Лев рохлин. Лев Рохлин: Жизнь и смерть генерала

День, когда подразделения 8-го корпуса достигли поселка Толстой-Юрт, отмечен еще одним событием...

ОБРАЩЕНИЕ БОРИСА ЕЛЬЦИНА К ЖИТЕЛЯМ ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

"Сегодня, 15 декабря 1994 года, истекает срок, предусмотренный моим указом "О некоторых мерах по укреплению правопорядка на Северном Кавказе", для добровольного сложения оружия лицами, которые участвовали в вооруженном противоборстве в Чеченской Республике.

Однако под давлением руководителей вооруженных формирований сдачи оружия не произошло. Это оружие активно используется для противодействия федеральной государственной власти в восстановлении конституционной законности, правопорядка, обеспечения общественной безопасности, конституционных прав и свобод граждан России. Продолжает литься кровь, усиливаются тревоги россиян.

Лучшим выходом из сложившейся ситуации было бы прекратить огонь и сесть за стол переговоров без каких-либо предварительных условий. В случае личного согласия Д. Дудаева возглавить чеченскую делегацию на переговоры мною будет направлена полномочная делегация России высокого уровня.

Жители Чеченской Республики до сих пор лишены возможности действительно свободно выразить свою волю, свободно и в соответствии с законами Российской Федерации сформировать государственные органы, определить судьбу своей республики. Наиболее разумным решением сегодня стало бы назначение сроков выборов в Чечне.

Стремясь свести к минимуму использование силовых методов, при которых, к сожалению, возможны жертвы среди мирного населения, срок добровольного сложения оружия и прекращения сопротивления федеральным силам правопорядка продлевается на 48 часов, начиная с 00 часов 16 декабря 1994 года.

Прекращение огня незаконными вооруженными формированиями буду считать проявлением доброй воли и первым шагом на пути к восстановлению мира и законности в Чеченской Республике. Важно, чтобы тяжелые орудия смолклщ а затем были сданы в установленные сроки. Надеюсь, что все конструктивные и политически ответственные силы Чеченской Республики поддержат ненасильственный путь к выходу из кризиса.

В эти критические для судьбы чеченского народа часы надеюсь на понимание высказанной позиции всеми российскими гражданами.

Верю, что мир и спокойствие в Чеченской Республике скоро восторжествуют.

Б. Ельцин".

Документ, в общем-то, основополагающий. Или, по крайней мере, призван быть таковым.

Если допустить, что жители Чеченской Республики действительно ждали от Бориса Ельцина послания, то они, очевидно, хотели узнать ответы на все возникающие вопросы, ответы, позволяющие понять суть и цели происходящего. На деле же обращение, несмотря на весьма многословные (и вряд ли уместные в официальном документе такого уровня) декларации, приводит к прямо противоположным результатам.

Двусмысленность и недоговоренность каждой строчки могли вызвать только новые вопросы у жителей республики.

Какое оружие требуют отдать? То, которое еще вчера было подарено властям Чечни? Кто, по мнению Москвы, нарушает российские законы? Советский генерал Джохар Дудаев? Но он не так давно при молчаливом попустительстве той же самой Москвы запросто разогнал парламент республики и объявил себя пожизненным президентом с правом наследования престола... Почему московские власти на протяжении нескольких лет допускали, чтобы людей выгоняли из их домов и убивали на улицах? Чтобы старики годами не получали пенсий? Чтобы дети не ходили в школу? И почему, наконец, те же самые московские власти внезапно меняют курс и то, что можно было вчера, в одночасье становится нельзя сегодня? Почему в своей невесть откуда взявшейся любви к соблюдению законности присылают на Кавказ чуть ли не все российское войско?

Ответов на эти вопросы Борис Ельцин не дает. Более того, не дает и никаких перспектив выхода из сложившейся ситуации. К кому, например, он обращается? К Дудаеву? Но зачем тогда фактически называть генерала узурпатором, подчеркивая, что жители республики лишены права на свободное волеизъявление? Абсурд. К полевым командирам? Но ведь именно под их давлением, согласно обращению, и не произошло сдачи оружия. Не меньший абсурд. К жителям Чечни? Но их боевики держат под прицелами подаренных Россией автоматов. Еще не легче. Может быть, к оппозиции?

Чеченская оппозиция к тому времени утратила свое влияние, - считает Рохлин. - Честно говоря, я сначала думал, что она является реальной силой, и вполне нормально относился к подготовке отрядов Автурханова на нашем полигоне Прудбой в Волгограде. С самим Автурхановым я не имел контактов, но воспринимал его положительно. Мой афганский опыт подсказывал, что поддержкой авторитетных людей из числа местного населения и опорой на них можно добиться хороших результатов и завоевать доверие к себе. Однако оппозиция не сумела как следует подготовиться. Ее неудачные попытки сбросить Дудаева лишь укрепили авторитет режима, установленного генералом. А участие российских военных в трагически закончившемся походе оппозиции на Грозный в конце ноября 1994 года окончательно лишило доверия чеченцев к российским властям и армии.

В этих условиях обращение не просто било мимо цели. Оно с предельной отчетливостью свидетельствовало: президент России либо - по каким-то одному ему известным соображениям - тщательно скрывает как свои намерения, так и подлинные причины происходящего, либо вообще не владеет ситуацией.

А Дудаев три года готовился именно к войне.

За это время на территории России образовался регион, организационно в ее состав входящий, но ни законам, ни официальным структурам не доступный.

Именно в этот период чеченские преступные группировки обрели силу во всей России. Они проникали во все сферы жизни страны, где можно было быстро получить большие деньги. Ни одна преступная группировка не могла серьезно соперничать с чеченскими бандами. Еженедельник "Аргументы и факты" даже опубликовал интервью с безымянным мафиози, который подтвердил, что чеченские группировки заставили считаться с собой всех. И без их ведома ничего в преступном мире не происходит.

Сам факт появления подобной публикации говорил тогда о многом.

Ясно было и другое: знаменитые чеченские авизо, с помощью которых выкачивались огромные деньги из российских банков, не могли бы иметь место, не будь работа с ними прикрыта из Грозного. Фальшивые деньги не могли бы так просто и в огромных количествах быть выброшены в оборот, не поддерживай эту акцию официальные власти Чечни. Без этой поддержки не могли бы столь долго осуществляться незамеченными и спекуляции с нефтью.

Впрочем, вряд ли все это могло происходить и без тех, кто, находясь во властных структурах в Москве, имел интерес к этому.

Разгромленные непрерывными реформами спецслужбы были бессильны.

Одних только этих общеизвестных фактов, о которых писала российская печать, вполне достаточно, чтобы в конце 1994 года понять: Дудаев и его сподвижники настроены агрессивно и решительно. Просто так своей "свободы", позволяющей творить что угодно и жить без проблем, они не отдадут.

Разгромив оппозицию, - продолжает Рохлин, - Дудаев продемонстрировал свою силу. Если он этим и не завоевал всеобщей любви своего народа, то, по крайней мере, заставил себя уважать и бояться. Он заявлял, что с такой армией, как у него, "можно мир брать".

О мощи этой армии можно судить по официальным итоговым данным о потерях боевиков на 15 августа 1996 года.

Всего потерь в незаконных вооруженных формированиях:

Боевиков (безвозвратно) - 17391;

Танки -119 (уничтожено - 98, захвачено - 21);

Бронетанковая техника - 302 (уничтожено - 197, захвачено - 105);

Ракетно-артиллерийское вооружение - 680 (уничтожено - 383, захвачено - 297);

Самолеты - 226;

Вертолеты - 5;

Автомобили - 1528 (уничтожено - 1314, захвачено - 214).

Если все это хоть наполовину правда и если к этому прибавить все и всех, кто не уничтожен и был на момент начала боевых действий в строю, то становится ясно: Дудаев имел основания для жесткой позиции.

Мы уже имели информацию, что не у всех сложилось так же удачно, как у нас, - рассказывает Рохлин. - Не все достигли назначенных рубежей. Не все избежали потерь. По тому маршруту, от которого мы отказались, через Хасавюрт - пошли пограничники. Около 80 из них попало в плен. В Назрани разгромили колонну. Затем по ней ударили "градом". Наш успешный выход к Толстому-Юрту воспринимался радостно. Меня представили к званию Героя России. На связь со мною вышел министр обороны. "Ты, - говорит, - назначен заместителем командующего округом". Отвечаю: "Я этого не просил". - "Нет, - настаивает он, - я подписал приказ". - "Хорошо, - говорю, - давайте отложим этот разговор до лучших времен и поговорим о деле..."

Из разговора с министром я понял, - продолжает Рохлин, - что вопрос о взятии Грозного считается уже решенным делом. Такое мнение не имело под собой никаких оснований...

"Рабочая тетрадь оперативной группы центра боевого управления 8 гв. АК" пестрит записями, свидетельствующими об активности боевиков в тот период.

16 и 17 декабря 1994 года их отряды вели разведку районов расположения частей 8-го корпуса, обстреливали из минометов позиции 3-й мотострелковой роты, демонстративно маневрировали силами численностью до 80 автомашин перед позициями 264-го противотанкового артполка... И даже пытались нанести удар по войскам двумя реактивными установками "град", развернув их в полутора километрах юго-западнее станицы Петропавловская. Лишь упреждающий огонь артиллерии корпуса сорвал эту попытку.

Вечером 17 декабря в 21.00 в радиосетях Дудаева прошла команда на подавление высот по Терскому хребту. Проще говоря, боевики получили приказ выбить войска с занимаемых позиций.

Рохлин тут же отдал необходимые распоряжения на усиление разведки и подготовку к отражению ударов противника.

"В связи с поступившей телеграммой от Дудаева о согласии на переговоры никаких передвижений, выходов на рубежи и нанесения ударов без личного разрешения командующего войсками округа и министра обороны не предпринимать, но при огневом воздействии со стороны незаконных вооруженных формирований открывать огонь на поражение. Потапов. Передал ОД (оперативный дежурный. - Авт.) п-к Протопопов".

Несколько раньше, - рассказывает Рохлин, - на связь со мной вышел начальник штаба Северо-Кавказского округа генерал Потапов Владимир Яковлевич. Он спрашивает: "Если мы не пришлем письменный приказ, будешь выполнять задачу?" Я не то чтобы остолбенел, но стало неприятно. "А какие проблемы?" - спрашиваю в свою очередь. "Понимаешь, - говорит, - надо выяснить настроения офицеров. Ты расспроси людей, узнай, что они думают..." - "Нет уж, - отвечаю. - Вам надо, вы и спрашивайте. А я анкетированием по поводу желания выполнить приказ заниматься не буду. Не знаю, что у вас на уме, но участвовать в развале дисциплины в условиях начавшихся боевых действий меня не заставите..."

Короче говоря, войска вошли в Чечню и уже, выражаясь военным языком, вступили в боевое соприкосновение с теми, кого в официальных документах называли "незаконными вооруженными формированиями", а в политическом руководстве страны еще продолжается игра в ожидание возможности либо испугать Дудаева, либо легко разгромить его боевиков.

Дудаев, в свою очередь, подыгрывает Москве своими телеграммами.

Высокопоставленные командиры - в растерянности. Они даже не решаются отдать приказ, тем более - письменный. Пытаются устроить в войсках опрос общественного мнения.

"Неопределенность, удобная, быть может, в политике, - писал Лев Толстой в своем знаменитом романе "Война и мир", - для армии вредна".

Все это объяснимо, - считает Рохлин. - В Чечню пришла армия и командиры, опозоренные в Тбилиси, преданные в Вильнюсе, оболганные и униженные в Москве в 1991-м и 1993-м... Что после этого можно было ожидать? Руководство страны стало заложником той политики, которую оно проводило в отношении армии последние годы. Взять, например, командующего округом генерала Митюхина12. Это сильный руководитель, который умел добиться выполнения своих приказов. Он много сделал для обустройства округа. И для мирного периода был хорошим командующим. Но в то же время он был продуктом эпохи. У него не было никакого опыта руководства войсками в условиях войны. Он легко подвергался сомнениям, когда дело касалось решения прямых задач армии. Как свидетель ее развала, бегства (иначе не назовешь) из Германии и других стран Восточной Европы, он не был готов к решительным действиям. Испытав на себе все самодурство политиков, он не видел возможности противостоять ему. Его приучили думать только о том, как бы не подставиться...

Одним словом, в Чечню армию ввели люди, которые были частью политиками, частью хозяйственниками, слегка военными, но совсем не боевыми командирами. И дело свое они делали слегка и частично. Они легко принимали все, что им говорили, но это вовсе не значило, что они всем верят. Просто они не собирались брать на себя ответственность и оставляли за вышестоящими начальниками право пребывать в плену их собственных фантазий или чего-то другого, о чем говорить вслух - себе дороже.

Совсем иная ситуация была в рядах чеченских боевиков и командиров.

Как настоящий военный, Дудаев понимал значение духа войск. А как лидер созданного им режима, он не мог не создать развернутой идеологии для своих подданных. И в этом он был последователен.

Российские власти не мешали осуществлению амбициозных планов генерала. Наоборот, даже помогали. Войска ушли из Чечни, даже не попытавшись вывезти технику и оружие. Приказа об этом из Москвы не поступало.

Получив от России наследство, исчисляемое тысячью единиц оружия, десятками танков и бронетранспортеров, сотнями артиллерийских орудий и минометов, миллионами единиц боеприпасов, Дудаев получил возможность сформулировать философию жизни для своего народа: "Если ты волк - хватай, если шакал - терпи".

В последующем идеологическая основа режима стала опираться еще на несколько ключевых заявлений лидера. "Каждый чеченец должен стать смертником", - говорил генерал. Он утверждал, что "свобода - слишком дорогая вещь, чтобы можно было легко ее получить". И определял цену: "Если семьдесят процентов чеченцев погибнут, то тридцать будут свободными".

Видеопленки с записью откровений Дудаева по сей день лежат в московских киосках. Его книга "Великая Ичкерия", где формулировались притязания на создание чеченского государства с границами "от моря - до моря", тоже не дефицит на книжных рынках.

Но московские политики не обращали внимания на все эти слова. Они сами много говорили и писали про свободу, про счастливую и сытую жизнь народа, которая вот-вот наступит, и про рельсы, на которые они лягут, если свободы и счастья вдруг всем не достанется. Говорили, но ничего из сказанного не делали и не собирались делать. Похоже, они считали, что так поступают все политики на свете. Особенностей характера генерала, не привыкшего бросать слова на ветер, они не учли.

За первые сутки после ввода войск в Чечню было захвачено, сожжено и выведено из строя 72 единицы техники. Десятки военнослужащих были либо убиты, либо ранены.

Спустя два года, в феврале 1997 года, на парламентских слушаниях, где рассматривались причины массовой гибели военнослужащих Российской Федерации на территории Чечни, организованных председателем Комитета Государственной Думы по обороне Львом Рохлиным, бывший заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками генерал-полковник Эдуард Воробьев скажет:

"...Операция планировалась не на исполнение, а на устрашение. Авиация, вертолеты, танки, БМП, еще чего-то, идут со всех концов. И Дудаев поднимает руки при одной мысли, что со всех направлений выдвигается такое количество техники. Вот в этом был стратегический просчет, я не знаю, министра там, Генерального штаба, кого угодно..."

Заявление министра обороны Павла Грачева о том, что все проблемы в Чечне можно решить одним полком за 2 часа, Эдуард Воробьев назвал тогда бравадой. А мнение министра о том, что Дудаев испугается, увидев, какая сила на него прет, - искренним заблуждением.

Сегодня я точно знаю, - говорит Рохлин, - что министр обороны без бравады и заблуждений не удержался бы в президентской команде и одного дня. А Грачев умудрился пять лет быть "лучшим министром". Считать, что в этих заблуждениях министр был искренен, - значит совсем уже ни во что его не ставить...

Посылая телеграммы о готовности к переговорам, Дудаев лишь тянул время, добиваясь, кроме прочего, деморализации федеральных войск. Братания некоторых подразделений армии с боевиками, в частности, в районе села Самашки (о чем также упоминалось на парламентских слушаниях в феврале 1997 г.), скорее всего проходили не без ведома президента Ичкерии.

Однако, когда тянуть время не удавалось, а ложное братание боевиков оборачивалось фактической сдачей оружия населением, Дудаев и его полевые командиры действовали очень жестко.

ИЗ "РАБОЧЕЙ ТЕТРАДИ ОПЕРАТИВНОЙ ГРУППЫ ЦЕНТРА БОЕВОГО УПРАВЛЕНИЯ 8 Гв. АК":

"25.12.94 г. 11.15. Радиоперехват.

Суть перехвата: на совещании боевиков в Заурском р-не постановили: выслать в ст. Червленую боевую группу. Всех жителей, которые сдадут оружие, уничтожить как предателей. Особенно подчеркнуто: вина по организации сдачи оружия жителями ложится на директора совхоза в Червленой Бачаева Занди. Его убить в первую очередь".

Но, похоже, убежденность в легкости взятия Грозного, которая сквозила в словах Грачева при разговоре с Рохлиным, доминировала в политическом руководстве страны, где к тому времени уже фактически не было ни одного человека, не только хорошо разбирающегося в военных вопросах, а даже просто представляющего, что такое армия и что такое война.

Политики, несколько лет третировавшие армию своей некомпетентностью и демагогией, доведшие ее до полного развала и продолжающие с ней злую игру в условиях фактически начавшейся по их воле войны, не хотели утруждать себя даже попыткой разобраться в том, что же происходит и чего можно ожидать.

Военные под руководством Павла Грачева обслуживали интересы этих политиков с энтузиазмом отнюдь не профессиональным. Это особенно удивительно, если учесть, что те, кто знал генерала Грачева по Афганистану, отзывались о нем как об осторожном командире, всегда заботившемся о сбережении людей.

Кроме того, известно, что за несколько дней до ввода войск в Чечню Грачев подписал секретную директиву Д-0010 "Об итогах подготовки Вооруженных Сил РФ в 1994 году и уточнении задач на 1995 год", где говорилось: "Уровень мобилизационной готовности не отаечает предъявляемым требованиям... Много недостатков отмечается в вопросах планирования операций и боевых действий. Некоторые командующие, командиры и штабы не умеют аргументированно обосновать целесообразность принятых решений".

Тут сразу и не угадаешь, то ли министр не читал то, что подписал, то ли не понимал смысла составленного подчиненными документа?

А может быть, с тех пор, как Павел Сергеевич попал в свиту президента, потерся среди тех, кто без тени сомнения пересел со стульчиков младших научных сотрудников в кресла министров, он посчитал, что тоже принадлежит к касте неприкасаемых, и утратил чувство ответственности за жизнь своих подчиненных, заразив этим страшным вирусом весь руководящий состав армии?

Не ясна позиция и тех, кто составлял этот документ. Почему они не напомнили министру о имеющихся проблемах? Или они уже до того устали от царившего в стране маразма, что им было все равно?

В любом случае поведение большинства высших офицеров и генералов было по меньшей мере странным...

Во время сборов командиров в Моздоке, - вспоминает Рохлин, - на которых отрабатывались вопросы взаимодействия, Грачев отвел меня в сторону и вновь начал убеждать, что он все знает, все просчитал: никаких проблем с взятием Грозного не будет. Дудаев только блефует. У него нет сил...

Если Грачев всех в этом убедил, тогда понятно, почему в Чечню направлялись необученные, неподготовленные части, почему вопросы управления и взаимодействия отрабатывались столь формально. Понятно и то, почему никто из многозвездных генералов не возмутился, никто не умер от стыда, никто не пустил себе пулю в висок, почему никто, кроме генерал-полковника Эдуарда Воробьева, даже в отставку не подал.

Не ясно другое: почему ничего подобного не случилось после того, как туман иллюзий развеялся и расплата за эти иллюзии пошла тысячами человеческих жизней?

За что умирали солдаты и офицеры? За что они сражались?

Три года спустя депутат Лев Рохлин с высоты своего политического опыта скажет:

За интересы мафии.

К этому выводу он придет не потому, что станет много знать о мафиозных разборках в высших политических кругах страны. И не потому, что ему стали известны суммы, которые заработали отдельные лица на войне. А лишь потому, что как профессионал, получивший доступ к информации о состоянии армии и обороны страны, он не мог пройти мимо факта: развал такого масштаба не может иметь причиной одни лишь политические ошибки и стратегические просчеты.

Чтобы так развалить страну и ее армию, нужно иметь вполне определенные задачи и конкретные интересы.

А чтобы довести дело до того, что произошло в Чечне, недостаточно нечаянного стечения обстоятельств. Нужен план, определяющий последовательность и характер шагов, которые могли к этому привести.

Кто мог составить подобный план?

Все эти вопросы возникнут потом. А в конце 1994 года далекий от политики прожженный вояка генерал Рохлин готовился к смертельной схватке и заботился лишь о том, что могло бы помочь выйти из нее с минимальными потерями. Генерал не верил в увещевания Грачева. Но знал, что в военном деле только результат может показать, кто прав, а кто нет. До этого прав лишь тот, у кого власть и право принимать решения.

Генерал и его подчиненные были тогда в числе немногих, кто умел сражаться и побеждать, кто сумел сохранить это умение и подготовиться к худшему, несмотря на все попытки убедить их в отсутствии опасности...

Самоуверенность, - говорит Рохлин, - чрезвычайно опасна. При отсутствии объективной информации о противнике, при непродуманности плана действий, при неразберихе в управлении она может обернуться трагедией. Я был уверен, что в Грозном нас ждут жестокие бои.

Кто и за что убил генерала Льва Рохлина?

23.09.2011 www.forum-orion.com 5558 170 59

Вокруг загадочной смерти генерала Льва Рохлина ходит множество сплетен, слухов, версий. Оно и понятно: боевой генерал, составлявший политическую конкуренцию Кремлю, был убит при весьма странных обстоятельствах. Спустя короткое время никому не известный Путин становится директором ФСБ, а затем и занимает Кремль. Связаны ли между собой эти события и кто стоит за убийством генерала Льва Рохлина, намеревавшегося отстранить Ельцина от власти? Об этом и пойдёт речь в статье.

Предлагаем Вашему вниманию также «ИСПОВЕДЬ ГЕНЕРАЛА РОХЛИНА»

Запись была сделана незадолго до убийства.

3 июля 1998 г., в 4 часа утра, на собственной даче в поселке Клоково под Наро-Фоминском был застрелен председатель Всероссийского движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» (ДПА) депутат Госдумы генерал Лев Яковлевич Рохлин.

Тут же СМИ поспешили озвучить бытовые версии: «убийца - жена Тамара Рохлина» («НГ», 4/07/1998), «его убил 14-летний сын» (!) и «отпечатки пальцев на пистолете ПСМ совпали с отпечатками пальцев жены» («Известия», 4/07/1998,- на самом деле следы были замыты!), «афёра с золотом» («Коммерсантъ-daily», 4/07/1998), «полуеврей сошелся с околочернесотенной публикой» («Сегодня», 4/07/1998) и т.д.

Лев Яковлевич любил простого человека и стремился, чтобы он стал хозяином своей жизни, своей страны и будущего своих детей. Потому и пользовался фантастической популярностью на «гражданке» и в войсках, где его любовно называли Батя. Он организовал Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки (ДПА), открыто призвав Ельцина добровольно уйти с поста президента. В ответ на всю страну прозвучало: «Мы сметем этих Рохлиных!..».

В убийстве мятежного генерала сразу обвинили его жену Тамару Павловну. На долгих полтора года ее упрятали в СИЗО. Зачем? Если есть доказательства - передавайте дело в суд. Но больную женщину гноили в переполненных душных камерах, в то время как дома без ласки и ухода страдал больной сын Игорь - пожизненный инвалид I группы. Хочешь к нему? Пиши «признательные показания», и мы тебя пощадим. Но она стояла на своем: «Не убивала». 18-месячный тюремный прессинг не сломил ее духа.

Кто укрывал киллеров?

К то же нажал курок пистолета у виска генерала в то роковое утро? Боясь правды и разоблачений, власти сделали «бытовой процесс» закрытым от общественности и прессы.

В своем последнем слове на суде 15 ноября 2000 г. эта истерзанная женщина сделала сенсационное заявление о своей поддержке стремления супруга «мирным путем сбросить кремлевских временщиков слезть с шеи замордованного народа».

Лева считал, - говорила она, - что подобные действия согласуются с уставом ООН, который одобряет даже восстание народа против тиранического государства. Прав был мой муж или нет, считая Ельцина и его правительство тираническим, антинародным, пусть судит народ российский. Я лично его поддерживала. Перед лицом неминуемой своей смерти заявляю сейчас еще раз - считаю, что мой муж, генерал Лев Рохлин, был прав.

Мой муж был убит, но не службами и людьми Ельцина, а собственными охранниками. Теперь это для меня очевидно. Огромная сумма денег, собранная со всей России единомышленниками Левы для финансирования акции по освобождению страны, пропала с дачи сразу после убийства мужа. А его охранник Александр Плескачев вскоре объявляется в новом качестве «нового русского» с московской пропиской, должностью начальника экономической охраны и даже учится в высшем учебном заведении и не скрывает от суда, что во всем ему помогла Генеральная прокуратура. Случай помог врагам моего мужа: обыкновенный уголовник Плескачев и его сообщники сделали «за них» гнусное дело…».

Для подобных утверждений оснований предостаточно. Трое «телохранителей» (охранник генерала, солдат - сторож дачи и водитель) так и не смогли ответить на элементарные вопросы адвокатов. Например, «Чем вы занимались в ночь убийства, и как могло случиться, что вы не слышали двух выстрелов, прогремевших в комнатах дачи?».

Все трое изворачивались, путались и врали так, что их причастность к убийству лидера ДПА становилась все более очевидной. Доводы подсудимой о том, что спящего мужа убили трое неизвестных в масках, а потом избили ее и пригрозили убить, если она не «возьмет вину на себя», остались неопровергнутым.

Я следил за этим процессом от начала и до конца, был на судебных заседаниях и раз писал, что «Семья», и без того не ожидавшая раскаяний державной подсудимой, опешила и расценила ее выступление как мятеж. Для меня несомненно, что именно по ее приказу судья Наро-фоминского горсуда Жилина приговорила Тамару Павловну к 8 годам колонии. При этом так не представила ни одного доказательства ее причастности к убийству супруга.

Уже находясь в «зоне», эта несломленная женщина с помощью адвоката А.Кучерены подала жалобу в Страсбургский суд по правам человека, чем вызвала поток язвительных комментариев в СМИ. Однако тот, рассмотрев дело «Рохлина против России» признал правоту ее жалобы и постановил взыскать с российских властей в пользу истицы 8 тысяч евро в качестве компенсации за моральный вред за незаконное уголовное преследование.

После всех протестов 7 июня 2001 г. Верховный суд РФ вынес вердикт: приговор в отношении осужденной Т.П.Рохлиной отменить как незаконный, необоснованный и несправедливый, а ее выпустить на свободу под подписку о невыезде. Все материалы дела возвратить в Наро-фоминский суд для повторного рассмотрения другим составом. Это решение можно было истолковать однозначно: вдова генерала невиновна, надо искать его настоящих убийц.

В ту же ночь, когда был убит генерал Рохлин, произошло покушение на его соратника главу юрфирмы «Профит» Юрия Маркина, занимавшегося хищением нефти целым рядом крупных компаний. Вскоре недалеко от Клокова в лесу у д. Фоминское были найдены 3 сильно обгоревших трупа мужчин крепкого телосложения 25-30 лет с пулевыми ранениями («Независимая газета», 7/07/1998). В российской печати не раз цитировалось заявление белорусского президента Александра Лукашенко 18/11/2000 г. о том, что он «за два дня предупреждал генерала Рохлина о готовящемся покушении». За сутки до убийства наружное наблюдение ФСБ за домом Рохлина внезапно сняли («Новые Известия», 8/07/1998). Замначальника ЦОС ФСБ Б. Неучев тогда заявил: «Мы имеем все основания утверждать: гибель генерала Рохлина не связана с его политической деятельностью» («Аргументы и факты», 13/07/1998). 27 ноября 1999 г. Михаил Полторанин в интервью «Комсомольской правде» сделал сенсационное признание: «Я знаю, кто убил Рохлина. Это не жена сделала...». В своем последнем слове на суде 15 ноября 2000 г. Тамара Рохлина открыто выступила в поддержку планов супруга «мирным путем сбросить кремлевских временщиков слезть с шеи замордованного народа».

По словам Рохлиной, «огромная сумма денег, собранная со всей России единомышленниками мужа для финансирования акции по освобождению страны, пропала с дачи сразу после убийства». В 2001 г., когда от имени президента РФ В.В. Путина ей предложили в Можайской колонии помилование, вдова генерала отвергла эту сделку с совестью, считая ее предательством дела, за которое боролся и отдал жизнь ее муж. В начале 2000-х гг. в СМИ впервые прозвучали версии о причастности новоизбранного президента Владимира Путина к устранению Льва Рохлина. И вот в своей книге 2010 г. Полторанин впервые назвал всех участников, о чем он поведал на пресс-конференции: «Я не мог сказать прямо, что Путин организовал убийство Рохлина, сразу подадут в суд и потребуют доказательств. Однако вся совокупность достоверно установленных событий и фактов вокруг этого убийства показывают, что это отнюдь не моя «догадка» или вольное «предположение». Решение об убийстве, я знаю точно, принимали на даче в своем узком кругу четыре человека - Ельцин, Волошин, Юмашев и Дьяченко. Хотели сначала поручить Савостьянову, руководителю московского ФСБ, но затем остановились на чекисте «с холодными рыбьими глазами», способному на все… И вряд ли случайно, что фактически сразу же после убийства Рохлина, главу тогдашнего ФСБ Ковалева ночью подняли с постели и в спешном порядке, всего в течение 20 мин., заставили в соответствии с Указом Президента передать свои полномочия вновь назначенному В. Путину. И это касалось мощнейшей спецслужбы в мире! За какие заслуги? И случайно ли все это?». Генерал Рохлин был застрелен 3 июля 1998 г. А 25 июля никому не известный Путин был назначен президентом Ельциным директором ФСБ…

По словам Полторанина, реальная власть в стране находится в руках «паханата» во главе с правящим тандемом Медведев- Путин. В своей книге Полторанин коснулся новоявленных российских олигархов, сколотивших баснословные состояния на грабеже общенародной собственности, в частности, ельцинский банкир Абрамович владеет многочисленными предприятиями, рудниками и шахтами, включая самую прибыльную из них в Междуреченске, и даже целым портом Находка. При этом все компании этого олигарха платят налоги с доходов по месту своей регистрации в Люксембурге. Путин, хорошо зная об этом, делает вид, что все в порядке. Не удивительно, что точно так поступают и другие российские олигархи, которые давным-давно заготовили себе «посадочные площадки» на Западе, как и высшие правительственные чиновники. Как считает Полторанин, Путин с Медведевым стали еще большими, чем Ельцин, прислужниками олигархии: «И президент, и премьер держат свои деньги в западных банках... Когда они приезжают на «восьмерки» или на «двадцатки», им прямо и бесцеремонно угрожают потерей их денег, если не станут делать то, что выгодно Западу.

Генерал-лейтенант и депутат Госдумы Лев Рохлин, отказавшийся в свое время от звания Героя России за «гражданскую войну в Чечне», развил в 1997-1998 годах настолько бурную оппозиционную деятельность, что испугал этим и Кремль, и других оппозиционеров. «Мы сметем этих Рохлиных!» — бросил в сердцах Борис Ельцин, а депутаты от КПРФ поспособствовали смещению мятежника с поста главы парламентского комитета по обороне.

В Госдуму боевой генерал, штурмовавший Грозный в первую чеченскую кампанию, попал по спискам вполне официозного движения «Наш дом — Россия». Но быстро разошелся со слабой партией власти во взглядах (главу НДР Черномырдина Рохлин в кругу своих соратников называл не иначе как «пауком»), покинул фракцию и создал Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки (ДПА).

В оргкомитет движения вошли бывший министр обороны Игорь Родионов, бывший командующий ВДВ Владислав Ачалов, экс-глава КГБ Владимир Крючков и еще ряд не менее примечательных отставников, обладающих заметным влиянием и связями в среде силовиков.

Потом были поездки по регионам, персональный самолет, услужливо предоставленный кем-то из руководителей военно-промышленного комплекса, встречи с губернаторами, забитые до отказа залы в крупных городах и самых отдаленных воинских гарнизонах.

— Я с Рохлиным был в нескольких командировках — в Казани, других местах, — вспоминал генерал Ачалов, — слышал выступления, видел, как его воспринимают. Выражался он предельно жестко. Услышать такое сегодня от федерального депутата немыслимо. И все его тогда испугались — не только Кремль, но и КПРФ, ЛДПР…

— Бывали моменты, что мы очень узким кругом собирались у него на даче, нас было буквально пять-шесть человек, — продолжал Ачалов. — Конечно, первоначально не было планов вооруженного захвата власти, вооруженного восстания. Но потом жизненная обстановка к этому подтолкнула. Потому что чехарда в государстве набирала темпы, росла просто катастрофически быстро. Вы же помните 1998 год? С весны премьером был мальчик Кириенко, а в августе случился дефолт. Вот и представьте себе, что случилось бы, если б Рохлина не убили в июле. Вариант привлечения армии был вовсе не исключен.

О каких-то дополнительных подробностях Ачалов рассказывать не стал. Обронив, однако, что Рохлин «в любых вопросах мог опереться на волгоградский 8-й корпус». Этим корпусом Рохлин командовал с 1993 года. С ним он прошел «первую чеченскую». И даже когда стал депутатом, уделял ему совершенно особое внимание: регулярно встречался с офицерами, лично курировал вопросы перевооружения и оснащения корпуса, превратив его в одно из наиболее боеспособных соединений.

— Года через два после смерти Рохлина я разговаривал с офицерами этого волгоградского корпуса, они мне кое-что рассказывали, и, исходя из этих рассказов, там действительно могло что-то получиться, — уверяет нас и глава «Союза офицеров» Станислав Терехов, тоже одно время входивший в окружение Рохлина.

Движение Рохлина, учредительный съезд которого прошел в 1997 году в Москве, настолько быстро приобрело такой размах, что в воинских частях раздавались предложения єначать массовое действие по принятию на офицерских собраниях частей обязательств верности генералу Рохлину с призывом к нему возглавить движение военнослужащих, работников военно-промышленного комплекса страны и других граждан России, в соответствии с конституционными нормами Российской Федерации, по спасению государства от разрушения.

Сторонники Рохлина полагали, что если эти законные действия граждан примут массовый характер и затронут до 70 процентов личного состава наиболее важных частей силовых структур, общественных движений и организаций, то в стране сложатся объективные предпосылки вынесения вотума недоверия политике руководства страны в соответствии с Конституцией РФ. Имея такую организованную поддержку народа, Федеральное Собрание будет в состоянии, не испытывая давления со стороны исполнительной власти, отрешить президента от власти и провести новые президентские выборы. Лев Рохлин мог бы стать президентом России, потому что само время должно было выдвинуть такого лидера, который поведет политику восстановления разрушенной страны. В этом смысле Льва Яковлевича Рохлина - человека с еврейской фамилией, еврейской кровью и истинного патриота России - стране послал сам Бог - его правление не имело бы тех сомнительных уклонов, которыми страдает правление президента Путина, вынужденного в конечном итоге действовать в интересах восстановления разрушенной страны. Однако за Львом Рохлиным, в отличие от большинства российских политиков, не стояло никого, кроме честных людей. Он не был ставленником ни одного из бандитских кланов.

Рохлина убили, а "демократическая" пресса, не в силах придумать ни одного существенного обвинения генералу, постаралась сделать все, чтобы изгнать его имя из памяти людей. Давайте вспомним Льва Рохлина добрым словом.

Известный отечественный военный и политический деятель. Был депутатом Государственной думы второго созыва, с 1996-го по 1998 год возглавлял думский комитет по обороне. Получил воинское звание генерал-лейтенанта. В 1998 году был найден убитым на собственной даче в Подмосковье. По официальной версии, его застрелила жена, однако существует ряд конспирологических версий, связанных с тем, что генерал был одним из лидеров оппозиции в те годы, по некоторым сведениям, он готовил государственный переворот в стране с целью сместить с поста президента Бориса Ельцина и установить военную диктатуру.

Биография офицера

Лев Рохлин родился в 1947 году. Он появился на свет в небольшом городке Аральске на территории Казахской ССР. В семье его отца, участника Великой Отечественной войны, было трое детей, герой нашей статьи оказался самым младшим из них. Старшего брата звали Вячеславом, а сестру - Лидией.

Считается, что его отец был евреем по национальности. Льва Рохлина вместе с братом и сестрой воспитывала одна мать, папа героя нашей статьи бросил семью, когда младшему сыну было восемь месяцев.

По другим сведениям, его арестовали и сослали в ГУЛАГ, где он и умер. Ксения Ивановна Гончарова, мать героя нашей статьи, одна растила троих детей.

В конце 50-х семья переехала в Ташкент. Лев Рохлин учился в школе № 19 в районе Старого города на Шейхантахуре. Получив среднее образование, отправился работать на авиазавод, после этого его призвали в армию.

Высшее образование Лев Рохлин получил в общевойсковом командном училище в Ташкенте. Окончил его с отличием, как и все другие учебные заведения, в которых учился на протяжении своей жизни.

Служба в армии

После Ташкентского военного училища героя нашей статьи отправили в Германию, он проходил службу в группе советских войск в районе города Вурцена на базе мотострелкового полка.

Позже прошел обучение в военной академии имени Фрунзе. Оттуда его направили в Заполярье. На разных этапах военной биографии Лев Рохлин служил в Туркестанском, Закавказском военных округах, был заместителем командира корпуса в Кутаиси.

Война в Афганистане

В 1982 году Льва Рохлина, фото которого есть в этой статье, отправили служить в Афганистан, куда несколькими годами ранее были введены советские войска.

Поначалу он направился в город Файзабад, расположенный в провинции Бадахшан, где стал руководить мотострелковым полком.

Летом 1983 года он был отправлен в отставку с поста командира за неудачную военную операцию, по крайней мере, командование ее оценило неудовлетворительно. Его отправили на пост заместителя командира другого мотострелкового полка, который базировался в городе Газни. В должности ему удалось восстановиться достаточно быстро, на это потребовалось меньше года.

Находясь в Афганистане, Рохлин дважды был ранен. После ранения, полученного в октябре 1984 года, его эвакуировали в Ташкент. Поправившись, он остался там командовать полком, а затем дивизией.

В 1990 году именно Рохлин был во главе 75-й мотострелковой дивизии, которую передали из Закавказского военного округа, относившегося к Министерству обороны, в состав пограничных войск КГБ СССР.

В окончил с отличием военную академию Генерального штаба. Сразу после этого его назначили командующим Восьмого армейского корпуса в Волгограде, параллельно он руководил Волгоградским гарнизоном.

В Чечне

В декабре 1994 года Рохлин был назначен руководителем армейского корпуса на территории Чечни.

Именно под командованием героя нашей статьи производился штурм нескольких районов Грозного в ходе одной из самых известных операций Первой чеченской войны в конце 1944-го - начале 1995 года. В частности, Рохлин руководил штурмом президентского дворца.

В середине января 95 года генерал-лейтенанту Льву Рохлину и генералу Ивану Бабичеву поручили наладить контакты с чеченскими полевыми командирами, чтобы прекратить огонь.

Вернувшись из командировки в Чечню, Рохлин поразил многих сослуживцев и общественность, отказавшись принимать звание Героя России за участие в штурме Грозного и минимальные потери, понесенные в ходе этой операции. Он заявил, что полководцы не должны искать свою славу в гражданской войне, а Чечня - главная беда России.

Политическая карьера

Рохлин был членом общероссийской политической организации "Наш дом - Россия". В сентябре 1995 года он занял третье место в предвыборном партийном списке.

В декабре того же года стал депутатом Государственной думы второго созыва. В результате голосования "Наш дом - Россия" заняла второе место, набрав более 10 % голосов. Руководил движением НДР проиграл только коммунистам, которых поддержали более 22 % избирателей.

В январе 1996 года он вступил в соответствующую фракцию, возглавил думский комитет по обороне.

Собственное политическое движение

В сентябре 1997 года Рохлин объявил о выходе из блока "Наш дом - Россия" и создании собственного политического движения, которое получило название "Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки", сокращенно - ДПА.

Помимо самого Рохлина в руководство ДПА вошли экс-министр обороны Игорь Родионов, бывшие руководители КГБ и командующий ВДВ Владислав Ачалов. В мае 1998 года его отстранили от должности председателя думского комитета по обороне.

ДПА Рохлина придерживалось идеологии милитократии. После убийства героя нашей статьи его возглавляли Виктор Илюхин, Владимир Комоедов, Виктор Соболев.

На выборах в Государственную думу в 1999 году ДПА участвовало в качестве избирательного блока. Первые места в партийном списке заняли Илюхин, Макашов и Савельев. Блок занял 15-е место по итогам голосования, заручившись поддержкой только половины процента избирателей. Его участники не получили ни одного мандата в Государственной думе.

В оппозиции к власти

В 1997-1998 годах именно Рохлин считался одним из главных оппозиционеров в России. В частности, издание "Русский репортер", ссылаясь на его сослуживцев и друзей, утверждало, что герой нашей статьи готовил в стране заговор, целью которого было свержение президента страны Бориса Ельцина и установление военной диктатуры.

Один из его соратников даже описывал план, по которому должно было осуществиться отстранение от власти самого Ельцина и его окружения. Предполагалось устроить массовый митинг с требованием отправить в отставку главу государства и правительство, которые были крайне непопулярны в народе. Было известно, что у Ельцина в то время было твердое решение в отставку не уходить. Вспоминая о событиях в Москве 1993 года, когда был устроен штурм парламента, заговорщики опасались нарушения Конституции и применения силы против митингующих.

Поэтому при возникновении подобной угрозы планировалось ввести войска в столицу для их защиты. Отмечалось, что Ельцин проводил активную "чистку" армии, но все-таки Рохлину удалось найти большое количество командиров, которые пообещали ему поддержку при подобном сценарии. Считается, что поддержку генералу предлагал даже олигарх Гусинский, который хотел профинансировать покушение на Ельцина. Но Рохлин отказался от этого плана.

При этом, по данным генерала Рохлин все-таки использовал деньги группы "Мост", принадлежавшей Гусинскому, финансируя проведение встреч с общественностью, а также для оперативного перемещения по регионам на самолете. Убийство Рохлина смешало все карты, но попытка провести импичмент все же была осуществлена, правда, неудачно. Возможно, что вся эта ситуация в будущем повлияла на решение Ельцина уйти в отставку в конце 1999 года.

Убийство

Рохлин был обнаружен мертвым на своей даче в Наро-Фоминском районе в ночь на 3 июля 1998 года. По официальной версии правоохранительных органов, в спящего генерала выстрелила его жена Тамара из-за семейной ссоры.

В ноябре 2000 года суд признал жену Льва Рохлина виновной в его умышленном убийстве и приговорил к 8 годам лишения свободы. Однако затем приговор был отменен, а дело отправили на новое рассмотрение.

В 2005 году Тамара Рохлина обратилась в по правам человека с жалобой на большой срок предварительного заключения и затягивание рассмотрения ее дела. Жалоба была официально удовлетворена, ей присудили компенсацию в размере восьми тысяч евро.

Новое рассмотрение дела завершилось в Наро-Фоминском городском суде в ноябре 2005 года. Суд повторно признал ее виновной в убийстве генерала, приговорив к четырем годам лишения свободы условно с испытательным сроком в два с половиной года.

На этапе расследование этого уголовного дела многие эксперты отмечали большое количество несостыковок. Например, неподалеку от места преступления в лесополосе были обнаружены три обгоревших трупа. По официальной версии, они погибли незадолго до убийства генерала своей женой, никакого отношения к этому делу не имеют. При этом по конспирологической версии, которой придерживается большинство сторонников Рохлина, это настоящие убийцы офицера, которые были ликвидированы спецслужбами, связанными с Кремлем.

По версии, выдвинутой самой супругой генерала, в его убийстве могли быть замешаны охранники Рохлина. Якобы они пошли на преступление из-за крупной суммы денег, которая хранилась в доме и должна была быть направлена на деятельность ДПА.

В своих воспоминаниях один из бывших соратников Бориса Ельцина Михаил Полторанин утверждает, что решение о физической ликвидации Рохлина было принято на самом высоком уровне. Решение принимал узкий круг лиц, в который входили Ельцин, Юмашев, Волошин и Дьяченко.

Личная жизнь

Семья Льва Рохлина не была большой. Помимо жены Тамары это еще двое детей - сын Игорь и дочь Елена. Дочь Льва Яковлевича Рохлина стала одной из тех, кто открыто заговорил о причастности властей к смерти ее отца.

Весной 2016 года она дала расширенное интервью, в котором прямо заявила, что ее отец готовил военный переворот в стране. Она рассказала, что в настоящее время живет в Москве, неподалеку от нее - мама и брат.

У самой Елены - инвалидность, она воспитывает двух детей - 23-летнюю дочь и 12-летнего сына. Все свободное время она посвящает общественное деятельности, состоит в "Русском национальном фронте". Елена отмечает, что столкнулась с тем, что у русских националистов отсутствуют СМИ, своя правозащитная база, в этом она пытается им помочь. Ходит на суды, активно освещает процессы.

Вместе с другими активистами был организован Фонд поддержки русских политзаключенных. Среди тех, кому Елена и ее единомышленники собираются помогать, - Владимир Квачков, в настоящее время он находится в заключении по обвинению в терроризме и организации в России вооруженного мятежа.

По словам Елены, ее отец поразился, когда увидел, насколько объемным в стране было воровство, особенно много информации стало поступать после его избрания в Государственную думу. Супруг Елены, помощник Рохлина Сергей Абакумов, по ее словам, был посвящен в детали готовящегося переворота.

К тому же сам Рохлин якобы знал о готовящемся на него покушении. Он даже собирался это озвучить, чтобы хоть как-то себя обезопасить, но не успел. Через несколько дней после его смерти было запланировано выступление генерала в Государственной думе по поводу урановой сделки. Уран, по его мнению, российское правительство продало за бесценок.

Еще одна версия смерти героя нашей статьи связана с сыном Льва Рохлина. По некоторым данным, он также может быть причастен к убийству отца. По крайней мере, такие предположения высказывались непосредственно после этой трагедии.

Осенью 2000 года во время процесса над Тамарой Рохлиной она сделала сенсационное заявление в суде о том, что в ночь убийства ее мужа в доме находился еще один человек, который ранее не фигурировал в деле, но сможет пролить свет на произошедшее. Однако он так и не был представлен суду.

Некоторые журналисты тогда отмечали, что сын Льва Рохлина сразу после убийства отца был отправлен к близким родственникам. Как стало известно, Игорь страдает нервным заболеванием, якобы неоднократно уже угрожал отцу убийством. В связи с этим возникла версия, что его недуг развился в серьезное психическое заболевание, которое и привело к трагедии. В этом случае объяснялось бы противоречивое поведение его матери. Дело в том, что сразу после смерти генерала Тамара Рохлина признала себя виновной, но после заявила, что это дело рук неизвестных убийц, которые заставили ее себя оговорить.

Дети Льва Рохлина еще на протяжении долгого времени оставались под пристальным наблюдением общественности и средств массовой информации. С тех пор прошло более 20 лет, но до сих пор так и нельзя с уверенностью заявить, кто же убил Рохлина.

Биография генерала

Возможность познакомиться с деталями судьбы героя нашей статьи появилась в 1998 году. Именно тогда Андрей Владимирович Антипов издал книгу "Лев Рохлин. Жизнь и смерть генерала".

На 400 страницах автор дает оценку противоречивой и неоднозначной фигуре офицера, который принял участие во всех военных конфликтах последних лет, постоянно выделялся среди окружающих своим авторитетом и неординарными заявлениями.

В книге о Льве Рохлине автор пытается подвести своеобразную черту под его жизнью, объективно рассказать о его судьбе, дать ответ на загадку его таинственной смерти. Настоящий окопный генерал нашел свое место в современной российской политике, не боясь никаких опасностей и трудностей, всегда действовал напролом. В книге "Лев Рохлин. Жизнь и смерть генерала" автор отмечает, что его карьера оборвалась на взлете, всего в 51 год. Скорее всего, разгадать тайну его смерти так никому не удастся, потому что уж очень многим он был неудобен, слишком большое число самых различных политиков и влиятельных лиц были заинтересованы в его смерти.

В книге подробно рассказывается о начале карьеры генерала, когда он превращался в пехотинца или десантника, получал смертельный урок от жизни, воевал в Афганистане, командовал дивизией в Тбилиси в 1991 году, затем участвовал в борьбе с вооруженными бандформированиями на территории Чеченской Республики.

Исследователь его жизненного пути пытается дать ответ на вопрос, как боевой генерал принял решение пойти в политику, какую работу проводил, будучи депутатом Государственной думы. Его друзья и знакомые утверждают, что именно в парламенте он осознал, что без глобальных и коренных изменений помочь армии и военно-промышленному комплексу России никогда не удастся. Он понимал, что в экономически слабом государстве не может существовать сильной и достойной армии. К лету 1998 года он фактически был во главе мощного и массового протестного движения, политические митинги с требованием отставки непопулярных президента и правительства могли начаться буквально в любой момент. Многие современные исследователи соглашаются, что народ увидел в Рохлине лидера, который мог повести за собой.

В последние свои годы Лев Рохлин вел активную политическую пропаганду, призывая Ельцина добровольно уйти с поста. Но президент совершенно не планировал покидать своего кресла несмотря на собственную колоссальную непопулярность в народе. Коалиция готовила план импичмента Ельцина, о чем рассказал работник Комитета безопасности В. Илюхин.

У Рохлина было много единомышленников. По словам, генерала Лебедя, медиа-магнат Владимир Гусинский якобы предлагал депутату деньги для организации покушения на президента. Лев Яковлевич отказался. Он слишком верил в то, что к любому решению можно прийти честным и законным путем. Незадолго до гибели генерала в его адрес прозвучали зловещие слова: «Мы сметем с пути всех этих Рохлиных!»

Затем произошло это убийство. Оно должно было положить конец кампании против Ельцина. Дальнейшее обвинение и давление на супругу генерала с целью заставить ее взять на себя вину только подтверждает то, что в убийстве депутата был замешан Кремль. Сама Тамара Рохлина так и не признала своей вины.

При этом она не верит, что мужа могли убрать госслужбы («люди Ельцина»). Объясняет произошедшее банальным воровством. Якобы охранники генерала или связанные с ними люди украли у покойного деньги, которые были приготовлены на финансирование антипрезидентской кампании.

Эхо выстрела, оборвавшего жизнь генерала Льва Рохлина, будет звучать еще очень долго. На небосклоне общественной жизни России последних лет фигура Рохлина выделялась своей неординарностью и авторитетом, чтобы вот так сразу подвести черту под его жизнью и загадочными обстоятельствами смерти. Боевой "окопный" генерал, он и в политике действовал как солдат - прямо и честно, не страшась трудностей и презирая опасность. Жизнь Рохлина оборвалась на взлете. Он был слишком неудобен, в его устранении были заинтересованы многие влиятельные лица. Рохлин знал об этом интересе и неоднократно говорил о нем..

ПРЕДИСЛОВИЕ

Книга эта была фактически написана до трагической гибели генерала Рохлина. Лев Яковлевич прохладно относился к идее написания книги о нем. И, прочитав рукопись, приложил все силы, чтобы в книгу вошли имена как можно большего числа людей, с которыми ему пришлось служить и воевать. Наш последний разговор на эту тему состоялся за две недели до смерти генерала.

После гибели Льва Яковлевича автор не стал изменять ничего, что говорило бы о генерале в прошедшем времени. Других существенных изменений по тексту, который был на тот момент, тоже не делалось. Ведь автор практически во всех оценках опирался на мнение генерала. И нельзя было допустить, чтобы это мнение, даже из лучших побуждений, было подвержено вольному толкованию. А авторские оценки личности самого Рохлина остались неизменны. Разве что негатив сегодня воспринимается по-другому и кажется не столь значительным, как казался при жизни Льва Яковлевича. Масштаб этой личности с каждым днем, отдаляющим нас от него, становится все более понятным: "Лицом к лицу - лица не увидать, - говорил поэт. - Большое видится на расстоянье".

Российскому обществу, к сожалению, еще только предстоит в полной мере осознать, кем был генерал Рохлин и какую часть самого общества он представлял.

Сегодня мы пока недооцениваем биографии людей. Все время ищем что-то особенное, что сами ни понять, ни почувствовать не можем. Мы впадаем в отчаяние, когда люди, на которых мы надеялись, которым верили, которых успели даже полюбить, вдруг оказываются на деле совсем другими. Последние годы эти разочарования преследуют нас постоянно.

Секрет наших разочарований прост: мы мало знаем биографии наших героев. Ведь если разобраться, то сегодня среди известных в стране политиков не много тех, чья жизнь могла бы стать примером для подражания. Большинство из сегодняшних политических кумиров скользили по жизни легко и непринужденно. Судьба не била их, не ломала, не проверяла на прочность их характеры и убеждения. Верхом их мужества были какие-нибудь "крутые" словечки, сказанные в очередном интервью или на разрешенном митинге. В лучшем случае они расхрабрились до участия в каких-нибудь авантюрах, итог которых известен и может вызывать лишь чувство сожаления.

Что касается лиц, наделенных сегодня государственной властью (имеются в виду члены правительства), то их биографии практически неизвестны обществу, а если и известны, то ничего, кроме недоумения, вызвать не могут. Это биографии заурядных чиновников, знающих жизнь по газетам, а свою работу по учебникам. На их счету нет ничего построенного, в их жизни нет ничего пережитого, в их судьбах нет того, что могло бы вызвать интерес и подсказать, что от этих людей можно ожидать.

Не лучше обстоит дело и в среде профессиональных военных. Но тут две составляющих. Во-первых, политика нынешнего руководства страны привела к тому, что о людях в погонах сегодня судят либо по тем, кто в центре Москвы стреляет из танков по гражданам своей страны, либо по тем, кто настроил себе многоэтажные особняки и ездит на "Мерседесах". Но чаще по тем, кто безропотно скулит у пустых касс частей и подразделений, клянча деньги на прокорм своих семей. А во-вторых, сами военные, несмотря на отнюдь не легкие судьбы, умудрились по-своему приспособиться к нынешней жизни. Приспособиться так, что уже мало кто верит, что военная служба закаляет характеры и формирует личности.

На этом фоне жизнь и судьба генерала Льва Рохлина - почти легенда. В его жизни было все - и боль потерь, и горечь разочарований. Был тяжелый труд, полный опасностей, и радость побед. Была борьба, была любовь. Были ошибки и заблуждения. Было все.

Не было только одного - предательства. Он никогда не изменял своей вере в Россию, в ее народ и в их лучшую долю. Он отдавал всего себя служению этой вере. И никогда не подстраивался под обстоятельства, которые навязывала жизнь.

Придя в политику в прямом смысле из окопов, Рохлин с поразительной быстротой стал одной из самых заметных политических фигур России. И это при том, что к тому времени казалось: все места на политическом поле уже заняты, все роли распределены. Генерал сломал это представление, и вскоре всем стало понятно: армия, несмотря на все свои проблемы, дала стране нового лидера всероссийского масштаба, лидера, сумевшего дать людям надежду, вселить веру и побудить к действиям. В то же время это напугало тех, кто давно обосновался на политической кухне и занял места в структурах власти. Рохлина в равной степени любили и ненавидели. Он стал единственным из политиков, кого Борис Ельцин обещал "смести". И единственным, чья смерть, несмотря на все разговоры о том, как она наступила, обнажила всю жестокость политического противостояния в стране.

Впервые о генерале я написал в 1995 году в девятом номере журнала "Воин", известного большинству читателей как "Советский воин". Очерк назывался "Профессионал".

Тогда Лев Яковлевич еще не был широко известен в стране и армии. Но о нем уже говорили.

Мне, автору этого очерка, хотелось донести до читателей образ российского генерала, человека необычной и трудной судьбы, сложного характера и неукротимой энергии. Образ, резко контрастирующий с тем, который сложился в российском общественном сознании за последние годы и о котором мы говорили...

Такую возможность давала не только война в Чечне, где Рохлин проявил недюжинные командирские способности, но и личность самого генерала, жизнь которого полна событий, прямо связанных с судьбой страны и ее армии.

В предлагаемой вашему вниманию книге сделана попытка продолжить этот рассказ. Но в основу положен качественно иной материал, который удалось собрать за прошедшие годы.

И главные из этих материалов касаются "странной" войны на Кавказе. Войны, которая раскрыла все язвы российского общества последнего десятилетия. Войны, ставшей результатом безответственной политики властей, порочности созданной ими системы управления государством. И наконец, войны, продемонстрировавшей организационный и технический развал Российской Армии, разложение нравственных устоев, на которых она держалась испокон веку.

В первой части книги рассказывается о том пути, который Лев Рохлин прошел до чеченских событий, о том, как формировался характер будущего генерала, его взгляды и привычки, как приобретался боевой опыт.

Во второй части книги мы с помощью генерала Рохлина подробно остановимся на событиях, происходивших в Чечне в декабре 1994 - феврале 1995 года. Расскажем о том, как шли боевые действия в Грозном и что происходило накануне его штурма. При этом мы в первую очередь будем говорить о чисто военных вопросах, о проблемах управления и взаимодействия войск в частности и силовых структур в целом. Эти вопросы мало изучены и практически не освещены в средствах массовой информации. А потому мало кто представляет, в чем состояли конкретные причины поражения армии на первом и втором этапе военной операции, как и в чем проявлялись пороки системы управления войсками и их подготовки в последние годы.