Купер следопыт читать полностью. Слушать аудиокнигу "купер джеймс фенимор - следопыт " онлайн

Джеймс Фенимор Купер

Следопыт, или На берегах Онтарио

Душистый дерн укроет плоть,

Небесный свод - мой храм, господь!

В моем кадиле - ветры гор,

Мне мысль - молитва с давних пор.

Томас Мур. "Священные песни"

Кто не знает, какое впечатление величия исходит от необъятного! Самые возвышенные, самые смелые мысли посещают поэта, когда он заглядывает в бездны неизмеримых просторов, и с особенной живостью ощущает он тогда собственное ничтожество. Не может оставаться безучастным тот, кто впервые зрит перед собой ширь океана, и даже в безбрежности ночи находит наш ум подобие величия, поражающего нас в грандиозных явлениях природы, всю мощь которых не в силах постигнуть наши чувства. Нечто близкое восторгу и благоговейному страху, этому порождению возвышенного, ощущали при взгляде на раскинувшийся перед ними пейзаж и четверо несхожих меж собой персонажей, коим довелось открыть наше повествование. Вчетвером - двое мужчин и две женщины - взобрались они на груду поваленных ветром деревьев, чтобы оглядеться по сторонам. Такие места и поныне зовутся в этих краях ветровалами. Впуская небесный свет в темные душные лесные трущобы, они образуют как бы оазисы в торжественных сумерках американских девственных лесов. Описываемый здесь ветровал находился на косогоре пологого холма, и взору путника, взобравшегося на его верхушку, открывались широкие дали - нечаянная радость для странника, блуждающего в дебрях лесных. Небольшой клочок земли, но благодаря его расположению высоко на склоне холма, над уходящей книзу прогалиной, вид отсюда простирался много дальше, чем можно было предположить. Философы еще не установили природу стихий, производящих в лесу такие опустошения; некоторые ученые видят в этом разрушительное действие ветров, подобных тем, что образуют в океане смерчи, тогда как другие ищут причину во внезапных и сильных электрических флюидах; но самое явление достаточно всем знакомо. На кромке ветровала, о коем здесь идет речь, слепые стихии так нагромоздили дерево на дерево, что двое странников не только сами вскарабкались на высоту в тридцать футов, но и увлекли за собою - где уговорами, а где и вовремя оказанной помощью - обеих своих спутниц. Огромные стволы, сломанные и раскиданные как попало мощными порывами ветра, лежали навалом, словно бирюльки, меж тем как их ветви, все еще благоухающие увядшей листвой, переплетались, давая рукам надежную опору. Один вывороченный из земли великан торчал мощным комлем кверху, и на его разлапых корнях сохранился толстый слой земли, который и послужил своего рода удобными мостками для наших четверых путников, озиравших окрестность.

Пусть читатель не ждет здесь от меня описания людей из высших слоев общества. Это были всего лишь странники, блуждающие в дебрях лесных; но, даже отвлекаясь от этого, надо сказать, что ни обычный их жизненный уклад, ни положение в свете не приобщили их к преимуществам избранного круга. Двое - мужчина и женщина - были местные уроженцы, исконные хозяева этой земли, ибо они принадлежали к небезызвестному индейскому племени тускароров; что же касается их спутников, то мужчина, судя по его внешнему виду, всю жизнь скитался по морям, и лишь в качестве простого матроса, да и сопровождающая его девушка вышла из той же непритязательной среды, однако юность и миловидность, а также скромные и живые манеры придавали ее облику тот отпечаток ума и душевного изящества, который сообщает прекрасному полу двойное очарование. Вот и сейчас ее выразительные голубые глаза светились восторгом, а милое личико подернулось той легкой задумчивостью, какую вызывают в одаренных натурах сильные ощущения - даже в тех случаях, когда они приносят нам одну лишь незатуманенную радость.

И в самом деле, кто бы мог остаться равнодушным к картинам окружающей природы? К западу, в том направлении, куда были обращены лица путников и где, собственно, и открывались необъятные дали, взор блуждал по лиственному океану, отливающему всеми оттенками зелени представленной здесь роскошной растительности и расцвеченному богатейшей гаммой красок, столь обычных для сорок второго градуса широты. Вяз со своей изящной плакучей кроной, все многочисленные разновидности клена, а также благородные породы американского дуба и широколистная липа, известная в, местном просторечии под именем мочальницы, - все эти деревья, переплетаясь верхними сучьями, образовали как бы необозримый лиственный шатер, простирающийся в сторону заходящего солнца и теряющийся в облаках на горизонте, подобно тому как волны морские сливаются с небесной синевой у основания небосвода. Тут и там небольшой просвет между лесными исполинами, образовавшийся либо по капризу природы, либо по воле бушующих стихий, позволял какому-нибудь дереву не столь мощной осанки пробиться к солнцу и вознести свою скромную вершину чуть ли не на уровень зеленого полога. К таким деревьям принадлежали береза - немаловажная особа в менее благословенных местах, трепетная осина, различные виды орешника, а также другие представители меньшой лесной братии; они казались чем-то вроде худородных, невзрачных гостей, затесавшихся в общество родовитых и знатных вельмож. Тут и там стройный гладкий ствол сосны, прорвав этот полог, высоко возносил над ним свою главу, словно изящный обелиск, искусно воздвигнутый над лиственным долом.

Бескрайние просторы и почти безупречная гладь зеленого океана и создавали здесь впечатление величия. И без того нежная игра красок, приглушенная переливами светотени, рождала ощущение совершенной красоты, тогда как торжественное спокойствие природы настраивало чувства на благоговейный лад.

Дядюшка, - вскричала приятно изумленная девушка, обращаясь к старшему спутнику, за локоть которого она почти неощутимо держалась, очевидно не доверяя достаточно крепкой, но несколько шаткой опоре под ногами, - разве это не похоже на ваш любимый океан?

Вздор и детские фантазии, Магни! - Так дядюшка в шутку называл племянницу; воздавая дань ее девичьей привлекательности, он образовал это имя от слова "магнит". - Только ребенку придет в голову сравнивать какую-то пригоршню листьев с Атлантическим океаном. Все эти маковки деревьев, если их собрать в охапку, сгодятся разве что на скромный букетик, чтобы украсить грудь Нептуна.

Хорошо сказано, дядюшка, но вы, кажется, хватили через край. Здесь на мили и мили кругом нет ничего, кроме листьев. А что особенного в вашем океане?

Девятнадцатилетняя Мэйбл Дунхен в сопровождении своего дяди - старого моряка Кэпа - и двух индейцев (Разящей Стрелы и его жены Июньской Росы) уже много дней пробираются сквозь бескрайние американские дебри из Нью-Йорка в небольшую английскую крепость на берегу озера Онтарио. Они держат путь к отцу Мэйбл, сержанту Дунхему. Преодолев очередной «ветровал» - место, где вывернутые с корнем деревья навалены друг на друга, путники замечают дымок костра. Во время войны (а между англичанами и французами с 1755 по 1763 г. практически не затихали битвы) случайные встречи всегда опасны - маленький отряд с большими предосторожностями разведывает, кто же это готовит себе обед: друзья или враги? По счастью, друзья: Следопыт (все тот же, известный нам раньше под именами Зверобоя и Соколиного Глаза, Натаниэль Бампо) с неизменным спутником Чингачгуком и новым другом, юношей Джаспером Уэсторном. (В окрестностях крепости появились союзные французам индейцы, и сержант Дунхем послал навстречу дочери небольшой, но надёжный отряд.)

Оставшиеся несколько миль пути запомнились Мэйбл надолго. Возможный благодаря мастерству Джаспера спуск в пироге по водопаду и перекатам, победоносные (под руководством Следопыта) стычки с превосходящими силами противника, отчаянная храбрость Чингачгука - такое не забывается. Сержант может быть доволен вдвойне: дочь его доставлена в целости и сохранности, и, кроме того, по дороге, как надеялся Дунхем, она могла проникнуться чувствами к его старому другу Натаниэлю Бампо. Действительно, Мэйбл прониклась... дочерними! Почти сорокалетний Следопыт для девятнадцатилетней девушки скорее отец, чем возможный муж. Правда, сама Мэйбл пока ни о чем не догадывается; сержант решил без неё и, не спрашивая у дочери, сумел убедить друга, что он - мужественный и честный - не может не понравиться девушке. И даже соревнования по стрельбе, когда Джаспер «выклянчил» у него победу, не приоткрыли Следопыту, кто к кому и какие питает чувства. Сам он - себе на горе, - очарованный Мэйбл и веря её отцу, влюбляется не на шутку. До того, что, когда приходит пора сменить караул на секретном посту, Следопыт позволяет себе пренебречь обязанностями разведчика и не идёт с Чингачгуком берегом озера, а отправляется вместе с девушкой и сержантом на небольшом одномачтовом судёнышке - куттере.

Перед отплытием командир крепости признается сержанту Дунхему, что им получено анонимное письмо, обвиняющее капитана куттера Джаспера Уэстерна в предательстве. Дунхем внимательно проследит за юношей и в случае чего отстранит его от капитанских обязанностей, доверив судно брату своей жены, бывалому моряку Кэпу. И, несмотря на многолетнее знакомство с Джаспером, сержант начинает все его - самые безобидные! - действия перетолковывать по-своему. Наконец бремя ответственности делается для Дунхема невыносимым - он отстраняет Уэстерна от командования куттером и доверяет судно Кэпу. Бравый моряк храбро берётся за дело, но... - «озёрная» навигация имеет свою специфику! Мало того что о расположении нужного острова никто ничего не знает - просто «покататься» на куттере удаётся не очень-то! Разыгравшаяся не на шутку буря гонит судёнышко прямо на камни. И, наверное, если бы не уговоры Мэйбл и Следопыта - ни на минуту, кстати, не усомнившегося в честности Джаспера, - Кэп с Дунхемом предпочли бы погибнуть «правильно», чем не по правилам спастись. Но жалость к дочери поколебала упорство сержанта - он возвращает командование Уэстерну. Удивительное искусство юноши спасает судно.

Пока куттер, в последний миг задержанный якорями в нескольких метрах у каменной гряды, пережидал волнение, сержант - якобы для охоты - пригласил Следопыта и Мэйбл сойти вместе с ним на берег. Высадившись, группа распалась: Дунхем направился в одну сторону, Бампо с девушкой - в другую, Следопыту ничего, кажется, не мешает объясниться, но, решительный и отважный в бою, с девушкой он робеет. Наконец, преодолев волнение и кое-как справившись с неожиданно онемевшим языком, он объясняется. Мэйбл поначалу не понимает, поняв, - смущена. Сама-то она к меткому стрелку и искусному воину питает чувства другого рода. Если и не совсем дочерние, то только дружеские. И никаких иных. Признательность, благодарность - девушке кажется, что для счастливого брака этого недостаточно. С другой стороны, ни отца, ни Следопыта разочаровывать ей не хочется. Вопрос, однако, поставлен прямо - от прямого ответа уйти нельзя. Со всем возможным тактом, осторожно выбирая слова, Мэйбл отказывается стать женой Следопыта.

По возвращении «охотников» куттер снимается с якоря - благо, утихла буря и улеглось волнение. Дальнейшее плавание - под командованием прекрасно знающего озеро Джаспера Уэстерна - совершается не в пример спокойнее. Сержант, принявший командование, подготавливает экспедицию - англичане намереваются перехватить у французов поставляемые теми индейцам-союзникам «стратегические» товары: ружья, порох, свинец, ножи, томогавки. Следопыт вместе с Чингачгуком отправляется на разведку. Ночью гарнизон, возглавляемый сержантом, выступает в поход. Блокгауз - срубленное из Толстых брёвен, с бойницами вместо окон двухэтажное укрепление - остаётся на попечении не слишком умелых воинов: капрала, трёх солдат, Кэпа да лейтенанта Мюра. (Последний, приволакиваясь за Мэйбл, вызвался добровольцем.)

Девушке неспокойно. Она тревожится за отца и - почему-то! - за заподозренного в предательстве Джаспера. Чтобы унять тревогу, Мэйбл прогуливается по острову. Неожиданно из-за кустов девушку окликает тихий знакомый голос - Июньская Роса. Оказывается, её муж - Разящая Стрела - давний тайный агент французов, открыто стал на их сторону и возглавил собирающихся напасть на остров индейцев. Июньская Роса советует Мэйбл укрыться в блокгаузе и там переждать атаку. Беспричинную тревогу сменяет страх - что теперь ждёт отца? А ее? Июньская Роса успокаивает: сделаться второй женой Разящей Стрелы - большая честь. Но такая перспектива кажется Мэйбл хуже смерти. И не с кем посоветоваться: дядя и лейтенант куда-то запропастились, а капрал - упрямый шотландец! - знать ничего не хочет о каких-то там индейцах. Девушка пытается его переубедить, но капрал исполнен презрения к «дикарям». Мэйбл видит, как, вдруг подпрыгнув, шотландец падает ничком. Поначалу ничего не поняв, она бросается на помощь, но капрал испускает дух, успев прохрипеть: «Скорей в блокгауз». Девушка укрывается в здании и запирает дверь - индейцы, из-за кустов перестреляв бросившихся на помощь солдат, овладевают островом. Ночью в блокгауз пробирается Следопыт - перепуганная Мэйбл слегка ободряется. Но ненадолго - возглавляемый сержантом и возвращающийся с победой отряд попадает в засаду. Следопыт, пользуясь темнотой, умудряется затащить в блокгауз тяжелораненого Дунхема. Последовавшую затем атаку Натаниэль решительно отражает, застрелив нескольких индейцев, собирающихся поджечь укрепление. Наутро победители предлагают капитуляцию - Следопыт отказывается. Появляется куттер - положение резко меняется: попавшие под перекрёстный огонь индейцы, теряя убитых и раненых, разбегаются по острову и прячутся. Теперь уже о капитуляции просит возглавлявший недавних победителей французский капитан. Оговорив выгодные для себя условия, Следопыт с Джаспером соглашаются. Обезоруженные индейцы покидают остров. Все это время пробывший в плену лейтенант Мюр настаивает на том, что - очевидности наперекор! - предателем является Джаспер. Неожиданно Разящая Стрела со словами: «Где ружья, где скальпы?» - ударяет лейтенанта ножом и пускается наутёк. Французский капитан подтверждает, что в действительности предателем был убитый индейцем Мюр.

Умирая от ран, сержант Дунхем успел связать Мэйбл обещанием, что девушка отдаст свою руку Следопыту. Тогда она - исполненная благодарности к Натаниэлю и не имея силы отказать умирающему отцу - согласилась. Но... сержанта похоронили, Джаспер дрожащим голосом прощается с ней, девушку что-то гнетёт. Следопыт, обрадованный было согласием, вдруг прозревает: наконец-то ему открывается, кто в действительности лишний в образовавшемся треугольнике. Поговорив наедине с Джаспером, он подзывает Мэйбл и, с трудом сдерживая слезы, произносит: «Сержант оставил меня вашим защитником, а не тираном главное для меня - ваше счастье...» Девушка пытается возражать, но лепет её неубедителен - высказанное словами совершеннее не согласуется с таящимся в глубине души; язык выговаривает: «Натаниэль» - сердце выстукивает: «Джаспер». Молодость, увы, как всегда права: Следопыт - добровольная жертва собственного великодушия! - распрощавшись с влюблёнными, задерживается на острове. Что-то необходимое в этом мире им навсегда утрачено, но что-то - не менее необходимое в том! - вероятно, приобретено. А если и нет, то все равно неизменной осталась суть: уж кем-кем, но тираном быть Следопыт не может... - только защитником...

Популярный роман известного американского писателя, рассказывающий об умном и справедливом охотнике Натти Бампо. (третья часть пенталогии о Натти Бампо)Бывали ли вы в США? Да? Прекрасно! Вы получили незабываемые впечатления! А знакомо ли вам американское кино? Да? Вас можно поздравить. Вы прониклись истинным духом благородства и самопожертвования истинных янки!
А известно ли вам, что основы всех сюжетов, всей романтики, самого американского духа заложены Д.Ф.Купером в его романе «Следопыт?» Вы легко убедитесь в этом, окунувшись в мир нескончаемых приключений, познакомившись с красавицей Мейбл и ее поклонниками. Вы встретитесь также и с другими, истинными американцами - краснокожими индейцами. Начнете сравнивать их героизм и благородство, их любовь и страсть с теми же качествами переселенцев... и затруднитесь в выборе...
Постойте, вы говорите, что не были в США? Так чего же вы ждете? Однако, перед отъездом, познакомьтесь с новым для вас, блистающим миром Д.Ф.Купера.Текст воспроизводится без сокращений.-Следопыт, или на берегах Онтарио [Терновский Евгенний, 2010 г., 32 kbps]-Джеймс Фенимор Купер - Зверобой [Игорь Добряков, 2007, 128 kbps]
Джеймс Фенимор Купер - Последний из могикан [Алексей Борзунов, 2012 г., 192 kbps, MP3]
Джеймс Фенимор Купер - Пионеры [Сергей Горбунов, 2011 г., 112 kbps, MP3]
Джеймс Фенимор Купер - Прерия [Сергей Горбунов, 2011 г., 128 kbps, MP3]-Джеймс Фенимор Купер - Шпион [Хошабаев Александр, 2009 г., 128 kbps, MP3]-

Натти Бампо
Натаниэль (Натти) Бампо - литературный персонаж, главный герой историко-приключенческой пенталогии Фенимора Купера. Впервые появляется в романе «Зверобой» (1841).Охотник, знаток индейских обычаев. Известен под прозвищами Кожаный Чулок, Зверобой, Соколиный (Ястребиный) Глаз, Следопыт, Длинный Карабин.Романы:
«Зверобой, или Первая тропа войны» (1841)
«Последний из могикан, или Повествование о 1757 годе» (1826)
«Следопыт, или На берегах Онтарио» (1840)
«Пионеры, или У истоков Саскуиханны» (1823)
«Прерия (Степи)» (1827)

Джеймс Фенимор Купер

Родился 15 сентября 1789 года. Едва будущему писателю исполнился год, его семья перебралась на берега озера Отсего, к истокам реки Саскуэханны; там юный Джеймс впервые услышал суровые легенды об индейских войнах. Учился в Йельском колледже, откуда был изгнан за озорство. В 1808 году поступил во флот. Свою первую книгу опубликовал в 1820 году. Это был роман под названием "Предостережение", не снискавший успеха у публики. Слава к Куперу пришла год спустя, с выходом романа "Шпион", а еще через два года началось триумфальное шествие по миру Кожаного Чулка и его товарищей - роман "Пионеры" увидел свет в 1823 году. В 1826 году уехал в Англию, где провел семь лет и ухитрился поссориться со всеми сколько-нибудь влиятельными литературными критиками. По возвращениив Америку оказалось, что и дома Купера недолюбливают за политические взгляды. Тогда он уехал в родовое поместье, где и скончался 14 сентября 1851 года, не дожив одного-единственного дня до своего шестидесятидвухлетия.

Третья книга знаменитой пенталогии Джеймса Фенимора Купера о приключениях Кожаного Чулка «Следопыт, или На берегах Онтарио» вышла в свет в 1840 году. В ней читатель встретится с полюбившимися героями Натти Бампо и Чингачгуком, а также познакомится с новыми персонажами – юной Мэйбл Дунхем, бывалым моряком Чарльзом Кэпом по прозвищу Соленая Вода, молодым Джаспером Уэстерном, индейцем Разящей Стрелой и его кроткой супругой Июньской Росой.

Местом для развития авантюрного сюжета романа стали воды озера Онтарио (один из водоемов, входящих в систему канадо-американских Великих озер). Купер знал эти места не понаслышке. Еще до женитьбы, бросив учебу в Йельском университете, будущий писатель поступил на службу в морской флот и был распределен на стройку военного судна на Онтарио. Здесь он провел несколько лет своей жизни. Воспоминания о живописной озерной местности позже были воплощены в третьем романе о лесном охотнике Натаниэле Бампо – добровольном изгнаннике цивилизации.

По внутренней хронологии цикла, роману «Следопыт» предшествует «Зверобой» («Первая тропа войны»), в котором читатель знакомится с молодым охотником Натти Бампо, что еще не ступал на тропу войны. За ним следует «Последний из Могикан» («События 1757 года»), где повзрослевший и возмужавший Бампо вместе с верным другом индейцем Чингачгуком спасает прекрасных дочерей полковника Мунро.

«Следопыт», как и прочие романы Купера, неоднократно экранизировался. Отечественному зрителю хорошо известна советская лента Павла Любимого. Фильм вышел в прокат в 1987 году. Роль Следопыта/Бампо исполнил латыш Андрейс Жагарс, центральный женский образ Мэйбл Дунхем воплотила популярная советская артистка Анастасия Немоляева.

Давайте вспомним сюжет одного из наиболее лиричных романов цикла о Кожаном Чулке.

Мэйбл Дунхем и ее спасители

1759 год. Разгар жестокой и вероломной франко-индейской войны. Каждый шаг вглубь северных лесов может стоить путнику жизни. Однако такая мрачная перспектива не останавливает девятнадцатилетнюю американку Мэйбл Дунхем. Девушка отправляется на встречу с отцом сержантом Дунхемом, что отбывает военную службу в крепости на берегу озера Онтарио.

Мэйбл сопровождает ее дядюшка Чарльз Кэп – бывалый моряк, избороздивший океан вдоль и поперек. За это местные жители тут же дают ему говорящее прозвище Соленая Вода. Проводниками Кэпа и Магни (так ласково дядя называет племянницу) выступают индейцы из племени тускарора Разящая Стрела и его кроткая супруга Июньская Роса.

Путь еще только начинается. Юная Магни находится в возбужденно-взволнованном состоянии, она с нетерпением ждет и одновременно побаивается предстоящего вояжа. Кэп, как все ветераны-моряки презирающий сушу, постоянно ворчит, снабжая своих попутчиков сведениями о том, как прекрасен океан и как бездарна земля, которая и существует только лишь с великодушного позволения большой воды.

Внимание молчаливого краснокожего провожатого неожиданно привлекает дым костра. Разящая Стрела тут же выдает вердикт – костер разжег белый человек – слишком много влажных веток, образующих характерный черный дымок. Индеец никогда бы не развел такого костра.

Женщинам приказывают остаться у пироги, в то время как мужчины отправятся на разведку. Однако девятнадцатилетняя Магни упрямится – она хочет непременно пойти с дядей и Разящей Стрелой. Старый Кэп не в силах противостоять Мэйбл. Вскоре путники добираются до кострища. Оно оказалось местом привала трех мужчин – двух бледнолицых и одного краснокожего. Чтобы избежать необоснованной агрессии, Мэйбл отправляют в качестве парламентера – добрый христианин никогда не выстрелит в женщину.

Завидев юную барышню в длиннополом платье, трапезничающие даже не подумали хвататься за карабины. Индеец тут же отвернулся, продолжив обед, к мисс Дунхем обратился статный мужчина лет сорока. Он положительно выделялся среди всех представителей мужского пола, которых доводилось встречать молоденькой Мэйбл: «Это был молодец средних лет, скорее, некрасивый, но с таким располагающим бесхитростным лицом, что Мэйбл показался чуть ли не красавцем». Его платье представляло причудливую смесь различных культур. Он был каким-то дивным романтическим персонажем, неожиданно появившимся в этом сказочно-опасном лесу.

Мужчина тут же заверил Мэйбл, что она в безопасности, – он и его друзья окажут помощь заблудившейся барышне. Незнакомец представился Следопытом – это имя он получил от местных за виртуозное умение «читать» знаки природы. Его спутники – индейский вождь Чингачгук по прозвищу Великий Змей и талантливый моряк Джаспер Уэстерн. В этот момент Магни поняла, что это и есть тот самый Следопыт, о котором сообщал в письме отец. В окрестных лесах стало очень опасно – их наводнили французские индейцы. В защиту дочки Дунхем отправил импровизированный конвой под началом охотника, знатока здешних широт Натаниэля Бампо по прозвищу Следопыт.

Несчастная любовь Натаниэля Бампо

Путешествие, обещавшее стать запоминающимся, предвосхитило ожидания юной Мэйбл. Девушке и ее провожатым пришлось совершить опасную водную переправу до крепости англичан, несколько раз рискнуть жизнью, повисеть на волосок от смерти и встретиться лицом к лицу с безжалостными ирокезами.

Однако по прибытии в крепость череда злоключений не заканчивается. К опасности физической смерти присовокупляются еще и человеческие интриги. Начальник крепости клевещет Дунхему на Джаспера Уэстерна, обвиняя его в шпионаже. В это время старый сержант занимается самым настоящим сводничеством, убеждая Следопыта, что Мэйбл от него без ума, и тем самым пробуждая в охотнике любовное чувство. Ведомый сладостными иллюзиями и прекрасным образом юной мисс Мэйбл Дунхем, Следопыт в самом деле влюбляется. Долгие годы его сердце пребывало в холодно-почтительной замкнутости от пылких страстей. Он стоически противостоит красавице Джудит Хаттер, дочке Плавучего Тома, не испытывает ничего более дружеской симпатии к прекрасным Коре и Алисе Мунро, в которых имела неосторожность влюбиться добрая половина его спутников. Однако перед обаянием девятнадцатилетней Магни, сердце охотника не устояло.

Какое-то время он не решается открыться возлюбленной, но, набравшись смелости, предлагает Мэйбл руку и сердце. Каким же было удивление Следопыта, когда девушка, очень смутившись, отказала охотнику. Оказывается, расположение мисс Дунхем, которое он, по ошибке, расценил как любовь, было лишь дружеской, сестринской привязанностью.

Разоблачение предателей

Клубок интриг продолжает душить остров на Онтарио. Вскоре выясняется шокирующая новость – Разящая Стрела – давний французский агент. По его наводке, союзники французов атакуют остров, когда он наименее защищен. Отвагой и мужеством Следопыта, Великого Змея и английских солдат неприятель побежден. Доброе имя ранее обвиненного Джаспера Уэстерна восстановлено. Однако в ходе битвы за остров смертельно ранен сержант Дунхем. Перед смертью он просит дочь выйти замуж за Следопыта. Девушка не смеет отказать умирающему родителю и клянется стать женой Бампо.

Недолгое время Натаниэль радуется, но потом понимает, что согласие Мэйбл вынужденное. Следопыт в корне не приемлет всякое проявление рабства, в том числе и духовное. Внимательно присмотревшись, он замечает, как Мэйбл и Джаспер смотрят друг на друга, как краснеют и печально вздыхают. Он не хочет быть тираном для своей возлюбленной, а потому снимает клятву с Мэйбл – она вольна выбирать себе в мужья того, кого любит.

Джаспер Уэстерн и Мэйбл Дунхем сыграли свадьбу на берегу озера Онтарио. Поздравить новобрачных пришел Следопыт. Он коротко жмет пальчики миссис Уэстерн. «Мы с вами еще увидимся?» – взволнованно спрашивает молодая. «Когда я смогу смотреть на вас, как на сестру, поверьте, я вернусь к вам… А если не смогу – прощайте, прощайте…».

Ни Джаспер, ни его жена больше не видели Следопыта. Только спустя много лет, когда миссис Уэстерн вновь приехала из Нью-Йорка к берегам Онтарио вместе со своими детьми, ей случилось увидеть человека вдали. В душе женщины что-то оборвалось – он так походил на того, кого однажды встретила юная Мэйбл Дунхем в северном лесу. Мужчина некоторое время пристально смотрел на миссис Уэстерн, а потом словно испарился.

Лица незнакомца было не различить. Когда Мэйбл Уэстерн спросила у местных, кто этот человек, ей ответили, что это самый прославленный охотник здешних мест, огромный оригинал, настоящая легенда. И имя ему Кожаный Чулок.

Все страницы, свободные от однообразных драчек тратятся на а) восхваление героями самих себя; б) восхваление героями друг друга; в) восхвалением автором своих героев. На каждой странице одни и те же монологи, типа: «Я человек немногословный, и очень скромный, но не могу не отметить, что в этой части света нет никого талантливей меня в областях таких-то и таких-то, и никого талантливей тебя в неких других областях». Уже через 20-30 страниц эти обороты вызвали желание выбросить книгу в окно и поставить 3 из 10. Но нет, я же мазохистка! Я упрямо читала дальше, стараясь не обращать внимания на форму. Может быть, за ней крылось возвышенное содержание?

И вот ту-то я поняла, что правильно сделала, что продолжала: нет, содержание таково, что 3 из 10 – это невообразимо высокая оценка для сего творения.

Книгу просто распирает от расизма, шовинизма и женоненавистничества. Все французы негодяи, просто потому, что они французы. Они не могут быть не негодяями. Они люди второго сорта на фоне англичан, даже глупых и подлых, людей первого сорта. Всё, что ни делают англичане (например, подкуп индейцев) – не просто допустимо, а хорошо, потому что их намеренья всегда благородны; но если тем же самым занимаются французы – это отвратительно и аморально. Да, да: нам можно всё, потому что мы хорошие, но то же самое нельзя больше никому, потому что все остальные плохие. Ничего не напоминает?

Но если французы – второй сорт, но всё же люди, то индейцы предстают существами вообще вне сортировочной градации. О них говорят как о служебных собаках: если свои – то надёжные и умные, если врага – то такие же подлые, как и сам враг. Но какую бы искреннюю привязанность не испытывал хозяин к своей верной псине (индейцу), и как бы не восхищался лучшими служебными качествами его породы, даже у самого мега-благородного и гипер-справедливого представителя человечества – Следопыта – не возникает мысли, что его «друг» Чингачкук – тоже человек с такими же правами.

Нет, Чингачкук слишком благоразумен и горд, что бы заглядываться на белую девушку, но то, с какой гадливостью рассуждает Следопыт о возможной симпатии краснокожего к белой – унижение человеческого достоинства!

Ох, воображение не к месту разыгралось: зайди речь о спаривании, да Следопыт первым же без тени сожаления и пристрел бы «друга», как взбесившуюся собаку. А потом и женщину бы пристрелил, но не за то, что она спаривается с собакой, а за то, что смеет распоряжаться собой без соизволения собственного хозяина. Потому что женщина – это, нет, не животное, как индеец, – это вещь, которой можно распоряжаться по своему усмотрению, не стесняясь при ней обсуждать её безмозглость, отвлекаясь время от времени на напыщенные комплименты. Просто потому, что белые мужчины – люди благородные и справедливые, и умалчивать о том, как их услаждает физическая красота – ниже их достоинства.

Право, это невозможно читать! Да, понимаю, в те времена было нормой подобное отношение белых мужчин к людям иного цвета кожи и пола, но такая навязчивая пропаганда всех форм неравенства сегодня – это ужас, от которого волосы на загривке шевелятся!

От других книг Купера я тоже была не в восторге, но такого удара по психике не было ни в «Зверобое», но в «Последнем из Могикан» – а ведь я их тоже совсем недавно читала. Они были нудными, но не злыми. Там были дружба разных, но равных людей, без идеи расового превосходства, там была любовь, примитивная, но всепобеждающая. В первой книге был любопытный женский образ, во второй – достаточно сбалансированный мужской характер самого ГГ, здесь – на словах однообразный бесконечный трёп о том, как все друг другом восхищаются, а на деле – возможность дружбы только в рамках расы, равенства – только в рамках пола, любви – только в рамках социально класса. Отношение к тем, кто не принадлежит к твоей расе/нации/полу/профессии/классу варьируется между высокомерием, пренебрежением и презрением.

С позиции сегодняшнего взрослого, перечитав многое из того, что 20-50-80 лет назад считалось литературой для детей, пришла к выводу, что очень многое детям противопоказано. Но эта книга противопоказана не только детям – всему человечеству! И без этого бессмертного «шедевра» в мире достаточно несправедливости, предрассудков и двойных стандартов, прикрытых самыми искусными самовосхвалениями.

P.S. Мне самой неловко за то, каким злым получился отзыв. Да, я люблю покритиковать, но всегда стараюсь держать себя в рамках. Только очень-очень сильные эмоции могут так выбить меня из равновесия. А эмоции были сильными! Как? Ну как можно в наши дни эту книгу издавать, рекомендовать и положительно оценивать? Только потому, что это - классика, что этим когда-то зачитывались дедушки, да и мы сами, ещё будучи детишками, не замечавшими всей этой подлости? Ну так «Mein Kampf» на сегодняшний день тоже классика, и немецкие дедушки тоже зачитывались. И когда-то это было нормально. Но мир изменился и осудил национал-социализм. А англо-саксонские высокомерие и расизм не просто не осуждаются - пропагандируются. Этой книгой в том числе. Поэтому - да, у меня возникли аналогии между двумя книгами. Хотя и понимаю, что многие, очень многие, со мной не согласятся. Только хочется верить, что несогласные имеют более весомую аргументацию, нежели: «а я в детстве любил книжки про индейцев и мне понравилось».