Политика модернизации Александра I.

XIX век поставил перед Российской империей ряд вызовов. Чтобы успешно справляться с ними, страна должна была меняться. В начале XIX века процент городских жителей империи был незначительным, а основным населением России было крестьянство. Большинство крестьян были крепостными. Император Александр I пытался ограничить крепостное право, но сталкивался с противодействием знати. Наибольших успехов удалось добиться в присоединенных землях: Прибалтике и Польше.

В эпоху Николая I были предприняты новые меры для модернизации страны. В его правление была введена в действие первая железная дорога, начался промышленный рост, который привел к увеличению населения городов. Император признавал крепостное право злом, принимал законы облегчавшие положение крестьян, но не решился на его отмену. Половинчатые меры Николая I стали одной из причин поражения в Крымской войне, которая подвела итог правлению этого монарха. Результаты царствования Николая I показали необходимость отмены крепостного права и проведения социальных реформ.

Модернизация при Александре I

Реальная политика оказалась традиционной

Ориентированной на сохранение привилегий дворянства.

Обсуждение основных направлений реформ.

Отмена крепостного права

Смягчение деспотизма.

Реорганизация органов власти Министерства – на европейский лад.

Прибалтика:

Законы 1816- 1819 предоставили крестьянам личную свободу..

Свободы в Варшаве. Решение аграрного вопроса.

1818- разрешение государственным крестьянам заводить фабрики и заводы.

1824 – облегчение ухода в города.

Была расширена сеть университетов получивших гарантии невмешательства властей в их внутренние дела.

Была ослаблена цензура (временно).

Модернизация при Николае I

Новые общественные течения (западники и славянофилы).

Революционно-демократическое движение.

Споры о бюрократической модели управления и крепостном праве.

Парламентская монархия английского образца.

В царствование Николая было принято около 100 указов,улучшавших положение крестьян.

Даже в среде помещиков росло понимание того крепостное право бесчеловечно и экономически неэффективно.

Железные дороги.

Начало промышленного переворота.

В ночь с 11 по 12 марта 1801 года в России произошел последний дворцовый переворот.Заговорщики (П.А.Пален и др.)из высшей петербургской знати убили императора Павла 1 .На российский престол Взошел его старший сын Александр. Участие Александра в заговоре против отца во многом объяснялось попытками Павла отстранить старших сыновей от власти.В первые годы своего правления Александр хорошо видел политические и экономическое отставание России от передовых европейских государств, думал о модернизации страны. Оп выступал против диспаттизма и самодурства отца.А.востоновил Жалованнык грамоты дворянству и городам, объявил амнистию, был разрешен свободный въезд и выезд за границу, отмена ограничений торговли, предоставил право мещанам и крестьянам покупать не населенные земли. В 1801 г. был образован Непременный совет – совещ. орган при императоре.1802 г. – реформы высших органов власти. Коллегии заменили на 8 министерств: военная,морская и тд. Реформы завершили процесс разграничения функций органов госуд. управления.1802г – реформация сената.ставший высшим административным,судебным орг.в системе госуд.управлен.1803-реформа системы народного просвещения. Введения принципа единоличия затронуло управление православной церкви. Реформы 1801-1811 не изменили самодержавной сущности политич. системы России. Они усилили централизацию и бюрократизацию гос аппарата.

18.Начало буржуазных реформ в России: отмена крепостного права, реформы 60-70г. XIX в

Предпосылки:1.деятельность просвещенных императоров (П1, Е2, А1) 2.деят-ть передовой общественности и двор-ва 3.недовольство народа нарастаниемреволюц ситуации в стране. Этому способствовало пораж-е в Крымской войне 4. интенсивное развитие капит отн-й, начало пром переворота в России

В 1857-58 гг во всех губерниях были созданы двор комитеты, кот должны были рассм вопрос о низвержении кр права. После систематизации всех этих предложений выявилось 3 позиции: 1.сохранение кр права, но лишь частичное его усовершенствование 2.освобождение кр-н, но без земли (недостатки: г-во лишалось налогоплательщика, в г-ве началось бы бродяжничество и разбой, дворяне могли быстро изменить систему хозяйствования 3.освободить кр-н с землей, но за выкуп.

19.02.1861 были подписаны документы по реформе, 5.03 был опубликован 1 документ - манифест об отмене кр права, 2 документ - положение о кр-нах, вышедших из креп зав-ти.

Основные положения реформы:1.была предоставлена личная свобода 2.земля признавалась собств-тью помещика 3.кр-нин получал в пользование свои хоз постройки и опред кол-во земель 4.кр-не должны были выкупить получ землю (механизм выплаты: 20 % стоимости земли кр-н непосредственно платил помещику (либо 40 дней в году барщина). 80% стоимости земель за кр-на помещику сразу выплачивало г-во. А кр-н должен был в теч 49 лет этот долг вернуть г-ву.) 5.В том случае, если кр-н мог сразу выкупиться, но помещик этого не хотел, то в теч 20 лет помещик имел право на условиях временно обязанного. 6.вышедшие из креп зав-ти кр-не объединялись в сельские общины.

Позитивные последствия: 1.В России было отменено рабство, кр-во получило личную свободу 2.реф-ма способствовала развитию кап отн-й в России

Негативные последствия:1.существовала кабала с выкупом земель для кр-н. За этот период выкупные платежи были отменены в 1906 году, кр-не выплатили г-ву в 3 раза больше стоимости земель 2.реф-ма породила проблему малоземелья кр-н 3.замкнутость и привязанность с с/общине тормозили развитие кап отношений, а именно:не было свободного ухода, замедлялся процесс дифференциации, с/о придерживалась уравнит принципа, не было возможности использовать новую технику

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Заключение

Введение

Первая четверть XIX в. - наиболее сложный, насыщенный противоречиями и своеобразным драматизмом период в истории императорской России. Общую характеристику этого периода можно было бы озаглавить: «Россия на распутье» - между самодержавно-крепостническим строем русской государственности и русских общественных отношений и поисками новых форм социально-политической организации страны. В центре интереса к этой эпохе стоит у историков личность императора Александра 1, независимо от того, преувеличивают ли они роль личности властителя в судьбах страны или ставят ее в надлежащие рамки как создание условий данного времени, как индивидуальную призму, сквозь которую можно просмотреть скрещение, в определенном, конечно, преломлении, тех или иных основных жизненных тенденций данной эпохи.

Преобразованиям Александра 1 и в настоящее время уделяется огромное значение. Многочисленными авторами пишутся статьи о его деятельности, изучается то колоссальное влияние проведенных преобразований на социально-экономическое развитие страны в целом. То, что люди спустя столько лет не только помнят, но и анализируют, пытаются сопоставить сдвиги прошлых лет с ситуацией на сегодняшний день, заслуживает уважение и подтверждает то, что Александр 1 по праву занимает столь высокое место в истории России.

В данной работе мы рассмотрим то, как Александр 1 пришел к власти и начало его реформаторской деятельности, политику проводимую им в послевоенное время, а также неудачи, которые постигли его преобразования.

1. Начало реформаторской деятельности Александра 1

реформаторская александр политика

Александр 1 взошел на российский престол, намереваясь осуществить радикальную реформу политического строя России путем создания конституции, гарантировавшей всем подданным личную свободу и гражданские права. Он сознавал, что подобная «революция сверху» приведет фактически к ликвидации самодержавия и готов был в случае успеха удалиться от власти. Однако он также понимал, что нуждается в определенной социальной опоре, в единомышленниках. Ему необходимо было избавиться от давления как со стороны заговорщиков, свергнувших Павла, так и поддерживавших их «екатерининских стариков». Уже в первые дни после воцарения Александр объявил, что управлять Россией будет «по законам и по сердцу» Екатерины II. 5 апреля 1801г. был создан Непременный совет -- законосовещательный орган при государе, получивший право опротестовывать действия и указы царя.

Первые годы царствования Александра 1 оставили наилучшие воспоминания у современников. «Дней Александровых прекрасное начало» - так обозначил эти годы А.С. Пушкин. Наступил короткий период «просвещенного абсолютизма». Открывались университеты, лицеи, гимназии. 25 февраля 1803 года Александр 1 издал указ «О свободных землепашцах». По этому указу помещики, желавшие освободить крестьян, могли освобождать крестьян целыми селениями, на основании договоренности с крестьянами.

Министр Внутренних дел получил право утверждать соглашения помещиков с крестьянами. Из этого дело ничего не вышло. Те, кто больше всех выступал против крепостного права, помещики-якобинцы, вроде графа Строганова, заявлявшего на собраниях Негласного Комитета, что опасность заключается не в освобождении крестьян, а в удержании их в крепостном состоянии, и не подумали освободить крестьян. Только граф С.П. Румянцев освободил 5000 крепостных. В течение царствования Александра было освобождено добровольно всего лишь около 50.000 крестьян. Граф же Строганов, говоривший в Париже во время французской революции, что он мечтает дожить до такой же революции в России и больше всех настаивавший на освобождении крестьян, и не подумал отпустить на волю всех своих крестьян. Но идеи, заложенные в указе 1803 г., впоследствии легли в основание реформы 1861 г.

Крики о необходимости срочной отмены крепостного права были только одним из способов расшатывания царской власти со стороны масонов и якобинцев. Вот, дескать, смотрите, как сидящий на троне тиран не желает дать свободу миллионам своих подданных. Это только распаляло страсти масонов, вольтерьянцев и сторонников французской революции против тирана. С другой стороны, эти крики вызывали вражду к царю среди той части дворянства, которая вовсе не желала расставаться с теми выгодами, которые им давало пользование бесплатным трудом крещеной собственности. А таких дворян было много между средних и низших слоев дворянства, которые являлись приверженцами православия и сторонниками монархии. Затрагивать интересы этих слоев дворянства и освобождать крестьян против их желания было опасно.

Желание Александра 1 освободить крестьян наталкивалось на сложную политическую игру слоев враждебных монархической власти и на материальные интересы ее убежденных сторонников.

Одного желания Александра 1 как можно скорее освободить крестьян было мало. Он должен был считаться с реальной политической обстановкой в стране. А она, благодаря расцвету масонства, падению влияния православного и монархического сознания в высших слоях дворянства, в России была очень и очень напряженной.

Александр 1 хотел пресечь подобные постыдные явления, но предложение о запрещении продавать крестьян без земли натолкнулось на упорное сопротивление высших сановников. Они считали, что это подрывает крепостное право. Не проявив настойчивости, молодой император отступил.

Параллельно Александр осуществлял административную реформу и реформу образования. В первые шесть лет правления, Александр 1 успел показать, что он способен к быстрым переменам. Его внутренняя политика не удовлетворила ни людей бабушкиного века, ни членов интимного комитета; и те и другие увидели, что не владеют волею и настроением Александра и не могут положиться на его постоянство.

Причиной этого непостоянства политики было вовсе не непостоянство его характера, как это обычно утверждают, а двойственность его мировоззрения, смешение в его мировоззрении двух враждебных политических доктрин - монархической и республиканской.

Александр 1 несомненно, желал принести пользу русскому народу. Но все его самые лучшие намерения почти всегда роковым образом оборачивались и против него и против исторических национальных интересов русского народа. Причиной всех его неудач было его мировоззрение - странная противоестественная смесь монархических идей с республиканскими, православия с европейским мистицизмом, либерализма с консерватизмом.

В 1807 г. Александр приблизил его к себе, а затем взял с собой, отправляясь в Эрфурт на свидание с Наполеоном. Французский император быстро оценил скромного статс-секретаря, внешне ничем не выделявшегося в русской делегации. «Не угодно ли вам, государь, - в шутку спросил он Александра, -- обменять мне этого человека на какое-нибудь королевство?» Сперанский отличался широтой кругозора и строгой системностью мышления. Он не терпел хаоса и сумбура. Любой, самый запутанный вопрос в его изложении приобретал упорядоченную стройность. В 1809 г. По поручению Александра он составил проект коренных преобразований. В основу государственного устройства Сперанский положил принцип разделения властей - законодательной, исполнительной и судебной. Каждая из них, начиная с самых нижних звеньев, должна была действовать в строго очерченных рамках закона. Создавались представительные собрания нескольких уровней во главе с Государственной думой - всероссийским представительным органом. Дума должна была давать заключения по законопроектам, представленным на ее рассмотрение, и заслушивать отчеты министров.

Все власти - законодательная, исполнительная и судебная - соединялись в Государственном совете, члены которого назначались царем. Мнение совета, утвержденное царем, становилось законом. Если в Государственном совете возникало разногласие, царь по своему выбору утверждал мнение большинства или меньшинства. Ни один закон не мог вступить в действие без обсуждения в Государственной думе и Государственном совете.

Реальная законодательная власть по проекту Сперанского оставалась в руках царя. Но Сперанский подчеркивал, что суждения Думы должны быть свободными, они должны выражать «мнение народное». В этом и заключался его принципиально новый подход: действия властей в центре и на местах он хотел поставить под контроль общественного мнения. Ибо безгласность народа открывает путь к безответственности властей.

По проекту Сперанского избирательными правами пользовались все граждане России, владеющие землей или капиталами, включая государственных крестьян. Мастеровые, домашняя прислуга и крепостные крестьяне в выборах не участвовали, но пользовались важнейшими гражданскими правами. Главное из них Сперанский сформулировал так: «Никто не может быть наказан без судебного приговора». Это должно было ограничить власть помещиков над крепостными. Осуществление проекта началось в 1810 г., когда был создан Государственный совет. Но затем дело остановилось: Александр 1 все более входил во вкус самодержавного правления.

2. Политика Александра 1 в послевоенное время

Когда бури военных лет пронеслись, правительство не возвратилось к деятельности в прежнем направлении.

События этих лет неодинаково подействовали на общество и на правительство: в первом они вызвали необычайное политическое и нравственное возбуждение; общество непривычно оживилось, приподнятое великими событиями, в которых ему пришлось принять такое деятельное участие.

После наполеоновских войн Александр 1 еще не сразу стал поклонником абсолютизма. В значительной мере под его влиянием новый французский король Людовик XVIII дал своему народу конституционную хартию (хотя и с очень ограниченным кругом избирателей). Сам Александр, сделавшись после Венского конгресса «царем польским», дал Польше (в декабре 1815 г.) конституцию, предоставлявшую законодательную власть в стране польскому сейму. Наместником в царстве Польском был назначен старый польский генерал Зайончек (бывший начальником одной из дивизий в армии Наполеона). Польша имела свое правительство (из 5 министров) и свою особую армию (около 40 тыс.); командующим польской армией был назначен брат царя, великий князь Константин (женатый на польской аристократке). В речи при открытии польского сейма в 1818 г. Александр сказал, что свободные учреждения совершенно согласуются с общественным порядком и утверждают истинное благосостояние народов, и заявил о своем намерении -- благодетельное влияние свободных учреждений распространить на все страны, попечению. В это время Александр поручил другу своей молодости Новосильцеву составить план конституции для России, и последний составил «уставную грамоту», однако Александр отложил осуществление проекта Новосильцева.

Известно, что во вторую половину царствования император очень мало занимался внутренними делами России, все его внимание постепенно сосредоточилось на устройстве политического порядка в Польше, на поддержании устройством Священного союза политического порядка в Западной Европе.

Одно дело внутри государства живо интересовало Александра -- это была организация военных поселений, начальником которых был назначен все тот же Аракчеев. Главною целью военных поселений было уменьшение расходов казны на содержание армии. Система военных поселений состояла в том, что некоторые территории, населенные казенными крестьянами, передавались из гражданского ведомства в военное; они освобождались от обычных податей и повинностей и зато должны были из состава населения комплектовать и содержать определенные воинские части; семейные солдаты должны были составлять коренное население волости: у них по квартирам распределялись холостые солдаты, которые работали у хозяев как батраки и взамен заработной платы получали от них полное содержание. Правительство заботилось об улучшении материального положения военных «поселян», давало им скот, инвентарь, ссуды и пособия, но вся жизнь их была скована строгими правилами военной дисциплины и находилась под непрестанным надзором начальства, и потому население (как и общество) относилось с ненавистью к этой системе и считало ее худшим видом крепостного права. Военные поселения при Александре 1 получили широкое развитие: к 1820 г. корпус военных поселений состоял из 90 батальонов пехоты в Новгородской губернии и 36 батальонов пехоты и около 250 эскадронов кавалерии в украинских поселениях.

В 1816--1819 гг. было произведено освобождение крепостных крестьян в Прибалтийском крае, но условия реформы не соответствовали интересам крестьян, ибо вся земля оставалась в собственности помещиков. «Учреждение» для эстляндских крестьян, изданное в 1816 году, гласило, что «эстляндское рыцарство, отрекаясь от всех доселе принадлежащих ему крепостных наследственных прав на крестьян, предоставляет себе токмо право собственности на земли». Однако в этом «токмо» заключалось весьма многое! Крестьяне, сделавшись лично свободными, но не получив никаких земельных наделов, попали в полную экономическую зависимость от помещиков и должны были превратиться или в арендаторов помещичьей земли, или в батраков в помещичьих хозяйствах. На таких же условиях были «освобождены» в 1817 г. крестьяне Курляндской губернии, а в 1819 г.-- крестьяне в Лифляндской губернии и на о. Эзеле.

В области культуры и просвещения последние годы Александрова царствования характеризовались попытками привлечения религии на службу реакции и обскурантизма. В 1817 г. было учреждено Министерство духовных дел и народного просвещения (с князем А.Н. Голицыным во главе), которому было поручено заботиться о том, «дабы христианское благочестие было всегда основанием истинного просвещения». Сам князь Голицын был человек религиозный, культурный и гуманный, но его помощники (как пресловутые Магницкий и Рунич, попечители Казанского и Петербургского учебных округов) -- ханжи, лицемеры и карьеристы -- взялись насаждать «христианское благочестие» путем злобных преследований всяких проявлений «безбожия» и «вольнодумства»; эта политика повела к разгрому свободной науки в университетах.

После войны в России началось движение за освобождение крестьян от крепостной зависимости. В 1816 г. в Петербурге было создано первое тайное политическое общество -- «Союз спасения». Инициаторами создания этого общества были шестеро молодых офицеров. Во главе их стоял 24-летний полковник гвардейского Генерального штаба Александр Муравьев. Тайное общество имело свою программу и устав, Оно вербовало в свои ряды новых молодых членов. В 1818 г. этот союз принял новую программу и выработал организационные формы. Вскоре родилась вторая дворянская тайная организация -- «Союз благоденствия», который просуществовал до 1821 г. На их основе в сложной и противоречивой обстановке возникли два новых общества -- Южное и Северное.

Южное общество было создано в мартовскую ночь 1821 г. в Тульчине, на Украине, где располагались части Второй армии, в которой проходила служба его основателя Павла Пестеля. Северное общество возникло в Петербурге осенью 1822 г. после возвращения гвардии из Москвы в Санкт-Петербург. Оба общества сознавали себя частями одного целого, одной общей организации. Под руководством Никиты Муравьева был разработан проект конституции. Та группа декабристов Северного общества, которая подготовила и организовала восстание 14 декабря 1825 г. в Петербурге, в своем руководящем ядре придерживалась республиканских убеждений.

Так при всеобщем недовольстве и при полном идейном отчуждении интеллигентного общества от царя и его правительства заканчивалось царствование Александра 1, возбудившее вначале такие светлые надежды у всех.

3. Крушение преобразование Александра 1

Нам уже доподлинно известно, сто начинания Александра 1, почти все были безуспешны. Лучшие из них те, которые остались бесплодными, другие имели худший результат, т. е. ухудшили положение дел. В самом деле, мечты о конституционном порядке осуществлены были на западном крае России, в Царстве Польском. Действие этой конституции причинило неисчислимый вред истории. Вред этот имел случай почувствовать сам виновник польской конституции.

За пожалованную конституцию поляки вскоре отплатили упорной оппозицией на сейме, которая заставила отменить публичность заседаний и установить в Польше, помимо конституции, управление в чисто русском духе. Одним из лучших законов первых лет был указ 1803 г. 20 февраля о вольных хлебопашцах; на этот закон возлагали большие надежды, думали, что он подготовит постепенно и мирно освобождение крестьян. Лет за 20 со времени издания закона вышло на волю по добровольному соглашению с помещиками 30 тыс. душ крепостных крестьян, т. е. около 0,3% всего крепостного населения империи (по VI ревизии в 1818 г., его считалось до 10 млн. ревизских душ).

К такому микроскопическому результату привел закон, наделавший столько движения. Даже и административные реформы, новые центральные учреждения вовсе не внесли ожидаемого обновления в русскую жизнь, зато усилили очень заметно нескладицу в русском административном механизме. До тех пор в центре, как и в провинции, действовали, по крайней мере по наружности, коллегиальные учреждения.

Государственный совет, Сенат и комитет министров были построены на том же коллегиальном начале, какое проведено было в губернских учреждениях Екатерины, а учреждения, служившие посредниками между теми и другими, министерства и главные управления, были основаны на начале единоличной власти и единоличной ответственности своих управителей; верх и низ управления построены были на ином начале, не на том, на каком держалась средина управления (это система передаточных учреждений).

В чем заключалась причина этой безуспешности этих преобразовательных начинаний? Она заключалась в их внутренней непоследовательности. В этой непоследовательности историческая оценка деятельности Александра. Новые правительственные учреждения, осуществленные или только задуманные, основаны были на начале законности, т. е. на идее твердого и для всех одинакового закона, который должен был стеснить произвол во всех сферах государственной и общественной жизни, в управлении, как и в обществе.

Но по молчаливому или гласному признанию действующего закона целая половина населения империи, которого тогда считалось свыше 40 млн. душ обоего пола, целая половина этого населения зависела не от закона, а от личного произвола владельца; следовательно, частные гражданские отношения не были согласованы с основаниями новых государственных учреждений, которые были введены или задуманы.

Император и его сотрудники решились вводить новые государственные учреждения раньше, чем будут созданы согласованные с ними гражданские отношения, хотели построить либеральную конституцию в обществе, половина которого находилась в рабстве, т. е. они надеялись добиться последствий раньше причин, которые их производили.

Люди тех поколений были уверены, что все части общественных отношений изменятся, все частные вопросы разрешатся, новые нравы водворятся, как только будет осуществлен нарисованный смелой рукой план государственного устройства, т. е. система правительственных учреждений. Они расположены тем более были к такому мнению, что гораздо легче ввести конституцию, чем вести мелкую работу изучения действительности, работу преобразовательную. Первую работу можно начертать в короткое время и пожать славу; результаты второй работы никогда не будут оценены, даже замечены современниками и представляют очень мало пищи для исторического честолюбия.

На той же точке зрения, на какой стоял Александр 1 и его сотрудники, стояли и люди 14 декабря; если они о чем размышляли и толковали много, то о тех формах, в какие должен облечься государственный порядок, о той же конституции. Правда, все, что они проектировали определенного и практически исполнимого, все было уже сказано раньше их, в проекте Сперанского. Они касались и частных гражданских отношений, т. е. взаимных отношений лиц и сословий, но их мысли касались этого, как язвы отечества, не зная, как устранить, каким строем отношений заменить действующий общественный порядок.

Как сотрудники Александра, так и люди 14 декабря, односторонне увлеченные идеей личной и общественной свободы, совсем не понимали экономических отношений, которые служат почвой для политического порядка. Эта односторонность тех и других, и воспитателей и воспитанников (ибо декабристы были воспитанниками Александра и Сперанского), особенно резко выразилась в вопросе о крепостном праве; как правительство Александра, так и декабристы были в большой уверенности, что стоит дать крестьянам личную свободу, чтобы обеспечить их благоденствие; о материальном их положении, об отношении их к земле, об обеспечении их труда они и не думали или думали очень мало.

Движение 14 декабря было последним гвардейским дворцовым переворотом; им кончается политическая роль русского дворянства. Оно еще останется некоторое время при делах, как сословие, будет принимать деятельное участие в областных учреждениях, но оно уже перестанет быть правящим классом, а превратится в такое же орудие правительства, в такое же вспомогательное средство бюрократических учреждений, каким оно было в старые времена, в XVII столетии.

Заключение

Царствование Александра 1 началось событиями ночи с 11 на 12 марта 1801 г. и закончилось пушечной пальбой 14 декабря 1825 г. Между смертью Павла 1 и расстрелом декабристов -- глубокая внутренняя связь, хотя социальная сущность этих явлений глубоко различна: в XVIII в. -- только дворцовый переворот, в XIX в. -- налицо признаки революционных настроений в широких кругах.

Первая четверть 19 века, время царствования Александра 1, явилась временем наивысшего подъема Российского государства. В данной работе мы выяснили как складывались черты характера Александра 1, каким образом проходило его воспитание. Тем более, что политические идеи и личные взгляды были тесно связаны с воспитанием, какое получил император, и с его характером, какой образовался под влиянием его воспитания. Вот почему воспитание Александра 1, как и характер его, получают значение важных факторов в истории нашей государственной жизни.

Александр стоял на рубеже двух веков, резко между собой различавшихся. XVIII столетие было веком свободных идей, разрешившихся крупнейшею революцией. XIX век, по крайней мере в первой своей половине, был эпохой реакций, разрешавшихся торжеством свободных идей. Император Александр 1 сам по себе, не по общественному положению, по своему природному качеству был человек средней величины, не выше и не ниже общего уровня. Ему пришлось испытать на себе влияние обоих веков, так недружелюбно встретившихся и разошедшихся.

Таким образом, Александр 1, несмотря на не совсем удачную реформаторскую деятельность в целом, внес свой вклад в дело развития России, преумножения ее богатств, укрепления позиций на международной арене, расцвета культуры.

Список использованной литературы

1. Анисимов Е.В. Россия в XVIII - первой половине XIX века: эксперим. учеб. пособие для ст. кл. / Е.В. Анисимов, А.Б. Каменский. - М.: МИРОС, 1994. - 336 с.

2. Бутромеев В.П. Всемирная история в лицах, XVIII-XIX века: энциклопедия для школьников / В.П. Бутромеев. - М.: Олма-Пресс, 1999. - 320 с.

3. Заорская, И.Ю. Отечественная история: учебное пособие для студентов вузов / И.Ю. Заорская, М.В. Зотова, А.В. Демидов и др. - М.: Логос, 2002. - 560 с.

4. Карамзин Н.М. История государства Российского / Н.М. Карамзин. - М.: ЭКСМО, 2002. - 830 с.

5. Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли: учебник / В.О. Ключевский, В.А. Александров. - М.: Правда, 1990. - 623 с.

6. Ключевский В.О. О русской истории: сборник / Под ред. проф. В.И. Буганова, В.О. Ключевский. - М.: «Просвещение», 1993. - 576 с.

7. Ключевский В.О. Сочинения: В 9-ти т. Т. 1. Курс русской истории. Ч. 1. / Под ред. В.Л. Янина, В.А. Александрова, В.О. Ключевский. - М..: Мысль, 1987. - 431 с.

8. Корнилов А.А. Курс истории России XIX века: учебник / А.А. Корнилов. - М.: Высш. шк., 1993. - 446 с. - (Историческое наследие).

9. Мережковский Д.С. Александр Первый: роман / Д.С. Мережковский. - М.: Современник, 1993. - 448 с. - (Государи Руси Великой).

10. Мироненко С.В. Самодержавие и реформы: политическая борьба в России в начале XIX в. / С.В. Мироненко, отв. ред. С.С. Дмитриев. - М.: Наука, 1989. - 238 с.

Размещено на Allbest

Подобные документы

Формирование личности и реформаторская деятельность Александра І. Внешняя политика императора до 1812 года. Борьба за освобождение Европы и "Священный Союз". Изменения в политике и рост правительственной реакции. Неудача преобразований Александра І.

курсовая работа , добавлен 12.12.2011

Анализ исторического портрета Александра II. Александр II: исторический портрет. Воспитание и характер императора. Александр II и начало преобразований. От первой до последней любви Александра II. Александр II-реформатор российского государства.

реферат , добавлен 08.08.2008

Перипетии вступления Александра I на российский престол. Первые шаги императора во внутренней политике. Основные преобразования: жалованная грамота дворянству, жалованная грамота городам. Шаги Александра по освобождению крестьян от крепостной зависимости.

презентация , добавлен 23.12.2014

Юность и родители Александра II. Начало правления, сущность проводимых реформ, внешняя политика. Семья Александра II, его дети от первого и второго браков. Подробности покушения и убийство царя. Итоги царствования. Некоторые памятники Александру II.

презентация , добавлен 26.05.2012

Основные биографические данные об Александре ІІІ. Особенности воспитания и его влияние на становление характера Александра. Внешняя и внутренняя политика императора, положения контрреформ в области науки, просвещения, аграрного вопросы и финансов.

курсовая работа , добавлен 03.02.2012

Блестящие победы и сокрушительные поражения России в XIX веке. Причины перехода правительства Александра I к реформам, отказ от них и переход к консервации отношений на втором этапе правления. Реформы Александра II, внутренняя политика Александра III.

эссе , добавлен 24.11.2010

Начало царствования Александра II и предпосылки реформаторской деятельности. Принципы его внешней и внутренней политики. Проведение и суть крестьянской реформы 1861 г. Необходимость проведения реформ самоуправления (земской и городской реформ) и их суть.

курсовая работа , добавлен 08.01.2011

Детство и юность будущего русского императора Александра II. Женитьба и восхождение на престол, личные трагедии. Отмена крепостного права. Подъем общественного движения. Последние годы жизни императора. Несколько покушений на императора Александра II.

презентация , добавлен 20.01.2015

Краткое описание детских лет Александра ІІІ, его женитьба с Марией Федоровной. Личность и мировоззрение императора, начало государственной деятельности. Внутренняя, внешняя политика и итоги царствования императора. Александр III глазами современников.

презентация , добавлен 17.04.2011

Детство, образование, воспитание внука императрицы Екатерины II Александра I. Причины ранней женитьбы. Портрет жены - Елизаветы Алексеевны. История отношений с Нарышкиной. Заговор и убийство отца, восшествие на престол. Внешняя политика Александра I.

Модернизация – очень притягательное слово. Вряд ли найдутся люди, готовые открыто признать, что они – против модернизации. Даже такие стопроцентные сторонники либерал-монетаризма как Евгений Ясин некогда в интервью Борису Межуеву и мне главной причиной, по которой лучше откладывать деньги куда-нибудь, чем пускать их на поддержку реального сектора экономики, называют «крайне низкий уровень деловой активности». Не вдаваясь в обсуждение сути этого аргумента, в данном контексте важно отметить то, что Ясин не отверг саму идею модернизации, он лишь утверждал, что она не может быть реализована «здесь и сейчас», то есть в России конца первого десятилетия XXI в.

Об отношении либерал-монетаристов к модернизационным идеям свидетельствует и популярность среди либеральных реформаторов России начала 1990-х годов авторитарных модернизаторов Аугусто Пиночета, а сегодня – и .

Тем самым, модернизация как глобальный проект переустройства страны с целью ее экономического подъема идейно не отвергается даже либерал-монетаристами, не говоря уже о сторонниках развития реального сектора экономики, вне зависимости от того, являются ли они жесткими дирижистами (как Сергей Глазьев) или представителями либерально ориентированного бизнеса (Борис Титов, Яков Миркин).

Однако исторический опыт модернизаций в России, несмотря на всю условность любых исторических аналогий – на самом деле, серьезный аргумент против модернизации сегодня. И далеко не только потому, что последняя из них – сталинская – сопровождалась сильнейшим «закручиванием» всех возможных гаек.

Сторонники концепции модернизаций выделяют в истории России 4 модернизации: Петра I , Александра II , столыпинскую и сталинскую . Иногда к этому списку добавляют реформы Александра I . Однако в контексте заявленной темы имеет смысл говорить о модернизациях Александра II и И.В. Сталина : петровская модернизация проводилась все-таки в исторически очень отличное от нынешнего время, реформы Александра I касались в основном сферы управления, а столыпинская модернизация оказалась незавершенной из-за гибели самого П.А. Столыпина и Первой мировой войны.

Какие же особенности александровской и сталинской модернизаций, и шире – российской власти и российского общества – позволяют предположить сомнительную успешность глобального модернизационного проекта сегодня?

Во-первых, российская власть плохо владеет навыком не столько создавать проекты развития, сколько обеспечивать их бесперебойное существование, в первую очередь, — сохранение набора их базовых ценностей – вне зависимости от смены правителей и правительств. Сохраняя при этом постоянное, последовательное и поступательное функционирование одних и тех же институтов, без их бесконечного реформирования, с одной стороны, и утапливания в бюрократической рутине – с другой.

Особенно наглядно этот феномен ценностной, идейной и идеологической неустойчивости российской власти проявился в XIX веке. Не случайно этот период в учебниках истории с удовольствием изображают в виде своеобразного маятника – от «либеральных» Александра I и Александра II к «реакционным» Николаю I и Александру III. Это «качание» от одного правления к другому и от одного набора ценностей к другому в течение целого столетия закончилось в правление Николая II идеологической чехардой, кадровой нестабильностью и, в определенном смысле, стало одной из глобальных предпосылок событий 1917 года.

Казалось бы, советская эпоха с её планированием экономики, монолитностью элиты и единством идеологии была совсем иной. Однако в долгосрочной перспективе советский модернизационный проект, в том числе – его ценностный компонент, по сути, после технологического и экономического прорыва 1930-х годов стал всё больше поглощаться бюрократической практикой. А в какой-то момент превратился лишь в оболочку для властной риторики, догматизм которой не только препятствовал реальному долгосрочному проектированию, но и сильно мешал элите понять, что же делать со страной дальше.

Во-вторых, названная черта российской власти во многом определила другую особенность модернизаций. «Постмодернизаторское» поколение бюрократии, находившееся в первые, наиболее трудные годы реформ нередко на старте своей карьеры, обычно идеологически и практически осмысляло себя через противопоставление поколению модернизаторов. Это, в свою очередь, приводило к потере каких-то видимых ориентиров для развития и либо контрреформам (Александр III ), либо к стагнации и застою (Н.С. Хрущев и Л.И. Брежнев ). Во втором случае после смерти «вождя» развенчание культа его личности распространялось и на его методы модернизации страны. В итоге, вместо поступательного однонаправленного развития на основе достигнутого в ходе модернизаций, в том числе путем точечного устранения «перегибов», рано или поздно начинались критика самих принципов реформ, поиск новых принципов в качестве «правильных» и на их основе – пересмотр достижений предшествующего периода.

Казалось бы, ничего не мешало Александру II в 1870-е годы продолжить общее направление реформ, заданное им в начале 1860-х. Скажем, сделать следующий шаг в освобождении крестьянства (так, как это понималось в либеральном духе начала 1860-х годов) – отменить круговую поруку и упразднить общину. Или расширить институт земского самоуправления вниз (с уровня уезда до уровня волости) и вверх (объединение губернских земств в некий общеземский орган или создание всероссийской земской организации) – именно таковы были основные требования либерально настроенной части земцев. В области судопроизводства логичным развитием судебной реформы могла бы стать разработка норм административной юстиции – то есть той области права, которая определяла бы права граждан подавать в суд на чиновников .

Рубежным моментом в сворачивании преобразований стал выстрел Дмитрия Каракозова , который, как решил император, отразил реакцию общества на его реформы. Значительную роль сыграла и мнительность императора, свойственная ему и до восшествия на престол, но особенно обострившаяся после того же выстрела 1866 года. Однако, думается, дело было не в одном императоре. «Короля играет свита». И вокруг него не нашлось людей, способных убедить в продолжении реформ – убедить точно также, как во второй половине 1850-х годов его убедили в необходимости их начала. И хотя и братья Милютины, и великий князь Константин Николаевич по-прежнему были где-то рядом с императором (правда, Николай Милютин с конца 1866 года отошел от дел), да и отдельные реформы (городская, военная) имели место в начале 1870-х годов – общее же ощущение от 1870-х годов таково, что власть пошла по пути отрицания сделанного ею же десятилетием ранее. Это направление сохранилось и в следующее царствование. Большое влияние при этом в 1880-е годы получили активные сторонники и участники разработки реформ начала 1860-х годов, разочаровавшиеся в них еще на этапе их внедрения в жизнь. Как, скажем, К.П. Победоносцев , Д.А. Толстой , М.Н. Катков , К.Н. Леонтьев , ставшие идеологическими символами правления Александра III.

В советское время «постсталинское» поколение бюрократии также не стремилось продолжить сталинский экономический проект, и объективно требовавшееся на следующем историческом шаге обновление системы потонуло не только в волюнтаризме Хрущева с его кукурузными полями, но и в бюрократической рутине как таковой. Показательно, что экономическая реформа при Хрущеве состояла в попытках структурного переформатирования системы управления, а косыгинская реформа, обеспечившая «золотую пятилетку» 1966 – 1970 годов, не была продолжена – опять же по причине идейных разногласий и аппаратных расхождений в Политбюро.

Алексей Николаевич Косыгин — идеолог экономических реформ 1965-1970 гг

В-третьих, любая модернизация опирается на определенную общественную мобилизацию . Это вполне естественно для технологии «большого рывка вперед», причем мобилизация хорошо работает и на уровне личностном, и на уровне общественном, и на уровне общегосударственном. Общественная мобилизация – важный ресурс модернизации . И этот ресурс хорошо работает в российских условиях. Как известно, русское сознание вообще легче воспринимает глобальные задачи, больших и серьезных врагов – будь то нацизм, эксплуататорские классы или крестьянская отсталость. Нам легче вести борьбу на грани выживания, чем заниматься будничной работой, не осененной великой идеей.

В зависимости от особенностей исторического контекста и специфики российских модернизаций разной была степень мобилизации общества и то, какие его группы мобилизовывались в первую очередь. Александровские реформы, нацеленные на либерализацию политической и экономической сфер жизни общества, на его «раскрепощение» (не только в буквальном смысле отмены крепостного права, но и в смысле увеличения степени свободы и самоорганизации по разным направлениям) проводились на фоне активизации общественных сил. «Народ» был в стороне от этого процесса, но практически всё образованное общество, его интеллектуальная элита буквально слились в едином реформаторском порыве с властью. Причем это явление захватило и провинциальное общество – ведь в каждой губернии вся «прогрессивная» (и не очень) общественность принимала активное участие в губернских комитетах по крестьянскому вопросу.

Сталинская модернизация по понятным причинам мобилизовала всё общество всеми возможными способами. В их ряду – как репрессивные приемы (партийные чистки, раскулачивание, насильственная коллективизация, ГУЛАГ, расстрелы и т.д.), так и совершенно очевидный неподдельный энтузиазм масс. Этот фактор стал одним из серьезных ресурсов сталинской модернизации, который не стоит скидывать со счетов даже тем, кто считает, что экономический и технологический рывок 1930-х годов обеспечивался преимущественно иностранными деньгами и зарубежными инженерами, а без Великой депрессии на Западе вообще мог бы и не состояться.

Однако общественное единение вокруг целей и задач модернизации уже следующим поколением воспринимается далеко не однозначно . Причем здесь важно даже не столько недовольство модернизацией или сопротивление ей в ходе самих реформ. А это имело место в обоих случаях. Можно вспомнить прокламацию «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» Н.Г. Чернышевского , адрес тверского дворянства 1862 года против положений крестьянской реформы, первые в истории России подпольные студенческие кружки, а также дискуссии в партийной среде и советской прессе о путях экономического развития, сопровождавшие сворачивание НЭПа и чистки в партийных и общественных (при всей их условности, как, скажем, профсоюзы) органах.

Важнее, скорее, негативная историческая память.

Так, воспоминания о Великих реформах их участников или современников, либо же дискуссии потомков об этих реформах сильно раскалывали общество: в последней четверти XIX – начале ХХ веков признаться в положительном отношении к Великим реформам означало причислить себя к либералам, причем довольно радикальным, явно оппозиционным власти. Консервативный же дискурс, особенно в своей реакционной составляющей, в качестве одного из элементов включал неприятие Великих реформ. И этот ценностный разлад, порожденный Великими реформами, настолько раскалывал общественное сознание спустя полвека, что вполне может считаться одной из причин падения существовавшего государства и скатывания страны в гражданскую войну.

В случае же со сталинской модернизацией негативные воспоминания в силу понятных исторических причин стали актуальными спустя 2 – 3 поколения, во многом заслонив все достижения и значение самой модернизации, а «правда» о сталинском периоде, неожиданно обрушившаяся на обывателя во второй половине 1980-х годов, стала одной из причин развала уже советского государства.

Тем самым, цели и задачи модернизации, объединявшие общество в момент пика реформаторских усилий, раскалывают то же общество спустя некоторое время после окончания реформ. А в сочетании с отказом власти (хоть риторическим, хоть фактическим) от продолжения реформ и отсутствием у неё внятной стратегии развития страны после модернизации – постмодернизационные периоды в жизни страны вполне можно определить как своего рода фрустрационные .

Всё это заставляет задуматься о том, как может выглядеть реальная, то есть по-настоящему эффективная, модернизация России, учитывая, что национальный опыт – а это и либеральный вариант модернизации, и жесткий сталинский – в исторической перспективе оказываются плохо работающими.

Помимо названных черт исторического опыта модернизаций, в контексте заявленной темы имеют значение и исторически сложившиеся в нашей стране особенности взаимодействия государства и общества. И эти особенности также являются весомым аргументом против модернизации на современном этапе развития России.

Одна из важнейших черт российского общества, возникшая в XIX веке и прекрасно чувствующая себя и поныне – это забалтывание и размывание смысла практически любого понятия, вброшенного властью в общество или существующего в общественном дискурсе независимо от интереса к этому понятию со стороны власти. Как известно, одни и те же идеологические явления разными людьми с примерно одинаковым успехом могут быть названы «консерватизмом», «либерализмом», «демократией» и так далее по списку. Одни и те же события могут трактоваться разными группами как «успех» или «провал». Кажется, этот тезис настолько очевиден, что даже не стоит утруждать себя примерами.

И если в XIX веке таким «забалтыванием» занималась наиболее политически активная (читай – либеральная) часть общества, то сейчас подобную функцию во многом выполняет экспертократия – многочисленный класс самых разнообразных экспертов по самым разнообразным вопросам.

Данная особенность кажется важной в силу весьма специфических взаимоотношений общества с властью. Сегодня довольно распространена точка зрения, популярная в России и в дореволюционный период, что власть как бы нависает над обществом, проводимая ей политика – это реализация неких абстрактных (или вполне конкретных и частных) интересов, а так называемое «общественное мнение» для нее – пустой звук. Причем этот тезис в равной степени разделяют люди самых разных, подчас противоположных взглядов.

Для людей, критически настроенных по отношению к власти (а это могут быть и левые, и либералы, и националисты) – это один из серьезнейших недостатков российской власти, из которого делались и делаются далеко идущие выводы – начиная от навязчивого аргумента об отсутствии свободы в России вплоть до проектов революционного переустройства страны.

Для большей же части условных «патриотов», лоялистов эта черта российской власти является ее несомненным достоинством, так как позволяет игнорировать оппозиционные силы, не обращая внимания на их активную публичную (и подпольную) деятельность, и действовать, исходя из общенациональных интересов, которые адекватно формулировать и распознавать может только она сама.

Понятно, что данный стереотип – о вне- и надобщественной природе российской власти и её политике – плохо применим к советской эпохе с её закрытым для дискуссий публичным пространством, однако как в дореволюционной России, так и сегодня он вполне устойчив. Насколько он верен — тема для отдельного разговора. Как представляется, в XIX – начале ХХ веков российская власть была в гораздо большей степени ориентированной на «общественное мнение», выражавшееся преимущественно в периодической печати, чем это принято считать. Причем это может оказаться справедливым не только для условно «либеральных» правлений – Александра I и Александра II, но и для условно «консервативных». Николай I , прочитавший все материалы по делу декабристов с целью понять, какие изменения и реформы желательны в России, ежегодные обзоры общественных настроений, готовившиеся в III Отделении, а со времен Александра III – в каждой губернии местными жандармскими управлениями, министр внутренних дел В.К. Плеве , начинавший свой день с чтения «Освобождения» – хорошее тому доказательство. На современном этапе «общественное мнение» заметно усложнилось по сравнению с XIX веком, однако, очевидно, что определенное число общественных деятелей оказывало прямое или опосредованное влияние на государственную политику.

Так или иначе именно названный стереотип парадоксальным образом развязывал до революции и развязывает сегодня руки – и языки – всем участникам общественной дискуссии, позволяя снять с себя ответственность за содержание самих дискуссий : какая разница, что, как и с какой целью говорить, если это не оказывает никакого воздействия на власть. Чем радикальнее и ярче выступить – тем лучше для собственной, общественной, публичной репутации. Соотнесение с реальностью – в этой логике – дело десятое.

При этом подобная безответственность общественных дискуссий получается обоюдо-удобной – как для видных представителей самой общественности (так как позволяет им набирать очки в борьбе за популярность), так и для власти в целом, давая последней возможность игнорировать общественность там, где это покажется нужным.

Поэтому начавшееся не так давно на государственном уровне обсуждение различных концепций развития экономики страны при переходе на уровень общественных дискуссий грозит «забалтыванием» концепций, размыванием их сути, а – впоследствии – общественным недовольством любым из выбранных вариантов. Свою роль в подобном развитии событий играет и отсутствие постоянно действующих на самом высоком уровне институтов диалога государственных органов с обществом – которые воспринимались бы в самом обществе как понятные и стабильные репрезентанты власти. В силу чего практически любое заявление представителей государственной власти тут же получает множество толкований в самом обществе и, по сути, тут же обесценивается.

Еще один момент, на который стоит обратить внимание. Исторически вес реформ, которые не сопровождались общественными дискуссиями и оказались, по большому счету, обойдены вниманием и современников, и потомков, нередко оказывается выше их собратьев, более известных обществу. Скажем, социальные реформы Александра III (в первую очередь, рабочее законодательство, которому в учебниках по истории обычно посвящен один небольшой абзац) в общем информационном пространстве «утонули» на фоне обсуждения его «контрреформ». Хотя, видимо, улучшение условий жизни рабочих и обеспечение их минимальным набором прав было ничуть не менее значимым для страны, чем изменение правил выборности земцев, известных всем под названием «земской контрреформы». Другой пример. Фабричная инспекция – институт, реально работавший на улучшение нужд рабочих в последней четверти XIX века и выполнявший в условиях самодержавной власти, по сути, функции профсоюза – мало знаком широкой общественности и школьным учебникам по истории, а в научной историографии удостоился только одной полноценной монографии .

Характерно, что именно попытка привлечь общественность к выработке мероприятий по развитию крестьянского – и в целом сельского – хозяйства в первые годы ХХ века министром внутренних дел В.К. Плеве перевела этот вопрос из практического русла в формат длительных дискуссий, оборвавшихся с убийством самого министра. П.А. Столыпин, осуществивший масштабную крестьянскую реформу, как считают некоторые историки, всего лишь воспользовался наработками периода Плеве. Однако реформа Столыпина – и в этом, видимо, одна из важных причин её успеха – была осуществлена не только в обход общественности, но и вопреки ей.

И, пожалуй, еще одно важное обстоятельство. Как известно, исторически основным организатором и проводником реформ в России было государство. На протяжении последних двухсот лет сложно найти пример какой-либо реформы или менее масштабного преобразования, разработанного общественными силами без инициативы и без участия в той или иной (даже – негласной) форме государства или тех или иных представителей бюрократической элиты. Не на уровне лозунга (по типу – «скорее отменим крепостное право» или «требуем ответственного перед Думой министерства»), а на уровне полноценного проекта, готового к реализации.

Это нередко ставится в упрек государству – в том смысле, что власть не дает общественности возможности и пространства для самодеятельности. Однако, как представляется, и здесь наиболее очевидный аргумент не вполне отражает действительное положение дел. Скажем, движение чартистов в Англии, начавшись с низового протеста, смогло путем постоянного, целенаправленного давления донести до власти свои требования. В России же ни одно общественное оппозиционное движение не может похвастаться таким успехом – и не только, как представляется, по причине особой репрессивности российского государства, давящего либо игнорирующего любую общественную активность, но и, скорее, в силу некой беспредметности и абстрактности запросов, формулируемых самой общественностью, а также отсутствия навыка длительного и планомерного давления на власть, при этом . С самого момента своего зарождения общественное движение в России формулировало преимущественно масштабные проекты переустройства страны, претензии к государству как таковому и мечтало о его тотальном переустройстве. Это и декабристы, и петрашевцы, и А.И. Герцен , и Чернышевский, и либеральные земцы, и народовольцы и так далее.

Российское общество и как некая целостность, и как совокупность отдельных социальных групп (бизнес, бюджетники, менеджеры и т.д.) плохо умеет формулировать собственные интересы и отстаивать их на относительно длительных временных отрезках.

Причем подобное неумение общества, казалось бы, выгодное власти, на самом деле, играет ей «в минус». Ведь общество, являясь одним из основных ресурсов модернизации, в случае своего очевидного неучастия в определении ее целей и способов, всю ответственность за нее возлагает на власть. Ответственность не только за успехи реформ, но и за их неудачи.

И пока, с одной стороны, общество не осознаёт своих интересов, а его разные группы не способны соотнести свои «классовые» интересы с политическим представительством (пока из этого правила являются некоторые бизнес-группы и в определенном смысле – чиновничество), пока общество не ощущает своей сопричастности власти, а с другой стороны – властью не простроены механизмы превращения общественных интересов в реальные политические практики – ответственность за любые масштабные (и не очень) реформы будет возлагаться на власть. В том числе – историческая ответственность , та, которая возникает не в момент проведения самих реформ, а позднее – после их завершения, после ухода от власти реформаторов, после смены поколений.

Эта неразделенная ответственность власти и с точки зрения актуальной политической повестки, и с позиции исторической перспективы – серьезное препятствие для движения страны вперед, для ее полноценного развития. И здесь дело уже не только в экономике, но и в судьбах страны в целом. Именно эта неразделенная ответственность за ведение войны на жесткую оппозицию власти и, в конечном итоге, — на свержение монархии в 1917 году. Именно эта неразделенная ответственность за сталинизм позволила в конце 1980-х годов так легко перечеркнуть весь советский период и развалить СССР.

Сегодня и российскому обществу, и российской власти пора отказаться от стереотипов, тяготеющих над ними последние два столетия. Отказаться от громких слов (хоть о модернизации – с одной стороны, хоть о революции – с другой). Отказаться от мышления глобальными категориями, большими стратегиями и всеохватными задачами. Пора учиться жить в парадигме повседневных задач, но с пониманием общего пути развития страны, видимо, на основе какого-то, еще не созданного ценностного единства – как без мобилизационных технологий «большого скачка вперед», так и без засасывания индивидуальной и коллективной деятельности в бюрократической рутине.

В России второй половины XIX века была уже такая возможность. И давало эту возможность земство – институт, с одной стороны, объединявший в себе все самые активные общественные силы, а с другой стороны, лишенный признаков бюрократической волокиты. Институт, которому власть должна была доверить определенную сферу деятельности и уже не вмешиваться в нее.

Однако земство не выполнило ту роль, которую должно было выполнить. Более того, вместо стабильности и развития на местном уровне (а, значит, — на уровне жизни людей большей части страны) внесло разлад в жизнь общества и его взаимодействие с властью. И причина этого, на мой взгляд, достаточно проста.

Система взаимоотношений власти и общества второй половины XIX – начала ХХ веков была выстроена таким образом, что купировала легальные возможности для проявления политической активности. Власть упорно пыталась сориентировать политически активную часть общества на экономическую проблематику. Именно эта идея была положена в основу института земского самоуправления – идея, неоднократно потом подтверждаемая (в силу периодического превышения земцами своих полномочий) циркулярами Министерства внутренних дел. Согласно закону, земства должны были заниматься местными хозяйственными нуждами, не имея права обсуждать политические вопросы. Логика самодержавного государства понятна: политика – это не дело общественности, зато ее можно привлечь к другому делу (раз уж видные представители общества так стремятся к управлению чем-либо) – к управлению сложным, неоднородным экономическим пространством России. Однако именно это разделение – право на экономику без права на политику – и породило конфликт государства и институтов местного самоуправления (спроецировавшись в целом на конфликт власти и общества). И этот конфликт, без сомнения, стоит назвать одной из причин Первой русской революции.

Да, земства гордились основанными ими школами, созданными ими больницами, проложенными ими дорогами. Но мечтали земские деятели о другом – о праве на политические суждения и политическую деятельность, в первую очередь – о возможности влиять на выработку государственной политики на губернском уровне, «критически обсуждать действия губернской власти» — как писали жандармы в Департамент полиции практически из каждой губернии России.

Вероятно, в условиях второй половины XIX века такие настроения были действительно не слишком уместны, однако сегодня России не хватает именно этого. Общественного самоуправления, причем сконцентрированного не столько на хозяйственно-экономической проблематике, сколько на реализации прав и интересов местных сообществ, в том числе – на защите этих, весьма разнообразных, интересов от власти. Подобная «школа самоуправления», органически вырастающая снизу – как мечтали в свое время поздние славянофилы – помогла бы научить разные группы общества, во-первых, осознавать собственные интересы, а во-вторых, выражать их посредством представительства . Эта связка не может взяться из ниоткуда (также, как не может она неожиданно возникнуть на федеральном уровне), а требует той длительной и кропотливой работы, к которой так плохо приспособлено русское сознание.

Понятно, что такая форма отношений не может быть сугубо низовой, она не может быть навсегда или насильно замкнута на локальном, местном уровне, со временем она неизбежно выйдет на уровень общероссийский. Но за время самого пути столь же неизбежно изменится и само общество, и отношение к нему со стороны власти. Когда К.П. Победоносцев с ужасом писал Александру III, что проект Земского собора как особой русской формы представительства при императоре – это , которая в случае своего учреждения приведет к западному парламентаризму, он был не так уж и не прав. В конечном итоге, Земский собор действительно привел бы страну к ограничению монархической власти и к парламентаризму. Только, скорее всего, не к западной его форме, а к какой-то другой, более органичной и для власти, и для общества в России. В истории с Земским собором важен не конечный итог, а сам путь, который могли пройти власть и общество – путь, роль которого не учитывал Победоносцев и который не имел для него никакого значения.

Так и здесь. Сам путь может оказаться важнее некого конечного результата: он сможет, с одной стороны, отучить общество от безответственных дискуссий и бессмысленных претензий к власти, а с другой стороны – приучить власть к тому, что у общества есть право и способность не только на безответственные разговоры, но и на вполне ответственную деятельность.

Введение

Политика Александра 1 в послевоенное время

Крушение преобразование Александра 1

Заключение

Введение

1. Начало реформаторской деятельности Александра 1

реформаторская александр политика

Александр 1 взошел на российский престол, намереваясь осуществить радикальную реформу политического строя России путем создания конституции, гарантировавшей всем подданным личную свободу и гражданские права. Он сознавал, что подобная «революция сверху» приведет фактически к ликвидации самодержавия и готов был в случае успеха удалиться от власти. Однако он также понимал, что нуждается в определенной социальной опоре, в единомышленниках. Ему необходимо было избавиться от давления как со стороны заговорщиков, свергнувших Павла, так и поддерживавших их «екатерининских стариков». Уже в первые дни после воцарения Александр объявил, что управлять Россией будет «по законам и по сердцу» Екатерины II. 5 апреля 1801г. был создан Непременный совет - законосовещательный орган при государе, получивший право опротестовывать действия и указы царя.

В 1807 г. Александр приблизил его к себе, а затем взял с собой, отправляясь в Эрфурт на свидание с Наполеоном. Французский император быстро оценил скромного статс-секретаря, внешне ничем не выделявшегося в русской делегации. «Не угодно ли вам, государь, - в шутку спросил он Александра, - обменять мне этого человека на какое-нибудь королевство?» Сперанский отличался широтой кругозора и строгой системностью мышления. Он не терпел хаоса и сумбура. Любой, самый запутанный вопрос в его изложении приобретал упорядоченную стройность. В 1809 г. По поручению Александра он составил проект коренных преобразований. В основу государственного устройства Сперанский положил принцип разделения властей - законодательной, исполнительной и судебной. Каждая из них, начиная с самых нижних звеньев, должна была действовать в строго очерченных рамках закона. Создавались представительные собрания нескольких уровней во главе с Государственной думой - всероссийским представительным органом. Дума должна была давать заключения по законопроектам, представленным на ее рассмотрение, и заслушивать отчеты министров.

2. Политика Александра 1 в послевоенное время

Когда бури военных лет пронеслись, правительство не возвратилось к деятельности в прежнем направлении.

После наполеоновских войн Александр 1 еще не сразу стал поклонником абсолютизма. В значительной мере под его влиянием новый французский король Людовик XVIII дал своему народу конституционную хартию (хотя и с очень ограниченным кругом избирателей). Сам Александр, сделавшись после Венского конгресса «царем польским», дал Польше (в декабре 1815 г.) конституцию, предоставлявшую законодательную власть в стране польскому сейму. Наместником в царстве Польском был назначен старый польский генерал Зайончек (бывший начальником одной из дивизий в армии Наполеона). Польша имела свое правительство (из 5 министров) и свою особую армию (около 40 тыс.); командующим польской армией был назначен брат царя, великий князь Константин (женатый на польской аристократке). В речи при открытии польского сейма в 1818 г. Александр сказал, что свободные учреждения совершенно согласуются с общественным порядком и утверждают истинное благосостояние народов, и заявил о своем намерении - благодетельное влияние свободных учреждений распространить на все страны, попечению. В это время Александр поручил другу своей молодости Новосильцеву составить план конституции для России, и последний составил «уставную грамоту», однако Александр отложил осуществление проекта Новосильцева.

Одно дело внутри государства живо интересовало Александра - это была организация военных поселений, начальником которых был назначен все тот же Аракчеев. Главною целью военных поселений было уменьшение расходов казны на содержание армии. Система военных поселений состояла в том, что некоторые территории, населенные казенными крестьянами, передавались из гражданского ведомства в военное; они освобождались от обычных податей и повинностей и зато должны были из состава населения комплектовать и содержать определенные воинские части; семейные солдаты должны были составлять коренное население волости: у них по квартирам распределялись холостые солдаты, которые работали у хозяев как батраки и взамен заработной платы получали от них полное содержание. Правительство заботилось об улучшении материального положения военных «поселян», давало им скот, инвентарь, ссуды и пособия, но вся жизнь их была скована строгими правилами военной дисциплины и находилась под непрестанным надзором начальства, и потому население (как и общество) относилось с ненавистью к этой системе и считало ее худшим видом крепостного права. Военные поселения при Александре 1 получили широкое развитие: к 1820 г. корпус военных поселений состоял из 90 батальонов пехоты в Новгородской губернии и 36 батальонов пехоты и около 250 эскадронов кавалерии в украинских поселениях.

В 1816-1819 гг. было произведено освобождение крепостных крестьян в Прибалтийском крае, но условия реформы не соответствовали интересам крестьян, ибо вся земля оставалась в собственности помещиков. «Учреждение» для эстляндских крестьян, изданное в 1816 году, гласило, что «эстляндское рыцарство, отрекаясь от всех доселе принадлежащих ему крепостных наследственных прав на крестьян, предоставляет себе токмо право собственности на земли». Однако в этом «токмо» заключалось весьма многое! Крестьяне, сделавшись лично свободными, но не получив никаких земельных наделов, попали в полную экономическую зависимость от помещиков и должны были превратиться или в арендаторов помещичьей земли, или в батраков в помещичьих хозяйствах. На таких же условиях были «освобождены» в 1817 г. крестьяне Курляндской губернии, а в 1819 г.- крестьяне в Лифляндской губернии и на о. Эзеле.

В области культуры и просвещения последние годы Александрова царствования характеризовались попытками привлечения религии на службу реакции и обскурантизма. В 1817 г. было учреждено Министерство духовных дел и народного просвещения (с князем А.Н. Голицыным во главе), которому было поручено заботиться о том, «дабы христианское благочестие было всегда основанием истинного просвещения». Сам князь Голицын был человек религиозный, культурный и гуманный, но его помощники (как пресловутые Магницкий и Рунич, попечители Казанского и Петербургского учебных округов) - ханжи, лицемеры и карьеристы - взялись насаждать «христианское благочестие» путем злобных преследований всяких проявлений «безбожия» и «вольнодумства»; эта политика повела к разгрому свободной науки в университетах.

После войны в России началось движение за освобождение крестьян от крепостной зависимости. В 1816 г. в Петербурге было создано первое тайное политическое общество - «Союз спасения». Инициаторами создания этого общества были шестеро молодых офицеров. Во главе их стоял 24-летний полковник гвардейского Генерального штаба Александр Муравьев. Тайное общество имело свою программу и устав, Оно вербовало в свои ряды новых молодых членов. В 1818 г. этот союз принял новую программу и выработал организационные формы. Вскоре родилась вторая дворянская тайная организация - «Союз благоденствия», который просуществовал до 1821 г. На их основе в сложной и противоречивой обстановке возникли два новых общества - Южное и Северное.

Крушение преобразование Александра 1

Заключение

Царствование Александра 1 началось событиями ночи с 11 на 12 марта 1801 г. и закончилось пушечной пальбой 14 декабря 1825 г. Между смертью Павла 1 и расстрелом декабристов - глубокая внутренняя связь, хотя социальная сущность этих явлений глубоко различна: в XVIII в. - только дворцовый переворот, в XIX в. - налицо признаки революционных настроений в широких кругах.

Список использованной литературы

1.Анисимов Е.В. Россия в XVIII - первой половине XIX века: эксперим. учеб. пособие для ст. кл. / Е.В. Анисимов, А.Б. Каменский. - М.: МИРОС, 1994. - 336 с.

2.Бутромеев В.П. Всемирная история в лицах, XVIII-XIX века: энциклопедия для школьников / В.П. Бутромеев. - М.: Олма-Пресс, 1999. - 320 с.

.Заорская, И.Ю. Отечественная история: учебное пособие для студентов вузов / И.Ю. Заорская, М.В. Зотова, А.В. Демидов и др. - М.: Логос, 2002. - 560 с.

.Карамзин Н.М. История государства Российского / Н.М. Карамзин. - М.: ЭКСМО, 2002. - 830 с.

.Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли: учебник / В.О. Ключевский, В.А. Александров. - М.: Правда, 1990. - 623 с.

.Ключевский В.О. О русской истории: сборник / Под ред. проф. В.И. Буганова, В.О. Ключевский. - М.: «Просвещение», 1993. - 576 с.

.Корнилов А.А. Курс истории России XIX века: учебник / А.А. Корнилов. - М.: Высш. шк., 1993. - 446 с. - (Историческое наследие).

.Мережковский Д.С. Александр Первый: роман / Д.С. Мережковский. - М.: Современник, 1993. - 448 с. - (Государи Руси Великой).

.Мироненко С.В. Самодержавие и реформы: политическая борьба в России в начале XIX в. / С.В. Мироненко, отв. ред. С.С. Дмитриев. - М.: Наука, 1989. - 238 с.