Джордж Оруэлл. Принципы Новояза

Новояз, официальный язык Океании, был разработан для того, чтобы обслуживать идеологию ангсоца, или английского социализма. В 1984 году им еще никто не пользовался как единственным средством общения — ни устно, ни письменно. Передовые статьи в «Таймс» писались на новоязе, но это дело требовало исключительного мастерства, и его поручали специалистам. Предполагали, что старояз (т. е. современный литературный язык) будет окончательно вытеснен новоязом к 2050 году. А пока что он неуклонно завоевывал позиции: члены партии стремились употреблять в повседневной речи все больше новоязовских слов и грамматических форм. Вариант, существовавший в 1984 году и зафиксированный в девятом и десятом изданиях Словаря новояза, считался промежуточным и включал в себя много лишних слов и архаических форм, которые надлежало со временем упразднить. Здесь пойдет речь об окончательном, усовершенствованном варианте, закрепленном в одиннадцатом издании Словаря.

Новояз должен был не только обеспечить знаковыми средствами мировоззрение и мыслительную деятельность приверженцев ангсоца, но и сделать невозможными любые иные течения мысли. Предполагалось, что, когда новояз утвердится навеки, а старояз будет забыт, неортодоксальная, то есть чуждая ангсоцу, мысль, постольку поскольку она выражается в словах, станет буквально немыслимой. Лексика была сконструирована так, чтобы точно, а зачастую и весьма тонко выразить любое дозволенное значение, нужное члену партии, а кроме того, отсечь все остальные значения, равно как и возможности прийти к ним окольными путями. Это достигалось изобретением новых слов, но в основном исключением слов нежелательных и очищением оставшихся от неортодоксальных значений — по возможности от всех побочных значений. Приведем только один пример. Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как «свободные сапоги», «туалет свободен». Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально свободный», поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений. Помимо отмены неортодоксальных смыслов, сокращение словаря рассматривалось как самоцель, и все слова, без которых можно обойтись, подлежали изъятию. Новояз был призван не расширить, а сузить горизонты мысли, и косвенно этой цели служило то, что выбор слов сводили к минимуму.

Новояз был основан на сегодняшнем литературном языке, но многие новоязовские предложения, даже без новоизобретенных слов, показались бы нашему современнику непонятными. Лексика подразделялась на три класса: словарь «A», словарь «B» (составные слова) и словарь «C». Проще всего рассмотреть каждый из них отдельно; грамматические же особенности языка можно проследить в разделе, посвященном словарю «A», поскольку правила для всех трех категорий — одни и те же.

С ловарь «A» заключал в себе слова, необходимые в повседневной жизни — связанные с едой, питьем, работой , одеванием, хождением по лестнице, ездой, садоводством, кухней и т. п. Он почти целиком состоял из слов, которыми мы пользуемся сегодня, таких, как «бить», «дать», «дом», «хвост», «лес», «сахар», но по сравнению с сегодняшним языком число их было крайне мало, а значения определены гораздо строже. Все неясности, оттенки смысла были вычищены. Насколько возможно, слово этой категории представляло собой отрывистый звук или звуки и выражало лишь одно четкое понятие. Словарь «A» был совершенно непригоден для литературных целей и философских рассуждений. Он предназначался для того, чтобы выражать только простейшие целенаправленные мысли, касавшиеся в основном конкретных объектов и физических действий.

Грамматика новояза отличалась двумя особенностями. Первая — чисто гнездовое строение словаря. Любое слово в языке могло породить гнездо, и в принципе это относилось даже к самым отвлеченным, как, например, «если»: «еслить», «есленно» и т. д. Никакой этимологический принцип тут не соблюдался; словом-производителем могли стать и глагол, и существительное, и даже союз; суффиксами пользовались гораздо свободнее , что позволяло расширить гнездо до немыслимых прежде размеров. Таким образом были образованы, например, слова «едка», «яйцевать», «рычёвка» , «хвостистски» (наречие), «настроенческий» , «убежденец». Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, слово «писатель» означало «карандаш», поскольку с изобретением версификатора писание стало означать чисто физический процесс. Понятно, что при этом соответствующие эпитеты сохранялись, и писатель мог быть химическим, простым и т. д. Прилагательное можно было произвести от любого существительного, как, например: «пальтовый», «жабный», от них — соответствующие наречия и т. д.

Кроме того, для любого слова — в принципе это опять-таки относилось к каждому слову — могло быть построено отрицание при помощи «не». Так, например, образованы слова «нелицо» и «недонос». Система единообразного усиления слов приставками «плюс-» и «плюсплюс-», однако, не привилась ввиду неблагозвучия многих новообразований (см. ниже). Сохранились прежние способы усиления, несколько обновленные. Так, у прилагательных появились две сравнительных степени: «лучше» и «более лучше». Косвенно аналогичный процесс применялся и к существительным (чаще отглагольным) путем сцепления близких слов в родительном падеже: «наращивание ускорения темпов развития». Как и в современном языке, можно было изменить значение слова приставками, но принцип этот проводился гораздо последовательнее и допускал гораздо большее разнообразие форм, таких, например, как «подустать», «надвзять», «отоварить», «беспреступность» (коэффициент), «зарыбление», «обескоровить», «довыполнить» и «недододать». Расширение гнезд позволило радикально уменьшить их общее число, то есть свести разнообразие живых корней в языке к минимуму.

Второй отличительной чертой грамматики новояза была ее регулярность. Всякого рода особенности в образовании множественного числа существительных, в их склонении, в спряжении глаголов были по возможности устранены. Например, глагол «пахать» имел деепричастие «пахая», «махать» спрягался единственным образом — «махаю» и т. д. Слова «цыпленок», «крысенок» во множественном числе имели форму «цыпленки», «крысенки» и соответственно склонялись, «молоко» имело множественное число — «молоки», «побои» употреблялось в единственном числе, а у некоторых существительных единственное число было произведено от множественного: «займ». Степенями сравнения обладали все без исключения прилагательные, как, например, «бесконечный», «невозможный», «равный», «тракторный» и «двухвесельный». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными: завозразить (проект), задействовать (человека), растаять (льды), умалчивать (правду), взмыть (пилот взмыл свой вертолет над вражескими позициями). Местоимения с их особой нерегулярностью сохранились, за исключением «кто» и «чей». Последние были упразднены, и во всех случаях их заменило местоимение «который» («которого»). Отдельные неправильности словообразования пришлось сохранить ради быстроты и плавности речи. Труднопроизносимое слово или такое, которое может быть неверно услышано, считалось ipso facto плохим словом, поэтому в целях благозвучия вставлялись лишние буквы или возрождались архаические формы. Но по преимуществу это касалось словаря «B». Почему придавалось такое значение удобопроизносимости, будет объяснено в этом очерке несколько позже.

С ловарь «B» состоял из слов, специально сконструированных для политических нужд, иначе говоря, слов, которые не только обладали политическим смыслом, но и навязывали человеку, их употребляющему, определенную позицию. Не усвоив полностью основ ангсоца, правильно употреблять эти слова было нельзя. В некоторых случаях их смысл можно было передать староязовским словом или даже словами из словаря «A», но это требовало длинного описательного перевода и всегда было сопряжено с потерей подразумеваемых смыслов. Слова «B» представляли собой своего рода стенограмму: в несколько слогов они вмещали целый круг идей, в то же время выражая их точнее и убедительнее, чем в обыкновенном языке.

*) Курсив в примечаниях не относится к формату произведения.

«Перевел я 1984 по изданию Signet Book . Книгу одолжил у друга а потом вернул.» — Голышев .

____
Перевод с английского:
1988 Голышев Виктор Петрович

БД____
GEORGE ORWELL: ‘NINETEEN EIGHTY-FOUR’; A NOVEL
First published by Secker and Warburg, London in 1949.
____
ДЖОРДЖ ОРУЭЛЛ: «1984»
Перевод 1988 Голышев Виктор Петрович
1989 Издательство «Прогресс»
ISBN 5-01-002094-7; Тираж 200 000 экз.
____
Сканирование и распознавание текста:
Чернышев Михаил Владимирович
Эл.-почта: mvc@сайт
____
Подготовка и проверка э-текста: О. Даг
Эл.-почта: dag@сайт
URL: http://сайт/library/novels/1984/
Дата последней модификации (г.-м.-д.): 2015-09-24

Моделью для построения новояза послужили официальные документы современных Оруэллу тоталитарных режимов Третьего рейха и сталинского СССР . Происхождение новояза связано с «бейсик-инглиш », плановым языком , использование которого Оруэлл пропагандировал с по 1944 год , позже отвергнув его в эссе «Политика и английский язык». В этой работе он критиковал качество современного ему английского языка , приводя примеры исчезающих метафор , претенциозного красноречия и бессмысленных слов, приводящих к размыванию содержания понятий и недостатку логики в высказываниях. В заключении этого эссе Оруэлл пишет:

Если вы не знаете, что представляет собой фашизм, как вы можете против него бороться? Нельзя принимать на веру подобную бессмыслицу, а надо осознать, что современный политический хаос связан с деградацией языка, и тогда, возможно удастся внести некоторые улучшения и предотвратить надвигающуюся кончину. …Политический язык (это можно отнести практически ко всем политическим партиям, начиная с консерваторов и заканчивая анархистами) создан, чтобы заставить ложь выглядеть правдоподобно, и вынуждает нас, позабыв обо всех приличиях, признать непоколебимой истиной то, что является чистейшим вздором.

Основные принципы новояза

Основными характеристиками новояза в том виде, в котором он был сформулирован Оруэллом в приложении к роману «1984» , являются следующие.

Разделение лексики языка на три словаря по области употребления

Словарь A включал только те слова, которые годны для использования в повседневной жизни. Поскольку был в ходу у народа, слова составлялись по самой строгой схеме. В этом словаре наиболее ярко проявлялось стремление минимизировать словарный обиход, по возможности делая слова краткими, но легко различаемыми на слух. Был построен на базе обычных слов старояза, очищенных при этом от двусмысленностей и неясностей. Будучи чрезвычайно скудным, годился в основном лишь для бытовых нужд, поскольку позволял выражать мысли только в отношении конкретных объектов и физических действий. В силу своей специфики был непригоден для философских размышлений на абстрактные темы.

Словарь B прежде всего состоял из слов, специально конструируемых для выражения политических или этических понятий. Стремились наиболее полно и точно отразить эти понятия с помощью слов, приоритет все же состоял в том, чтобы вводить в употребление такие слова, которые бы автоматически навязывали использующему их определенную позицию.

Словарь C являлся вспомогательным, в него включались лишь научные и технические термины, имеющие хождение среди специалистов. Смысл этих терминов также был очищен от нежелательных значений, они практически не пересекались с лексемами двух других словарей.

Ликвидация смысловых оттенков и сокращение словаря

Новояз был сконструирован таким образом, чтобы его словами легко можно было выразить дозволенные идеологией значения, но нельзя ни прямо, ни косвенно высказать все остальные. Для этого из него исключались слова, имеющие нежелательные значения, а те из них, которые сохранялись, были очищены ото всех «лишних» значений. Оруэллом приводится следующий пример:

Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как «свободные сапоги», «туалет свободен». Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально свободный», поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений.

Например, новояз позволял сказать: «Все люди равны», - но лишь в том смысле, в каком старояз позволял сказать: «Все люди рыжие». Фраза не содержала грамматических ошибок, но утверждала явную неправду, а именно что все люди равны по росту, весу и силе. Понятие гражданского равенства больше не существовало, и это второе значение слова «равный», разумеется, отмерло.

Целью новояза было сужение возможных границ человеческого мышления , для чего словарный запас языка сводился к минимуму: если без какого-то слова можно было обойтись, оно должно было быть исключено из словаря новояза.

Навязывание словами определённой политической позиции

Новояз в романе делал невозможным какие-либо отклонения от господствующей политической позиции. Это достигалось тем, что слова новояза вбирали в себя максимально широкий смысловой круг обозначаемых понятий. Обеднение языка касалось и понятий, насаждаемых официальной идеологией (так, многие её элементы охватывались единым термином «ангсоц»), но особенно оно было характерно для идеологически вредных понятий. Оруэлл пишет, что все слова, связанные с понятиями «свобода» и «равенство» заменялись одним словом «мыслепреступление » (англ. crimethink ), с понятиями «рационализм» и «объективность» - словом «старомыслие» (англ. oldthink ), со всеми видами половых отношений , кроме естественного полового акта в целях зачатия и без физического удовольствия для женщины - словом «злосекс» (англ. sexcrime ). В результате даже если у человека возникала мысль, связанная с одним из этих понятий, у него не было слов, позволяющих как-то выразить её значение, кроме тех, которые означали лишь то, что эта мысль вредна.

Средствами навязывания определённой политической позиции в новоязе выступали также эвфемизмы , причём доведённые до крайней степени, так что буквальное значение слова было прямо противоположным истинному: «радлаг» (англ. joycamp ), лагерь радости - каторжный лагерь, «минимир» (англ. Minipax ), министерство мира - министерство войны. Кроме того, создавались слова, соединяющие в себе два противоположных значения («белочёрный»): применяемые по отношению к союзнику, они приобретали положительное звучание, по отношению к врагу - отрицательное.

Обилие аббревиатур и сложносокращённых слов

Такой способ образования слов, по мнению Оруэлла , позволял достичь двух целей. Во-первых, речь человека, употребляющего в основном слова из 2-3 слогов , становилась отрывистой и монотонной, чем достигалась цель её отделения от сознания как слушателя, так и говорящего. Во-вторых, Оруэлл считал, что подобные сокращения затеняют первоначальный смысл слова, облегчая таким образом придание ему нужного идеологического содержания. При этом сокращения часто вводили под предлогом более легкого произношения слов:

В переводе Виктора Голышева эта система передавалась применительно к русскому языку так:

Любое слово в языке могло породить гнездо, и в принципе это относилось даже к самым отвлеченным, как, например, «если»: «еслить», «есленно» и т. д. Никакой этимологический принцип тут не соблюдался; словом-производителем могли стать и глагол, и существительное, и даже союз; суффиксами пользовались гораздо свободнее, что позволяло расширить гнездо до немыслимых прежде размеров. Таким образом были образованы, например, слова «едка», «яйцевать», «рычёвка», «хвостистски» (наречие), «настроенческий», «убежденец». Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, слово «писатель» означало «карандаш», поскольку с изобретением версификатора писание стало означать чисто физический процесс. Понятно, что при этом соответствующие эпитеты сохранялись, и писатель мог быть химическим, простым и т. д. Прилагательное можно было произвести от любого существительного, как, например: «пальтовый», «жабный», от них - соответствующие наречия и т. д.

Всякого рода особенности в образовании множественного числа существительных, в их склонении, в спряжении глаголов были по возможности устранены. Например, глагол «пахать» имел деепричастие «пахая», «махать» спрягался единственным образом - «махаю» и т. д. Слова «цыпленок», «крысенок» во множественном числе имели форму «цыпленки», «крысенки» и соответственно склонялись, «молоко» имело множественное число - «молоки», «побои» употреблялось в единственном числе, а у некоторых существительных единственное число было произведено от множественного: «займ». Степенями сравнения обладали все без исключения прилагательные, как, например, «бесконечный», «невозможный», «равный», «тракторный» и «двухвесельный». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными: завозразить (проект), задействовать (человека), растаять (льды), умалчивать (правду), взмыть (пилот взмыл свой вертолет над вражескими позициями). Местоимения с их особой нерегулярностью сохранились, за исключением «кто» и «чей». Последние были упразднены, и во всех случаях их заменило местоимение «который» («которого»).

Употребление термина «новояз» в публицистике

В современной публицистике термин «новояз» употребляется в трёх значениях:

Язык прессы пока ещё довольно однообразен, журналисты со сколько-нибудь индивидуализированным стилем - на вес золота. В газетах преобладает смесь двух новоязов: это язык прежней эпохи, сильно разбавленный англицизмами.

Новояз и естественные языки

Необходимо отметить, что многие приёмы, использованные при конструировании новояза являются естественными для некоторых групп языков: так, использование сложносокращённых слов характерно для русского и немецкого , словообразование путём добавления к слову префиксов и суффиксов - для агглютинативных языков и т. д. Не может служить признаком новояза само по себе образование эвфемизмов , которое также является естественным языковым процессом.

Кроме того, любой язык содержит в себе отдельные элементы новояза, поскольку любому естественному языку присуща регулятивная функция (воздействие на адресата с целью создать у него определённое представление о предмете или побудить его к совершению каких-либо действий).

Поэтому в лингвистике и социальной философии термин «новояз» используется лишь по отношению к ситуации, когда конструктивные элементы новояза преднамеренно и массово используются для воздействия на сознание человека.

См. также

Эволюция языков

Примечания

Ссылки

Трилингва: приложение к роману Оруэлла в оригинале и параллельном переводе на русский и белорусский языки

Литература

Использованная при написании статьи

Грицанов А. А. Новояз // Новейший философский словарь. Мн., 2003. 1280 с.

Оруэлл, Дж. .

Оруэлл, Дж. APPENDIX: The Principles of Newspeak (англ.)

Оруэлл, Дж. Политика и английский язык // Политическая лингвистика. Вып. 20. Екатеринбург, 2006. С. 280-294.

Шаповал С. А. Новояз // Общая психология. Словарь / Под. ред. А. В. Петровского // Психологический лексикон. Энциклопедический словарь в шести томах. М., 2005. 251 с.

Научные и публицистические работы о роли языка в формировании идеологии

Б. Сарнов. Наш советский новояз. Маленькая энциклопедия реального социализма. М., 2005.

В. М. Мокиенко, Т. Г. Никитина. Толковый словарь языка Совдепии. СПб., 1998.

В. Клемперер. Язык Третьего рейха. Записная книжка филолога. М., 1998.

Б. Львофф. Взгляд на советскую журналистику сталинской поры через призму «1984» Дж. Оруэлла. Гиперинфляция языка

« » (роман Джорджа Оруэлла)
Персонажи Уинстон Смит Джулия О’Брайен Старший Брат Эммануэль Голдстейн Сайм Парсонс Амплфорт Чаррингтон Кэтрин Товарищ Огилви
Государства Океания Евразия Остазия
Организации Ангсоц Полиция мыслей Молодёжный антиполовой союз Братство
Классы Внутренняя партия Внешняя партия Пролы
Вселенная «1984» Новояз Двоемыслие Телеэкран Мыслепреступление Двухминутка ненависти Неделя ненависти
Экранизации (1956) (1984)
Телеверсии BBC Sunday Night Theatre: 1984 (1954) Nineteen Eighty-Four (1965)
Искусственные языки (список )
Естественный язык Искусственный язык Плановый язык Социализованный язык Международный вспомогательный язык Априорный язык Апостериорный язык Гипосхематические языки Гиперсхематические языки Универсальный язык Схематизм
Интерлингвистика
Апостериорные языки и лингвопроекты
Плановые адьюванто балейбелен бейсик-инглиш будинос глоса Интерглосса интерлингва космос латино-сине-флексионе lingua catolica лингва франка нова окциденталь романид словио словянски универсалглот универсаль унитарио уропи folkspraak
Вымышленные Brithenig вавилон 17 венедык ларимин надсат новояз speedtalk Старшая Речь

Новояз — вымышленный язык в романе Оруэлла «1984».

«О новоязе

Передовые статьи в «Таймс» писались на новоязе, но это дело требовало исключительного мастерства, и его поручали специалистам.

Предполагали, что старояз (т. е. современный литературный язык) будет окончательно вытеснен новоязом к 2050 году. А пока что он неуклонно завоевывал позиции: члены партии стремились употреблять в повседневной речи все больше новоязовских слов и грамматических форм.

Вариант, существовавший в 1984 году и зафиксированный в девятом и десятом изданиях Словаря новояза, считался промежуточным и включал в себя много лишних слов и архаических форм, которые надлежало со временем упразднить. Здесь пойдет речь об окончательном, усовершенствованном варианте, закрепленном в одиннадцатом издании Словаря.

Новояз должен был не только обеспечить знаковыми средствами мировоззрение и мысли- тельную деятельность приверженцев ангсоца, но и сделать невозможными любые иные течения мысли.

Предполагалось, что, когда новояз утвердится навеки, а старояз будет забыт, неортодоксальная, то есть чуждая ангсоцу, мысль, постольку поскольку она выражается в словах, станет буквально немыслимой.

Лексика была сконструирована так, чтобы точно, а зачастую и весьма тонко выразить любое дозволенное значение, нужное члену партии, а кроме того, отсечь все остальные значения, равно как и возможности прийти к ним окольными путями. Это достигалось изобретением новых слов, но в основном исключением слов нежелательных и очищением ос- тавшихся от неортодоксальных значений – по возможности от всех побочных значений.

Приведем только один пример. Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использо- вать лишь в таких высказываниях, как «свободные сапоги», «туалет свободен». Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально свободный», по- скольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следова- тельно, не требовали обозначений.

Помимо отмены неортодоксальных смыслов, сокращение словаря рассматривалось как самоцель, и все слова, без которых можно обойтись, подлежали изъятию.

Новояз был призван не расширить, а сузить горизонты мысли, и косвенно этой цели служило то, что выбор слов сводили к минимуму. Новояз был основан на сегодняшнем литературном языке, но многие новоязовские пред- ложения, даже без новоизобретенных слов, показались бы нашему современнику непонятными.

Лексика подразделялась на три класса: словарь А, словарь В (составные слова) и словарь С. Проще всего рассмотреть каждый из них отдельно; грамматические же особенности языка мож- но проследить в разделе, посвященном словарю А, поскольку правила для всех трех категорий – одни и те же.

Словарь A заключал в себе слова, необходимые в повседневной жизни – связанные с едой, питьем, работой, одеванием, хождением по лестнице, ездой, садоводством, кухней и т. п. Он почти целиком состоял из слов, которыми мы пользуемся сегодня, таких, как «бить», «дать», «дом», «хвост», «лес», «сахар», но по сравнению с сегодняшним языком число их было крайне мало, а значения определены гораздо строже. Все неясности, оттенки смысла были вычищены. Насколько возможно, слово этой категории представляло собой отрывистый звук или звуки и выражало лишь одно четкое понятие.

Словарь А был совершенно непригоден для литературных целей и философских рассуждений. Он предназначался для того, чтобы выражать только про- стейшие целенаправленные мысли, касавшиеся в основном конкретных объектов и физических действий.

Грамматика новояза отличалась двумя особенностями. Первая – чисто гнездовое строение словаря. Любое слово в языке могло породить гнездо, и в принципе это относилось даже к са- мым отвлеченным, как, например, «если»: «еслить», «есленно» и т. д.

Никакой этимологический принцип тут не соблюдался; словом-производителем могли стать и глагол, и существительное, и даже союз; суффиксами пользовались гораздо7 свободнее, что позволяло расширить гнездо до немыслимых прежде размеров.

Таким образом были образованы, например, слова «едка», «яйцевать» , «рычевка», «хвостистски» (наречие) , «настроенческий», «убежденец».

Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, слово «писатель» означало «карандаш», поскольку с изобретением версифи- катора писание стало означать чисто физический процесс.

Понятно, что при этом соответствующие эпитеты сохранялись, и писатель мог быть химическим, простым и т. д. Прилагательное можно было произвести от любого существительного, как, например: «пальтовый», «жабный», от них – соответствующие наречия и т. д. Кроме того, для любого слова – в принципе это опять-таки относилось к каждому слову – могло быть построено отрицание при помощи «не».

Так, например, образованы слова «нелицо» и «недонос». Система единообразного усиления слов приставками «плюс-» и «плюсплюс-», однако, не привилась ввиду неблагозвучия многих новообразований (см. ниже). Сохранились прежние способы усиления, несколько обновленные.

Так, у прилагательных появились две сравнительных степени: «лучше» и «более лучше». Косвенно аналогичный процесс применялся и к существительным (чаще отглагольным) путем сцепления близких слов в родительном падеже: «наращивание ускорения темпов развития».

Как и в современном языке, можно было изменить значение слова приставками, но принцип этот проводился гораздо последовательнее и допускал гораздо большее разнообразие форм, таких, например, как «подустать», «надвзять», «отоварить», «беспреступность» (коэффициент), «зарыбление», «обескоровить», «довыполнить» и «недодо- дать». Расширение гнезд позволило радикально уменьшить их общее число, то есть свести раз- нообразие живых корней в языке к минимуму.

Степенями сравнения обладали все без исключения прилагательные, как, например, «бесконечный», «невозможный», «равный», «тракторный» и «двухвесельный». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными: завозразить (проект), задействовать (человека), растаять (льды), умалчивать (правду), взмыть (пилот взмыл свой вертолет над вражескими позициями).

Местоимения с их особой нерегуляр- ностью сохранились, за исключением «кто» и «чей». Последние были упразднены, и во всех случаях их заменило местоимение «который» («которого»).

Отдельные неправильности словообразования пришлось сохранить ради быстроты и плавности речи. Труднопроизносимое слово или такое, которое может быть неверно услышано, считалось ipso facto плохим словом, поэтому в целях благозвучия вставлялись лишние буквы или возрождались архаические формы. Но по преимуществу это касалось словаря В. Почему придавалось такое значение удобопроизносимости, будет объяснено в этом очерке несколько позже.

Словарь B состоял из слов, специально сконструированных для политических нужд, иначе говоря, слов, которые не только обладали политическим смыслом, но и навязывали человеку, их употребляющему, определенную позицию. Не усвоив полностью основ ангсоца, правильно употреблять эти слова было нельзя. В некоторых случаях их смысл можно было передать старо- язовским словом или даже словами из словаря А, но это требовало длинного описательного пе- ревода и всегда было сопряжено с потерей подразумеваемых смыслов. Слова В представляли собой своего рода стенограмму: в несколько слогов они вмещали целый круг идей, в то же время выражая их точнее и убедительнее, чем в обыкновенном языке. Все слова были составными11. Они состояли из двух или более слов или частей слов, соединенных так, чтобы их удобно было произносить. От каждого из них по обычным образцам производилось гнездо. Для примера: от «благомыслия», означавшего приблизительно «ортодоксию», «правоверность», происходил глагол «благомыслить», причастие «благомыслящий», прилагательное «благомысленный», наречие «благомысленно» и т. д. Слова В создавались без какого-либо этимологического плана. Они могли состоять из лю- бых частей речи, соединенных в любом порядке и как угодно препарированных – лишь бы их было удобно произносить и оставалось понятным их происхождение. В слове «мыслепреступление», например, мысль стояла первой, а в слове «благомыслие» – второй. Поскольку в словаре В удобопроизносимость достигалась с большим трудом, слова здесь образовывались не по такой жесткой схеме, как в словаре А. Например, прилагательные от «минилюба» и «миниправа» были соответственно «минилюбный» и «миниправный» просто потому, что «-любовный» и «- праведный» было не совсем удобно произносить.

В принципе же их склоняли и спрягали, как 10 ipso facto - В силу одного этого (лат.). 11 Составные слова, такие, как «речепис», «рабдень», встречались, конечно, и в словаре А, но они были просто удобными сокращениями и особого идеологического оттенка не имели. Некоторые слова В обладали такими оттенками значения, которых почти не улавливал че- ловек, не овладевший языком в целом. Возьмем, например, типичное предложение из передовой статьи в «Таймс»: «Старомыслы не нутрят ангсоц».

Кратчайшим образом на староязе это можно изложить так: «Те, чьи идеи сложились до Революции, не воспринимают всей душой принципов английского социализма». Но это неадекватный перевод. Во-первых, чтобы как следует понять смысл приведенной фразы, надо иметь четкое представление о том, что означает слово «ангсоц». Кроме того, лишь человек, воспитанный в ангсоце, почувствует всю силу слова «нутрить», под- разумевающего слепое восторженное приятие, которое в наши дни трудно вообразить, или слова «старомысл», неразрывно связанного с понятиями порока и вырождения. Но особая функция некоторых новоязовских слов наподобие «старомысла» состояла не столько в том, чтобы выражать значения, сколько в том, чтобы их уничтожать. Значение этих слов, разумеется немногочислен- ных, расширялось настолько, что обнимало целую совокупность понятий; упаковав эти понятия в одно слово, их уже легко было отбросить и забыть. Сложнее всего для составителей Словаря новояза было не изобрести новое слово, но, изобретя его, определить, что оно значит, то есть определить, какую совокупность слов оно аннулирует. Как мы уже видели на примере слова «свободный», некоторые слова, прежде имевшие вредный смысл, иногда сохранялись ради удобства – но очищенными от нежелательных значений.

Бесчисленное множество слов, таких, как «честь», «справедливость», «мораль», «интерна- ционализм», «демократия», «религия», «наука», просто перестали существовать. Их покрывали и тем самым отменяли несколько обобщающих слов. Например, все слова, группировавшиеся во- круг понятий свободы и равенства, содержались в одном слове «мыслепреступление», а слова, группировавшиеся вокруг понятий рационализма и объективности, – в слове «старомыслие».

Большая точность была бы опасна. По своим воззрениям член партии должен был напоминать древнего еврея, который знал, не вникая в подробности, что все остальные народы поклоняются «ложным богам». Ему не надо было знать, что имена этих богов – Ваал, Осирис, Молох, Астарта и т. д.; чем меньше он о них знает, тем полезнее для его правоверности. Он знал Иегову и заветы Иеговы, а поэтому знал, что все боги с другими именами и другими атрибутами – ложные боги.

Подобным образом член партии знал, что такое правильное поведение, и до крайности смутно, лишь в общих чертах представлял себе, какие отклонения от него возможны. Его половая жизнь, например, полностью регулировалась двумя новоязовскими словами: «злосекс» (половая аморальность) и «добросекс» (целомудрие). «Злосекс» покрывал все нарушения в этой области. Им обозначались блуд, прелюбодеяние, гомосексуализм и другие извращения, а кроме того, нор- мальное совокупление, рассматриваемое как самоцель. Не было нужды называть их по отдель- ности, все были преступлениями и в принципе карались смертью.

В словаре С, состоявшем из научных и технических слов, для некоторых сексуальных нарушений могли понадобиться от- дельные термины, но рядовой гражданин в них не нуждался. Он знал, что такое «добросекс», то есть нормальное сожительство мужчины и женщины с целью зачатия и без физического удо- вольствия для женщины. Все остальное – «злосекс».

Новояз почти не давал возможности про- следить за вредной мыслью дальше того пункта, что она вредна; дальше не было нужных слов. В словаре В не было ни одного идеологически нейтрального слова. Многие являлись эвфе- мизмами. Такие слова, например, как «радлаг» (лагерь радости, т. е. каторжный лагерь) или «ми- нимир» (министерство мира, то есть министерство войны), обозначали нечто противоположное тому, что они говорили. Другие слова, напротив, демонстрировали откровенное и презрительное понимание подлинной природы строя, например, «нарпит», означавший низкосортные развлече- ния и лживые новости, которые партия скармливала массам.

Были и двусмысленные слова – с «хорошим» оттенком, когда их применяли к партии, и с «плохим», когда их применяли к врагам. Кроме того, существовало множество слов, которые на первый взгляд казались просто сокраще- ниями, – идеологическую окраску им придавало не значение, а их структура.

Настолько, насколько позволяла человеческая изобретательность, все, что имело или могло иметь политический смысл, было сведено в словарь В. Названия всех организаций, групп, док- трин, стран, институтов, общественных зданий кроились по привычной схеме: одно удобопроиз- носимое слово с наименьшим числом слогов, позволяющих понять его происхождение.

В мини- стерстве правды отдел документации, где работал Уинстон Смит, назывался доко, отдел литературы – лито, отдел телепрограмм – телео и т. д. Делалось это не только для экономии вре-Джордж Оруэлл: «1984» 120 мени.

Слова-цепни12 стали одной из характерных особенностей политического языка еще в пер- вой четверти XX века; особенная тяга к таким сокращениям, была отмечена в тоталитарных странах и тоталитарных организациях. Примерами могут служить такие слова, как «наци», «гес- тапо», «коминтерн», «агитпроп». Сначала к этому методу прибегали, так сказать, инстинктивно, в новоязе же он практиковался с осознанной целью. Стало ясно, что, сократив таким образом имя, ты сузил и незаметно изменил его смысл, ибо отрезал большинство вызываемых им ассо- циаций.

Слова «Коммунистический Интернационал» приводят на ум сложную картину: всемир- ное человеческое братство, красные флаги, баррикады, Карл Маркс, Парижская коммуна. Слово же «Коминтерн» напоминает всего лишь о крепко спаянной организации и жесткой системе док- трин. Оно относится к предмету столь же легко узнаваемому и13 столь же ограниченному в сво- ем назначении, как стол или стул.

«Коминтерн» – это слово, которое можно произнести, почти не размышляя, в то время как «Коммунистический Интернационал» заставляет пусть на миг, но задуматься. Подобным же образом «миниправ» вызывает гораздо меньше ассоциаций (и их легче предусмотреть), чем «министерство правды». Этим объяснялось не только стремление сокращать все, что можно, но и на первый взгляд преувеличенная забота о том, чтобы слово легко было выговорить. Благозвучие перевешивало все остальные соображения, кроме ясности смысла. Когда надо было, регулярность грамматики неизменно приносилась ему в жертву. И справедливо – ибо для политических целей прежде всего требовались четкие стриженые слова, которые имели ясный смысл, произносились быстро и рождали минимальное количество отзвуков в сознании слушателя. А от того, что все они были скроены на один лад, слова В только прибавляли в весе. Многие из них – ангсоц, злосекс, радлаг, нарпит, старомысл, мыслепол (полиция мыслей) – были двух– и трехсложными, причем ударения падали и на первый и на последний слог. Они побуждали человека тараторить, речь его становилась отрывистой и монотонной. Это как раз и требовалось. Задача состояла в том, чтобы сделать речь – в особенности такую, которая касалась идеологических тем, – по возможности независимой от сознания.

В повседневной жизни, разумеется, необходимо – по крайней мере иногда необходимо – подумать, перед тем как загово- ришь; партиец же, которому предстояло высказаться по политическому или этическому вопросу, должен был выпускать правильные суждения автоматически, как выпускает очередь пулемет. Обучением он подготовлен к этому, новояз – его орудие – предохранит его от ошибок, фактура слов с их жестким звучанием и преднамеренным уродством, отвечающим духу ангсоца, еще больше облегчит ему дело. Облегчалось оно еще и тем, что выбор слов был крайне скудный. По сравнению с нашим языком лексикон новояза был ничтожен, и все время изобретались новые способы его сокраще- ния.

От других языков новояз отличался тем, что словарь его с каждым годом не увеличивался, а уменьшался. Каждое сокращение было успехом, ибо чем меньше выбор слов, тем меньше иску- шение задуматься. Предполагалось, что в конце концов членораздельная речь будет рождаться непосредственно в гортани, без участия высших нервных центров. На эту цель прямо указывало новоязовское слово «речекряк», то есть «крякающий по-утиному». Как и некоторые другие слова В, «речекряк» имел двойственное значение. Если крякали в ортодоксальном смысле, это слово было не чем иным, как похвалой, и, когда «Таймс» писала об одном из партийных ораторов: «идейно крепкий речекряк», – это был весьма теплый и лестный отзыв.»

Язык в романе служит тоталитарному режиму Партии («Ангсоц ») и призван сделать невозможным оппозиционный образ мышления («мыслепреступление ») или речи путём исключения слов или выражений, описывающих понятия свободы , революции и т. д. Один из персонажей романа так говорит о сокращающемся словаре нового языка: «Это прекрасно - уничтожать слова».

Английский язык на новоязе получает название «старояз». Старояз в романе должен был быть полностью вытеснен новоязом к 2050 году .

Моделью для построения новояза послужили официальные документы современных Оруэллу тоталитарных режимов Третьего рейха и сталинского СССР . Происхождение новояза связано с «бейсик-инглиш », плановым языком , использование которого Оруэлл пропагандировал с по 1944 год , позже отвергнув его в эссе «Политика и английский язык» . В этой работе он критиковал качество современного ему английского языка , приводя примеры исчезающих метафор , претенциозного красноречия и бессмысленных слов, приводящих к размыванию содержания понятий и недостатку логики в высказываниях. В заключении этого эссе Оруэлл пишет:

Если вы не знаете, что представляет собой фашизм, как вы можете против него бороться? Нельзя принимать на веру подобную бессмыслицу, а надо осознать, что современный политический хаос связан с деградацией языка, и тогда, возможно удастся внести некоторые улучшения и предотвратить надвигающуюся кончину. …Политический язык (это можно отнести практически ко всем политическим партиям, начиная с консерваторов и заканчивая анархистами) создан, чтобы заставить ложь выглядеть правдоподобно, и вынуждает нас, позабыв обо всех приличиях, признать непоколебимой истиной то, что является чистейшим вздором.

Основные принципы новояза

Разделение лексики языка на три словаря по области употребления

Ликвидация смысловых оттенков и сокращение словаря

Новояз был сконструирован таким образом, чтобы его словами легко можно было выразить дозволенные идеологией значения, но нельзя ни прямо, ни косвенно высказать все остальные. Для этого из него исключались слова, имеющие нежелательные значения, а те из них, которые сохранялись, были очищены от всех «лишних» значений. Оруэллом приводится следующий пример:

Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как «свободные сапоги», «туалет свободен». Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально свободный», поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений.

Например, новояз позволял сказать: «Все люди равны», - но лишь в том смысле, в каком старояз позволял сказать: «Все люди рыжие». Фраза не содержала грамматических ошибок, но утверждала явную неправду, а именно что все люди равны по росту, весу и силе. Понятие гражданского равенства больше не существовало, и это второе значение слова «равный», разумеется, отмерло.

Навязывание словами определённой политической позиции

Новояз в романе делал невозможным какие-либо отклонения от господствующей политической позиции. Это достигалось тем, что слова новояза вбирали в себя максимально широкий смысловой круг обозначаемых понятий. Обеднение языка касалось и понятий, насаждаемых официальной идеологией (так, многие её элементы охватывались единым термином «ангсоц»), но особенно оно было характерно для идеологически вредных понятий. Оруэлл пишет, что все слова, связанные с понятиями «свобода» и «равенство», заменялись одним словом «мыслепреступление » (англ. crimethink ), с понятиями «рационализм» и «объективность» - словом «старомыслие» (англ. oldthink ), со всеми видами половых отношений , кроме естественного полового акта в целях зачатия и без физического удовольствия для женщины, - словом «злосекс» (англ. sexcrime ). В результате даже если у человека возникала мысль, связанная с одним из этих понятий, у него не было слов, позволяющих как-то выразить её значение, кроме тех, которые означали лишь то, что эта мысль вредна.

Средствами навязывания определённой политической позиции в новоязе выступали также эвфемизмы , причём доведённые до крайней степени, так что буквальное значение слова было прямо противоположным истинному: «радлаг» (англ. joycamp ), лагерь радости - каторжный лагерь, «минимир» (англ. Minipax ), министерство мира - министерство войны. Кроме того, создавались слова, соединяющие в себе два противоположных значения («белочёрный»): применяемые по отношению к союзнику , они приобретали положительное звучание, по отношению к врагу - отрицательное.

Обилие аббревиатур и сложносокращённых слов

В новоязе широко используются нетипичные для английского языка, но обычные в немецком или русском языке сложносокращённые слова , причём нередко от каждого из составляющих сокращение слов оставалось 1-2 слога: «министерство правды» - «миниправ» (англ. Minitrue ), «отдел литературы» - «лито» и т. д. Такой способ образования слов, по мнению Оруэлла , позволял достичь двух целей. Во-первых, речь человека, употребляющего в основном слова из 2-3 слогов , становилась отрывистой и монотонной, чем достигалась цель её отделения от сознания как слушателя, так и говорящего. Во-вторых, Оруэлл считал, что подобные сокращения затеняют первоначальный смысл слова, облегчая таким образом придание ему нужного идеологического содержания. При этом сокращения часто вводили под предлогом более легкого произношения слов:

В переводе Виктора Голышева эта система передавалась применительно к русскому языку так:

Любое слово в языке могло породить гнездо, и в принципе это относилось даже к самым отвлеченным, как, например, «если»: «еслить», «есленно» и т. д. Никакой этимологический принцип тут не соблюдался; словом-производителем могли стать и глагол, и существительное, и даже союз; суффиксами пользовались гораздо свободнее, что позволяло расширить гнездо до немыслимых прежде размеров. Таким образом были образованы, например, слова «едка», «яйцевать», «рычёвка», «хвостистски» (наречие), «настроенческий», «убежденец». Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, слово «писатель» означало «карандаш», поскольку с изобретением версификатора писание стало означать чисто физический процесс. Понятно, что при этом соответствующие эпитеты сохранялись, и писатель мог быть химическим, простым и т. д. Прилагательное можно было произвести от любого существительного, как, например: «пальтовый», «жабный», от них - соответствующие наречия и т. д.

Всякого рода особенности в образовании множественного числа существительных, в их склонении, в спряжении глаголов были по возможности устранены. Например, глагол «пахать» имел деепричастие «пахая», «махать» спрягался единственным образом - «махаю» и т. д. Слова «цыпленок», «крысенок» во множественном числе имели форму «цыпленки», «крысенки» и соответственно склонялись, «молоко» имело множественное число - «молоки», «побои» употреблялось в единственном числе, а у некоторых существительных единственное число было произведено от множественного: «займ». Степенями сравнения обладали все без исключения прилагательные, как, например, «бесконечный», «невозможный», «равный», «тракторный» и «двухвесельный». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными: завозразить (проект), задействовать (человека), растаять (льды), умалчивать (правду), взмыть (пилот взмыл свой вертолет над вражескими позициями). Местоимения с их особой нерегулярностью сохранились, за исключением «кто» и «чей». Последние были упразднены, и во всех случаях их заменило местоимение «который» («которого»).

Употребление термина «новояз» в публицистике

В современной публицистике термин «новояз» употребляется в трёх значениях:

Новояз и естественные языки

Необходимо отметить, что многие приёмы, использованные при конструировании новояза являются естественными для некоторых групп языков: так, использование сложносокращённых слов характерно для русского и немецкого , словообразование путём добавления к слову префиксов и суффиксов - для агглютинативных языков и т. д. Не может служить признаком новояза само по себе образование эвфемизмов , которое также является естественным языковым процессом. Вместе с тем, ни сложносокращенные слова, ни агглютинация действительно не характерны для аналитического английского языка.
Кроме того, любой язык содержит в себе отдельные элементы новояза, поскольку любому естественному языку присуща регулятивная функция (воздействие на адресата с целью создать у него определённое представление о предмете или побудить его к совершению каких-либо действий).
Поэтому в лингвистике и социальной философии термин «новояз» используется лишь по отношению к ситуации, когда конструктивные элементы новояза преднамеренно и массово используются для воздействия на

(Примечание. Статья о новоязе взята из Википедии.)

Решил написать статью о том как нас оболванивают, изменяют язык, чем забирают

знания; решил на примере Оруэловского Новояза сравнить все то что раньше было нашим языком, и то что с ним стало сейчас.

многие слова забыты, многие утратили первоначально значение, русский язык оскудел до не приличия, и я уже встречаю людей

которые не всегда понимают меня, когда я говорю много слов. Они мне говорят мол чувак, ты

сам то понимаешь о чем говоришь, ахахахахахаха...

Я понимаю, а вот то что вы нет, меня немного пугает. Ладно то, что забыты устаревшие величины - аршин, например, или естественные меры

величины -локоть, палец, сажень и все прочее, но то что люди не знают многих современных слов ставит меня в тупик.

Я думал написать статью о том, что словно как в утопическом романе у нас забирают язык,или мы сами его теряем, но так как я немного оторван от мира,

я не уследил момент того, что это уже произошло.

давайте сначала я расскажу о Новоязе, что бы все понимали о чем речь, а после продолжу рассуждения.

Новоя́з (англ. Newspeak) - вымышленный язык из романа-антиутопии Джорджа Оруэлла «1984». В романе новоязом называется

язык тоталитарного общества, изуродованного партийной идеологией и партийно-бюрократическими лексическими оборотами,

в котором слова теряют свой изначальный смысл и означают нечто противоположное (например, «Война - это мир»).

В романе новояз описывается как «единственный на свете язык, чей словарь с каждым годом сокращается». Оруэлл включил

в роман в форме приложения эссе «О новоязе», в котором объясняются базовые принципы построения языка. Новояз у Оруэлла

образуется из английского языка путём существенного сокращения и упрощения его словаря и грамматических правил. Язык в

романе служит тоталитарному режиму Партии («Ангсоц») и призван сделать невозможным оппозиционный образ мышления

(«мыслепреступление») или речи путём исключения слов или выражений, описывающих понятия свободы, революции и т. д.

Один из персонажей романа так говорит о сокращающемся словаре нового языка: «Это прекрасно - уничтожать слова».

Английский язык на новоязе получает название «старояз». Старояз в романе должен был быть полностью вытеснен новоязом

к 2050 году.

Моделью для построения новояза послужили официальные документы современных Оруэллу тоталитарных режимов Третьего

рейха и сталинского СССР. Происхождение новояза связано с «бейсик-инглиш», плановым языком, использование которого

Оруэлл пропагандировал с 1942 по 1944 год, позже отвергнув его в эссе «Политика и английский язык». В этой работе он

критиковал качество современного ему английского языка, приводя примеры исчезающих метафор, претенциозного красноречия

и бессмысленных слов, приводящих к размыванию содержания понятий и недостатку логики в высказываниях. В заключении

Если вы не знаете, что представляет собой фашизм, как вы можете против него бороться? Нельзя принимать на веру

подобную бессмыслицу, а надо осознать, что современный политический хаос связан с деградацией языка, и тогда,

возможно удастся внести некоторые улучшения и предотвратить надвигающуюся кончину. …Политический язык создан,

чтобы заставить ложь выглядеть правдоподобно, и вынуждает нас, позабыв обо всех приличиях, признать непоколебимой

истиной то, что является чистейшим вздором.

Основными характеристиками новояза в том виде, в котором он был сформулирован Оруэллом в приложении к роману

«1984», являются следующие.

Разделение лексики языка на три словаря по области употребления

Словарь A включал только те слова, которые годны для использования в повседневной жизни. Поскольку был в ходу

у народа, слова составлялись по самой

строгой схеме. В этом словаре наиболее ярко проявлялось стремление минимизировать словарный обиход, по возможности

делая слова краткими, но легко различаемыми на слух. Был построен на базе обычных слов старояза, очищенных при этом

от двусмысленностей и неясностей. Будучи чрезвычайно скудным, годился в основном лишь для бытовых нужд, поскольку

позволял выражать мысли только в отношении конкретных объектов и физических действий. В силу своей специфики был

непригоден для философских размышлений на абстрактные темы.

Словарь B прежде всего состоял из слов, специально конструируемых для выражения политических или этических понятий.

Стремились наиболее полно и точно отразить эти понятия с помощью слов, приоритет все же состоял в том, чтобы вводить

в употребление такие слова, которые бы автоматически навязывали использующему их определенную позицию.

Словарь C являлся вспомогательным, в него включались лишь научные и технические термины, имеющие хождение среди

специалистов. Смысл этих терминов также был очищен от нежелательных значений, они практически не пересекались с

лексемами двух других словарей.

Ликвидация смысловых оттенков и сокращение словаря

Новояз был сконструирован таким образом, чтобы его словами легко можно было выразить дозволенные идеологией значения,

но нельзя ни прямо, ни косвенно высказать все остальные. Для этого из него исключались слова, имеющие нежелательные

значения, а те из них, которые сохранялись, были очищены от всех «лишних» значений. Оруэллом приводится следующий

Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как «свободные

сапоги», «туалет свободен». Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально

свободный», поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не

требовали обозначений.

Например, новояз позволял сказать: «Все люди равны», - но лишь в том смысле, в каком старояз позволял сказать:

«Все люди рыжие». Фраза не содержала грамматических ошибок, но утверждала явную неправду, а именно что все люди

равны по росту, весу и силе. Понятие гражданского равенства больше не существовало, и это второе значение слова

«равный», разумеется, отмерло.

Целью новояза было сужение возможных границ человеческого мышления, для чего словарный запас языка сводился к

минимуму: если без какого-то слова можно было обойтись, оно должно было быть исключено из словаря новояза.

Навязывание словами определённой политической позиции

Новояз в романе делал невозможным какие-либо отклонения от господствующей политической позиции. Это достигалось

тем, что слова новояза вбирали в себя максимально широкий смысловой круг обозначаемых понятий. Обеднение языка

касалось и понятий, насаждаемых официальной идеологией (так, многие её элементы охватывались единым термином «ангсоц»),

но особенно оно было характерно для идеологически вредных понятий. Оруэлл пишет, что все слова, связанные с понятиями

«свобода» и «равенство», заменялись одним словом «мыслепреступление» (англ. crimethink), с понятиями «рационализм» и

«объективность» - словом «старомыслие» (англ. oldthink), со всеми видами половых отношений, кроме естественного полового

акта в целях зачатия и без физического удовольствия для женщины, - словом «злосекс» (англ. sexcrime). В результате даже

если у человека возникала мысль, связанная с одним из этих понятий, у него не было слов, позволяющих как-то выразить её

значение, кроме тех, которые означали лишь то, что эта мысль вредна.

Средствами навязывания определённой политической позиции в новоязе выступали также эвфемизмы, причём доведённые до

крайней степени, так что буквальное значение слова было прямо противоположным истинному: «радлаг» (англ. joycamp),

лагерь радости - каторжный лагерь, «минимир» (англ. Minipax), министерство мира - министерство войны. Кроме того,

создавались слова, соединяющие в себе два противоположных значения («белочёрный»): применяемые по отношению к союзнику,

они приобретали положительное звучание, по отношению к врагу - отрицательное.

Обилие аббревиатур и сложносокращённых слов

В новоязе широко используются нетипичные для английского языка, но обычные в немецком или русском языке

сложносокращённые слова, причём нередко от каждого из составляющих сокращение слов оставалось 1-2 слога:

«министерство правды» - «миниправ» (англ. Minitrue), «отдел литературы» - «лито» и т. д. Такой способ образования

слов, по мнению Оруэлла, позволял достичь двух целей. Во-первых, речь человека, употребляющего в основном слова из

Как «Коммунистический Интернационал» заставляет пусть на миг, но задуматься.

И что же получается? Что некое подобия Новояза уже стало частью нашей речи? Когда я учился в колледже один подросток лет 12, в ответ на анекдот

про колобка спросил меня кто такой колобок, и когда я понял что он действительно не знает о колобке, я удивился, как такое может быть.

Современный сленг, на котором говорит молодежь все больше походит на эмоджи - смайлики из социальных сетей. До неприличия

сокращенные слова приветствия, и весь прочий сленг сейчас восхваляется в сети, если ты не говоришь на сленге, если не рубишь фишку, то ты не в теме.

И само собой понятно, что видоизменение языка неизбежно в связи с прогрессом, но сленг восхваляется, в интернете много статей о том, что сленг постоянно

пополняется новыми словами, постоянно видоизменяется, лично мне говорит о том, что мы сами с радостью подхватили идею новояза, и сами уничтожаем

в себе сознательность. А тот кто придумал все это злорадствует, понимая что черное оно и есть черное, что война это и есть война, а мы забыли это, глядя тв и бесконечные ролики

в ютубе. И пока мы спорим о том, как правильно произносить слово торты или торты, кто то безжалостно подливает масло в огонь, что бы мы не отвлекались.

Сам Оруэл писал так - если партия сказала что 2х2 пять, значит так и есть. И пока последние здравомыслящие люди еще помнят что 2х2 4, то кому то в министерстве любви уже

промыли мозги, и выходя из комнаты 101, он уже не сомневается что 2х2-это все таки пять, и для такого человека это непреложная истина.

Но мы то еще помним правильный ответ, не так ли?

« » (роман Джорджа Оруэлла)
Персонажи	Уинстон Смит Джулия О’Брайен Старший Брат Эммануэль Голдстейн Сайм Парсонс Амплфорт Чаррингтон Кэтрин Товарищ Огилви
Государства	Океания Евразия Остазия
Организации	Ангсоц Полиция мыслей Молодёжный антиполовой союз Братство
Классы	Внутренняя партия Внешняя партия Пролы
Вселенная «1984»	Новояз Двоемыслие Телеэкран Мыслепреступление Двухминутка ненависти Неделя ненависти
Экранизации	(1956) (1984)
Телеверсии	BBC Sunday Night Theatre: 1984 (1954) Nineteen Eighty-Four (1965)

Искусственные языки (список )
Естественный язык Искусственный язык Плановый язык Социализованный язык Международный вспомогательный язык Априорный язык Апостериорный язык Гипосхематические языки Гиперсхематические языки Универсальный язык Схематизм Интерлингвистика
Апостериорные языки и лингвопроекты
Плановые	адьюванто балейбелен бейсик-инглиш будинос глоса Интерглосса интерлингва космос латино-сине-флексионе lingua catolica лингва франка нова окциденталь романид словио словянски универсалглот универсаль унитарио уропи folkspraak
Вымышленные	Brithenig вавилон 17 венедык ларимин надсат новояз speedtalk Старшая Речь