Московский государственный университет печати. Поэтический синтаксис (синтаксические приемы или фигуры поэтической речи)

Изобразительно-выразительные средства языка позволяют не только донести информацию, но и ярко, убедительно передать мысли. Лексические средства выразительности делают русский язык эмоциональным и красочным. Выразительные стилистические средства применяют, когда необходимо эмоциональное воздействие на слушателей или читателей. Сделать презентацию себя, товара, фирмы невозможно без использования особых средств языка.

Слово – основа изобразительной выразительности речи. Многие слова часто используют не только в прямом лексическом значении. Характеристики животных переносят на описание внешности или поведения человека – неуклюж как медведь, труслив как заяц. Полисемия (многозначность) – употребление слова в различных значениях.

Омонимы – группа слов в русском языке, которые имеют одинаковое звучание, но при этом несут разную смысловую нагрузку, служат для создания в речи звуковой игры.

Виды омонимов:

омографы – слова пишутся одинаково, меняют смысл в зависимости от поставленного ударения (замОк - зАмок);
омофоны – слова при написании отличаются одной или несколькими буквами, но на слух воспринимаются одинаково (плод - плот);
омоформы – слова, которые звучат одинаково, но при этом относятся к разным частям речи (лечу в самолете - лечу насморк).

Каламбуры – применяют для придания речи юмористического, сатирического значения, хорошо предают сарказм. Они основаны на звуковом сходстве слов или их многозначности.

Синонимы – описывают одно и то же понятие с различных сторон, имеют различную смысловую нагрузку и стилистическую окраску. Без синонимов невозможно построить яркую и образную фразу, речь будет перенасыщена тавтологией.

Виды синонимов:

полные – тождественные по смыслу, употребляются в одинаковых ситуациях;
семантические (смысловые) – призваны придавать оттенок словам (беседа-разговор);
стилистические – имеют одинаковое значение, но при этом относятся к разным стилям речи (палец-перст);
семантико-стилистические – имеют различный оттенок значения, относятся к разным стилям речи (сделать – сварганить);
контекстные (авторские) – употребляют в употребленном контексте для более красочного и многогранного описания человека или события.

Антонимы – слова имеют противоположное лексическое значение, относятся к одной части речи. Позволяют создавать яркие и экспрессивные фразы.

Тропы – слова в русском языке, которые употребляют в переносном смысле. Они придают речи и произведениям образность, выразительность, призваны передавать эмоции, ярко воссоздавать картину.

Определение тропов

	Определение
Аллегория	Иносказательные слова и выражения, которые передают суть и основные признаки конкретного образа. Часто используют в баснях.
Гипербола	Художественное преувеличение. Позволяет ярко описывать свойства, события, признаки.
Гротеск	Прием используют для сатирического описания пороков общества.
Ирония	Тропы, которые призваны скрыть истинный смысл выражения путем легкой насмешки.
Литота	Противоположность гиперболе – свойства и качества предмета заведомо преуменьшены.
Олицетворение	Прием, при котором неодушевленным предметам приписывают качества живых существ.
Оксюморон	Соединение в одном предложении несоединимых понятий (мертвые души).
Перифраза	Описание предмета. Человека, события без точного указания названия.
Синекдоха	Описание целого через часть. Образ человека воссоздают путем описания одежды, внешности.
Сравнение	Отличие от метафоры – присутствует и то, что сравнивают, и то, с чем сравнивают. В сравнении часто присутствуют союзы – как, будто.
Эпитет	Наиболее частое образное определение. Не всегда для эпитетов используют прилагательные.

Метафора – скрытое сравнение, употребление существительных и глаголов в переносном значении. В ней всегда отсутствует предмет сравнения, но присутствует то, с чем сравнивают. Бывают краткие и развернутые метафоры. Метафора направлена на внешнее сравнение предметов или явлений.

Метонимия – скрытое сравнение предметов по внутреннему сходству. Это отличает этот троп от метафоры.

Синтаксические средства выразительности

Стилистические (риторические) – фигуры речи призваны усиливать выразительность речи и художественных произведений.

Виды стилистических фигур

Название синтаксического построения	Описание
Анафора	Использование одинаковых синтаксических конструкций в начале соседних предложений. Позволяет логически выделить часть текста или предложение.
Эпифора	Применение одинаковых слов и выражений в конце соседних предложений. Такие фигуры речи придают тексту эмоциональность, позволяют четко передать интонации.
Параллелизм	Построение соседних предложений в одинаковой форме. Часто используют для усиления риторического восклицания или вопроса.
Эллипсис	Заведомое исключение подразумеваемого члена предложения. Делает речь более живой.
Градация	Каждое последующее слово в предложение усиливает значение предыдущего.
Инверсия	Расстановка слов в предложении не в прямом порядке. Прием позволяет усилить выразительность речи. Придать фразе новое звучание.
Умолчание	Сознательная недосказанность в тексте. Призвано пробуждать в читателе глубокие чувства и мысли.
Риторическое обращение	Подчеркнутое обращение к человеку или неодушевленным предметам.
Риторический вопрос	Вопрос, который не подразумевает ответа, его задача – привлечь внимание читателя или слушателя.
Риторическое восклицание	Особые фигуры речи для передачи экспрессии, напряженности речи. Делают текст эмоциональным. Привлекают внимание читателя или слушателя.
Многосоюзие	Многократное повторение одинаковых союзов для усиления выразительности речи.
Бессоюзие	Намеренный пропуск союзов. Такой прием придает речи динамичность.
Антитеза	Резкое противопоставление образов, понятий. Прием используют для создания контраста, он выражает отношение автора к описываемому событию.

Тропы, фигуры речи, стилистические выразительные средства, фразеологические высказывания делают речь убедительной и яркой. Такие обороты незаменимы в публичных выступлениях, предвыборных кампаниях, митингах, презентациях. В научных публикациях и официально-деловой речи подобные средства неуместны – точность и убедительность в этих случаях важнее эмоций.

Выдвижение важной информации на первое место является общим свойством газетных сообщений. Для этого в текстах новостей используются различные синтаксические структуры, редко встречающиеся в обыденной практике, например так называемые инвертированные предложения. Вместо построчного по правилам грамматики предложения «Как сообщили достоверные источники, Ливия была атакована военно-воз-душными силами США» дается: «Ливия была атакована воен-

но-воздушными силами США, сообщили достоверные источники»

С помощью грамматического анализа использования языка в текстахпрессы можно понять общую направленность сообщений конкретного журналиста и всей газеты. Синтаксис предложения отражает распределение семантических ролей участников события: либо порядком слов, либо различным функциональным соотнесением элементов (субъект, объект), либо использование активных или пассивных форм. В заголовке «Полиция убивает демонстранта» слово «полиция» стоит на первом месте -месте субъекта субъекта, что указывает на ее активную роль. В пассивной конструкции «Демонстрант, убитый полицией» на первом месте месте действующего субъекта стоит «демонстрант». Это указывает на то, что «полиции» здесь отводится меньшая роль. Наконец, заголовок «Демонстрант убит» вообще затушевывает роль «полиции». В то же время заголовок становится синтаксически двусмысленным: его можно понять и как описание события, в котором убийцей был демонстрант - этот или другой (ведь при быстром просматривании текста может сыграть роль привычное восприятие подлежащего, стоящего на первом месте как активного субъекта, т. е. воспринять как «Демонстрант убил»), или вообще ассоциировать участников демонстрации с убийством. Анализ синтаксиса газетных сообщений показал, что дело именно в этом: журналисты стараются использовать такие «понижающие» синтаксические структуры и обороты, чтобы затушевать отрицательную роль правящей элиты .

Таким же образом направленность теленовостей может быть выражена определенными видеокадрами, снятыми с сочувствием либо к полиции, либо к ее «противникам», то есть к демонстрантам, забастовщикам. В исследованиях Группы по изучению средств массовой коммуникации университета Глазго внимание ученых было привлечено к скрытой, подразумевающейся направленности сообщений и к оценкам использования таких слов, как «забастовка» или «беспорядки» . В частности, представлен серьезный анализ самого явления «демонстрации» и различного употребления слов, обозначающих участников демонстраций.

Тексты новостей состоят не из изолированных предложений ний, поэтому вслед за освоением приема перестановки слов в предложениях для манипулирования восприятием текстов предпринято изучение структур последовательности предложений.

Оказалось, что порядок следования предложений вли-яет на общее понимание текста . Так, если в последова-тельности предложений желают акцентировать внимание на действиях участников демонстрации, то, соответственно, слово демонстранты» располагают на первом месте, месте субъек-та. Далее может следовать пассивное предложение типа «Они избиты полицией», а не предложение «Полиция избила их" Таким образом, пристрастная точка зрения журналиста проявляется «в комплексе» в использовании определенных структур предложений и в очередности этих предложений.

Синтаксис художественной речи

Если лексика отражает знание людей о предметах, формирует понятия (любое слово – это всегда в каком-то смысле понимание предмета), то синтаксис отражает отношения между предметами и понятиями. Скажем, предложение «птица летит» отражает отношение между «птицей» (это сфера лексики, мы должны знать, что такое птица) и «лететь» (это тоже лексика, мы понимаем, что значит «лететь»). Задача синтаксиса – установить связи между этими понятиями. Синтаксис так же моделирует мир, как и лексика. Системы установленных языком отношений в разных культурах могут значительно отличаться друг от друга. Существуют, например, языки, в которых практически (в нашем смысле) не отражены отношения времени. Фраза «он вчера ходил на рыбалку» принципиально не переводима на эти языки, поскольку лексика не зафиксировала понятия «вчера и сегодня», а грамматика и синтаксис не позволяют выразить отношения времени. Любое столкновение с иной синтаксической моделью вызывает трудности. Именно поэтому, например, русские школьники и студенты, изучающие английский язык, испытывают сложности с системой времен, особенно с группой Perfect. Русскому студенту бывает нелегко понять, почему, скажем, Present Perfect для англичанина кажется настоящим временем, ведь в русской модели оно кажется прошедшим.

В художественной литературе у синтаксической модели та же судьба, что и у лексики: художественная речь опирается на сложившуюся норму, но одновременно эту норму расшатывает и деформирует, устанавливая какие-то новые связи. Например, ошибочные с точки зрения «нормального синтаксиса» тавтологические конструкции могут в стихотворении оказаться понятнее и правильнее логически безупречных. Вспомним известное стихотворения М. Кузмина:

Нас было четыре сестры, четыре сестры нас было,

все мы четыре любили, но все имели разные

«потому что»:

одна любила, потому что так отец с матерью ей

Велели,

другая любила, потому что богат был ее любовник,

третья любила, потому что он был знаменитый

Художник,

а я любила, потому что полюбила.

С точки зрения «нормы» здесь нарушено почти все: мы видим повторы, нарушение порядка слов (инверсию), тавтологию. Но с точки зрения поэзии здесь все совершенно правильно, а тавтологическая связь «любила, потому что полюбила» понятнее и естественнее всех предыдущих «логических».

У каждого писателя свой синтаксический рисунок, своя система предпочтений, наиболее органичная его художественному миру. Одни предпочитают прозрачные синтаксические конструкции, другие (например, Л. Н. Толстой) – сложные, утяжеленные. Заметно различается синтаксический рисунок стиха и прозы. Не случайно чуткий к языку А. С. Пушкин пишет в «Графе Нулине»:

В последних числах сентября

(Презренной прозой говоря).

Фраза «в последних числах сентября» показалась поэту слишком «нормальной» для стиха, она уместнее в прозе. Отсюда и оговорка.

Словом, синтаксический рисунок текста зависит от очень многих факторов. Вместе с тем мировой культурой описаны и освоены многие характерные «нарушения нормы», без которых сегодня художественная речь вообще едва ли возможна. Эти приемы получили название «синтаксических фигур». Часть этих приемов одновременно касается лексики и синтаксиса, их принято называть лексико-синтаксическими , другие в основном относятся к сфере синтаксиса, соответственно называются собственно синтаксическими.

Лексико-синтаксические средства

Оксюморон – прием, когда одно понятие определяется через свою невозможность. В результате оба понятия отчасти теряют смысл, и образуется новое значение. Особенность оксюморона в том, что он всегда провоцирует смыслопорождение: читатель, столкнувшись с вопиюще невозможной фразой, начнет «достраивать» смыслы. Писатели и поэты часто пользуются этим приемом, позволяющим сказать о чем-то кратко и емко. В ряде случаев оксюморон бросается в глаза («Живой труп» Л. Н. Толстого, «Горячий снег» Ю. Бондарева), в других он может быть менее заметен, обнаруживает себя при более вдумчивом прочтении («Мертвые души» Н. В. Гоголя – ведь у души нет смерти, «мертвая зелень ветвей» у пушкинского анчара – ведь зеленая листва у дерева знак жизни, а не смерти). Огромное число оксюморонов мы найдем в поэзии А. Блока, А. Ахматовой и других корифеев русской поэзии.

Катахреза – нарочито алогичное высказывание, имеющее выразительный смысл. «Да она же рыба! И руки-то у нее какие-то белые, рыбьи». Ясно, что у рыбы рук быть не может, метафора построена на катахрезе.

Антитеза – резкое противопоставление чего-либо, подчеркнутое синтаксически. Классическим примером антитезы является пушкинская характеристика отношений Ленского и Онегина:

Они сошлись. Волна и камень,

Стихи и проза, лед и пламень

Не столь различны меж собой.

Обратим внимание, что у Пушкина подчеркнутая антитеза отчасти снимается следующей строкой, что делает ситуацию неоднозначной.

Синтаксические средства, связанные с повторами

Повтор. Самым простым средством является собственно повтор (удвоение) . Риторическое значение такого повтора огромно. Человек устроен так, что повторенному несколько раз действию он верит больше, чем действию, про которое сказано, что оно сильное. Например, фраза «Я его ненавижу, ненавижу, ненавижу» произведет больший эффект, чем «Я очень сильно его ненавижу». Художественная роль повтора огромна. И прозаическая, и особенно поэтическая художественная речь с древнейших времен изобилует повторами, эстетическое воздействие повторов люди оценили на самой заре искусства. Повторами полны и фольклорные тексты, и современная поэзия. Повторенное слово или повторенная конструкция не просто «раскачивает» эмоцию, но приводит к некоторому замедлению речи, позволяя сосредоточиться на опорном и важном слове. В этом смысле повтор связан с другим важным поэтическим приемом – ретардацией (искусственным замедлением речи). Ретардация может достигаться разными способами, повтор – самый простой и известный. В качестве примера приведем одно из самых известных и пронзительных стихотворений Николая Рубцова:

Плыть, плыть, плыть

Мимо могильных плит,

Мимо церковных рам,

Мимо семейных драм...

Скучные мысли – прочь!

Думать и думать – лень!

Звезды на небе – ночь!

Солнце на небе – день!

Плыть, плыть, плыть

Мимо родной ветлы,

Мимо зовущих нас

Милых сиротских глаз...

Анафора , или единоначатие – повторение звуков, слова или группы слов в начале предложения, законченного абзаца (в стихотворной речи – строфы или строки):

«Мой долг мне ясен. Мой долг – делать мое дело. Мой долг – быть честным. Мой долг я исполню».

В прозаической речи, произносимой вслух, анафора позволяет усиливать эффект от приводимых доказательств и примеров. Повтор в начале каждого предложения «умножает» значимость аргументов: «Именно в этих местах он провел свое детство. Именно здесь он прочел первые книги. Именно здесь он написал первые строки».

Особенно вырастает роль анафоры в стихотворных текстах, где она стала одной из почти обязательных примет стиха:

Жди меня, и я вернусь.

Только очень жди,

Жди , когда наводят грусть

Желтые дожди,

Жди , когда снега метут,

Жди , когда жара,

Жди , когда других не ждут,

Позабыв вчера.

Жди , когда из дальних мест

Писем не придет,

Жди , когда уж надоест

Всем, кто вместе ждет.

Знаменитое стихотворение К. Симонова невозможно представить без анафорического заклинания «жди меня».

В только что цитированном стихотворении Николая Рубцова, удвоение «плыть, плыть, плыть» резонирует с анафорой «мимо…, мимо…, мимо…», что создает тонкий психологический рисунок стиха.

Эпифора – повторение одних и тех же слов в конце смежных отрезков речи, прием, противоположный анафоре: «Найти нужное решение и сделать то, что нужно, – вот что главное в их работе . Быстро отреагировать на ситуацию и не растеряться – вот что главное в их работе . Сделать свою работу и вернуться живыми к женам – вот что главное в их работе …»

В поэтической речи эпифора иногда (достаточно редко) проявляется в виде слова или выражения, заканчивающего любую строку, как, например, в стихотворении Е. Евтушенко «Улыбки»:

У тебя было много когда-то улыбок:

Удивленных, восторженных, лукавых улыбок,

Порою чуточку грустных, но все-таки улыбок.

У тебя не осталось ни одной из твоих улыбок.

Я найду поле, где растут сотни улыбок.

Я принесу тебе охапку самых красивых улыбок…

Но гораздо чаще эпифора в поэзии – это повторение опорного слова или выражения через какой-то фрагмент текста, своеобразный «небольшой рефрен». Она очень характерна для восточной поэзии и ее стилизаций. Вот, например, фрагмент восточной стилизации М. Кузмина:

Цветут в саду фисташки, пой, соловей!

Зеленые овражки пой, соловей!

По склонам гор весенних маков ковер;

Бредут толпой барашки. Пой, соловей!

В лугах цветы пестреют, в светлых лугах!

И кашки, и ромашки. Пой, соловей!

Весна весенний праздник всем нам дарит,

От шаха до букашки. Пой, соловей!

Эпанафора (анадиплосис) , или стык – прием, при котором конец предложения повторяется в начале следующего. «Все мы ожидаем друг от друга понимания наших сокровенных желаний . Наших сокровенных желаний , исполнения которых мы все втайне ждем».

Прием стыка всем хорошо известен по народной русской поэзии или ее стилизациям:

Станем-ка, ребята, челобитную писать ,

Челобитную писать , во Москву посылать.

Во Москву посылать, царю в руки подавать.

В поэзии эпанафора – один из самых частых и любимых приемов:

Я мечтою ловил уходящие тени ,

Уходящие тени погасавшего дня,

Я на башню всходил, и дрожали ступени ,

И дрожали ступени под ногой у меня.

Известное многим со школы хрестоматийное стихотворение К. Бальмонта построено, кроме всего прочего, на постоянных эпанафорах.

Многосоюзие , или полисиндетон – умышленное увеличение количества союзов в предложении. При употреблении этой риторической фигуры речь замедляется вынужденными паузами, и подчеркивается роль каждого из слов, а также единство перечисляемого. Многосоюзие является, по сути, частным случаем анафоры: «А дом, а родных, а друзей, а соседей ты не забыл?»

Бессоюзие , или асиндетон – такое построение речи, при котором опускаются союзы и соединяющие слова, что придает высказыванию динамичность и стремительность, как, например, в пушкинской «Полтаве»:

Швед, русский колет, рубит, режет,

Бой барабанный, клики, скрежет.

Синтаксический параллелизм – прием, при котором соседние предложения строятся по одинаковой схеме. Сходность таких элементов речи часто обеспечивается анафорой или эпифорой: «Я вижу, как изменился город и на его улицах появились дети; я вижу, как изменились дороги, и на них появились новые иномарки; я вижу, как изменились люди и на их лицах появились улыбки».

Градация – такое расположение частей высказывания, относящихся к одному предмету, при котором каждая последующая часть оказывается более выразительной, чем предыдущая: «Я не знаю ни страны, ни города, ни улицы, ни дома, где она живет»; «Мы готовы возражать, спорить, конфликтовать, воевать!» Иногда градацию отличают от схожей фигуры «накопление» (повтор с семантическим усилением, скажем, накопление синонимов с возрастающей экспрессией). Чаще сегодня говорят только о градации, объединяя все схожие приемы этим термином:

В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов ,

Там будешь горе горевать.

(А. С. Грибоедов)

Амплификация – повторение речевых конструкций или отдельных слов. Амплификация может выражаться, например, в накоплении синонимов или сравнений. «Мы стараемся выстраивать добрые, дружеские, отношения, мы стараемся, чтобы наши отношения были братскими, надежными». Под амплификацией часто подразумевается также возвращение к одной и той же мысли, ее углубление. Частным видом амплификации является приращение (наращение ) – прием, когда текст всякий раз повторяется с каждым новым фрагментом. Этот прием очень популярен в английской детской поэзии. Вспомним «Дом, который построил Джек» (перевод С. Я. Маршака):

Вот дом,

Который построил Джек.

А это пшеница,

В доме,

Который построил Джек.

А это веселая птица-синица,

Которая часто ворует пшеницу,

Которая в темном чулане хранится

В доме,

Который построил Джек…

Хиазм – обратный параллелизм. «Мы научились относиться к животным, как к людям, но это не значит, что нужно относиться к людям, как к животным». Зеркальная выразительность хиазма давно взята на вооружение поэтами и писателями. Удачный хиазм, как правило, приводит к запоминающейся формуле: «Надо есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть».

Синтаксические средства, не связанные с повторами

Парафраз – заведомое искажение известной фразы, применяемое в риторических целях. Например, фраза «Человек – это звучит горько» парафразирует знаменитую фразу Горького «Человек – это звучит гордо». Сила парафраза в том, что начинают «играть» контексты, знакомые слушателю, и возникает явление резонанса. Поэтому парафраз всегда будет убедительнее, чем та же мысль, высказанная без обыгрывания известного афоризма.

Риторический вопрос – вопрос, который не требует ответа, но имеет эмоциональное значение. Часто это утверждение, высказанное в вопросительной форме. Например, риторический вопрос «И у кого же нам теперь спросить, что делать?» подразумевает «Теперь нам не у кого спросить, что делать».

Риторическое восклицание. Обычно этим термином называют восклицание как таковое. При помощи восклицания можно прямо передать эмоции: «Что это было за время!» Восклицание выражается интонационно, а также же при помощи междометий и особой структуры предложения: «О, какие перемены нас ждут!» «Боже мой! И все это происходит в моем городе!»

Риторическое обращение – условное обращение к кому-либо в рамках монолога. Это обращение не открывает диалога и не требует ответа. В действительности это утверждение в форме обращения. Так, вместо того, чтобы сказать «Мой город изуродован» писатель может сказать: «Мой город! Как тебя изуродовали!» Это делает утверждение более эмоциональным и личным.

Парцелляция – нарочитое «дробление» синтаксической конструкции на простые элементы, чаще всего с нарушением синтаксической нормы. Парцелляция очень популярна у писателей и поэтов, так как позволяет выделить каждое слово, сделать на нем акцент. Например, известный рассказ А. Солженицына «Матренин двор» с точки зрения синтаксической нормы должен был бы заканчиваться так: «Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит ни село, ни город, ни вся земля наша». Но писатель использует парцелляцию, и фраза становится гораздо выразительнее: « Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село.

Ни город.

Ни вся земля наша».

Инверсия – нарочитое нарушение правильного порядка слов. В современной культуре инверсия – норма поэтической речи. Она не только позволяет оттенить нужные слова, но и радикально расширяет возможности ритмической пластики речи, то есть делает возможным «вписать» нужное сочетание слов в заданный ритмический рисунок стиха. Поэзия почти всегда инверсионна:

Любви, надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман…

(А. С. Пушкин)

Синтаксических средств выразительности очень много, рассказать обо всех в пределах нашего пособия физически невозможно. Стоит еще отметить перифраз (описание какого-то понятия или явления вместо его прямого называния), эллипсис (пропуск необходимого языкового элемента, например, «а он – к ней» вместо «а он бросился к ней») и др.

Выразительность русской речи. Средства выразительности.

Изобразительно-выразительные средства языка

ТРОПЫ - употребление слова в переносном значении. Лексический аргумент

Перечень тропов	Значение термина	Пример
Аллегория	Иносказание. Троп, заключающийся в иносказательном изображении отвлеченного понятия при помощи конкретного, жизненного образа.	В баснях и сказках хитрость показывается в образе лисы, жадность – волка.
Гипербола	Средство художественного изображения, основанное на преувеличении	Глаза громадные, как прожекторы (В.Маяковский)
Гротеск	Предельное преувеличение, придающее образуфантастический характер	Градоначальник с фаршированной головой у Салтыкова-Щедрина.
Ирония	Осмеяние, содержащее в себе оценку того, что осмеивается. Признаком иронии является двойной смысл, где истинным будет не прямо высказанный, а противоположный ему, подразумеваемый.	Откуда, умная, бредёшь ты голова? (И. Крылов).
Литота	Средство художественного изображения, основанное на преуменьшении (в противоположность гиперболе)	Талии никак не толще бутылочной шейки (Н. Гоголь).
Метафора, развёрнутая метафора	Скрытое сравнение. Вид тропа, в котором отдельные слова или выражения сближаются по сходству их значений или по контрасту. Иногда всё стихотворение представляет собой развёрнутый поэтический образ	Со снопом волос твоих овсяных Отоснилась ты мне навсегда. (С. Есенин.)
Метонимия	Вид тропа, в котором сближаются слова по смежности обозначаемых ими понятий. Явление или предмет изображаются с помощью других слов или понятий. Например, название профессии заменено названием орудия деятельности. Много примеров: перенос с сосуда на содержимое, с человека на его одежду, с населённого пункта на жителей, с организации на участников, с автора на произведения	Когда же берег адаНавек меня возьмёт, Когда навек уснёт Перо, моя отрада... (А.Пушкин.) На серебре, на золоте едал. Ну, скушай еще тарелочку, сынок.
Олицетворение	Такое изображение неодушевлённых предметов, при котором они наделяются свойствами живых существ даром речи, способностью мыслить и чувствовать	О чём ты воешь, ветр ночной, О чём так сетуешь безумно? (Ф. Тютчев.)
Перифраз (или перифраза)	Один из тропов, в котором название предмета, человека, явления заменяется указанием на его признаки, наиболее характерные, усиливающие изобразительность речи	Царь зверей (вместо лев)
Синекдоха	Вид метонимии, состоящий в перенесении значения одного предмета на другой по признаку количественного между ними отношения: часть вместо целого; целое в значении части; единственное число в значении общего; замена числа множеством; замена видового понятия родовым	Все флаги в гости будут к нам. (А. Пушкин.); Швед, русский колет, рубит, режет. Мы все глядим в Нап o леоны.
Эпитет	Образное определение; слово, определяющее предмет и подчёркивающее его свойства	Отговорила роща золотая Берёзовым весёлым языком.
Сравнение	Приём, основанный на сопоставлении явления или понятия с другим явлением	Лёд неокрепший на речке студёной словно как тающий сахар лежит. (Н. Некрасов.)

ФИГУРЫ РЕЧИ

Обобщённое название стилистических приёмов, в которых слово, в отличие оттропов, не обязательно выступает в переносном значении. Грамматический аргумент.

Фигура	Значение термина	Пример
Анафора (илиединоначатие)	Повторение слов или словосочетаний в начале предложений, стихотворных строк, строф.	Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид…
Антитеза	Стилистический приём контраста, противопоставления явлений и понятий. Часто основана на употреблении антонимов	А новое так отрицает старое!.. Оно стареет на глазах! Уже короче юбки. Вот уже длиннее! Вожди моложе. Вот уже старее! Добрее нравы.
Градация	(постепенность)- стилистическое средство, позволяющее воссоздать события и действия, мысли и чувства в процессе, в развитии, по возрастающей или убывающей значимости	Не жалею, не зову, не плачу, Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.
Инверсия	Перестановка; стилистическая фигура, состоящая в нарушении общеграмматической последовательности речи	Швейцара мимо он стрелой Взлетел по мраморным ступеням.
Лексический повтор	Намеренное повторение в тексте одного и того же слова	Простите, простите, простите меня! И я вас прощаю, и я вас прощаю. Я зла не держу, это вам обещаю, Но только вы тоже простите меня!
Плеоназм	Повторение сходных слов и оборотов, нагнетание которых создает тот или иной стилистический эффект.	Друг мой, друг мой, я очень и очень болен.
Оксюморон	Сочетание противоположных по значению слов, не сочетающихся друг с другом.	Мёртвые души, горькая радость,сладкая скорбь, звонкая тишина.
Риторический вопрос, восклицание, обращение	Приёмы, использующиеся для усиления выразительности речи. Риторический вопрос задаётся не с целью получить на него ответ, а для эмоционального воздействия на читателя. Восклицания и обращения усиливают эмоциональное восприятие	Куда ты скачешь, гордый конь, И где опустишь ты копыта? (А. Пушкин.) Какое лето! Что за лето! Да это просто колдовство.(Ф. Тютчев.)
Синтаксиче-ский параллелизм	Приём, заключающийся в сходном построении предложений, строк или строф.	Гляжу на будущность с боязнью, Гляжу на прошлое с тоской...
Умолчание	Фигура, предоставляющая слушателю самому догадываться и размышлять, о чём пойдёт речь во внезапно прерванном высказывании.	Поедешь скоро ты домой: Смотри ж... Да что? Моей судьбой, Сказать по правде, очень Никто не озабочен.
Эллипсис	Фигура поэтического синтаксиса, основанная на пропуске одного из членов предложения, легко восстанавливаемого по смыслу	Мы сёла - в пепел, грады - в прах, В мечи - серпы и плуги. (В. Жуковский.)
Эпифора	Стилистическая фигура, противоположная анафоре; повторение в конце стихотворных строк слова или словосочетания	Милый друг, и в этом тихом Доме. Лихорадка бьёт меня. Не найти мне места в тихом ДомеВозле мирного огня. (А.Блок.)

ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ЛЕКСИКИ

Лексический аргумент

Термины	Значение	Примеры
Антонимы, контекстные антонимы	Слова, противоположные по значению. Контекстные антонимы - именно в контексте они являются противополож-ными. Вне кон-текста эта противо-положность теряется.	Волна и камень, стихи и проза, лёд и пламень... (А. Пушкин.)
Синонимы, контекстные синонимы	Слова, близкие по значению. Контекстные синонимы - именно в контексте они являются близкими. Вне контекста близость теряется.	Желать - хотеть, иметь охоту, стремиться, меч-тать, жаждать, алкать
Омонимы	Слова, звучащие одинаково, но имеющие разные значения.	Колено - сустав, соеди-няющий бедро и голень; пассаж в пении птиц
Омографы	Разные слова, совпавшие по написанию, но не по произношению.	Замок (дворец) – замок (на двери), Мука (мучение) – мука (продукт)
Паронимы	Близкие по звучанию, но различные по значению слова	Геройский - героический, двойной - двойственный, действенный - действительный
Слова в переносном значении	В отличие от прямого значения слова, стилистически нейтрального, лишённого образности, переносное - образное, стилистически окрашенное.	Меч правосудия, море света
Диалектизмы	Слово или оборот, бытующие в определённой местности и употребляемые в речи жителями этой местности	Драники, шанежки, буряки
Жаргонизмы	Слова и выражения, находящиеся за пределами литературной нормы, принадлежащие какому-нибудь жаргону - разновидности речи, употребляющейся людьми, объединёнными общностью интересов, привычек, занятий.	Голова - арбуз, глобус, кастрюля, корзина, тыква...
Профессиона -лизмы	Слова, употребляющиеся людьми одной профессии	Камбуз, боцман,акварель, мольберт
Термины	Слова, предназначенные для обозначения специальных понятий науки, техники и прочие.	Грамматика, хирургический, оптика
Книжная лексика	Слова, характерные для письменной речи и имеющие особенную стилистическую окраску.	Бессмертие, стимул, превалировать...
Просторечная лексика	Слова, разговорного употребления, отличающиеся некоторой грубоватостью, сниженного характера.	Болван, вертихвостка, вихлять
Неологизмы (новые слова)	Новые слова, возникающие для обозначения новых понятий, только что возникших. Возникают и индивидуальные авторские неологизмы.	Будет буря - мы поспорим И помужествуем с ней.
Устаревшие слова (архаизмы)	Слова, вытесненные из современного языка другими, обозначающими те же понятия.	Изрядный - отличный, рачительный - заботливый, чужестранец - иностранец
Заимствованные	Слова, перенесённые из словадругих языков.	Парламент,сенат, депутат, консенсус
Фразеологизмы	Устойчивые сочетания слов, постоянные по своему значению, составу и структуре, воспроизводимые в речи в качестве целых лексических единиц.	Кривить душой - лицемерить, бить баклу-ши - бездельничать, на скорую руку - быстро

ЭКСПРЕССИВНО-ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ЛЕКСИКА

Разговорная.	Слова, имеющие несколько сниженную по сравнению с нейтральной лексикой стилистическую окраску, характерные для разговорного языка, эмоционально окрашенные.	Грязнуля, крикун, бородач
Эмоционально окрашенные слова	Оценочного характера, имеющие как позитивный, так и негативный оттенок.	Прелестный, чудный, отвратительный, злодей
	Слова с суффиксами эмоциональной оценки.	Миленький, зайчонок, умишко, детище

ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ МОРФОЛОГИИ

Грамматический аргумент

1. Экспрессивное использование падежа, рода, одушевлённости и пр.	Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю... (В. Высоцкий.) Мы отдыхаем в Сочах. Сколько Плюшкиных развелось!
2. Прямое и переносное употребление форм времени глагола	Прихожу я вчера в школу и вижу объявление: «Карантин». Ох и обрадо-вался я!
3. Экспрессивное использование слов разных частей речи.	Со мной произошла преудивительнейшая история! Я получил неприятное сообщение. Я был в гостях у ней. Не минует тебя чаша сия.
4. Использование междометий, звукоподражательных слов.	Вот ближе! Скачут... и на двор Евгений! «Ах!» - и легче тени Татьяна прыг в другие сени. (А. Пушкин.)

ЗВУКОВЫЕ СРЕДСТВА ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ

Средство	Значение термина	Пример
Аллитерация	Приём усиления изобразительности путём повторения согласных звуков	Шипенье пенистых бокалов И пунша пламень голубой..
Альтернация	Чередование звуков. Мена звуков, занимающих одно и то же место в морфеме в разных случаях ее употребления.	Касательная – коснуться, заблистать – блеснуть.
Ассонанс	Приём усиления изобразительности путём повторения гласных звуков	Скучна мне оттепель: вонь, грязь, весной я болен. (А. Пушкин.)
Звукопись	Приём усиления изобразительности текста путём такого построения фраз, строк, которое соответствовало бы воспроизводимой картине	Трое суток было слышно, как в дороге скучной, долгой Перестукивали стыки: на восток, восток, восток... (П. Антокольский воспроизводит звук вагонных колёс.)
Звукоподражание	Подражание с помощью звуков языка звукам живой и неживой природы	Когда гремел мазурки гром... (А. Пушкин.)

ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ СИНТАКСИСА

Грамматический аргумент

1. Ряды однородных членов предложения.	Когда пустой и слабый человек слышит лестный отзыв насчёт своих со-мнительных достоинств, он упивается своим тщеславием, зазнаётся и совсем теряет свою крошечную способность относиться критически к своим поступкам и к своей особе. (Д. Писарев.)
2. Предложения с вводными словами, обращениями, обособленными чле-нами.	Вероятно, там, в родных местах, так же, как в моём детстве и юности, цветут купавы на болотных затонах и шуршат камыши, сделавшие меня своим шелестом, своими вещими шёпотами тем поэтом, которым я стал, которым я был, которым я буду, когда я умру. (К. Бальмонт.)
3. Экспрессивное использование предложений разного типа (сложнопод-чинённых, сложносочинённых, бессоюзных, односоставных, непол-ных и пр.).	Там везде говорят по-русски; это язык моего отца и моей матери, это язык моей няни, моего детства, моей первой любви, почти всех мгновений моей жизни, которые вошли в моё прошлое как неотъемлемое свойство, как ос-нова моей личности. (К. Бальмонт.)
4. Диалогичность изложения.	- Ну что ж? Правда ли, что он так хорош собой? - Удивительно хорош, красавец, можно сказать. Стройный, высокий, румянец во всю щеку... - Право? А я думала, что у него лицо бледное. Что же? Каков он тебе по-казался? Печален, задумчив? - Что вы? Да такого бешеного я и сроду не видывала. Вздумал он с нами в горелки бегать. - С вами в горелки бегать! Невозможно! (А. Пушкин.)
5. Парцелляция - стилистический приём расчленения в произведении фразы на части или даже отдельные слова с целью придать речи интона-ционную экспрессию путём её отрывистого произнесения. Парцеллируе-мые слова отделяются друг от друга точками или восклицательными зна-ками при соблюдении остальных синтаксических и грамматических правил.	Свобода и братство. Равенства не будет. Никто. Никому. Не равен. Никогда. (А. Володин.) Он увидел меня и застыл. Оцепенел. Замолчал.
6. Бессоюзие или асиндетон – намеренный пропуск союзов, что придает тексту динамизм, стремительность.	Швед, русский колет, рубит, режет. Люди знали: где-то, очень далеко от них, идет война.Волков бояться – в лес не ходить.
7. Многосоюзие или полисиндетон – повторяющие союзы служат для логического и интонационного подчеркивания соединяемых союзами членов предложения.	Перед глазами ходил океан, и колыхался, и гремел, и сверкал, и угасал, и светился, и уходил куда-то в бесконечность. Я или зарыдаю, или закричу, или в обморок упаду.

Тесты.

1. Выберите правильный ответ:

1) В ту белую апрельскую ночь Петербург видел Блокапоследний раз... (Е. Замятин).

а) метафораб) гиперболав) метонимия

2.То стынешь в блеске лунного лака,

То стонешь , облитый пеною ран.

(В. Маяковский)

а) аллитерацияб) ассонансв) анафора

3.В пыли влачусь - и в небесах витаю;

Всем в мире чужд - и мир обнять готов. (Ф. Петрарка).

а) оксюморонб) антонимыв) антитеза

4.Пусть заполнится годами

жизни квота,

стоит

только

вспомнить это диво,

раздирает

рот

зевота

шире Мексиканского залива.

(В. Маяковский)

а) гиперболаб) литотав) олицетворение

5. Выберите правильный ответ:

1) Моросил бисерный дождь, такой воздушный, что, казалось, он не достигал земли и дымкой водяной пыли расплывался в воздухе. (В. Пастернак).

а) эпитетб) сравнениев) метафора

6.И в осень дней не погасает пламень, текущий с жизниюв крови. (К. Батюшков)

а) метафораб) олицетворениев) гипербола

7. Порой влюбляется он страстно

В свою нарядную печаль .

(М. Ю. Лермонтов)

а) антитезаб) оксюморонв) эпитет

8.Алмаз шлифуется алмазом,

Строка диктуется строкой.

а) анафора б) сравнение в) параллелизм

9. При одном предположении подобного случая вы быдолжны были вырвать с корнем волосы из головы своей ииспустить ручьи... что я говорю! реки, озера, моря, океаны слёз!

(Ф.М.Достоевский)

а) метонимия б) градацияв) аллегория

10. Выберите правильный ответ:

1) Черные фраки носились врозь и кучами там и там. (Н. Гоголь)

а) метафораб) метонимия в) олицетворение

11.Сидит лодырь у ворот,

Широко разинув рот,

И никто не разберет,

Где ворота, а где рот.

а) гиперболаб) литотав) сравнение

12. С наглой скромностью смотрит в глаза. (А. Блок).

а) эпитетб) метафорав) оксюморон

Вариант	Ответ

СИНТАКСИЧЕСКИЕ ПРИЁМЫ РИТМИЗАЦИИ В ДРЕВНЕРУССКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ (НА ПРИМЕРЕ «МОЛЕНИЯ ДАНИИЛА ЗАТОЧНИКА» И «ПОВЕСТИ О ГОРЕ-ЗЛОЧАСТИИ»)

Калинин Константин Андреевич

студент 4 курса, кафедра русского языка и литературы НИСПТР, РФ, г. Набережные Челны

Глухова Ольга Петровна

научный руководитель, канд. филолог. наук, доцент НИСПТР, РФ, г. Набережные Челны

Данная работа посвящена изучению текстов древнерусских произведений с точки зрения их ритмической организации.

Как известно, предкам русскихлюдей в древние времена чувство ритма не было чуждо. Можно вспомнить хотя бы русские былины, исторические и бытовые песни, сказки, пословицы и поговорки и т. д. Часть из этих произведений пелась или произносилась нараспев. Для этого нужна была специальная ритмическая организация художественного текста.

Ритмичной была и значительная часть литературы Древней Руси. Многие исследователи древнерусской литературы отмечали это её свойство. Особенно ярко это проявляется в произведениях торжественного и учительного красноречия, в памятниках, которым присуща большая эмоциональность, лиричность, в агиографических произведениях. Также явление ритмизации ярко проявляется в таких древнерусских произведениях, которые возникли на стыке книжной стихии и фольклора.

Цель данной работы: проанализировать и описать основные синтаксические приёмы ритмизации в древнерусских текстах.

Неслучаен и выбор произведений для анализа. Первое произведение, которое мы выбрали для анализа, «Моление Даниила Заточника», относится к концу XII или началу XIII века, к тому периоду, когда книжная литература соприкоснулась с фольклором и начали образовываться новые жанры на стыке древнерусской литературы и фольклора. Другое произведение, «Повесть о Горе-Злочастии», написано во второй половине XVII века. Это тоже литературное произведение, созданное в традиционном стиле устной народной поэзии. Таким образом, оба произведения представляют собой хороший материал для изучения приёмов ритмизации.

Методологическую основу нашего исследования составили работы Д.С. Лихачева, В.В. Виноградова, В.М. Жирмунского, В.В. Колесова, В.В. Иванова и др. Материалом для исследования послужили тесты древнерусских произведений: «Моление Даниила Заточника» и «Повесть о Горе-Злочастии».

Новизна исследования состоит в том, что данная тема в синтаксическом аспекте изучена недостаточно. В.М. Жирмунский писал об этом так: «Проблема ритма прозы до сих пор остаётся нерешённой, хотя русские теоретики стиха ставили её неоднократно» . Его слова, по нашему мнению, актуальны и в настоящее время.

Понятие «ритма» важно для многих областей человеческого знания: физики, логики, музыки, архитектуры, живописи, литературе. Особое место для изучения ритма отводится в теории стихосложения. Для создания ритмически организованного стихотворного произведения необходимо особое построение лексического и синтаксического материала. Как отмечает «Русская грамматика», «порядок слов в стихотворной речи отличается большей вариативностью и свободой по сравнению с речью прозаической . Это же положение с некоторой долей осторожности можно отнести и к ритмичной прозе.

Особое место явление ритма занимает и при исследовании прозаических произведений. Наличие ритма в некоторых прозаических произведениях - явление очевидное, подмеченное многими исследователями.

Ритмическая проза в широком смысле слова - это фонетически организованная проза с ощутимой для слуха закономерностью чередования тех или иных звуковых элементов (долгих и кратких, ударных и безударных слогов и пр.). Она является неотъемлемым элементом части художественных текстов, может играть жанровую, стилевую или смысловую функцию.Она может создаваться писателями сознательно или интуитивно.

Специально организованный ритм прозы, как отмечает В. Жирмунский, нельзя путать с «естественным ритмом», который возникает в речи совершенно случайно и хаотично . Ритмичная проза же организуется специально для особого воздействия на слушателя или читателя.

Эта особенность прозы представляет интерес для литературоведов и языковедов. В русской литературе наиболее показательными, с точки зрения ритмической организации текста, являются произведения И.С. Тургенева, Н.В. Гоголя, М.В. Ломоносова, Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, Н.С. Лескова, И.А. Бунина и др.

В русской науке различные теории ритмообразования разрабатывались выдающимся поэтом-теоретиком А. Белым («стопослагательная» теория), учёными А.М. Пешковским (урегулирование числа тактов в фонетических предложениях), Б.В. Томашевским (уравнивание по количеству синтагм в отрывках прозы) и др.

В.М. Жирмунский, отрицая принципы данных теорий как ритмообразующие, в своей статье «О ритмической прозе» предлагает свою теорию организации ритмического текста, основанную на художественном упорядочении синтаксических групп, на элементе повторения и синтаксического параллелизма . Он отмечает, что ритмическая организация в стихотворной речи основана не только на чередовании стоп, а включает в себя и смысловую сторону произведения, синтаксическое членение в рамках стиха, периода, строфы, лексический и синтаксический параллелизм, аллитерацию, ассонанс, всевозможные повторы, внутреннюю рифму и т. д. Мы считаем, что такой подход к изучению данной проблемы является наиболее удачным, так как он полнее всего отражает принципы организации ритмичного прозаического текста. Это подтверждается и нашим исследованием.

Исследователи древнерусской литературы неоднократно отмечали наличие явления ритмизации в некоторых произведениях древнерусской литературы. В своей статье «Принцип ритмической организации в произведениях торжественного красноречия старшей поры» Л.И. Сазонова отмечает, древнерусская проза «быть может, является гораздо более ритмичной, чем современная в целом. Ритмическое звучание некоторых памятников древнерусской литературы, а особенно таких выдающихся, как «Слово о полку Игореве», «Слово о законе и благодати» Илариона, «Моление Даниила Заточника», эстетически осознаваемо и несомненно» .

Стихотворения, в прямом значении этого слова, стали появляться только в XVII веке. Однако древнерусским авторам чувство ритма было совсем не чуждо. Потребность в стихе удовлетворялась фольклором (сказовый русский стих, раешный стих) и церковным песенным искусством (гимнография, покаянные стихи).

Своего апогея ритмичная проза в древнерусской литературе достигает в стиле «плетения словес», который возник под влиянием «второго южнославянского влияния». Как отмечают исследователи, ритмизация таких произведений достигается с помощью повторов и синтаксического параллелизма .

Для анализа приёмов ритмизации в древнерусских текстах нами были выбраны два произведения: «Моление Даниила Заточника» и «Повесть о Горе-Злочастии». Для удобства мы примем условные сокращения: МДЗ и ПГЗ соответственно.

Одним из важнейших приёмов создания ритмизации в тексте является синтаксический параллелизм (греч. parallelos - идущий рядом ) - это конструкция, в которой несколько смежных предложений, построенных с одинаковой синтаксической структурой, выстроены в одной последовательности : «чиры и чулочки - все поснимано, // рубашка и портки - все слуплено » (ПГЗ). Синтаксический параллелизм разделяет большую синтаксическую конструкцию на несколько более мелких, параллельных друг другу. Таким образом, складывается ощущение ритма: «Вострубим убо, братие, аки в златокованую трубу, въразумъ ума своего и начнемъбити в серебряныяарганы во извѣстие мудрости, и ударимъ в бубны ума своего, поющее в богодохновенныясвирѣли… » (МДЗ). Здесь начало каждого отрывка начинает глагол будущего времени множественного числа с зависящими от него словами, также при нём есть повторяющийся союз. Если внимательно вглядеться в этот отрывок, можно заметить, что отрывки построены по сходным конструкциям как в семантическом, так и грамматическом плане.

Синтаксический параллелизм может сочетаться с повтором: «от начала века человеческаго. // А в начале века тленнаго » (ПГЗ). Предложно-падежная форма существительного начало управляет Р.п. слова век , с которым согласуется прилагательное в Р.п.

Синтаксический параллелизм может сочетаться с инверсией: «Укротила скудость мой речистой язык, // иссушила печаль мое лице и белое тело » (ПГЗ): сказуемое в данном примере предшествует подлежащему.

В древнерусских памятниках встречается огромное количество примеров синтаксического параллелизма, которые придают тексту ритмичность: «Их же бо ризы свѣтлы, тех же и речи честны » (МДЗ); «Не воззри на внѣшняя моя, но вонми внутренняя моя » (МДЗ); «Ни моря уполовнею вычерпать, ни нашим иманием дому твоего истощити » (МДЗ); «Наживал молодец пятьдесят рублев, // залез он себе пятьдесят другов » (ПГЗ); «ангелскийимѣя на себѣобразъ, а блудной нрав, святителскииимѣя на себѣсанъ, а обычаем похабенъ » (МДЗ) и т. д.

Таким образом, на примере двух древнерусских текстов мы увидели важную организующую роль синтаксического параллелизма в древнерусских текстах.

Также огромную роль в создании ритмизации в древнерусском тексте играют повторы.

В отрывке «за нагим то Горе не погоница, // да никто к нагому не привяжеца, // а нагому, босому шумить разбой » (ПГЗ) ритмизация достигается параллельно с грамматической рифмой путём повтора предложно-падежных конструкций слова нагой : за нагим (Т.п.), к нагому (Д.п.), нагому (Д.п.).

Может повторяться вся фраза с изменением одного элемента: «Быть тебе, травонка, посеченой, // лежать тебе, травонка, посеченной » (ПГЗ). Это придаёт тексту ритмичность и целостность.

Может повторяться словосочетание, создающее эпифору, с включением в него другого слова: «Лучше ми есть такоскончати живот свои, нежели, восприимшиангелский образ, богу солгати. Лжи бо, рече, мирови, а не богу: богу нелзѣсолгати, ни вышнимиграти » (МДЗ). В этом отрывке анафора сочетается с грамматической рифмой (солгати - играти ).

Помимо слов, словосочетаний, могут повторяться в несколько изменённой форме целые выражения: «понадеялся // на своего брата названного » и через семь строк «понадеялся он на брата названного » (ПГЗ). Этот приём создаёт ритмическую законченность отрывка древнерусского текста.

Повтор может существовать не только в пределах небольшого отрывка, но и всего произведения. Так в «Молении Даниила Заточника» двадцать один раз в начале больших синтаксических конструкций, состоящих из одного или нескольких предложений, повторяется фраза «Княжемои, господине! ». Это яркий пример последовательного применения автором приёма анафоры на протяжении всего произведения.

Ритмически организовывать текст может также повтор предлогов: «Пошел, поскочил доброй молодец // по круту, по красну по бережку, // по желтому песочку » (ПГЗ); «а я с тобой пойду под руку под правую » (ПГЗ) и др. Этот приём очень распространён в фольклорной речи.

Одним из разновидностей повтора является анадиплосис - разновидность повтора, представляющая собой, стык (подхват) или повтор последнего слова (группы слов) стиха в начале следующего: «хорошо ли чадо мое в драгих портах? - // а в драгих портах чаду и цены нет! » (ПГЗ).

Особую разновидность повторов представляют собой анафоры и эпифоры, которые широко представлены в исследуемых нами произведениях.

Использование анафоры создаёт ритмизацию в древнерусских текстах: «Восстани, слава моя, восстани, псалтырь и гусли » (МДЗ).В отрывке «поклонился Горю нечистому - // поклонился Горю досыры земли » (ПГЗ) анафора создаёт лексическую избыточность, однако она не является здесь неоправданным многословием, а создаёт ритмизацию данного отрывка.

Анафора в древнерусском тексте может сочетаться с другой анафорой, вместе они создают особый ритм отрывка, основанный на параллелизме: «Богатъ муж вездѣзнаем есть и в чюжем граде; а убогъмужъ и во своемъ граде невѣдомъ ходит. Богат мужьвозглаголет - всимолчатъ и слово его до облак вознесут; а убогъмужьвозглаголет, то вси на него воскликнут » (МДЗ).

Если повторяются однотипные синтаксические конструкции (в начале отдельных частей высказывания), то появляется синтаксическая анафора: «Не ходи, чадо, в пиры и в братчины, // не садися ты на место болшее,// не пей, чадо, двух чар за едину! // Еще, чадо, не давай очам воли, // не прелщайся, чадо, на добрых красных жен... (ПГЗ)

Синтаксический параллелизм может сочетаться с эпифорой: «положил их в напасти великия, // попустил на них скорби великия » (ПГЗ).

Наряду с синтаксической анафорой встречается и синтаксическая эпифора. В примере на конце параллельных синтаксических конструкций повторяется существительное, образованное с помощью суффикса ост, стоящее в форме Р.п. и выполняющее в предложении роль определения с притяжательным местоимением единственного числа в форме Р.п.: «Обрати тучю милости твоея на землю худости моея » (МДЗ).

Синтаксический параллелизм может сочетаться и с анафорой, и с эпифорой одновременно: «Лучше бы ми нога своя видети в лыченицы в дому твоемъ, нежели в черленѣ сапозѣ в боярстем дворѣ ; лучше бы ми в дерюзеслужититебѣ, нежели в багрянице в боярстемъ дворѣ » (МДЗ). Этот приём использования анафоры и эпифоры одновременно называется симплока.

Таким образом, разнообразные повторы играют огромную роль в создании ритмической прозы в древнерусских текстах.

Наряду с другими приёмами организации ритмичной речи рифма занимает немаловажное значение: она разбивает текст на определённые синтаксические конструкции и создаёт эффект целостности текста.

Параллельная (грамматическая) рифма образуется путём использования слов одной части речи в одинаковой грамматической форме: «от сна молодец пробуждаетца, // в те поры молодец озирается » (ПГЗ). Также здесь используется лексический повтор, который усиливает ритмичность отрывка.

Необходимо быть очень внимательными при определении грамматической рифмы в древнерусском тексте. Одним из важных условий создания рифмы является одноместность ударения в рифмующихся словах. Трудности могут возникнуть при выявлении рифмы в древнерусских текстах, так как не всегда однозначно ясно, куда падало ударение в тех или иных словах. Разработка исторической акцентологии ведётся, например, В.В. Колесовым, но она встречает на своём пути множество трудностей и противоречий. Одна из основных проблем состоит в том, что мы не можем услышать звучание древнерусского текста. Таким образом, необходимо очень тщательно и внимательно относиться к древнерусским текстам, в частности, в выявлении рифм.

Можно привести огромное количество использования грамматической рифмы в древнерусских тестах: «а не пьет, не ест он, ни тешитца - // и нечем на пиру не хвалитца » (ПГЗ); «Аз боесмьодѣяниемъскуденъ, но разумом обилен » (МДЗ); «и оттуду избирая сладость словесную и совокупляя мудрость, яко в мѣхъ воду морскую » (МДЗ); «и я от них, Горе, миновалось, // а Злочастиенаих в могиле осталось. // Еще возгаяло, я, Горе, к иным привязалось » (ПГЗ); «род и племя отчитаются, // все друзи прочь отпираются » (ПГЗ); «Лучше бы ми желѣзоварити, нежели со злою женою быти » (МДЗ) и т. д.

Для усиления выразительности и создания рифмы в тексте могут рифмоваться слова, расположенные очень близко друг с другом: «богатьства и убожества не даи же ми, господи; обогатѣв, восприиму гордость и буесть » (МДЗ). В данном примере рифмуются слова одной части речи, образованные одинаково и стоящие в одной грамматической форме: в первом случае - существительные singularia tantum в форме Р.п., образованные с помощью суффикса еств (ств) со значением отвлечённого признака; во втором - существительные singularia tantum в форме В.п., образованные с помощью суффикса есть (ость) со значением отвлечённого признака или состояния.

Рифма может организовываться не только на конце параллельных синтаксических конструкций, но и внутри них. Таким образом появляется внутренняя грамматическая рифма: в отрывке «Мнози дружатся со мною, простирающе руки своя в солило, наслаждающе гортань свою пчелиным дарованием… » (МДЗ) синтаксическая анафора создаёт внутреннюю дактилическую грамматическую рифму. Сходная схема употреблена в отрывке «веселяся сладким питиемъ, облачася в красоту риз твоих » (МДЗ).

История русской рифмы, как заметно, шла от параллельной (грамматической) к появлению неграмматической. Стали рифмовать уже не одинаковые грамматические формы слова, а созвучные фонетические сочетания. Несколько таких примеров можно встретить и в исследуемых нами текстах.В отрывках «Яко же бо паволока, испестрена многими шолки » (МДЗ); «и возлюбили его отец и мать, // учить его учали, наказывать, // на добрыя дела наставлять » (ПГЗ); «хотя в синее море ты пойдешь рыбою, // а я с тобою пойду под руку под правую » (ПГЗ) эффект ритмизации достигается с помощью повторения на конце небольших отрезков одинаковых звуковых сочетаний, но не повтора слов одной грамматической формы. И мы можем говорить о наличии отдельных случаев употребления богатой, неграмматической рифмы в древнерусских текстах.

Таким образом, рифма является одним из важных ритмообразующих приёмов в древнерусских текстах.

В данной работе нами были проанализированы тексты древнерусской литературы с точки зрения их ритмической организации. Тексты такого типа создаются и в древнерусский период, и в русской литературе нового времени. Проанализировав «Моление Даниила Заточника» и «Повесть о Горе-Злочастии», мы выявили основные синтаксические приёмы ритмизации в них.

Во-первых, важную роль в оформлении ритмичной прозы играет синтаксический параллелизм. Во-вторых, важную роль в организации ритмической прозы играют различные повторы (лексические, анафора, эпифора, симплока). И, наконец, рифма создаёт эффект ритмичности текста, она организует его в единое целое. Изначально в древнерусских текстах существовала параллельная (грамматическая) рифма, появление которой также связано с приёмом синтаксического параллелизма.

Все эти синтаксические приёмы, сочетаясь друг с другом, организуют древнерусский текст в ритмичную прозу.

Список литературы:

Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы / В.В. Виноградов. М.: Наука, 1980. - 360 с.
Жирмунский В.М. Теория стиха / В.М. Жирмунский. Л.: Советский писатель, 1975. - 664 с.
Кусков В.В. История древнерусской литературы: учеб.для вузов / В.В. Кусков. М.: Высшая школа, 1982. - 296 с.
Прокофьев Н.И. Древняя русская литература. Хрестоматия / Н.И. Прокофьев. М.: Просвещение, 1980. - 399 с.
Русская грамматика. Том 2. Синтаксис. М.: Наука, 1982. - 709 с.
Сазонова Л.И. Принцип ритмической организации в произведениях торжественного красноречия старшей поры («Слово о законе и благодати» Илариона, «Похвала св. Симеону и св. Савве» Доментиана) Л.И. Сазонова // ТОДРЛ. Л.: Наука, - 1974. - Т. 28. - С. 30-46.