрел, заслужил свое одиночество, чья особенность в постоянном ощущении отсутствующих как отсутствующих, ушедших как ушедших».

Не мне одному кажется, что давно переехавший в Москву уроженец Ижевска так и не стал столичным жителем: Олег Хлебников накрепко спаян с той измученной, поруганной, вскормившей его средней Россией, которая живет в стихах и поэмах, неохотно меняясь вместе с эпохой. Он продолжает вглядываться в этих людей, и через них — в себя.

В течение многих лет я благодарно читаю его книги. Думая о том, чему они меня учили и учат, скажу: прежде всего — умению любить через боль. А еще — надежде и честности. Мне радостно думать (и замешано мое чувство на горько-целительной музыке многих стихотворений), что все эти годы он неотступно верен себе. Тут же вспоминается Блок: «Что ж, пора приниматься за дело, за старинное дело свое…»

* * *

Памяти отца Георгия Чистякова,


автора первой строчки этого стихотворения

«Мы — люди Страстной субботы».

Он — вот уже: снят с креста.

Воскреснет ли? Все заботы

Об этом, вся маета

Сердечная… Ангел, что ты

С известьем к нам не спешишь?

Мы — люди Страстной субботы,

Мы глушим себя: гашиш

Иллюзий, нектар до рвоты…

А вы намекните нам:

Воскрес, мол, мы не сироты —

Все беды напополам!

Мы, люди Страстной субботы,

Чужим сострадать страстям

Устали, вышло из моды

Внимать не благим вестям.

Мы знать не хотим о страшном.

Не смейте напоминать

О сгинувшем дне вчерашнем

И что Он придет опять!

* * *

У матери была любимая работа

В конструкторском бюро.

Она чертила для любимого завода

Фрезу или сверло.

И этим вот сверлом, и этой вот фрезою

По чертежам ее

Производил завод весомые резоны:

«калаш», ПМ, ружье.

Из этих железяк во всем подлунном мире

Шмаляли несвоих.

И вырос я в родной родительской квартире

На денежку от них.

И тот недлинный рубль кормил меня и холил

Годков до двадцати,

Оплачивал мои начальные глаголы —

Помилуй и прости!

И матери давал уверенность в грядущем —

До Страшного Суда.

Души ее порыв — насквозь прекраснодушным

Да будет и тогда!

* * *

В дюжине стран бродил,

Дюжих поэтов знал,

Даже — сына родил,

Книжек насочинял.

Жаль, не построил дом,

Дерево — вынь да брось —

Сам пошумел листом

Да и корой оброс.

Можно и на покой

В землю сырую лечь —

Пусть переплюнет другой!

И обо мне ли речь? —

Если у всех на глазах

Жатву горчащих слов

Жнет, отряхая прах,

Иоанн Богослов,

И среди ветхих стен

Младенец дудит в дуду…

Я посетил — блажен —

И не обижен уйду.

Перед Рождеством

От ночного ветра —

Снег, летящий с веток,

Накануне Святок,

На исходе света.

В снеговом тумане,

Спрятанном лесами,

Все остались — с нами

Связанные снами.

И на плёнке снежной

Отделять не нужно

Замерших прилежно

От бегущих дружно.

С нами эти лики,

Шёпоты да вскрики,

Хоть несут их реки

В океан великий.

В этом Ледовитом,

В этом Тридевятом —

Сходства не лови там

По родимым пятнам.

Будут все с тобою

Дымкой голубою.

Лёгкою стопою

Сам найдёшь дорогу

К снежному прибою,

К маленькому Богу.

Веришь ли, я пришел к Тебе?

Видишь, совсем как шелковый,

Теперь я пришел к Тебе.

Знаю, назад не надо бы,

Знаю, соблазны-пагубы

В подсудной моей судьбе.

Боже мой, как корыстен я!

Да и с Тобой расхристанно,

Непристально говорю.

И ко Скорбящих Радости

Чаще в грязи и пакости

Рыдаю мольбу свою.

Стал ли я хуже прежнего,

Ты укажи мне вежливо,

Который мой грех тяжел.

Всё же оставил щелку бы —

Видишь, совсем как шелковый,

Господи, я пришел.

Аноним 5 191

Материнское прошение о помиловании осужденного. Ходатайство матери с просьбой помиловать ее сына составляется на имя президента государства, однако рассматривает его специально созданная комиссия. В каждом городе Российской Федерации есть своя комиссия по рассмотрению подобных прошений.

Приоритет при рассмотрении будет иметь то ходатайство матери, которое подкреплено и прошением самого осужденного с убеждением его искреннего раскаяния в осуществленном преступлении.

Именно в материнских прошениях часто присутствуют доводы, ввиду которых комиссия и принимает положительное решение.

Ходатайство с просьбой о помилования должно быть написано от руки в свободной форме. Однако при этом юристы рекомендуют придерживаться следующей последовательности изложения:

1. информация об адресате (Президенту РФ, ФИО) и о просителе;
2. введение с описанием личности осужденного, причиной лишения его свободы, дата его осуждения и срок фактического отбытия наказания;
3. прошение о помиловании (нужно указать доводы, по которым осужденного следует помиловать);
4. список приложенных документов;
5. дата и подпись просителя.

Также в материнском прошении о помиловании следует указать все весомые аргументы, которые склонят комиссию в пользу принятия положительного решения.

Материнское прошение о помиловании осужденного

Председателю Московского городского суда
от Култаевой Нины Аркадьевны,
мамы осужденного
Култаева Сергея Петровича, 1980 г. р. , ст. 228.1 УК РФ,
срок 2 года 6 месяцев
л/свободы с 10.11.20__ г. к. с. 09.05.20__ г.

Ходатайство

Я, мама осужденного Култаева Сергея Петровича, пенсионерка, у меня единственный сын, отбывает наказание в ИК № __. Так как я инвалид-пенсионер, то мне необходим постоянный уход и посторонняя помощь. Он мой единственный сын. Я возлагаю на него надежды. Он отбыл 1/2 части назначенного судом наказания. За период отбывания наказания взысканий не имеет, имеет 3 поощрения. Он очень добрый, отзывчивый человек. В тюрьму попал первый раз. Вину по приговору суда признал полностью, в содеянном раскаивается. Исков не имеет. Прошу Вас, рассмотреть его дело в городском суде по вопросу предоставления условно-досрочного освобождения от отбывания наказания.

Приложения к заявлению: _________

Дата ________
Подпись _________

В случае перевода осужденного, подавшего ходатайство о помиловании , в другое учреждение, исполняющее наказание, освобождения его от отбывания наказания, а также изменения иных обстоятельств, имеющих существенное значение для решения вопроса о помиловании (представление осужденного к условно-досрочному освобождению, замена неотбытой части наказания более мягким видом наказания, совершение злостного нарушения установленного порядка отбывания наказания или нового преступления), администрация учреждения, в котором отбывал наказание осужденный, незамедлительно по телеграфу или посредством факсимильной связи уведомляет об этом территориальный орган уголовно-исполнительной системы, комиссию, высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации), а также Администрацию Президента Российской Федерации. При переводе осужденного в другое учреждение, исполняющее наказание, в обязательном порядке в уведомлении указывается новый адрес его места нахождения.

О состоявшемся судебном решении в связи с рассмотрением вопроса об условно-досрочном освобождении осужденного, ходатайствующего о помиловании, о замене ему неотбытой части наказания более мягким видом наказания или о прекращении в отношении него уголовного преследования по реабилитирующим основаниям, администрация учреждения сообщает дополнительно по телеграфу или факсимильной связью в территориальный орган уголовно-исполнительной системы, комиссию, высшему должностному лицу субъекта Российской Федерации (руководителю высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации), а также Администрацию Президента Российской Федерации.
Уведомление регистрируется администрацией учреждения в журнале учета ходатайств о помиловании.