Статьи натальи черниговской. Распределенное сознание: Татьяна Черниговская о будущем чтения

Рецепт мозга выглядит так: 78% воды, 15% жира, а остальное — белки, гидрат калия и соль. Нет ничего более сложного во Вселенной из того, что мы знаем и что сопоставимо с мозгом вообще. Прежде чем перейти непосредственно к теме, как интернет изменил наш мозг, я расскажу, исходя из современных данных, про то, как мозг учится и как он меняется.

Можно сказать, что сейчас началась мода на исследования мозга и сознания. Особенно сознания, хотя это опасная территория, потому что никто не знает, что это такое. Худшее, а оно же и лучшее, что можно по этому поводу сказать, это что я знаю, что я есть. Это на английском называется first firsten experience, то есть впечатления от первого лица. Это то, мы надеемся, чего нет почти ни у каких животных и пока нет у искусственного интеллекта. Однако я вечно пугаю всех тем, что недалеко то время, когда искусственный интеллект осознает себя как некую индивидуальность. В этот момент у него появятся свои планы, свои мотивы, свои цели, и, я вас уверяю, мы не будем входить в этот смысл. Об этом, конечно, понятно, снимаются фильмы и т. д. Помните «Превосходство» с Джонни Деппом, о том, как человек, умирая, подключил себя к сети? На премьере этого фильма в Петербурге я во время показа услышала за спиной, как один человек другому говорит: «Сценарий писала Черниговская».

Тема мозга стала популярной, люди стали понимать, что мозг — это загадочная мощная вещь, которую по недоразумению мы почему-то называем «мой мозг». Для этого у нас нет абсолютно никаких оснований: кто чей — это отдельный вопрос.

То есть он оказался у нас в черепной коробке, в этом смысле мы можем называть его «мой». Но он несопоставимо более мощный, чем вы. «Вы хотите сказать, что мозг и я — это разное?» — спросите вы. Отвечаю: да. Власти над мозгом мы не имеем, он принимает решение сам. И это ставит нас в очень щекотливое положение. Но у ума есть одна уловка: мозг сам все решения принимает, вообще все делает сам, но посылает человеку сигнал — ты, мол, не волнуйся, это все ты сделал, это твое решение было.

Как вы думаете, какое количество энергии потребляет мозг? 10 Ватт. Я даже не знаю, есть ли такие лампочки. Вероятно, в холодильнике. Лучшие из мозгов в лучшие из своих креативных мгновений потребляют, скажем, 30 Ватт. Суперкомпьютеру нужны мегаватты, настоящие мощные суперкомпьютеры потребляют энергию, которая нужна для электрификации небольшого города. Из этого следует, что мозг работает каким-то совершенно другим способом, нежели компьютер. Это наталкивает нас на мысли о том, что, если бы мы узнали все-таки, как он действует, это бы повлияло на все сферы нашей жизни, включая даже энергетическую — можно было бы пользоваться меньшим количеством энергии.

В прошлом году все компьютеры мира сравнялись по производительности с одним человеческим мозгом. Вы понимаете, какую длинную дорогу проделала эволюция мозга? Неандертальцы по прошествии некоторого времени превратились в Канта, Эйнштейна, Гете и дальше по списку. За существование гениев мы платим огромную цену. Нервные и психические расстройства выходят на первое место в мире среди болезней, они начинают опережать по количеству онкологию и сердечно-сосудистые заболевания, что являет собой не только вообще ужас и кошмар, но, кроме всего прочего, очень большое динамическое бремя для всех развитых стран.

Мы хотим, чтобы все были нормальными. Но норма — это не только то, что упирается в патологию, но и то, что упирается в другую патологию с противоположной стороны — гениальность. Потому что гениальность — не норма. И, как правило, эти люди дорогой ценой свою гениальность оплачивают. Из них огромный процент людей, которые либо спиваются, либо с собой кончают, или шизофрения, или что-нибудь у них непременно есть. И это огромная статистика. Это не бабушкины разговоры, на самом деле так.

В чем разница между мозгом и компьютером

Мы рождаемся с мощнейшим компьютером в голове. Но в него надо установить программы. Какие-то программы в нем стоят уже, а какие-то туда нужно закачать, и вы качаете всю жизнь, пока не помрете. Он качает это все время, вы все время меняетесь, перестраиваетесь. За те минуты, которые мы сейчас говорили, мозг всех нас, мой, разумеется, тоже, уже перестроился. Главная работа мозга — учиться. Не в узком, банальном смысле — вроде знать, кто такой Драйзер или Вивальди, а в самом широком: он поглощает информацию все время.

В нас больше ста миллиардов нейронов. В разных книжках разные цифры приведены, да и как их сосчитаешь всерьез. У каждого из нейронов, в зависимости от типа, может быть до 50 тысяч связей с другими частями мозга. Если кто умеет считать и сосчитает, он получит квадриллион. Мозг — это не просто нейронная сеть, это сеть сетей, сеть сетей сетей. В мозге 5,5 петабайт информации — это три миллиона часов просмотра видеоматериала. Триста лет непрерывного просмотра! Это ответ на вопрос, не перегрузим ли мы мозг, если мы будем потреблять «лишнюю» информацию. Мы его можем перегрузить, но не «лишней» информацией. Для начала, что такое информация для самого мозга? Это не только знания. Он занят движениями, занят перемещением калия и кальция через клеточную мембрану, тем, как работают почки, что делает гортань, как меняется состав крови.

Мы знаем, конечно, что в мозгу есть функциональные блоки, что есть какая-то локализация функций. И мы думаем, как дурачки, что если мы делаем языковую работу, то в мозгу будут активированы зоны, которые заняты речью. Так вот нет, не будут. То есть они будут задействованы, но остальные участки мозга тоже будут принимать в этом участие. Внимание и память в этот момент будут работать. Если задание зрительное, значит, зрительная кора тоже будет работать, если слуховое — то слуховая. Ассоциативные процессы тоже всегда будут работать. Одним словом, во время выполнения какой-либо задачи в мозге не активируется какой-то отдельный участок — мозг всегда работает весь. То есть участки, которые за что-то отвечают, вроде бы есть, и в то же время их как бы нет.

У нашего мозга иначе организована память, нежели у компьютера — она организована семантически. То есть, скажем, информация о собаке вовсе не лежит в том месте, где собрана наша память о животных. Например, вчера пес опрокинул чашку кофе на мою желтую юбку — и навсегда у меня собака этой породы будет ассоциироваться желтой юбкой. Если я в каком-нибудь простом тексте напишу, что такая собака у меня ассоциируется с желтой юбкой, мне поставят диагноз слабоумие. Потому что по земным правилам собака должна находиться среди других собак, а юбка — рядом с кофточкой. А по правилам божественным, то есть мозговым, воспоминания в мозгу лежат где хотят. Для того чтобы вы в компьютере что-нибудь нашли, вы должны указать адрес: папка такая-то, файл такой-то, а в файле набрать ключевые слова. Мозгу тоже нужен адрес, но он указывается совсем другим способом.

В нашем мозгу большинство процессов идет параллельно, в то время как компьютеры имеют модули и работают сериально. Нам лишь кажется, что компьютер выполняет много работ одновременно. На самом деле он просто очень быстро скачет с задачи на задачу.

Кратковременная память у нас организована не так, как в компьютере. В компьютере есть «железо» и «софт», а в мозгу hardware и software нераздельны, это какая-то смесь. Можно, конечно, решить, что hardware мозга — это генетика. Но те программы, которые наш мозг качает и устанавливает в себя всю жизнь, через некоторое время становятся железом. То, чему вы научились, начинает влиять на гены.

Мозг не живет, как голова профессора Доуэля, на тарелке. У него есть тело — уши, руки, ноги, кожа, потому он помнит вкус губной помады, помнит, что значит «чешется пятка». Тело является его непосредственной частью. У компьютера этого тела нет.

Как виртуальная реальность меняет мозг

Если мы сидим все время в интернете, то появляется то, что в мире признано болезнью, а именно компьютерная зависимость. Ее лечат те же специалисты, которые лечат наркоманию и алкоголизм, и вообще разные мании. И это правда настоящая зависимость, а не просто пугалка. Одна из неприятностей, возникающая при компьютерной зависимости, — лишение социального общения. У таких людей не разрабатывается то, что сейчас считается одной из последних (и то ускользающих) привилегий человека по сравнению со всеми другими соседями по планете, а именно способности строить модель психики другого человека. На русском языке нет хорошего термина для этого действия, по-английски это называется theory of mind, что часто по-идиотски переводится как «теория ума» и ничего общего с этим не имеет. Но на самом деле это означает способность посмотреть на ситуацию не своими глазами (мозгом), а глазами другого человека. Это основа коммуникации, основа обучения, основа сопереживания, эмпатии и т. д. И это настройка, которая появляется, когда человека учат этому. Это чрезвычайно важная вещь. Те люди, у которых эта настройка отсутствует полностью, — больные аутизмом и пациенты с шизофренией.

Сергей Николаевич Ениколопов, большой специалист по агрессии, говорит: ничто не заменит дружеский подзатыльник. Он глубоко прав. Компьютер покорен, его можно выключить. Когда человек уже всех «переубивал» в интернете, подумал, что надо пойти котлету съесть, выключил компьютер. Включил — а они опять живые там бегают. Такие люди лишаются навыка социального общения, они не влюбляются, они не знают, как это делать. И вообще беда с ними происходит.

Компьютер — это хранилище внешней информации. А когда появились внешние носители информации, началась человеческая культура. До сих пор идут споры: кончилась биологическая эволюция человека или нет. И, между прочим, это вопрос-то серьезный. Генетики говорят, кончилась, потому что все остальное, что в нас развивается, — это уже культура. Мое возражение генетикам такое: «А вы откуда знаете, если не секрет?» Мы сколько живем на планете? Значит, даже если забыть про культуру вообще, то люди современного типа живут 200 тысяч лет. Муравьи, например, живут 200 миллионов лет, по сравнению с ними наши 200 тысяч лет — это миллисекунда. А когда наша культура началась? Хорошо, 30 тысяч лет назад, я согласна даже на 50, на 150 тысяч, хотя этого не было. Это вообще мгновение. Давайте проживем хотя бы еще миллион лет, тогда и посмотрим.

Хранилище информации становится все более и более сложным: все эти облака, в которых висят наши данные, видеотеки, кинотеки, библиотеки, музеи растут каждую секунду. Что с этим делать, никто не знает, потому что эту информацию невозможно переработать. Количество статей, связанных с мозгом, превышает 10 миллионов — их просто нельзя прочесть. Каждый день штук десять выходит. Ну, и что мне делать теперь с этим? Доступ к этим хранилищам становится все более сложным и дорогим. Доступ — это не читательский билет в библиотеку, а образование, которое человеку дают, и представление о том, как эту информацию добыть и что с ней сделать. А образование становится все более длительным и все более дорогим. Неважно, кто платит: сам студент или государство, или спонсор — не в этом дело. Оно объективно очень дорогое. Поэтому мы избежать контакта с виртуальной средой уже не можем. Мы оказались в мире, который не просто целиком из информации состоит — это жидкий мир. Это не просто метафора, в ходу термин fluid world. Жидкий потому, что один человек может быть представленным в десяти лицах, в десяти никнеймах, при этом мы не знаем, где он находится. Более того, знать не хотим. Какая разница, в Гималаях он сидит в данный момент, в Перу или в соседней комнате, или он вообще нигде не сидит и это симуляция?

Мы оказались в мире, который стал непонятным объектом: неизвестно, кем он населен, все ли в нем живые люди или нет.

Мы считаем: как хорошо, что у нас есть возможность дистанционного обучения — это ведь доступ ко всему на свете! Вот только такое обучение требует очень тщательного отбора того, что брать, а что не брать. Вот история: я недавно купила авокадо, собираясь сделать соус гуакамоле, и забыла, как его делать. Что туда класть надо? Можно его вилкой, например, помять или блендером обязательно? Я, естественно, лезу в «Гугл», полсекунды — получаю ответ. Понятно, что это неважная информация. Если мне интересно будет узнать, какая грамматика была у шумеров, последнее место, куда я полезу, будет «Википедия». Значит, я должна знать, где искать. Вот тут-то перед нами встает вопрос, неприятный, но важный: насколько цифровые технологии меняют нас самих?

В чем проблема «гугления» и онлайн-образования

Любое обучение стимулирует наш мозг. Даже идиотическое. Под словом «обучение» я не имею в виду сидение в классе и чтение учебников, я имею в виду, любая работа, которая делается мозгом и которая сложна ему, данному мозгу. Искусство передается от мастера к ученику, от личности к личности. Нельзя учиться кулинарии по книжке — ничего не выйдет. Для этого нужно стоять и смотреть, что и как делает другой. У меня есть чудный опыт. Я была в гостях у приятеля, и его мать сделала пирожки, которые едят только на небесах. Я не понимаю, как это можно было испечь. Я ей говорю: «Продиктуйте мне, пожалуйста, рецепт», что не говорит о моем уме. Она мне продиктовала, я это все записала, исполнила точно… и выбросила на помойку все! Есть было невозможно. Вкус к чтению сложной, интересной литературы невозможно привить дистанционно. Человек идет учиться искусству к конкретному мастеру для того, чтобы сесть на интеллектуальную иглу и драйв получить. Есть много факторов, которые электроны не передают. Даже если эти электроны передаются в формате видеолекции, все равно не то. Пожалуйста, пусть 500 миллиардов человек получит это дистанционное обучение. Но я хочу, чтобы сотня из них получила обычное образование, традиционное. Мне сказали на днях: принято решение, что дети скоро вообще не будут писать рукой, а будут только на компьютере печатать. Письмо — мелкая моторика не просто для рук, это моторика правильного места, которое, в частности, связано с речью и с самоорганизацией.

Есть некоторые правила, которые касаются когнитивного и креативного мышления. Одно из них — нужно снять когнитивный контроль: перестать оглядываться и бояться ошибок, не смотреть, как что делают соседи, перестать себя корить: «Наверное, я этого не могу делать, в принципе не могу сделать, не стоит и начинать, я недостаточно подготовлен». Пусть мысли текут, как текут. Они сами притекут туда, куда надо. Мозг не должен быть занят вычислительной работой, как калькулятор. В некоторых фирмах, которые могут себе это позволить (я знаю, что в Японии такие есть), на работу нанимают чумового человека, абсолютного хиппи по поведению. Он всем мешает, ненавидит всех, получает деньги ни за что, приходит не в костюме, как положено, а в каких-то драных джинсах. Он садится, где не надо, все опрокидывает, он курит, где никому не разрешено, а ему разрешено, вызывает мощнейшую негативную реакцию. А потом внезапно говорит: «Знаете, это надо сюда, а это сюда, а это сюда». Результат — прибыль 5 миллиардов.

Среднее число запросов в Google в 1998 году было 9,8 тысячи, сейчас их 4,7 триллиона. То есть вообще дикое количество. И мы наблюдаем то, что сейчас называется Google-эффект: мы сели на иглу приятности очень быстрого добывания информации в любой момент. Это ведет к тому, что у нас портится разного вида память. Рабочая память становится хоть и неплохой, но очень короткой. Google-эффект — это то, что получается, когда мы ищем at our fingertips, то есть как бы пальцем ткнул, вот оно — полезло. В 2011 году был проведен эксперимент, опубликованный в журнале Science: было доказано, что студенты, которые имеют постоянный и быстрый доступ к компьютеру (а сейчас это все, потому что планшеты у всех), могут запоминать гораздо меньшее количество информации, чем те, кто был студентом до этой эры. Это значит, что мозг с тех времен изменился. Мы храним в долговременной компьютерной памяти то, что должны были бы хранить в наших мозгах. Это значит, что наш мозг другой. Сейчас все идет к ому, что он становится придатком к компьютеру.

Мы зависим от какого-то тумблера, к отключению которого мы окажемся совершенно неподготовленными. Представляете, как высока наша степень зависимости от него? Чем больше «Гугла», тем меньше мы видим в нем «Гугла» — мы полностью ему доверяем. А вы с чего взяли, что он вам не врет? Вы, конечно, можете мне возразить на это: а с чего я взяла, что мне мозг мой не врет. И тут я замолкаю, потому что ни с чего не взяла, врет и мозг.

Полагаясь на интернет-технологии, на виртуальные миры, мы начинаем терять себя как личности. Мы уже не знаем, кто мы есть, потому что из-за никнеймов мы не понимаем, с кем общаемся. Может быть, вы думаете, что общаетесь с разными людьми, а на деле человек один вместо восьми имен, а то и вместо тридцати. Я не хочу быть воспринята как ретроград — я сама в компьютере провожу дикое количество времени. Недавно я купила себе планшет, и я себя спрашиваю: какого черта, почему я все время у них на игле, почему они мне подсовывают то Windows такой-то версии, то другой? Зачем я свои драгоценные клеточки — серенькие, беленькие, всех цветов — должна тратить на удовлетворение амбиций каких-то интеллектуальных уродов, которые технически хорошо подготовлены? Других вариантов, однако, нет. Пожалуй, на этой ноте и закончу.

Доктор филологии и биологии - лицо и посол современной науки в Петербурге. Профеcсор СПбГУ, она не только ввела психолингвистику в учебную программу, но и популяризировала эту дисциплину, изучающую взаимоотношение языка, мышления и сознания, для ширнармасс. Только Татьяна Владимировна может так легко и просто рассказать о принципах работы мозга - и это делает ее и самым любимым лектором на родном филфаке, и желанным гостем в программе «Познер» на Первом канале.

После ваших лекций понятно, что мозг постичь невозможно. Поэтому разрешите, я буду задавать вам бытовые вопросы? Например, как ваш исследовательский опыт помогает в житейских ситуациях?

Мне кажется, я обладаю сильной интуицией, потому что тогда, когда я ей не доверяла, а действовала так, как говорил мне рациональный мозг, я совершала крупные ошибки. Я знаю наверняка: если внутренний голос - это без всякой мистики, метафорично - подсказывает не делать что-либо, то всегда оказывается прав. Основные решения моей жизни - интуитивного сорта. Я не высчитываю ходы, хотя и умею это делать.

Понимают свою интуицию люди зрелые, а ум и зрелость зачастую никак не связаны. Например то, что человек инфантильный принимает за интуицию, может оказаться банальной тревогой.

Важно внимательно «прислушиваться» к своим ощущениям. Даже те, кто постоянно выступают публично, на вопрос: «Волнуетесь ли вы?» - почти всегда отвечают: «Да, волнуюсь». Много лет назад на конференции в Германии я познакомилась со знаменитым ученым Карлом Прибрамом. Я, честно говоря, была уверена, что этот классик нейрофизиологии давно умер… Но он оказался не просто живым, но исключительно жизнелюбивым, загорелым мужчиной в красном свитере с очередной молодой женой. По утрам мы вместе завтракали, и однажды я решила задать ему важный профессиональный вопрос, а он попросил: «Татьяна, после моей лекции! Я страшно волнуюсь!» Тут я подумала: надо уезжать! Если сам Прибрам волнуется перед выступлением, то всем остальным нужно уползти в нору и рот не открывать. Факт: в здравом уме и твердой памяти человек волнуется. Если он настолько обезумел, что уверен в себе полностью, то его природа накажет: что-то забудет, потеряет нить рассуждений или упустит драйв. Драйв - очень важное слово. Я не могу предвидеть, удачной ли будет лекция, хотя у меня большой опыт. Печенкой знаю то, что буду рассказывать, под наркозом могу читать, а лекция иной раз вообще не идет - нет драйва. Иногда же такая сложная тема, что я сама не знаю, как ее подавать, - а мысль летит, сверкает! Сама вижу, как сверкает, - и все видят! Как это выходит?

Вы так потрясающе держитесь на публике, что в вас больше актерского, чем в некоторых актерах.

Я вам без лукавства отвечу - в этом нет никакой моей заслуги. Опять же - либо идет, либо нет. Настоящий актер научен, надрессирован, это у него профессиональное - он накачивает себя ролью: так Смоктуновский жил Гамлетом, вообще не выходил из образа. Я этого не умею, и мне это не нужно. Блеск может удачно включиться - и это очень зависит от того, с кем я разговариваю, от того, есть ли у нас общее поле. А если мне что-то не нравится, не возникает контакта, то я начинаю злиться на себя. Я не внешним миром недовольна, а собой: зачем согласилась на беседу?

Мне кажется, у вас есть такое качество, которое позволяет освоить что угодно, - любопытство.

Абсолютно точно! Я лентяйка, откровенно вам скажу. Занимаюсь только тем, что мне интересно. В противном случае превращаюсь в страшную стерву. Понятно, что я могу делать то, что мне не нравится, - мы все иногда должны. Но только не в серьезных вопросах: не в науке, не в важном разговоре.

Вы поэтому выбрали сферу, где все постоянно меняется?

Да! И мне интересно преподавать, потому что я периодически отказываюсь от того, что сама же говорила два года назад. Слушатели веселятся! Часть ходит на лекции в Москве и Петербурге из года в год: «Вы, - говорят, - все время новое рассказываете!» У меня нет учебника, и, вероятно, я никогда его не напишу: утром я думаю одно, а вечером окажется, что все это уже неправда. Я реально действующий ученый, и я в курсе всего, что происходит. Недавно мы считали, что неандертальцы нам не родственники, умершая ветвь, а оказалось, что эти гены живы в современных людях. Более того, возможно, они говорили и даже имели обряды. Все это полностью меняет наше представление об истории Homo sapiens. Наука все время получает совершенно новые сведения.

Близки ли мы к глобальному открытию, которое может перевернуть нашу жизнь?

Все ждут сенсаций, но никакие открытия нельзя спрогнозировать. Они происходят сами по себе, в том числе во сне. Можно гулять по лесу или жарить котлеты - и тут тебя ударит.

Чаще всего так и происходит.

Это происходит только так и никак иначе! Открытие нельзя сделать по плану. Правда, есть существенная добавка: они приходят подготовленным умам. Понимаете, таблица Менделеева не приснилась его кухарке. Он долго работал над ней, мозг продолжал мыслить, и просто «щелкнуло» во сне. Я так говорю: таблице Менделеева страшно надоела эта история, и она решила ему явиться во всей красе.

То есть открытие еще и выбирает, кому явиться?

Даже если эти невероятные данные явятся случайному человеку, что невозможно, он их не поймет! Бесполезно являться. Все требует подготовки. Что касается сенсаций, то хотя физика и не моя область, открытие гравитационных волн сносит крышу: там начинаются фокусы с пространством и временем, совсем опасные. Еще я страшно увлечена тем, что происходит в генетике, мне ужасно жаль, что я не специалист в этой области. Меня восхищает, как научились работать с древнейшим материалом: еще пять лет назад было почти невозможно исследовать останки людей, умерших лет десять назад, а сейчас занимаются образцами, которым двести тысяч лет. Это кардинально все меняет.

Получается, сейчас основной фокус ученых на том, кто мы такие. А как насчет необъяснимых способностей?

Я отношусь к таким провокационным темам спокойно. Если мы чего-то не знаем, то не значит, что этого нет. Беда людей в том, что они слишком много о себе думают. С этим у меня полный порядок: я не считаю себя слишком умной, хотя то, что я не дура, очевидно. И у меня нет иллюзий на тему того, что я много знаю: чем дальше, тем больший ужас меня охватывает от осознания того, что я не просто многого не знаю, но и кое-чего не понимаю вообще. Когда меня спрашивают, есть ли телепатия, я отвечаю, что вполне это допускаю. Если вы увидите человека, который сатанинским глазом смотрит - и двигает предмет хотя бы на три миллиметра, это конец. Все наши знания законов природы говорят о том, что этого не может быть. Если это произошло, мы должны выдохнуть, пойти помолиться Николаю Угоднику, опрокинуть хреновухи и заесть груздем со сметанкой.

Вы верующий человек?

Да, но не воцерковленный, в традиционное православие меня крестили во младенчестве. Я отношусь к вере серьезно. В любых других религиях я не вижу ничего интересного для себя, кроме философских аспектов.

Ваши родители - ленинградские ученые, вера в те годы была достаточно запретной темой. Как произошло, что вам ее передали?

Тогда все происходило тайно, разговоров на эту тему в семье не было. Думаю, это произошло не без влияния дедушки и бабушки. У меня была чудесная и трогательная бабушка. Она не дожила трех месяцев до ста лет и была умнее меня в восемьсот раз.

Как вы встроились в нашу прокрустову систему образования, обладая такой живостью?

Технически дело было так: сразу после окончания кафедры английской филологии в университете я начала преподавать, и мне быстро стало страшно скучно. Я даже не могу описать насколько. Такая тоска взяла! Я подумала: неужели вот на это я потрачу свою единственную жизнь? И ушла. Не просто от преподавания, а вообще из этой области. Я тогда была уже замужем, приехала к родителям и сообщила им, что бросаю работу и ухожу в Институт эволюционной физиологии и биохимии имени Сеченова. Они так с сожалением на меня посмотрели… Было трудно, пришлось изучать сенсорную физиологию, биофизику, биоакустику. Я сдавала кандидатский минимум без профильного образования: как поэма Шелли подходит для экзамена по биофизике?

Так же, как и Уолта Уитмена, вероятно? То есть из невыносимо женского царства филологии вы - красавица…

Красавица - и умница, вы забыли! (Смеется.)

И умница, конечно же, попадаете в общество скорее мужское.

На самом деле в академической среде много умных и красивых женщин. Мне часто говорят, что женщинам трудно, ведь их намеренно не пускают мужчины - это не вполне так. Я ни разу с этим не столкнулась. Сложность другая. Мужчина может себе позволить роскошь прийти на работу в мятом пиджаке, драном свитере и с похмелья.

Особенно русский мужчина.

Да и что с него взять: он формулу такую доказал, что держись! А женщине нужно всегда прилично выглядеть и одеваться. Это дополнительные затраты, ментальные и физические - все время быть в тонусе. Нужно быть женой, матерью, варить обеды. Я, например, обожаю готовить. Вот ехала к вам и думала над новым вариантом лукового супа, надо будет вечером попробовать.

Вы как-то упоминали, что не любите психотерапевтов, но ведь это тоже путь познания себя?

Если они не нужны мне, это вовсе не значит, что они не нужны другим: масса людей сами с собой справиться не могут. Известно, что для того, чтобы тебя не раздирало изнутри, нужно выговориться. Для этого существуют исповедники, подруги - и психотерапевты. Заноза, если ее вовремя не вынуть, устроит заражение крови. Люди, которые молчат и держат все в себе, находятся не только под серьезным психологическим или даже психиатрическим риском, но и под риском соматики. Любой профессионал со мной согласится: все начнется с язвы желудка. Организм един - и психика, и тело. Кстати, многие считают, что я психолог. И у меня много друзей и коллег этой профессии. А вот кого терпеть не могу, так это психоаналитиков. Я тут присоединяюсь к Набокову, который даже имени Фрейда не произносил, а называл его не иначе как «этот венский шарлатан». Я с ним согласна - тот заморочил голову человечеству на целое столетие.

А как вы себя регулируете?

Ничто не может быть лучше разговора с интересными собеседниками, хотя в моих отношениях с близкими подругами нет манеры все друг другу выкладывать. Я люблю смотреть на море, горы или лес - природа приводит меня в чувство. Беседы с самой собой мне не помогают, и рациональный разбор ситуаций не утешает. Я и так понимаю, что где-то надо было поступить по-другому, но так как все уже произошло, смысла рефлексировать нет - получается замкнутый круг. Я могу проанализировать ситуацию и решить вести себя определенным образом, а потом в четыре секунды все ломается. Это говорит о серьезной вещи: насколько мы не хозяева себе. Действительно пугающая мысль - а кто на самом деле в доме хозяин? Их слишком много: геном, психосоматический тип, масса других вещей, включая рецепторы. Хотелось бы знать, кто это существо, принимающее решения? Про подсознание вообще никто ничего не знает, лучше эту тему сразу закрыть.

Вы анализируете свои сны?

Не умею и плохо их помню. Но я просыпаюсь в определенном состоянии, и если есть неприятное ощущение - вот тут надо насторожиться. Может быть, ты сам еще не поймал сигнал опасности, а мозг уже поймал.

Может ли мозг вскипеть?

Может! Нужно к себе прислушиваться. Иногда стоит бросить дела и поехать в Венецию, погулять, не ждать, пока мозг скажет: «Привет, меня зовут Альцгеймер! Запомнила? Ах не запомнила? Повторяю еще десять раз». Доиграться бы не хотелось, но это не в нашей власти. В нашей власти затормозить скорость изменений - люди должны работать головой, это спасает мозг. Чем больше он включен, тем дольше сохранен. Наталья Бехтерева написала незадолго до ухода в лучший мир научную работу «Умные живут долго». И когда я смотрю на полки с книгами, даже злость берет: они здесь будут стоять, а я к праотцам отправлюсь, так их все и не прочитав, потому что нет на это времени. Я совершенно искренне не понимаю людей, которые говорят, что им скучно жить. Это как? Вокруг столько фильмов, книг, музыки - а природа какая невероятная! Если тебе скучно жить - ты совсем дурак.

А художественную литературу вы читаете?

Конечно! Это для меня самая большая радость. Была бы у меня возможность, я бы лежала на диване и читала Набокова или Гоголя. Вот майор Ковалев смотрит с моста в воду и думает: «Много ли там рыбы бегает?» Только гений мог написать такое, бриллиант в каждом предложении. Или Бродский: от восторга замирает весь организм.

Если бы вы могли прямо сейчас получить от судьбы карт-бланш на то, чтобы освоить абсолютно новую область, что бы это было?

Музыка и, возможно, математика. Но у меня нет никаких данных ни для того, ни для другого. Они требуют совершенно других мозгов. Когда слушаешь Малера или Брамса, голову просто сносит. Гении. Гениальность можно спрогнозировать? Нет. Бывает, что гений не распознан, но мы об этом в таком случае никогда не узнаем. Есть ли возможность построить систему образования так, чтобы она давала ребенку максимум инструментов для открытия способностей? Я вижу проблему: образование будет распадаться на элитарное и обычное, что влечет за собой социальные неприятности. Хорошее образование будет очень дорого стоить и приведет к абсолютному расслоению общества.

Но может быть, так и надо?

Это не либерально и не демократично, но так устроена жизнь, нравится нам это или нет. Зайчик не становится орлом.

Проблема зайчика в том, что он может положить на то, чтобы стать орлом, всю свою жизнь.

Тогда плохо его дело. Лучше бы ему стать самым красивым, пушистым и прытким зайчиком.

Для этого и нужны психотерапевты.

Это правда. У людей неправильные установки, они считают, что, например, повар хуже, чем дирижер. Это не так: гениальный повар перекроет всех дирижеров, я вам как гурман говорю. Сравнивать их все равно что кислое и квадратное - неправильно поставлен вопрос. Каждый хорош на своем месте.

МЕСТО СЪЕМКИ

Дворец Бобринских
Галерная ул., 60

Особняк фаворита Екатерины II Платона Зубова, построенный архитектором Луиджи Руской, императрица Мария Федоровна в 1797 году подарила незаконнорожденному брату своего мужа Павла I - графу Алексею Бобринскому. В первой половине XIX века городская усадьба Бобринских была одним из центров светской жизни Петербурга, где на балах у дяди, а затем у его вдовы бывали Александр I и Николай I. Салон графини Анны Владимировны посещали Пушкин, Жуковский, Горчаков и Вяземский. Теперь во дворце, интерьеры которого недавно отреставрировали, размещается факультет СПбГУ - Смольный институт свободных искусств и наук.

текст: Ксения Гощицкая
фото: Наталья Скворцова
стиль: Роман Кянджалиев
визаж: Анна Красненкова
Благодарим за помощь в организации съемки Санкт-Петербургский государственный университет

Интересуетесь личной эффективностью? Загляните на www.selfmanage.ru

Название и описание лекции в фэйсбуке заинтриговали. Подогревало интерес еще и то, что Татьяна Черниговская - дважды доктор наук и один из ведущих специалистов-когнитивистов в России.

Однако, пока обрабатывал конспект, окончательно убедился в том, что содержание лекции не соответствовало названию: практических методов о том, как именно тренировать мозг, почти не было. В основном лекция состояла из общих сведений о мозге и о том, как его изучают. Новых для меня сведений было, увы, слишком мало (но взгляните хотя бы на видео с приматами и цифрами!).

Мозг обучается всегда, даже когда мы не обращаем на это внимание.

Когда-то считалось, что неандертальцы - тупиковая ветвь, и мы им не родня. Когда секвенировали геном неандертальца, оказалось, что вполне себе родственники.

Еще фанфакт: несколько видов homo жили одновременно, например, с неандертальцами. Если размышлять об этом с точки зрения результата в виде нас с вами, то можно представить, что тогда одновременно жило несколько видов, каждый из которых до нас в чем-то не дотягивал.

Плюс сравнительно недавно на Алтае был обнаружен Денисовский человек. Нашли фалангу пальца девочки 13 лет, секвенировали и выяснилось, что это и не неандерталец и не человек (в значении гомо сапиенс), а нечто другое.

Важными отличиями человека от других животных является язык и сознание.

Мы постоянно имеем дело не только с самими объектами, но и с символами.
Вот, допустим, на столе стоит стакан. Зачем его называть «стаканом»? Зачем его рисовать?
Кажется, у человека есть то, что можно назвать «страсть к дублированию мира».

Рассказала, что Лотман, с которым она общалась, говорил, что пока Тургенев не описал «лишних людей» их и не было. Барышни не падали в обморок, пока это не было описано в литературе и т. п. Это к вопросу о том, как искусство влияет на мир.

У нас в голове вообще есть совсем абстрактные вещи: математика, музыка, время.

Человеку может повезти с генами, но все равно нужно постоянно учиться и прокачиваться. Везение с генами - это как рояль Steinway, доставшийся по наследству. Хорошо, конечно, но играть-то на нем все равно нужно учиться.

Важно понять, что мы зависим от нашего мозга на все 100%. Да, мы смотрим на мир «своими глазами», что-то слышим, что-то ощущаем, но то, как мы понимаем это все, зависит только от мозга. Он сам решает, что нам показывать и как. По сути, мы вообще не знаем, что такое реальность на самом деле. Или как видит и ощущает мир другой человек? А мышь? А как видели мир шумеры?

Мозг знает как учиться и понимает, как он это делает, но не объясняет этого нам.
Если бы понять - мы бы по-другому учились.

Возможно, в школах и ВУЗах стоит учить больше не наборам фактов, а тому, как добывать информацию. Важные вопросы: как научиться учиться? Как научиться контролировать внимание или память? Как научиться правильно классифицировать и упаковывать информацию?

Мозг - не решето. Мы, грубо говоря, ничего не забываем, просто большая часть данных лежит в «папке „Другое“».

Если хотите что-то помнить утром - нужно выучить и заснуть. Какое-то время назад это было догадкой, сейчас это научный факт. Полученные данные должны переместиться в долгосрочную память, и происходит это только во время сна.

Были упомянуты принципы функционирования сложных систем (синергетика) и когнитивные алгоритмы принятия решений, но без каких-либо подробностей.

Сказала, что на лекциях ее часто спрашивают «Вы так говорите о мозге, как о чем-то отдельном, вы с себя с мозгом не отождествляете?» Ответчает: «Нет». Есть исследования, которые показали, что четко есть два разных момента: один, когда решение принято мозгом, и второй, когда мы что-то с этим сделали. Мозг сам все решает и по пути создает иллюзию, что мы что-то контролируем.

На данный момент науке уже довольно много известно о нейронах и их свойствах. Все больше начинаем понимать нейронные сети.

В мозге есть хранилище на 2,5 петабайт. Это примерно 3 миллиона часов сериала.

Маленькие дети не умеют врать потому, что думают, что все остальные знают точно то же самое, что знают они, и врать бесполезно. Когда ребенок начинает врать - это своего рода левелап.

Полезно учить мозг смотреть на мир глазами других людей. Способность строить модель «другого» дает поведенческое преимущество.

Прозвучали на английском формулировки ‘mirror systems’ и ‘theory of mind’, но тоже, увы, бегло, и не были раскрыты.

У ворон, а точнее даже у врановых в целом, мозг довольно похож на мозг приматов по уровню развития. Вороны узнают свое отражение.

Обезьяны успевают заметить порядок чисел и быстро в правильном порядке нажимать квадратики, под которыми числа скрываются. Вот видео:

Мозг дельфинов тоже мощно развит. Пошутила, что еще неизвестно у кого лучше - у нас или у них. Говорит, что часто в ответ доносится «Но они же не построили цивилизацию!». Но какая разница, когда они могут спать отключая только одно полушарие и продолжая бодрствовать, обладают иронией, своим языком, живут счастливыми жизнями, всегда сыты, не имеют совсем опасных врагов и далее по списку.

И еще был знаменитый попугай Алекс. Он знал порядка 150 слов, отвечал на вопросы, отличал цвета и размеры объектов, слова и буквы:

С появлением внешних хранилищ информации с одной стороны сложнее стало учиться ими пользоваться, с другой - достаточно базовых технических навыков, чтобы просто иметь доступ к информации в Интернете, например.

Современная тенденция, что дети сходу играют в айпады - опасна. Прокачивать мелкую моторику очень важно, в том числе для того, чтобы ребенок начал говорить. Поэтому пластилин и все такое по-прежнему актуальны.

В одном из Древних Китаев на руководящие должности было всего два экзамена: каллиграфия и стихосложение.

Много интересных исследований сейчас происходит благодаря технологиям brain imaging (или neuroimaging). Но возник вопрос «Как правильно трактовать эти изображения?» и все больше математиков и аналитиков подключились к задачам нейронаук.

На картах мозга, в частности, видно быстро или медленно будет обучаться ребенок.

До сих пор не очень понятно, каким образом в мозге хранятся языки, слова, их значения. При этом есть патологии, когда люди не помнят существительные, но помнят глаголы. И наоборот.

Мозг людей, знающих больше одного языка, имеет преимущество перед мозгом тех, кто знает только один. Учить языки полезно для развития мозга, и это тоже один из способов «отодвинуть Альцгеймера».

Хороший мозг постоянно учится. Приучите себя постоянно выполнять трудную (но выполнимую) мозговую работу. Это позволит дольше оставаться в сознании. В прямом смысле.

Один из ее знакомых исследователей мозга рассказывал, что когда его мама стала в 89 лет жаловаться на память, он посоветовал ей заняться изучением древнегреческого. Она занялась, и проблемы с памятью пропали.

Рассказала, как ее поразила история о том, как дети в Японии учатся играть в игру го: взрослые просто сидят за доской и играют в го, а дети бегают вокруг и иногда, бывает, смотрят на доску. Через некоторое время, когда дорастают до того, чтобы захотеть поиграть - садятся за доску и сходу неплохо играют.

Мозг «созревает» по частям. Лобные доли, к примеру, до 21-23. Особенно это имеет значение в детстве, там разброс до 2 лет, и если ребенок еще не готов «сидеть прямо и смотреть на доску», то, вероятно, он действительно еще не готов. Важный момент: ускорять развитие детей нельзя, это губительно.

На всякий случай: переучивать левшей на правшей ни в коем случае нельзя. Вы переучиваете таким образом не руку, а мозг, и вытекает это все в тики, заикания, неврозы и т. д.

Мозг женщин и мужчин отличается. Женский эффективнее из-за большего количества серого вещества. Я так понял, что связано это с эволюцией - в то время, пока мужчины бегали за мамонтами, женщинам приходилось прокручивать в голове более сложные схемы, плюс переживать за детей, за лагерь и многое другое.

Детей стоит обучать, учитывая эти особенности мозга. С мальчиками говорить краткими предложениями, вовлекать в процесс, давать меньше письменных заданий, хвалить за них и давать больше двигаться, чтобы они сбрасывали агрессию. Плюс, говорят, что мальчики в прохладном помещении быстрее соображают, а в тепле начинают засыпать. Девочкам больше нравится работать в группах, им важно смотреть в глаза и говорить об эмоциях, не стоит повышать тон, полезно привлекать помогать учителям. Важно научить справляться с опасностями, которые им готовит наш мир.

Из вышесказанного возникает открытый вопрос: как готовить учителей?

Занятия музыкой положительно влияют на мозг. Усложняют его, улучшают качество нейронных сетей, обеспечивают лучшую пластичность и лучше сохраняют его к старости.

- «Не каждый доживет до Альцгеймера»

Забывание, отвлечение, перерывы и сон - не помехи для обучения. Скорее наоборот. У всех свой стиль обучения, важнее его найти.

Бывают плохие состояния для умственной работы. В этот момент важно это понять и переключиться на другую работу, а к этой вернуться позже.

Техническая тренировка навыков, как принято в музыке и спорте, не подходит для умственной работы. Есть риск загнать себя в регулярные переживания, и настает момент, когда мозг будет отторгать новые задачи.

Важно понимать и честно отвечать себе на вопрос «Зачем я учусь?». Выстраивание реальной картинки по этому поводу спасло бы от лишних мучений.

Делить проект на мелкие выполнимые части действительно полезно. Как и менять обстановку, окружение, позу в которой сидишь и т. п.

Полезно делать регулярные 15-минутные перерывы для стабилизации выученного.

Движения могут помогать запоминанию. «Тело помогает».

Устное воспроизведение выученного тоже важно.

Полезно тренировать концентрацию, память, скорость мысли, когнитивную гибкость.

По поводу тренировки памяти полезно обращаться к опыту древних греков. Например, ложась спать вспоминать весь день подробно - с момента пробуждения и до момента, когда лег спать.

Главные вопросы по поводу памяти: как запомнить? как сохранить? как вытащить знания из памяти?

Бесцельные размышления, всякие праздные вопросы или так называемый ‘wandering mind’ тоже полезны.

Гигантский процент того, что мы делаем, мы делаем бессознательно.

Вопрос из зала про разницу между полушариями, и стоит ли развивать менее прокачанное. Ответ: по последним исследованиям разница не настолько жесткая, как казалось раньше, мозг всегда все равно работает целиком, стенок, отделяющих полушария, внутри нет, поэтому можно просто сосредоточиться на прокачке мозга.

Вопрос из зала: «Что думаете про методику автописьмо, когда утром проснулся и сразу пишешь, что приходит в голову?». Ответ: да, хорошее дело. И пример приведен был про гениев, которые вскакивают посреди ночи и что-то пишут на листке, а утром этого не помнят и с удивлением обнаруживают стихотворение.

Вопрос из зала про мультилингвальность для детей. Ответ: чем раньше ребенок погружается в оба языка (или более) - тем лучше. По сути, даже когда ребенок учит родной язык, он расшифровывает совсем незнакомый ему набор сущностей с нуля, поэтому от того, что добавится еще один набор слов, ничего страшного не произойдёт. По мнению одной из ее коллег, важно, чтобы языковая среда уже до 3 лет была мультилингвальной, если есть такая необходимость.

Вопрос из зала: «Как отличить трудные задачи от невыполнимых?». Ответ: сами поймете, когда будет трудно, а когда невыполнимо.

Тренируйте мозг. Постоянно. Важно понять себя, найти подходящие методики и регулярно практиковать их.

Обучение существенно меняет мозг. Пока вы читали этот пост - ваш мозг изменился.

В конце лекции задал вопрос о книгах про мозг, которые стоит почитать. Посоветовала свою книгу «Чеширская улыбка кота Шредингера».

Еще прозвучало название книги «The mind’s best trick». Кажется, речь шла о

Татьяна Владимировна Черниговская (7 февраля 1947, Ленинград) — российский биолог, лингвист, семиотик и психолог, специализируется в вопросах нейронауки и психолингвистики, а также теории сознания.

Закончила отделение английской филологии филологического факультета Ленинградского государственного университета. Специализировалась в области экспериментальной фонетики. До 1998 года работала в Институте эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова РАН в лабораториях биоакустики, функциональной асимметрии мозга человека и сравнительной физиологии сенсорных систем (ведущий научный сотрудник). Заместитель директора НБИК Центра Курчатовского института.

В 1977 году защитила кандидатскую, а в 1993 году докторскую диссертацию «Эволюция языковых и когнитивных функций: физиологические и нейролингвистические аспекты». Доктор биологических наук, доктор филологических наук, профессор (СПбГУ, филологический факультет).

Занималась экспериментальными и клиническими исследованиями ментального лексикона носителей русского языка. Сейчас эти исследования продолжают, в том числе, Н. А. Слюсарь и Т. И. Свистунова.

Заслуженный деятель науки РФ (2010). По её инициативе в 2000 году впервые была открыта учебная специализация «Психолингвистика» (на кафедре общего языкознания филологического факультета СПбГУ).

Книги (8)

Четвёртая международная конференция по когнитивной науке

Настоящий сборник включает материалы Четвёртой международной конференции по когнитивной науке / The Fourth International Conference on Cognitive Science, состоявшейся в Томске, 22-26 июня 2010 г.

Конференция посвящена обсуждению вопросов развития познавательных процессов, их биологической и социальной детерминированности, моделированию когнитивных функций в системах искусственного интеллекта, разработке философских и методологических аспектов когнитивных наук. В центре дискуссий были проблемы обучения, интеллекта, восприятия, сознания, представления и приобретения знаний, специфики языка как средства познания и коммуникации, мозговых механизмов сложных форм поведения. Специализированные симпозиумы были посвящены таким актуальным темам, как соотношение языка и мышления, исследование движений глаз, когнитивное компьютерное моделирование, память и бессознательное, нейрофизиологические механизмы организации поведения, философия и когнитивная наука.

Материалы представляют собой тезисы лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на симпозиумах. Все тезисы прошли рецензирование и были отобраны в результате конкурсной процедуры. Они публикуются в авторской редакции.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (www.cogsci2010.ru), а также на сайте Межрегиональной ассоциации когнитивных исследований (www.cogsci.ru).

Пятая международная конференция по когнитивной науке

Настоящий сборник включает материалы Пятой международной конференции по когнитивной науке /The Fifth International Conference on Cognitive Science, состоявшейся в Калининграде, 18-24 июня 2012 г.

В центре дискуссий были проблемы обучения, интеллекта, восприятия, сознания, представления и приобретения знаний, специфики языка как средства познания и коммуникации, мозговых механизмов сложных форм поведения. Специализированные воркшопы были посвящены таким актуальным темам, как активное зрение и коммуникация, работа мозга при патологии, компьютерное моделирование, высшие когнитивные функции животных, процессы речепорождения, нейрокогнитивные механизмы языкового поведения, принятие решений.

Материалы представляют собой тезисы лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на воркшопах. Все тезисы прошли рецензирование и были отобраны в результате конкурсной процедуры. Они публикуются в авторской редакции.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (www.conf.cogsci.ru), а также на сайте Межрегиональной ассоциации когнитивных исследований (www.cogsci.ru).

Шестая международная конференция по когнитивной науке

Настоящий сборник включает материалы Шестой международной конференции по когнитивной науке / The Sixth International Conference on Cognitive Science, состоявшейся в Калининграде 23-27 июня 2014 г.

Конференция посвящена обсуждению познавательных процессов, их биологической и социальной детерминированности, моделированию когнитивных функций в системах искусственного интеллекта, разработке философских и методологических аспектов когнитивной науки. В центре дискуссий на конференции — проблемы обучения, интеллекта, восприятия, сознания, представления и приобретения знаний, специфики языка как средства познания и коммуникации, мозговых механизмов сложных форм поведения.

В программе конференции также серия специализированных воркшопов, посвященных таким актуальным темам, как концептуальные структуры, особенности развития при билингвизме, проблема зрелости человека, языковая коммуникация, принятие решений. Материалы представляют собой тезисы пленарных лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на воркшопах. Все тезисы прошли рецензирование и были отобраны в результате конкурсной процедуры. Они публикуются в авторской редакции.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (www.conf.cogsci.ru), атакже на сайте Межрегиональной общественной организации «Ассоциация когнитивных исследований» (МАКИ, www.cogsci.ru).

Седьмая международная конференция но когнитивной науке

Программа конференции включает серию специализированных воркшопов, посвященных таким актуальным темам, как возрастные особенности когнитивного развития, ментальные ресурсы разного уровня, движения глаз при чтении и мультимодальная коммуникация. Публикуемые материалы представляют собой тезисы пленарных лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на воркшопах.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (cogconf.ru), а также на сайте Межрегиональной общественной организации «Ассоциация когнитивных исследований» (МАКИ, www.cogsci.ru).

Когнитивные исследования. Сборник научных трудов. Выпуск 2

Серия «Когнитивные исследования» была создана для публикации монографий и сборников статей, посвященных разным аспектам когнитивной науки — от психологии и лингвистики до инженерии знаний и проблем искусственного интеллекта. Выпуск 2 подготовлен по материалам Второй международной конференции по когнитивной науке, состоявшейся в Санкт-Петербурге в 2006 г. Вошедшие в сборник статьи отражают некоторые приоритеты исследователей в данной области.

Коммуникативные системы животных и язык человека

Проблема происхождения языка.

Сборник содержит расширенные тексты докладов участников Круглого стола «Коммуникация человека и животных: Взгляд лингвиста и биолога» (Москва, 2007 г.).

Ряд статей посвящен обсуждению известных и новых результатов по обучению антропоидов «языкам-посредникам» и сопоставительному анализу «языка „говорящих“ антропоидов» как с языком человека, так и с развитыми коммуникативными системами животных (пчел, зеленых мартышек, муравьев и др.), анализу орудийной деятельности и коммуникации шимпанзе в естественных условиях.

Смежный круг тем включает: когнитивные модели и механизмы функционирования языка и мышления человека, влияние различных факторов на усвоение ребенком родного языка, выявление уникальных, присущих только человеку составляющих этих механизмов (рекурсивные процедуры, многоуровневые иерархические структуры знаний, специфика высших психических функций, универсальный характер человеческого языка как коммуникативной системы и пр.). Еще одна важная тема ― эволюция сигнальных и зоосемиотических систем животных, возможности преобразования их в «настоящий» человеческий язык, обсуждение критериев, характеризующих такой язык.

Цикл публичных дискуссий. Каково это - быть камнем?

Стенограмма публичной дискуссии Т.В. Черниговской, В.А. Лекторского и К.В. Анохина: Субъективная реальность и мозг. (Никитский Клуб, март 2015 г.)

Академический интерес к субъективной реальности имеет практический смысл. Особенно, когда нет объяснения тем или иным явлениям в реальности объективной, повседневно-бытовой. И вопрос «Каково это — быть камнем?» иногда не сложнее, чем вопрос, каково это — быть..., и далее по списку от соседа до соседней страны. О том, что по этому поводу может сказать и на что (пока?) не может дать ответа фундаментальная наука,— в содержании данного Выпуска Никитского клуба.

Чеширская улыбка кота Шредингера. Язык и сознание

Книга «Чеширская улыбка кота Шредингера. Язык и сознание» представляет собой серию исследований автора, начавшихся с сенсорной физиологии и постепенно перешедших в область нейронаук, лингвистики, психологии, искусственного интеллекта, семиотики и философии — теперь всё это называется когнитивными исследованиями и представляет собой пример конвергентного и трансдисциплинарого развития науки.

Исходная гипотеза совпадает с названием одного из разделов книги — язык как интерфейс между мозгом, сознанием и миром, и это отражает позицию автора и его взгляд на эволюцию и природу вербального языка и других высших функций, их фило- и онтогенез, на генетические и кросс-культурные аспекты развития сознания и языка и их мозговых коррелятов, на возможности межвидовой коммуникации и моделирования человеческих когнитивных процессов.

Нейролингвист и профессор СПбГУ Татьяна Черниговская на сессии Lakhta View аргументировала, почему мужчины умнее женщин и провела по-настоящему петербургскую аналогию о количестве связей в мозге. Диана Смольякова записала для интернет-издания "Собака" главные тезисы ее лекции.

Мозг, который запомнит все

Регулировать потоки входящей информации невозможно — или по крайней мере очень трудно. Что делать человечеству с этим — не знаю, но мы явно перегружены. И это не вопрос памяти, в мозгу хватит места на все, что хочешь. Даже пытались считать — последний счет, который я выудила, вызывает у меня скепсис и сводится к следующему: если смотреть «Дом 2» триста лет без перерыва, все равно память не заполнится, такие большие объемы! Не волнуйтесь, что туда не поместится. Все может схлопнуться не за счет объема, а за счет перегрузки сети. Короткое замыкание произойдет. Но это если грубо шутить. Я регулирую информационный поток большими усилиями: не включаю телевизор, не сижу в интернете. Люди говорят, что в сети очень много пишут про меня: но сразу отмечу, я не только там ничего не публикую, но даже не читаю.

Мужчины умнее женщин

Как я услышала, в сети меня обвиняют в сексизме. И сообщаю — сексизм в чистом виде — мужчины умнее женщин. Умные мужчины. Женщины гораздо более средние. Я специалист, я знаю. И говорю без единого огорчения: что-то я не видела женщин Моцартов, Эйнштейнов, Леонардо, даже шеф-повара женщины приличной нет! Зато если мужчина дурак, то не встретишь дурее. Но если умен — то так, как женщина не бывает. Это серьезная вещь — крайности. Женщина должна хранить семью и потомство, а не в эти игрушки играть.

Это не я, это мой мозг

Каждому из нас кажется, что он имеет свободную волю. Это сложный разговор, но предлагаю задуматься. Мы надеемся, что у нас есть ум, сознание, воля и мы являемся авторами свои поступков. Профессор психологии Гарвардского университета Даниэл Вегнер в своей книге «Лучшая шутка мозга» говорит жуткую вещь: о том, что мозг сам принимает решения и посылает нам психотерапевтический сигнал — мол, ты не волнуйся, все в порядке, ты сам все решил. Не дай бог он прав! Уже были судебные процессы в США, когда обвиняемый говорил: «Это не я, это мой мозг!». Ничего себе, приехали! Это значит, переносится ответственность за поступки даже не на mind, сознание, а на brain — на ткань мозговую. А чем я виновата, что преступницей родилась? Если вдуматься, я могу сказать: «У меня гены плохие, мне не повезло с предками». Это серьезный вопрос — и он отнюдь не художественный.
Я однажды задала вопрос коллегам: «Вы можете назвать реальное количество связей в мозге?». Они спросили: «Где ты находишься? В районе Юсуповского сада? Ряд нулей у этого числа продлится до Невы».

На этой планете все родственники

ДНК вызывает подозрения — ведь это значит, что жизнь каждого существа представляет собой книгу, написанную всего четырьмя буквами. Только у инфузории она крошечная, а у человека — размером с Библиотеку Конгресса. При том на этой планете все родственники. У человека 50% общих генов с дрожжами! Поэтому когда за круассан беретесь, бабушкино лицо вспоминайте. Не говоря уже о котах и шимпанзе.

Гены как рояль

Может повезти в жизни и от бабушки с дедушкой достанется дорогой и хороший рояль Steinway. Но неприятность заключается в том, что на нем надо научиться играть, одного инструмента недостаточно. Если плохие гены достались — это совсем беда, а если хорошие — это не финал. Мы пришли в этот мир со своей нейронной сетью, а дальше всю жизнь пишем на ней текст: что мы ели, с кем общались, что слушали, что читали, какие платья носили, губную помаду какой марки. И когда каждый из нас предстанет перед создателем, он свой текст и предъявит.

Здесь должен быть создатель

Научная деятельность скорее приблизила меня к религии. Большое количество очень крупных ученых оказались религиозными людьми. Когда условный Хокинг, светлая ему память, видит сложность этого мира — пробирает так, что другое просто в голову не приходит. Здесь должен быть создатель. Я не утверждаю, а говорю, откуда такая мысль берется. Наука не отталкивает от религии, это параллельные вещи, не конкуренты.

Что делать с реинкарнацией

Умирает ли сознание? Мы не знаем, каждый узнает (или не узнает) в свое время. Если считать что сознание — продукт мозга, тогда умер мозг — умерло сознание. Но так считают не все. В прошлом году мы ездили к Далай Ламе, и я задала вопрос: «С реинкарнацией что будем делать?». Ведь нет физического носителя, через который личность может перейти — это же не атомы, с ними понятно — помер, разложился, выросло дерево груша. Но здесь же речь идет о личности — через что она переходит? Буддийские монахи нам ответили: «Это вы ученые, это ваша проблема. Вы ищите, мы то знаем точно». При том вы говорите не с недоучками, а с людьми, за которыми три тысячи лет мощнейшей традиции изучения сознания. Я там расшумелась и задала совсем уж запредельный вопрос. Он был таким: «Did you have Big bang?», «У вас был Большой взрыв?». Только идиот может задать такой вопрос, потому что он либо был везде, либо был нигде. Но последовал ответ: «У нас не было. Потому что мир был всегда, это бесконечная река, нет ни прошлого, ни будущего, и времени вообще-то нет. Какой Большой взрыв?». Для буддистов сознание — часть Вселенной. Умирает ли сознание? Зависит от того, на какой позиции вы стоите.

Нечеловекомерный мир

Вокруг нас текучий, прозрачный, нестабильный, сверхбыстрый, гибридный мир. Мы находимся на цивилизационном сломе — это не алармизм, а факт. Мы перешагнули в другой тип цивилизации — и это имеет глобальное значение. Поэтому нам придется выбирать между свободой и безопасностью. Я согласен, чтобы меня прослушивали? Нет. А чтобы обыскивали с ног до головы на входе в аэропорт? Конечно, готова на все, лишь бы ничего не взрывалось. Философ и писатель Станислав Лем написал невероятную вещь — ужасно жалею, что не я это слово придумала — мир стал нечеловекомерен. Не только люди, но и вообще живые существа не могут жить в размерности наносекунд и нанометров. Меж тем системы искусственного интеллекта уже принимают решения, а дальше больше. Они будут делать это с такой скоростью, что мы даже не сможем заметить. Мы пришли в мир, в котором нам стоит остановиться, зажечь камин, взять в руку напиток и подумать, куда мы попали и как мы будем в нем жить? Книги, которые мы прочли, умные разговоры, думание начинают играть существенную, если не определяющую роль. Когда искусственный интеллект увидит фотографию отражения воды в небе, которую я сделала над Финским заливом, он поймет, что это очень красиво? Личность он или нет? Ровня ли человеку? Пока что нет. Но дело-то двигается.