Что библия говорит о смерти. То, что в Библии говорит в пользу существования личности после смерти тела

Да, обязательно. Не говорить - это за гранью добра и зла, это нарушение прав человека. Базовое право человека - знать о том, что в обозримом будущем он перестанет здесь быть. Мы обязаны дать ему шанс закончить важные дела, закрыть какие-то вопросы, написать завещание, очистить свою совесть, может быть.

Я долгие годы волонтерила в хосписе и после этого не то что перестала бояться смерти от онкологического заболевания, я ее горячо приветствую (конечно, при наличии нормальной паллиативной помощи). Внезапная смерть гораздо хуже. А так ты знаешь, что у тебя впереди три месяца, и твоя жизнь мгновенно приобретает смысл.

Для меня «говорить - не говорить» - это разница между тактикой и стратегией. Не говоря маме, что она умирает, я выигрываю в тактическом плане: мне не нужно отвечать на миллион сложных вопросов. Стратегически я проигрываю, потому что, когда она уйдет, останется миллион нерешенных вопросов и непроговоренных тем.

Это как с каминг-аутом - люди не говорят, потому что боятся реакции близких.

«Если я маме скажу, что у нее онкология, она умрет». Суровая правда в том, что она и так умрет

В хосписе тяжело наблюдать за страшным напряжением, которое можно ножом резать. Это попытка родственников обойти того слона, что стоит посреди комнаты. Они говорят обо всем, о чем угодно, кроме самого главного.

Мы делаем вид, что смерти нет. И когда я пытаюсь заговорить на эту тему, мне отвечают: «Не говори о плохом». Отношение к смерти, как к чему-то стыдному, похоже на отношение к ЛГБТ в нашем обществе. Но если вы можете прожить всю жизнь и не столкнуться, например, с гомосексуалами, то не умереть нельзя.

- Как сообщить родственнику смертельный диагноз?

Тут должны вступать психологи, которые работают и с умирающим, и с его родственниками. Чтобы все было экологично, нетоксично, с любовью, с достоинством. Потому что это действительно очень страшно. Работа психолога с близкими даже важнее. Когда заболевает кто-то в семье, это удар по всей системе, никто не знает, как с этим справляться. Родственники понимают, что надо фокусироваться на больном, поддерживать его, помогать, быть рядом, но каждый из них тоже нуждается в помощи.

- Как говорить с больным о смерти?

Да так же, как обо всем. Честно, боясь, не зная, не понимая, не имея инструкции, но стараясь помогать ему, себе, друг другу. Мы должны стремиться к сотрудничеству. Нет единого рецепта. Но этот скелет надо вытащить из шкафа. Не надо наращивать токсикоз. Должна быть возможность сказать умирающей маме: «Мне страшно, что тебя не будет, и я не знаю, как жить».

- Это можно обсуждать?

Это нужно обсуждать. Есть масса вещей, которые мы не говорим людям, потому что нам кажется, что и так все понятно. Ко мне очень часто приходят люди со душевными ранами, нанесенными родителями. Например, женщина с обидой на маму, которой уже тридцать лет как нет в живых. А возможно, мама, зная, что ее часы сочтены, повела бы себя совершенно иначе, могла сказать что-то типа: «Я была не права. Мне жаль, что я гнобила тебя в детстве». Перед лицом смерти человек меняется, отбрасывает мелкие вещи, становится более благородным. Это освобождает близких от огромного количества боли, страданий, переживаний. Да, разговаривать страшно, но результат того стоит.

- Можно ли плакать?

Есть слезы - плачь. Это очень экологично, нельзя оставлять слезы внутри себя. Надо и плакать, и горевать, и покойных надо оплакивать. Не потому, что они умерли, а потому что ты остался без них.

- Обсуждать ли будущие похороны с умирающим?

Конечно. Когда воинствующих атеистов хоронят с отпеванием и прочими атрибутами, это неуважение к умершему. Это не вопрос удобства для оставшихся. Даже если близкие воцерковленные, они должны уважать волю умершего, это его смерть, а не их. Я люблю повторять, что если меня будут хоронить с попами, то я встану из гроба и всех перестреляю.

- Как разговаривать с детьми о смерти близких?

С детьми надо разговаривать о смерти раньше, чем кто-то умер. Это явление жизни, и дети должны о нем знать. Ведь роль родителей - просвещать, подготовить к жизни. Если ребенок разбивает коленку, мама льет перекись на ранку, а не пытается делать вид, что он никуда не падал и коленка совершенно целая. Если вы в семье говорите о смерти, то для них не будет шока. Не надо пытаться оберегать детей от всего. Это очень порочная практика, когда бабушка умерла, и мама не плачет, чтобы не расстраивать ребенка, а он не плачет, потому что это не принято, а в результате вся боль остается внутри.

- Есть какие-то правила в разговоре о смерти?

Нет. Невозможно написать инструкцию для родственников умирающих. Надо любить друг друга при жизни. Доверие, уважение, сотрудничество и транспарентность - вот способ строить здоровые отношения.

Просветительский проект InLiberty приглашает поговорить о смерти: образовательный курс «Смерть: в науке, культуре, политике и нашей жизни» открывается 14 мая. Шесть занятий (по понедельникам с 19:00) слушатели вместе с кураторами (социологами, антропологами, врачами) будут обсуждать самые разные сюжеты, связанные со смертью: от мертвого тела Ленина до цифрового бессмертия и новых медицинских технологий, от традиционных похорон до эвтаназии и добровольного ухода из жизни. Подробная информация о курсе и билеты .

Мы предпочитаем о ней вообще ничего не говорить, потому что слишком страшна. Когда умирает кто-то близкий, мы называем это описательно: «он ушел от нас…» И все-таки смерть – это единственное событие в жизни, которое происходит с каждым человеком без исключения. Что же говорит о ней Библия?

«День смерти лучше дня рождения»

Есть в книги Екклезиаста удивительные слова: «Имя лучше хорошего масла, и день смерти лучше дня его рождения» (7:1). Екклезиаста, конечно, трудно назвать оптимистом, но это, кажется, слишком мрачно даже для него. В каком же это смысле следует понимать? По-видимому, речь здесь идет вот о чем. Новорожденный ребенок, словно драгоценное масло, существует пока только телесно и еще не имеет имени. Его потенциал, как и благовоние, может быть потрачен – или растрачен? – на очень разные цели, и может очень быстро улетучиться, как и аромат драгоценного масла. Но если в течение жизни человек приобретет себе доброе имя, в день смерти оно остается за ним навсегда.

Такое понимание присутствует и в традиционных толкованиях. Вот что пишут по этому поводу авторы талмудических трактатов «Шемот Рабба» и «Когелет Раба»: «Когда рождается человек, все радуются; когда он умирает, все плачут... Это подобно тому, как один корабль покидал гавань, а другой входил в нее. Уходящему кораблю радовались, а входящему никто не радовался. Там был один умный человек, и он сказал людям: “Я вижу, вы все перепутали. Нет причин радоваться уходящему кораблю, ибо никто и не знает, какова будет его участь, какие моря и бури встретит он на своем пути; но тому, кто возвращается в гавань, всем следует радоваться, так как он прибыл благополучно”.

Подобным образом, когда человек умирает, всем следовало бы радоваться и благодарить, что он покинул этот мир с добрым именем».

Раввинам вторит христианский богослов и переводчик, блаженный Иероним Стридонский : «“И день смерти лучше дня рождения” – это означает либо то, что лучше уйти из этого мира и избежать его страданий и ненадежной жизни, чем, войдя в этот мир, терпеливо сносить все эти тяготы, ведь когда мы умираем, наши дела известны, а когда рождаемся – неизвестны; либо же то, что рождение привязывает свободу души к телу, а смерть освобождает ее».

Современный читатель, который верит в бессмертие души, после некоторых размышлений, наверное, согласится с таким выводом: ведь он понимает как рождение в вечную жизнь, где праведник (или прощеный грешник) сможет, наконец, обрести всё то, чего ему не хватало в жизни временной. Но по-настоящему удивительными нам покажутся эти слова, если мы задумаемся: они были сказаны в обществе, где мало кто думал о загробном блаженстве.

В Ветхом Завете мы найдем только две ссылки, причем обе спорные и сомнительные, в которых можно при желании разглядеть указание на что-то хорошее за гробом. Одна – . Синодальный перевод гласит: «За зло свое нечестивый будет отвергнут, а праведный и при смерти своей имеет надежду" . Казалось бы, всё вполне ясно, но… современные ученые полагают, что это все-таки исправление писцов последующих времен, а изначально в тексте вместо слов «при смерти» стояло «в своей непорочности (имеет надежду)», то есть еще при жизни обретает благо. В еврейском тексте, вероятно две буквы поменялись местами и смысл переменился, такое порой происходит при переписывании рукописей – да и греческий текст, Септуагинта, здесь как раз говорит о праведности, а не о смерти.

Другое место – в книге Иова (19:25–26). Синодальный перевод и здесь вполне оптимистичен: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога». Но на самом деле оригинал здесь полно неясностей; достаточно сказать, что там стоит не «во плоти», а буквально «из плоти» или «вне плоти», и, по всей видимости, это значит, что плоти у Иова больше уже не будет. В моем переводе это место звучит так: «Я же знаю, что жив мой Заступник, Он – Последний – встанет над прахом! Даже когда спадет с меня кожа, лишаясь плоти, я увижу Бога».

Но даже если оба этих места действительно говорят о благой участи за гробом, никаких других им подобным мы просто не найдем. Но мы найдем в тех же Притчах, у того же Иова множество упоминаний смерти как страшного, окончательного, положенного всем нам предела, за которым не будет уже ни света, ни радости, ни спасения. Тот же Иов говорит: «Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает: так человек ляжет и не встанет; до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего… Теснишь его до конца, и он уходит; изменяешь ему лице и отсылаешь его. В чести ли дети его – он не знает, унижены ли – он не замечает; но плоть его на нем болит, и душа его в нем страдает» (14:11–12, 20–22).

И все-таки в этой же книге мы встречаем удивительное, дерзновенное, пророческое слово о Шеоле – мире мертвых. На мой взгляд, эти строки стоят ближе к Голгофе и воскресению, чем всё остальное в Ветхом Завете. Я позволю себе процитировать их в собственном переводе:

Я тоскую по Шеолу, как по дому, и во тьме себе ложе готовлю,

я гроб зову своим отцом,

а червя – матерью и сестрой. Где же она, моя надежда?

Надежду мою – кто видел? Сойдет ли она к вратам Шеола?

Ляжет ли вместе со мной в землю? (17:13–16)

Да, сойдет, да, ляжет – готовы крикнуть мы Иову с высоты Нового Завета, но он-то об этом еще ничего не знает. Он готовится сойти туда безвозвратно, не ожидая там для себя ничего хорошего. Он умер «старцем, насытившись жизнью», он видел своих правнуков, и примерно то же самое говорится о других праведниках, но это только подчеркивает основную мысль Ветхого Завета: всё хорошее бывает здесь и сейчас, не жди никакого блага там. С одной стороны, до Голгофы, до искупления грехов всего человечества и в самом деле невозможно было говорить о рае. А с другой – может быть, так Господь приучал израильтян к верности Богу не ради загробных наград, а ради самой жизни с Богом уже здесь и сейчас?

Итак, для человека Ветхого Завета всё ценное и важное в жизни происходило здесь, на земле; но человек времен Нового Завета уже знал, что за гробом ему предстоит дать отчет в земной жизни и что дальнейшая его судьба будет зависеть от этого суда. Люди верили, что воскреснут «в последний день», когда завершится земная история и начнется что-то новое, непонятное, но прекрасное, о чем говорили пророки.

«Бог не сотворил смерти»

Но что говорит Библия о самом этом переходе, о смерти? Она появляется вместе с грехопадением; давая Адаму заповедь не есть от древа познания добра и зла, Господь предупреждает его: «в день, в который ты вкусишь от него, умрешь» (). Прочитав немного дальше, мы увидим, что Адам и Ева прожили не просто долго, а невероятно долго после того дня, когда нарушили заповедь. Видимо, предупреждение означало, что в тот день они станут подвластны смерти. Адам, рассказывает Бытие, прожил 930 лет, его сын Сиф – 912, а внук Енос – 905 лет. Сроки, конечно, немыслимые в нашем мире, и об их символическом значении уже было сказано в 9-й главе: по мере удаления от источника жизни, Бога, постепенно сокращается и срок земного существования.

Подробнее об этом рассуждает неканоническая книга Премудрости Соломона (1:13–16): «Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих, ибо Он создал все для бытия, и все в мире спасительно, и нет пагубного яда, нет и царства ада на земле.

Праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть: нечестивые привлекли ее и руками и словами, сочли ее другом и исчахли, и заключили союз с нею, ибо они достойны быть ее жребием». А в Новом Завете об этом рассуждает апостол Павел ():

«одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили».

Конечно, это может показаться несправедливым: лично я не грешил в Эдемском саду, почему я должен нести на себе наказание за тот грех? Ответить на это можно по- разному, хотя смысл все равно будет примерно один и тот же. Можно сказать, что всё человечество унаследовало от и Евы первородный грех (согласно православному веручению, свободен от него был только Христос; католики добавляют к Нему и Богоматерь Марию). Это не просто ответственность за что-то, произошедшее очень давно, но склонность ко греху, которая так или иначе проявляется в любом человеке. Дети матери-наркоманки рождаются уже с наркотической зависимостью, хотя ни разу не принимали наркотик, не говоря уже о весьма вероятных генетических сбоях; грех – самый страшный наркотик, привыкание к которому наступает при первом же употреблении.

А можно понять то же самое несколько иначе: в Адаме и Еве Библия поэтически изобразила первобытное человечество на каких-то очень ранних стадиях его развития, когда люди решили жить своим умом и отвернулись от Единого Бога. Мы все причастны этому человечеству, сказавшему Богу твердое «нет», потому что и мы в своей жизни периодически делаем то же самое.

«Сильна как смерть, любовь»

Казалось бы, если смерть – следствие греха и печать греховности на всем человечестве, то она есть безусловное зло, которое можно только проклинать. Но самая жизнерадостная книга Библии , Песнь Песней, как будто даже воспевает ее (8:6): «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность». Поэты последующих веков будут возражать: нет, любовь сильнее смерти, она ее побеждает, – но ведь библейский автор писал не о том, кто одерживает верх в поединке. Он просто сравнивал любовь с самым сильным, что только есть в этом мире после Бога, и не нашел ничего сильнее смерти.

Смерти, конечно, никто себе не желал и при возможности ее старался отвратить. Мы почти не находим в библейских книгах самоубийств. Для греко-римской античности, к примеру, способность человека покончить со своим бренным существованием была признаком мужества и духовной высоты. Совсем не то в Библии , там это поступок крайнего отчаяния: убивает себя раненый Саул, чтобы не попасть в плен к филистимлянам, которые надругаются над ним (); убивает себя мудрец Ахитофел, чей совет был впервые отвергнут правителем (). Об Иуде Искариоте и говорить нечего ().

Но к своей и чужой смерти люди библейских времен относились, кажется, гораздо спокойнее, чем мы. Пророк Валаам, глядя на израильский народ, благословляет его и неожиданно говорит: «Да умрет душа моя праведников, и да будет кончина моя, как их!» (). Как же это можно желать себе смерти? Нет, он просто знает, что смерти не избежать, и молится о том, какой именно он желает себе смерти: как у праведников. То самое спокойное завершение благого пути, о котором, по-видимому, говорил и Екклезиаст. Кстати, Валааму не было даровано то, чего он просил: этот «пророк по найму», принявший в свое время заказ проклясть израильтян, был ими убит вместе с мадиамскими царями (Ис ). О смерти – и своей, и чужой – в библейские времена говорили достаточно просто, как о чем-то естественном и обыденном, от нее не прятались, как принято теперь, когда и надгробные речи звучат порой так, словно произошла какая-то немыслимая случайность, которой никто не мог ожидать. Но вот как начинается последняя речь царя Давида, обращенная к его сыну и наследнику Соломону: «Приблизилось время умереть Давиду, и завещал он сыну своему Соломону, говоря: вот, я отхожу в путь всей земли, ты же будь тверд и будь мужествен и храни завет Господа Бога твоего» (). И Соломон не возражает, не говорит отцу, что тому еще жить да жить; он понимает, что в «путь всей земли» лучше уходить подготовленным, с ясным сознанием своей судьбы.

«Смерть, где твое жало?»

Но это, конечно, не значит, что люди смирились со . Да это, наверное, и невозможно. И в пророческих книгах речь то и дело заходит о чудесном времени, когда…

«не будет более малолетнего и старца, который не достигал бы полноты дней своих; ибо столетний будет умирать юношею, но столетний грешник будет проклинаем. И будут строить домы и жить в них, и насаждать виноградники и есть плоды их. Не будут строить, чтобы другой жил, не будут насаждать, чтобы другой ел» ().

А может быть, случится нечто более удивительное – и смерти не станет совсем?

«уничтожит на горе сей покрывало, покрывающее все народы, покрывало, лежащее на всех племенах. Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц» (). Впрочем, с пророчествами всё непросто – и мы рассуждали об этом в 10-й главе, приводя пример из пророка Осии (13:14), слова которого цитирует в совершенно ином смысле апостол Павел (), а за ним и Иоанн Златоуст : «Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?» Не может быть, чтобы Господь в одной и той же короткой фразе одновременно яростно угрожал израильтянам и давал им самые смелые надежды! Не может… только если мы сами следуем строгим законам формальной логики, где угроза и обещание – два разных и совершенно несовместимых понятия. Но разными бывают люди, времена, обстоятельства, и что звучало угрозой для одних, легко может стать обещанием для других.

Пророки не только говорили – они еще и действовали. Илия во время голода приходит к бедной вдове, ждущей неминуемой смерти вместе со своим сыном, и просит – точнее, приказывает – отдать ему последнюю порцию хлеба. Вдова повинуется, и пища чудесным образом умножается. Но ребенок все равно погибает спустя некоторое время, уже не от голода, а от внезапной болезни. Вдова бросает в лицо пророку горький упрек:

«Что тебе до нас, человек Божий? ты пришел ко мне напомнить грехи мои и умертвить сына моего». Безо всякого высокого богословия эта женщина живо чувствовала связь между и грехом, правда, понимала она ее слишком прямолинейно: за свои грехи она расплатилась смертью сына. Пока рядом с ней не было пророка, всё было каким-то обыденным, серым, но его приход высветил и белое, и черное в ее жизни – и теперь за черное ее ждет страшная расплата. Такое уравнение построить очень просто, и множество людей с той поры так и объясняют болезни и смерти… Но Илия не соглашается – он обращает упрек уже к Господу: «Господи Боже мой! неужели Ты и вдове, у которой я пребываю, сделаешь зло, умертвив сына ее?» ()

Позднее подобное чудо сотворит Елисей (), и конечно, Христос (Лука 7:11– 17). «Бог посетил народ Свой» – говорят евреи, когда видят воскрешение сына вдовы в ничем не примечательном городке. Вряд ли они так быстро признали Христа Богом, почему же они так говорили? И почему вообще Христос воскресил этого юношу?

Понятно, что вдова, потерявшая сына, оставалась безо всяких средств к существованию, но ведь не один он умер тогда в Палестине, и ничего примечательного в этом городке и в этой семье, кажется, не было.

Где есть Бог, там нет смерти. Это как огонь и лёд: в одном и том же месте может быть только что-то одно из них, и если Христос встречается со , смерть отступает. То же самое мы видим в сцене воскрешения Лазаря (). Удивительная уверенность Марфы и Марии, который повторяют друг за другом: «Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой» – как можно умирать в присутствии Господа, в самом деле? Но в этом чуде, предваряющем смерть и воскресение самого Христа, мы видим и другое. Мы видим его смирение перед смертью. Мы видим его таким слабым и смертным человеком, как, пожалуй, нигде в Евангелии; даже на Голгофе в Нем больше твердости и уверенности. А здесь, у могилы друга, Он по-человечески растерян: не знает, куда положили Лазаря, Он скорбит до слёз и даже возмущается, да и как не возмутиться всесилием смерти?

Эти проявления человеческой слабости во Христе заставляли немало потрудиться экзегетов. Но общий смысл, видимо, прост: так раскрывается полнота Его человеческой природы, немощной и ограниченной, как у нас, и непричастной только греху. Природы, подвластной смерти. Но именно такой человек и говорит Лазарю: «Выйди!» – и тот выходит из могилы, из Шеола, из царства теней. И после этого становится предельно ясно: Христа уже не оставят в живых; слишком сильному противнику бросил Он вызов.

«смертию смерть поправ». Как и в случае с Адамом и Евой грехопадение не означало немедленного умирания, так и здесь воскресение Христа не означало немедленного упразднения смерти. Но власть ее стала временной, относительной, конечной. «Царствует ад, но не вечнует над родом человеческим» – так поет об этом в Великую Субботу.

Победить означало для Христа пройти через нее, пережить ее и превозмочь, чтобы даже на этом пути, в «долине смертной тени», мы не чувствовали себя брошенными и одинокими. Он уже побывал там, и там мы встретимся с Ним, чтобы Он вывел нас в вечность.

Многие люди хотят узнать, что говорят экстрасенсы о жизни после смерти, о загробном мире и о дальнейшем путешествии души. Медиумы высказывают различные предположения относительно того, что происходит после гибели человека. К сожалению, на сегодняшний день понять, кто из них прав, весьма непросто.

В статье:

Что говорят экстрасенсы о жизни после смерти?

О загробном мире и путешествии души после гибели физического тела рассуждают многие люди. Это простые обыватели, ученые и, конечно же, известные ясновидящие. Каждый человек имеет свое представление о том, .

В большинстве случаев на подобное представление влияет религиозное мировоззрение человека. Однако различные религии дают ответы весьма отличающиеся друг от друга . Поэтому тяжело верить в такую информацию.

Так что же говорят медиумы о жизни после смерти? На сегодняшний день весьма популярны и известны ясновидящие из шоу «Битва экстрасенсов» . Сезон за сезоном зрители узнают о новых, сильных и талантливых медиумах, тарологах, ясновидящих, которые пытаются дать ответы на волнующие вопросы. В том числе и пролить свет на тайны касаемые мира мертвых.

Например, придерживается теории, что существует тонкий мир - астрал. Если в нашем мире находятся физические тела, то в астральный переходят души после смерти человека. Практически с любой душой, которая живет в этом астральном мире, можно связаться. Однако для этого необходимо иметь определенные способности.

Не открывал секреты потустороннего мира, но сказал о том, что души из потустороннего мира действительно могут выходить на контакт. Для этого очень важно использовать изображения усопших людей. При работе с фотографиями действительно можно выйти на контакт с душой, которая уже находятся в потустороннем мире.

Однако сколько людей, столько и мнений. Описывая потусторонний мир, в котором они были, некоторые экстрасенсы говорят о том, что его обитатели совсем не похожи на людей, а похожи на некую субстанцию. Но, несмотря на это, другие ясновидящие уверяют, что души умерших сохраняют свой человеческий облик.

На самом деле сказать, что случается с человеком после смерти, очень трудно. Большинство людей верит, что человеческая душа попадает в другой мир либо . Однако экстрасенсы склоняются к тому, что человеческие души способны перемещаться после смерти тела в другой мир, астральный, который действительно существует.

Иначе каким образом объяснить тот факт, что разнообразные медиумы регулярно пользуются услугами душ, обращаются к ним получая необходимую информацию. К сожалению, проверить достоверность и подобных историй пока что невозможно, ведь не каждый человек может войти в астрал и увидеть всё своими глазами.

Несмотря на то, что все экстрасенсы по-своему видят загробный мир, они сходятся во мнении, что человеческая смерть не является конечной точкой. Это лишь еще один этап в жизни человека. Человеческая душа на самом деле существует, и она продолжает свое путешествие. Кто-то уверен, что она попадает в астрал, другие - что она перерождается, третьи - что она отправляется в Рай или Ад.

Однако на сегодняшний день нам всё равно не дано с точной уверенностью сказать, какая из этих теорий единственная правильная и отражает реальные события. Возможно, прав кто-то из экстрасенсов, а возможно, и кто-то из скептиков, и на самом деле весь этот загробный мир, который нам рисуют ясновидящие, является ничем другим, как человеческой фантазией.

О попытках людей понять, что будет за гранью смерти, правильно говорит японский писатель Харуки Мураками:

О таких вещах я решил не думать… Сколько тут ни думай, правды всё равно не узнаешь, а если и узнаешь - не проверишь никак. Только время зря потратишь.

Эдгард Кейси о жизни после смерти

Эдгар Кейси — спящий пророк

На нашем сайте вы могли ознакомится о и его взглядах. На сегодняшний день он один из наиболее известных экстрасенсов и ясновидящих. Он был уверен в том, что человеческий мир можно представить как шаткую конструкцию, которая постоянно движется в поисках опоры.

Ясновидящий верил в то, что однажды придет день, когда смерть уже перестанет быть чем-то тайным для людей. Кейси был убеждён, что люди научатся понимать ее суть. Кроме этого, ясновидящий верил, что человека действительно ждет истинное бессмертие. Однако это будет бессмертия не для тела, а для души.

Если говорить о жизни души после смерти, то Эдгар был уверен, что гибель физического тела - это всего лишь возможность перейти в другую жизнь. И на самом деле подобные происшествия не должны быть трагедией, ведь человек просто-напросто переходит на следующий этап развития.

Медиум уверял, что когда к большинству людей придет прозрение, им будет намного легче осознавать, что такой переход на самом деле радостный и горевать не стоит. Также, по мнению Эдгара, с душой умершего человека можно поддерживать связь , выходить с ней на контакт.

Известный американский провидец был уверен, что, проживая жизнь, человек может возвыситься, а может и опуститься. Ясновидящий считал, что у одних душ очень большой опыт земной жизни, а у других - очень маленький.

Что говорили Ванга о жизни после смерти?

Вангу нередко спрашивали о том, что же происходит после смерти, существует ли загробный мир и каков дальнейший путь человеческой души. Такие вопросы всегда беспокоили людей. Поэтому не спросить об этом у известной ясновидящей было бы неразумным.

Ванга говорила о том, что смерть настигает только физическое тело и дух человека продолжает свою жизнь в вечности. Не исключено, что эта душа снова и снова возвращается на землю, где в новых формах перевоплощается.

Благодаря переживанию нескольких о жизней на земле душа может стать старше, умнее, получить новые знания и перейти на так называемый «новый уровень». Чем больше раз переродилась душа и чем лучше жизнь он прожила, тем более высокую ступень она занимает.

В теле человека душа появляется из космоса. Ванга считала, что, словно луч солнца, она входит в плод, который есть в чреве у женщины. Ясновидящая говорила, что зарождение души происходит за 3 недели до рождения ребенка. Если это не происходит, то малыш рождается мертвым. Ванга считала, что по серебряному шнуру душа может спускаться в человеческое тело. Когда же этот шнур обрывается, человек умирает.

Подобная серебряная нить описывается не только этой ясновидящей. О ней говорили Карлос Кастанеда и Чарльз Лебдитер . Если говорить о перерождении, то Ванга уверяла, что происходит это далеко не со всеми душами. Особенно злые и преисполненные ненависти духи не могут ни перевоплотиться, не отправиться на небо.

Ванга также отметила, что после физической кончины личность сохраняется, и наиболее сильная связь между людьми - духовная, а не родственная. Это говорит о том, что скорее всего умерший выйдет на контакт с тем человеком, который был близок ему по духу и неважно, были они кровными родственниками или нет.