Биография жигулин а. в

Отец будущего поэта В. Ф. Жигулин был выходцем из крестьян, работал почтовым служащим. Длительное время он страдал открытой формой чахотки и основные заботы о трёх детях лежали на плечах матери Е. М. Раевской, правнучке поэта-декабриста Владимира Раевского. Происходившая из дворянской семьи мать Анатолия Жигулина была женщиной образованной и любившей поэзию. Она часто читала детям стихи, пела им песни.

В доме деда в Воронеже, где семья жила с 1937 года, уцелела библиотека семьи Раевских, в том числе и фамильные альбомы нескольких поколений. Воронеж и область в течение 8-ми месяцев были во фронтовой зоне и не участвовавший в войне по малолетству Анатолий полной чашей испил голод и лишения войны и жизнь в полуразрушенном городе в послевоенное время. Позднее тема родного города, детства и войны отчётливо зазвучит в творчестве Жигулина.

В старших классах Анатолий начинает писать стихи, пока, в основном, это изложенные в стихах школьные сочинения. Но постепенно его строки набирают силу, и весной 1949 в воронежской газете появляется первая публикация. Толе Жигулину 19 лет, и он собирается поступить в лесотехнический институт отлично учившийся юноша любил и технику, и природу.

В 1947 году в Воронеже, школьниками, была создана подпольная антисталинская организация Коммунистическая Партия Молодёжи, куда в качестве члена бюро вступил в 1948 и Толя. Хорошо законспирированная организация насчитывала около 60 человек, однако в сентябре 1949, когда члены КПМ из школьников превратились в студентов, начались аресты. В июне 1950-го решением Особого совещания Жигулин был осуждён к 10-ти годам лагерей строгого режима. Пребывание в тюрьме во время предварительного следствия, жизнь в тайшетском лагере и на Колыме подробно описаны в широко известной повести Жигулина «Чёрные камни» (1988) и в его многочисленных стихах.

В 1954 Жигулин был освобожден по амнистии, а в 1956 полностью реабилитирован. В 1960 он закончил Воронежский лесотехнический институт. В 1959 вышла первая, тоненькая книжка стихов Жигулина «Огни моего города», затем сборник «Костер-человек» (1961), а в 1963 увидела свет первая московская книга стихов «Рельсы». В этом же году Жигулин поступил на Высшие литературные курсы и переселился в Москву став профессиональным литератором.

С этого времени Жигулин жил в Москве и вёл жизнь профессионального литератора. В 1964 в Воронеже тиражом всего в 3 тысячи вышла книжка стихов Жигулина «Память» (1964), вызвавшая восторженный отклик со стороны прессы. в журнале «Юность» писал, что «В Воронеже вышла книга замечательных стихов. Её написал Анатолий Жигулин». Важной вехой в жизни поэта стало его знакомство в 1961 с . Следует отметить большое влияние на поэзию Жигулина наряду с творчеством , и творчества Твардовского.

С середины 1960-х годов в русле традиции «крестьянской» поэзии (С.А. Есенина и др.) появляются лирико-философские стихи Жигулина, вдохновленные среднерусской природой, ясные и сдержанные, проникнутые светлой печалью осознания быстротечности и хрупкости бытия. «Левитановская» словесная живопись («осока стылая в воде», «упрямо выживший побег», «поле седое») сочетается в поэзии Жигулина с есенински-клюевской темой ностальгической влюбленности в патриархальную деревню – истинную родину русского человека, но в то же время не отрицает органичности и примет нового времени, «звенящих косилок» и «стучащих тракторов».

Заметным событием в «лагерной» литературе первых лет перестройки стала автобиографическая повесть Жигулина «Черные камни» (1988), предложившая подробный и спокойно-искренний, без налета сентиментальности или истерического надрыва, рассказ об истории «вины» юного Жигулина перед социалистическим государством, наказании за нее и долгом пути обретения истины, а также написанный в разные годы цикл стихов о пребывании на знаменитой «лагерной» реке Колыме «Сгоревшая тетрадь», включенный в сборник «Летящие дни» (1989). Жигулин занимался также стихотворными переводами, писал эссе.

Известному воронежскому поэту Анатолию Жигулину 1 января могло бы исполниться 86 лет. Строчку из его стихотворения «Воронеж!.. Родина. Любовь» многие часто слышали на Днях города и прочих массовых праздниках. О Жигулине говорят как о человеке трудной судьбы, большом поэте, который провёл пять лет в лагерях, но не потерял жажды творчества и жизни. Значительная часть его стихотворений была посвящена Воронежу. Анатолий Владимирович называл Воронеж своей «жизненной, творческой, философской опорой». В день рождения поэта вспоминаем интересные факты из его биографии.

1. Жигулин стал врагом народа в 19 лет

В 17 лет Анатолий Жигулин, когда был ещё школьником, вместе с друзьями создал в Воронеже подпольную организацию «Коммунистическая партия молодёжи» (КПМ). Молодые люди разрабатывали план по смещению Сталина с высших постов. За год КПМ выросла почти до сотни человек. Несмотря на строжайшую конспирацию, капээмовцы были, что называется, под колпаком у спецслужб едва ли не с первого дня существования организации.

Когда мальчишки доросли до взрослого возраста, начались аресты. Жигулину не дали доучиться в лесотехническом институте. Всего вместе с 19-летним Анатолием арестовали около 70 человек. Большинство после профилактической беседы отпустили домой, взяв подписку о неразглашении. 23 молодых человека летом 1950 года Особым совещанием при МГБ СССР были приговорены к различным срокам заключения в исправительно-трудовых лагерях. Жигулина приговорили к 10 годам лагерей строгого режима по 58-й статье тогдашнего УК РСФСР (Контрреволюционные преступления). «Лагерная одиссея» Анатолия началась в Тайшете Иркутской области. Через год его отправили на Колыму.

2. Поэт пытался сбежать из лагеря на Колыме

Условия, в которых жил Анатолий, страшные. Он даже попытался убежать, хотя, конечно, убежать из лагеря на Колыме - иллюзия. Или поймают, или в тайге погибнешь, - рассказывает доктор филологических наук Виктор Акаткин, лично знавший поэта и написавший около двадцати статей о его жизни и творчестве. - Во время побега Жигулина ранили в локоть, троих человек убили. Пулю из локтя доставал врач, тоже лагерный заключённый, с помощью ножа и пассатижей. Анатолия жестоко избили охранники, бросили в бур - что-то вроде карцера. Может, там он и заработал туберкулёз…

3. Несмотря на цензуру, у Жигулина выходили лагерные стихи

Через год после смерти Сталина (март 1953-го) Анатолий Жигулин и его товарищи по делу КПМ были освобождены по амнистии, а в 1956 году - полностью реабилитированы. Поэт вернулся в Воронеж и восстановился в лесотехническом институте.

В 1959 году Жигулин выпустил первый сборник стихов «Огни моего города». Профессор Виктор Акаткин отмечает, что уже в первой книге были лагерные стихи. Хотя как это удавалось сделать поэту - загадка, ведь советская цензура убирала любое упоминание на тему ГУЛАГа. Тем не менее у Жигулина почти во всех сборниках присутствует лагерная поэзия.

4. Супруга Жигулина передала архив поэта в Воронеж

Анатолий Жигулин познакомился с выпускницей ВГУ Ириной Неустроевой в 1960 году в редакции журнала «Подъём». Через три года они поженились. В своём дневнике поэт, словно предчувствуя свою судьбу и судьбу Ирины, однажды написал, что любая женщина будет с ним несчастна. В то же время он считал Ирину своим первым и надёжным целителем, ласково называл Хвоинкой, посвятил ей несколько десятков стихотворений.

Накануне 70-летнего юбилея поэта Ирина Викторовна помогала мужу в подготовке к изданию сборника «Полвека боли и любви», который вышел уже после смерти поэта. В 2011 году вдова Жигулина передала значительную часть семейной библиотеки и писательского архива в Воронеж. Книги поступили в Никитинскую библиотеку, а архив - несколько коробок с бумагами - был передан для первичной обработки известному литературоведу Олегу Ласунскому, который был другом Жигулина и почитателем его творчества. Эти материалы находятся в областном государственном архиве.

5. Повесть «Чёрные камни» вызвала резонанс по всей стране

Публикация автобиографической повести «Чёрные камни» в 1988 году в журнале «Знамя» Анатолия Жигулина вызвала эффект разорвавшейся бомбы. Поэт рассказал об истории создания и разгрома КПМ и своём заключении в лагерях. В Воронеже выход повести вызвал особый резонанс, отголоски которого продолжались ещё долгое время.

– Уже после горбачёвской перестройки, в 1999 году, историко-просветительская организация «Мемориал» выступила с ходатайством о присвоении звания Почётного гражданина Воронежа Анатолию Жигулину, - рассказывает автор книги «Жигулинский век», кандидат филологических наук Владимир Колобов. - Несмотря на широкую общественную поддержку, инициативу тихо, по-аппаратному, похоронили.

6. В 90-е Жигулину едва хватало на еду

Повесть «Чёрные камни» разошлась миллионным тиражом, была переведена на несколько языков. Как рассказывал Жигулин, у него с женой на сберегательной книжке накопилось около ста тысяч рублей - немалая по тем временам сумма. Но эти деньги сгорели в начале 90-х, как и у всех в стране.

– Что же в итоге? Мы с женой получаем по 500 рублей пенсии. А нам нужно постоянно покупать лекарства, платить за квартиру, за арендную дачу, - рассказывал Жигулин в интервью воронежскому журналисту и преподавателю ВГУ Вадиму Кулиничеву. - Я не отвечаю на замечательные письма читателей - у меня нет денег на почтовые расходы. И я - не одиночка. Я - типичный писатель нашего, так сказать, времени по экономическому своему состоянию.

Воронежцы помогали поэту, чем могли. Друзья собирали гречку, муку, мёд и другие продукты, и при каждой поездке кого-то из его знакомых в столицу передавали еду. Семье часто просто нечего было есть. Поэт в те трудные дни вместо ответа на письма делал выбор в пользу покупки хлеба к чаю.

7. Свою последнюю телеграмму на посту президента Борис Ельцин отправил Анатолию Жигулину

В 1996 году Анатолий Жигулин из рук президента Бориса Ельцина получил Пушкинскую премию и золотую медаль с барельефом Александра Сергеевича. Ельцин и после этого не забывал о поэте. 1 января 2000 года он прислал телеграмму Жигулину с поздравлениями в связи с юбилеем: «Уважаемый Анатолий Владимирович! Сердечно поздравляю вас с 70-летием! Талантливый поэт, Вы - автор замечательных произведений, пользующихся любовью многих поколений россиян. Вы с удивительной силой раскрываете поэтический образ России, её прошлое и настоящее. Уверен, Вы ещё не раз порадуете читателя новыми интересными работами. Желаю Вам, уважаемый Анатолий Владимирович, крепкого здоровья, счастья и всего самого доброго».

Эта телеграмма стала последней, которую Борис Ельцин отправил на посту президента России. В новогоднем поздравлении за несколько минут до боя курантов он объявил о досрочной отставке. Для Жигулина это поздравление тоже стало последним - до своего 71-го дня рождения он не дожил пять месяцев. Телеграмму с соболезнованиями вдове поэта Ирине Жигулиной прислал уже Владимир Путин. Он написал: «Анатолий Владимирович стал одним из первых литераторов, открыто рассказавших страшную, но такую необходимую правду о недавнем прошлом нашей страны. Память о нём навсегда остаётся в сердцах благодарных читателей, коллег, друзей».

СПРАВКА «Ё!»

Поэт родился 1 января 1930 года в Воронеже в семье служащих. Во время Великой Отечественной войны город частично был в восьмимесячной оккупации немецко-фашистскими войсками. Жигулину на тот момент было 12 лет. Подростком он узнал, что такое война и жизнь в полуразрушенном городе.

В 1948 году Анатолий вместе с друзьями создал подпольную организацию «Коммунистическая партия молодёжи», за что его отправили в ссылку в 1950 году в Сибирь, затем на Колыму. В 1954 году поэт был освобождён.

Анатолий Жигулин вернулся в Воронеж, в 1960 году окончил лесотехнический институт. Стал публиковаться в Воронеже и благодаря поддержке Александра Твардовского в журнале «Новый мир». В 1963 году Жигулин вместе с женой Ириной переехал в Москву. Поэт общался с Александром Солженицыным, с которым его объединяло общее лагерное прошлое. Они долгое время переписывались и несколько раз встречались.

Жигулин умер в Москве 6 августа 2000 года. Прямых наследников у поэта не осталось. Единственный сын Анатолия Жигулина Владимир трагически погиб в 2009 году. Вдовы поэта не стало в 2013 году. Вся семья похоронена в Москве на Троекуровском кладбище. В Воронеже живут родственники Анатолия Жигулина - двоюродная сестра, племянник и внучатый племянник.

В минувшем году, объявленном Указом Президента России Годом литературы, исполнилось 85 лет со дня рождения выдающегося русского советского поэта, прозаика, узника сталинских лагерей Анатолия Владимировича Жигулина (1930-2000).

Анатолий Владимирович Жигулин родился 1 января 1930 года в Воронеже. Стихи начал писать, ещё учась в школе. Первые публикации в местной прессе появились весной 1949 года. В сентябре 1949 года студент первого курса Воронежского лесотехнического института Анатолий Жигулин был арестован и объявлен «врагом народа» за участие в подпольной антисталинской организации Коммунистическая партия молодёжи (КПМ). Пройдя тюрьмы и лагеря, перенеся тяжелейшие испытания, чудом выжив на урановых рудниках, он сумел сохранить в себе человеческое достоинство, талант, веру в добро и справедливость, стал крупнейшим поэтом ХХ века.

В 1959 г. в Воронеже вышел в свет первый сборник его стихов «Огни моего города». В марте 1962 г. Анатолий Жигулин был принят в Союз писателей СССР. В 1963-м вышел в свет его первый «московский» сборник стихов - «Рельсы», который собрал множество положительных отзывов критики. В том же году Жигулин поступает на Высшие литературные курсы Союза писателей СССР. С этого времени он живёт и работает в Москве. При этом Воронеж навсегда остался для него духовной и физической колыбелью.

В середине 1980-х годов в литературной критике об Анатолии Жигулине сложилось устойчивое представление как о большом советском поэте, ярком выразителе «трудной темы». Ни одна серьёзная статья о советской поэзии второй половины ХХ века не обходилась без упоминания его имени в одном ряду с А. Вознесенским, Е. Евтушенко, Р. Рождественским, Б. Ахмадулиной, Б. Окуджавой, В. Соколовым, Ю. Друниной и др.

Творчество Анатолия Жигулина было востребовано не только в России. Его стихи были переведены на английский, французский, немецкий, японский, болгарский, венгерский, испанский, китайский, польский и другие языки мира.

В 1984 г. Анатолий Жигулин не чернилами, а кровью собственного сердца написал исповедь - автобиографическую повесть «Чёрные камни», в которой рассказал о своей жизни, о КПМ, о судьбах своих товарищей, о любви и смерти.

Изданная многомиллионным тиражом в нашей стране и за рубежом, повесть Жигулина стоит в одном ряду с широко известными произведениями А. Солженицына, В. Шаламова, Ю. Домбровского, В. Гроссмана, А. Рыбакова, Е. Гинзбург. Поэт Евгений Евтушенко назвал эту повесть «неоценимым свидетельством на суде истории», а сам Жигулин считал её главной книгой своей жизни. Огромную роль в жизни и творчестве А.В. Жигулина сыграла Ирина Викторовна Неустроева (1932-2013).

Ирина, 1961

В истории литературы вряд ли найдётся ещё один подобный случай, когда поэт на протяжении почти четырёх десятилетий посвящал стихи только одной женщине, воспевал её образ в своих произведениях. Многие из них («Хозяйка», «Две родинки, две отметинки…», «Потеряла в траве заколку…», «Любовь», «Ты о чём звенишь, овёс…», «Продли, Всевышний, дни моей Ирины…», «Она одна меня поймёт…») вошли в сокровищницу отечественной лирической поэзии и являются эталоном возвышенного отношения к прекрасной половине человечества.

Готовя к изданию итоговую книгу «Полвека боли и любви», которую ему не суждено было увидеть, Анатолий Жигулин писал в автобиографии: «Чрезвычайно важным и даже, наверное, решающим фактором моей творческой жизни и жизни вообще была моя встреча осенью 1961 года с Ириной Викторовной Неустроевой, тогда молодым критиком, выпускницей ВГУ - моей возлюбленной, моей невестой и вот уже 35-й год моей женой. Всю мою послелагерную жизнь (и по сей день) меня преследуют болезни и душевные смуты. И всегда первым и надёжным целителем была она…»

Ирине Жигулиной-Неустроевой поэт посвятил десятки своих лучших стихов о любви, о жизни и смерти. «Они всегда рядом, эти три подруги - по крайней мере, в моей жизни», - писал он. «Уже без вздоха и без мысли / Увижу я сквозь боль и смерть / Лицо, которое при жизни / Так и не смог я рассмотреть…»

Кто же была она, эта женщина, с которой Анатолий Жигулин прошёл по жизни, деля с ней беды и радости? Какую роль она сыграла в его судьбе и творчестве? Попробую ответить на эти вопросы. А помогут мне в этом дневники самого Жигулина, публикации в прессе и рассказ известного литературоведа, почётного председателя Воронежского историко-культурного общества О.Г. Ласунского.

Дело в том, что Олег Григорьевич давно входил в круг почитателей и друзей А.В. Жигулина, он много сделал для популяризации творчества поэта-земляка. Именно при его непосредственном участии в Воронеж в 2012-2013 годах были переданы писательский архив и библиотека Жигулина. Часть этих материалов сейчас хранится в областном литературном музее им. И.С. Никитина, другая часть - в личном фонде О.Г. Ласунского (находится в областном государственном архиве).

Ирина Викторовна Жигулина (в девичестве Неустроева) родилась 5 октября 1932 года в семье служащих. В 1957 г. окончила Воронежский государственный университет, получив специальность «филолог, учитель русского языка и литературы средней школы». Вскоре переехала на постоянное место жительства в Москву. Поступила на работу в Государственную библиотеку СССР им. В.И. Ленина (детско-юношеский абонемент). Неудачный брак. Развод. Регулярные поездки в Воронеж, где остались её родители, друзья и коллеги. Она мечтала написать и защитить под руководством своего научного руководителя заведующего кафедрой советской литературы ВГУ А.М. Абрамова кандидатскую диссертацию, стать профессиональным критиком. В один из таких приездов в родной город она и познакомилась с Анатолием Жигулиным. Начинающим поэтом. Вчерашним узником сталинских лагерей…

Рассказывает О.Г. Ласунский:

- Про Ирину Неустроеву, выпускницу-филологиню, я неоднократно слышал от Анатолия Михайловича Абрамова. Дело в том, что он тоже был моим руководителем в работе над дипломным сочинением. Ира пользовалась особым расположением своего наставника, который видел в ней способную и перспективную ученицу. В конце 1950-х - начале 1960-х годов она уже печаталась в журнале «Подъём» с материалами о поэтах Владимире Цыбине (Москва) и Николае Якушеве (Рыбинск, Ярославская область). Предполагалась для Ирины и исследовательская стезя, она всерьёз занималась есенинской темой и, безусловно, способна была защитить кандидатскую диссертацию. Любимица А.М. Абрамова, судя по всему, могла добиться успехов на обоих поприщах: литературно-критическом и научно-педагогическом. Всё сложилось иначе. Ирина Неустроева встретила Анатолия Жигулина и целиком растворилась в его непростой судьбе.

Их первая встреча произошла 17 августа 1960 года в редакции журнала «Подъём», где Жигулин работал в качестве литсотрудника. Редакция журнала тогда временно располагалась в помещении Союза писателей на улице Комиссаржевской. В тот день он записал в дневнике: «Приходила Ирина Неустроева - автор разгромной рецензии на Луткова, которую Волохов забраковал. Хорошая была рецензия. Может быть, всё-таки удастся пробить. Беседовал с Неустроевой о поэзии. Очень милая женщина. Понимает в стихах».

Позже, перечитывая дневник, Жигулин заметил: «Незначительная какая-то запись. А вот что осталось в памяти. Ирина была в тёмно-красном бархатном платье. Такое мягкое на вид платье, так и хотелось погладить его рукой. Волосы были как-то интересно заплетены и закручены. Рабочий день в «Подъёме» в те времена обычно оканчивался около двух часов дня и мы, беседуя на литературные темы, вышли с Ириной из здания. У Дома Красной Армии ещё поболтали с минуту и разошлись в разные стороны. Не знаю, почему тогда я так легко отпустил Неустроеву. Ей-богу, не знаю. Видимо, от робости это произошло. Считал её слишком умной что ли. Не знаю…»

Следующая встреча произошла 12 сентября 1961 г. Жигулин отмечает: «…Наиболее яркое впечатление этого дня - встреча в «Подъёме» с Ириной Неустроевой. Очень симпатичная, такая милая, словно светящаяся изнутри…»

На протяжении месяца, пока длился отпуск Ирины Неустроевой, они встречались практически ежедневно. Обычно это происходило в том же «Подъёме» или в Союзе писателей, затем они вместе выходили из здания и шли то в книжный магазин, то домой к Абрамовым, то на литературный вечер в Клуб студентов или в школу, то просто до остановки, где садились на трамвай, на Кольцовской он выходил, а она ехала дальше на Левый берег, где жили её родители. По дороге беседовали о поэзии и жизни. Он читал ей стихи: свои, чужие… Особенно обоим нравилось стихотворение Бориса Корнилова «Качка на Каспийском море» («За кормою вода густая - / солона она, зелена, / неожиданно вырастая, / на дыбы поднялась она, / и, качаясь, идут валы / от Баку до Махачкалы»). Читал Жигулин артистично, мастерски. Бог наградил его многогранным талантом.

12 октября - последний день пребывания Ирины Неустроевой в Воронеже. Вечером она уехала в Москву. Замелькали дни от письма до письма. В одном из них была строфа из его стихов: «…Земля. Она зеленоватая / И немножко пёстрая, / С рыжими крапинками. / Совсем как твои глаза, / Если смотреть в них близко-близко…»

«В общем, затосковал я», - вспоминал Жигулин.

30 октября он не выдержал и взял билет на поезд Воронеж-Москва. Встретив Жигулина на Павелецком вокзале, она проводила его к себе на улицу Осипенко, а сама поехала на работу. Из окна коммунальной квартиры на шестом этаже были видны кремлёвские звёзды и купола соборов. Он невольно вспомнил свою первую «экскурсию» по Москве, которую вместе со своими подельниками совершил в июле 1950 г. в огромном фургоне с надписью на борту «Мясные изделия». Их долго везли до Краснопресненской пересыльной тюрьмы. До этого Жигулин, как и большинство его товарищей, в Москве ни разу не был. Он жадно приник лицом к узким вентиляционным щелям: мелькнули какой-то склад, обшарпанный забор, и вдалеке - кремлёвские звёзды. И вот он снова их увидел. Только на этот раз из окна обычной столичной многоэтажки…

Именно в те счастливые дни у Ирины появилось новое имя - Хвоина, от слова «хвоинка», «хвоя», отголосок стихотворения «Потеряла в траве заколку…» В его письмах, телеграммах и дневниках встречается множество вариантов этого нового имени и фамилии: Хвойка, Хвойкина, Хвойкина-Неустройкина и т.д. Однажды он, подражая Блоку, продекламировал: «Печальной новостью расстроенный, / Смотрю за тёмную вуаль / И вижу берег неустроенный / И неустроенную даль…»

В дневнике Жигулин записывает на отдельной странице крупными буквами: «31 октября 1961 года - день начала нашей общей жизни, первый день нашего брачного союза на всю жизнь».

В январе 1963 г. Анатолий Жигулин и Ирина Неустроева подают заявление о регистрации брака в Центральном отделении ЗАГС Воронежа.

За несколько дней до свадьбы, прощаясь с холостяцкой жизнью, Жигулин пишет в дневнике роковые слова: «…Любая женщина будет со мною, в конце концов, несчастна».

Он словно предчувствовал свою судьбу. Судьбу Ирины Викторовны. Судьбу сына…

О.Г. Ласунский:

- Филологическое образование пригодилось ей только для того, чтобы трудиться на библиографической ниве в коллективе республиканской юношеской библиотеки в Москве. Но её главное жизненное предназначение состояло в том, чтобы быть спутницей, подругой, женой человека с трудной участью и нелёгким характером. Ирина, в сущности, пожертвовала собой ради того, чтобы Анатолий имел прочный тыл и мог без оглядки на быт отдаваться творчеству. Она существовала сразу в двух измерениях: эстетическом и житейском. С одной стороны, она стала для супруга Музой с большой буквы, его стихи, посвящённые «Иринке», украшают отечественную любовную лирику и пользуются большой читательской популярностью. А с другой стороны, она была устроительницей и хранительницей домашнего очага, его секретарём и, говоря современным языком, менеджером. Она бегала по издательствам и книжным магазинам, участвовала в переговорах с редакторами, выбивала квартиру в престижном писательском доме в Безбожном переулке и дачу в подмосковном посёлке Переделкино, вела библиографический указатель жигулинских публикаций, литературы об Анатолии, не вылезала из лечебниц, где лежал муж, вернувшийся из колымских лагерей с «букетом» недугов.

Среди главных событий в жизни молодой семьи Жигулиных стоит выделить, конечно, рождение сына, которого назвали в честь деда - Владимиром. Это произошло 21 июля 1964 г. в одном из воронежских роддомов. В домашнем архиве Анатолия Жигулина сохранились несколько писем, а точнее - записок, которые новоиспечённый счастливый отец передавал супруге в роддом. Строки из одной из них: «Радость огромная, ни с чем не сравнимая! Что-то близкое, но далеко не такое большое было, когда сообщили мне в 1954 году, что я свободен. Но сейчас радость огромней и особая какая-то!».

Ещё одна записка: «Сию минуту приехал из сада, привёз тебе ягод! Ура! Специально ездил, чтобы нарвать. Как чувствуешь себя и как чувствует себя малюк Володька? Он, говорят, очень симпатичный парень (весь в отца). А глаза, говорят, твои - синие с зеленью».

Хрупкая и нежная с виду, она обладала весьма сильным и волевым характером, о чём свидетельствует, в частности, такой случай.

На протяжении многих лет семья Жигулиных пыталась решить «дачный вопрос». В марте 1983 г., услышав, что освобождается много дачной площади в писательском посёлке Переделкино, Анатолий Владимирович и Ирина Викторовна зашли в кабинет Ю.Н. Верченко, секретаря правления Союза писателей СССР по организационным вопросам. К их полной неожиданности там оказался сам председатель правления писательской организации Г.М. Марков.

Выслушав просьбу, Марков ледяным тоном отрезал:

Дач нет и не будет, что освобождается, отдаём Героям Советского Союза.

Георгий Мокеевич, но ведь у нас не союз Героев, а Союз писателей, - возразил Жигулин. - Героям Советского Союза пусть дачи даёт министерство обороны, у них есть свой фонд, оно богаче нас…

В это время в кабинет вошёл Е.А. Исаев, секретарь СП СССР, и, кстати, уроженец села Коршево Бобровского района Воронежской области. Отношения между поэтами-земляками можно было сравнить с ездой по неровной, ухабистой дороге. Ирина Викторовна обратилась к нему за поддержкой:

Скажи, Егор, хороший поэт Анатолий Жигулин, достоин ли он дачи?

Ответ Исаева Жигулиных, мягко говоря, обескуражил.

У меня самого нет дачи, а я 17 лет проработал в Союзе писателей…

Как же так, - изумлённо сказал Жигулин, - я сколько раз встречал тебя на автобусной остановке на Юго-Западной с сыновьями, и ты мне говорил: «Вот на дачу еду, снег надо с крыши почистить…»

Это не моя дача, - сухо сказал Исаев. - Это дача моей тёщи…

Ладно, Бог с ней, с тёщей, - продолжила разговор Ирина Жигулина, - ты скажи, хороший поэт Анатолий Жигулин?

Исаев промолчал.

Почему ты в коридоре один на один называешь меня большим поэтом, а здесь, при начальстве, не хочешь этого сказать? - спросил Жигулин.

Все собрались к выходу. Как вспоминал Жигулин, Ирина Викторовна на ходу ещё многое успела сказать «литературным генералам». И про Демьяна Бедного, который жил в «кремлёвских палатах», и про Сергея Есенина, у которого квартиры вообще не было, «он даже повесился в гостинице». А напоследок она в отчаянии бросила в удаляющиеся по коридору спины ещё одну фразу:

Вот умрёт Жигулин, вы все будете говорить о нём похвальные слова. Так помогите при жизни!

В конце 1983 г., благодаря поддержке Юрия Верченко (порядочный оказался человек), правление Союза писателей СССР приняло решение о выделении Анатолию Жигулину на правах безвозмездной и бессрочной аренды дачи в посёлке Переделкино, ранее принадлежавшей писателю С.С. Смирнову (автору известной книги «Брестская крепость»). Точнее - части дачи: две комнаты на втором этаже, кухня-столовая на первом и построенная во дворе сторожка. Другую часть дачи вместе с гаражом отдали писателю-фронтовику…

Видимо, резкие, но справедливые слова, произнесённые тогда Ириной Викторовной, всё-таки оказали действие. И «дачный вопрос» был решён.

Московский литератор Леонард Лавлинский, хорошо знавший Анатолия Жигулина, в своих воспоминаниях рассказывает о кратковременном периоде его работы в редакции журнала «Дружба народов» в качестве заведующего отделом поэзии, о сложных отношениях с главным редактором Сергеем Баруздиным и о поступках, послуживших причиной для увольнения «недисциплинированного» сотрудника. Для завершения бумажных формальностей в редакцию приехала Ирина Викторовна. Выслушав Лавлинского, которому Баруздин, как своему заместителю, поручил всё рассказать и объяснить, она расплакалась и заявила:

Все вы войдёте в историю только потому, что поэт Жигулин какое-то время работал в этой редакции…

Стараясь быть объективным, Леонард Лавлинский пишет об Ирине Викторовне: «Из знакомых мне писательских жён (а повидал я их на своём веку немало) ни одна в такой степени не подчиняла себя интересам мужа. Это было какое-то подвижническое служение его таланту - до полного растворения собственной личности. И я нередко думаю: как знать, если бы Господь не послал Анатолию Владимировичу такую супругу, не завершился ли бы его земной путь гораздо раньше, чем это произошло в действительности?».

Сам Жигулин в письме отцу от 2 декабря 1984 года сделал откровенное признание: «Она - единственный человек, который 23 года (почти четверть века) спасает меня от гибели. Она помогла мне стать Поэтом. Без неё я подох бы от белой горячки в средине 60-х в воронежской больнице или возле пивного киоска. Или от туберкулёза…»

Материалы писательского архива, воспоминания современников свидетельствуют: свою супругу Анатолий Жигулин в буквальном смысле боготворил. Находясь в больнице или в командировке, звонил по нескольку раз в день и сходил с ума, беспокоясь о ней, если телефон не отвечал. Его любовь, нежность и уважение к ней были беспредельными и искренними.Сибирский библиофил В.С. Сербский рассказал о таком случае. Когда после выхода в свет в 1987 году книжки «Весеннее имя» Анатолий Жигулин не обнаружил в ней своего стихотворения «Продли, Всевышний, дни моей Ирины…» (оно было исключено из сборника в результате редакторского произвола), он во все экземпляры, которые дарил своим знакомым и друзьям, вписывал его от руки. Для него это стихотворение в четыре строчки, заменяющее целую поэму о любви, - было бесконечно дорого: «Продли, Всевышний, дни моей Ирины! / Без глаз её душа моя пуста. / Я без неё - как ёлка без вершины, / Я без неё - как церковь без креста!»

Тем не менее их брак иногда, как говорится, трещал по швам. И виной всему - пагубная привычка к спиртному. Бывали случаи, когда, хватив лишнего, Жигулин переставал контролировать себя и мог, к примеру, устроить скандал в ресторане Центрального Дома литераторов, подравшись с несимпатичным ему человеком, мог назанимать у друзей и коллег денег на весьма крупную сумму и тем самым поставить семью в критическое материальное положение. Не говоря уже о том, какой пример он показывал сыну…

В писательском архиве сохранилась её записка: «Всё, я больше не могу! Завтра подаю на развод…» Но приходило завтра, потом послезавтра, и она снова прощала его, покаявшегося, виноватого, потому что понимала: без неё он не проживёт ни дня…

О.Г. Ласунский:

- Брачный союз Жигулиных нередко подвергался суровым испытаниям. Бывали моменты, когда Ирина намеревалась уйти из семьи, но всегда побеждало чувство особого долга перед обществом. Ведь бросить Анатолия, значит, предать саму Поэзию, считала она. Ведь он без неё, Ирины, пропадёт. И жена до конца оставалась верна высшему предопределению.

О её деликатности и нравственной порядочности говорит такой факт. Когда на излёте лет у Анатолия случился «больничный» роман с Беллой Ахмадулиной, она не стала устраивать супругу сцен, трепать ему и себе нервы. Она «разрешила» ему изложить и обнародовать эту историю. Жигулинская новелла «Прогулки с Беллой», ставшая для автора поистине лебединой песнью, прекрасна своим проникновением в психологию глубинных взаимоотношений между мужчиной и женщиной в зрелом возрасте.

В феврале 2000 года (жить поэту остаётся всего полгода) в гостях у Жигулиных побывали воронежские журналисты и учёные Лев Кройчик и Вадим Кулиничев. Они передали поэту местные газеты, откликнувшиеся на его юбилей. В том числе региональный вкладыш в «Известиях» с рассказом «Прогулки с Беллой».

Анатолий Владимирович внимательно стал разглядывать издания:

Позвонил Сергей Чупринин, редактор «Знамени», поздравил с днём рождения и публикацией рассказа в «Литературке».

Вы не ревнуете? - задал вопрос Кройчик.

Я? Мужа? Да вы что! Мужчина должен всю жизнь сохранять в себе чувство влюблённости.

Борис Мессерер, муж Ахмадулиной, грозился меня убить, - засмеялся Анатолий Владимирович. - Но, как видите, я пока что жив...

Последний юбилей поэта прошёл в семейном кругу. По случаю 70-летия Жигулина поздравили оба писательских Союза, многочисленные поклонники его таланта, восторженные публикации появились на страницах многих изданий. Авторы не скупились на эпитеты, называли его живым классиком, крупнейшим поэтом века, истинно народным поэтом, человеком, дважды совершившим подвиг во имя Отечества - в жизни и в творчестве.

Тёплую телеграмму прислал президент России Борис Ельцин: «Талантливый поэт, Вы - автор замечательных произведений, пользующихся любовью многих поколений россиян. Вашему перу принадлежат такие известные стихотворения, как «Москва слезам не верит», «Калина», «На родине», в которых Вы с удивительной силой раскрываете поэтический образ России, её прошлое и настоящее. Уверен, Вы ещё не раз порадуете читателя новыми интересными работами». Кстати, это была самая последняя телеграмма Б.Н. Ельцина на посту президента России. Накануне нового, 2000-го, года он объявил о досрочном уходе в отставку.

Отношение к Ельцину у Жигулина на протяжении последних десяти лет поменялось радикально. Всей душой приняв перестройку, он быстро разочаровался в новой власти, которая ограбила народ, в том числе и его самого.

Когда у меня вышла книга «Чёрные камни», - рассказывал Жигулин, - случилось так, что в 89-м, 90-м годах в разных московских издательствах она была издана шесть или семь раз. И, страшно сказать, никто не поверит, у нас с Ириной на сберегательной книжке было около 100 тысяч рублей! Мы думали, нам хватит их до конца жизни. Но они - «сгорели».

1990-е годы в жизни Анатолия Жигулина и его семьи были, как никогда, сложными и трудными. Депрессия, болезни, безденежье, полнейшее равнодушие со стороны «литературных генералов» к судьбе писателя. Проблемы с сыном Владимиром, который, закончив Литературный институт им. А.М. Горького и получив диплом переводчика, к сожалению, никак не мог закрепиться в профессии. Не ладилась у него и личная жизнь. Ситуацию усугубляло его пристрастие к алкоголю, видимо, передавшееся ему «по наследству», что являлось причиной частых конфликтов с родителями.

Нищенских пенсий Анатолия Владимировича и Ирины Викторовны не хватало даже на самое необходимое, а гонорары от публикаций были копеечными, да к тому же ещё и редкими. После конфликта с властями из-за повести «Чёрные камни» его практически перестали печатать. Последняя книга стихов «Летящие дни» вышла в 1989 году, последнее издание «Чёрных камней» - в 1996-м.

Анатолий Владимирович уже не отвечал на замечательные, прекрасные письма читателей, которые по-прежнему шли валом. Причина проста - не было денег на почтовые расходы. Даже профессора Абрамова не поздравил с 80-летием. Причина - та же. «Вместо того, чтобы послать телеграмму, пошёл купил хлеба, чтобы вместе с Ириной поесть с чаем», - горестно рассказывал поэт одному из воронежских журналистов.

В это трудное время Жигулиным помогали В.М. Акаткин, В.И. Битюцкий, В.Г. Кулиничев, О.Г. Ласунский, П.И. Новиков, А.В. Сорокин, другие воронежцы, сами не шибко богатые люди. Посылали в Москву деньги, продукты, дары своих садово-огородных участков. Тем самым спасая писателя и его семью от голода…

Он умер воскресной ночью в своей квартире в Протопоповском (бывшем Безбожном) переулке 6 августа 2000 года на руках у Ирины Викторовны. Прибывшая по её вызову «скорая помощь» ничего не смогла сделать: измученное болезнями и невзгодами сердце поэта остановилось. Она закрыла ему глаза и зажгла свечи…

В 2001 году при содействии Союза российских писателей тиражом 500 экземпляров вышла в свет книга Анатолия Жигулина «Полвека боли и любви».

Во вступительной статье «Но удел мой прекрасен и вечен...» Ирина Жигулина просто, достойно и проникновенно рассказала о том, как рождалась последняя книга поэта, состоящая из двух частей: «Далёкий колокол» (стихотворения) и «Ты всё это видел, Господи...» (проза).

«…Он с радостью взялся за составление книги, - писала Ирина Викторовна. - Пережив в 1998 году тяжелейшую операцию (а их было немало в его послелагерной жизни), - он долго и мучительно возвращался к жизни. Казалось, его могучий дух и на этот раз победит болезнь - лишь бы не помешали, не убили радость творчества, не загнали в тупик безнадежности. Не получилось».

Еле сдерживая эмоции, она подбирает точные и правдивые слова: «Все - с горечью и любовью писавшие о нём - тем не менее восприняли его смерть как вполне естественное явление: он же болел! И никому не подумалось: Жигулин погиб. Жигулина убило равнодушие среды, в которой он жил, засилье литературных «олигархов» и литературных дельцов. Смерть поэта на совести литературных временщиков, думающих, что они вскарабкались на литературный Олимп, чтобы править свой бал в своей литературной тусовке. Смерть поэта на совести тех, кто не захотел протянуть больному поэту руку помощи и продлить его жизнь и творчество (…)».

Давно замечено: настоящим писателям дана способность предвидеть и предсказывать события. Это - загадка, которую пока никто не смог разгадать.

В одном из стихотворений, посвящённых Ирине Викторовне, есть такие строки: «Мой верный друг - моя жена. / Хоть верьте, хоть не верьте - / Она до смерти мне нужна, / И даже после смерти. / Она простит мои грехи, / Развеет боль сомнений / И сохранит черновики / Моих стихотворений»).

Она сохранила его книги, рукописи, дневники и рабочие тетради. Часть писательских материалов ею была передана в Российский архив литературы и искусства (РГАЛИ), в Государственный литературный музей, в музей «Мемориала». Другая часть поступила на хранение в Воронеж. Это поистине бесценный дар для города, который был для Анатолия Жигулина физической и духовной колыбелью.

В конце 2011 года я позвонил Ирине Викторовне по домашнему номеру, чтобы уточнить адрес для посылки бандероли с только что вышедшей в воронежском издательстве моей документальной книгой «Жигулинский век». Ирина Викторовна находилась в тяжёлом психологическом состоянии. Не сумев оправиться после смерти мужа, она столкнулась с ещё одной страшной бедой. В начале декабря 2009 года ушёл из дома и не вернулся Владимир. Она обратилась за помощью в правоохранительные органы, к друзьям и знакомым. Через несколько месяцев ей сказали о том, что её сын умер от переохлаждения на одной из московских улиц и похоронен на специальном кладбище для неустановленных лиц, попросту говоря, для бомжей. Эксгумация. Перезахоронение…

Ирина Викторовна долго рассказывала о своих бедах и горестях, а я, слушая её сбивчивую и эмоциональную речь, поймал себя на мысли: если бы это случилось при жизни Жигулина, он бы этого не перенёс. И ушёл бы в могилу гораздо раньше, вслед за единственным сыном. «Будет радостный мир / Родников, лопухов. / Будет трепет ветлы и романса. / Я тебе посвятил / Три десятка стихов. / Пусть забудутся все, / Если жребий таков. / Лишь бы сын наш любимый / Остался».

Через две недели я снова позвонил Ирине Викторовне, чтобы справиться, дошла ли книга. И вновь услышал исповедь человека, который, чувствовалось, находится на самом краю жизни...

До конца дней она отказывалась верить в то, что её любимого и несчастного сына больше нет, сомневалась, что в одной могиле с мужем преданы земле именно его останки. Такое горе!

Она скончалась 12 марта 2013 года в одной из московских больниц от пневмонии лёгких. Простудившись, она уже не смогла противостоять болезни. Да, видимо, уже и не хотела больше задерживаться на белом свете. Желала только одного - в ином, загробном, мире, если он, конечно, существует, поскорее встретиться с теми, кого любила больше жизни. Больше самой себя…

В скромной могиле на Троекуровском (Ново-Кунцевском) кладбище нашла последний приют вся небольшая семья Жигулиных: Анатолий Владимирович (1930-2000), Ирина Викторовна (1932-2013), Владимир (1964-2009). Царствие им небесное! Вечный покой!

Как свидетельствует история русской литературы и вообще история России, не всегда у великих людей были великие жёны… Была Наталья Гончарова, которую Анна Ахматова ненавидела всей душой и считала одним из основных виновников смерти Александра Пушкина, называла её «сообщницей Геккернов в преддуэльной истории», «агенткой» нидерландского посланника. Другая поэтесса - Марина Цветаева - писала о Наталье Николаевне так: «Только - красавица, просто - красавица, без корректива ума, души, сердца, дара. Голая красота, разящая, как меч. И - сразила».

А возьмём не великих… Жена одного воронежского поэта после смерти мужа выбросила его писательский архив на свалку. И ценные дневники, письма современников бесследно пропали.

Но были, слава Богу, и другие жёны… Были жёны декабристов, которые, оставив уютные дворянские гнёзда, вопреки мнению света и даже своих родных и близких последовали за мужьями в сибирскую ссылку.

Была Анна Григорьевна Сниткина-Достоевская, верная жена и надёжная помощница гения мировой литературы.

Была Надежда Яковлевна Мандельштам, жена Осипа Мандельштама, погибшего в годы сталинских репрессий. Опасаясь обысков и ареста, она заучивала стихи и прозу поэта наизусть и сумела донести до потомков его творческое наследие.

Была Елена Сергеевна Булгакова, третья жена писателя Михаила Булгакова, вдохновившая его на создание образа Маргариты. После смерти мужа она не только сохранила рукописи неизданных произведений, главным из которых является, конечно, роман «Мастер и Маргарита», но и смогла в условиях советской цензуры опубликовать их, тем самым обеспечив автору бессмертие. Кстати, роман «Мастер и Маргарита» был любимым произведением Анатолия Жигулина.

В одном ряду с этими незаурядными женщинами, безусловно, стоит Ирина Викторовна Жигулина.

В заключение - стихи Анатолия Жигулина, посвященные любимой жене...

Ирине

Потеряла в траве заколку.

Ветерок развевает чёлку.

Не грусти!

Видишь, сколько ёлок.

Мы попросим у них заколок.

Эй, девчонки!

Рыжие ёлки!

Дайте нам взаймы две заколки.

Две иголочки, две хвоинки

Заколоть причёску Иринке.

1961

И.Н.

Две родинки, две отметинки

На груди у тебя,

На плече.

Две весёлые бересклетинки

Отразились в лесном ручье…

Как легко и просторно осенью

В этом гулком пустом лесу!

Хочешь, я тебя через просеку

На одной руке понесу?..

На коряжины,

На колдобины

Листья падают сквозь тишину…

Я в глазах твоих заколдованных

Растворюсь сейчас.

1961

И.Ж.

Как тяжело лежать в больнице

И ждать свиданья день за днём.

Смотреть, как жёлтые синицы

На ветках скачут за окном.

Халатов стираная байка,

Больничных клёнов хмурый вид...

«Иди, пришла твоя хозяйка!» -

Мне санитарка говорит.

А ты ещё и не хозяйка,

И впереди немало бед.

Ещё попробуй угадай-ка,

Хозяйкой будешь или нет.

И мне ещё грудную клетку

Хирурги будут потрошить.

И случай мой довольно редкий,

И неизвестно, буду ль жить.

И у меня ещё невеста,

Нежна и ласкова со мной.

Боится - потеряет место,

Когда уйду я в мир иной.

Беду считая неминучей,

Совсем не чувствуя греха,

Она уже на всякий случай

Другого ищет жениха.

Я страхом смерти был опутан,

Не различал добра и зла.

Но ты пришла и страх мой лютый

С невестой вместе прогнала...

Ещё нетвёрдо сердце билось,

Тугим прихваченное швом.

Но ты пришла и утвердилась

В нём, неокрепшем, но живом.

И выходил я в сад больничный,

Кричали мне: «Живи! Живи!»

Синиц трепещущая стайка

Справляла жизни торжество.

И рядом шла моя хозяйка,

Хозяйка сердца моего.

1965

Ирине

В тумане плавают осины,

И холм маячит впереди.

Неудивлённо и несильно

Дрожит душа в моей груди.

Вот так, наверно, и застыну,

И примет мой последний взгляд

Морозом схваченную глину

И чей-то вырубленный сад.

Издалека, из тьмы безгласной,

Где свет качается в окне,

Твой лик печальный и неясный

На миг приблизится ко мне.

Уже без вздоха и без мысли

Увижу я сквозь боль и смерть

Лицо, которое при жизни

Так и не смог я рассмотреть.

1967

СТИХИ ИРИНЕ

Жизнь прекрасна. И коротка,

И тепла, как твоя рука.

Нынче сосны гудят в бору

Всё о том, что и я умру.

Сколько лет нам дано судьбой?

Что оставим мы здесь с тобой?

Сын останется, кровь моя,

Стих останется, боль моя.

Будет ветер у трёх дорог

Разметать золотистый стог

И тростиночка камыша

Будет петь, как моя душа,

И на ветке блеснёт роса,

Как живая твоя слеза.

1976

И. Ж.

Ты о чём звенишь, овёс,

На вечернем тихом поле?

От твоих зелёных слёз

Сердце тает в сладкой боли.

И слышны во все концы

На последнем склоне лета

Тоненькие бубенцы

О покое, о любви,

О растаявшей тревоге.

О неведомой судьбе.

И о днях моих начальных.

И, конечно, о тебе.

О глазах твоих печальных.

1973

ЛЮБОВЬ

Ах, Ирина, Ирина! Совсем не беда,

Что судьба берегла нас не очень.

Что осенних берез

Золотая слюда

Затаилась

В предчувствии ночи.

Что останется в мире

От нашей любви,

Если мир не погибнет от взрыва?

Будут плакать о нас

По ночам соловьи

И черемуха виснуть с обрыва.

Будет радостный мир

Родников, лопухов.

Будет трепет ветлы и романса.

Я тебе посвятил

Три десятка стихов.

Пусть забудутся все,

Если жребий таков.

Лишь бы сын наш любимый

1985

Ирине

Она одна меня поймёт.

Друзья давно в могиле.

Давно ушли от всех невзгод,

Отжили, отлюбили...

А мне дана ещё судьба

О них поведать миру.

Писать стихи, сходить с ума

Над горестною лирой.

Писать который год подряд

И верить доброй сказке,

Что рукописи не горят

И не тускнеют краски...

Мой верный друг - моя жена.

Хоть верьте, хоть не верьте -

Она до смерти мне нужна,

И даже после смерти.

Она простит мои грехи,

Развеет боль сомнений

И сохранит черновики

Моих стихотворений.

1980

Ира, Ира! Вновь неразбериха

В этом смертном мире золотом.

И опять клюкой стучится лихо

В наш обжитый и уютный дом.

Что нам делать в это злое время?

Как себя нам в жизни удержать?

Что случилось на земле со всеми?

Как нам этой жути избежать?

Как спастись от яда равнодушья

Наших бывших радостных друзей?

Как спастись от нищего бездушья,

От бессильной ярости своей?

Я не знаю, может, так и нужно.

Не прогнать судьбу лихую прочь.

Неужели в горести недужной

Даже Бог не сможет нам помочь?..

1997

____________________________

Колобов Владимир Васильевич

Анато́лий Влади́мирович Жигу́лин (1 января 1930, Воронеж, СССР - 6 августа 2000, Москва), советский российский поэт и прозаик, автор ряда поэтических сборников и автобиографической повести «Чёрные камни» (1988).

Биография

Родился в семье выходца из многодетной крестьянской семьи Владимира Фёдоровича Жигулина (род. 1902) и Евгении Митрофановны Раевской (род. 1903), правнучки участника Отечественной войны 1812 года, поэта-декабриста Владимира Раевского.

Отец работал почтовым служащим и страдал открытой формой чахотки. Поэтому детьми (их кроме Анатолия в семье было ещё двое - младшие брат и сестра) занималась в основном мать. Она любила поэзию и часто читала детям стихи.

Мать умерла в 1999 году.

Подпольная организация и арест

В 1947 году Анатолий и несколько его друзей-одноклассников создали «Коммунистическую партию молодёжи» - подпольную организацию, целью которой молодые люди видели борьбу за возврат советского государства к «ленинским принципам». Также «в Программе КПМ содержался секретный пункт о возможности насильственного смещения И. В. Сталина и его окружения с занимаемых постов» (Жигулин 1989, с. 45). Вскоре организация насчитывала порядка 60 человек.

Даже тщательная конспирация не спасла участников КПМ от раскрытия их «заговора» и последующего преследования. Осенью 1949 года начались аресты членов организации. Всего было арестовано примерно 30 человек, то есть половина от общего числа членов КПМ. В числе арестованных оказался и Анатолий. Арестованных содержали в здании № 39, находящемся на улице Володарского.

24 июня 1950 года решением «Особого совещания» Жигулин был приговорён к 10 годам лагерей строгого режима.

В сентябре 1950 - августе 1951 годов отбывал наказание в Тайшете (Иркутская область), работал на лесоповале.

После этого был отправлен на Колыму, где провёл три каторжных года.

Освобождён в 1955 году по амнистии, в 1956 полностью реабилитирован.

На свободе. Путь в литературе

В 1960 году Жигулин окончил лесотехнический институт. За год до этого в Воронеже вышел первый сборник его стихов - «Огни моего города».

4 ноября 1961 года Жигулин знакомится с Александром Твардовским , который с января 1962 года публикует в «Новом мире» несколько подборок стихов поэта. А в 1963 году в свет выходит первый «московский» сборник стихов Жигулина - «Рельсы», который собрал множество положительных отзывов критики. В том же году Жигулин поступает на Высшие литературные курсы Союза писателей СССР. С этого времени он живёт и работает в Москве.

В 1964 году в Воронеже выходит в свет книга стихов поэта «Память», затем в Москве публикуются его сборники «Избранная лирика» («Молодая гвардия», 1965) и «Полярные цветы» («Советский писатель», 1966).

В последующие годы из печати регулярно выходят сборники стихов Жигулина - это «Прозрачные дни» (1970), «Соловецкая чайка», «Калина красная - калина чёрная» (оба 1979), «Жизнь, нечаянная радость» (1980), «В надежде вечной» (1983).

Лирика Жигулина рождается из его собственного душевного и жизненного опыта. Две темы варьируются в его творчестве: природа Средней России, Северо-Восточной Сибири и заключение в лагере. При этом он всегда избегает публицистичности. Даже в исполненных боли строках у него преобладает позитивный общий тон и постоянным остаётся стремление преодолевать выпавшие испытания судьбы. Он рассказывает с максимальной точностью о лично пережитом, последовательно развивая свои мысли. Жигулин пользуется в работе записными книжками, окончательные варианты его стихов, благодаря неоднократной переработке, приобретают законченность и цельность, когда нельзя заменить ни одного слова. Его поэзия убеждает простотой и ясностью языка, близостью к природе и нравственно-гуманистической позицией немало пережившего человека.

«Чёрные камни»

В 1988 году в 7 и 8 номерах журнала «Знамя» вышла в свет автобиографическая повесть Жигулина «Чёрные камни», вызвавшая большой общественный резонанс. В книге он рассказывал о своей семье, о детстве и юности, но подробнее всего - о подпольной организации «Коммунистическая партия молодёжи» (КПМ), действовавшей в Воронеже «один неполный год - с октября 1948-го по август 1949 года» (Жигулин 1989, с. 45), об аресте её участников и о жизни в заключении. Повествование иллюстрируется стихами самого Жигулина, написанными в те годы.

Последние годы

В июле 2000 года поэт закончил составление нового сборника - «Стихотворения», вышедшего небольшим тиражом уже после его смерти.

Умер Анатолий Жигулин в Москве на 71-м году жизни.

Издания

• Жигулин А. В. Костер-человек. - Воронеж: Воронежское книжное издательство, 1961. - 79 с.
• Жигулин А. В. Стихи. - M.: Молодая гвардия, 1965. - 32 с.
• Жигулин А. В. Полярные цветы. Стихи. - М.: Советский писатель, 1966. - 80 с.
• Жигулин А. В. Чистое поле. Стихи. - М.: Советская Россия, 1972. - 112 с.
• Жигулин А. В. Избранное. - М.: Худож. лит., 1981.
• Жигулин А. В. Воронеж. Родина. Любовь. Книга лирики. - Воронеж: Центр.-Черноземное кн. изд-во, 1982. - 350 с.
• Жигулин А. В. В надежде вечной. Стихи. - М.: Советский писатель, 1983. - 320 с.
• Жигулин А. В. Весеннее имя (стихи). - М.: Молодая гвардия, 1987. - 160 с.
• Жигулин А. В. Стихотворения. - М.: Худож. лит., 1987. - 414 с.
• Жигулин А. В. Белый лебедь. Стихи. - М.: Правда, 1988. - 32 с.
• Жигулин А. В. Летящие дни: Стихи. - М.: Советский писатель, 1989. - 416 с.
• Жигулин А. В. Черные камни. - М.: Кн. палата, 1989. - 240 с. ISBN 5-7000-0160-8

Память

• Библиотека семейного чтения № 9 в Воронеже носит имя Анатолия Жигулина.
• 2010 год в Воронеже объявлен годом Анатолия Владимировича Жигулина. Инициаторами стали управление культуры администрации Воронежа и литературная общественность. В этот год ему исполнилось бы 80 лет.

Владимирович - русский литератор, прозаик и поэт, автор знаменитого автобиографического произведения «Черные камни» и нескольких сборников поэзии.

Человек с трудной судьбой, познавший в сталинский период правления весь ужас что стало основой тематики его литературного творчества в дальнейшем.

Владимирович: детские годы

Анатолий родился в Воронеже в первый день 1930 года. Отец Владимир Федорович - выходец из крестьянской семьи, работал служащим на почте. Долгий период болел чахоткой (в опасной открытой форме), поэтому воспитанием Толика и его младших брата и сестры занималась мама. Евгения Митрофановна - образованная и любившая поэзию женщина, приходилось правнучкой В. Ф. Раевскому - знаменитому поэту-декабристу, участвовавшему в Отечественной войне 1812 г.

Анатолий, часто слышавший от мамы стихи и песни, сам начал потихоньку заниматься литературным творчеством. Сначала рифмованными строками юноша излагал школьные сочинения, затем тематика его произведений кардинально изменилась и была посвящена полуголодному детству, разрушенному родному городу и бушующей рядом войне. Первая публикация стихотворений талантливого автора состоялась весной 1949 года в местной газете.

В борьбе за разоблачение режима

В 1947 году Анатолий Жигулин вместе с одноклассниками организовал Коммунистическую партию молодежи - нелегальную организацию, боровшуюся за восстановление государства с ленинскими принципами и разоблачение режима Сталина (исключительно мирным путем). Данный пункт о смещении руководителя страны и его окружения с занимаемых должностей оговаривался в программе молодежной организации под грифом «Секретно». Несмотря на тщательную конспирацию, осенью 1949 года заговор был раскрыт, а большинство его участников, ставших к тому времени студентами, подверглись арестам и наказанию с разными сроками заключения.

Годы в лагерях

Жигулин Анатолий Владимирович - на тот момент студент-первокурсник Лесохозяйственного института - расстрельной статьи избежал каким-то чудом. Решением «Особого совещания» 19-летний юноша был приговорен к 10 годам пребывания в лагерях строгого режима.

За годы осуждения молодому человеку пришлось испытать многое: работал на Колымы и лесоповалах в Тайшете (Иркутская область), участвовал в строительстве железнодорожного полотна Тайшет - Братск.

Рассказ о подпольной организации, действовавшей чуть менее года, о «вине» юного Толика перед государством, понесенном наказании и длительном пути обретения истины отразился в знаменитом автобиографическом произведении «Чёрные камни», увидевшем свет в 1988 году. Данная работа, написанная спокойно-искренним, без истерического надрыва и сентиментальности тоном, вызвала огромный общественный резонанс.

Анатолий Владимирович Жигулин, биография которого повторяет судьбы многих людей сталинского режима, был амнистирован в 1954 году, а спустя 2 года полностью реабилитирован. В 1959 году была опубликована первая тоненькая книга стихотворений «Огни моего города».

Литературная деятельность

По возвращении в Воронеж писатель получил высшее образование, окончив в 1960 году Лесотехнический институт. Затем устроился на работу в воронежскую редакцию «Подъем», которую впоследствии сменил на столичные «Дружбу народов» и «Литературную газету». В 1961 году из-под пера автора вышел сборник «Костер-человек», а 1963 год ознаменовался публикацией первой московской книги стихотворений «Рельсы». В этом же году, решив полностью посвятить себя писательскому творчеству, Жигулин стал слушателем Высших литературных курсов в столице.

В 1964 году 3-тысячным тиражом вышла книга стихотворений «Память», восторженно встреченная прессой. Затем с разницей в год были опубликованы сборники «Избранная лирика» и «Полярные цветы».

Жигулин Анатолий Владимирович: стихи

В конце 60-х о воронежском поэте сложилось устойчивое понятие как о крупном литераторе, который способен ярко и точно выражать трудные темы. Имя Анатолия Жигулина упоминалось в одном ряду с Робертом Рождественским, Андреем Вознесенским, и остальными литературными звездами второй половины 20-го века.

Его творчество, устанавливающее веру в конечный триумф истинных духовно-нравственных ценностей, было востребовано постоянно, вне зависимости от политических колебаний. Сборники произведений, автором которых являлся Жигулин Анатолий Владимирович, стихи для детей ("Лисенок", "Бурундук" в том числе) печатались регулярно: «Жизнь, нечаянная радость», «Сгоревшая тетрадь», «Прозрачные дни», «Калина красная - калина черная», «В надежде вечной», «Соловецкая чайка».

В начале 1990-х Жигулин Анатолий Владимирович создал цикл из 12 стихотворений «Тревожное время России», через рифмованные строки которого рассказал о «колымском конвое», донес читателю все бремя ответственности за целостность Отечества перед прадедами, стал на защиту исторической правды.

Характеристика творчества

Лирика Анатолия Жигулина - человека, прошедшего ужасы лагерной жизни и сумевшего сохранить доброту в своем сердце, рождалась из его личного душевного и жизненного опыта.

В пронзительных строках, посвященных годам заключения в лагере, а также величественной природе Северо-Восточной Сибири и Средней России всегда чувствуется позитивный общий настрой, постоянное стремление и умение стойко преодолевать выпавшие на людскую долю испытания, которым подвергся и Анатолий Владимирович Жигулин.

Стихи о Родине ("О, Родина! В неярком блеске", "Я опять подумал о Родине"), как и вся поэзия воронежского автора, характеризуются простотой и ясностью восприятия, сближают с природой и убедительно доносят нравственно-гуманистическую позицию немало пережившего человека. Выйдя на волю, Анатолий Жигулин в какой-то степени остался надломленным, не раз оказывался в психиатрической больнице, что нашло свое отражение в его искренне-душевной поэзии. Стихотворения Анатолия Владимировича Жигулина легко ложатся на музыку, поэтому стали основой многих произведений профессиональных композиторов.

Муза его жизни

На протяжении почти 40 лет Анатолий посвящал стихи единственной женщине в своей жизни - Ирине Жигулиной-Неустроевой. «Потеряла в траве заколку…», «Хозяйка», «Продли, Всевышний, дни моей Ирины…», «Любовь» вошли в золотой фонд лирической поэзии, стали образцом трепетного и благородного отношения к женщине. Знакомство с Ириной, молодым критиком, филологом по образованию, состоялось в 1961 году, а в 1963 году пара заключила брак. Через год Жигулины радовались появлению первенца Владимира, названного в честь деда. Это была счастливая семья, Ирина полностью подчинила себя интересам супруга, растворилась в нем. Анатолий отвечал взаимностью, жил только ею.

Тяжелые 90-е, болезни, депрессии, безденежье, полное равнодушие высших чинов к судьбе писателя. Не стало талантливого автора 6 августа 2000 года. Анатолий умер на руках Ирины: измученное невзгодами и болезнями сердце поэта остановилось. Ирина пережила мужа на 13 лет, тяжело перенеся в 2009 году еще одну страшную потерю - смерть сына. Заболев пневмонией легких, она не смогла противостоять недугу и ушла. Ушла, чтобы встретиться с теми, кем искренне дорожила, кого любила больше жизни.

Память о советском поэте Анатолии Жигулине жива по сегодняшний день. На доме, где он проживал до отъезда в столицу (ул. Студенческая, 32), в 2002 году была открыта мемориальная доска. Посмертно была опубликована книга прозы и стихов «Далекий колокол», включившая письма читателей и прочие материалы.