В п астафьев игра. В.П

Шолохов Михаил

Михаил Шолохов

Из степи, бурой, выжженной солнцем, с солончаков, потрескавшихся и белых, с восхода - шестнадцать суток дул горячий ветер.

Обуглилась земля, травы желтизной покоробились, у колодцев, густо просыпанных вдоль шляха, жилы пересохли; а хлебный колос, еще не выметавшийся из трубки, квело поблек, завял, к земле нагнулся, сгорбатившись по-стариковски.

В полдень по хутору задремавшему - медные всплески колокольного звона.

Жарко. Тишина. Лишь вдоль плетней шаркают ноги - пылищу гребут, да костыли дедов по кочкам выстукивают - дорогу щупают.

На хуторское собрание звонят. В повестке дня - наем пастуха.

Председатель постучал огрызком карандаша по столу.

Гражданы, старый пастух отказался стеречь табун, говорит, мол, плата несходная. Мы, исполком, предлагаем нанять Фролова Григория. Нашевский он рожак, сирота, комсомолист... Отец его, как известно вам, чеботарь был. Живет он с сестрой, и пропитаниев у них нету. Думаю, гражданы, вы войдете в такое положение и наймете его стеречь табун.

Старик Нестеров не стерпел, задом кособоким завихлял, заерзал.

Нам этого невозможно... Табун здоровый, а он какой есть пастух!.. Стеречь надо в отводе, потому вбяязости кормов нету, а его дело непривычное. К осени и половины телят недосчитаемся...

Игнат-мельник, старичишка мудреный, ехидным голоском медовым загнусавил:

Пастуха мы и без сполкома найдем, дело нас одних касаемо... А человека надо выбрать старого, надежного и до скотины обходительного...

Правильно, дедушка...

Старика наймете, гражданы, так у него скорей пропадут теляты... Времена ноне не те, воровство везде огромадное...- Это председатель сказал настоисто так и выжидательно; а тут сзади поддерживали:

Старый негож... Вы возьмите во внимание, что это не коровы, а теляты-летошникн. Тут собачьи ноги нужны. Зыкнет табун - поди собери, дедок побежит и потроха растеряет...

Смех перекатами, а дед Игнат свое сзади вполголоса:

Коммунисты тут ни при чем... С молитвой надо, а не абы как...- И лысину погладил вредный старичишка.

Но тут уж председатель со всей строгостью:

Прошу, гражданин, без разных выходок... За такие... подобные... с собрания буду удалять...

Зарею, когда из труб клочьями мазаной ваты дым ползет и стелется низко на площади, собрал Григорий табун в полтораста голов и погнал через хутор на бугор седой и неприветливый.

Степь испятнали бурые прыщи сурчиных нор; свистят сурки протяжно и настороженно; из логов с травою приземистой стрепета взлетают, посеребренным опереньем сверкая.

Табун спокоен. По земляной морщинистой коре дробным дождем выцокивают раздвоенные копыта телят.

Рядом с Григорием шагает Дунятка - сестра-подпасок. Смеются у нее щеки загоревшие, веснушчатые, глаза, губы, вся смеется, потому что на красную горку пошла ей всего-навсего семнадцатая весна, а в семнадцать лет все распотешным таким кажется: и насупленное лицо брата, и телята лопоухие, на ходу пережевывающие бурьянок, и даже смешно, что второй день нет у них ни куска хлеба.

А Григорий не смеется. Под картузом обветшавшим у Григория лоб крутой, с морщинами поперечными, и глаза усталые, будто прожил он куда больше девятнадцати лет.

Спокойно идет табуи обочь дороги, рассыпавшись пятнистой валкой.

Григорий свистнул на отставших телят и к Дунятке повернулся:

Заработаем, Дунь, хлеба к осени, а там в город поедем. Я на рабфак поступлю и тебя куда-нибудь пристрою... Может, тоже на какое ученье... В городе, Дунятка, книжек много и хлеб едят чистый, без травы, не так, как у нас.

А денег откель возьмем... ехать-то?

Чудачка ты... Хлебом заплатят нам двадцать пудов, ну вот и деньги... Продадим по целковому за пуд, потом пшено продадим, кизяки.

Посреди дороги остановился Григорий, кнутовищем в пыли чертит, высчитывает.

Гриша, чего мы есть будем? Хлеба ничуть нету...

У меня в сумке кусок пышки черствой остался.

Ныне съедим, а завтра как же?

Завтра приедут с хутора и привезут муки... Председатель обещался...

Жарит полдневное солнце. У Григория рубаха мешочная взмокла от пота, к лопаткам прилипла.

Идет табун беспокойно, жалят телят овода и мухи, в воздухе нагретом виснет рев скота и зуденье оводов.

К вечеру, перед закатом солнца, подогнали табун к базу. Неподалеку пруд и шалаш с соломой, от дождей перепревшей.

Григорий обогнал табун рысью. Тяжело подбежал к базу, воротца хворостяные отворил.

Телят пересчитывал, пропуская по одному в черный квадрат ворот.

На кургане, торчавшем за прудом ядреной горошиной, слепили новый шалаш. Стенки пометом обмазали, верх бурьяном Григорий покрыл.

На другой день председатель приехал верхом. Привез полпуда муки кукурузной и сумку пшена.

Присел, закуривая, в холодке.

Парень ты хороший, Григорий. Вот достережешь табун, а осенью поедем с тобой в округ. Может, оттель какими способами поедешь учиться... Знакомый есть там у меня из наробраза, пособит...

Пунцовел Григорий от радости и, провожая председателя, стремя ему держал и руку сжимал крепко. Долго глядел вслед курчавым завиткам пыли, стелившимся из-под лошадиных копыт.

Степь, иссохшая, с чахоточным румянцем зорь, в полдень задыхалась от зноя. Лежа на спине, смотрел Григорий на бугор, задернутый тающей просинью, и казалось ему, что степь живая и трудно ей под тяжестью неизмеримой поселков, станиц, городов. Казалось, что в прерывистом дыханье колышется почва, а где-то внизу, под толстыми пластами пород, бьется и мечется иная, неведомая жизнь.

И среди белого дня становилось жутко.

Взглядом мерил неизмеренные ряды бугров, смотрел на струистое марево, на табун, испятнавший коричневую траву, думал, что от мира далеко отрезан, будто ломоть хлеба.

Вечером под воскресенье загнал Григорий табун на баз. Дунятка у шалаша огонь развела, кашу варила из пшена и пахучего воробьиного щавеля.

Григорий к огню подсел, сказал, мешая кнутовищем кизяки духовитые:

Гришакина телка захворала. Надо бы хозяину переказать...

Может, мне на хутор пойтить?..- спросила Дунятка, стараясь казаться равнодушной.

Не надо. Табун не устерегу один...- Улыбнулся: - По людям заскучала, а?

Соскучилась, Гриша, родненький... Месяц живем в степи и только раз человека видели. Тут если пожить лето, так и гутарить разучишься...

Терпи, Дунь... Осенью в город уедем. Будем учиться с тобой, а посля, как выучимся, вернемся сюда. По-ученому землю зачнем обрабатывать, а то ить темень у нас тут и народ спит... Неграмотные все... книжек нету...

Нас с тобой не примут в ученье... Мы тоже темные...

Нет, примут. Я зимою, как ходил в станицу, у секретаря ячейки читал книжку Ленина. Там сказано, что власть - пролетариям, и про ученье прописано: что, мол, учиться должны, которые из бедных.

Гришка на колени привстал, на щеках его заплясали медные отблески света.

Нам учиться надо, чтобы уметь управлять нашевской республикой. В городах - там власть рабочие держут, а у нас председатель станицы - кулак и по хуторам председатели - богатей...

Я бы, Гриша, полы мыла, стирала, зарабатывала, а ты учился...

Кизяки тлеют, дымясь и вспыхивая. Степь молчит, полусонная.

С милиционером, ехавшим вокруг, приказывал Григорию секретарь ячейки Политов в станицу прийти.

До света вышел Григорий и к обеду с бугра увидел колокольню и домишки, покрытые соломой и жестью.

Волоча намозоленные ноги, добрел до площади.

Клуб в поповском доме. По новым дорожкам, пахнущим свежей соломой, вошел в просторную комнату.

От ставней закрытых - полутемно. У окна Политов рубанком орудует - раму мастерит.

Слыхал, брат, слыхал..- Улыбнулся, подавая вспотевшую руку.- Ну, ничего не попишешь! Я справлялся в округе: там на маслобойный завод ребята требовались, оказывается, уже набрали на двенадцать человек больше, чем надо... Постерегешь табун, а осенью отправим тебя в ученье.

Тут хоть бы эта работа была... Кулаки хуторные страсть как не хотели меня в пастухи... Мол, комсомолец - безбожник, без молитвы будет стеречь...смеется устало Григорий.

Сборник «Донские рассказы» Михаил Шолохов, прошедший Гражданскую войну и видя все ее стороны, создавал на реальных событиях. Сборник рассказов, написанных в 1924-1926 годах, состоит из 6 произведений: «Родинка», «Алешкино сердце», «Нахаленок», «Жеребенок», «Чужая кровь» и «Лазоревая степь». Рассказы написаны в духе своего времени и пронизаны коммунистической идеологией, что соответствует стилистической манере соцреализма. «Донские рассказы» Шолохова, краткое содержание которых объединяет общая тематика – жизнь простых людей на Дону во время Гражданской войны, – это отражение горестей и надежд русского народа.

Каждый рассказ пропитан большевистской идеологией. Однако не она является основной идейной линией всех произведений. Глубина концепции сборника «Донские рассказы» кроется в том, что в несправедливых и страшных условиях войны главное – оставаться человеком. На примере главных героев автор призывает к этой истине. Автор рисует традиции Дона, богатство души простых людей, в которых веками жил казачий дух свободы, веры и правды. В своих рассказах автор попытался показать через историю конкретного человека трагедию нации.

Характеристика персонажей

Персонажи рассказов М. Шолохова – это смелые и самоотверженные личности, готовые на поступок и подвиг в нечеловеческих условиях войны. И пусть ясны идеологические взгляды автора, он не безразличен к каждому, кого затронула война. Он сочувствует и голодным детям, и казакам, лишившимся того, во что верили веками, и крестьянам, для которых святой долг – работать на земле, даже невинным животным, вовлеченным в эту страшную суматоху смутного времени.

Все герои рассказов не похожи друг на друга, но всех объединяет одно – тяжелая доля человека во время Гражданской войны, и неважно, на чьей стороне он оказался. Герои рассказов Шолохова – это дети, оставшиеся сиротами из-за войны; старики, жизни детей которых забрала война; люди, которые не могут смириться, что вместо хлеба на их земле сеют смерть. Каждый герой, какие бы идеи он ни разделял, хочет мира, возможности жить на родной земле, обрабатывать ее, растить детей. Каждого героя рассказов наделяет жизнелюбие, желание помочь другим, спасти ближнего, пусть и ценой своей жизни.

Рассказ «Жеребенок» раскрывает картину человеческого отношения к животному во время Гражданской войны. В разгар сражений кобыла бойца Трофима привела жеребенка. Командир эскадрона приказал убить его, чтоб не затруднял дальнейшее продвижение. Но, обнаружив, что ружье, которым Трофим пытался застрелить жеребенка, не заряжено, решил оставить малыша в живых. Ведь скоро война закончиться, кому-то и землю пахать придется. В пути жеребенок все время тормозил лошадь. Тогда командир снова приказал застрелить его, но Трофим промахнулся. Во время боев гибли люди и кони, а жеребенок чудом оставался в живых. Однажды эскадрон переправлялся через реку под обстрелом. Жеребенок попал в опасный участок реки, где его закрутило течением. Увидев это, Трофим бросился спать его, несмотря на смертельную опасность. В тот момент даже неприятель прекратил огонь, и все наблюдали за картиной спасения. Вытащив малыша на берег, Трофим почувствовал выстрел в спину и упал навзничь, а лицо его озарила радость за спасенную жизнь.

В рассказе «Алешино сердце» открываются ужасающие картины голода. Четырнадцатилетний Алеша, который не ел хлеба уже несколько месяцев, теряет родных: двух сестер и мать, а сам чудом остается в живых. Когда у него уже совершенно не осталось сил, руку помощи ему протянул политком Синицын, ежедневно подкармливая мальчика и вводя его в круг своих единомышленников. Алеша идет работником к зажиточному крестьянину Ивану Алексееву. Хозяин загружает его работой, как вола, и часто избивает, особенно узнав о походах Алеши к политкому. Однажды ночью мальчик узнал о связи Алексеева с бандитами, выступающими против Советской власти, и все рассказал Синицыну. Бойцы организовали засаду и обезвредили банду. Во время операции, Алеша, чтобы защитить девочку, упал грудью на гранату. В последний момент его спас Синицын, но осколок ранил его около сердца. За отвагу мальчика приняли в члены партии со словами, что его доброе сердце еще постучит для доблестных дел на благо Родины.

Трагичный рассказ «Родинка» повествует о молодом 18-летнем командире эскадрона Николае Кошевом. Его отец был казаком, и Николке передалась его смелость, удаль и родинка с голубиное яйцо на ноге. Однако, повидав много крови и смертей на своем коротком веку, мальчик устал от войны и мечтает об учебе. Поставлена новая задача – обезвредить банду повстанцев. Ими оказались казаки. Во время схватки, атаман на скаку шашкой убивает Николку. В качестве трофея он решил забрать сапоги убитого. А когда снял их, то увидел родинку с голубиное яйцо. Тяжко зарыдав, атаман понял, что убил родного сына, и выстрелил себе в рот.

Трогательную историю открывает перед читателем рассказ «Чужая кровь». Дед Гаврила доживает свои лета со старухой в одиночестве. Был у них один сын – Петро, который ушел на войну с красными и не вернулся. Они продолжают ждать сына, одновременно не примиряясь с новой властью. В село вернулся сослуживец Петра Прохор и поведал старикам о кончине сына, отняв у них последнюю надежду. Однажды пришли к Гавриле исполнители продразверстки с требованием отдать хлеб. Столько гнева и обиды было в душе у деда, но противиться он не стал. В тот момент во двор ворвались кубанцы и постреляли вторгшихся. Среди трупов Гаврила нашел полуживого парня. Сразу же злоба пропала, ведь перед ним был не большевик, а человек. Три месяца старики выхаживали Николая, назвав Петром и полюбив его, как родного сына. Когда парень окреп, стал обрабатывать землю с названным отцом. Однажды он получил письмо с родного Урала, куда его звали подымать завод. Немного подумав, решил Николай вернуться к привычному для себя делу, а старики снова осиротели.

Рассказ «Лазоревая степь» ведется от лица старого пастуха Захара. Когда-то его отец служил кучером у пана Томилина, потом он сам сменил батьку. Диким и безжалостным был пан. Таким рос и его сын. Новая власть выгнала молодого пана из своих владений, но он вернулся с казаками, чтобы отомстить. Среди пленных, которых собрались казнить, были внуки деда Захара Семен и Аникей. Дед стал ползать в ногах у пана, чтобы вымолить пощады для них. Томилин согласился при условии, если они сами попросят прощения и будут служить ему. Но они сказали, что не прогнутся под панов, как их отец и дед. На казнь прибежала жена Семена, с которой вместе их и убили. Все пленные были убиты, кроме Анисия, в которого пустили три пули, а затем проехали по нему конным обозом. Он лишился ног, но остался жить с честью. А когда его никто не видел, он целовал и гладил землю, сожалея, что не сможет трудиться на ней.

Роман-эпопея Михаила Шолохова рассказывает нам об исторических событиях, имевших место с 1912 до 1922 года, а именно – Первую мировую войну, революцию и гражданскую войну.

События романа разворачиваются в казачьей станице Гремячий Лог в 30-х годах, когда сельское население переживало самые трудные времена – коллективизацию.

Герой рассказа «Нахаленок» – восьмилетний Мишка – сын красногвардейца, за что его дразнят и бьют дети зажиточных крестьян и попович Витька. Отец пришел с фронта и рассказал Мише о Гражданской войне и о том, кто такой товарищ Ленин, который с тех пор стал объектом доверия обид и секретов мальчика. Во сне Мишка пообещал Ленину, что пойдет воевать за свой народ. Увидев в селе отряд красных, Миша хотел уйти на фронт, да не успел. Зато воевать снова призвали отца. Наутро после боя дед привез убитого отца. Банда ворвалась в станицу, сожгла исполком и правила свои порядки. Тогда дед усадил Мишку на коня и велел ехать к отряду красных за помощью. Малыш нашел бойцов едва не ценой собственной жизни и, передав информацию о захвате села, выполнил обещание, данное отцу и товарищу Ленину.