Что было в 1942. Великая Отечественная война

Начался в конце 1942 года с началом контрнаступления Советской армии - после победы в Сталинградской битве . Невероятный подвиг советских солдат (ценой жизни более чем 1,2 млн. солдат) перевернул все течение Второй мировой войны . Сталинградский ад нашел свое отражение в сотнях литературных произведений, музыкальных произведений, театре, кино, телевидении, компьютерных играх.

2 февраля 1943 года танковая армия генерала Паулюса была полностью уничтожена, остальные дивизии Вермахта, 8я итальянская армия Гарибольди, 2-я венгерская армия, 3-я и 4-я румынские армии и 369-й хорватский полк были разгромлены в Сталинградском котле и рассеяны. Трудно описать истерику Гитлера , осознавшего, что Советский Союз - отнюдь не «колосс на глиняных ногах» (как он сам говорил до этого), а блицкриг «Барбаросса » не только полетел к чертям, но и весь ход войны начал угрожать поражением.

В это время вся Европа замерла, следя за ходом боевых действий на Восточном фронте. Как германские генералы, так и союзники СССР по антигитлеровской коалиции сознавали, что наиболее важные сражения мировой войны в тот момент проходили на территории Советского Союза.

23 августа был освобожден Харьков и началась битва за Днепр . 22 сентября советские войска начали форсировать Днепр, а в ходе последующей Корсунь-Шевченковской операции окружили и разгромили немецкие войска. В октябре началась Киевская наступательная операция и 6 ноября столица УССР была освобождена от немецко-фашистских захватчиков.

Сразу же после Курской Дуги была предпринята операция по освобождению Донбасса . Донбасская операция началась 13 августа 1943 года войсками южного фронта, которые накануне изгнали фашистов с Кубани, Ростова-на-Дону и Таганрога. Наиболее ожесточенные бои развернулись в районе поселков Куйбышево-Мариновка-Снежное. Фашисты заняли господствующую высоту, известную как Саур-Могила . В ходе неоднократных штурмов высота переходила из рук в руки несколько раз, пока 31 августа советские солдаты окончательно не заняли ее, а немцы отступили. В ходе всей Донбасской операции (особенно в прорыве обороны Миус-фронта , погибло до 800 тысяч человек, хотя эти данные не проверены. После войны на Саур-Могиле был сооружен мемориальный комплекс, к сожалению, разрушенный в ходе боев в августе 2014 года, когда высота точно также несколько раз переходила то в руки украинских военных, то армии Донецкой Республики. 5 сентября 4-й Украинский фронт освободил важный промышленный центр - Артемовск, а 8 сентября - Сталино (Донецк). К 22 сентября 1943 года гитлеровцы были вытеснены к Запорожью, и операция по освобождению Донбасса была завершена.

28 ноября 1943 года в Тегеране (Иран) состоялась Тегеранская конференция , на которой собрались лидеры правительств СССР (Сталин ), Великобритании (Черчилль) и США (Рузвельт). В ходе встречи главы государств, наконец-то, приняли решение об открытии Второго фронта . Напомним, что бомбардировка немцами Лондона началась еще в сентябре 1940 года, а японцы еще 7 декабря 1941 года во время нападения на Перл-Харбор уничтожили более половины тихоокеанского флота американцев и убили две с половиной тысячи граждан США. В ходе конференции агенты Гитлера пытались организовать теракт и устранить лидеров СССР, США и Англии, к счастью, - неудачно. По мотивам этого события в 1980 году Мосфильм снял «Тегеран-43».

К концу 1942 года перелом в ходе Великой Отечественной войны, постепенно перешел в новую стадию - наступление Советской армии на фашистскую Германию и ее союзников. Не последнюю роль в этом переломе сыграли советские партизаны . Партизанское движение осуществлялось при поддержке советского правительства. Разведывательная и диверсионная деятельность советских граждан в тылу врага на оккупированных территориях произвела не меньший эффект, чем действия партизан Дениса Давыдова в

Этап второй мировой войны, охватывающий события весны, лета и осени 1942 г., был характерен особенно трудной и напряженной борьбой Советских Вооруженных Сил против объединенных сил фашистского блока в течение более семи месяцев. В это время развернулась крупнейшая битва второй мировой войны - Сталинградская(17 июля 1942 г.–2 февраля 1943 г. . Одновременно и в непосредственной взаимосвязи с ней развернулась также битва за Кавказ.

Сталин полагал, что весной-летом 1942г немцы предпримут новое наступление на Москву, и приказал сосредоточить за западном направлении значительные резервные силы. Гитлер же, наоборот, считал стратегической целью овладение нижней Волгой и Кавказом(План дезинформации «Кремль»)

К весне 1942г. перевес сил по-прежнему сохранялся на стороне германских войск.

В мае советские войска перешли в наступление в районе Харькова(12-29 мая 1942г), однако потерпели поражение. Стратегическая инициатива вновь оказалась у немецкого командования.

Летом 1942г немецкие армии предприняли крупное наступление не южном направлении, подступили к Сталинграду и вышли к предгорьям Кавказа.

Битва заСталинград включает 2 этапа: Оборонительный этап (17 июля - 18нояб. 1942) наступательный (19 нояб. 1942–2 февр. 1943) . Начавшееся 19нояб 1942г наступление завершилось окружением немецких армий, их последующим разгромом и пленением.

Летом 1942г катастрофическая для Красной армии ситуация сложилась на Северном Кавказе.После паения Ростова-на-Дону дорога для немцев на юг оказалась открыта и всео за несколько дней противник вышел к Кавказскому хребту.Но мобилизовав все силы и ресурсы, Красная армия В ноябре-декабре 1942 г сумела остановить врага.

Формирование антигитлеровской коалиции. Подписанные договор о союзе с СССР и Великобритании(май 1942) и соглашение с США о взаимной помощи(июнь 1942) окончательно оформили союз трех стран.

Общие итоги борьбы весной, летом и осенью 1942 г. позволяют сделать вывод: в этот период советско-германский фронт по-прежнему оставался главным фронтом второй мировой войны. Его решающая роль проявилась прежде всего в том, что именно здесь были окончательно сорваны планы фашистской Германии по завоеванию мирового господства.

Билет 16:

16,1, Вторая Мировая Война в Юго-Восточной Азии и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Юго-Восточно-Азиатский театр военных действий (1941-1945) - боевые действия, происходившие во время Второй мировой войны в Индокитае, Индостане, на Цейлоне, в Малайе, Сингапуре и восточной части Индийского океана.

8 декабря 1941г – вторжение японских войск на территорию Тайланда, британскую Малайю и американские Филиппины. Таиланд после непродолжительного сопротивления соглашается на заключение военного союза с Японией и объявляет войну США и Великобритании.

25 декабря пал Гонконг. 8 декабря японцы прорывают британскую оборону в Малайе и, стремительно наступая, оттесняют британские войска в Сингапур. Сингапур, который до этого британцы считали «неприступной крепостью», пал 15 февраля 1942 года .

Ещё до того, как пал Сингапур, японцы начали следующую операцию - по захвату британской колонии Бирма. На территории Таиланда японцы начали формировать «Армию независимости Бирмы».

Осенью 1942 года англичане решили провести операцию по захвату порта на западном побережье Бирмы. Однако, они вынуждены были отступить.

11 января 1942 японские войска вторгаются в Голландскую Ост-Индию. 28 января японский флот наносит поражение англо-голландской эскадре в Яванском море.

23 января 1942 год японцы захватывают архипелаг Бисмарка, в том числе остров Новая Британия, а затем овладевают западной частью Соломоновых островов, в феврале - островами Гилберта, и в начале марта вторгаются в Новую Гвинею.

К концу мая 1942 года Японии ценой незначительных потерь удаётся установить контроль над Юго-Восточной Азией и Северо-Западной Океанией. Американские, британские, голландские и австралийские войска терпят сокрушительное поражение, потеряв все свои основные силы в этом регионе.

Сергей Варшавчик, обозреватель РИА Новости.

Май 1942 года, 33-й месяц Второй мировой войны. За эти 30 весенних дней германские войска нанесли ряд тяжелых поражений Красной Армии и перехватили стратегическую инициативу. Это позволило вермахту в 1942 году продвинуться максимально далеко на восток, в предгорья Кавказа и к Сталинграду. На Тихом океане союзники вели ожесточенные морские сражения с японцами.

Манштейн против Козлова и Мехлиса

Основные месяца события развернулись на южном направлении советско-германского фронта - в Крыму и в районе Харькова. На Керченском полуострове 8 мая против Крымского фронта началось наступление 11-й полевой армии под командованием генерала Манштейна. Ослабленные предыдущими безрезультатными наступлениями, которые проводились с января по апрель 1942 года, советские войска оказались захваченными врасплох началом операции "Охота на дроф" (такое название носила германская наступательная операция).

Манштейну необходимо было очистить Крымский полуостров от вражеских солдат, чтобы затем вплотную приступить к штурму Севастополя, крепкого "орешка", который не дался ему в ноябре 1941 года.

Задачи Крымского фронта под командованием генерала Козлова были прямо противоположными - располагаясь на востоке Крыма, как минимум, оттягивать силы вермахта от Севастополя на себя, а как максимум, очистить полуостров от немецких частей.

Манштейн понимал, что фронтальное наступление на укрепленные за несколько месяцев позиции Крымского фронта не принесет ему успеха. К тому же у Козлова было численное превосходство. Однако Эрих фон Мантейн был одним из лучших военачальников Германии (именно он предложил наступать в труднопроходимых Арденнах, что привело в 1940 году к поражению Франции), тогда как Дмитрий Тимофеевич Козлов - всего лишь одним из многих генералов Красной Армии.

Ситуацию усугубляло и то обстоятельство, что Манштейн был полновластным хозяином подчиненных ему войск, тогда как Крымский фронт разъедало фактическое двоевластие - руководители штаба фронта не знали, чьи приказы выполнять, Козлова или представителя ставки верховного главнокомандующего, армейского комиссара 1-го ранга (что соответствовало званию генерала армии), Льва Мехлиса. Это был человек с властным и волюнтаристским характером, который игнорировал не только распоряжения Козлова, но и его непосредственного начальника, командующего Северо-Кавказским направлением маршала Буденного, утверждая, что он подчиняется напрямую Сталину.

Бить там, где не ждут

В результате Манштейн нанес удар там, где меньше всего ожидалось его наступление, на южном участке. Он подкрепил действия морским десантом и основательно пробомбил заранее разведанные штабы советских соединений, которые долгое время не меняли своего места расположения (в бомбежке погиб командующий 51-й армией генерал Львов).

Прорвав в слабом месте советскую оборону и нарушив при этом управление войсками, немецкие части развернулись на север, отрезая пути отхода 47-й и 51-й армиям. Сумятицу довершил германский воздушный десант, высаженный в тылу 44-й армии.

13 мая Крымский фронт рухнул. В ночь на 14 мая было отдано распоряжение об эвакуации советских войск с Керченского полуострова. За короткое время части Козлова потеряли более 160 тысяч человек убитыми, раненными и пленными, на Таманский же полуостров удалось переправить около 140 тысяч бойцов и командиров. Заявленные потери немцев составили порядка 10 тысяч солдат и офицеров.

Керченская катастрофа не только позволила немцам приступить вскоре к штурму Севастополя, который спустя короткое время был взят, но и открыла им более короткий путь вторжения на Северный Кавказ - через Керченский пролив и Таманский полуостров.

Крымский фронт был расформирован, а его руководители решением Ставки (читай, Сталина) были понижены в должностях и званиях. В частности, Мехлис был снят с должности замнаркома обороны и начальника главного политического управления Красной Армии и разжалован в корпусные комиссары. Козлов же был разжалован до генерал-майора, покинул пост комфронта и больше аналогичную должность никогда не занимал.
Сломанный "трамплин"

Еще хуже сложилась ситуация на Харьковском направлении, где 12 мая Красная армия силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов предприняла наступление с целью прижать группу армий "Юг" к Азовскому морю и уничтожить. Основным "трамплином" для этого служил Барвенковский выступ - плацдарм, который был создан в результате зимнего наступления на западном берегу реки Северный Донец, открывший советским частям возможность наступления на Харьков.

Поначалу наступающим сопутствовал успех - немецкая оборона была в некоторых местах прорвана, и это позволило ввести в прорыв несколько советских армий.

В штабе группы армий "Юг" в какой-то момент даже возникла паника. В частности, командующий группой фельдмаршал фон Бок всерьез сомневался в способности 1-й танковой армии генерала фон Клейста отразить советское наступление под Харьковом. Однако, начальник штаба верховного командования сухопутных войск вермахта генерал Гальдер убедил Бока в целесообразности такого удара. И, как показали последующие события, оказался прав.

Удар танков Клейста 17 мая, нанесенный в тыл наступающим частям Красной Армии, прорвал оборону Южного фронта, а затем отрезал советским войскам пути отхода назад. Исполняющий обязанности начальника Генерального штаба генерал Василевский уже на следующий день, 18 мая, предложил Ставке отвести войска с Барвенсковского выступа, однако Сталин отказал ему в этом. В итоге, к 25 мая значительно число советских войск оказалось запертыми в барвенковском "котле", откуда затем до конца месяца предпринимали безуспешные попытки прорыва к своим.

"Котлы" на юге и на севере

В результате тяжелых трехнедельных боев Красная Армия потеряла убитыми, раненными и пленными 270 тысяч человек. В окружении погиб или пропал без вести ряд генералов - например, заместитель командующего Юго-Западным фронтом Костенко, командующий 6-й армии Городнянский, командующий 57-й армией Подлас.

Стремительный прорыв вражеских позиций удался немцам во многом из-за того, что советские части были вытянуты в один эшелон, и резервов в глубине не имели. Глубина тактической обороны не превышала 3-4 километров и, к тому же, была слабо оборудована в инженерном смысле.

По мнению маршала Баграмяна, в тот период занимавшего пост начальника штаба Юго-Западного фронта, немалая часть вины ложится на руководство Южного фронта, в частности, на командующего, генерала Малиновского, который, по мнению Баграмяна, допустил отвлечение значительной части своих сил на частную операцию (не принесшую успеха), и к контрнаступлению немцев оказался не готов.

В результате тяжелого поражения наших войск под Харьковом вермахт получил возможность для стратегического наступления на южном участке советско-германского фронта, чем не преминул воспользоваться летом 1942 года.

Неутешительно развивалась борьба и на севере, на Ленинградском фронте, где в течение мая сжимались германские тиски вокруг окруженной 2-й ударной армии. После того, как знамя армии было отправлено самолетом в тыл, по сути дела, началась агония соединения. Армия начала отходить к "коридору" у Мясного Бора, где развернулись жестокие бои. 30 мая части вермахта при поддержке бомбардировочной и штурмовой авиации перешли в наступление и на следующий день наглухо перекрыли "коридор", захлопнув тем самым крышку "котла", в котором оказалось более 40 тысяч человек.

Битва морских гигантов

В то время, как в Европе разворачивались гигантские сухопутные сражения, на других театрах Второй мировой войны происходили, в основном, морские баталии. Это было обусловлено необходимостью вывести, в первую очередь, из строя ударную силу Японии - ее военно-морской флот. 4-8 мая в Коралловом море произошла крупнейшая битва между японским и американо-английским флотами, в ходе которой впервые сошлись в бою с обеих сторон группы самых крупных надводных кораблей - авианосцев. В итоге, стороны потеряли по одному авианосцу и одному эсминцу, а также несколько десятков самолетов. Число погибших у союзников составило более 600 человек, у японцев - более 900.

Несмотря на фактическую ничью, сражение обернулось проигрышем для японцев, вынудив их отказаться от планов захвата столицы Новой Гвинеи.

На суше у японцев дела шли куда лучше. 1 мая они захватили второй по величине город Бирмы - Мандалай, а 5 мая овладели морской крепостью Коре на Филиппинах.

5 мая началась операция "Броненосец" - захват Мадагаскара (принадлежавшего союзнице Германии, вишистской Франции), вооруженными силами Великобритании, Австралии и Южно-Африканского Союза. Главной целью было воспрепятствование возможному созданию на острове военно-морской базы Японии. Непрошенных гостей встретило ожесточенное сопротивление, которое через несколько месяцев было сломлено. В боях, которые продолжались до 6 ноября 1942 года, обе стороны потеряли убитыми чуть более 250 человек. По меркам Восточного фронта, это были бои местного значения.

В Северной Африке началось очередное наступление танковой армии "Африка" под командованием генерала Роммеля. С 26 на 27 мая знаменитый "Лис пустыни" атаковал британские позиции к западу от Тобрука и прорвал их. Однако его заветная цель - город Тобрук, пал лишь спустя почти месяц.

Весной 1942 г. на фронтах установилось относительное затишье, однако немецкая армия сохраняла преимущество в численности войск и вооружении. Было ясно, что летом противник предпримет активные наступательные операции.

Генеральный штаб разработал план оборонительных действий. Предполагалось измотать противника и к концу 1942 г. перейти в наступление.

Однако Сталин потребовал добиться стратегического перелома в войне и начать наступательные операции весной-летом 1942 г.

В планировании операций летнего наступления он взял инициативу на себя, допустив ошибки, которые дорого обошлись Красной армии.

Гитлеровской разведке удалось дезинформировать Ставку и убедить Сталина в том, что главный удар будет нанесен группой армии «Центр» в направлении Москвы.

Поверив этому, Сталин приказал сосредоточить основные силы под Москвой и ослабил армии на других направлениях.

Стратегия на летний период сводилась к активным боевым действиям на юге. Планировалось овладеть Кавказом, захватить Сталинград, Астрахань и лишить Красную армию топлива, отрезав от бакинских нефтяных месторождений.

После победы на юге немцы планировали перебросить силы на север и вновь нанести удары по Москве и Ленинграду.

Весной Красная армия попыталась снять блокаду Ленинграда , однако войска не были достаточно подготовлены, поэтому наступление не имело успеха.

Армия завязла в болотах, не получив своевременной поддержки, попала в окружение и, оказав мужественное сопротивление, была все же разгромлена в мае 1942 г.

Не менее тяжелое поражение советские войска потерпели в ходе неудачного наступления в Крыму. Неоправданно растянутые по фронту передовые части попали под неожиданный удар немецкой авиации, фронт был прорван, а войска разгромлены.

Это предопределило трагедию , вынудив защитников города после 250 дней тяжелейших боев оставить город.

Трагически развивались события на Ржевско-Вяземском плацдарме, который захватили немцы. Советские части без поддержки артиллерии и авиации предпринимали многочисленные попытки овладеть позициями и выполнить необоснованные приказы верховного командования. При этом войска понесли чудовищные потери.

Неудачными были действия наших войск и на юго-западе. В Ставку пришло предложение от командования Южным фронтом о проведении наступления.

С учетом тяжелого положения в Крыму для отвлечения сил противника было решено начать наступление на Харьков.

Немцы позволили передовым частям Красной армии углубиться в тыл и нанесли мощнейшие фланговые удары по растянувшейся группировке. В результате попали в окружение и были разгромлены 20 дивизий. Наступление в районе Харькова закончилось поражением.

Неудачи в Крыму и под Харьковом оказали негативное влияние на ход военных действий. Ослабленная поражениями армия не могла препятствовать продвижению противника вглубь страны.

Немцы заняли Донбасс, вновь овладели Ростовом-на-Дону. Началось их продвижение к Волге и на Северный Кавказ.

События и причины поражений весны и лета 1942 г. в точности повторили неудачи 1941 г. В их основе лежали ошибки, допущенные Сталиным и высшим командным составом. Сказалось отсутствие опыта в планировании операций и недооценка сил противника.

Страна оказалась в тяжелом положении, а выправлять ситуацию пришлось простым солдатам.

28 июля 1942 г. был отдан приказ Верховного Главнокомандующего №227: «Ни шагу назад!» Вводились жестокие наказания за отступление без приказа свыше. Позади войск стали располагать заградительные части НКВД.

Для Советского Союза 1942 год начинался на мажорной ноте. В начале января 1942 года закончилось контрнаступление Красной Армии на западном стратегическом направлении. Враг был отброшен от Москвы на 100– 250 км. В битве за Москву потерпели серьёзное поражение 38 немецких дивизий, при этом особенно тяжёлые потери понесли немецкие танковые соединения, некоторые из которых практически полностью лишились танков.

Так, например, по состоянию на 21 декабря 1941 года в 7-м танковом полку 10-й танковой дивизии осталось 33 боеспособных танка. Впрочем, в других соединениях дела обстояли ещё хуже. В 1-м танковом полку 1-й танковой дивизии на 1 января 1942 года имелся лишь один боеспособный танк, а в 36-м танковом полку 14-й танковой дивизии – пять. Общее же соотношение в танках на советско-германском фронте на 1 января 1942 года составляло 1 588:840 (1,9:1) в нашу пользу.

Сборка танков в цеху завода «Красное Сормово». 1942 год

Приводимые цифры могут удивить читателя. И действительно, к тому, что Красная Армия имела количественное превосходство в танках над Вермахтом накануне войны, все вроде бы уже привыкли. Как привыкли и к тому, что в течение полутора месяцев мы потеряли почти все танки приграничных округов. Кое-что, правда, оставалось в тыловых округах, но это кое-что (примерно 8 тысяч танков) почему-то совсем не учитывалось. Справедливости ради надо сказать, что из этого количества реально боеспособных танков было немного и они в основном были сосредоточены на Дальнем Востоке и в Закавказье. То есть прикрывали потенциально опасные направления. К тому же всё это были боевые машины так называемых «старых типов», заметно уступавшие немецким танкам по своим тактико-техническим характеристикам. Так что вся надежда была только на новое производство. А с ним-то, как утверждается до сих пор в большинстве изданий, дело-де обстояло совсем плохо. Заводы эвакуировались, находились «на колёсах», и товарищ Сталин чуть ли не поштучно лично распределял боевые машины по танковым частям. Самое любопытное, что начало такой трактовке событий положил сам И. В. Сталин, который, выступая 6 ноября 1941 года на торжественном заседании по случаю 24-й годовщины Октябрьской революции, сказал:

«Другая причина временных неудач нашей армии состоит в недостатке у нас танков и отчасти авиации. В современной войне очень трудно бороться пехоте без танков и без достаточного авиационного прикрытия с воздуха. Наша авиация по качеству превосходит немецкую авиацию, а наши славные лётчики покрыли себя славой бесстрашных бойцов. Но самолётов у нас пока ещё меньше, чем у немцев. Наши танки по качеству превосходят немецкие танки, а наши славные танкисты и артиллеристы не раз обращали в бегство хвалёные немецкие войска с их многочисленными танками. Но танков у нас всё же в несколько раз меньше, чем у немцев. В этом секрет временных успехов немецкой армии. Нельзя сказать, что наша танковая промышленность работает плохо и подаёт нашему фронту мало танков. Нет, она работает очень хорошо и вырабатывает немало превосходных танков. Но немцы вырабатывают гораздо больше танков, ибо они имеют теперь в своём распоряжении не только свою танковую промышленность, но и промышленность Чехословакии, Бельгии, Голландии, Франции. Без этого обстоятельства Красная Армия давно разбила бы немецкую армию, которая не идёт в бой без танков и не выдерживает удара наших частей, если у неё нет превосходства в танках».

Только что собранный Т-34 покидает цех завода № 112 «Красное Сормово». Весна 1942 года

С этих-то слов «вождя народов», стремившегося снять с себя ответственность за чудовищный разгром, и началось то нагромождение лжи и фальсификаций, с которым приходится сталкиваться и по сей день. Интересно, сам-то Сталин хоть немного верил в то, что говорил? Отчасти, видимо, да, поскольку вряд ли располагал точными данными о состоянии Панцерваффе и о германском танковом производстве. Что касается последнего, то за 1941 год немецкая промышленность (включая и заводы оккупированной Чехии) произвела 1 859 танков и 540 штурмовых орудий. Если сравнить их с объёмами советского танкового производства то, признаться, берёт оторопь. Только за 2-е полугодие 1941 года с 1 июля по 31 декабря советские заводы изготовили 4 867 танков всех типов! Но, быть может, это были в основном лёгкие танки? Да, действительно, доля лёгких танков была высока – 2 051 машина, или 42%. Но и при этом средних и тяжёлых танков в СССР было выпущено 2 816 единиц, что больше чем в Германии танков и штурмовых орудий за весь 1941 год! Где уж там «в несколько раз меньше, чем у немцев»!

Ну а какую же долю из этого количества составляли танки Т-34? И кто же их выпускал, если все заводы, как утверждалось, были «на колёсах»?

Ещё 25 июня 1941 года вышло постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об увеличении выпуска танков KB, Т-34 и Т-50, артиллерийских тягачей и танковых дизелей на III и IV кварталы 1941 г.», в котором была сформулирована задача по созданию танкостроительной промышленности. Заводам № 183 и СТЗ предписывалось свернуть выпуск всей гражданской продукции, приступить к выполнению мобилизационного плана и быть готовыми оказать помощь тем предприятиям, которые будут подключены к выпуску Т-34. 1 июля 1941 года появилось ещё одно постановление, уже Государственного комитета обороны № ГКО-1сс, в соответствии с которым к производству танков Т-34 привлекался горьковский завод «Красное Сормово» (завод № 112 Наркомсудпрома). К выпуску узлов и агрегатов танка, в частности, коробок передач, бортовых фрикционов, бортовых передач, ведущих колёс и опорных катков подключался Харьковский тракторный завод.

С первых дней войны завод № 183 наращивал выпуск танков. Люди работали в две смены по 11 часов, не покидая цеха даже во время начавшихся бомбёжек города. В июле из ворот завода вышли 225 танков, в августе – 250, сентябре – 250, в октябре удалось собрать последние 30 машин. На основании постановления ГКО от 12 сентября 1941 года директор завода Ю. Е. Максарев отдал приказ о немедленной эвакуации предприятия в глубокий тыл. Первый эшелон покинул Харьков 19 сентября и направился на Урал, в Нижний Тагил, на территорию Уральского вагоностроительного завода. На эту же площадку прибыли Московский станкостроительный завод имени С. Орджоникидзе, часть оборудования и сотрудников московских заводов «Красный пролетарий», «Станколит» и др. На основе этих предприятий был образован Уральский танковый завод № 183. Первые 25 танков на новом месте собрали уже в конце декабря из узлов и деталей, привезённых из Харькова.

Осенью 1941 года единственным крупным производителем Т-34 оставался СТЗ. При этом выпуск максимально возможного числа комплектующих постарались развернуть в самом Сталинграде. Броневой прокат поступал с завода «Красный Октябрь», бронекорпуса сваривали на Сталинградской судоверфи (завод № 264), пушки поставлял завод «Баррикады». Короче говоря, в городе организовали практически полный цикл производства танка и его деталей. Выпуск танков неуклонно возрастал. Если в июне и июле СТЗ сдал 86 и 93 танка соответственно, то уже в августе – 155! Максимума в 1941 году производство достигло в сентябре – 165 боевых машин. В октябре военпредам передали только 124 танка. Падение производства было вызвано снижением поставок корпусов и башен с эвакуируемого завода № 183.

Программа выпуска Т-34 на заводе «Красное Сормово» в 1941 году включала 700-750 единиц, но до конца года завод смог изготовить только 173 машины.

Литая башня Т-34 выпуска 1942 года. Кормовой люк для демонтажа пушки крепился на 6 болтах

Таким образом, в конце 1941-го и первой половине 1942 года выпуск танков Т-34 осуществлялся на трёх заводах: № 183 в Нижнем Тагиле, СТЗ и № 112 «Красное Сормово». Головным считался завод № 183, так же как и его КБ – отдел 520 (в некоторых источниках – ГКБ-34). Предполагалось, что все изменения, вносимые в конструкцию Т-34 другими заводами, будут утверждаться именно здесь. На деле всё выглядело несколько иначе. Незыблемыми оставались только ТТХ танка, в деталях же танки разных заводов-изготовителей существенно отличались.

Так, например, с 25 октября 1941 года на заводе № 112 приступили к изготовлению опытных образцов упрощённых бронекорпусов, без механической обработки кромок листов после газовой резки, с соединением деталей в «четверть» и шиповым соединением лобового листа с бортами и подкрылками.

Литая башня производства завода № 112 без кормовой дверцы для демонтажа пушки

На чертежах головного завода, поступивших на «Красное Сормово», в задней стенке башни имелся люк, закрываемый съёмным броневым листом с креплением на шести болтах. Люк предназначался для демонтажа в полевых условиях повреждённой пушки. Металлурги завода по своей технологии кормовую стенку башни отливали сплошной, а отверстие под люк вырезалось на фрезерном станке. Вскоре выяснилось, что в съёмном листе при его обстреле из пулемёта возникает вибрация, приводящая к отрыву болтов и срыву его с места. Попытки отказаться от люка предпринимались неоднократно, однако каждый раз возражали представители заказчика. Тогда начальник сектора вооружения А. С. Окунев предложил с помощью двух танковых домкратов поднимать кормовую часть башни. При этом в образовавшееся отверстие между погоном башни и крышей корпуса пушка, снятая с цапф, свободно выкатывалась на крышу корпуса танка. На испытаниях на переднюю кромку крыши корпуса приварили упор, предохранявший башню от сползания во время подъёма. Выпуск таких башен начался на заводе № 112 с 1 марта 1942 года. Военпред А. А. Афанасьев предложил вместо упорной планки на всю ширину крыши корпуса приварить броневой козырёк, который одновременно служил бы упором и защищал от пуль и осколков зазор между торцом башни и крышей корпуса. Позже этот козырёк и отсутствие люка в задней стенке башни стали отличительными чертами сормовских танков.

Из-за потери многих смежников танкостроителям приходилось проявлять чудеса изобретательности. Так, в связи с прекращением поставок из Днепропетровска воздушных баллонов для аварийного запуска двигателя на «Красном Сормове» стали использовать для их изготовления выбракованные по мехобработке корпуса артиллерийских снарядов!

Выкручивались, как могли, и на СТЗ: с августа 1941 года начались перебои с поставкой резины из Ярославля, поэтому с 29 октября все танки Т-34 на СТЗ стали оснащаться литыми опорными катками с внутренней амортизацией. В результате характерной внешней особенностью сталинградских танков стало отсутствие резиновых бандажей на всех опорных катках. Была разработана и новая конструкция трака со спрямлённой беговой дорожкой, позволившая снизить шум при движении машины. Ликвидировали «обрезинку» и на ведущих и направляющих колёсах.

Ещё одной характерной особенностью танков СТЗ стали корпус и башня, изготавливавшиеся по упрощённой технологии, разработанной заводом № 264 по примеру «Красного Сормова». Броневые детали корпуса соединялись между собой в «шип». Традиционные соединения в «замок» и в «четверть» сохранились лишь в соединении верхнего лобового листа корпуса с крышей и днища с нижними листами носа и кормы. В результате значительного сокращения объёма механической обработки деталей цикл сборки корпусов сократился с девяти суток до двух. Что касается башни, то её стали сваривать из листов сырой брони с последующей закалкой уже в собранном виде. При этом совершенно отпала необходимость в правке деталей после закалки и облегчилась подгонка их при сборке «по месту».

Т-34 производства СТЗ выпуска конца 1941 года с цельнометаллическими опорными катками и необрезиненным направляющим колесом

Необходимость «выкручиваться» и изменения, внесённые в нецентрализованном порядке, привели к тому, что ухудшилось качество изготовления танков и существенно ограничилась взаимозаменяемость узлов и деталей. Дошло до того, что порой при ремонте не удавалось устанавливать башню одного завода на корпус другого. Но, пожалуй, самый болезненный кризис в конце 1941 – начале 1942 годов был связан с двигателями, а точнее – с их отсутствием.

В середине 1941 года единственным изготовителем этих двигателей для Т-34 оставался харьковский завод № 75. В первые же дни войны поступило распоряжение о развёртывании их производства на ХТЗ. Однако быстро меняющаяся обстановка на фронте заставила изменить эти планы. Двигательное производство ХТЗ перебазировали на СТЗ, где в ноябре 1941 года и начался выпуск дизелей. Но качество их было очень низким. Достаточно сказать, что из 65 собранных к концу месяца двигателей военная приёмка приняла только 25. План производства также не выполнялся, поэтому приходилось устанавливать на Т-34 двигатели В-2В мощностью 300 л.с, предназначавшиеся для тягачей «Ворошиловец». Завод же № 75 в это время находился «на колёсах» – шла его эвакуация на Урал. Отсутствие дизелей пришлось компенсировать за счёт установки карбюраторных моторов М-17.

Этот вопрос начали прорабатывать на заводе № 183 ещё в июне 1941 года. Работы форсировали после постановления СНК СССР от 16 сентября 1941 года «О установке двигателя М-17 в танк Т-34». Спустя пять дней всю документацию передали на СТЗ и завод № 112.

На СТЗ в 1941 году двигателями М-17 были оснащены 209 машин, в январе-марте 1942-го – 364. Правда, на 95 танках, выпущенных в марте, двигатели М-17 в первой декаде апреля заменили на В-2 производства СТЗ.

Программа выпуска Т-34 на заводе «Красное Сормово» в 1941 году включала 700-750 единиц, но до конца года завод смог изготовить только 173 машины, из них 156 с моторами М-17. В 1942 году заводские цехи покинули ещё 540 «тридцатьчетвёрок» с карбюраторными двигателями.

Важно отметить, что все использовавшиеся на Т-34 двигатели М-17Т и М-17Ф были не новые, все они нуждались в ремонте, но и после него работали ненадёжно, часто не развивали паспортную мощность. Всё это приводило к тому, что из-за технических неисправностей из строя выходило больше танков, чем от воздействия противника (на 1 апреля 1942 года, например, в действующей армии имелось 1 642 исправных и 2 409 неисправных танков всех типов, в то время как наши боевые потери за март составили только 467 танков).

Столь подробный рассказ о производственных проблемах понадобился для того, чтобы понять, насколько ненадёжной машиной была «тридцатьчетвёрка» в конце 1941 – начале 1942 года. Если летом 1941 года высокие тактико-технические характеристики танка не удавалось реализовать из-за элементарной неподготовленности экипажей и отчасти из-за конструктивных недостатков, то зимой 1941/1942 года они не реализовывались в основном из-за низкой технической надёжности, плохого качества узлов, агрегатов и сборки танка в целом. Впрочем, и конструктивные недостатки так и остались на своём месте. И неудивительно – в первой половине 1942 года конструкторам было просто не до этого. Заводам нужно было «гнать» план, а КБ – обеспечивать конструкторское сопровождение серийного производства. Ну а танков требовалось много – и для того, чтобы восполнять потери, и для того, чтобы формировать новые соединения.

Сдаточная площадка Сталинградского тракторного завода. На переднем плане танки Т-34, на заднем – артиллерийские тягачи СТЗ-5. Июль 1942 года

В феврале 1942 года началось формирование большого количества отдельных танковых бригад типа «С», то есть сокращённого двухбатальонного состава по 46 танков в каждой. Причём в отличие от 1941 года, когда большинство бригад формировалось на основе уже имевшихся соединений – танковых дивизий, в 1942 году практически все они формировались заново. Иным был и темп формирования: если в 1941 году формировалось по 8 бригад и 8 батальонов в месяц, то в 1942 году планировалось формировать по 40 бригад в месяц.

С марта 1942 года началось формирование первых четырёх танковых корпусов, которые имели в своём составе две танковые (с середины апреля – три) и мотострелковую бригады. По этому штату в корпусе имелось 5 603 человека и 100 танков (20 KB, 40 Т-34 и 40 Т-60). При этом в создаваемых соединениях совершенно не предусматривалось иметь артиллерийских частей, инженерно-сапёрных, разведывательных подразделений, а также своего корпусного тыла. Управление корпуса фактически представляло собой небольшую группу офицеров, предназначавшихся для координации боевых действий бригад в бою.

Сравнительные размеры танков Т-34 и Pz IVG

Боевое крещение танковые корпуса получили в мае 1942 года, когда наиболее серьёзные по своей напряжённости и результатам события развернулись на харьковском направлении. Советским войскам была поставлена задача разгромить харьковскую группировку противника и овладеть Харьковом. Планом наступательной операции предусматривалось нанесение двух ударов по сходящимся направлениям: одного из района южнее Волчанска и другого – с Барвенковского выступа в общем направлении на Харьков. Главный удар предполагалось нанести с Барвенковского выступа, обращённого в сторону врага, силами 6-й армии генерала А. М. Городнянского и армейской группы генерала Л. В. Бобкина. Второй удар (вспомогательный) наносился из района Волчанска силами 28-й армии генерала Д. И. Рябышева и частью сил соседних с ней соединений 21-й и 38-й армий. Этой группе войск предстояло наступать в обход Харькова с севера и северо-запада.

В свою очередь, немецкое командование в целях создания более благоприятных условий для летнего наступления на юго-западном направлении в конце апреля – начале мая приступило к подготовке операции по ликвидации Барвенковского выступа. Эта операция, получившая название «Фридрикус I», должна была осуществляться наступлением 6-й полевой армии генерала Паулюса из района севернее Балаклеи и армейской группы «Клейст» (1-я танковая и 17-я армии) из районов Славянска, Краматорска и западнее в общем направлении через Барвенково на Изюм. Таким образом, в районе Харькова к наступательным действиям готовились войска обеих сторон.

К началу наступления советское командование сосредоточило довольно сильную танковую группировку, в составе которой было три танковых корпуса (21, 22 и 23-й) и девять отдельных танковых бригад (5, 6, 7, 10, 37, 38, 42, 87 и 90-я), в которых насчитывалось 925 танков (из них 358 – Т-34). Отдельные танковые бригады были включены в ударные группировки и использовались для непосредственной поддержки пехоты стрелковых дивизий первого эшелона. 22-й танковый корпус был придан 38-й армии. Командующий армией решил использовать корпус децентрализованно, придав его бригады стрелковым дивизиям.

21-й и 23-й танковые корпуса составляли подвижную группу Юго-Западного фронта. Её планировалось ввести в прорыв в полосе наступления 6-й армии с задачей развить удар в общем направлении на Люботин и во взаимодействии с соединениями 3-го кавалерийского корпуса завершить окружение харьковской группировки противника. 21-й танковый корпус генерала Г. И. Кузьмина должен был развивать наступление в направлении на Змиев и на пятый-шестой день операции овладеть районом Люботина. К этому же времени 23-й танковый корпус генерала Е. Г. Пушкина должен был выйти в район Валков.

Экипаж маскирует танк в окопе. 1942 год. Судя по ряду характерных деталей, можно утверждать, что эта машина выпущена в конце 1941 года на СТЗ

Все танковые части и соединения, привлекавшиеся к операции, имели довольно пёстрый состав, что хорошо видно на примере 22-го танкового корпуса. На вооружении его бригад состояли танки шести типов. При этом две бригады танков Т-34 вообще не имели, а самыми распространёнными машинами были английские «Матильды» и «Валентайны».

Наступление войск ударных группировок Юго-Западного фронта началось утром 12 мая после часовой артиллерийской и авиационной подготовки. Стрелковые дивизии северной ударной группировки при поддержке танковых бригад за три дня упорных боёв продвинулись в районе Волчанска на 10– 25 км. Однако результаты первых дней не были своевременно использованы. Силы наступающих частей 21, 28 и 38-й армий истощились, резервов для развития удара не оказалось, и поэтому темп их продвижения резко снизился. Более того, противник, подтянув резервы – 3-ю и 23-ю танковые и 71-ю пехотную дивизии, сумел остановить продвижение наших войск южнее Волчанска и 13 мая нанёс контрудар во фланг наступавшим войскам 38-й армии. В течение этого дня все бригады 22-го танкового корпуса вступили в бой с немецкой группировкой, насчитывавшей более 130 танков. В результате 13-я танковая и 133-я бригады потеряли все свои танки, подбив при этом, по докладам командиров, около 65 вражеских боевых машин. 36-я танковая бригада, потеряв 37 танков и подбив при этом 40 танков противника (!), отошла к населённому пункту Непокрытая. В итоге этих боёв вплоть до 17 мая танковые части активныхбоевых действий не вели. А занимались восстановлением материальной части.

Башенный люк больших размеров нельзя отнести к конструкторской удаче, однако его крышка служила хорошей защитой для танкистов, когда они вели наблюдение за полем боя, высунувшись из люка. Калининский фронт, 3-я гвардейская танковая бригада, весна 1942 года

Войска южной ударной группировки, перешедшие в наступление с Барвенковского выступа, к исходу первого дня прорвали главную полосу обороны противника и продвинулись на 12– 15 км. В последующие два дня фронт прорыва был расширен до 55 км, а глубина прорыва достигала 25– 50 км. Сопротивление вражеских войск начало заметно ослабевать. Создались благоприятные условия для ввода в прорыв подвижной группы. Стремительный и мощный удар двух танковых корпусов, имевших в своём составе около 300 танков, мог оказаться весьма эффективным. Однако этого сделано не было.

Танк Т-34 84-й танковой бригады выдвигается к месту боевых действий, Юго-Западный фронт, май 1942 года

Командование 6-й армии, ожидая более выгодной обстановки, решило ввести подвижные войска в прорыв с выходом стрелковых дивизий на рубеж реки Берестовая, до которой ещё оставалось пройти с боем 15 км. 15 и 16 мая танковые корпуса в ночных условиях выдвигались к указанному рубежу. Утром 17 мая, на шестой день операции, после захвата плацдарма на Берестовой, обогнали боевые порядки пехоты и приступили к выполнению задач. Но благоприятный момент был упущен. Отказ от использования подвижных войск 14-15 мая для наращивания удара стрелковых соединений отрицательно повлиял на развитие операции. Противник успел за это время подтянуть резервы и организовать оборону на тыловых рубежах. Преодолевая всё возрастающее сопротивление врага, танковые корпуса 18 мая достигли железной дороги Харьков – Красноград. Но к этому времени тяжёлая обстановка сложилась на южном фасе Барвенковского выступа. 17 мая сильная группировка противника, неожиданно перейдя в наступление, прорвала оборону 9-й армии Южного фронта и, развивая удар на север и северо-восток, вышла на коммуникации наших войск, находившихся на Барвенковском выступе, отрезав их от переправ через реку Северский Донец. Несмотря на это, войска Юго-Западного фронта ещё два дня тщетно пытались пробиться к Харькову. Только 19 мая они перешли к обороне, но было уже поздно. 20 мая немцы, воспользовавшись тем, что северная советская группировка истощила свои силы и прекратила активные действия, перебросили с этого участка фронта на северный фас Барвенковского выступа 3-ю и 23-ю танковые дивизии, которые, прорвав оборону советских войск, к вечеру 20 мая вышли в район Петровской и Красного Лимана, а к концу дня 22 мая завершили окружение советских войск на Барвенковском выступе.

С 23 мая в штабе Юго-Западного фронта стали разрабатывать планы спасения окружённой группировки. Для этой цели, например, в составе Южного фронта был создан сводный танковый корпус. Первоначально в его состав вошли 3-я (8 KB, 9 Т-34 и 9 Т-60) и 15-я (20 Т-34 и 9 Т-60) танковая бригады. Полноценного штаба у корпуса не было, для управления войсками использовались остатки штаба 121-й танковой бригады. Впрочем, в таком составе корпус просуществовал недолго. К 25 мая 3-ю танковую бригаду из него изъяли, включив вместо неё 64-ю (22 «Матильды», 1 «Валентайн» и 21 Т-60) и 114-ю (4 МЗс и 21 Т-60) танковые бригады и 92-й (8 Т-34 и 12 Т-60) отдельный танковый батальон. В таком составе корпус 25 мая перешёл в наступление. Противник встретил атаку танков сильным артиллерийским огнём и беспрерывными ударами с воздуха. К вечеру 25 мая танковые бригады с боем заняли Чепель. В течение этого дня танковые бригады уничтожили 19 немецких танков, 8 противотанковых пушек и до двух рот пехоты. Собственные потери корпуса составили 29 танков, из них – 5 Т-34 15-й танковой бригады. На следующий день наступление возобновилось, но уже безуспешно. За этот день, уничтожив четыре вражеских танка и два орудия, корпус потерял 14 боевых машин, из них 10 Т-34. Но усилия сводного корпуса не пропали даром.

Немецкие солдаты осматривают подбитый под Харьковом советский танк Т-34. Весна 1942 года

В районе Чепеля 26 мая прорвалась из окружения крупная группа бойцов и командиров 6-й и 57-й армий. Все оставшиеся в кольце окружения танки были объединены в танковую группу генерал-майора Г. И. Кузьмина. Она состояла из остатков 5-й гвардейской, 7, 37, 38 и 43-й танковых бригад и 21-го и 23-го танковых корпусов. Группе была поставлена задача – прорвать оборону противника и вывести окружённые части в направлении Лозовенька – Садки – Чепель. По воспоминаниям очевидцев, в районе Лозовеньки приготовилась к прорыву группа из 60 танков. Танки построили клином, в голове которого поставили наиболее опытную и боеспособную 5-ю гвардейскую танковую бригаду, имевшую 14 танков (1 KB, 7 Т-34 и 6 Т-60). На броню машин положили раненых. Пехоту разместили внутри клина и предупредили, чтобы пехотинцы бежали вслед за танками, так как ни перегруппировок, ни остановок не будет. Из 22 тысяч человек, пошедших на прорыв, из окружения вышли 5 тысяч и 5 танков 5-й гвардейской танковой бригады (4 Т-34 и 1 Т-60).

Также в течение 26 мая прорвали кольцо окружения и вышли к своим танкисты 23-го танкового корпуса во главе с его командиром Героем Советского Союза генерал-майором танковых войск Е. Пушкиным. При этом они вывели из окружения большую группу военнослужащих 6-й и 57-й армий.

К моменту завершения боёв в котле 31 мая из окружения вышли 27 тыс. человек. Это была настоящая катастрофа. По советским данным в окружение попали 207 047 человек, 652 танка, 1 646 орудий и 3 278 миномётов. Однако в документах отмечалось, что «установить потери вооружения и техники из-за отсутствия документов по ряду соединений и частей, не представляется возможным». По немецким данным, во время боёв под Харьковом они взяли в плен 239 036 человек, уничтожили и захватили 1 249 танков, 2 026 орудий и 540 самолётов.

Вот что говорилось о действиях советских танковых частей в докладе о действиях в Харьковской операции 3-й танковой дивизии Вермахта: «…несмотря на все недостатки и слабую организованность частей РККА, их танки конструктивно не уступают нашим. Индивидуальная подготовка танковых экипажей также очень хороша. Русский лейтенант-танкист, захваченный в плен в одном из боёв под Харьковом, заявил на допросе, что их танковые войска по всем параметрам превосходят наши. Также в Красной Армии уже известно о применении нами кумулятивных танковых снарядов.

Из-за того, что большинство русских танков не радиофицировано, они не могут должным образом организовать массированные атаки против наших танков. Обычно сначала появляются четыре машины головного дозора, а затем остальные танки – один за одним. Видимо, этой же причиной обусловлена нелюбовь экипажей русских танков к обстрелам из любых видов оружия, даже из тех, что неспособно причинить им какой-либо вред. Не всегда адекватно оценивая опасность, при отсутствии дополнительной информации по радиосвязи, русские танкисты стараются всячески избежать столкновений, уворачиваются, отступают от огня из 37– и 50-мм противотанковой пушки, а также из 50-мм танковой пушки KwK L/42.

Т-34 с десантом на броне перед атакой. Юго-Западный фронт, 5-я гвардейская танковая бригада, май 1942 года

Прекрасно понимая, что наши прорывы в глубину советской обороны во многом связаны с продвижением длинных колонн танков и бронетранспортёров, русские очень часто успешно тормозили наше продвижение, располагая 2-3 засадные позиции танков Т-34 на командных высотах. Хорошо замаскированные, они не были видны до открытия огня, а также не были доступны для обстрела с флангов».

Первый опыт боевого применения танковых корпусов весной 1942 года показал, что новые соединения не обладали необходимой оперативно-тактической самостоятельностью при ведении боевых действий, а в вопросах боевого и тылового обеспечения находились в полной зависимости от армий и фронтов. Всё это отрицательно сказывалось на результатах их боевых действий.

В июле 1942 года в штат корпуса был включён дивизион «катюш», насчитывавший 8 установок БМ-13, разведывательный и мотоциклетный батальоны. Несколько позже в корпус были включены две подвижные ремонтные базы, а также рота подвоза ГСМ для обеспечения второй заправкой топлива и масла.

Танк PzIII AusfL 16-й танковой дивизии Вермахта на одной из площадей Воронежа. Июль 1942 года. Длинноствольная 50-мм пушка представляла для Т-34 серьёзную угрозу

Одновременно с формированием танковых корпусов в мае-июне 1942 начали создаваться танковые армии – 3-я (командующий – генерал А. И. Лизюков) и 5-я (командующий – генерал П. Л. Романенко). Первоначально боевой состав танковых армий определялся директивами на их формирование и был неодинаковым. Так, в состав 3-й танковой армии вошли два танковых корпуса, три стрелковые дивизии, две отдельные танковые бригады, артиллерийский полк и полк «катюш», в состав 5-й – два танковых корпуса, кавалерийский корпус, шесть стрелковых дивизий, отдельная танковая бригада, отдельный мотоциклетный полк, два отдельных танковых батальона. В конце июля 1942 года на Сталинградском фронте с использованием полевых управлений 38-й и 28-й армий были созданы соответственно 1-я и 4-я танковые армии, которые примерно через месяц были расформированы.

В результате тяжёлых поражений, которые потерпела Красная Армия в мае-июне 1942 года, обстановка на советско-германском фронте изменилась в пользу противника. Немцам удалось значительно улучшить положение своих войск и создать выгодные условия для проведения «главной операции» на юге Восточного фронта.

В 10 часов утра 28 июня 1942 года Вермахт начал генеральное наступление на Восточном фронте. К исходу дня оборона советских войск на стыке 13-й и 40-й армий была прорвана. К 30 июня немецкие войска расширили прорыв до 40 км по фронту и продвинулись на 35– 40 км в глубину обороны наших войск.

28 июня Ставка усилила Брянский фронт 4-м и 24-м танковыми корпусами Юго-Западного фронта. К участку прорыва выдвигался также 17-й танковый корпус из резерва Ставки ВГК и 1-й и 16-й танковые корпуса из резерва фронта. Советское командование предполагало, что контрудар этих корпусов должен остановить немецкое наступление.

Танк Т-34 производства СТЗ, подбитый на улице Воронежа. Восточный фронт, лето 1942 года

Однако быстрое изменение обстановки не позволило осуществить этот замысел. Корпуса не успевали в срок прибыть в указанные районы и вводились в бой неодновременно, управление ими не было организовано, командиры действовали по своему усмотрению, боялись оторваться от пехоты. Не были организованы артиллерийская поддержка и взаимодействие с авиацией.

Подобная картина имела место и на уровне подразделений. Вот что вспоминал об этих днях бывший командир 109-й танковой бригады 16-го танкового корпуса В. С. Архипов: «21 июня наш корпус был выдвинут с рубежа реки Олым ближе к фронту, на рубеж реки Кшень. А 28 июня командир корпуса генерал-майор М. И. Павелкин вызвал к себе командиров бригад, сообщил, что противник продвигается к реке Кшень. Мы получили боевую задачу и двинулись навстречу немецким танковым и моторизованным дивизиям.

До 30 июня бой вели 107-я и 164-я танковые бригады, а наша 109-я находилась во втором эшелоне корпуса. Но в этот день обстановка резко осложнилась. Противник форсировал реку Кшень и овладел Новым Посёлком. Командир корпуса приказал мне выделить танковую роту, чтобы поддержать контратаку стрелков 15-й мотобригады. Танки лейтенанта Бегунского ворвались в посёлок, но были вынуждены с потерями отойти. Это случилось вечером, а утром 1 июля не помогла уже и атака Нового Посёлка всем 310-м батальоном. Комбат майор И. В. Смирнов докладывал по рации:

– Зацепился за окраину, веду огонь с места…

– Почему не прорвался к мосту?

– Четыре машины потерял. Лейтенант Садыков со своими орлами прорвался было к мосту, да его оттеснили. Там немецких танков – за каждым плетнём по две башни торчат. Как грибы после дождика.

Готовые к отправке на фронт танки перед погрузкой на железнодорожные платформы. Сталинградский тракторный завод, весна 1942 года

Иван Васильевич не преувеличивал. И разведка наблюдением, и опросы пленных подтверждали, что на плацдарме сосредоточилось много немецких танков – до полка. И когда на следующий день, 2 июля, командир корпуса приказал наконец ввести в бой и 309-й танковый батальон майора Василия Ивановича Землякова, было уже поздно – противник, овладевший плацдармом у Нового Посёлка, имел двухкратное превосходство в танках и ещё большее в пехоте и артиллерии. Нашу атаку гитлеровцы встретили контратакой, в которой участвовало 80 танков и множество бронетранспортёров.

Этот эпизод запомнился мне особенно крепко из-за многочисленных неиспользованных нами возможностей. Вместо того чтобы сбить противника с плацдарма ударом танкового кулака, мы пытались столкнуть его пальцем. В первый день бросили против 20 немецких танков и двух батальонов автоматчиков, овладевших Новым Посёлком, примерно столько же стрелков, но вдвое меньше танков. На второй день – 20 наших танков против 40-50 фашистских и так далее. Противник, наращивая свои силы, опережал нас, и если в первый день боя за плацдарм мы имели общее превосходство в танках, но не использовали его в атаках, то к четвёртому дню, к 3 июля, это превосходство перешло уже к противнику. Вот что значит потеря драгоценного времени, вот что значит применение танков с оглядкой, с дроблением танковых бригад и батальонов для «закрытия брешей».

В результате подобных действий и 16-й, и все остальные танковые корпуса были поистине «измочалены», так и не сумев остановить противника. К 13 июля в 16-м танковом корпусе из 181 танка осталось 45, и лишь 20 из них были боеспособны. Из 88 «тридцатьчетвёрок» корпуса в строю осталось только 6 боевых машин. За четыре дня боёв 17-й танковый корпус потерял 132 танка из 179 (все KB, 62 Т-34 из 88, 47 Т-60 из 68).

К исходу 2 июля противник продвинулся на глубину 60– 80 км. Его подвижные соединения вышли к железной дороге Касторное – Старый Оскол и охватили с севера левофланговые дивизии 40-й армии, продолжавшие вести бои на главной полосе обороны.

К этому времени осложнилась обстановка на правом крыле Юго-Западного фронта. Утром 30 июня ударная группировка 6-й немецкой армии перешла в наступление и прорвала оборону соединений 21-й и 28-й армий. Развивая успех на северо-восток, основные силы 6-й немецкой армии к исходу 2 июля продвинулись на глубину до 80 км и вышли в районы Старого Оскола и Волоконовки, тем самым значительно ухудшив положение советских войск на воронежском направлении. Часть соединений 40-й и 21-й армий Брянского фронта оказалась в окружении.

4 июля соединения 4-й танковой армии генерала Гота вышли на подступы к Воронежу. В течение двух последующих дней немецкие войска захватили плацдарм на левом берегу Дона и в тот же день овладели большей частью города. 10 дней шли ожесточённые бои на улицах западной части Воронежа. Однако дальнейшее продвижение противника было остановлено организованным сопротивлением советских войск.

6 июля 5-я советская танковая армия нанесла контрудар южнее Ельца по флангу армейской группы «Вейхс». Командующий армией генерал-майор А. И. Лизюков решил, не ожидая прибытия всех корпусов, начать 6 июля боевые действия только одним 7-м танковым корпусом. Остальные вводились в бой по мере подхода: 11-й танковый – 7 июля, а 2-й танковый – 10 июля. Поэтому добиться существенных результатов наши войска не смогли. Однако это заставило немецкое командование повернуть на север 24-й танковый корпус и три пехотные дивизии и тем самым ослабить удар на Воронеж. Активными действиями советские войска сорвали и попытку врага расширить прорыв к северу от Воронежа, вдоль Дона. 4-я немецкая танковая армия, завязнув в этих боях, утратила запланированный темп продвижения. Но и 5-я танковая армия понесла в этих боях серьёзные потери. На 6 июля в её составе насчитывался 641 танк (83 KB, 228 Т-34, 88 МК-II «Матильда» и 242 Т-60), а 17 июля осталось только 158 (26 KB, 98 Т-34, 37 «Матильд» и 139 Т-60).

На помощь Сталинграду! В атаке танки Донского фронта. Сентябрь 1942 года

К середине июля прорыв советско-германского фронта на юге достиг по глубине 150– 400 км. Под ударами немецких армий советские войска отошли к Воронежу, оставили Донбасс и богатые сельскохозяйственные районы правобережья Дона. Немецким войскам удалось выйти в большую излучину Дона, захватить важный стратегический пункт – Ростов, форсировать Дон в его нижнем течении и создать непосредственную угрозу Сталинграду и Северному Кавказу. Советскому руководству стал окончательно ясен замысел гитлеровского командования: ударом на Сталинград перехватить Волгу и, отрезав весь юг от центральных районов страны, бросить все силы на захват Кавказа и кавказской нефти.

Сравнительные размеры танков Т-34 и «Матильда»

На рассвете 23 июля северная ударная группировка врага превосходящими силами начала наступление против правофланговых дивизий 62-й армии. С первых же минут борьба приобрела ожесточённый характер. К исходу второго дня боёв немцы прорвали фронт. Чтобы не допустить дальнейшего продвижения прорвавшейся группировки противника, командующий Сталинградским фронтом генерал В. Н. Гордов принял решение нанести по ней удар 13-м танковым корпусом и остановить её. Утром 24 июля 13-й танковый корпус (74 танка Т-34 и 49 Т-70) перешёл в наступление. Организованный наспех контрудар не дал ощутимого результата. Противник отбил все атаки и через двое суток подвижными частями вышел к Дону севернее Калача.

25 июля, бросив в атаку сразу около 100 танков, перешла в наступление южная группировка противника. К исходу дня немцам удалось прорвать фронт. Создавалась серьёзная угроза охвата с юга всей 62-й армии. Вечером 26 июля советское командование решило нанести контрудар силами не до конца сформированных 1-й и 4-й танковых армий, а также частью сил 21, 62 и 64-й армий по войскам противника, прорвавшимся к Дону. В войсках, участвовавших в нанесении контрудара, имелось до 550 танков.

К исходу 26 июля обстановка сложилась так, что требовалось быстрое нанесение контрудара, чтобы не допустить форсирования немцами реки Дон. Поэтому командование фронтом было вынуждено вводить в бой соединения танковых армий по мере их выдвижения и развёртывания на правом берегу Дона. Так, 28-й танковый корпус был введён в бой 27 июля, а 23-й – лишь 30 июля и только одной бригадой. 22-й танковый корпус 4-й танковой армии смог переправиться через Дон только к концу дня 28 июля и вступить в бой на следующий день. В целом для этих боёв были характерны самостоятельные действия танковых частей и подразделений. Стрелковые части, действовавшие совместно с танками, упорство в бою не проявляли и при первом же огневом воздействии противника приостанавливали наступление, оставляя танки в одиночестве. Наступавшие танковые части слабо поддерживались артиллерией и авиацией, при этом, немецкая авиация постоянно «висела» в воздухе. С обеих сторон определяющую роль в сражении играли подвижные части и подразделения. Они маневрировали, пытаясь обойти и окружить друг друга. Фронта, в классическом понимании этого слова, уже не существовало. Группы танков сражались в бескрайней степи, как эскадры кораблей на море, с боем добиваясь более выгодных позиций, загоняя противника в ловушки и засады, цепляясь на несколько часов или дней за населённые пункты, а затем покидая их. Ожесточённые бои в большой излучине Дона продолжались до 8 августа. Наступление прорвавшихся в тыл 62-й армии войск противника было остановлено, а окружённая группировка наших войск – деблокирована. Но ликвидировать вышедшую к Дону группировку врага и восстановить фронт 62-й армии не удалось. Однако и немецкому командованию не удалось осуществить свои планы по окружению частей Красной Армии на западном берегу Дона, не удалось немцам и переправиться через Дон. Вместо быстрого прорыва на восток, к Волге, войска 6-й армии были вынуждены втянуться в затяжные бои, а затем и перейти к обороне для перегруппировки сил и пополнения.

Танк Т-34 одной из частей Донского фронта на улице Сталинграда. Февраль 1943 года

В связи с этим 4-я немецкая танковая армия была повёрнута на сталинградское направление и 1 августа включена в состав группы армий «Б». Армия получила задачу нанести удар вдоль дороги Тихорецк – Сталинград и оказать тем самым помощь 6-й армии в овладении городом. 6 августа немецкие танки вышли на рубеж Абганерово – оз. Цаца – разъезд «74-й км» и двинулись к станции Тингута. Для ликвидации вклинившейся вражеской группировки 64-я армия нанесла 9 августа контрудар силами 13-го танкового корпуса. Противник был остановлен в 30 км от Сталинграда.

Несмотря на сопротивление советских войск 6-й немецкой армии всё же удалось форсировать Дон и к исходу 22 августа захватить на его левом берегу в районе Песковатки плацдарм шириной 45 км. Здесь противник сосредоточил шесть дивизий, из них одну танковую и две моторизованные (всего 250-300 танков), несколько тяжёлых артиллерийских дивизионов. 23 августа немецкая группировка при мощной поддержке авиации прорвала фронт на стыке 4-й танковой и 62-й армий. Задержать противника на среднем обводе не удалось. К 16.00 передовые части 16-й танковой и 3-й моторизованной дивизий 14-го танкового корпуса Вермахта вышли к Волге в районе Посёлка Рынок. В результате Сталинградский фронт был разрезан на две части узким 8-километровым коридором.

Вечером 23 августа 16-я танковая дивизия предприняла попытку с ходу ворваться в Сталинград с севера. Однако немецкие танки были остановлены девушками-зенитчицами 1077-го зенитно-артиллерийского полка. По танкам они стрелять не умели, они просто легли под них, не покинув позиций и ценой своих жизней задержав немцев на полчаса. За то время, пока немецкие танки давили зенитки и их расчёты, к реке Сухая Мечетка в 800– 1 000 м севернее Сталинградского тракторного завода вышли истребительный и учебный танковые батальоны. Оборону усилили несколько десятков вновь изготовленных и отремонтированных на СТЗ танков Т-34. Их экипажи составили рабочие сборочного и сдаточного цехов. Со склада были взяты 1 500 пулемётов ДТ. В ночь на 24 августа на северной окраине города занял позиции и 282-й стрелковый полк войск НКВД. Несмотря на яростные атаки, предпринятые противником в течение 23-25 августа, прорвать нашу оборону ему не удалось, и фронт на реке Сухая Мечетка стабилизировался.

Когда начались бои непосредственно в Сталинграде, тракторозаводцы ремонтировали танки непосредственно на переднем крае или увозили их на завод и через несколько часов возвращали экипажам. За период с 23 августа по 13 сентября 1942 года (до момента прекращения выпуска танков) было собрано и отремонтировано 200 танков Т-34. Кроме того, обороняющим город войскам для оборудования огневых точек было передано 170 башен танка Т-34 с орудиями и пулемётами.

К середине ноября 1942 года советские войска занимали выгодное охватывающее положение по отношению к основной группировке немецких войск, действовавшей в районе Сталинграда. Решающая роль в проведении операции «Уран» – контрнаступлении Красной Армии в районе Сталинграда,– безусловно, отводилась танковым и механизированным войскам.

В танковые войска Юго-Западного фронта входили 5-я танковая армия, 4-й танковый корпус и три танковых полка. В составе войск Сталинградского фронта находились 4-й механизированный и 13-й танковый корпуса, восемь отдельных танковых бригад (13, 56, 84, 90, 235, 236, 254 и 6-я гвардейская) и три отдельных танковых батальона. Донской фронт имел 16-й танковый корпус и четыре отдельные танковые бригады (9, 10, 58 и 121-ю). Всего в составе этих трёх фронтов насчитывалось 979 танков, из которых более 80% находились на Юго-Западном и Сталинградском фронтах.

Литая «улучшенная» башня производства Уралмашзавода. 1942 год

19 ноября 1942 года в первые два часа наступления советские войска на участках прорыва вклинились во вражескую оборону на 2– 3 км. Вначале наступающие советские войска встретили относительно слабое сопротивление ошеломлённых мощной артподготовкой румынских частей. Однако по мере продвижения сопротивление возрастало, а темп продвижения наших войск падал. Чтобы быстрее завершить прорыв главной полосы обороны противника, командующий Юго-Западным фронтом решил ввести в сражение 1-й и 26-й танковые корпуса 5-й танковой армии и 4-й танковый корпус 21-й армии. Между 12 и 13 ч. танковые корпуса пошли в атаку. Вместе со стрелковыми соединениями они завершили прорыв обороны 3-й румынской армии и вышли на оперативный простор.

Особенно успешно действовали 26-й танковый корпус генерала А. Г. Родина и 4-й танковый корпус генерала А. Г. Кравченко, прошедшие с боями 20– 35 км. 4-й танковый корпус к исходу дня захватил Манойлин, а 26-й танковый корпус на рассвете 20 ноября подошёл к Перелазовскому. Успех боя у Перелазовского обеспечили быстрота и смелый манёвр во фланг и тыл обороняющемуся противнику, умелые действия разведывательных подразделений. Командир корпуса заблаговременно получил данные о противнике и организации обороны румынских войск на подступах к Перелазовскому и поэтому решил овладеть этим населённым пунктом с ходу. 157-я танковая бригада подполковника А. С. Шевцова стремительно атаковала противника с фронта, а 14-я мотострелковая бригада, которой командовал подполковник Г. Н. Филиппов, начала обходить Перелазовский с востока и запада. Удар был настолько внезапным и сильным, что ошеломлённые румыны начали большими группами сдаваться в плен. В Перелазовском был разгромлен находившийся там штаб 5-го румынского армейского корпуса.

26-й танковый корпус стремительно продвигался к Калачу. Своевременный выход его частей в тыл врага во многом зависел от быстрого захвата в этом районе переправ через Дон. Для их захвата был сформирован передовой отряд в составе двух мотострелковых рот 14-й мотострелковой бригады, пяти танков 157-й танковой бригады и бронемашин 15-го отдельного разведывательного батальона. Командование этим отрядом было возложено на командира 14-й мотострелковой бригады подполковника Г. Н. Филиппова.

За несколько часов до рассвета 22 ноября отряд приступил к выполнению боевой задачи. При подходе к Калачу выяснилось, что мост через Дон у города взорван. Тогда местный житель Гусев повёл отряд к другому мосту, находившемуся северо-западнее города. Казалось бы, действовать нужно как можно более незаметно, но пьяный воздух «блицкрига» уже ударил в головы советским танкистам. Нагло, не скрываясь, с зажжёнными фарами отряд вышел к мосту. Охрана моста приняла открыто движущиеся танки за свои. В короткой схватке наши бойцы уничтожили охрану и заняли круговую оборону. Попытки врага, стремившегося уничтожить горстку отважных советских воинов и вернуть переправу, успеха не имели. К вечеру к мосту с боем прорвались танки 19-й танковой бригады подполковника Н. М. Филиппенко. Успех передового отряда был закреплён. Захват исправного моста обеспечил быстрое преодоление реки Дон соединениями 26-го и подошедшего затем 4-го танковых корпусов.

Штампованная башня производства Уралмашзавода. 1942 год

Операция на окружение вражеской группировки достигла кульминационного момента 23 ноября, когда 45-я танковая бригада полковника П. К. Жидкова из 4-го танкового корпуса стремительным броском вышла к Советскому и соединилась с 36-й механизированной бригадой подполковника М. И.Родионова из 4-го механизированного корпуса. Подвижные соединения Юго-Западного и Сталинградского фронтов, выйдя в район Калач – Советский – Мариновка, завершили оперативное окружение вражеской группировки. В котле оказались 20 немецких, две румынские дивизии и более 160 отдельных частей, входивших в состав 6-й и частично 4-й танковой армий.

Целью этой книги не является описание всех боевых действий с участием советских танковых войск в годы Великой Отечественной войны. А именно это придётся сделать, если описывать все боевые действия с участием танков Т-34. Не составляя в 1942 году большинства в танковом парке Красной Армии, они тем не менее состояли на вооружении почти всех танковых частей и соединений. Год 1942-й оказался для Т-34 годом трудным. Причём трудным во всех отношениях. За 1942 год было изготовлено 12 527 танков Т-34. Для сравнения – германская промышленность произвела за этот год 4 126 танков всех типов. Соотношение весьма показательное не с точки зрения, кто больше произвёл, а с точки зрения кто лучше использовал. По бездарности применения 1942 год можно считать для Т-34 наиболее трудным. Непростым он выдался и с точки зрения качества боевых машин. Пожалуй, никогда до и никогда после рейтинг «тридцатьчетвёрки» не опускался так низко. Качество изготовления танков было настолько плохим, что стало серьёзно сказываться на боеспособности танков и танковых частей. Именно в 1942 году в основном отмечались многочисленные отказы танкистов идти в бой на Т-34. Экипажи портили исправные танки как могли. Впрочем, и без этого порядка 50% парка «тридцатьчетвёрок» постоянно нуждались в ремонте. Причём отнюдь не по причине боевых повреждений! И всё это на фоне утраты превосходства над немецкими танками в огневой мощи и отчасти в бронезащите. Скандал был неминуем, и он разразился…