Английские торговые компании в ранний колониальный период XVI-первой половины XVII вв. «ввозили только старое, никуда не годное оружие»

Во времена правления царя Ивана IV Васильевича, в середине XVI столетия, установились торговые и дипломатические отношения России с Англией. В целом развития русско-английских отношений легко вписывается в рамки основных закономерностей, которые характеризуют отношения России и стран Западной Европы. В эпоху Древнерусского государства существовали довольно активные связи русских земель с европейскими государствами, включая династические браки. В частности, первой женой Владимира Всеволодовича Мономаха была Гита Уэссекская, дочь короля Гарольда II Английского. Во время господства Орды русские земли попадают в некоторую изоляцию, которая не была полной. Связи в основном ограничиваются контактами с соседними государствами. Возвышение Москвы в конце 15 начале 16 столетий привело к новому росту связей со странами Запада. На Руси появляются английские купцы, ремесленники, путешественники (разведчики), между государствами завязываются договорные отношения.

Первая страница русско-английских отношений

Историю русско-английских отношений принято отсчитывать с середины 16 столетия, когда царь Иван Васильевич принял английского мореплавателя Ричарда Ченслера (Ченслора). В мае 1553 года английский король Эдуард VI направил на поиск северного пути в Индию и Китай через Северный Ледовитый океан три корабля под начальством Хью Уиллоби и капитана Ченслора. Путь через Атлантический океан контролировали Испания и Португалия, они не собирались помогать англичанам. Идею о возможности достичь Китая северным путем высказал итальянский путешественник Себастиан Кабот, живший в Англии. Эту мысль поддержало английское купечество. Экспедицию снарядило «Английское общество купцов-искателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений, неведомых и доселе морским путем не посещаемых».

Корабли были разделены бурей, но один из них до Белого моря. Два других под командованием Хью Уиллоби достигли Новой Земли, после чего повернули и остановились в губе реки Варзина, где и зазимовали. Экипажи судов погибли при загадочных обстоятельствах. В мае 1554 года их обнаружили рыбаки-поморы.

В августе «Эдуард Бонавентура» вошёл в Двинский залив и бросил якорь у селения Нёнокса. Затем английский корабль двинулся к острову Ягры и пристал к берегу в бухте св. Николая, недалеко от Николо-Корельского монастыря (там впоследствии был основан город Северодвинск). Вплоть до основания Архангельска в 1583 году это место станет главными воротами для иностранных купцов на севере России. Англичане сообщили, что хотят завести с русскими торговлю и имеют письмо к царю. Руководство Двинской земли снабдило англичан продовольствием и направило гонца в Москву. Иван Васильевич пригласил к себе Ченслера. Англичанин передал царю грамоту, отобедал с ним и провел переговоры с боярами. Английские документы были составлены таким хитроумным слогом, что их можно было вручить любому правителю, до которого добрались британцы. Иван Грозный, будучи прекрасно образованным человеком, ехидно отметил, что королевские грамоты «составлены неведомо кому». Но Россия сама искала новые торговые пути. Торговля с западными странами проходила через враждебные Польшу и Литву, которые вскоре объединились в Речь Посполитую. Поэтому торговая связь с Англией через северные гавани стала новым каналом, неподконтрольным врагам. Англичане привезли образцы годных товаров - олово, сукно. В феврале 1554 года Ченслера отправили обратно с ответным посланием. Иван Васильевич написал, что он, искренно желая быть с Эдуардом в дружбе, с радостью примет английских купцов и послов. Эдуард уже умер, поэтому грамоту вручили королеве Марии. Английское купечество было обрадовано этому открытию.

Иван Грозный принимает капитана Ченслора.

В 1555 году, после организации в английской столице Московской компании, Ченслер вторично отправился в Русское царство на двух кораблях с поверенными созданного в Англии общества купцами Греем и Киллингвортом, чтобы заключить договор с Москвой. Королева Мария утвердила Хартию компании, которая получила правом монопольной торговли с Россией. Царские и королевские поручения часто выполнялись представителями Московской компании, которая вскоре создала собственное представительство в русской столице. Надо сказать, что это была особенность англичан – они часто сочетали политические и экономические интересы, купцы были одновременно разведчиками и дипломатами, а путешественники – купцами. Англичанам выказали высокое доверие – у них была относительная свобода в отличие от других иноземных купцов. Они получили отдельное подворье, которое до сих пор сохранилось на Варварке (Старый Английский двор).

Иван Васильевич снова милостиво принял Ченслора и его товарищей, назвал королеву Марию любезнейшей сестрой. Была учреждена комиссия для рассмотрения прав и вольностей, которые хотели получить англичане. Главная торговая площадка должна была появиться в Холмогорах. Московская компания получила право открыть фактории в Холмогорах, Вологде и Москве. Иван Грозный дал англичанам грамоту, по которой они получили право свободно и беспошлинно оптом и в розницу торговать во всех русских городах. Компания получила право иметь свой суд. Таможенники, воеводы и наместники не имели права вмешиваться в торговые дела Московской компании.

Весной 1556 года англичане отбыли в Англию с четырьмя богато нагруженными кораблями и с русским посланником, дьяком Посольского приказа Осипом Григорьевичем Непеей. С Непеей была свита из 16 человек и 10 русских купцов, которые планировали организовать иноземную торговлю. Однако шторм у берегов Шотландии рассеял корабли, утопил корабль Ченслера и его самого с сыном. Погибли также русские купцы и часть свиты посланника. Русский посланник спасся и из Шотландии был доставлен в Лондон. Было заключено соглашение, по которому русские купцы получили право беспошлинной торговли в Англии. Однако следует сказать, что русские купцы не имели возможности на практике организовать такую торговлю – у России не было морского флота. Долгое время в Англию прибывали только русские посланники на английских судах.

Ежегодно из Англии стали прибывать торговые караваны. Суда двигались вокруг Норвегии и Швеции до устья Двины. Уже с 1557 года Киллингворт организовал ввоз сукна в Русское царство. Из Руси вывозили воск, сало, лён, корабельный строевой лес, ворвань - жидкий жир, добываемый из сала морских млекопитающих, его использовали на смазочные материалы, горючее. Грей создал канатное производство в Холмогорах, мастеров привезли из Англии. Агенты компании появились в Вологде, Нижнем Новгороде, Ярославле и других городах. Англичане развернули торговлю в России быстро и с большой выгодой для себя. Англичане скупали мед, меха, а также образцы русской стали и слюду, которую на некоторое время в Англии стали предпочитать собственному британскому стеклу, ещё низкого качества. Среди привилегий полученных англичанами – было право добывать железную руду и построить железоделательный завод в Вычегде. Надо отметить, что русские ресурсы стали одной из предпосылок для создания мощного британского флота, благодаря которому Англия станет «владычицей морей». В устье Северной Двины англичане создадут мачтовые и канатные мануфактуры. На многие десятилетия оснастка всех британских кораблей была русской. Из Англии везли сукно, медь, порох. Кроме того Россия нуждалась в металлах, особенно в серебре и золоте, естественно, что англичане продавали не своё золото и серебро, драгоценные металлы закупали в континентальной Европе, например, немецкие серебряные талеры («ефимки»). Талеры шли в переплавку, и их использовали русские златокузнецы как сырье. В Россию поступали и золотые монеты с изображением корабля («корабельники»).

Очень важным для России направлением сотрудничества с Англией было приглашение квалифицированных мастеров. В Россию приглашались медики, аптекари, металлурги, специалисты строительного дела. Возможность привозить из Западной Европы мастеров морем была важна для русского правительства. Приезду квалифицированных мастеров по суше препятствовал Ливонский орден, а также враждебные Литва и Польша, которые не были заинтересованы в росте экономической и военной мощи Русского государства.

Англичане по-прежнему искали северный путь. В 1556 году экспедиция Бэрроу искала Обь, которая, как тогда считали, берет начала у китайского озера, где стоит дворец китайского императора. В 1580 году англичане Артур Пит (Пэт) и Чарльз Джекмен добрались до острова Вайгач и обнаружили Югорский Шар (Вайгачский пролив) - пролив между берегами острова Вайгач и Югорского полуострова. В Карском море англичане столкнулись с большим скоплением льдов. Обогнув остров Колгуев с юга, их суда легли на обратный курс.

В 1557 году Непея вместе с новым английским послом Антони Дженкинсоном вернулся в Россию, доставил грамоты, «мастеров многих» и подарки. В 1557 и 1561 годах Дженкинсон вёл переговоры уже от имени Елизаветы I и решал задачу получения охранных грамот и права на безопасный проход по Волге до Каспийского моря и далее в Персию. Дженкинсон получил право поездки по Волге и эскорт из 50 стрельцов. В 1558-1560 гг. он совершил экспедицию в Бухару и стал первым западноевропейским путешественником, который описал побережье Каспийского моря и Среднюю Азию. А также составил самую подробную на тот момент карту Русского царства, Каспийского моря и Средней Азии, которая была издана в Лондоне в 1562 году под названием «Описание Московии, России и Тартарии». Дженкинсон посетил и персидскую столицу, но шахское правительство не проявило особого интереса к торговле с Англией. Однако нашел поддержку у правителя Шемахи. Этой поездкой был доволен и Иван Грозный, он подтвердил торговые привилегии англичан.

Таким образом, англичане с самого начала решали стратегические задачи: искали северный путь в Китай и Индию; хотели получить право беспошлинной торговли в России и освоить Волжский путь, дойдя до Персии и Средней Азии через Каспийское море. Англичане хотели подчинить себе русский рынок, получить монопольное право на торговлю, установить через Россию связи с Китаем, Индией, Персией и Средней Азией.

Надо отметить, что именно с того времени в английском обществе стали распространяться сведения о «Московии» и «московитах». Упоминания о России появляются в литературе, на театральных подмостках. В библиотеках появляются русские книги. Британцы, особенно имеющие экономические интересы в России, начинают изучать русский язык. Королева Елизавета, заботясь о развитии торговли и политических интересах Англии, даже озаботилась о подготовке штата переводчиков.

Карта России, Московии, Тартарии Антони Дженкинсона (1562 год).

Политические интересы

Иван Грозный первоначально покровительствовал развитию русско-английской торговли. Он даровал английским купцам весьма важные права – свободного въезда и выезда, передвижения по стране и беспошлинной торговли в России. Но в 1560-е годы появились разногласия. В 1566 году Дженкинсон снова приехал в Россию. Его приезд был связан с деятельностью голландского торговца Барберини, который предъявил царю поддельную грамоту от королевы Елизаветы и предлагал Ивану Васильевичу лишить Московскую компанию привилегий. Дженкинсон вёз настоящую грамоту.

Но Иван Васильевич хотел развить отношения с Англией. По его мысли за важные экономические уступки, которые предоставила Россия англичанам, Лондон должен был отплатить. Россия в этот период вела тяжёлую Ливонскую войну. В связи с усилением опасности со стороны Польши, московское правительство искало союзников против Габсбургов, которые скрытно поддерживали противников России. Иван Грозный хотел «вечного докончанья» - военно-политического союза с Англией, который должен был дополнить тесные экономические отношения. Тем более, что в 1567 году британцам предоставили новые торговые льготы: право торговли в Казани, Поволжье и Шемахе; провозглашалось, что только англичане могут торговать в Белом море с Россией. Лучшей же гарантией прочности союза государств в тот период считался брачный союз.

Есть мнение, что в это время у русского царя и родилась идея женитьбы на английской королеве. Факт сватовства царя Ивана к Елизавете I в настоящее вызывает сомнения, т. к. основан только на сообщении англичанина Горсея, который отличался недобросовестностью (на него жаловались даже английские купцы из Московской компании). А некоторые исследователи предполагают, что русский царь хотел иметь возможность получить «политическое убежище» в Англии в случае успеха внутренней смуты или заговора. В это же время, в 1567 году в Лондон приехали русские купцы Степан Твердиков и Федот Погорелый – по поручению царя они обменивали пушнину на драгоценные камни для русской казны. Они привезли в Москву грамоту, в которой английское правительство просило изгонять из России купцов, которые торговали вне Московской компании, но на этот раз просьбу не удовлетворили. И вопрос о нарушителях английской монополии станет на протяжении длительного времени причиной русско-английских трений.

Осенью 1568 года грамота посла Рэндольфа не понравилась царю, так как не давала прямого ответа на предложение о союзе. Правда, царь ещё надеялся на развитие отношений с Англией. В 1569 году Англия получила новые привилегии – английский торговые фактории отнесли к опричнине и они не зависели от земских властей. Вместе с Рэндольфом в Англию отбыло русское посольство с дворянином Андреем Совиным и переводчиком Сильвестром. Посольство должно было добиться заключение формального союза России и Англии. На словах Елизавета выразила готовность заключить такой союз, но на деле – ничего не было сделано. Это вызвало гнев русского царя. В 1570 году русское правительство лишило московскую компанию части привилегий (позже некоторые были восстановлены). В 1570 году наступило охлаждение, которое продолжалось 10 лет. Англичан лишили права свободной торговле по Волге и связи с восточными странами. Москва начинает сближение с голландскими купцами. Однако полного разрыва отношений с Англией не было. Продолжалась и переписка Ивана с Елизаветой.

В начале 1580-х годов Москва снова вернулась к теме заключения военно-политического союза с Англией. По его указу в 1582 году было подготовлено посольство в Англию. Дворянина Фёдора Писемского сопровождал подьячий Епифан Васильевич Неудача-Ховралев и английский переводчик Джильс Кроу. Заключение союза было предварительным и обязательным условием женитьбы. Сватались к племяннице королевы Марии Гастингс. Этому посольству предшествовали царские письма, направленные через Джерома Горсея, он управлял конторой Московской компании. Русское посольство было принято хорошо, и послам оказали все внешние знаки уважения – салют, подарки, приглашение на охоту.

Русские послы предлагали военный союз, сохраняя за англичанами право беспошлинной торговли в России. В январе 1583 года последовала отрицательная реакция королевы на предложение о женитьбе на Марии Гастингс. Королева сослалась на то, что её племянница некрасива и больная. Мол, не хочет обидеть русского царя, т. к. слышала, что он любит красных девиц. 19 марта последовал и ответ на предложение о союзе. Английская королева соглашалась признавать врагов царя только в том случае, если мирное посредничество Англии будет отвергнуто третьей стороной. Таким образом, Лондон хотел получить право разбираться в конфликтах Русского царства и оказывать ему помощь не безусловно, а по обстоятельствам. Кроме того, английское правительство выразило желание иметь монополию торговли на севере, не допускать суда других стран. Однако это вызвало возражения русских посланников, так как из-за потери Нарвы, куда приходили иностранные торговые суда, северные пристани остались единственными морскими ворота для связи со странами Запада.

Для продолжения переговоров в Москву был направлен Д. Боус. Он должен был добиться монополии на северную торговлю России. При этом нельзя было соглашаться на политический союз на условиях Ивана Грозного и отговорить его от женитьбы. Англия не собиралась помогать России в деле укрепления в Прибалтике. Переговоры зашли в тупик. Иван Грозный требовал, чтобы Англия начала войну с Польшей, если С. Баторий не вернет России Полоцк и Ливонию. Переговоры прервались смертью Ивана Грозного.

Первая страница истории русско-британских отношений. Вторая половина XVI века. Открытие северного торгового пути

Историю русско-британских дипломатических и торговых отношения принято отсчитывать от середины XVI века, с того момента, когда путешественник Ричард Ченслер был принят в Москве Иваном Грозным. Однако существуют также смутные упоминания британских хроник и русских летописей о присутствии двух принцев с Британских островов при дворе Ярослава Мудрого. Существует также известие о том, что Гита, дочь Гарольда, побежденного и убитого при Гастингсе (1066), бежавшая в Данию, а затем во Фландрию, была в 1074 году выдана на Владимира Всеволодовича Мономаха, прожила с ним 14 лет в Чернигове, а первый сын ее получил двойное имя Мстислава-Гарольда в честь деда.

Более определенные сведения о русско-британских контактах относятся уже к XVI веку - в 1524 году Британские острова посетили князь И.И. Засекин-Заславский и дьяк С.Б. Трофимов.

Однако установление тесных и постоянных контактов относится все же к 1550-м годам, времени правления молодого царя Ивана IV (Грозного), только что покорившего Казанское и Астраханское ханства и находившегося в зените своего успеха.

В 1553 году "Английское общество купцов-искателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений, неведомых и доселе морским путем не посещаемых" (Merchant Adventurer"s Company), созданное в Лондоне незадолго до этого, снарядило экспедицию для поиска северо-восточного пути в Китай и Индию. Опасный путь этой экспедиции был прерван штормом, разметавшим корабли по Белому морю. Во время шторма погиб адмирал экспедиции Х. Уиллоби, и все корабли, кроме одного, под названием "Эдуард Бонавентура" (Edward Bonaventure), которому удалось отыскать рыбацкую пристань одного из северных монастырей, в устье Северной Двины.

"Главный кормчий" Ричард Ченслер, приявший на себя обязанности начальника экспедиции, был вскоре принят в Москве Иваном Грозным, которому он преподнес в подарок серебряную, позолоченную и гравированную церковную чашу - потир, сохранившуюся в царской сокровищнице и ныне выставленную в Оружейной палате Кремля. Чашу, правда, в Москве долгое время считали пиршественной посудой - кубком для "разносолов" - засоленных фруктов, настолько сильно она отличалась от традиционных русских церковных потиров, однако сохранился подарок Ченслера в московской казне великолепно. Как минимум, трое участников экпедиции - адмирал Х. Уиллоби, штурман С. Берроу и Р. Ченслер - тогдашнему европейскому обычаю оставили дневники с описаниями путешествия. Ченслер, вернувшись в Британию в 1554 году с посланием от русского царя к королеве, составил для Критофера Фротингема сочинение под названием "Книга о великом и могущественном царе России и князе Московском, о принадлежащих ему владениях, о государственном строе и о товарах его страны, написанная Ричардом Ченслером". Он также составил отчет, обработанный Клименсом Адамсом - "Anglorum navigatio ad Moscovitas" (Английское морское путешествие в Московию).

Путешествие Ченслера, послужившее началом развитию торговых дипломатических отношений Британии и России, было отмечено в русских летописях - Двинской и Патриаршей (Никоновской), и воспето британскими поэтами XVI века - Уильям Уорнер (William Warner, 1558 - 1609) описал его в 11 книге поэмы "Albion"s England" (1602), Майкл Дрейтон (1563 - 1633) - в 19 песне поэмы "Poly-Albion"(1613). Описанные в дневниках и устно богатства страны, в которую был открыт морской путь, были сейчас же оценены британскими торговцами - недаром в заглавии книги Ченслера упоминание о товарах занимает далеко не последнее место.

Торговля посредством нового пути была налажена удивительно быстро, преимущественно благодаря удивительно широким льготам - торговать беспошлинно, и уже в 1555 году в Лондоне была основана торговая "Московская компания" (состоявшая из британских купцов), интересы которой впоследствии играли немалую роль в дипломатических отношениях между двумя странами. Царские и королевские миссии очень часто исполнялись представителями Московской компании, а сама она вскоре получила собственное представительство в Москве. На месте рыбацкой пристани и деревушки в устье Северной Двины быстро вырос новый город, основным занятием которого была торговля с британскими (и голландскими) купцами - Архангельск.

В 1555 году Р. Ченслер вновь на том же корабле Э. Бонавентура прибыл в Москву - это путешествие получило название "второй экспедиции". Возвращаясь в Лондон, Ченслер вез на своем корабле русского посла Осипа Непею. Недалеко от берегов Шотландии корабль потерпел крушение, и Ченслер с сыном погиб. Русскому же послу удалось спастись и он был торжественно и почетно принят в Лондоне. По заключенному торговому соглашению русские купцы получали право торговать беспошлинно в Британии, однако следует отметить, что практически они, в отличие от своих коллег, не имели возможностей воспользоваться этим правом, не располагая флотом для морских путешествий - долгое время только официальные посланники русского царя прибывали в Лондон на британских кораблях. Британские же купцы, напротив, развернули свою торговлю в России быстро и с большой выгодой для себя. Одновременно они взялись за изучение страны, правда, поначалу оно ограничивалось коммерческими и связанными с ними политическими и географическими интересами. Предметами торговли были русские меха, мед, воск, а также образцы русской стали и слюда, которую какое-то время на островах предпочитали собственному британскому стеклу, тогда еще низкого качества. Среди других привилегий, полученных британскими купцами - право добывать руду и построить железоделательный завод в городе Вычегде.

Другим важным интересом британцев в России был поиск сухопутного и водного пути в Китай и Индию, целью которого было налаживание транзитной торговли с восточными странами через Россию: "третья" британская экспедиция в Россию, путешествие Бэрроу, имела целью найти реку Обь, которая, как тогда верили, берет начало у китайского озера, на котором стоит дворец китайского императора. Той же цели (отысканию пути в Китай) была посвящена экспедиция Артура Пэта и Чарльза Джэкмена (1580).

Зимою 1552 г. в Лондоне происходило оживленное заседание наиболее крупных английских купцов и судовладельцев. Крайне важное обстоятельство явилось причиною этого совещания.

В середине XVI в. Англия переживала тяжелый экономический кризис, один из тех кризисов, когда в ограниченных условиях торговых путей, приобретение новых рынков сбыта и вывоза становится вопросом жизни или смерти. Морская торговля Англии катастрофически падала с каждым годом. На океанах в те времена царили испанцы и португальцы.

По праву «первопроходцев» испанцы монополизировали морские пути в Новый Свет (Северную Америку) через Атлантический океан, а португальцы - кругоафриканский путь в Ост-Индию и с оружием в руках ревниво охраняли их.

Доступ в Америку, Индию, Китай и на «Острова пряностей» (Молуккские острова, Индонезия), в места, нахождения всевозможных экзотических сокровищ, фактически почти был закрыт для английских моряков.

Туда можно было проникать только тайком, с величайшей опасностью, ибо испанцы и португальцы в зоне своего влияния захватывали или топили все иноземные корабли как пиратские. Расстройство морской, т. е. внешней, торговли Англии гибельно отзывалось и на состоянии ее внутренней торговли.

Не обладая еще достаточно сильным военным флотом, Англия не решалась в те годы вступить в открытую борьбу с Испанией и Португалией. В таких обстоятельствах единственным выходом для торговой Англии было поиск и прокладка своего, нового морского пути в заокеанские земли.

В связи с этим, руководители коммерческих «кругов Англии обратились к Себастиану Каботу, знаменитому мореплавателю и географу первой половины XVI в.

Кабот, итальянец по происхождению, считал, что южным морским путям на Дальний Восток должны соответствовать подобные же пути на севере. Предполагалось, что западный путь туда идет мимо Гренландии, восточный - вдоль северных берегов Европы и Азии.

Престарелый Кабот (ему минуло тогда уже 80 лет) давно твердил о необходимости проложения северо - восточного пути в Азию. Кабот был уверен, что плывя в теплое время года Ледовитым океаном и пользуясь попутными ветрами и течениями, можно без особого труда месяца в три достигнуть таинственного Сипанго (Япония), откуда уже не так далеко было и до «золотоносного», по рассказам Марко Поло, Китая и до заветных «Островов пряностей».

Свои соображения по этому поводу Кабот подробно и убедительно изложил на многолюдном собрании «денежных людей» Лондона. Они полностью одобрили проект и учредили «Компанию купцов-исследователей для открытия неведомых стран» с основным капиталом в 6000 фунтов стерлингов.

Вслед за этим приступили к снаряжению трех кораблей, и в мае 1553 г. небольшая флотилия под общим командованием Хью-Уиллоуби отплыла от берегов Англии.

Из-за непогоды плавание проходило очень медленно. Около северо-западных берегов Скандинавии сильный шторм разъединил корабли. Два из них, как выяснилось впоследствии, погибли затертые льдами у берегов русской Лапландии, третий - «Эдуард – благое предприятие», командиром которого был Ричард Ченслор, благополучно доплыл до южного побережья Белого моря.

Высадившись на суше, в устье Северной Двины, неподалеку от Холмогор, Ченслор узнал, что он находится во владениях московского царя.

«Того же лета,- сообщает Двинская летопись 1553 г.,- августа в 24 день, прииде корабль с моря на устье Двины-реки и обослався: приехали на Холмогоры в малых судах от аглинского короля Эдварда посол Рыцарт, а с ним гости». «Гостями» в старой Руси называли купцов.

Так в правление Ивана Грозного англичане в поисках нового морского пути на Дальний Восток случайно «открыли» почти неведомое им дотоле - Московское государство или, по западно - европейской терминологии - Московию.

Осмотревшись на новых местах, Ченслор, имевший при себе королевскую рекомендательную грамоту, взял на себя роль посла. С разрешения Грозного он в ноябре отправился по санному пути в Москву, где был очень благосклонно принят царем.

Просьба Ченслора разрешить англичанам и впредь пользоваться беломорским путем для торговых сношений с Россией была уважена:

«Государь царь и великий князь (Двинская летопись) королевского посла Рыцарта и гостей аглинские земли пожаловал, в свое государство российское с торгом из-за моря на кораблях им велел ходить безопасно и дворы им покупать и строить невозбранно».

До весны 1554 г. Ченслор прожил в России, вначале в Москве, потом на Северной Двине. И здесь и там он тщательно собирал сведения о русской торговле, о требованиях русского рынка, о дорогах, ведущих в Азию.

Весною, выгодно распродав в Холмогорах привезенные с собою товары и нагрузив судно мехами, кожами, китовым жиром и образцами других русских товаров, Ченслор с письмом Грозного отплыл на родину. С этого момента начались постоянные торговые и дипломатические сношения России с Англией.

В Лондоне увлекательный рассказ смелого моряка о Московии - новооткрытой им стране, ее размерах и обилии ее природных богатств произвел большое впечатление.

Правда, Московия не была Китаем или Индией, но зато она была гораздо ближе их к Англии и как рынок сбыта и вывоза являлась очень ценным приобретением; об этом наглядно свидетельствовали привезенные Ченслором товары.

«Компания купцов-искателей» была преобразована в «Русскую или Московскую компанию», которая, не отказываясь от мысли проложить новый путь к дальневосточным рынкам, главною своею целью поставила монопольную торговлю с Россией.

Второе путешествие Ченслора в Московию было совершено в 1555 г. по поручению компании. Его сопровождали два агента, снабженные специальной инструкцией, содержавшей программу широких коммерческих операций. В Москве англичан ожидал еще более милостивый прием, чем в первый раз.

По желанию Грозного был утвержден торговый договор, согласно которому англичане получили широкие права и преимущества. Среди них крайне важным было право беспошлинной торговли по всей России, право устраивать свои фактории (торговые дворы) в ряде городов, а также право свободного въезда в Россию и выезда из нее в другие страны, иначе говоря, право свободного пути на восток. Сверх этого Грозный лично от себя подарил англичанам большой дом на Варварке, в Китай-городе.

Благосклонность, проявленная Грозным в отношении англичан, была обусловлена политическими соображениями дальновидного царя.

Польша, Ливонский орден и Швеция издавна мешали России в ее мирных сношениях с остальной Европой. Вследствие этого русское государство настоятельно нуждалось в свободной дороге на Запад, и как раз в это время Москва была накануне Ливонской войны за обладание гаванями на балтийских берегах.

В силу этого прочные, регулярные сношения с Англией приобретали для Москвы особенно важное значение. Надо было близко заинтересовать англичан в «московитских» делах, ведь, англичане имели полную возможность вольным северным путем доставлять в Россию не только разные товары, но и военное снаряжение, столь необходимое для войны.

Самому Ченслору не пришлось воспользоваться плодами своего удачного «открытия» Московии. В 1556 г., возвращаясь в Англию в сопровождении царского посла Осипа Непеи (первый русский, побывавший в Англии), Ченслор погиб во время кораблекрушения у берегов Шотландии.

Непея спасся и с большим почетом был принят в Лондоне королевой Марией, знатью и представителями торговых кругов. В Лондоне, соответственно привилегиям, полученным англичанами в России, московский посол выговорил в общем такие же льготы и для русских на случай их приезда в Англию по торговым делам.

Кроме того, он получил (что было очень важно) разрешение нанять на русскую службу лекарей, инженеров, оружейников и других техников.

Со своей стороны Московская компания решила, не теряя времени, использовать благоприятно сложившиеся обстоятельства для проникновения в глубину Азии.

В достижении поставленных компанией цели большие услуги оказал один из ее агентов, очень опытный купец-путешественник, Антоний Дженкинсон, приехавший в Москву в 1557 г. вместе с Осипом Непеей.

На Дженкинсона была возложена миссия осуществить экспедицию в Китай через Московию и Среднюю Азию. В те годы компания не отказалась еще окончательно от намерения достигнуть империи богдыханов этим путем, так как на Западе держались упорные слухи, что из Китая в Бухару и обратно ходят купеческие караваны.

Обстановка была очень подходящей для такого путешествия: в эту пору (1552-1556) одно за другим пали волжские ханства - Казань и Астрахань и весь великий волжский путь, «столбовая дорога в Индию», как думали тогда на Западе, уже принадлежал России.

Дженкинсон, заступивший теперь место Ченслора, был одновременно и смелым путешественником и ловким дипломатом. Он так сумел понравиться Грозному, что тот не только разрешил англичанам проехать Волгой, но и снабдил их рекомендательными грамотами к владетельным князьям закаспийских областей.

Эти грамоты не раз выручали Дженкинсона и его спутников из беды, ибо имя русского царя пользовалось большим уважением на Востоке.

Весною 1558 г. Дженкинсом отбыл из Москвы водою в экспедицию в Среднюю Азию. Это было первое путешествие в XVI в. западноевропейцев в Азию через Московию.

Спустившись Москвой-рекой и Окой, англичане доплыли до Нижнего, где дождались прибытия воеводы, ехавшего с 500 большими судами, стрельцами, провиантом, амуницией и товарами в Астрахань управлять вновь завоеванным краем.

Под охраной стрельцов плавание по Волге до Астрахани прошло вполне благополучно. В те дни в Астрахани свирепствовали голод и чума, а потому англичане поспешили выбраться на морской простор.

Через неделю, выдержав сильный шторм, они высадились в заливе Мертвый Култук. Разгрузив здесь свое судно и наняв у местного хана 1000 верблюдов, англичане двинулись дальше сухим путем, везя огромный груз товаров для обмена.

Эта часть путешествия Дженкинсона показывает, почему нельзя было больше пользоваться в Закаспии караванными путями. Охраны на дорогах еще не существовало, пустыня кишела разбойничьими шайками, а правители тех мест, через которые пролегала караванная линия, сами потворствовали грабежам.

Только через восемь месяцев по выезде из Москвы, англичане, выдержав ряд опасных столкновений с кочевниками, страшно страдая от зноя и недостатка воды в песчаных степях, прибыли, наконец, в большой город Бухару.

Здесь путешественников ожидало полное разочарование. Ехать дальше по направлению к Китаю не представлялось возможным вследствие военных действий самаркандского хана.

Столь же осмотрительный, как и предприимчивый, Дженкинсон, покончив торговые операции, вовремя двинулся в обратный путь, благодаря чему счастливо избежал осады города и последовавшей за тем поголовной резни.

В Москву Дженкинсон вернулся почти через полтора года тем же путем и в общем с теми же приключениями. В подарок Грозному он привез 25 выкупленных им в закаспийских землях русских невольников, хвост белого яка (тибетский бык), китайский бунчук и татарский барабан.

Из своего путешествия Дженкинсон вынес впечатление, что англичанам необходимо завязать торговые сношения с Ираном, куда и была организована им экспедиция в 1562 г.

Спустившись весною этого года вниз по Волге, Дженкинсон во второй раз выплыл в Каспийское море и пересек его по направлению к Дербенту. Плавание было очень трудное из-за частых отмелей, бури, длившейся семь дней, и возможности попасть в руки пиратов.

Добравшись до Дербента, англичане закупили верблюдов и лошадей и двинулись дальше через Ширванскую землю в город Шемаху, где их гостеприимно встретил местный князь Абдул-Хан.

Дженкинсон очень красочно описывает благодатные земли юго-восточного Кавказа, по которым он проезжал, но в которых далеко не всегда чувствовал себя хорошо, несмотря на богатейшую природу и красивые виды. Путешественникам постоянно приходилось опасаться нападения полудиких горцев, уводивших пленных в свои аулы.

Только через полгода после выезда из Москвы добрались англичане до иранского города Казвина, где находился тогда шах. Здесь персы, принимая неведомых им англичан за враждебных Ирану португальцев, совсем было собрались схватить Дженкинсона и отправить его в Константинополь в качестве подарка султану.

Заступничество вышеупомянутого ширванского хана, вассала шаха, спасло Дженкинсона от столь печальной участи. В Казвине Дженкинсон прожил всю зиму, знакомясь с условиями местного рынка и налаживая торговые связи с иранскими и индийскими купцами.

В Москву с богатыми подарками для Грозного от шаха неутомимый агент Московской компании вернулся прежним путем, пространствовав по Востоку, как и в первый раз, года полтора.

Путешествия Дженкинсона по Московии и Азии не прошли бесследно для географической науки. В те времена торговым экспедициям не придавали научного характера, но обычно купец-путешественник или кто-нибудь из его спутников являлся вместе с тем и географом.

В целях чисто практических необходимо было ознакомиться с географией новой страны, местоположением ее торговых городов, больших ярмарок, дорог к ним и т. п. Относительно всего этого старались собрать как можно больше сведений, лично проверяли их, составляли подробные описания, набрасывали чертежи.

В соответствии с этим и Дженкинсон, человек образованный, всегда тщательно описывал свои маршруты, отмечая долготу и широту проезжаемых им мест, те или иные особенности их, исправлял и дополнял уже имевшиеся на этот счет сведения.

В шестидесятых годах XVI в. вышел отчет Дженкинсона о его первой экспедиции в закаспийские области, к которому была приложена ландкарта: «Россия, Московия и Тартария».

Составленная Дженкинсоном на основании нескольких, им самим определенных, астрономических пунктов, эта карта была, несмотря на некоторые погрешности против действительности, большим шагом вперед по сравнению хотя бы с картой Герберштейна (1549).

Воспроизведенная впервые в атласе Ортелиуса (1571), карта Дженкинсона иллюстрирована картинками из жизни кочевых народов, изображениями различных животных, гор, лесистых местностей и т. п.

Рисунки сопровождаются пояснениями на латинском языке, начинающимися так: «Жители этих стран поклоняются солнцу в виде красного холста...», «Скалы эти, напоминающие облик людей, вьючных животных, прочего скота...», «Киргизский народ живет толпами, т. е. «ордами» и т. п.

Благодаря подобным пояснениям «описательная» карта Дженкинсона и теперь представляет известный интерес как исторический документ. Записки (отчеты) Дженкинсона, а равно и других агентов компании, входящие в состав обширной литературы в нашей историографии, известной под общим именем «Сказания иностранцев о Московском государстве», тоже являются очень ценным историко-географическим материалом.

Иран исстари был поставщиком шелка-сырца, продукта, очень высоко ценимого на Западе. В связи с этим Московская компания организовала по следам Дженкинсона несколько экспедиций в «страну шелка и роз».

Эти поездки, несмотря на крупные издержки и опасности, сопряженные с плаванием по Волге и Каспию и путешествием по Закавказью, оказались крайне выгодными для англичан. Так например, экспедиция 1578 - 1581 гг. принесла акционерам компании 106% дохода; более ранние поездки в Иран тоже были достаточно прибыльными.

Но наибольшие доходы, и притом с гораздо меньшим риском, нежели от иранской торговли, получали англичане от своих деловых операций непосредственно в самой Московии.

Регулярно каждый год веской приходили в устье Северной Двины английские суда с большим грузом различных товаров. На плаванье от Англии до Поморья, требовался при благоприятной погоде всего лишь месяц.

Записки и донесения агентов компании дают ясное представление о том, чем торговали англичане, каковы были цены на разные продукты, какие товары предпочитали торгующие стороны и т. д.

Англичане привозили сукно, бумажные ткани, олово, оружие, боевые припасы, серу, селитру, лошадиную сбрую, разные металлические изделия; к царскому двору они поставляли особые ткани, позолоченные алебарды, пистолеты, аптекарские снадобья, музыкальные инструменты.

Помимо этого, они торговали и продуктами иностранных производств, на что позднее с неудовольствием указывали московскому правительству представители других западноевропейских государств.

Из России англичане вывозили меха, кожи, ворвань, лен, соленую рыбу, сало, масло, воск, пеньку, моржовую кость (в старину - суррогат слоновой кости), строевой лес и пр.

Благодаря деятельности Московской компании торговые сношения России с Западом в XVI в. значительно усилились и расширились. Наибольшим спросом в России пользовалось сукно, затем хлопчатобумажные материи и металлы: свинец, приготовленный плитками для крыш, олово в виде оловянной посуды, медь и железо.

О размерах прибылей англичан можно судить по следующему примеру: они продавали в России штуку (отрез) сукна в три раза дороже себестоимости плюс расходы по перевозке. В свою очередь англичане больше всего интересовались ворванью, воском (в России «заповедный товар» в виду очень широкого потребления его для церковных нужд) и пенькой.

Интерес к последней, объясняется следующим обстоятельством. Занявшись сначала исключительно вывозом сырья из России, компания вскоре пришла к убеждению, что некоторые продукты выгоднее будет обрабатывать на месте при помощи специалистов, присылаемых из Англии.

Грозный охотно дал разрешение на заведение в России английских фабрик; он даже подарил компании для этой цели большие участки земли, в расчете на то, что англичане согласно их обещанию научат русских новым полезным ремеслам.

Главным английским производством в Москве было канатное.

Первый канатный двор возник в Вологде, второй в Холмогорах, в дальнейшем число их увеличилось.

Дела этих предприятий шли превосходно. Благодаря дешевизне русского сырья и местных рабочих рук компания взяла верх над другими западно - европейскими конкурентами и с течением времени стала главным поставщиком корабельных снастей для английского флота.

Дешевизна этого оснащения не была в ущерб его качеству. Еще в 1582 г. Вильям Борроу, контролер английского флота, официально аттестовал «русские канаты» как лучшие из доставляемых в Англию.

Более того: многие считали, что одной из главных причин великой победы в 1588 г. англичан над «Непобедимой армадой» испанского короля было прекрасное оснащение английского флота, вывезенное из Московии, откуда доставлялся также и великолепный лес для мачт.

При Грозном же англичанам было разрешено искать железную руду на Вычегде, где в 1569 г. был устроен железоплавильный завод. Рабочие для этого дела были выписаны из Англии.

Сохранилось известие, что и в Москве на английском дворе тоже можно было плавить руду. Компания получила право на вывоз в Англию выделанного железа с уплатой в русскую казну «по одной деньге за фунт».

Надежды Грозного на то, что англичане ознакомят русских рабочих с техникой своих производств, не оправдались; вопреки торжественному обещанию, англичане и не подумали сделать это.

Вообще «просвещенные мореплаватели» всемерно стремились использовать Московию исключительно в качестве своего колониального рынка сбыта и обильного источника всевозможного сырья.

Они черпали из России все, что можно, стараясь дать ей как можно меньше. Подолгу и в большом числе проживая в так гостеприимно принявшей их стране, англичане, помимо торговли, по возможности избегали тогда сближаться с местным населением, в их глазах разумеется «варварским».

Характер и методы деятельности агентов компании и других английских «культуртрегеров» убедительно свидетельствуют о том, что англичане в тогдашней России были очень далеки от каких-либо действительно культурных заданий.

В короткий срок англичане завели свои торговые дворы, кроме Москвы и Холмогор, в Вологде, Ярославле, позже в Новгороде, Казани и Нарве, временно (1558-1581), принадлежавшей Москве.

С особым комфортом устроились они в устьях Северной Двины, на Ягорном острове, прозванном ими «Островом роз», потому что весною он весь покрывался красным шиповником.

Здесь, рядом с ручьем с превосходной питьевой водой, они выстроили просторный дом для приезжающих и большие склады для товаров. От этой базы англичане зимой и летом, по воде и по суше, на лошадях, лодках, оленях ездили во все стороны обширного Поморья, на Мезень, Печору, в Пермь, изучая край и отыскивая новые места выгодных торгов.

Одновременно с этим они интересовались и Зауральем, где находились области, богатые пушниной, и протекала великая река Обь. Сравнительно недалеко за ней, по географическим представлениям того времени, якобы уже находился Камбалу (Пекин), столица Китая, как это изображено, например, на карте Герберштейна.

Итак, добраться до Оби - значило проложить через «страну мехов и снега» новую дорогу к дальневосточным рынкам. В связи с этим англичане предприняли несколько экспедиций в сторону Сибири, не давших, впрочем, положительных результатов.

На беломорском Поморье англичане с течением времени столкнулись с очень опасными соперниками в лице голландцев.

Голландские торговые корабли стали появляться на Мурмане еще с 1565 г., а лет через 10 они проникли и в устье Северной Двины, где несколько позднее (1583-1584) было основано специально для «заморского торгу» новое «пристанище» (гавань), г. Архангельск.

Несмотря на всяческие ухищрения, интриги и даже открытое насилие со стороны англичан (они пытались задерживать голландские суда), им не удалось «согнать» с русского рынка голландцев.

Однако до самой смерти Грозного англичане в общем сохранили почти все привилегии, а при преемниках Грозного - Федоре Ивановиче, Борисе Годунове, Василии Шуйском, они, по сравнению с другими иностранцами, все-таки продолжали пользоваться некоторыми преимуществами.

Проект захвата Московии Англией

«Черные дни» наступили для англичан в начале XVII века, в годы крестьянской войны и иностранной интервенции, когда временно порвались налаженные связи России с Западом, а торговая жизнь внутри страны замерла.

«Доходы» англичан с Московии в это время совсем прекратились. Тогда англичане, опасаясь, что в конечном счете польская интервенция, а также и шведская (Швеция захватила Новгород), могут увенчаться успехом, решили с своей стороны вооруженным путем оккупировать Поморье и волжский путь.

Возглавлять эту военную экспедицию должен был полковник Чемберлен, при Василии Шуйском служивший в наемном иноземном отряде.

Все расходы по этому «выгодному предприятию» брала на себя Московская компания, и проект экспедиции, разработанный агентом компании Джоном Мерриком, был после детального обсуждения в Лондоне санкционирован королем Яковом I.

В проекте беззастенчиво утверждалось, что в нем «нет никакой несправедливости или обиды ни для кого, нет никакого нарушения или уклонения от договоров, заключенных с кем-либо из других государств» и что, напротив, в нем много «человеколюбия к угнетенному русскому народу», который, будто бы, полюбив англичан за их прекрасные свойства и (поведение, «жаждет отдаться под власть английского короля более, чем кого-либо другого».

В случае успеха, в котором не сомневались, лично королю Якову надлежало регулярно получать в будущем немалые доходы с «новоприобретенных земель».

Но, как и следовало ожидать, этот «блестящий проект» так и остался только проектом. Когда весною 1613 г. Меррик и Руссель (тоже агент компании) приехали в Москву, русский народ уже выгнал из своей земли наиболее опасных интервентов - поляков.

В России образовалось новое постоянное правительство, которое англичане благоразумно поспешили «признать».

Не претворенный в действие «проект Меррика - Чемберлена» знаменательно напоминает исторические вехи истории набегов западных стран на Россию, где Англия всегда готова была разделить «пирог» с победителем, ради спасения своих экономических, узко-эгоистических интересов.

Ибраев Геннадий Алимович

Зимою 1552 г. в Лондоне происходило оживленное заседание наиболее крупных английских купцов и судовладельцев. Крайне важное обстоятельство явилось причиною этого совещания. В середине XVI в. Англия переживала тяжелый экономический кризис, один из тех кризисов, когда в ограниченных условиях торговых путей, приобретение новых рынков сбыта и вывоза становится вопросом жизни или смерти.

Морская торговля Англии катастрофически падала с каждым годом. На океанах в те времена царили испанцы и португальцы. По праву «первопроходцев» испанцы монополизировали морские пути в Новый Свет (Северную Америку) через Атлантический океан, а португальцы - кругоафриканский путь в Ост-Индию и с оружием в руках ревниво охраняли их. Доступ в Америку, Индию, Китай и на «Острова пряностей» (Молуккские острова, Индонезия), в места, нахождения всевозможных экзотических сокровищ, фактически почти был закрыт для английских моряков.

Туда можно было проникать только тайком, с величайшей опасностью, ибо испанцы и португальцы в зоне своего влияния захватывали или топили все иноземные корабли как пиратские. Расстройство морской, т. е. внешней, торговли Англии гибельно отзывалось и на состоянии ее внутренней торговли. Не обладая еще достаточно сильным военным флотом, Англия не решалась в те годы вступить в открытую борьбу с Испанией и Португалией.

В таких обстоятельствах единственным выходом для торговой Англии было поиск и прокладка своего, нового морского пути в заокеанские земли. В связи с этим, руководители коммерческих «кругов Англии обратились к Себастиану Каботу, знаменитому мореплавателю и географу первой половины XVI в. Кабот, итальянец по происхождению, считал, что южным морским путям на Дальний Восток должны соответствовать подобные же пути на севере.

Предполагалось, что западный путь туда идет мимо Гренландии, восточный - вдоль северных берегов Европы и Азии. Престарелый Кабот (ему минуло тогда уже 80 лет) давно твердил о необходимости проложения северо - восточного пути в Азию. Кабот был уверен, что плывя в теплое время года Ледовитым океаном и пользуясь попутными ветрами и течениями, можно без особого труда месяца в три достигнуть таинственного Сипанго (Япония), откуда уже не так далеко было и до «золотоносного», по рассказам Марко Поло, Китая и до заветных «Островов пряностей».

Свои соображения по этому поводу Кабот подробно и убедительно изложил на многолюдном собрании «денежных людей» Лондона. Они полностью одобрили проект и учредили «Компанию купцов-исследователей для открытия неведомых стран» с основным капиталом в 6000 фунтов стерлингов. Вслед за этим приступили к снаряжению трех кораблей, и в мае 1553 г. небольшая флотилия под общим командованием Хью-Уиллоуби отплыла от берегов Англии.

Из-за непогоды плавание проходило очень медленно. Около северо-западных берегов Скандинавии сильный шторм разъединил корабли. Два из них, как выяснилось впоследствии, погибли затертые льдами у берегов русской Лапландии, третий - «Эдуард – благое предприятие», командиром которого был Ричард Ченслор, благополучно доплыл до южного побережья Белого моря. Высадившись на суше, в устье Северной Двины, неподалеку от Холмогор, Ченслор узнал, что он находится во владениях московского царя. «Того же лета,— сообщает Двинская летопись 1553 г.,— августа в 24 день, прииде корабль с моря на устье Двины-реки и обослався: приехали на Холмогоры в малых судах от аглинского короля Эдварда посол Рыцарт, а с ним гости». «Гостями» в старой Руси называли купцов. Так в правлениеИвана Грозного англичане в поисках нового морского пути на Дальний Восток случайно «открыли» почти неведомое им дотоле

Московское государство или, по западно - европейской терминологии - Московию. Осмотревшись на новых местах, Ченслор, имевший при себе королевскую рекомендательную грамоту, взял на себя роль посла. С разрешения Грозного он в ноябре отправился по санному пути в Москву, где был очень благосклонно принят царем. Просьба Ченслора разрешить англичанам и впредь пользоваться беломорским путем для торговых сношений с Россией была уважена:

«Государь царь и великий князь (Двинская летопись) королевского посла Рыцарта и гостей аглинские земли пожаловал, в свое государство российское с торгом из-за моря на кораблях им велел ходить безопасно и дворы им покупать и строить невозбранно». До весны 1554 г. Ченслор прожил в России, вначале в Москве, потом на Северной Двине. И здесь и там он тщательно собирал сведения о русской торговле, о требованиях русского рынка, о дорогах, ведущих в Азию. Весною, выгодно распродав в Холмогорах привезенные с собою товары и нагрузив судно мехами, кожами, китовым жиром и образцами других русских товаров, Ченслор с письмом Грозного отплыл на родину.

С этого момента начались постоянные торговые и дипломатические сношения России с Англией. В Лондоне увлекательный рассказ смелого моряка о Московии - новооткрытой им стране, ее размерах и обилии ее природных богатств произвел большое впечатление. Правда, Московия не была Китаем или Индией, но зато она была гораздо ближе их к Англии и как рынок сбыта и вывоза являлась очень ценным приобретением; об этом наглядно свидетельствовали привезенные Ченслором товары. «Компания купцов-искателей» была преобразована в «Русскую или Московскую компанию», которая, не отказываясь от мысли проложить новый путь к дальневосточным рынкам, главною своею целью поставила монопольную торговлю с Россией. Второе путешествие Ченслора в Московию было совершено в 1555 г. по поручению компании.

Его сопровождали два агента, снабженные специальной инструкцией, содержавшей программу широких коммерческих операций. В Москве англичан ожидал еще более милостивый прием, чем в первый раз. По желанию Грозного был утвержден торговый договор, согласно которому англичане получили широкие права и преимущества. Среди них крайне важным было право беспошлинной торговли по всей России, право устраивать свои фактории (торговые дворы) в ряде городов, а также право свободного въезда в Россию и выезда из нее в другие страны, иначе говоря, право свободного пути на восток. Сверх этого Грозный лично от себя подарил англичанам большой дом на Варварке, в Китай-городе.

Благосклонность, проявленная Грозным в отношении англичан, была обусловлена политическими соображениями дальновидного царя. Польша, Ливонский орден и Швеция издавна мешали России в ее мирных сношениях с остальной Европой. Вследствие этого русское государство настоятельно нуждалось в свободной дороге на Запад, и как раз в это время Москва была накануне Ливонской войны за обладание гаванями на балтийских берегах. В силу этого прочные, регулярные сношения с Англией приобретали для Москвы особенно важное значение. Надо было близко заинтересовать англичан в «московитских» делах, ведь, англичане имели полную возможность вольным северным путем доставлять в Россию не только разные товары, но и военное снаряжение, столь необходимое для войны. Самому Ченслору не пришлось воспользоваться плодами своего удачного «открытия» Московии.

В 1556 г., возвращаясь в Англию в сопровождении царского посла Осипа Непеи (первый русский, побывавший в Англии), Ченслор погиб во время кораблекрушения у берегов Шотландии. Непея спасся и с большим почетом был принят в Лондоне королевой Марией, знатью и представителями торговых кругов. В Лондоне, соответственно привилегиям, полученным англичанами в России, московский посол выговорил в общем такие же льготы и для русских на случай их приезда в Англию по торговым делам.

Кроме того, он получил (что было очень важно) разрешение нанять на русскую службу лекарей, инженеров, оружейников и других техников. Со своей стороны Московская компания решила, не теряя времени, использовать благоприятно сложившиеся обстоятельства для проникновения в глубину Азии. В достижении поставленных компанией цели большие услуги оказал один из ее агентов, очень опытный купец-путешественник, Антоний Дженкинсон, приехавший в Москву в 1557 г. вместе с Осипом Непеей. На Дженкинсона была возложена миссия осуществить экспедицию в Китай через Московию и Среднюю Азию.

В те годы компания не отказалась еще окончательно от намерения достигнуть империи богдыханов этим путем, так как на Западе держались упорные слухи, что из Китая в Бухару и обратно ходят купеческие караваны. Обстановка была очень подходящей для такого путешествия: в эту пору (1552—1556) одно за другим пали волжские ханства — Казань и Астрахань и весь великий волжский путь, «столбовая дорога в Индию», как думали тогда на Западе, уже принадлежал России.

Дженкинсон, заступивший теперь место Ченслора, был одновременно и смелым путешественником и ловким дипломатом. Он так сумел понравиться Грозному, что тот не только разрешил англичанам проехать Волгой, но и снабдил их рекомендательными грамотами к владетельным князьям закаспийских областей. Эти грамоты не раз выручали Дженкинсона и его спутников из беды, ибо имя русского царя пользовалось большим уважением на Востоке. Весною 1558 г. Дженкинсом отбыл из Москвы водою в экспедицию в Среднюю Азию. Это было первое путешествие в XVI в. западноевропейцев в Азию через Московию.

Спустившись Москвой-рекой и Окой, англичане доплыли до Нижнего, где дождались прибытия воеводы, ехавшего с 500 большими судами, стрельцами, провиантом, амуницией и товарами в Астрахань управлять вновь завоеванным краем. Под охраной стрельцов плавание по Волге до Астрахани прошло вполне благополучно. В те дни в Астрахани свирепствовали голод и чума, а потому англичане поспешили выбраться на морской простор. Через неделю, выдержав сильный шторм, они высадились в заливе Мертвый Култук. Разгрузив здесь свое судно и наняв у местного хана 1000 верблюдов, англичане двинулись дальше сухим путем, везя огромный груз товаров для обмена. Эта часть путешествия Дженкинсона показывает, почему нельзя было больше пользоваться в Закаспии караванными путями.

Охраны на дорогах еще не существовало, пустыня кишела разбойничьими шайками, а правители тех мест, через которые пролегала караванная линия, сами потворствовали грабежам. Только через восемь месяцев по выезде из Москвы, англичане, выдержав ряд опасных столкновений с кочевниками, страшно страдая от зноя и недостатка воды в песчаных степях, прибыли, наконец, в большой город Бухару. Здесь путешественников ожидало полное разочарование.

Ехать дальше по направлению к Китаю не представлялось возможным вследствие военных действий самаркандского хана. Столь же осмотрительный, как и предприимчивый, Дженкинсон, покончив торговые операции, вовремя двинулся в обратный путь, благодаря чему счастливо избежал осады города и последовавшей за тем поголовной резни. В Москву Дженкинсон вернулся почти через полтора года тем же путем и в общем с теми же приключениями.

В подарок Грозному он привез 25 выкупленных им в закаспийских землях русских невольников, хвост белого яка (тибетский бык), китайский бунчук и татарский барабан. Из своего путешествия Дженкинсон вынес впечатление, что англичанам необходимо завязать торговые сношения с Ираном, куда и была организована им экспедиция в 1562 г. Спустившись весною этого года вниз по Волге, Дженкинсон во второй раз выплыл в Каспийское море и пересек его по направлению к Дербенту. Плавание было очень трудное из-за частых отмелей, бури, длившейся семь дней, и возможности попасть в руки пиратов.

Добравшись до Дербента, англичане закупили верблюдов и лошадей и двинулись дальше через Ширванскую землю в город Шемаху, где их гостеприимно встретил местный князь Абдул-Хан. Дженкинсон очень красочно описывает благодатные земли юго-восточного Кавказа, по которым он проезжал, но в которых далеко не всегда чувствовал себя хорошо, несмотря на богатейшую природу и красивые виды. Путешественникам постоянно приходилось опасаться нападения полудиких горцев, уводивших пленных в свои аулы. Только через полгода после выезда из Москвы добрались англичане до иранского города Казвина, где находился тогда шах.

Здесь персы, принимая неведомых им англичан за враждебных Ирану португальцев, совсем было собрались схватить Дженкинсона и отправить его в Константинополь в качестве подарка султану. Заступничество вышеупомянутого ширванского хана, вассала шаха, спасло Дженкинсона от столь печальной участи.

В Казвине Дженкинсон прожил всю зиму, знакомясь с условиями местного рынка и налаживая торговые связи с иранскими и индийскими купцами. В Москву с богатыми подарками для Грозного от шаха неутомимый агент Московской компании вернулся прежним путем, пространствовав по Востоку, как и в первый раз, года полтора. Путешествия Дженкинсона по Московии и Азии не прошли бесследно для географической науки. В те времена торговым экспедициям не придавали научного характера, но обычно купец-путешественник или кто-нибудь из его спутников являлся вместе с тем и географом.

В целях чисто практических необходимо было ознакомиться с географией новой страны, местоположением ее торговых городов, больших ярмарок, дорог к ним и т. п. Относительно всего этого старались собрать как можно больше сведений, лично проверяли их, составляли подробные описания, набрасывали чертежи. В соответствии с этим и Дженкинсон, человек образованный, всегда тщательно описывал свои маршруты, отмечая долготу и широту проезжаемых им мест, те или иные особенности их, исправлял и дополнял уже имевшиеся на этот счет сведения. В шестидесятых годах XVI в. вышел отчет Дженкинсона о его первой экспедиции в закаспийские области, к которому была приложена ландкарта: «Россия, Московия и Тартария».

Составленная Дженкинсоном на основании нескольких, им самим определенных, астрономических пунктов, эта карта была, несмотря на некоторые погрешности против действительности, большим шагом вперед по сравнению хотя бы с картой Герберштейна (1549). Воспроизведенная впервые в атласе Ортелиуса (1571), карта Дженкинсона иллюстрирована картинками из жизни кочевых народов, изображениями различных животных, гор, лесистых местностей и т. п. Рисунки сопровождаются пояснениями на латинском языке, начинающимися так: «Жители этих стран поклоняются солнцу в виде красного холста...», «Скалы эти, напоминающие облик людей, вьючных животных, прочего скота...», «Киргизский народ живет толпами, т. е. «ордами» и т. п.

Благодаря подобным пояснениям «описательная» карта Дженкинсона и теперь представляет известный интерес как исторический документ. Записки (отчеты) Дженкинсона, а равно и других агентов компании, входящие в состав обширной литературы в нашей историографии, известной под общим именем «Сказания иностранцев о Московском государстве», тоже являются очень ценным историко-географическим материалом. Иран исстари был поставщиком шелка-сырца, продукта, очень высоко ценимого на Западе.

В связи с этим Московская компания организовала по следам Дженкинсона несколько экспедиций в «страну шелка и роз». Эти поездки, несмотря на крупные издержки и опасности, сопряженные с плаванием по Волге и Каспию и путешествием по Закавказью, оказались крайне выгодными для англичан. Так например, экспедиция 1578 - 1581 гг. принесла акционерам компании 106% дохода; более ранние поездки в Иран тоже были достаточно прибыльными.

Но наибольшие доходы, и притом с гораздо меньшим риском, нежели от иранской торговли, получали англичане от своих деловых операций непосредственно в самой Московии. Регулярно каждый год веской приходили в устье Северной Двины английские суда с большим грузом различных товаров. На плаванье от Англии до Поморья, требовался при благоприятной погоде всего лишь месяц. Записки и донесения агентов компании дают ясное представление о том, чем торговали англичане, каковы были цены на разные продукты, какие товары предпочитали торгующие стороны и т. д.

Англичане привозили сукно, бумажные ткани, олово, оружие, боевые припасы, серу, селитру, лошадиную сбрую, разные металлические изделия; к царскому двору они поставляли особые ткани, позолоченные алебарды, пистолеты, аптекарские снадобья, музыкальные инструменты. Помимо этого, они торговали и продуктами иностранных производств, на что позднее с неудовольствием указывали московскому правительству представители других западноевропейских государств.

Из России англичане вывозили меха, кожи, ворвань, лен, соленую рыбу, сало, масло, воск, пеньку, моржовую кость (в старину - суррогат слоновой кости), строевой лес и пр. Благодаря деятельности Московской компании торговые сношения России с Западом в XVI в. значительно усилились и расширились.

Наибольшим спросом в России пользовалось сукно, затем хлопчатобумажные материи и металлы: свинец, приготовленный плитками для крыш, олово в виде оловянной посуды, медь и железо. О размерах прибылей англичан можно судить по следующему примеру: они продавали в России штуку (отрез) сукна в три раза дороже себестоимости плюс расходы по перевозке. В свою очередь англичане больше всего интересовались ворванью, воском (в России «заповедный товар» в виду очень широкого потребления его для церковных нужд) и пенькой. Интерес к последней, объясняется следующим обстоятельством.

Занявшись сначала исключительно вывозом сырья из России, компания вскоре пришла к убеждению, что некоторые продукты выгоднее будет обрабатывать на месте при помощи специалистов, присылаемых из Англии. Грозный охотно дал разрешение на заведение в России английских фабрик; он даже подарил компании для этой цели большие участки земли, в расчете на то, что англичане согласно их обещанию научат русских новым полезным ремеслам. Главным английским производством в Москве было канатное. Первый канатный двор возник в Вологде, второй в Холмогорах, в дальнейшем число их увеличилось. Дела этих предприятий шли превосходно. Благодаря дешевизне русского сырья и местных рабочих рук компания взяла верх над другими западно - европейскими конкурентами и с течением времени стала главным поставщиком корабельных снастей для английского флота.

Дешевизна этого оснащения не была в ущерб его качеству. Еще в 1582 г. Вильям Борроу, контролер английского флота, официально аттестовал «русские канаты» как лучшие из доставляемых в Англию. Более того: многие считали, что одной из главных причин великой победы в 1588 г. англичан над «Непобедимой армадой» испанского короля было прекрасное оснащение английского флота, вывезенное из Московии, откуда доставлялся также и великолепный лес для мачт. При Грозном же англичанам было разрешено искать железную руду на Вычегде, где в 1569 г. был устроен железоплавильный завод. Рабочие для этого дела были выписаны из Англии. Сохранилось известие, что и в Москве на английском дворе тоже можно было плавить руду.

Компания получила право на вывоз в Англию выделанного железа с уплатой в русскую казну «по одной деньге за фунт». Надежды Грозного на то, что англичане ознакомят русских рабочих с техникой своих производств, не оправдались; вопреки торжественному обещанию, англичане и не подумали сделать это. Вообще «просвещенные мореплаватели» всемерно стремились использовать Московию исключительно в качестве своего колониального рынка сбыта и обильного источника всевозможного сырья. Они черпали из России все, что можно, стараясь дать ей как можно меньше.

Подолгу и в большом числе проживая в так гостеприимно принявшей их стране, англичане, помимо торговли, по возможности избегали тогда сближаться с местным населением, в их глазах разумеется «варварским». Характер и методы деятельности агентов компании и других английских «культуртрегеров» убедительно свидетельствуют о том, что англичане в тогдашней России были очень далеки от каких-либо действительно культурных заданий. В короткий срок англичане завели свои торговые дворы, кроме Москвы и Холмогор, в Вологде, Ярославле, позже в Новгороде, Казани и Нарве, временно (1558—1581), принадлежавшей Москве.

С особым комфортом устроились они в устьях Северной Двины, на Ягорном острове, прозванном ими «Островом роз», потому что весною он весь покрывался красным шиповником. Здесь, рядом с ручьем с превосходной питьевой водой, они выстроили просторный дом для приезжающих и большие склады для товаров.

От этой базы англичане зимой и летом, по воде и по суше, на лошадях, лодках, оленях ездили во все стороны обширного Поморья, на Мезень, Печору, в Пермь, изучая край и отыскивая новые места выгодных торгов. Одновременно с этим они интересовались и Зауральем, где находились области, богатые пушниной, и протекала великая река Обь. Сравнительно недалеко за ней, по географическим представлениям того времени, якобы уже находился Камбалу (Пекин), столица Китая, как это изображено, например, на карте Герберштейна.

Итак, добраться до Оби - значило проложить через «страну мехов и снега» новую дорогу к дальневосточным рынкам. В связи с этим англичане предприняли несколько экспедиций в сторону Сибири, не давших, впрочем, положительных результатов. На беломорском Поморье англичане с течением времени столкнулись с очень опасными соперниками в лице голландцев. Голландские торговые корабли стали появляться на Мурмане еще с 1565 г., а лет через 10 они проникли и в устье Северной Двины, где несколько позднее (1583—1584) было основано специально для «заморского торгу» новое «пристанище» (гавань), г. Архангельск. Несмотря на всяческие ухищрения, интриги и даже открытое насилие со стороны англичан (они пытались задерживать голландские суда), им не удалось «согнать» с русского рынка голландцев.

Однако до самой смерти Грозного англичане в общем сохранили почти все привилегии, а при преемниках Грозного — Федоре Ивановиче, Борисе Годунове, Василии Шуйском, они, по сравнению с другими иностранцами, все-таки продолжали пользоваться некоторыми преимуществами. Проект захвата Московии Англией «Черные дни» наступили для англичан в начале XVII века, в годы крестьянской войны и иностранной интервенции, когда временно порвались налаженные связи России с Западом, а торговая жизнь внутри страны замерла. «Доходы» англичан с Московии в это время совсем прекратились.

Тогда англичане, опасаясь, что в конечном счете польская интервенция, а также и шведская (Швеция захватила Новгород), могут увенчаться успехом, решили с своей стороны вооруженным путем оккупировать Поморье и волжский путь. Возглавлять эту военную экспедицию должен был полковник Чемберлен, при Василии Шуйском служивший в наемном иноземном отряде. Все расходы по этому «выгодному предприятию» брала на себя Московская компания, и проект экспедиции, разработанный агентом компании Джоном Мерриком, был после детального обсуждения в Лондоне санкционирован королем Яковом I.

В проекте беззастенчиво утверждалось, что в нем «нет никакой несправедливости или обиды ни для кого, нет никакого нарушения или уклонения от договоров, заключенных с кем-либо из других государств» и что, напротив, в нем много «человеколюбия к угнетенному русскому народу», который, будто бы, полюбив англичан за их прекрасные свойства и (поведение, «жаждет отдаться под власть английского короля более, чем кого-либо другого».

В случае успеха, в котором не сомневались, лично королю Якову надлежало регулярно получать в будущем немалые доходы с «новоприобретенных земель». Но, как и следовало ожидать, этот «блестящий проект» так и остался только проектом. Когда весною 1613 г. Меррик и Руссель (тоже агент компании) приехали в Москву, русский народ уже выгнал из своей земли наиболее опасных интервентов - поляков.

В России образовалось новое постоянное правительство, которое англичане благоразумно поспешили «признать». Не претворенный в действие «проект Меррика - Чемберлена» знаменательно напоминает исторические вехи истории набегов западных стран на Россию, где Англия всегда готова была разделить «пирог» с победителем, ради спасения своих экономических, узко-эгоистических интересов.

Во времена правления царя Ивана IV Васильевича, в середине XVI века, установились торговые и дипломатические отношения с Англией. В это время обычай подношения посольских даров становится частью дипломатического этикета. И если вначале в состав посольских даров включались разнообразные ценные вещи, то с XVII века европейские дипломаты везли в Россию, главным образом, драгоценную серебряную посуду.

Английское серебро всегда отличалось от континентального, его форма и убранство отражали национальные вкусы и традиции. На континенте английская посуда не продавалась, она поступала в сокровищницы монархов. В коллекции Оружейной палаты есть уникальные образцы работы английских мастеров, которые в мире сохранились в единичных экземплярах. В коллекции Оружейной палаты представлено около 100 предметов английского серебра XVI-XVII веков, созданных во времена правления Тюдоров и ранних Стюартов. Далеко не вся английская драгоценная посуда поступила в Москву в качестве посольских даров, многие вещи покупались. Все предметы нашей коллекции изготовлены в Лондоне, у нас хранится только столичное серебро. Многим артефактам, представленным в Москве, нет аналогов в мире или же подобные предметы уцелели в единичных экземплярах и являются большой редкостью.

К сожалению, посольские дары XVI века почти не сохранились. На экспозиции представлено, в основном, серебро, XVII века. Его привозили в Россию для первых государей династии Романовых.

Ричард Ченслер в Москве. Дипломатические отношения с Англией

Во второй половине XVI века и Россия, и Англия искали новые торговые пути. Монополия на торговлю с Новым светом была у испанцев и португальцев, которые вывозили оттуда несметные богатства. Англия не могла соперничать с Испанией в Атлантике и в Индийском океане и искала северные морские торговые пути. Для поисков Северо-Восточного морского прохода, общество “купцов-авантюристов” снарядило три корабля.

Целью этой экспедиции была вовсе не Россия, а Индия и Китай, “Страна Грёз”, как тогда называли Поднебесную в Англии. Кроме образцов товаров, которые Англия могла предложить, посланников снабдили грамотами от короля Эдуарда IV. Составлены эти документы были таким хитроумным слогом, что их можно было вручить любому государю, до которого добрались английские купцы. Два судна погибли в Баренцовом море, но третий корабль под названием “Bonaventure” (“Благое предприятие”) под командованием Ричарда Ченслера в 1553 году оказался в устье Северной Двины и попал к поморам. К английской команде сразу же приставили стражу, а местный воевода доложил о случившимся в Москву. По приказу государя Ивана Грозного англичан доставили в столицу.

В это время Россия также ищет новые торговые пути. Торговля с западом проходит через враждебные Польшу и Литву, которые вскоре объединились в Речь Посполитую. Поэтому торговые контакты с Англией оказались чрезвычайно важны для русского престола. Этому способствует и личность дьяка Посольского Приказа Ивана Висковатого, убеждённого западника. Иван Грозный принял Ричарда Ченслера, ехидно заметив, что королевские грамоты “составлены неведомо кому”.

Иван Васильевич принимает Ричарда Ченслера

Но образцы товаров, которые привезли англичане – олово, оружие, сукно – искупили этот недостаток. Торговля с Англией открывала громадные перспективы для русского государства. Молодой русский царь очень скоро стал первым англофилом на русском троне. Он всячески приближал английских купцов ко двору и даже предоставил им право беспошлинной торговли.

Ещё одним свидетельством благоволения государя к англичанам стало то, что им предоставили отдельное подворье, которое до сих пор сохранилось на Варварке. У них в Москве была относительная свобода в отличие от других иноземных посольств. Россия – гостеприимная и хлебосольная, иностранцам не доверяла. В XVI веке любые несанкционированные попытки подданных русского царя пойти на контакт с представителями иностранных держав пресекались на корню. Если стража замечала, что местные жители разговаривали с “басурманами”, то москвичей сразу же хватали и тащили в Посольский приказ для дознания и разбирательства. А чтобы легче было следить за иноземцами, их селили под охраной на Посольском дворе. Англичан такие строгости не касались, они жили на своём подворье и могли встречаться с русскими купцами.

Старый Английский Двор на Варварке

Этим отношениям способствовал сам дьяк Посольского приказа Иван Висковатый. Если английские короли видели в России в первую очередь торгового партнёра, то Иван Грозный хотел найти в Англии военного и политического союзника. Однако все его попытки установить политический и, даже, матримониальный союз оказались безуспешными.

Торговля между Россией и Англией в XVI веке

Торговые отношения Англии с Россией также были очень важны. Для торговли с московитами в 1555 году в Англии организовали привилегированную Московскую торговую компанию. Русские купцы также получили право беспошлинной торговли с Англией. Россия продавала корабельный строевой лес, пеньку, дёготь, ворвань. Благодаря русскому сырью Англия становится “владычицей морей”. В конце XVI века после разгрома “Непобедимой Армады” Френсис Дрейк напишет грамоту Федору Иоанновичу с благодарностью за оснастку английского флота. Вскоре британцы приходят к выводу, что возить полуфабрикаты выгоднее, чем сырьё. В устье Северной Двины они организуют мачтовые и канатные мануфактуры, что способствует промышленному развитию Русского Севера. Многие десятилетия оснастка всех английских судов была русской. (И северный морской торговый путь был назван англичанами “путём Божьим дарован океаном море”). Северный морской путь был очень важен для обеих стран – они получили независимую от враждебных европейских государств торговую связь.

Английские товары также пользовались большим спросом. Россия нуждалась в металлах, в особенности в золоте и серебре. Англия не продавала своё золото и серебро, его и так было немного. Драгоценные металлы закупали в континентальной Европе, например, немецкие серебряные талеры, называемые у нас ефимками. До настоящего времени изредка такие монеты попадаются в кладах. Талеры или, по-русски, ефимки шли в переплавку и русские златокузнецы использовали это серебро как сырьё. В Россию поступали и золотые монеты с изображением корабля. У нас их звали “корабельниками”. Эти монеты оседали в царской и боярских сокровищницах.

В 1556 году Ченслер вторично прибыл в Москву и привёз грамоту от королевы Марии Тюдор (Эдуард уже скончался) с подтверждением льгот русским купцам. Назад в Англию он отплыл с четырьмя кораблями, богато нагруженными разными товарами. Вместе с Ченслером отбыл и русский посланник, вологжанин Осип Непея. Но налетела буря, рассеяла корабли и только один из них достиг Лондона. Остальные затонули близ шотландских берегов, сам Ченслер погиб, русского же посланника удалось спасти.

Интересно отметить, что за 150 лет дипломатических отношений с Англией было составлено 20 дипломатических книг, которые служат богатым источником для исследователей. В дипломатические книги собирались грамоты и докончания, связанные с тем или иным государством – объектом внешней политики России. Количество таких книг свидетельствует об интенсивности дипломатических отношений. Контакты с Англией были исключительно торговыми, отсюда и такое малое количество дипломатических книг. Например с Польшей за XVII век было составлено более 100 дипломатических книг.

Самым ранним предметом из Англии в коллекции Оружейной палаты является ЧАША НА НОЖКЕ.

Чаша на ножке. Английские дипломатические дары

В описях Казённой палаты она числилась как рассольник – то есть сосуд для изысканной закуски – маринованных фруктов и ягод.

Сделали её в Лондоне в 1558 году, в год вступления на престол Елизаветы I. Назначение этого сосуда не светское, а религиозное. В Англии эта чаша служила потиром. Подобные чаши до сих пор вкладывают в англиканские церкви. Чаша украшена лопастным орнаментом. Она не входила в состав посольских даров, каким образом она попала в нашу сокровищницу, остаётся загадкой.

Миссия Энтони Дженкинсона в Москве. Дипломатические отношения с Англией

Осенью 1556 года в Москву официальным послом королевы Марии Тюдор прибыл Энтони Дженкинсон. И уже через год, в 1557 году Дженкинсон на борту своего корабля «Примроуз» вернул в Россию Осипа Григорьевича Непею, который стал первым русским, побывавшим с официальным визитом на Британских островах. Переговоры с царем Иваном IV в 1557 и 1561 годах велись уже от имени Елизаветы I. Дипломатической миссией Дженкинсона было получение охранных грамот и права на беспрепятственный проезд по Волге до Каспийского моря и дальше в Персию. Такого беспрепятственного проезда в Персию добивались многие, Дженкинсон же его получил. Он оказался первым европейским путешественником, описавшим Среднюю Азию и побережье Каспийского моря во время путешествия в Бухару в 1558-1560 годах. Дженкинсон написал подробные официальные отчеты и, в результате его наблюдений, появилась самая детальная на то время карта России, Средней Азии и Каспийского моря, Её издали в Лондоне в 1562 году, карта назвалась «Описание Московии, России и Тартарии». Этот план пролил свет на почти недоступные и неизвестные для европейцев области в середине Евразии.

Джером Горсей в Москве. Дипломатические отношения с Англией

Ещё одним англичанином, посещавшим Россию, был посланник Елизаветы I Джером Горсей. Благоволение Государя Иоанна IV к англичанам дошло до того, что он показал Горсею свою царскую сокровищницу.

Картина художника Александра Литовченко, написанная в XIX веке и изображающая, как Иван Грозный показывал сокровищницу Горсею, исторически недостоверна.


На ней изображены предметы, которых в Оружейной палате никогда не было или те, что появились там позже. Но то, что царь показывал Горсею сокровищницу – неоспоримый факт.

Английская солонка. Английские димломатические дары

К самому концу XVI века относится четырёхгранная солонка. Собственно англичане и изобрели парадную солонку, как обязательный атрибут торжественных приёмов. Солонки такого размера были чрезвычайно распространены в Англии. Делали их из различных материалов: оникса, горного хрусталя, лазурита. Солонки торжественно выносили к столу накрытыми расшитыми салфетками и ставили перед первым лицом или особо почётными гостями. Статус гостя в Англии XVII века определялся близостью его места к солонке. На этой солонке четыре грани, стоит она на шарах с птичьими лапками – в этом элементе явно заметно голландское влияние.

Грани солонки украшены изображениями Марса, Венеры, Меркурия и Дианы. Одеты древнеримские божества в маски актёров английского театра того времени.

Ухудшение русское-английских отношений. Дипломатические отношения с Англией

Отношения с Англией стали прохладнее уже во время правления Ивана IV. Факт сватовства царя к Елизавете I сейчас вызывает сомнения, но царь делал предложение племяннице королевы, Марии Гастингс. Свадебная политика русского царя вызвала недоумение при английском дворе. Да и Иван Грозный разочаровался в возможностях торговли с англичанами, он ждал от отношений с Англией большего и лишил Московскую торговую компанию права беспошлинной торговли, обращался с британскими купцами весьма грубо, послов ругал, считая, что они действуют не по указанию Елизаветы, а из собственной корысти, а позже и самой королеве послал письмо, где в выражениях не стеснялся:

«Мы думали, что ты правительница своей земли и хочешь чести и выгоды своей стране. Ажно у тебя мимо тебя люди владеют и не токмо люди, но и мужики торговые и о наших государевых головах, и о честех, и о землях прибытка не ищут, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываешь в своем девическом чину как есть пошлая девица».

Заметим, что выражение “пошлая” в XVI веке означало “обыкновенная”, а не королевского достоинства. Но переписка между двумя монархами сохранялась, поначалу они называли друг друга “дорогой брат” и “любимая сестра”, подчёркивая отнюдь не родственные связи, а своё равное положение. Несмотря на охлаждение отношений, Елизавета дважды подтверждала согласие Англии предоставить Ивану Грозному политическое убежище в случае смуты или непредвиденных обстоятельств.

Во времена Фёдора Иоанновича государственная политика изменилась и для англичан наступили тяжёлые времена. Этому способствовала и взгляды главы Посольского приказа дьяка Щелкалова, не любившего англичан. Но позже царь возобновил переписку с королевой Елизаветой. В Москву вторично приехал Джером Горсей и привёз богатые дары не только Государю, но и, как писал он сам, “лорду-протектору”, т.е. Борису Годунову. К сожалению дары этого посольства не сохранились. Фёдор Иоаннович в ответ также послал богатые подарки королеве Елизавете I – дорогие ткани, меха и шубы. По свидетельству современников королева самолично осматривала дары и даже вспотела, примеряя русские шубы.

Со времени Фёдора Иоанновича в коллекции музея сохранилась самая ранняя сулея из шести, хранящихся в Оружейной палате. Сулея – это особый сосуд, которым пользовались пилигримы, шедшие в Святую Землю. Первоначально сулеи делались из кожи и использовались в качестве фляг для воды. С упадком крестовых походов они постепенно становятся парадным сосудом для вина.

Сулея 1580 года. Находится в правой части витрины посольких даров, на нижней полке, СЛЕВА от высокой ганзейской стопы.

Мастера того времени включали в узор чеканки серебряных предметов разнообразных морских монстров – огромных рыб, плавающих зверей, морских существ. В коллекции находится блюдо рубежа XVI-XVII веков, украшенное такими морскими мотивами. (Картинки нет).

Англоман Борис Годунов и дипломатические отношения с Англией

Время Бориса Годунова было весьма счастливым для русско-английских отношений. Вслед за Иваном Грозным Бориса Годунова некоторые исследователи считают царем-англоманом. Для англичан ситуация вернулась к прежней: они снова получили все былые торговые привилегии и выгоды. В Россию того времени приезжали, в основном, купцы, но они также считались представителями английской короны. Это хорошо понимали при русском дворе и оказывали британцам соответствующие почести, даже принимали их в Грановитой палате. Заметим, что голландцам такая честь была оказана лишь во второй половине XVII века. Английским послом в это время был Френсис Черри. Англичане оценили отношение Московии и не ударили в грязь лицом. Они хорошо знали желания Бориса Годунова и старались потрафить вкусам царя. Государь любил жемчуг и ему доставляли длинные нити отборнейшего жемчуга, они насчитывали до 2000 зёрен. Получил царь в подарок и золотой кубок с камеей Елизаветы. Кубок не сохранился, но по описаниям известно, что на дне кубка “был камень, а на нём – образина королевы”.

Дипломатические отношения с Англией. “Наши в Англии”

В начале XVII века послом в Англию назначили Григория Ивановича Микулина. Он должен был сообщить английской короне о воцарении Бориса Годунова. Микулин был первым русским послом, с которого европейский художник написал портрет. Посольство принимали очень тепло, Микулина даже пригласили на галерею королевы, что было невиданной честью. Во время беседы произошёл забавный случай, когда Елизавета приказала поставить стул для русского посла рядом со своим троном. Григорий Иванович же стул отодвинул и объяснил это так: сажая посла рядом с собой, королева оказывает честь лично ему. Он же не может пойти на это, ибо сие умалит честь его Государя. Елизавета рассмеялась и осталась довольна ответом русского посла.

Ещё один забавный случай, касающийся русско-английских отношений произошёл в начале XVII века. В 1602 году четверых детей боярских послали в Англию на обучение за государственный счёт. Вскоре царь Борис Годунов умер, в стране случилась смута и об этих пенсионерах напрочь забыли. Вспомнили о них лишь в 1613 году и решили вернуть “заучившихся” сыновей боярских, поскольку Россия отчаянно нуждалась в образованных людях. Но не тут то было, возвращаться на родину они уже не собирались и скрывались, найдя себе в Англии подходящее дело. Из четырёх “студентов” нашли только двух и оба они категорически отказались возвращаться в Москву. Например, один из них к тому времени стал англиканским священником. В России по этому поводу сильно возмущались – почему те, кого послали в чужие земли за государственный счёт, не хотят возвратиться и служить государю. В Англии же недоумевали, почему их насильно хотят вернуть на родину.

В XVII веке и перед русскими послами в Англии, и перед английскими в России уже стояли совсем иные задачи. Об этом – в статье: .

По материалам Кремлёвского лектория. Лекция “Дипломатические отношения с Англией в XVI-XVII веках”. Лектор Уварова Ю.Н. Использованы снимки, находящиеся в свободном доступе в интернете.