Румянцев задунайский биография. Румянцевы

7 (18) июля, 245 лет назад, на реке Ларге произошло сражение между русской армией под командованием генерал-аншефа Петра Александровича Румянцева и войсками крымского хана Каплан-Гирея. Несмотря на большой численный перевес, турецко-татарское войско было разгромлено и бежало.

Предыстория

Битва состоялась в ходе Русско-турецкой войны 1768-1774 гг. Поводом к очередному столкновению России и Турции послужили события в Речи Посполитой. Речь Посполитая долго деградировавшая из-за коренных внутренних противоречий стала ареной противоборства внутренних партий и внешних сил. Когда в 1763 году в Польше умер король Август III, начались обычные распри партий. Вмешались другие великие державы. Россия стояла за короля Станислава Понятовского. Против русского влияния выступила Барская конфедерация (военно-политический союз польского дворянства), которую поддерживали Австрия и Франция. Началась война, в которой конфедераты вели борьбу с русскими и польскими правительственными войсками.

Французы активно старались натравить на русских Османскую империю. Под давлением Франции конфедераты согласились уступить Волынь и Подолию Турции в случае благоприятного исхода войны. Стамбул, который хотел сохранить своё влияние в Северном Причерноморье и не допустить дальнейшего укрепления России в регионе, решил вмешаться в войну.

Поводом к войне османы использовали пограничный инцидент в городе Балта, который входил в сферу влияния Османской империи. Османы бросили русского посла Обрескова в Семибашенный замок, что означало объявление войны по османскому обычаю. 29 октября (10 ноября) в Турции началась мобилизация. Порта обвинила Россию в том, что русские нарушали заключённые трактаты, строили крепости вблизи границ Турции, вмешались в дела Речи Посполитой, стремясь ограничить вольности поляков и способствуя избранию на престол «человека из числа офицеров, недостойного быть королём, и из фамилии и предков которого никто не был королём»; наконец, в том, что русские войска разорили Балту. В ответ русская императрица Екатерина II объявила войну Турции манифестом от 18 (29) ноября 1768 года.

Зимой обе державы активно готовились к боевым действиям. Кампания 1769 года в целом завершилась в пользу России. Русские войска заняли Хотин, Яссы. Турецкие войска отступили за Дунай. Однако главная русская армия под началом князя А. М. Голицына действовала нерешительно. Императрица, недовольная оборонительным характером действий Голицына, произвела его в генерал-фельдмаршалы и отозвала из армии. На его место она назначила Румянцева. Генерал до этого командовал 2-й армией, которая защищала южные границы России от вторжений крымских татар. В ноябре русские войска заняли Бухарест и выдвинули передовые отряды до левого берега Дуная.

Румянцев, несмотря на свои сравнительно слабые силы и недостаток продовольствия, решил действовать наступательно. По составленному Румянцевым плану военных действий на кампанию 1770 года главная армия должна была окончательно очистить от турок Валахию и Молдавию и помешать переправе главной османской армии через Дунай, а 2-я, действуя в связи с ней, - овладеть Бендерами и охранять южные границы России. Одновременно Первая Архипелагская экспедиция Балтийского флота под началом Алексея Орлова и Григория Спиридова должна была поддержать восстание греков против османского ига на Пелопоннесе (Морее), нарушить коммуникации османов в Средиземном море и при успехе блокировать Дарданеллы. Восстание не привело к успеху, но русская эскадра уничтожила турецкий флот в Чесменской бухте ( ) и отвлекла значительные силы османов на себя, что способствовало действиям русской армии на Дунае.

Румянцев

Петр Александрович Румянцев вошёл в как один из лучших русских полководцев. Румянцев сформулировал принципы наступательной стратегии и тактики и вместе с Суворовым по праву стал основоположником русской военной доктрины. Румянцев был сторонником самой решительной наступательной тактики и стремился полностью использовать холодное пехоты. Русская штыковая атака не раз решала исход сражений в пользу нашей армии. Румянцев предпочитал бить массы противника в поле, не теряя время на осады крепостей, считая, что после поражения полевых войск, твердыни и так падут.

Петр Александрович Румянцев считался среди современников человеком-загадкой. Во многом это было связано с его происхождением. Официально он был сыном выдающегося дипломата и сподвижника царя Петра Александра Ивановича Румянцева и Марии Андреевны Матвеевой. По другой версии, Мария Матвеева была любовницей царя Петра, и он был внебрачным сыном русского императора.

При императрице Анне Иоанновне Румянцевы попали в опалу и несколько лет провели в ссылке на территории Саровского уезда. В возрасте 10 лет Петра Александровича записали рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк. В 1739 г. его зачислили на дипломатическую службу и отправили в составе посольства в Берлин. Однако дипломатическая карьера у Петра не сложилась. Он вёл разгульный образ жизни, поэтому уже в 1740 году за «мотовство, леность и забиячество» был отозван и зачислен в Сухопутный шляхетский корпус.

Не задержался Румянцев и в этом учебном заведении. Кадет-хулиган покинул корпус и был направлен в действующую армию в чине подпоручика. В ходе русско-шведской войны 1741-1743 гг. молодой офицер приобрел свой первый боевой опыт, сражаясь под Вильманстрандом и Гельсингфорсом. На поле боя молодой Румянцев отличался большой храбростью и заботой о своих подчиненных. При этом Румянцев продолжал свои проделки. Его отец писал: «мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел ваших не слышать, или отречься от вас…». В 1743 году в чине капитана был послан в Петербург с известием о заключении Абоского мирного договора. Императрица Елизавета Петровна при получении этого донесения произвела молодого человека сразу в полковники и назначила командиром Воронежского пехотного полка.

Елизавета Петровна благоволила семье Румянцев, что способствовало карьере молодого офицера. В 1748 г. полковник Петр Александрович принял участие в походе русского экспедиционного корпуса на Рейн, а спустя год потерял отца. Смерть отца сильно повлияла на Петра Александровича, он образумился.

К началу Семилетней войны Румянцев имел уже чин генерал-майора, командовал пехотной бригадой. Он отличился сражении при Гросс-Егерсдорфе 19 (30) августа 1757 г. Его бригада стояла в резерве за Норкиттенским лесом, который считался непроходимым. Румянцев выяснил, что лес, хотя и заболочен, но проходим. В самый разгар битвы, когда казалось, что русская армия потерпит поражение, Румянцев, по своей собственной инициативе, провел полки бригады через лес и нанес удар по открытому флангу противника. Участвовавший в этом сражении А. Т. Болотов писал об этом: «Сии свежие полки не стали долго медлить, но давши залп, с криком «ура» бросились прямо на штыки против неприятелей, и сие решило нашу судьбу и произвело желаемую перемену». Прусская армия потерпела поражение. Однако командующий С. Ф. Апраксин даже не упомянул Румянцева в реляции к императрице, так как завидовал его таланту и считал выскочкой.

В 1758 году Румянцев получил звание генерал-поручика и возглавил дивизию. Войска Салтыкова и Румянцева заняли Кёнигсберг, а вслед затем и всю Восточную Пруссию. 12 августа 1758 года дивизия Румянцева сыграла решающую роль в сражении у селения Кунерсдорф в Силезии. Кунерсдорфское сражение выдвинуло Румянцева в число лучших командиров русской армии, за него он был награждён орденом Святого Александра Невского. В кампании 1761 г. корпус под началом Румянцева отличился взятием мощной крепости Кольберг. В ходе осады Кольберга впервые в истории русского военного искусства были использованы элементы тактической системы колонна - рассыпной строй.

Когда Елизавета умерла, Пётр III заключил мир с Пруссией, лишив Россию плодов уже одержанной победы, но отметил Румянцева орденами св. Анны и Андрея Первозванного и присвоил ему чин генерал-аншефа. Видимо, император Пётр хотел, чтобы Румянцев возглавил армию в готовящемся Датском походе. После дворцового переворота, когда вступила на престол императрица Екатерина II, Румянцев, думая, что его карьера закончена, подал прошение об отставке. Но новая императрица не стала обижать заслуженного полководца. Екатерина удержала его на службе, и в 1764 году назначила генерал-губернатором Малороссии.

В 1768 году, когда началась война с Османской империей, Румянцев был назначен командующим 2-й армией, которая должна была защищать русские границы от набегов крымских татар. После того как князь Александр Голицын в 1769 году не оправдал возложенное доверие, Румянцев возглавил главную армию.

Румянцев сочетал в себе необыкновенную быстроту ума с разумностью, храбрость с хладнокровием. Все его действия отличались спокойствием духа. Румянцев никогда не сомневался. Он всегда старался быть между солдатами, вникая в их нужды, и одновременно много работал с бумагами. Румянцев обращал особое внимание на поддержание дисциплины в войсках. Пётр Александрович говорил: «потворством можно испортить лучшую армию». При этом строгость у него была всегда неразлучна со справедливостью. Поэтому Румянцев пользовался всеобщей любовью среди офицеров и солдат.

Портрет П. А. Румянцева-Задунайского работы неизвестного художника конца XVIII века

Русская армия. Кампания 1770 года

Русская армия в этот период делилась на дивизии и корпуса, которые не имели определённого состава. Дивизии и корпуса состояли из бригад, усиленных полковой и полевой артиллерией, кавалерией. Пехотная бригада состояла из двух полков или нескольких гренадерских батальонов. Пехотные полки состояли из 2 батальонов; гренадерские батальоны состояли и 4 гренадерских рот, а мушкетерские батальоны из 1 гренадерской и 3 мушкетерских рот. По штату в батальоне было 650-700 бойцов, но в реальности из различных потерь (в бою, по болезни и т. д), численность батальонов была намного ниже. Так, в сражении при Кагуле в батальонах было всего от 350 до 500 бойцов. Иногда дивизиям придавались егерские батальоны.

В бою пехота строилась в четыре шеренги, при стрельбе две первые становились на колени. Колонны использовались только при походном движении войск. Мушкетеры были вооружены ружьями со штыками и шпагами, а гренадеры, кроме этого, имели в особых сумках по две гранаты. Егеря имели ружья укороченной конструкции с длинными плоскими штыками. Иногда часть пехоты вооружали пиками, для этого в каждом полку необходимо было иметь по 216 пик. Кроме того, для отражения конных атак, в каждом полку возили 3500 рогаточных копий (рогаток), из них, с помощью петель и смычек, строили сплошные рогатки. Румянцев, из-за того что рогатки себя уже изжили, отменил их, считая, что русская пехота должна наступать, подавляя противника огнем и штыковыми атаками, а не пассивно обороняться. Однако полностью рогатки изжили только в следующую войну с Турцией.

Кавалерия делилась на бригады, которые состояли из 2 полков. Кирасирские и карабинерские полки состояли из 8 рот, или 4 эскадронов. Также имели 1 запасной эскадрон. Гусарские полки состояли из 16 рот или 8 эскадронов с 2 запасными эскадронами. Число боеспособных людей в эскадронах не превышало 60-80.

Кавалерия в бою строилась в три шеренги, когда спешивалась - в две. Кирасиры были вооружены палашами, двумя пистолетами и носили железные кирасы, карабинеры имели карабин со штыком, пару пистолетов, палаш, гусары - карабин, пистолеты и саблю. Артиллерия делилась на полевую и полковую. Полевая артиллерия состояла из рот, по 10-12 орудий в каждой. Полковую артиллерию придавали пехотным полкам. В каждом полку было по четыре 3-фунтовых орудия.

Во время сражения с турками войска строились в каре с орудиями. Полковые орудия располагались по флангам батальонов, полевые - на углах и посередине длинных фасов каре. Часть пехоты располагалась внутри каре, как резерв или располагалась отдельным небольшим каре. Стрельбу вели шеренгами и взводами (плутонгами). Кавалерия располагалась в интервалах между каре.

Рядовые егеря, с 1765 по 1786 г.

Цель кампании на 1770 год заключалась в том, чтобы завершить покорение территории, которая находилась по левую (восточную) сторону Дуная. Для этого необходимо было взять Бендеры. Эту задачу поручили 2-й русской армии. 1-я армия должна была прикрыть дунайское направление, парировав удар армии визиря. Общая численность 1-й русской армии доходила до 50 тыс. штыков и сабель. Во 2-й армии было до 30 тыс. регулярных и около 17 тыс. нерегулярных войск.

Противник имел большие массы войск. Около 80 тыс. татарской конницы собралось у Кишинёва. Главная османская армия, которую планировали увеличить до 150 тыс. человек, собиралась на Нижнем Дунае, у Исакчи. Османский султан, недовольный неудачами войск, назначил на место визиря Халил-пашу, а на место крымского хана Девлет-Гирея Каплан-Гирея.

В конце апреля 1770 года, оставив в Речи Посполитой для прикрытия тыла армии корпус под командой генерал-поручика Христофора фон Эссена (около 10 тыс. солдат), главная армия покинула зимние квартиры и двинулась к Хотину. 15 мая войска Румянцева переправились через Днестр. Часть войск (6 пехотных и 4 кавалерийских полка) были оставлены в крепости и для охраны переправ через Днестр. Плохая погода, дожди, испортившие дороги, вынудили русские войска простоять у Хотина 10 дней. Войска выступили только 25 мая. 9 июня Румянцев встал лагерем на левом берегу Прута у с. Цицора (30 вёрст от Ясс).

Тем временем турецкое командование пыталось построить переправу на Дунае, но из-за большого разлива реки, это сделать не удалось. Визирь ограничился тем, что переправил 10-тыс. корпус на лодках, который направили к Кишинёву на помощь хану. Получив подкрепление, татарский хан Каплан-Гирей попытался форсировать Прут, но был удержан корпусом Штофельна.

Корпус Штофельна всю зиму вёл упорную борьбу с противником в Валахии. Эпидемия чумы сильно проредила ряды соединения. В апреле 1770 г. Румянцев приказал оставить Бухарест и всему корпусу Штофельна идти на соединение с главными силами. 11 июня новый командир молдавского корпуса Репнин, который сменил умершего от чумы Штофельна, переправился на левый берег Прута для соединения с авангардом главной армии Румянцева. В корпусе Репина осталось всего около 5 тыс. человек.

В это время главные силы Румянцева состояли из двух передовых (авангардных) корпусов генералов Баура и Репнина, трёх дивизий Олица, Брюсса и Племянникова. Численность русской армии составляла около 30-31 тыс. бойцов и 5 тыс. нестроевых, а им противостояли около 70 тыс. татар и 80 тыс. османов.

Победы при Рябой могиле и Ларге

15 (26) июня авангард Баура опрокинул передовые части армии Каплан-Гирея и заставил их отступить к главным силам за ручьем Калма, у Рябой Могилы. Надо сказать, что успехам Румянцева во многом содействовала деятельность генерала-квартирмейстера Фридриха Вильгельма Баура (Бауэр). Этот генерал был главным помощником, правой рукой Румянцева. Баур имел хорошее военное образование, умел строить мосты, различные сооружения, вести осады. Хорошо разбирался в топографии (составил образцовую карту Молдавии).

Румянцев хотел атаковать армию крымского хана утром 17 (28) июня. По его плану русская армия была разделена на несколько отдельных отрядов, атаковавших войска Каплан-Гирея одновременно с нескольких сторон. Однако испугавшись окружения, татарский хан не решился принять бой, хоть и имел превосходство в силах. Татарская армия отступила к реке Ларга, потеряв при этом 400 человек. Русская армия потеряла лишь 46 солдат.

Фактически это была небольшая стычка, но она прославилась из-за применённых Румянцевым тактических новинок. Генерал Румянцев впервые в ходе степных походов русской армии применил дивизионное каре, не испугавшись разделить войска. До этого русская армия в борьбе с противником, имеющим большую массу конницы (татары и османы), использовало единое армейское каре. Кроме того, Пётр Александрович прекратил использование заградительных рогаток, чтобы повысить мобильность войск и увеличить силу залпа (ранее часть солдат использовалась для переноса рогаток и не вела огонь). Теперь для прикрытия пехоты от наскоков вражеской конницы активно использовали артиллерию, пехотинцы встречали противника залпами ружей и ощетинивались стеной штыков. Эти нововведения повысили маневренность войск, сделали действия русской армии более быстрыми, решительными и атакующими.

Татары соединились с турецким отрядом под командованием сераскира Молдавии Абды-паши, и численность неприятельского войска возросла до 80 тыс. человек. Турецко-татарская армия располагалась в четырех укреплённых лагерях на высотах за речкой Ларгой.

Генерал Пётр Румянцев, соединившись с отрядом Потёмкина и оставив часть сил в Фальче, для прикрытия находившихся там переправ и складов с припасами, выступил к Ларге. Русская армия расположилась 4 (15) июля не доходя до реки, в 5 верстах от вражеского лагеря. Несколько дней прошли в стычках. Татарская конница постоянно тревожила передовые русские части. Однако каждый раз противника отбрасывали.

Пётр Румянцев, несмотря на большое превосходство противника (русские имели преимущество только в артиллерии - 115 орудий против 33), решил атаковать первым. Русский полководец хотел предотвратить соединение татарской конницы с армией османского визиря, который всё ещё находился за Дунаем. Главный удар генерал Румянцев решил нанести по правому флангу ханской армии, желая оттеснить татарскую конницу к реке Прут. Решить эту задачу должны были два авангардных корпуса Баура и Репнина, и все остальные войска армии, кроме дивизии Племянникова. Дивизия Племянникова получила задачу атаковать вражеский лагерь на левом фланге, отвлекая татар от места главного удара.

Чтобы поразить воображения врага неожиданностью нападения, Румянцев решил нанести удар в ночь с 6 на 7 (18) июля 1770 г. В вагенбург (передвижное полевое укрепление из повозок) отправили все повозки. Пётр Александрович, считая штык лучшей защитой русской пехоты, решил атаковать татарскую конницу без рогаток. А чтобы ещё больше ввести врага в заблуждение, приказал, с наступлением ночи, развести и поддерживать большие костры. Татары и турки должны были считать, что русские по-прежнему в своем лагере.

Корпус Баура был переведён с правого крыла на левое. Генерал-квартирмейстер получил указание устроить 4 моста через Ларгу, выше татарского лагеря, перейти на другой берег и занять высоты, чтобы прикрыть переправу основных сил армии. Войска Баура выполнили поставленную задачу: переправились через реку и построились в каре. Однако войска Баура столкнулись и опрокинули передовую цепь вражеских стрелков, которые своим бегством встревожили всю турецко-татарскую армию.

Тем временем корпус Репнина построила в два каре, и встал в линию с войсками Баура. Три русских каре пошли в атаку на правое крыло врага. За ними в резерве двигались остальные войска Румянцева, которые составили одно большое каре. Кавалерия двигалась позади главных сил, казаки и арнауты (вспомогательные войска, составленные из выходцев с Балкан) были направлены в обход, в тыл врага.

Турки открыли сильный огонь из орудий по наступающим русским войскам. Но стреляли второпях, да и навыки турецких артиллеристов были на низком уровне, поэтому вреда от этой пальбы было мало. Поэтому войска Баура и Репнина захватили два лагеря и бросились на третий. Татарская кавалерия попыталась контратаковать, бросившись в обход левого фаса большого каре, но была отражена картечным огнем русской артиллерии. В это время на левом фланге турецко-татарской армии атаковала дивизия Племянникова. Турки и татары побежали. Много врагов настигли и перебили, другие утонули в Пруте. Но большинство успешно сбежало. Русская армия не имела достаточно легкой кавалерии, чтобы перехватить легкую конницу татарского хана.

Сражение завершилось полной победой русской армии. Сколько человек потеряла ханская армия неизвестно (по некоторым данным более 1 тыс. человек). С нашей стороны, по донесению Румянцева, убито и ранено всего 91 человек. Русскими трофеями стали 33 пушки, несколько знамен и богатый обоз.

Тем временем граф Панин со 2-й армией 7 июня переправился через Буг, 2 июля через Днестр. 15 (26) июля армия Панина обложила Бендеры. Панин решил взять Бендеры не штурмом, а путем осады, которая затянулась до сентября, когда русские войска взяли крепость штурмом.

Продолжение следует…

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Основоположником русской военной доктрины явился Петр Александрович Румянцев. Смотревший всегда и раньше всего в корень дела, он понимал самобытность России и все различие между русской и европейской военными системами - различие, вытекавшее из этой самобытности.

В эпоху господства во всей Европе бездушных прусских теорий, формализма и автоматической - «фухтельной» - дрессировки Петр Александрович Румянцев первым выдвинул в основу воспитания войск моральные начала, причем воспитание, моральную подготовку он отделял от подготовки «физичной». 60 - 70-е годы XVIII века справедливо называют «румянцевским» периодом истории российской армии, периодом блистательных побед самой передовой армии в мире.

Родился будущий полководец в 1725 году. Его отцом был Александр Иванович Румянцев - один из сподвижников Петра I, а матерью - Мария Андреевна, внучка знаменитого боярина Матвеева. На шестом году мальчика записали солдатом в гвардию, а далее началось учение.

Учителем его был украинский педагог Тимофей Михайлович Сенютович, прошедший курс в черниговском «коллегиуме», а затем изучавший «в иностранных землях разные языки». В 1739 году юный Петр Румянцев был направлен в Берлин для приобретения навыков дипломатической службы при российском посольстве. Однако он не столько учился в столице Пруссии, сколько вел разгульную жизнь.

В 1740 году Румянцев поступил было в Шляхетский сухопутный кадетский корпус, но проучился в нем лишь четыре месяца. Пылкий, свободный от отцовской опеки юноша (А. И. Румянцев возглавлял тогда посольство в Константинополе) не смог вынести однообразия занятий.

Неучем, однако, он не остался, ибо постоянно занимался самообразованием и очень любил чтение книг. Позднее, указывая на книги, он неоднократно говорил: «Вот мои учители».

Во время русско-шведской войны 1741–1743 годов Румянцев находился в действующей армии и имел уже чин капитана. Война завершилась подписанием в Або мирного договора со Швецией, выгодного для России.

Русскую делегацию на переговорах возглавлял Александр Иванович, направивший сына в столицу с текстом мирного трактата. Императрица Елизавета Петровна была столь довольна прекращением военных действий, что пожаловала отцу графское достоинство, а сына произвела в полковники.

Полковнику было всего 19 лет. Он выделялся удальством, был любимцем женщин и не знал границ в своих проказах. Похождения Петра Румянцева стали известны императрице, и она отправила виновного к отцу для отеческого внушения. Генерал-аншеф Румянцев решил, что полковнику Румянцеву будут полезны розги. Урок, видимо, оказался своевременным.

Семилетнюю войну (1756–1763) Петр Румянцев встретил генерал-майором, с этого времени начинается его восхождение к вершинам воинской славы.

Русские солдаты и офицеры побаивались пруссаков, ибо армия Фридриха Великого справедливо считалась сильнейшей в Европе. В августе 1757 года русские и прусские войска встретились в сражении у Гросс-Егернсдорфа. Румянцев, возглавивший пехоту авангарда, повел воинов в штыковую атаку и решил судьбу битвы в пользу русских.

Первая победа имела самое благоприятное воздействие на солдат. Она показала, что пруссаков можно бить.

Отличилась и русская конница, оказывавшая на протяжении всей войны неоценимую поддержку пехоте. Ее выучка оказалась превосходной как в конном строю, так и в пешем. При отходе русских войск после битвы у Цорндорфа в Померанию двадцать спешенных драгунских и конно-гренадерских эскадронов отряда Румянцева задержали на целый день двадцатитысячный прусский корпус у Пасс Круга.

Драгунская выучка (умение действовать в пеших порядках) и наличие конной артиллерии делали русскую конницу способной на такие дела, которые были бы не под силу никакой иностранной кавалерии. Генерал-поручик Румянцев зарекомендовал себя замечательным кавалерийским начальником.

Однако самостоятельное командование он получил лишь в 1761 году, когда возглавил 24-тысячный корпус, осаждавший город Кольберг. Несмотря на приказ фельдмаршала Бутурлина прекратить осаду из-за наступления холодов, Петр Александрович 5 декабря взял крепость: 2903 пленных, 146 орудий, 20 знамен стали трофеями этого дня.

При Петре III Румянцев стал полным генералом, кавалером орденов св. Анны и св. Андрея Первозванного. Император назначил его главнокомандующим армией, направленной в Голштинию для войны с Данией.

Румянцев готовился к новым победам, но в столице произошел переворот, и на престол вступила Екатерина II. Генерал-аншеф не присягал ей до тех пор, пока не убедился в смерти Петра. Два года после этого он оставался не у дел.

В 1764 году императрица назначила Румянцева генерал-губернатором Малороссии, поставив перед ним задачу способствовать ликвидации украинской автономии. В 1765 году он объехал всю Украину, и по его инициативе была проведена перепись населения. Генерал вполне оправдал выбор монархини: он решительно уничтожал злоупотребления чиновников, строгой справедливостью завоевывал постепенно доверие украинского населения.

В 1768 году началась война с Турцией. Екатерина II назначила Румянцева командующим 2-й армией, которой ставилась задача охранять границы от набегов крымских татар. 1-й армией командовал князь А. М. Голицын, но действовал он слишком осторожно. Императрица была недовольна и 16 сентября 1769 года сменила его Румянцевым.

Прибыв в 1-ю армию в конце октября, новый командующий занялся наведением порядка. Зимой войска активно занимались боевой подготовкой. План кампании 1770 года был составлен самим Румянцевым, добившимся от императрицы невмешательства в его действия. Он полагал необходимым действовать наступательно и энергично. Первая решительная битва произошла 7 июля на реке Ларге. Петр Александрович, имея 25 тысяч воинов, на рассвете атаковал 55-тысячный турецко-татарский корпус и обратил противника в бегство. Крымский хан со своей конницей бежал к озеру Ялтух, где простоял до конца кампании, не проявляя активности.

Еще более прославила имя Румянцева победа, одержанная над вдесятеро сильнейшим неприятелем при Кагуле 21 июля.

Русская армия пошла на турок тремя колоннами и опрокинула их толпы. Однако внезапная контратака 10 тысяч янычар, ударивших на дивизию генерала Племянникова, едва не имела успеха.

Румянцев лично бросился в сечу, и его громовое «Стой, ребята!» спасло положение. Истреблением янычар закончилось поражение турецкой армии.

Визирь Молдаванчи, командовавший войском, бежал, татарский хан последовал его примеру. Турецкая армия потеряла 20 тысяч убитыми и ранеными, свыше 2000 пленными, до 300 знамен и значков, 203 орудия. Потери русских составили 960 человек. Преследование отступавших велось энергично.

Конный авангард генерала Бауэра настиг турок на переправе через Дунай и под Карталом добил расстроенные полчища, захватив остальную артиллерию (150 орудий).

Перебравшись через Дунай, визирь из всей 150-тысячной армии смог собрать лишь 10 тысяч человек.

После этой победы судьба войны была решена, но она длилась еще три года вследствие упорства султана. Турецкая армия так и не смогла оправиться от Кагульского разгрома. П. А. Румянцев шел по пятам неприятеля и последовательно занял Измаил, Килию, Аккерман, Браилов, Исакчу, Бендеры.

В 1771 году он перенес военные действия за Дунай, а в 1773 году успешные битвы русских войск продолжались. Однако год закончился в общем безрезультатно.

В 1774 году Румянцев с 50-тысячным войском выступил против 150-тысячной армии турок, которая сосредоточилась на высотах у Шумлы.

Русский полководец с частью своего войска обошел турецкий лагерь, отрезал визирю сообщение с Андрианополем, захватил артиллерию и обоз.

В турецкой армии началась паника. Визирь заговорил о мире и принял все условия, продиктованные ему победителем. Так 10 июля был заключен Кучук-Кайнарджийский мир.

Граф Румянцев получил фельдмаршальский жезл, наименование Задунайского, другие награды.

Его победы были увековечены памятниками-обелисками в Санкт-Пететербурге и Царском Селе. Екатерина II желала, чтобы полководец въехал в Москву на триумфальной колеснице через триумфальные ворота, но фельдмаршал отказался.

Далее фельдмаршал Румянцев-Задунайский снова управлял Малороссией, способствовал введению там общерусских порядков. Во время русско-турецкой войны 1787–1791 годов командовал 2-й армией, вошел в конфликт с главнокомандующим Г. А. Потемкиным и фактически устранился от командования.

В 1794 году он номинально числился командующим армией, действовавшей против Польши, но по болезни не выезжал из имения.

Умер Румянцев в 1796 году.

Деятельность фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского в значительной мере определила развитие русского военного искусства во второй половине XVIII века.

Впервые он применил батальонные колонны для маневрирования на поле боя и атаки, им были созданы легкие батальоны, действовавшие в рассыпном строю. Это означало зарождение новой тактики.

Полководческое мастерство Петра Александровича Румянцева характеризовалось использованием подвижных каре, умелым чередованием фронтальных и фланговых ударов, созданием и использованием тактических резервов, организацией взаимодействия родов войск.

Большое внимание уделял фельдмаршал материальному обеспечению и воспитанию солдат. Свои идеи он изложил в ряде работ, опубликованных в 60 - 70-е годы XVIII века.

Не случайно, что, когда Румянцев-Задунайский побывал в Берлине, все генералы и офицеры прусского генерального штаба явились к нему со шляпами в руках - «с почтением и поздравлением», а сам престарелый Фридрих Великий лично командовал на потсдамском полигоне в честь русского фельдмаршала учением, представлявшим Кагульскую битву.

На долю Румянцева-Задунайского Петра Александровича выпала одна из труднейших задач - в условиях засилья в русской армии чужеземцев и поклонников западноевропейской военной доктрины, упорно бороться за возрождение и развитие в России передовых взглядов на военное дело. Петр Александрович Румянцев («Русский Велисарий») стал первым в России великим военачальником и администратором в одном лице.

Сын сподвижника Петра I А.И. Румянцева в детстве был записан в гвардию, в 1740 г. произведен в офицеры и во время русско-шведской войны 1741-1743 гг. находился в действующей армии при своем отце. Привез в Петербург текст абосского мирного договора 1743 г., за что получил звание полковника и был назначен командиром пехотного полка. В ходе семилетней войны успешно командовал бригадой под Гросс-Егерсдорфом (1757) и дивизией в Кунерсдорфском сражении. Командуя корпусом, руководил осадой и взятием крепости Кольберг (1761).

Деятельность Румянцева как полководца в значительной мере определила развитие русского военного искусства во 2-й пол. XVIII - нач. XIX вв. В европейских странах во второй половине XVIII в. продолжала господствовать так называемая кордонная стратегия при линейной тактике войск. Это означало, что полководцы распределяли войска кордонами (заграждениями) равномерно по всей линии фронта. Войска маневрировали, война шла на истощение сил противника. Основными пунктами обороны при этом считались крепости. На поле боя армии строились в две линии, каждая из которых имела три шеренги: в центре - пехота, по бокам - конница, а между ними - артиллерия. Крупных резервов, полков, находящихся в запасе, не оставляли, так как считалось, что их ввод в бой нарушит построение и будет мешать линиям передвигаться. Кордонная стратегия родилась в Германии, и знаменитая прусская армия Фридриха II Великого ее придерживалась.

Неотъемлемой частью этой стратегии, да и всей прусской военной школы была строгая дисциплина солдат. Войска в буквальном смысле дрессировали, добиваясь железного исполнения генеральских приказов офицерами, офицерских - солдатами. Частная инициатива офицеров, а тем более рядовых, воспринималась проступком, за который следует наказывать. «Солдат должен бояться палки капрала больше, чем неприятеля», - эта формула просвещенного короля Фридриха II ясно показывает, на что делался упор при обучении и воспитании войск.

При Петре III, страстном поклоннике Фридриха II, в России пытались устроить русскую армию по прусским принципам, которые во многом расходились с заложенными Петром I основами русской регулярной армии. Победы русской армии в Семилетней войне вызывали скептическое отношение российских военных к прусской военной школе.

Генерал П.А. Румянцев начал отказываться от кордонной доктрины и линейной тактики. Он первым стал собирать войска в ударную группу на решающем участке фронта. В полевом управлении войск Румянцев проводил разумную децентрализацию, доверяя командирам самостоятельно принимать решения, поощряя частную инициативу офицеров и солдат в достижении победы над неприятелем. Взгляды Румянцева разделяло большинство видных российских военных: Орлов, Потемкин и, конечно, .

Эта стратегия дала блестящие результаты в ходе русско-турецкой войны 1768-1774 гг. Русская армия под командованием Румянцева (до 38 тыс. человек) в июне 1770 г. нанесла поражение туркам (70 тыс. человек) у Рябой Могилы. А затем, одержала блестящую победу у места впадения Ларги в Прут. Противники России оставили на поле брани около 1000 человек убитыми, в то время как русские потери составили 29 человек.

Однако самую крупную победу Румянцев одержал у р. Кагул. Имея всего 27 тыс. солдат и 118 пушек он наголову разбил 150-тысячную турецкую армию с 150 орудиями. Успех русской армии объяснялся тем, что Румянцев проигнорировал правила линейного построения. Он выдвинул главные силы к месту сражения несколькими колоннами под прикрытием передовых отрядов. Это позволило нанести по туркам удар такой силы, которого они не ожидали. Для отражения возможного нападения турецкой конницы русские построились в особый боевой порядок - дивизионное каре (прямоугольное построение пехоты, по его углам была установлена артиллерия, а внутри находилась кавалерия).

За эти победы генерал Румянцев был награжден орденом Святого Георгия 1-й степени и произведен в фельдмаршалы. Позднее, за действия на р. Дунай, он был удостоен титула графа Задунайского.

Детство и юность П. А. Румянцева

Пётр Александрович Румянцев родился в Москве 4 января 1725, незадолго до кончины Петра Великого, в честь которого он был назван. Отец будущего полководца – генерал–аншеф А. И Румянцев. Мать Мария Андреевна, представительница родовитой и состоятельной фамилии Матвеевых. В семье Петр был третьим ребенком. Так как отец бывал в частых служебных отлучках, то первоначально его воспитанием занималась мать, которая, в отличие от многих русских аристократок того времени, была хорошо образованной женщиной. Петр Румянцев рос здоровым и не по годам любознательным ребенком. Ему исполнилось пять лет, когда он в первый раз увидел отца, длительное время находившегося по служебным делам в отлучке.

На шестом году жизни Петр Румянцев записан в солдаты. Числясь, подобно другим дворянским детям, в полковых списках, Петр преспокойно продолжал жить в родительском доме, ожидая совершеннолетия.

Очевидно не желая видеть единственного сына облаченным в военный мундир, отец просил Бирона отправить Петра к дипломатическому представителю России - Браклею в Берлин. В конце августа 1739 года поступил царский рескрипт, в котором говорилось: «…снисходя к просьбе генерала Румянцева, сын его отправляется дворянином посольства дабы вы его при себе содержали и как в своей канцелярии для письма употребляли, так и в прочем ему случаи показывали, чтобы он в языках и других ему потребных науках от добрых мастеров наставлен был и искусства достигнуть мог, дабы впредь в нашу службу с пользою употреблен был». Накануне своего отъезда Петр недвусмысленно заявил, что добьется возвращения во что бы то ни стало. И действительно, вскоре в Петербург пошли реляции обескураженного попечителя о его «лености, забиячестве и мотовстве». (1, с. 8) На что молодой Румянцев добавлял: «У него к гражданскому чину и обучению оному весьма склонности нет, но хочет солдатом быть, которым по его превращенному мнению, ничего знать или учить, окроме того, что к солдатскому делу принадлежит, ненадобно».

После возвращения сына в столицу, А. И Румянцев твердо решил поместить Петра в закрытое учебное заведение. Таким заведением был Шляхетский сухопутный кадетский корпус. Обратимся к источнику:

Ея Императорское Величество указала генерала Румянцова сына, Петра Румянцова, определить в Кадецкий корпус и на оного и поступки его иметь особливое крепкое смотрение.

Андрей Остерман

Князь Алексей Черкасской.»

Зачисление Петра Румянцева в кадетский корпус прошло быстро, безо всяких проволочек, но с соблюдением всех существующих тогда формальностей. Ему шел в это время шестнадцатый год. Не по годам рослый и широкоплечий юноша вызывал всеобщее внимание как своим ростом, так и выразительными чертами лица. Курносы нос, задиристо поднятый кверху, недвусмысленно намекал на свойства его характера.

После вольной и безалаберной жизни за границей юный Румянцев особенно почувствовал строгий режим корпуса, определенный твердым регламентом.

В соответствии с установленными правилами Румянцеву выдали казенное обмундирование. Высокому и статному юноше сшитый по фигуре красивый суконный темно-зеленый кафтан с красным отложенным воротником и такого же цвета широкими обшлагами должен был быть к лицу. Наряд дополняли штаны и камзол кремового цвета.

Несмотря на свои пятнадцать лет, Петр Румянцев успел повидать немало красивого холодного оружия. Носил он и казенную притупленную шпагу с медным эфесом, перевитым черной проволокой, в кожаных ножнах, также черного цвета с медным наконечником.

Во время своего оказавшегося непродолжительным обучения в кадетском корпусе Румянцев не терял надежды найти удобный случай, чтобы для вольной жизни покинуть это учебное заведение. Его угнетало здесь абсолютно все. Румянцев постоянно чувствовал повышенное внимание к себе корпусного начальства, хотя скорее всего, и не знал о распоряжении иметь за ним и поступками его «крепкое смотрение».

В соответствие с существовавшими правилами Петр Румянцев впервые должен был экзаменоваться в середине сентября 1740 года. Версия о том, что он к тому времени якобы самовольно покинул корпус, пока не подтверждается никакими документами. Вероятно, Румянцев продолжал не только оставаться в списке кадетов, но и находился по-прежнему в самом корпусе. У Петра Румянцева для освобождения от общеобязательных экзаменов никаких серьезных причин не должно было быть.

Расстаться с корпусом, который впоследствии гордился выдающимся питомцем, Петру Румянцеву удалось лишь после того, как в столице произошли чрезвычайные события, вызвавшие перемену власти.

Из капитана сразу в полковники

Пользуясь покровительством Б. Х Миниха, в октябре 1740 года Румянцев производится в подпоручики Воронежского пехотного полка и вскоре направляется к армии Финляндию. Юноше шел семнадцатый год, и это была его первая в жизни война. Румянцев участвовал в русско-шведской войне 1741-1743 годов и находился в рядах русской действующей армии при своём отце. Поручику Петру Румянцеву, участвовавшему в столкновениях с неприятелем, через три недели после Вильманстрадского сражения был пожалован чин капитана и дана рота. Отличился во взятии Гельсингфорса.

Активное участие в боевых действиях против шведов для Румянцева-младшего было делом весьма поучительным. Однако военная служба еще не захватила его настолько, чтобы ради нее он мог жертвовать другими интересами и развлечениями. В те дни Петр Румянцев мало отличался от подавляющего большинства молодых людей своего круга. Ему еще не хватало серьезности и умения сосредоточится на чем-то одном, самом главном для себя.

После того как русские войска заняли Гельсингфорс, Петр Румянцев стал флигель-адъютантом своего отца. Все это время Александра Ивановича не покидало желание ускорить продвижение сына по службе. Нужен был подходящий повод.(5, с. 48) В 1743 году, на девятнадцатом году от рождения, был своим отцом был послан в Петербург из Абова с мирным договором. Императрица Елизавета Петровна была довольна прекращением военный действий со Швецией и значительными приобретениями, что пожаловала молодого Румянцева прямо в полковники. В грамоте, торжественно врученной Петру Румянцеву, скрепленной большой государственной сургучной печатью и лично подписанной Елизаветой Петровной, указывалось: «…в наши полковники…всемилостивейшее жалуем…». Кроме того он получил Воронежский пехотный полк. В 1744 Елизавета Петровна пожаловала Румянцеву - старшему за Абоский мирный трактат графское достоинство.

Чем же занимался будущий герой России в то время? Он удальством превосходил товарищей, пламенно любил прекрасный пол и был любим женщинами, не знал препятствий и часто, окруженный солдатами, на виду их торжествовал над непреклонными. А то обучал батальон в костюме нашего прародителя перед домом одного ревнивого мужа; заплатил другому двойной штраф за причиненное оскорбление и в тот же день воспользовался правом своим, сказав, что не может жаловаться, ибо получил уже до того удовлетворение! Показы Румянцева, доведенные до сведения императрицы, заставили Елизавету Петровну в уважение заслуг графа Александра Ивановича отправить к нему виновного, с тем чтобы он, как отец, наказал его. Его родители грозили отречением, а отец писал: «мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел ваших не слышать, или отречься от вас…».

В 1748 году осуществляется заветная родительская мечта - Румянцев женится на княжне Е. М. Голицыной. Брак оказался неудачным, и через несколько лет Румянцев разрывает отношения с семьей.

В 1748 году Румянцев участвовал в славном походе русских войск на Рейн. Этот поход во многом содействовал окончанию войны за Австрийское наследство 1740–1748 годов. Однако участвовать на стороне Австрии в боевых действиях против французской армии им не пришлось. После смерти отца в 1749 вступил во владение всей собственностью и избавился от легкомысленного поведения.

Участие П. А. Румянцева в Семилетней войне 1756 – 1763гг.

Россия приняла активное участие в Семилетней войне с Пруссией 1756 – 1763гг. Усилившаяся Пруссия при Фридрихе II оказывала возрастающее давление на своих соседей, стремясь к территориальным захватам. Возникла угроза интересам России. Поэтому право Елизаветы Петровны присоединилось к союзу Франции и Австрии, направленному против Пруссии. В ходе Семилетней войны союзники с подозрением смотрели друг на друга, вступали в затяжные пререкания, действовали не согласованно, преследуя лишь собственные цели. Россия внесла самый большой вклад в борьбу против Пруссии.

Разразившаяся Семилетняя война рассматривалась Румянцевым как личный шанс. В чине генерал-майора он становится заметным участником событий, начав свое восхождение с прозаической тыловой работы.

В составе русских войск под командованием С. Ф. Апраксина он в 1757 году прибыл в Курляндию. 19 (30) августа отличился в сражении при Гросс-Егерсдорфе. Ему было поручено руководство резервом из четырёх пехотных полков - Гренадёрского, Троицкого, Воронежского и Новгородского, - который располагался по другую сторону леса, окаймлявшего Егерсдорфское поле. Сражение продолжалось с переменным успехом, и когда русский правый фланг под ударами пруссаков начал отступать, Румянцев без приказа по собственной инициативе бросил свой свежий резерв против левого фланга прусской пехоты.(2, с. 711) Но инициатива не жаловалась высшим военным руководством, и об успехах Петра Александровича умолчали.

Участвовавший в этом сражении А. Т. Болотов позже писал об этом: «Сии свежие полки не стали долго медлить, но давши залп, с криком "ура“ бросились прямо на штыки против неприятелей, и сие решило нашу судьбу и произвело желаемую перемену». Один из иностранных наблюдателей, давший меткую и нелицеприятную оценку тогдашней русской армии, о Румянцеве отозвался довольно лестно: «…Молодой господин, который однако ж чрезмерно старался к службе годным себя учинить и который действительно в оной службе многия чрезвычайные теоретические знания имеет и, одним словом, искуснейший их генерал… но я нахожу, что он во всех его предприятиях горяч и совсем умеренности не имеет».

Таким образом, инициатива Румянцева обусловила перелом в битве и победу русских войск. Кампания 1757 года на этом завершилась и русская армия была отведена за Неман. В следующем году Румянцеву было присвоено звание генерал - поручика и возглавил дивизию.

В январе 1758 года колонны Салтыкова и Румянцева (30000) вышли в новый поход и заняли Кёнигсберг, а вслед затем и всю Восточнаю Пруссию. Летом конница Румянцева (4000 сабель) прикрывала манёвры русских войск в Пруссии, и её действия были признаны образцовыми. В битве при Цорндорфе Румянцев, непосредственного участия не принимал, однако после битвы, прикрывая отход Фермора в Померанию, 20 спешенных драгунских и конно-гренадерских эскадронов отряда Румянцева задержали на целый день 20-тысячный прусский корпус у Пасс Круга.

В августе 1759 года Румянцев со своей дивизией участвовал в Кунерсдорфском сражении. Дивизия располагалась в центре русских позиций, на высоте Большой Шпиц. Именно одна стала одним из главных объектов атаки прусских войск после смятия ими левого фланга русских. Дивизия Румянцева, однако, несмотря на сильный артиллерийский обстрел и натиск тяжёлой кавалерии Зейдлица (лучшие силы пруссаков), отбивала многочисленные атаки и перешла в штыковую контратаку, которую возглавил лично Румянцев. Этот удар отбросил армию Фридриха, и она стала отступать, преследуемая кавалерией. Во время бегства Фридрих потерял свою треуголку, которая ныне хранится в Государственном Эрмитаже. Прусские войска понесли тяжёлые потери, в том числе была уничтожена кавалерия Зейдлица. Сражение при Кунерсдорфе выдвинуло Румянцева в число лучших командиров русской армии, за него он был награждён орденом Александра Невского.

Последним крупным событием Семилетней войны, в котором участвовал Румянцев - осада и взятие Кольберга. 5 августа 1761 года Румянцев с 18 тысячами русских войск отдельно от остальной их части подошёл к Кольбергу и атаковал укреплённый лагерь принца Вюртембергского (12 тысяч человек), прикрывавший подходы к городу. Взятием лагеря Румянцев начал осаду Кольберга. Помощь в блокаде города ему оказывал Балтийский флот. Осада длилась 4 месяца и закончилась 5 (16) декабря капитуляцией гарнизона. В течение этого времени перед осаждающими ставало большое количество трудностей из-за значительной мощи обороны крепости и действовавших в русском тылу прусских партизан. Русский военный совет за эти 4 месяца три раза принимал решение о снятии блокады, такую же рекомендацию давал и главнокомандующий русскими войсками А. Бутурлин, и только непреклонная позиция Румянцева позволила довести её до конца. После победы было взято 3000 пленных, 20 знамен, 173 орудия. Осада Кольберга была также последним боевым успехом всей русской армии в Семилетнюю войну. В ходе осады Кольберга впервые в истории русского военного искусства были использованы элементы тактической системы «колонна - рассыпной строй».

Семилетняя война оказала огромное влияние на дальнейшую судьбу Румянцева, предопределив его дальнейший карьерный рост. После неё о Румянцеве заговорили как о полководце европейского уровня. Здесь он показал себя талантливым военачальником, здесь применил на практике свои идеи по развитию тактики и управления войсками, которые затем лягут в основу его трудов по военному искусству и его дальнейших побед. В ходе данной войны по инициативе Румянцева была успешно осуществлена стратегия мобильной войны, в ходе которой ставка была сделана не на осаду и взятие крепостей как прежде, а на ведение скоростной маневренной войны. В будущем эта стратегия была блестяще развита великими русскими полководцами Суворовым и Кутузовым.

После Семилетней войны, когда генерал Румянцев еще только подъезжал к Петербургу, то он полагал увидеть столицу погруженной в глубокий траур по поводу смерти Елизаветы Петровны. Однако он ошибся. У многих создавалось впечатление, что созданная для ее похорон «Печальная комиссия» даже не думает об этом.

Похороны состоялись 5 февраля 1762 года. Много лет спустя Румянцев вспомнил о своем посещении «Печальной залы» в деревянном Зимнем дворце: «Я никогда вблизи не видал мертвых. На поле битвы взор мой быстро скользил по трупам убитых, которыми оно было усеяно; я думал видеть на их лицах улыбку самодовольствия от того, что они умерли славною смертью. Когда тело императрицы Елизаветы было выставлено на парадном катафалке, а мой долг и правила этикета призвали меня туда вместе с другими, - глаза мои потемнели и наполнились слезами, сердце сжалось от горести, и я уже не помню, как выбрался за двери.

9 февраля 1762 года П. А Румянцев именным указом Петра III был пожалован «в полные генералы от инфантерии». Он стал генерал – аншефом и мог теперь командовать большой группой войск. 16 февраля именным указом Петр Александрович получил почетное назначение – быть шефом Невского пехотного полка. Однако Петр III легко менял свои решения. Через неделю он отобрал у Румянцева этот полк и назначил его шефом в другой. В указе от 23 февраля говорилось: «…генерал – аншефу Петру Александровичу Румянцеву вместо Невского пехотный третий гренадерский полк». В это же время Румянцев получает один за другим два ордена. Сперва ему был пожалован голштинский орден св. Анны, учрежденный отцом Петра III в память своей супруги и дочери Петра I Анны. А в канун дня рождения Петра Федоровича Румянцева наградили высшим орденом Российской империи – орденом Андрея Первозванного.

18 февраля 1762 года, Петр III подписал манифест «О даровании вольности и свободы всему Российскому Дворянству».

Румянцев, любивший, по свидетельству современников, тщательно изучать юридические документы, не просто ознакомился с манифестом, а самым тщательным образом его проштудировал. Он запомнил все главнейшие положения настолько, что мог впоследствии по памяти цитировать их.

25 февраля 1762 года Румянцев получил секретный рескрипт. В нем содержалось строгое предписание подготовить подчиненные ему войска «к известному назначению», а именно подготовить Померанский корпус к военным действиям против Дании за отторжение Голштинии.

Но переворот 28 июня 1762 года вновь меняет планы Румянцева – он получил повеление императрицы Екатерины II немедленно возвратиться в Россию. Усмотрев в этом недоверие, он просится в отставку. При посредничестве матери-графини и Г. Г. Орлова императрице удалось склонить популярного военачальника к возвращению. При дворе он получил репутацию человека надменного и решительного.

Хотя в дальнейшем он и стал активным проводником нового курса императрицы, его отношения с ней носили преимущественно официальный характер. Екатерина II умела использовать чужие способности и заслуги, но не жаловала прямолинейность и независимость. Позднее она признавала, что «граф П. А. Румянцев – Задунайский имеет воинские достоинства, не двояк, и храбр умом, а не сердцем», но дистанция между ними, доходившая иногда до подчеркнутого неприятия, сохранилась навсегда.

Румянцев недолго оставался без дела. В ноябре 1764 года его назначают президентом Малороссийской коллегии, а также малороссийским генерал-губернатором и он отправляется на место новой службы.

Отдавая много сил выполнению обязанностей администратора обширного края, Румянцев в то же время ни на один день и ни на один час не переставал мыслить как человек военный. Усиление военного могущества России и укрепление ее границ продолжало оставаться для него одной из первостепенных задач.

Румянцев генерал – губернатор Малороссии

Последние недели пребывания Румянцева в Петербурге перед отъездом на Украину были наполнены хлопотами по делам его будущей его службе. Он увозил с собой книги по многим отраслям знаний, в том числе и по сельскому хозяйству. Наконец, сделав последние визиты и получив у Екатерины II 21 декабря 1764 года прощальную аудиенцию, Петр Александрович покинул Петербург.

Отправляя Петра Александровича из Петербурга с почетным назначением, Екатерина решала для себя сразу две задачи: посылала на Украину талантливого организатора и способного полководца и удаляла из столицы человека, которого не хотела здесь видеть. Перед отъездом Румянцев получил наставление, подписанное кабинет - министром тайным советником А. В. Олсуфьевым, питомцем Кадетского корпуса, и утвержденное Екатериной, лично принимавшей участие в составлении этого документа. В нем подчеркивалось, что «от этой плодородной и многолюдной страны (Малороссии) Россия не только не имеет доходов, но и вынуждена посылать туда ежегодно по 48 тысяч рублей».

Когда Румянцев приехал на Украину, он развернул там активную деятельность, которая хотя и носила ярко выраженный классовый характер, но в конечном итоге была полезной, ибо способствовала развитию экономики и культуры края, сплочению русского и украинского народов перед лицом чужеземной агрессии.

20 апреля 1765 года он отправил в Петербург первое свое донесение о положении дел в Малороссии. Нелегко пришлось новому администратору на Украине. Но новых условиях Петр Александрович сориентировался быстро. Помимо помощников, привезенных из Петербурга, в его подчинении оказалось несколько одаренных молодых людей, получивших образование на Украине.

Незаметно для себя Румянцев настолько проникся любовью к украинской речи, музыке и всему тому, что составляло местную культуру, что впоследствии, находясь в Петербурге, не оставлял без внимания ни одного украинца.

В 1765 году Петр Александрович от имени малороссийской коллегии издал указ об учреждении в крае новой малороссийской конной почты для надобности казенной и частной. Стремился он и к открытию новых учебных заведений. Из Петербурга Румянцеву шли все новые приказы и распоряжения. Так, при Указе 31 мая 1765 года он получил подобное наставление, как разводить «земляные яблоки, потетес именуемые», то есть картофель. Двенадцать пудов были помещены в казенный погреб. Каково было удивление и огорчение Петра Александровича, когда оказалось, что большая часть земляных яблок там померзла. Годными к посадке оказались лишь 2 пуда. Этот-то картофель, первый на Украине, и был роздан всем, кто изъявил желание заняться его разведением.

Осенью 1765 года Екатерина потребовала приезда Румянцева в Петербург. Полководец прибыл в Петербург в первой декаде февраля 1766 года. По дороге он заболел и слег сразу же по приезде в столицу. Самочувствие Румянцева то улучшалось, то вдруг ухудшалось вновь. Он подолгу никуда не выходил и не выезжал. В начале мая 1766 года румянцев вновь почувствовал себя плохо, однако дел не оставлял. Находясь в столице, он не прекращал руководить Малороссийским генерал – губернаторством. Петру Александровичу пересылали в Петербург множество бумаг, по которым необходимо было принимать решения.

Полководец уехал из столицы в начале 1767 года. Покидая Петербург, он вряд ли мог предположить, что в недалеком будущем будет посылать туда не отчеты о положении дел на Украине, а реляции о ходе военных действий и победах войск российских над войсками Блистательной Порты – Турции.

А пока в Петербург исправно отправлялись сообщения об изданных малороссийской коллегией приказах и распоряжениях. Так, только в 1768 году по Украине были разосланы предписания: «О принятии мер против пьянства – порока столь мерзкого, от которого текут наибольшие злые дела», «О различных перекупщиках», «О воспрещении в городе грабить проезжих людей, делать им какие-либо утеснения, самовольно чинить себе удовлетворение в претензиях, а также о прекращении всяких непорядков в судах и различных злоупотреблений при производстве служащих в чины». Названия этих документов убедительно говорят о стремлении Румянцева укрепить организованность и порядок в учреждениях Украины, что должно было содействовать улучшению ее экономического и военного положения.

Покоритель Кольберга оправдал выбор мудрой монархини; он изжил злоупотребления в присутственных местах, вселил в молодых малороссиян любовь к регулярной службе, коей они до того, чуждались. Строгой справедливостью своей он истребил страх и недоверчивость, питаемые жителями того края к великороссийским войскам, облегчил подвластному ему народу разные повинности и обратил особое внимание на сбережение казенных имений посредством хозяйственного благоустройства: при нем введен был в Малороссии Воинский устав (1768) и предоставлено тамошним жителям по части гражданской руководствоваться Статутом Великого княжества Литовского.

Последние страницы жизни полководца (1791-1796 гг.)

Удаляясь в мирное уединение, занимаясь сельским хозяйством, победитель турок ласково беседовал со своими поселянами, вспоминал в кругу отставных воинов о днях прошлой славы. Любя чтение, даже в шуме военных бурь он посвящал тогда оному большую часть дня. «Вот мои учителя», - говорил Румянцев, указывая на книги. Нередко, в простой одежде, сидя на пне, удил он рыбу. Однажды любопытные посетители, приехавшие взглянуть на героя, не могли отличить его от других. «Вот он, - сказал им ласково Румянцев. – Наше дело города пленять, да рыбку ловить». В доме его, богато убранном, были и дубовые стулья. «Если великолепные комнаты, - говорил он своим приближенным, - внушат мне мысль, что я выше кого – либо из вас, то пусть эти простые стулья напоминают, что я такой же человек, как и вы».

На исходе 1791 года до Румянцева дошло известие о смерти Потемкина; великодушный герой не смог удержаться от слез. «Чему удивляетесь вы? – сказал он своим домашним. – Потемкин был моим соперником, но Россия лишилась в нем великого мужа, а отечество потеряло усерднейшего сына».

После смерти Потемкина казалось, что явной опале полководца приходит конец. В день празднования заключенного в том же году Ясского мира с Турцией Румянцеву «за занятие части Молдавии в начале войны» была пожалована шпага, осыпанная алмазами. Однако в положении полководца ничего не изменилось.

В 1794 году отношение к Румянцеву у официального Петербурга изменилось. 16 мая 1794 года П. А. Румянцев был назначен главнокомандующим войсками, расположенными на обширном пространстве от устья Днепра до пределов Минской губернии.(5, с 220) Екатерина собственноручно писала ему: «Я слышала о лучшем состоянии теперь здоровья вашего, обрадовалась и желаю, чтоб оно дало вам новые силы разделить со мною тягости мои, ибо вы сами знаете, сколь Отечество помнит вас, содержа незабвенно всегда заслуги ваши в сердце своем; знаете также и то, сколь много и все войско само любит вас и сколь оно порадуется, услышав только, что обожаемый Велизарий опять их приемлет как детей своих в свое попечение».

Петр Александрович был поставлен во главе русских войск, действовавших в Польше. Однако он сам никуда не поехал, а отправил туда армейские части под командованием генерал-аншефа А. В. Суворова. Теперь победы Суворова из – за изменившегося отношения правительства к Румянцеву, полностью переносились на старого полководца.

Императрица скончалась 6 ноября 1796 года. Павел I, сменивший на престоле свою умершею мать, настойчиво приглашал Румянцева в Петербург. Он знал, что Екатерина недолюбливала полководца, и это поднимало Румянцева в его глазах. Фельдмаршалу он пожаловал чин полковника конной гвардии, что всеми было воспринято как весьма высокое вознаграждение.

Румянцев умер 8 декабря 1796 года на глазах командира корпуса генерал-поручика С. С. Апраксина. В то время когда Петр Александрович отдыхал у своего бюро, опершись головой на левую руку, апоплексический удар отнял у него всю правую сторону; он лишился языка, но сохранил зрение. Секретарь его, который только что его оставил, ничего не заметил и сел подле него на свое место, но, спустя некоторое время, видя, что тот не движется и не говорит, угадал причину и крикнул о помощи. Целых четырнадцать часов оставался на своем месте, давая знать левою рукой и глазами, чтобы ему не оказывали никакого пособия и не переносили его на постель; казалось, что он ожидал смерти там, где она нанесла ему первый удар. Наконец, когда силы его оставили, пришлось перенести его на постель. Несмотря на меры, принятые врачами, Румянцев скончался. В память о полководце по русской армии был объявлен трехдневный траур. Тело покойного фельдмаршала в сопровождении генерала С. СС Апраксина было с воинскими почестями доставлено в Киев. Здесь в течение 8 дней к нему был открыт доступ. Полководец был похоронен в одной из церквей Киево–Печерской лавры.



Аннотация. В статье освещаются жизненный путь, боевой, полководческий и педагогический опыт фельдмаршала П.А. Румянцева.

Summary . The article highlights the life way, combat, military and teaching experience of Field Marshal P.A. Rumyantsev.

полководцы и военачальники

ФОМИН Валентин Антонович - профессор кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Военного учебно-научного центра Сухопутных войск «Общевойсковая академия ВС РФ», полковник в отставке, кандидат исторических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ

(Москва. E-mail: [email protected])

победы русской армии стяжали ему мировую славу

Фельдмаршал П.А. Румянцев

Пётр Александрович Румянцев родился 4(15) января 1725 года в Москве. Отец его Александр Иванович, один из ближайших помощников Петра I, был способным военным администратором и дипломатом. Мать Мария Андреевна слыла для своего времени прекрасно образованной. Всё это во многом определило жизненный путь и убеждения будущего полководца. С малых лет Александра определили рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк с пребыванием под опекой родителей. Когда ему исполнилось 14 лет, отец отправил его в Берлин для приобретения навыков дипломатической службы, но вскоре возвратил в Петербург для поступления в сухопутный кадетский корпус. В 1740 году, не дождавшись окончания учёбы, юный Румянцев по ходатайству был произведён в прапорщики. С 1741-го служил в Финляндии при отце уже капитаном. В 1743-м (в чине полковника) был назначен командиром Воронежского пехотного полка, в 1748-м участвовал в походе русских войск на Рейн.

Первые серьёзные шаги на полководческом поприще он делал во время так называемой Семилетней войны*, командуя бригадой, затем дивизией. Особенно отличился Румянцев под Грос-Егерсдорфом (1757 г.) и Кунесдорфом (1759 г.), где русские войска нанесли сокрушительное поражение прусской армии Фридриха II. В 1761 году во главе корпуса Румянцев успешно руководил осадой и взятием крепости Кольберг.

В 1764 году его назначили (без оставления военной деятельности) президентом Малороссийской коллегии и генерал-губернатором Малороссии. Однако «поле брани снова позвало его на ратные подвиги». С началом Русско-турецкой войны 1768-1774 гг. «президент-военачальник» командовал 2-й армией, а затем (1769 г.) возглавил экспедицию по взятию Азова с последующим назначением командующим 1-й армией.

За победы над турками при Ларге и Кагуле П.А. Румянцев получил фельдмаршальский жезл, а вскоре почётное добавление к своей родовой фамилии - «Задунайский» и назначение на должность командующего тяжёлой кавалерией.

С началом очередной Русско-турецкой войны 1787-1791 гг., снова командуя 2-й армией, он, войдя в конфликт с главнокомандующим Г.А. Потёмкиным, «самоустранился от обязанностей военачальника», за что в 1789 году был отозван с фронта «к управлению Малороссией». Пять лет спустя «отставной фельдмаршал» активно участвовал в подготовке войск, направлявшихся в Польшу для подавления восстания под руководством Т. Костюшко. Хронология его полководческой деятельности «обозначена» многочисленными наградами: орденами Св. Андрея Первозванного, Св. Георгия 1-й степени, Св. Владимира 1-й степени, Св. Александра Невского 1-й степени, золотым оружием (дважды), иностранными орденами.

Проявив себя как искусный предводитель войск на поле брани, талантливый воспитатель подчинённых, даровитый администратор и дипломат, Пётр Александрович приобрёл известность и как интересная, яркая личность. Умный от природы, живой, острый на язык, глубоко образованный, мужественный, безгранично энергичный, горячий патриот, требовательный начальник, но простой в общении, он внушал глубокую симпатию близко соприкасавшимся с ним людям. Эту одарённость он развил и углубил хорошим образованием, обширной начитанностью как по общим, так и по чисто военным вопросам.

Вместе с тем Румянцев зарекомендовал себя суровым и требовательным, применяя даже тяжёлые наказания, по делу, конечно. Почитая заветы Петра I, он искренне любил русского солдата. Подчинённые знали это и любили его за справедливость. «По-петровски» заботясь о солдате, он был неумолим по отношению к тем, кого уличал в обкрадывании солдат, а после удачных сражений, желая поощрить особо отличившихся, иногда выдавал за свой счёт денежные награды.

Своих солдат-ветеранов Пётр Александрович знал в лицо, по фамилии и имени. Впрочем, это присуще всем великим полководцам, да и их «солдатское чувство братства» особенно горячо воспринималось рядовыми. За это солдаты любили Петра Великого, Суворова, Кутузова. Про Румянцева ветераны говорили: «Он настоящий солдат».

Ему как наставнику и воспитателю подчинённых достались «лихие времена». Петровские порядки в русской армии, которые сплачивали солдат и матросов, покрывших себя бессмертной славой на поле сражения у Полтавы, на Балтийском море, у мыса Гангут, в годы царствования Анны Иоанновны (1730-1740), при которой в войсках командовали немецкие генералы, были заменены презрением к солдату, ограблением его, жестокими наказаниями, бессмысленной тупой муштрой, неудобным обмундированием. Чтобы превратить замордованного солдата, полуграмотного офицера и малоискусного генерала в выдающихся по мужеству и боевому мастерству героев, требовались иные подходы в воспитании и боевой учёбе. За время своей 56-летней военной службы Румянцев принял довольно заметное участие в этой огромной работе. Прежде всего он разработал «человечную систему» воспитания войск, стремясь развить в каждом солдате сознательное отношение к воинскому долгу, высокие моральные качества. Прямым выводом отсюда явилось формирование инициативности, чувства товарищеской спайки и взаимной поддержки, прочной связи между офицером и солдатом, «смелости в натиске и стойкости в обороне»1.

Особое значение полководец придавал воспитанию патриотических чувств воинов, считая, что «Родина и Честь прежде всего». Оценка солдата как сознательного защитника Отечества, вера в его силы и моральную стойкость были основой, на которой строилась военная система П.А. Румянцева. В этом полководец непосредственно продолжал традиции Петра I. «Если положение военного человека в государстве считается сравнительно с другими людьми беспокойным, трудным и опасным, - отмечалось в “Инструкции ротным командирам”, - то в то же время оно отличается от них и неоспоримою честью и славою, ибо воин превозмогает труды часто несносные и, не щадя своей жизни, обеспечивает сограждан, защищает их от врагов, обороняет отечество»2.

Инструкция, исходя из «Обряда жизни», требовала уважения к рядовым, повышения их чувства собственного достоинства. Забота о солдате, его физическом здоровье, бытовом благоустройстве, госпитальном обслуживании выдвигалась как первый долг командира. Во всём этом звучат мотивы, получившие дальнейшее развитие в деятельности Суворова, который не без основания называл Румянцева своим учителем.

Важным моментом в воинском воспитании Румянцев считал всемерное развитие у солдат сознательного отношения к своим обязанностям и «всегда старался возбудить в подчиненных» гордость «почетным званием воина», «благородное соревнование» и чувство собственного достоинства3.

Другим направлением укрепления воинской доблести у солдат было широкое культивирование боевых традиций каждой воинской части, её боевого прошлого. «Надлежит внушать солдату любовь и привязанность к полку, в котором служит, - указывалось в “Инструкции ротным командирам”, - объясняя ему полковую историю, с тем чтобы каждый честь, заслуженную полком, на себя переносил». А это значило, что в поступки каждого солдата необходимо «внедрять» инициативу, сметливость, выносливость и все остальные качества храброго и стойкого воина.

Первостепенное значение Румянцев придавал укреплению дисциплины в армии. Он говорил, что душой службы является дисциплина, а её фундаментом - воспитание. В системе воспитания дисциплинированности он умело сочетал методы убеждения и принуждения. Кроме того, требовал беспрекословно выполнять все приказы и распоряжения командиров и начальников. «В особенности же надлежит каждому толковать, как необходимо нужен строй и порядок и что оными победы также получаются, как и храбростью, одна же храбрость без них ни к чему не служит». Преимущество такого метода воспитания было очевидно. Если солдаты в соответствии с румянцевской системой будут иметь амбицию и «сохранять строй непоколебимо», то никакие «превосходные силы» их не одолеют, и ничто против них не устоит.

Румянцев считал, что воинскую дисциплину, которую он называл душой службы, необходимо «в самом высшем градусе» сохранять. В своих приказах фельдмаршал неоднократно указывал, что «все успехи от доброго порядка, послушания и равенственного отправления службы зависят… и тем взаимная доверенность между командующим и войском и спокойствие оных утверждается»4. Не отказываясь от применения физических наказаний, он устанавливал индивидуальную ответственность за совершённые проступки, стараясь при этом свести наказания за нарушения дисциплины до минимума: «Наказания должны делаться за каждую вину, разбирая оную»; «За маршировку и за приёмы отнюдь не бить, а показывать, как их должно делать»; «Наказывать должно неряху, пьяницу, но надлежит наблюдать, чтобы наказания не переходили в жестокость»; «Этим человека не поправишь, а только в лазарет отошлёшь»5. Требуя от офицеров уважения к солдату и постоянного общения с солдатской массой, фельдмаршал укреплял армию «обоюдной связью любви и послушания» между командным и рядовым составом и воспитанием сознательности солдат, с которыми систематически проводились беседы «о службе, о повиновении, о приверженности к государю и отечеству, о сохранении присяги и верности»6. Его забота о солдатах проявлялась в «облегчении им службы», введении удобного обмундирования, сокращении телесных наказаний, что укрепляло дисциплину.

Хотя Румянцев не был так близок к солдатам, как это получалось у его учеников Суворова и Кутузова, но всё же, повторимся, пользовался большой популярностью в армии, и его личное влияние на солдатские массы было огромно. Не случайно, по некоторым известиям, рядовые восторженно приветствовали его после победы у Кагула его же словами: «Ты - прямой солдат», «Ты - истинный товарищ»7.

Большое значение в воспитании войск и в повышении их боеспособности имело стремление Румянцева ослабить противоречия между «офицерством» и солдатским составом, комплектовавшимися из разных классов.

Как и для Петра I, для Румянцева русский солдат был не бессловесным автоматом, предназначенным под угрозой жестоких наказаний только выполнять приказания начальства, а представителем русского народа, призванным к великому и почётному делу защиты Отчизны, исполненным готовности сложить свою голову на поле брани. Он рассматривал солдата как своего боевого товарища, от доблести которого целиком зависит успех в бою. Подобного отношения требовал и со стороны офицеров. «Инструкция ротным командирам» вменяла им в обязанность знать всех солдат своего подразделения в лицо, по имени и фамилии, их семейное положение и насущнейшие нужды, постоянно заботиться о «солдатском благополучии». <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http : www . elibrary . ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Коробков Н.А. Фельдмаршал П.А. Румянцев-Задунайский. М.: Огиз, 1944. С. 20.

2 Там же. С. 21, 22.

3 «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа П.А. Румянцева–Задунайского». СПб., 1811. С. 22.

4 Военный сборник. 1871. Кн. 11. С. 3.

5 Клокман Ю.Р. Фельдмаршал Румянцев в период русско-турецкой войны 1768-1774. М., 1954. С. 171.

6 Фельдмаршал Румянцев (1725-1796 гг.). Сб. документов и материалов. М.: Огиз, 1947. С. 12, 13.

7 «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа П.А. Румянцева-Задунайского». С. 22.