Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!

Анализ «Мой дядя самых честных правил» — первой строфы Евгения Онегина

В первых строках романа Пушкин описывает дядю Онегина. Фраза «самых честных правил» взята им из . Сравнивая дядю с персонажем из басни, поэт намекает, что его «честность» была лишь прикрытием хитрости и изворотливости. Дядя умел искусно подстраиваться под общественное мнение и, не вызывая никаких подозрений, проворачивать свои темные делишки. Таким образом он заслужил доброе имя и уважение.

Серьезная болезнь дяди стала очередным поводом привлечь к себе внимание. Строка «и лучше выдумать не мог» раскрывает мысль, что даже из недуга, который может стать причиной смерти, дядя Онегина пытается (и это ему удается) извлечь практическую пользу. Окружающие уверены, что он заболел из-за пренебрежительного отношения к своему здоровью ради блага ближних. Это кажущееся бескорыстное служение людям становится причиной еще большего уважения. Но он не в силах обмануть племянника, которому известна вся подноготная. Поэтому в словах Евгения Онегина о болезни присутствует ирония.

В строке «его пример другим наука» Пушкин снова использует иронию. Представители высшего общества в России всегда делали из своей болезни сенсацию. Главным образом это было связано с вопросами наследства. Вокруг умирающих родственников собиралась толпа наследников. Они всячески старались добиться благосклонности больного в надежде на вознаграждение. Громко провозглашались заслуги умирающего и его мнимая добродетель. Вот такую ситуацию и ставит в пример автор.

Онегин является наследником своего дяди. По праву близкого родства он обязан проводить «и день, и ночь» у изголовья больного и оказывать ему любую помощь. Молодой человек понимает, что должен этим заниматься, если не хочет лишиться наследства. Не стоит забывать, что Онегин – всего лишь «молодой повеса». В своих искренних размышлениях он выражает настоящие чувства, которые метко обозначены фразой «низкое коварство». И ему, и дяде, и всем окружающим понятно, почему племянник не отходит он постели умирающего. Но реальный смысл покрыт фальшивым налетом добродетели. Онегину невероятно скучно и противно. На его языке постоянно вертится единственная фраза: «Когда же черт возьмет тебя!».

Упоминание черта, а не Бога, еще больше подчеркивает ненатуральность переживаний Онегина. В действительности «честные правила» дяди не заслуживают райской жизни. Все окружающие во главе с Онегиным с нетерпением ждут его смерти. Только этим он окажет обществу настоящую неоценимую заслугу.

Во втором выпуске «Московского пушкиниста» (1996) была опубликована статья Валентина Непомнящего «Из наблюдений над текстом «Евгения Онегина». I глава».

О споткнувшихся на знаке препинания

Во втором выпуске «Московского пушкиниста» (1996) была опубликована статья Валентина Непомнящего «Из наблюдений над текстом «Евгения Онегина». I глава» . В Интернете (http://www.speakrus.ru/articles/uncle1.htm) под ней стоит знак копирайта с датой «2000»; более поздних публикаций этого текста в сети не нашлось. Тем не менее в опубликованном в 2008–2012 годах видео по «Евгению Онегину» Непомнящий излагает ту же точку зрения на первую строфу романа, и, стало быть, текст его статьи – действующий. Вот её начало:

«Когда мне впервые задали этот вопрос, я растерялся, как врач перед неизвестной болезнью:

– Скажите: ведь «уважать себя заставил» – это значит умер?

То есть как это – умер?! Герой, которому принадлежат эти слова, недоволен тем, что придётся «с больным сидеть и день и ночь» и т.д., – кажется, ясно… Но – умудрялись спорить, и это продолжается по сию пору. Со временем вопрос – он всегда исходит от актёров, чтецов и даже режиссёров – приобрёл характер эпидемии, и я перестал удивляться. Со временем же понял, что, при всей нелепости, возникновение вопроса не случайно. Актёрский и чтецкий взгляд очень пристален к деталям, частностям – порой невпопад, за счёт внимания к вещам более важным и даже основным; и всё же в своеобразной зоркости ему не откажешь. И вот этот въедливый взгляд обнаружил в первой строфе романа странность: если дядя – человек «самых честных правил», то есть таково его всегдашнее свойство, то почему далее говорится, что он «уважать себя заставил» ? У кого-кого, но у Пушкина таких пустых тавтологий быть не может… Нет ли тут в таком случае другого, переносного смысла? Приказал долго жить, уважать себя заставил…

«Трактовка» дикая – но тавтология-то подмечена верно». (Здесь и далее везде п/ж курсив мой. – В.К. )

Следовало бы отдать должное неуёмной пытливости известного пушкиниста. Однако его первый же формулировочный посыл («пустая тавтология» ) вызывает недоуменный вопрос: почему «тавтология»? Ведь в каждой из строк – «самых честных правил» и «уважать себя заставил» – заключён свой, самостоятельный смысл, и в них нет никакой тавтологии – если только не трактовать их буквально (на что Пушкин, надо полагать, и не рассчитывал). Напомним первую строфу романа, по поводу которой была написана статья Непомнящего:

Как общепринято в пушкинистике, первая строка «Онегина» имеет в виду строчку из басни Крылова «Осёл был самых честных правил», должна прочитываться как «Мой дядя, [осёл], когда…» – и, в соответствии с пушкинскими знаками препинания, именно «таково его (дяди. – В.К. ) всегдашнее свойство». Этот издевательский и циничный смысл поддерживается ироническим и циничным смыслом второй и третьей строк, противопоставительным по отношению к первой: «Когда (дядя) смертельно заболел, он (тем самым) уважать себя заставил (хотя он и [осёл])». Надо думать, исходя из именно такого понимания и задавался Непомнящему вопрос «актёрами, чтецами и даже режиссёрами» по поводу выражения «уважать себя заставил», смысл которого все они отнюдь не случайно связывали со смертью.

В самом деле, в этой пушкинской строке два ключевых слова, а не одно, как полагает наш уважаемый филолог, придавая третьей строке смысл действительного уважения. Слову «уважать» Даль даёт следующее толкование: «почитать, чтить, душевно признавать чьи-либо достоинства; ценить высоко…» На этом толковании и строит свою иронию Пушкин, поставив рядом ещё один глагол: «уважать себя заставил». Ведь по христианскому обычаю о человеке, находящемся на смертном одре или умершем, говорят «только хорошо», с безусловным («по умолчанию») уважением. Именно так и заставил окружающих (то есть вынудил) говорить о себе дядя-[осёл], смертельно заболев. Фактически слова «уважать себя заставил» стали, благодаря Пушкину, идиомой . Поскольку Непомнящий свидетельствует, что «вопрос (по поводу смысла этого выражения. – В.К. ) приобрёл характер эпидемии», эта идиома уже достаточно широко известна, и такую её «смертельную» трактовку никак нельзя назвать «дикой». Более того, её пора вводить в соответствующие словари.

К сожалению, доверившись буквальному прочтению 3-ей строки, Непомнящий делает из него и несколько слишком далеко идущих выводов. Например, он доказывает, что Пушкин во второй строке использовал слово «когда» в смысле «если», «коли»: «В этой фразе «когда» имеет смысл вовсе не времени, а условия: «…самых честных правил в том случае, когда», «в том случае, если» или просто «если» («коли» ). Такое значение «когда» – у Пушкина на каждом шагу: «Когда б надежду я имела…», «Когда б вы знали, как ужасно…», «Когда Борис хитрить не перестанет, Давай народ искусно волновать», «Когда помилует нас Бог, Когда не буду я повешен…» и т.д. Перечень примеров в «Словаре языка Пушкина» внушителен – но «Когда не в шутку занемог» отсутствует».

На этом основании исследователь решает отнести отсутствие этого примера на счёт невнимательности составителей «Словаря», перу Пушкина приписать «неуклюжую и необъяснимую инверсию», а строки первой строфы «Онегина» (в общепринятых знаках препинания) назвать «синтаксической и семантической какофонией». Поистине, наш пушкинист «лучше выдумать не мог»!

Далее он переиначивает смысл пушкинских строк, излагая их причинно-следственную связь с помощью такой «неуклюжей и необъяснимой» логики: «…Дядя не вообще, не всегда «самых честных правил» – он оказался таким, оказался способен на достойный «уважения» поступок, и «выдумал» он не что-нибудь, а – не в шутку (то есть смертельно) заболеть»; в другом месте статьи, с той же логикой: «мой дядя – человек самых честных правил в том случае, если он занемог смертельно». Затем из этого «рассуждения» Непомнящим извлекаются «синтаксически и семантически бесспорные основания для точки с запятой после «занемог» – то есть он правит Пушкина, да ещё при этом жалуется, что «академическая традиция… и слышать об этом (о замене запятой в пушкинском тексте на точку с запятой. – В.К. ) не хочет»!

Наконец, Непомнящий трунит над Тургеневым, который смысл первых строк романа передал в переводе на французский так: «Когда мой дядя серьёзно заболел, он стал придерживаться более нравственных правил». Набоков тоже не понял смысла пушкинских слов «уважать себя заставил» и перевёл идиому буквально, а чтобы хоть как-то увязать такое понимание с контекстом строфы, предложил в конце первой строки поставить двоеточие (!!) Но, иронизируя над ним, Непомнящий не замечает, что он и сам недалеко ушёл от Набокова и что его точка с запятой придаёт словам Пушкина не менее абсурдное значение.

Причина, по которой Непомнящий попал в эту безвылазную колею, забавна и поучительна. Первое издание Первой главы «Онегина» вышло в феврале 1825 года без контроля со стороны Пушкина, находившегося в ссылке. Издатель (Плетнёв), также не разобравшийся в смысле злосчастной третьей строки, решил поставить в конце второй строки точку с запятой – видимо, исходя из тех самых ложных соображений, какие впоследствии пришли в голову и Непомнящему. Опираясь на факт публикации Первой главы с такой пунктуацией, наш филолог и занялся теоретическим обоснованием этой издательской ошибки – не взирая на то, что Пушкин её в обоих прижизненных изданиях романа убрал.

Полагаем, впредь следовало-бы оставить в покое пушкинскую пунктуацию первой строфы Первой главы «Евгения Онегина», как, по словам Валентина Непомнящего из той же его статьи, «не только приемлемую и не противоречащую авторской мысли о герое, не только полностью согласную с нормами русского языка и в пушкинское, и в наше время, но и единственно могущую, в современных условиях, верно передать смысл первых строк величайшей русской книги».

Владимир КОЗАРОВЕЦКИЙ

Со школьной скамьи помню первую строфу из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина.
Роман написан исключительно просто, с безукоризненной рифмой, классическим четырёхстопным ямбом. Причём каждая строфа этого романа – это сонет. Вы, конечно знаете, что строфа, которой написано это произведение Пушкина названа «Онегинской». Но первая строфа, до того показалась мне классической и, как бы, применимой к изложению почти любой темы, что я попробовал написать стихотворение, используя рифму этой строфы, т. е. последние слова каждой строки, выдерживая тот же ритм.
Для напоминания читателю, сначала привожу указанную строфу Пушкина, а за тем своё стихотворение.

Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука,
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь
Не отходя ни шагу прочь.
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя,
Когда же чёрт возьмет тебя.

Нет у любви особых правил,
Ты просто взял и занемог.
Вдруг, чей-то взгляд болеть заставил,
Иль поцелуй заставить мог.
Любовь, ведь сложная наука
И это радость, а не скука,
Терзающая день и ночь,
Не уходя из сердца прочь.
Любовь способна на коварство,
Игрой способна забавлять
И войн исходы поправлять,
Иль вашей быть хандре лекарство.
На поиск сей, не трать себя,
Она сама найдёт тебя.
07 апреля 2010 г.

Как-то, давно, я нашёл в Интернете занимательную игру – коллективное написание сонета. Очень забавно. И, после написания, выше указанного стихотворения, мне пришла в голову мысль, предложить вам, дорогие читатели, поэтическую игру – писать сонеты, используя последние слова строк первой строфы «Евгения Онегина»
Хорошая зарядка для мозгов.
Но меня терзали сомнения, можно ли это делать? То есть, существуют рамки конкретных слов, ограничивающих тему.
Я снова выписал в столбец последние слова и, перечитав их, почему-то вспомнил «У последней черты» В. Пикуля. Наверное, из-за слов: заставил, коварство, лекарство. Я немного подумал и написал вот что:

Распутин Гришка жил без правил,
Гипнозом с детства занемог
И лечь в постель к себе заставил
Пол-Питера и больше б мог.
Не нравилась сия наука
Мужам, чьих жен терзала скука.
Они решили в одну ночь
Дух выпустить из старца прочь.
Ведь выдумал, прохвост, коварство
Себя распутством забавлять:
Здоровье дамам поправлять,
Давая плотское лекарство.
Знай, если пустишь в блуд себя,
То яд в мадере ждёт тебя.
14 апреля 2010 г.

Но и после этого у меня были сомнения - чувство невозможного описать любую тему. И я со смехом, спросил сам себя: Вот, например, как изложить простой детский стишок «Гуси мои гуси». Опять выписал последние слова. Оказалось, глаголы относятся к существительным мужского рода. Ну, что ж, чтобы сказать про бабусю, ввёл новый персонаж – деда. И вот, что получилось:

Чтя список деревенских правил,
Дед птицеводством занемог.
Бабусю он купить заставил
Гусей двух. Но ведь сам же мог.
Пасти гусей – сия наука
Его томила, словно скука
И, улучив темнее ночь,
Уплыли гуси лужей, прочь.
Стенает бабка – вот коварство,
Не будут гуси забавлять
И настроенье поправлять,
Ведь гогот их – душе лекарство.
Мораль запомни – тешь себя
Лишь тем, что радует тебя.
21 апреля 2010 г.

Отложив мысль о размещении этих стихов, я как-то задумался о нашей быстротечной жизни, о том, что в стремлении заработать деньги, люди часто теряют душу и, решил написать стихотворение, но, вспомнив свою затею, уже без тени сомнения, изложил мысли с той же рифмой. И вот что получилось:

Диктует жизнь одно из правил:
Здоров ли ты, иль занемог,
Век прагматичный всех заставил
Бежать, чтоб каждый выжить мог.
В развитии спешит наука
И, позабыв, что значит скука,
Толкает бизнес день и ночь
От старых технологий прочь.
Но в беге этом есть коварство:
Успех начнёт лишь забавлять –
Вас жёсткость станет поправлять,
То Мефистофелю лекарство.
Удачу даст, но для себя,
Он душу вынет из тебя.
09 июня 2010 г.

Итак, приглашаю всех принять участие в написании стихов с Пушкинской рифмой из указанной строфы «Евгения Онегина». Условие первое - любая тема; второе - четкое соблюдение Пушкинского ритма и длины строки: третье – конечно, приличная эротика допускается, но, пожалуйста, без пошлости.
Для удобства прочтения, с вашего согласия, я буду копировать ваши стихи ниже со ссылкой на вашу страницу.
Незарегистрированные читатели тоже могут принять участие. На моей первой странице по этому адресу: есть строка: «отправить письмо автору». Пишите со своего мэйла и я вам обязательно отвечу. И, с вашего согласия, могу так же поместить ваш стих ниже, под вашим именем.
Конечный пункт нашей игры – издание книги к годовщине А.С. Пушкина под названием «Мой дядя самых честных правил». Можно это сделать в рамках альманахов издаваемых владельцами сайта, а можно отдельно. Организацию могу взять на себя.
Минимум – собрать пятьдесят стихов, по одному на страницу. Получится сборник в 60 страниц.

С уважением ко всем.
Юрий Башара

P.S. Ниже публикую участников игры:

Бог написал нам 10 правил,
Но коль ты чувством занемог,
Все их нарушить Он заставил,
И лучше выдумать не мог.

Любовь по Богу – лишь наука.
В Его раю такая скука -
Сиди под древом день и ночь,
От ближнего ни шагу прочь.

Шагнуть налево - вишь – коварство,
Плодись – Его чтоб забавлять.
Мы будем Бога поправлять,
Ходьба налево нам - лекарство,

Заветы пишем для себя,
И – главный: я хочу тебя.

Есть у любви немного правил,
Но без любви ты б занемог.
А с нелюбимым кто б заставил
Тебя прожить? А ты бы мог?
Пусть будет девушкам наука:
Ах, Боже мой, какая скука,
С ним проводить и день и ночь,
Ведь - дети, долг, уйдешь ли прочь?
А разве это не коварство,
Его ночами забавлять,
Подушки на ночь поправлять,
И перед этим пить лекарство?
Это не грех - забыть себя?
О, это ужас для тебя…

Но вдруг внезапно занемог,
Он подмастерьев сам заставил
Его в кувшин засунуть! Мог

В кувшине ж оказалась скука,
Темно, как в северную ночь
И вылезти б уже не прочь,
Но вот жестокое коварство:
Никто не сможет забавлять
И его позы поправлять.

Из тьмы бы выпустить себя,
И мОлит Джин о том тебя.

У жизни есть одно из правил:
Любой, хоть раз, но занемог
Любовным чувством и заставил
Себя пойти на всё, что мог.
А коль Завет Вам не наука,
Вас на измену Ваша скука
Толкнуть, способна день и ночь.
И бог, и правила – всё прочь.
То ж не любовь, а то – коварство,
Тут дьявол будет забавлять,
Законы Божьи поправлять,
Давая ложное лекарство.
Всё это – байки для себя,
За всё накажет Бог тебя.

Лень лодыря убьет вне правил,
Уж коль он ею занемог,
Как ржёй себя ей съесть заставил,
Быстрей чем пасть в работе мог.
И вот, что нам гласит наука:
Не только неудач ведь скука
Карает нас и день и ночь –
Других удачи - губят прочь.
Лень – дочь богатства - вот коварство,
Мать бедности, чтоб забавлять
Начнёт кошель Ваш поправлять,
Даруя праздности лекарство.
Бездельем лишь утешь себя,
Лень, несомненно, ждёт тебя.

Рецензии

Позабавили и заразили:
...
Давным-давно страной Джин правил,
Но вдруг внезапно занемог,
Он подмастерьев сам заставил
Его в в кувшин засунуть! Мог
Лишь самый умный. Всем наука,
В кувшине ж оказалась скука,
Темно, как в северную ночь
И вылезти б уже не прочь,
Но вот жестокое коварство:
Никто не сможет забавлять
И его позы поправлять.
А чтоб размяться есть лекарство.
Из тьмы бы выпустить себя,
И мОлит Джин о том тебя.

ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
РОМАН В СТИХАХ

1823-1831

О произведении

Первый русский роман в стихах. Новая модель литературы как лёгкого разговора обо всём. Галерея вечных русских характеров. Революционная для своей эпохи история любви, ставшая архетипом романтических отношений на много поколений вперёд. Энциклопедия русской жизни. Наше всё.

Молодой, но уже пресытившийся жизнью петербургский повеса (Онегин) уезжает в деревню. Там он знакомится с поэтом Ленским, который готовится к свадьбе с соседкой Ольгой. Ее старшая сестра Татьяна влюбляется в Онегина, но он не отвечает ей взаимностью. Ленский, приревновав невесту к другу, вызывает Онегина на дуэль и гибнет. Татьяна выходит замуж за генерала и становится петербургской великосветской дамой, в которую, вернувшись из скитаний по России, влюбляется Евгений. Хотя Татьяна по-прежнему любит его, она предпочитает сохранить верность мужу. Чем заканчивается книга? Неизвестно: автор попросту прерывает повествование (как писал Белинский, «роман оканчивается ничем»).

Отзывы

В своей поэме он умел коснуться так многого, намекнуть о столь многом, что принадлежит исключительно к миру русской природы, к миру русского общества. «Онегина» можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением.

В. Г. Белинский. Сочинения Александра Пушкина. Статья девятая (1845)

Мы убедились... что последовательность семантико-стилистических сломов создает не фокусированную, а рассеянную, множественную точку зрения, которая и становится центром надсистемы, воспринимаемой как иллюзия самой действительности. При этом, существенным именно для реалистического стиля, стремящегося выйти за пределы субъективности семантико-стилистических «точек зрения» и воссоздать объективную реальность, является специфическое соотношение этих множественных центров, разнообразных (соседствующих или взаимонаслаивающихся) структур: каждая из них не отменяет других, а соотносится с ними. В результате текст значит не только то, что он значит, но и нечто другое. Новое значение не отменяет старого, а коррелирует с ним. В итоге этого художественная модель воспроизводит такую важную сторону действительности, как ее неисчерпаемость в любой конечной интерпретации.

Хотя сюжет «Евгения Онегина» небогат событиями, роман оказал огромное воздействие на русскую словесность. Пушкин вывел на литературную авансцену социально-психологические типажи, которые будут занимать читателей и писателей нескольких последующих поколений. Это «лишний человек», (анти)герой своего времени, скрывающий своё истинное лицо за маской холодного эгоиста (Онегин); наивная провинциальная девушка, честная и открытая, готовая на самопожертвование (Татьяна в начале романа); поэт-мечтатель, гибнущий при первом столкновении с реальностью (Ленский); русская женщина, воплощение изящества, ума и аристократического достоинства (Татьяна в конце романа). Это, наконец, целая галерея характерологических портретов, представляющих русское дворянское общество во всём его разнообразии (циник Зарецкий, «старики» Ларины, провинциальные помещики, московские баре, столичные франты и многие, многие другие). <...>

«Евгений Онегин» концентрирует главные тематические и стилистические находки предшествующего творческого десятилетия: тип разочарованного героя напоминает о романтических элегиях и поэме «Кавказский пленник», обрывочная фабула - о ней же и о других «южных» («байронических») поэмах Пушкина, стилистические контрасты и авторская ирония - о поэме «Руслан и Людмила», разговорная интонация - о дружеских стихотворных посланиях поэтов-арзамасцев.

При всём том роман абсолютно антитрадиционен. В тексте нет ни начала (ироническое «вступление» находится в конце седьмой главы), ни конца: за открытым финалом следуют отрывки из «Путешествия Онегина», возвращающие читателя сперва в середину фабулы, а затем, в последней строчке, - к моменту начала работы автора над текстом («Итак я жил тогда в Одессе...»). В романе отсутствуют традиционные признаки романного сюжета и привычные герои: «Все виды и формы литературности обнажены, открыто явлены читателю и иронически сопоставлены друг с другом, условность любого способа выражения насмешливо продемонстрирована автором». Вопрос «как писать?» волнует Пушкина не меньше, чем вопрос «о чём писать?». Ответом на оба вопроса становится «Евгений Онегин». Это не только роман, но и метароман (роман о том, как пишется роман). <...>

Пушкинскому тексту свойственна множественность точек зрения, выражаемых автором-повествователем и персонажами, и стереоскопическое совмещение противоречий, возникающих при столкновении различных взглядов на один и тот же предмет. Оригинален или подражателен Евгений? Какое будущее ждало Ленского - великое или заурядное? На все эти вопросы в романе даны разные, причём взаимоисключающие ответы. <...>

Когда не в шутку занемог,

Он уважать себя заставил

И лучше выдумать не мог.

Его пример другим наука;

Так начинается роман «Евгений Онегин», написанный Пушкиным. Фразу для первой строки Пушкин позаимствовал из басни Крылова «Осел и мужик». Басня была напечатана в 1819 году, и еще была на слуху у читателей. Фраза «самых честных правил» была высказана с явным подтекстом. Дядя служил добросовестно, выполнял свои обязанности, но, прикрываясь «честными правилами» во время службы, не забывал о себе любимом. Он умел приворовывать незаметно, и сделал приличное состояние, которое доставалось теперь . Эта способность сделать состояние, и есть другим наука.

Пушкин устами Онегина иронизирует по поводу дяди и его жизни. Что остается после него? Что он сделал для отечества? Какой след оставил своими делами? Приобрел небольшое имение и заставил других уважать себя. Но это уважение не всегда оказывалось искренним. В нашем благословенном государстве чины и заслуги не всегда зарабатывались трудами праведными. Умение подать себя в выгодном свете перед вышестоящими, способность завести выгодные знакомства и тогда, во времена Пушкина и сейчас, в наши дни, работают безотказно.

Онегин едет к дяде и представляет себе, что ему теперь придется изображать перед ним любящего племянника, слегка лицемерить, а в душе думать о том, когда же черт приберет больного.

Но Онегину в этом отношении несказанно повезло. Когда он въехал в деревню, дядя уже лежал на столе упокоившийся и прибранный.

Делая анализ пушкинских стихов, литературные критики до сих пор спорят над значением каждой строки. Высказываются мнения, что «уважать себя заставил», означает - умер. Это утверждение не выдерживает никакой критики, поскольку, по мнению Онегина, дядя еще жив. Не надо забывать о том, что письмо от управляющего скакало на лошадях не одну неделю. Да и сама дорога у Онегина заняла времени не меньше. Так и получилось, что Онегин попал «с корабля на похороны».

Мой дядя самых честных правил,

Когда не в шутку занемог,

Он уважать себя заставил

И лучше выдумать не мог.

Его пример другим наука;

Но, боже мой, какая скука