Советские генералы попавшие в плен. Генералы погибшие солдатской смертью

За годы Великой Отечественной войны в советский плен попало около трех с половиной миллионов солдат, которых позднее судили за различные военные преступления. В это число вошли как военные вермахта, так и их союзники. При этом больше двух миллионов - немцы. Практически все они были признаны виновными и получили значительные тюремные сроки. Среди пленных попадалась и "крупная рыба" - высокопоставленные и далеко не рядовые представители немецкой военной элиты.

Впрочем, подавляющее большинство из них содержалось во вполне приемлемых условиях и смогло вернуться на родину. Советские войска и население относились к поверженным захватчикам вполне терпимо. "РГ" рассказывает о самых высокопоставленных офицеров вермахта и СС, которые прошли советский плен.

Фельдмаршал Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс

Паулюс был первым из немецких высших военных чинов, попавшим в плен. Вместе с ним во время Сталинградской битвы были схвачены все члены его штаба - 44 генерала.

30 января 1943-го года - за день до полного краха окруженной 6-й армии - Паулюсу был присвоен чин генерал-фельдмаршала. Расчет был простой - ни один высший командующий за всю историю Германии не сдавался в плен. Тем самым фюрер намеревался подтолкнуть своего новоиспеченного фельдмаршала к продолжению сопротивления и, как следствие, самоубийству. Поразмыслив над подобной перспективой, Паулюс решил по-своему и приказал прекратить сопротивление.

Несмотря на все слухи о "зверствах" коммунистов по отношению к пленным, обходились с захваченными генералами весьма достойно. Всех сразу доставили в Московскую область - в Красногорский оперативный пересыльный лагерь НКВД. Чекисты намеревались перетянуть высокопоставленного пленника на свою сторону. Впрочем, довольно долго Паулюс сопротивлялся. На допросах он заявлял, что навсегда останется национал-социалистом.

Есть мнение, что Паулюс явился одним из создателей Национального комитета "Свободная Германия", который сразу развернул активную антифашистскую деятельность. На самом деле, когда в Красногорске был создан комитет, Паулюс со своими генералами уже находился в генеральском лагере в Спасо-Евфимьевом монастыре в Суздале. Работу комитета он сразу расценил как "предательство". Генералов, которые согласились сотрудничать с Советами, он назвал изменниками, которых "не может более считать своими товарищами".

Изменил Паулюс свою точку зрения лишь в августе 1944-го года, когда подписал обращение "К военнопленным немецким солдатам, офицерам и к немецкому народу". В нем он и призвал к устранению Адольфа Гитлера и прекращению войны. Сразу после этого он вступил в антифашистский "Союз немецких офицеров", а затем и в "Свободную Германию". Там он вскоре стал одним из наиболее активных пропагандистов.

О причинах столь резкой смены позиции историки спорят до сих пор. Большинство связывают это с поражениями, которые к тому времени потерпел Вермахт. Потеряв последнюю надежду на успех Германии в войне, бывший фельдмаршал и нынешний военнопленный решил встать на сторону победителя. Не стоит отметать и усилия сотрудников НКВД, которые методично работали с "Сатрапом" (псевдоним Паулюса). К концу войны про него практически забыли - помочь он уже особо ничем не мог, фронт вермахта и так трещал на Востоке и на Западе.

После разгрома Германии Паулюс пригодился вновь. Он стал одним из основных свидетелей советского обвинения на Нюрнбергском процессе. По иронии судьбы, именно плен, возможно, спас его от виселицы. До своего пленения он пользовался огромным доверием фюрера, его даже пророчили на место Альфреда Йодля - начальника штаба оперативного руководства Верховного командования вермахта. Йодль, как известно, стал одним из тех, кого трибунал приговорил к повешению за военные преступления.

После войны Паулюс вместе с другими "сталинградскими" генералами продолжал находиться в плену. Большинство из них были освобождены и вернулись в Германию (в плену умер только один). Паулюса же продолжали держать на даче в подмосковном Ильинске.

Вернуться в Германию он смог только после смерти Сталина в 1953-м году. Тогда по приказу Хрущева бывшему военному выделили виллу в Дрездене, где он и умер 1 февраля 1957-го года. Показательно, что на его похоронах, кроме родных, присутствовали лишь партийные руководители и генералы ГДР.

Генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах

Аристократ Зейдлиц в армии Паулюса командовал корпусом. В плен сдался в тот же день, что и Паулюс, правда на другом участке фронта. В отличие от своего командующего на сотрудничество с контрразведкой пошел практически сразу. Именно Зейдлиц стал первым председателем "Свободной Германии" и Союза немецких офицеров. Он даже предлагал советским властям сформировать из немцев части для борьбы с фашистами. Правда, в качестве военной силы пленных уже не рассматривали. Их использовали только для пропагандистской работы.

После войны Зейдлиц оставался в России. На подмосковной даче он консультировал создателей фильма о Сталинградской битве и писал воспоминания. Несколько раз просил о репатриации на территорию советской зоны оккупации Германии, однако каждый раз получал отказ.

В 1950-м году был арестован и приговорен к 25 годам лишения свободы. Бывшего генерала содержали в одиночной камере.

Свободу Зейдлиц получил в 1955-м году после визита в СССР канцлера ФРГ Конрада Аденауэра. После возвращения вел затворнический образ жизни.

Генерал-лейтенант Винценц Мюллер

Для некоторых Мюллер вошел в историю в роли "немецкого Власова". Он командовал 4-й немецкой армией, которая была полностью разгромлена под Минском. Сам Мюллер попал в плен. С первых же дней в качестве военнопленного присоединился к работе Союза немецких офицеров.

За какие-то особые заслуги он не только не был осужден, но и сразу после войны вернулся в Германию. Это еще не все - его назначили заместителем министра обороны. Таким образом, он стал единственным крупным командиром вермахта, который в армии ГДР сохранил свой чин генерал-лейтенанта.

В 1961 году Мюллер упал с балкона своего дома в пригороде Берлина. Некоторые утверждали, что это было самоубийство.

Гросс-адмирал Эрих Йоханн Альбер Редер

До начала 1943-го года Редер был одним из самых влиятельных военных Германии. Он занимал пост командующего кригсмарине (немецкого военно-морского флота). После целой серии неудач на море был снят с должности. Получил место главного инспектора флота, однако реальных полномочий не имел.

Эрих Редер попал в плен в мае 1945 года. На допросах в Москве рассказал обо всех приготовлениях к войне и дал подробные показания.

Первоначально СССР намеревался сам судить бывшего гросс-адмирала (Редер - один из немногих, кого не рассматривали на конференции в Ялте, где обсуждали вопрос о наказании военных преступников), однако позднее было принято решение о его участии в Нюрнберском процессе. Трибунал приговорил его к пожизненному лишению свободы. Сразу после оглашения приговора потребовал заменить наказание на расстрел, но получил отказ.

Вышел на свободу из тюрьмы Шпандау уже в январе 1955 года. Официальной причиной стало состояние здоровья заключенного. Болезнь не помешала ему написать мемуары. Умер в Киле в ноябре 1960-го года.

Бригадефюрер СС Вильгельм Монке

Командир 1-й танковой дивизии СС "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер" - один из немногих генералов СС, попавших в плен к советским войскам. Подавляющее число эсэсовцев пробивались на запад и сдавались американцам или англичанам. 21 апреля 1945-го года Гитлер назначил его командиром "боевой группы" для обороны рейхсканцелярии и бункера фюрера. После краха Германии пытался со своими солдатами прорваться из Берлина на север, но был взят в плен. К тому времени практически вся его группа была уничтожена.

После подписания акта о капитуляции Монке доставили в Москву. Там он содержался сначала в Бутырке, а затем в Лефортовской тюрьме. Приговор - 25 лет лишения свободы - услышал лишь в феврале 1952-го года. Срок отбывал в легендарном СИЗО №2 города Владимира - "Владимирском централе".

Бывший генерал вернулся в Германию в октябре 1955-го. На родине работал торговым агентом по продаже грузовиков и прицепов. Умер совсем недавно - в августе 2001-го года.

До конца жизни считал себя обыкновенным солдатом и активно участвовал в работе различных объединения военнослужащих СС.

Бригадефюрер СС Хельмут Беккер

Эсэсовца Беккера привело в советский плен место службы. В 1944-м году он был назначен командиром дивизии "Тотенкопф" ("Мертвая голова"), став ее последним командующим. По договору между СССР и США все военнослужащие дивизии подлежали передаче советским войскам.

Перед разгромом Германии Беккер, будучи уверенным, что на востоке его ждет только смерть, попытался прорваться на запад. Проведя свою дивизию через всю Австрию, он капитулировал лишь 9 мая. Уже через несколько дней оказался в Полтавской тюрьме.

В 1947-м году предстал перед военным трибуналом войск МВД Киевского военного округа и получил 25 лет лагерей. По всей видимости, как и все другие немецкие военнопленные мог вернуться в Германию в середине 50-х. Однако стал одним из немногих высших военных командиров немецкой германии, погибших в лагере.

Причиной гибели Беккера стал не голод и непосильная работа, что было обычным делом в лагерях, а новое обвинение. В лагере его судили за саботаж строительных работ. 9 сентября 1952-го года был приговорен к смертной казни. Уже 28 февраля следующего года был расстрелян.

Генерал артиллерии Гельмут Вейдлинг

Командующий обороной и последний комендант Берлина попал в плен во время штурма города. Поняв бессмысленность сопротивления, отдал приказ о прекращении боевых действий. Старался всячески сотрудничать с советским командованием и лично подписал акт о капитуляции берлинского гарнизона 2 мая.

Спастись от суда ухищрения генерала не помогли. В Москве содержался в Бутырской и Лефортовской тюрьмах. После этого был переведен во Владимирский централ.

Приговор последнему коменданту Берлина вынесли в 1952-м году - 25 лет лагерей (стандартный приговор для нацистских преступников).

Выйти на свободу Вейдлингу уже не удалось. Он умер от сердечной недостаточности 17 ноября 1955-го года. Похоронен на тюремном кладбище в безымянной могиле.

Обергруппенфюрер СС Вальтер Крюгер

С 1944-го года Вальтер Крюгер возглавлял войска СС в Прибалтике. Продолжал сражаться до самого конца войны, но в конце концов попытался прорваться в Германию. С боями дошел практически до самой границы. Однако 22 мая 1945-го группа Крюгера налетела на советский патруль. В бою погибли практически все немцы.

Самого Крюгера удалось взять живым - после ранения он находился без сознания. Однако допросить генерала не удалось - придя в себя, он застрелился. Как выяснилось, в потайном кармане он хранил пистолет, который не смогли найти при обыске.

Группенфюрер СС Гельмут фон Паннвиц

Фон Паннвиц - единственный немец, которого судили вместе с белогвардейскими генералами Шкуро, Красновым и другими коллаборционистами. Такое внимание обусловлено всей деятельностью кавалериста Паннвица в годы войны. Именно он курировал с немецкой стороны создание казачьих войск в Вермахте. В Советском Союзе его также обвиняли в многочисленных военных преступлениях.

Поэтому, когда Паннвиц вместе со своей бригадой сдался англичанам, то СССР потребовал его немедленной выдачи. В принципе, союзники могли отказать - как немец, Паннвиц не подлежал суду в Советском Союзе. Тем не менее, учитывая тяжесть преступлений (были данные о многочисленных расстрелах мирных граждан), немецкого генерала отправили в Москву вместе с предателями.

В январе 1947-го года суд приговорил всех обвиняемых (на скамье подсудимых оказались шесть человек) к смертной казни. Через несколько дней Паннвиц и другие лидеры антисоветского движения были повешены.

С тех пор монархические организации регулярно поднимают вопрос о реабилитации повешенных. Раз за разом Верховный суд принимает отрицательное решение.

Штурмбаннфюрер СС Отто Гюнше

По своему званию (армейский аналог - майор) Отто Гюнше, конечно, не принадлежал к армейской элите Германии. Однако по своему положению он являлся одним из наиболее осведомленных людей о жизни Германии в конце войны.

На протяжении нескольких лет Гюнше был личным адъютантом Адольфа Гитлера. Именно ему было поручено уничтожить тело покончившего с собой фюрера. Это и стало роковым событием в жизни молодого (в конце войны ему не было и 28 лет) офицера.

В советский плен Гюнше попал 2 мая 1945-го года. Практически сразу он попал в разработку агентов СМЕРШа, которые выясняли судьбу пропавшего фюрера. Часть материалов до сих пор засекречена.

Наконец, в 1950-м году Отто Гюнше приговорили к 25 годам лишения свободы. Однако в 1955 году его перевезли отбывать наказание в ГДР, а еще через год и вовсе выпустили из тюрьмы. Вскоре он перебрался в ФРГ, где и находился до конца жизни. Умер в 2003-м году.

Величие подвига нашего народа в Великой Отечественной войне состоит в том, что он, хотя и страшно дорогой ценой, но вынес мощный удар доселе непобедимой германской армии и не позволил ей, как рассчитывало командование вермахта, осуществить пресловутый блицкриг на Восток.

"СПЕЦИАЛЬНАЯ ОБРАБОТКА"

К сожалению, еще остается много темных пятен, связанных с этой страшной войной. Среди них - судьбы советских военнопленных. Ибо в эти годы через горнило немецкого плена прошли 5 740 000 советских военнопленных. Притом лишь около 1 млн. находились в концентрационных лагерях к концу войны. В немецких списках умерших значилась цифра около 2 млн. Из оставшегося количества 818 000 сотрудничали с немцами, 473 000 были уничтожены в лагерях вермахта на территории Германии и Польши, 273 000 погибли и около полумиллиона были уничтожены в пути, 67 000 солдат и офицеров совершили побег. По статистике, в немецком плену погибали двое из трех советских военнопленных. Особенно ужасным в этом отношении был первый год войны. Из 3,3 млн. советских военнопленных, захваченных немцами в течение первых шести месяцев войны, к январю 1942 г. погибли или были уничтожены около 2 млн. человек. Массовые истребления советских военнопленных превзошли даже темпы расправы с представителями еврейской национальности в период пика антисемитской кампании в Германии.

Архитектором геноцида был не член СС и даже не представитель нацистской партии, а всего лишь престарелый генерал, находившийся на военной службе с 1905 г. Это генерал пехоты Герман Райнеке, который возглавлял в германской армии отдел потерь военнопленных. Еще до начала операции "Барбаросса" Райнеке выступил с предложением об изоляции военнопленных-евреев и о передаче их в руки СС для "специальной обработки". Позднее, будучи судьей "народного суда", он приговорил к виселице сотни немецких евреев.

При этом Гитлер, получив активную поддержку со стороны вермахта в кампании массового уничтожения евреев, окончательно убедился в возможности осуществления плана тотального уничтожения отдельных наций и народностей.

СМЕРТЬ И СТАТИСТИКА

Отношение Сталина к своим военнопленным было чрезвычайно жестоким, даже несмотря на то, что среди них в 1941 г. оказался его собственный сын. По существу же, отношение Сталина к вопросу о военнопленных проявилось уже в 1940 г. в эпизоде с Катынскими лесами (расстрел польских офицеров). Именно вождь был инициатором концепции "любой сдавшийся - предатель", которая позднее была списана на счет начальника политуправления Красной Армии Мехлиса.

В ноябре 1941 г. советская сторона выразила слабый протест по поводу плохого обращения с военнопленными, при этом отказавшись содействовать деятельности Международного Красного Креста по обмену списками людей, захваченных в плен. Такими же незначительными были и протесты СССР на Нюрнбергском процессе, на котором советские военнопленные были представлены лишь одним свидетелем - лейтенантом медслужбы Евгением Кивелишой, попавшим в плен в 1941 г. Эпизоды, приведенные Кивелишой и подтвержденные другими показаниями, свидетельствовали о том, что с советскими военнослужащими обращались так же, как с представителями еврейской национальности. Более того, когда впервые были опробованы газовые камеры в лагере "Аушвиц", первыми жертвами их стали именно советские военнопленные.

Советский Союз ничего не сделал для того, чтобы заполучить нацистов, обвинявшихся в преступлениях против военнопленных, - ни престарелого организатора и идеолога Райнеке, ни командующего войсками Германа Гота, Эриха Манштейна и Рихарда Руффа, ни командиров СС Курта Мейера и Зеппа Дитриха, против которых были выдвинуты серьезные обвинения.

К сожалению, большая часть наших военнопленных, освобожденных из немецких застенков, была позднее направлена в советские лагеря. И лишь после смерти Сталина начался процесс их реабилитации. Среди них, к примеру, были такие достойные люди, как майор Гаврилов - герой обороны Брестской крепости, который провел больше времени в советских лагерях, чем в немецких. Сталин, как говорят, точно определил свое отношение к этой проблеме: "Смерть одного человека - это трагедия, смерть нескольких тысяч людей - статистика".

СУДЬБЫ ГЕНЕРАЛЬСКИЕ

Трагичны судьбы не только многих солдат-военнопленных, но и судьбы советских генералов. Большинство советских генералов, которые попали в руки немцев, были либо ранены, либо находились в бессознательном состоянии.

За годы Второй мировой войны в немецком плену оказались 83 генерала Красной армии. Из них 26 человек погибли по разным причинам: расстреляны, убиты лагерной охраной, умерли от болезней. Остальные после Победы были депортированы в Советский Союз. Из них 32 человека репрессированы (7 повешены по делу Власова, 17 расстреляны на основании приказа Ставки # 270 от 16 августа 1941 г. "О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий") и за "неправильное" поведение в плену 8 генералов приговорены к различным срокам заключения.

Оставшихся 25 человек после более чем полугодовой проверки оправдали, но затем постепенно уволили в запас.

В судьбах тех генералов, которые оказались в немецком плену, имеется еще немало тайн. Приведу несколько типичных примеров.

Остается загадкой судьба генерал-майора Богданова. Он командовал 48-й стрелковой дивизией, которая была уничтожена в первые дни войны в результате выдвижения немцев из района Риги к советским границам. В плену Богданов присоединился к бригаде Гил-Родинова, которая формировалась немцами из представителей восточноевропейских национальностей для выполнения задач антипартизанской борьбы. Сам подполковник Гил-Родинов до пленения был начальником штаба 29-й стрелковой дивизии. Богданов занял должность начальника контрразведки. В августе 1943 г. военнослужащие бригады перебили всех немецких офицеров и перешли на сторону партизан. Гил-Родинов был позднее убит, сражаясь уже на стороне советских войск. Судьба же Богданова, который тоже перешел на сторону партизан, неизвестна.

Генерал-майор Доброзердов возглавлял 7-й стрелковый корпус, которому в августе 1941 г. была поставлена задача остановить продвижение немецкой 1-й танковой группы в район Житомира. Контратака корпуса потерпела неудачу, частично способствовав окружению немцами Юго-Западного фронта под Киевом. Доброзердов остался жив и вскоре был назначен начальником штаба 37-й армии. Это был период, когда на левом берегу Днепра советское командование осуществляло перегруппировку разрозненных сил Юго-Западного фронта. В этой чехарде и неразберихе Доброзердов оказался в плену. Сама 37-я армия была расформирована в конце сентября, а затем вновь создана под командованием Лопатина для обороны Ростова. Доброзердов выдержал все ужасы плена и после войны вернулся на Родину. Дальнейшая судьба неизвестна.

Генерал-лейтенант Ершаков был в полном смысле одним из тех, кому посчастливилось уцелеть от сталинских репрессий. Летом 1938 г., в самый разгар процесса чисток, он стал командующим Уральского военного округа. В первые дни войны округ был преобразован в 22-ю армию, которая стала одной из трех армий, направленных в самое пекло сражений - на Западный фронт. В начале июля 22-я армия не смогла остановить продвижение немецкой 3-й танковой группы в направлении к Витебску и в августе была полностью уничтожена. Однако Ершакову удалось спастись. В сентябре 1941 г. он принял командование 20-й армией, которая была разгромлена в битве под Смоленском. Тогда же при неизвестных обстоятельствах был захвачен в плен и сам Ершаков. Он прошел через плен и остался жив. Дальнейшая судьба неизвестна.

До начала войны генерал-лейтенант Лукин командовал Забайкальским военным округом. В мае 1941 г. Сталин, находясь в состоянии паники, решил предпринять ряд ответных мер на неоднократные проявления недоброжелательности со стороны Гитлера. В их число входило создание на основе Забайкальского военного округа 16-й армии, которая позднее была передислоцирована на Украину, где оказалась уничтожена в первые дни войны. Лукин впоследствии командовал 20-й армией, а затем 19-й, которая была также разгромлена в битве под Смоленском в октябре 1941 г. Командующий попал в плен. В декабре 1942 г. к изувеченному генералу (без одной ноги, с парализованной рукой) обратился Власов с предложением присоединиться к PОА (Русской освободительной армии). Аналогичные попытки предпринимались и со стороны Трухина, начальника штаба власовской армии, бывшего коллеги Лукина, но и они не увенчались успехом. В конце войны Лукин вернулся на Родину, однако не был восстановлен на действительной службе (предлог: медицинские показания).

Судьба генерал-майора Мишутина полна тайн и загадок. Он родился в 1900 г., принимал участие в боях на Халхин-Голе, а к началу Великой Отечественной командовал стрелковой дивизией в Белоруссии. Там же в боевых действиях бесследно исчез (участь, которую разделили тысячи советских воинов). В 1954 г. бывшие союзники проинформировали Москву, что Мишутин занимает высокий пост в одной из разведывательных служб Запада и работает во Франкфурте. Согласно представленной версии генерал вначале присоединился к Власову, а в последние дни войны был завербован генералом Пэтчем, командующим американской 7-й армией, и стал западным агентом. Более реальной кажется другая история, изложенная русским писателем Тамаевым, согласно которой офицер НКВД, расследовавший судьбу генерала Мишутина, доказал, что Мишутин был расстрелян немцами за отказ сотрудничать, а его имя использовалось совершенно другим человеком, проводившим набор военнопленных во власовскую армию. В то же время в документах о власовском движении не содержится какой-либо информации о Мишутине, а советские органы через своих агентов среди военнопленных, из допросов Власова и его пособников после войны несомненно установили бы действительную судьбу генерала Мишутина. Кроме того, если Мишутин и погиб как герой, то тогда непонятно, почему о нем нет никакой информации в советских изданиях по истории Халхин-Гола. Из всего вышесказанного следует, что судьба этого человека до сих пор остается тайной.

Генерал-лейтенант Музыченко в начале войны командовал 6-й армией Юго-Западного фронта. В состав армии входили два огромных механизированных корпуса, на которые советское командование возлагало большие надежды (они, к сожалению, не оправдались). 6-й армии удалось при обороне Львова оказать врагу стойкое сопротивление. В дальнейшем 6-я армия сражалась в районе городов Броды и Бердичев, где в результате плохо скоординированных действий и отсутствия авиационной поддержки потерпела поражение. 25 июля 6-я армия была переброшена на Южный фронт и уничтожена в Уманском котле. Тогда же был пленен и генерал Музыченко. Он прошел через плен, но не был восстановлен в должности. Отношение Сталина к генералам, сражавшимся на Южном фронте и попавшим там в плен, было более жестким, чем к генералам, плененным на других фронтах.

Генерал-майор Новиков в начале войны возглавлял полк, сражавшийся на реке Прут, а затем на Днепре. Новиков успешно командовал 2-й кавалерийской дивизией во время обороны Сталинграда и 109-й стрелковой дивизией во время битвы за Крым и при проведении арьергардных операций под Севастополем. Ночью 13 июля 1942 г. корабль, на котором эвакуировались отступавшие части, потопили немцы. Новиков был взят в плен и направлен в лагерь Хаммельсбург. Он активно участвовал в движении сопротивления сначала в Хаммельсбурге, затем во Флюссенбурге, куда был переведен гестапо весной 1943 г. В феврале 1944 г. генерала убили.

Генерал-майор Огурцов командовал 10-й танковой дивизией, входившей в состав 15-го механизированного корпуса Юго-Западного фронта. Поражение дивизии в составе "группы Вольского" южнее Киева решило судьбу этого города. Огурцов был захвачен в плен, однако ему удалось совершить побег во время транспортировки из Замостья в Хаммельсбург. Он присоединился к группе партизан на территории Польши, возглавляемой Манжевидзе. 28 октября 1942 г. погиб в бою на территории Польши.

Судьбы генерал-майоров Понеделина и Кириллова являются наглядным примером деспотизма и жестокости, отличавших сталинский режим. 25 июля 1941 г. под Уманью разгромленные силы советской 6-й армии (под командованием вышеупомянутого Музыченко) совместно с 12-й армией вошли в "батальонную группу" под командованием бывшего командующего 12-й армией генерала Понеделина. Батальонной группе, сражавшейся на Южном фронте, была поставлена задача выйти из окружения противника. Однако группа потерпела поражение, и все части, занятые в операции по деблокировке, оказались уничтоженными. Понеделин и командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов были захвачены в плен. Вскоре после этого их обвинили в дезертирстве, и по сей день судьба их остается неизвестной.

В своих воспоминаниях, опубликованных в I960 г., генерал армии Тюленев, командовавший Южным фронтом, не упоминает этого факта. Однако он неоднократно цитирует текст телеграммы, подписанный им и корпусным комиссаром Запорожцем, являвшимся комиссаром этого же фронта, в которой Понеделин обвиняется в "распространении паники" - на тот момент самом серьезном из преступлений. Однако факты свидетельствуют, что Понеделин, опытный офицер, занимавший до войны должность начальника штаба Ленинградского военного округа, использовался в качестве прикрытия ошибок, допущенных самим Южным фронтом и его командующим генералом армии Тюлениным.

Лишь в конце 80-х годов в советской литературе была предпринята попытка воздать должное генералам Понеделину и Кириллову, которые наотрез отказывались сотрудничать с немцами. Это стало возможно после того, как была рассекречена директива Ставки # 270 от 17 августа 1941 г. Она, в частности, обвиняла генерал-лейтенанта Качалова, командующего 28-й армией, погибшего смертью храбрых на поле боя, а также генерал-майоров Понеделина и Кириллова в дезертирстве и переходе на сторону врага. На самом же деле генералы не сотрудничали с немцами. Их силой заставляли фотографироваться с солдатами вермахта, после чего сфабрикованные фотоснимки распространялись на позициях советских войск. Именно такая дезинформация убедила Сталина в предательстве генералов. Находясь в концентрационном лагере Вольфхайде, Понеделин и Кириллов отказались перейти на сторону Русской освободительной армии. Кириллов был позднее переправлен в Дахау. В 1945 г. американцы освободили Понеделина, после чего тот сразу же связался с советской военной миссией в Париже. 30 декабря 1945 г. Понеделин и Кириллов были арестованы. После пяти лет пребывания в Лефортово против них были выдвинуты серьезные обвинения по так называемому "ленинградскому делу". Военным трибуналом они были приговорены к смертной казни и расстреляны 25 августа 1950 г. Генерал Снегов, командир 8-го стрелкового корпуса, входившего в "батальонную группу Понеделина", был также захвачен в плен под Уманью, но, по всей вероятности, не подвергся репрессиям после возвращения на Родину.

Генерал-майор танковых войск Потапов был одним из пяти командующих армиями, которых немцы пленили за время войны. Потапов отличился в боях на Халхин-Голе, где он командовал Южной группой. В начале войны он командовал 5-й армией Юго-Западного фронта. Это объединение сражалось, пожалуй, лучше других до принятия Сталиным решения о перенесении "центра внимания" на Киев. 20 сентября 1941 г. в ходе ожесточенных сражений под Полтавой Потапов был захвачен в плен. Есть информация, что с Потаповым беседовал сам Гитлер, пытаясь убедить его перейти на сторону немцев, но советский генерал наотрез отказался. После освобождения Потапов был награжден орденом Ленина, а позднее - повышен в звании до генерал-полковника. Затем был назначен на должность первого заместителя командующего Одесским и Карпатским военными округами. Его некролог был подписан всеми представителями высшего командования, куда входило несколько маршалов. В некрологе ничего не говорилось о его пленении и пребывании в немецких лагерях.

Последним генералом (и одним из двух генералов ВВС), захваченным немцами в плен, был генерал-майор авиации Полбин, командующий 6-м гвардейским бомбардировочным корпусом, поддерживавшим деятельность 6-й армии, которая в феврале 1945 г. окружила Бреслау. Он был ранен, схвачен в плен и убит, и лишь потом немцы установили личность этого человека. Его судьба была совершенно типичной для всех, кто оказался захвачен в плен в последние месяцы войны.

Комиссар дивизии Рыков был одним из двух высокопоставленных комиссаров, захваченных немцами в плен. Вторым человеком такого же ранга, плененным немцами, стал комиссар бригады Жилянков, которому удалось скрыть свою личность и который позднее присоединился к власовскому движению. Рыков вступил в ряды Красной Армии в 1928 г. и к началу войны был комиссаром военного округа. В июле 1941 г. назначен одним из двух комиссаров, прикрепленных к Юго-Западному фронту. Вторым был Бурмистенко, представитель Украинской коммунистической партии. Во время прорыва из Киевского котла Бурмистенко, а вместе с ним командующий фронтом Кирпонос и начальник штаба Тупиков были убиты, а Рыков ранен и захвачен в плен. Приказ Гитлера требовал немедленного уничтожения всех захваченных комиссаров, даже если это означало ликвидацию "важных источников информации". Рыкова немцы замучили до смерти.

Генерал-майор Самохин до войны был военным атташе в Югославии. Весной 1942 г. он получил назначение на пост командующего 48-й армией. На пути к новому месту службы его самолет приземлился в оккупированном немцами Мценске вместо Ельца. Как утверждает бывший начальник штаба 48-й армии, а в дальнейшем маршал Советского Союза Бирюзов, немцы захватили тогда кроме самого Самохина документы советского планирования на летнюю (1942 г.) наступательную кампанию, что позволило им своевременно предпринять контрмеры. Интересен тот факт, что вскоре после этого советские войска перехватили немецкий самолет с планами проведения летнего наступления германской армии, но Москва либо извлекла неправильные выводы из них, либо вовсе их проигнорировала, что привело к поражению советских войск под Харьковом. Самохин вернулся из плена на Родину. Дальнейшая судьба неизвестна.

Генерал-майор Сусоев, командир 36-го стрелкового корпуса, был захвачен немцами в плен переодетым в форму рядового солдата. Ему удалось совершить побег, после чего он присоединился к вооруженной банде украинских националистов, а затем перешел на сторону просоветски настроенных украинских партизан, возглавляемых знаменитым Федоровым. Он отказался возвращаться в Москву, предпочитая оставаться с партизанами. После освобождения Украины Сусоев возвратился в Москву, где был реабилитирован.

Генерал-майор авиации Тхор, командовавший 62-й воздушной дивизией, являлся первоклассным военным летчиком. В сентябре 1941 г., будучи командиром дивизии дальней авиации, он был сбит и ранен при ведении наземного боя. Прошел через многие немецкие лагеря, активно участвовал в движении сопротивления советских узников в Хаммельсбурге. Факт, конечно же, не ускользнул от внимания гестапо. В декабре 1942 г. Тхор был переправлен во Флюссенберг, где 23 февраля 1943 г. к нему были применены "специальные методы обработки".

Генерал-майор Вишневский был захвачен в плен менее чем через две недели после принятия им командования 32-й армией. Армия эта в начале октября 1941 г. была брошена под Смоленск, где в течение нескольких дней полностью уничтожена противником. Это произошло в то время, когда Сталин оценивал вероятность военного поражения и планировал переезд в Куйбышев, что, однако, не помешало ему издать приказ об уничтожении ряда высших офицеров, которые были расстреляны 22 июля 1941 г. Среди них: командующий Западным фронтом генерал армии Павлов; начальник штаба этого фронта генерал-майор Климовских; начальник связи того же фронта генерал-майор Григорьев; командующий 4-й армии генерал-майор Коробков. Вишневский выдержал все ужасы немецкого плена и вернулся на Родину. Дальнейшая судьба неизвестна.

Считается, что из 83 генералов Красной армии, попавших в плен к фашистам, неустановленной остаётся судьба лишь одного – дивизионного комиссара Серафима Николаева. На поверку же оказывается, что достоверная информация отсутствует ещё как минимум о 10 пленных высших командирах. Немецкие историки пишут про них одно, наши – другое, причём данные расходятся кардинально. Да что там данные, до сих пор точно не сосчитали, сколько же их было, попавших в плен генералов, – то ли 83 человека, то ли 72?

Официальные данные гласят, что в немецком плену погибли 26 советских генералов – кто-то умер от болезни, кого-то, куражась, убили охранники, кого-то расстреляли. Семерых, изменивших присяге, повесили по так называемому делу Власова. Ещё 17 человек расстреляли на основании приказа Ставки № 270 «О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий». С ними по крайней мере всё более-менее ясно. А с остальными? Что стало с остальными?

Кто сотрудничал с немцами – генерал Мишутин или его двойник?

Пожалуй, больше всего споров у историков вызывает судьба генерал-майора Павла Семёновича Мишутина – героя боёв за Халхин-Гол. Великая Отечественная застала его в Белоруссии – Мишутин командовал стрелковой дивизией. Однажды генерал бесследно исчез – вместе с несколькими офицерами. Считалось, что они погибли, но в 1954 году американцы предоставили сведения, что Мишутин занимает высокий пост в одной из разведывательных служб Запада и якобы работает во Франкфурте.

У немецких историков в ходу версия о том, что Мишутин сотрудничал с Власовым, а после войны его завербовал командующий американской 7-й армией генерал Пэтч. Но советские историки выдвигают иную версию судьбы генерала Мишутина: он действительно попал в плен и погиб. А.

Идея с двойником пришла в голову генералу Эрнст-Августу Кёстрингу, отвечавшему за формирование «туземных» воинских подразделений. Он поразился внешнему сходству советского генерала и своего подчинённого, полковника Пауля Мальгрена. Вначале Кёстринг пытался уговорить Мишутина перейти на сторону немцев, но, убедившись в том, что родиной торговать наш генерал не намерен, попытался прибегнуть к шантажу. Приказав загримировать Мальгрена, он показал его Мишутину в мундире советского генерала без знаков различия и погон (этот эпизод приводится в советском сборнике воспоминаний «Чекисты рассказывают», изданном в 1976 году). Кстати, Мальгрен хорошо говорил по-русски, так что произвести подлог было достаточно просто.

Нет ясности и в вопросе о судьбе командующего Уральским военным округом генерал-лейтенанта Филиппа Ершакова. В начале войны округ преобразовали в 22-ю армию и отправили её в самое пекло, на Западный фронт.

В августе 1941 года армию Ершакова фактически разгромили под Смоленском, но генерал уцелел. И, странное дело, его не отдали под трибунал, а доверили ему командование 20-й армией. Через месяц эту армию немцы разнесли в пух и прах под Вязьмой – и снова Ершаков выжил. А вот дальнейшая судьба генерала вызывает много вопросов. Советские историки отстаивают версию о том, что Ершаков умер в концлагере Хаммельбург менее чем через год после пленения, ссылаясь при этом на лагерную книгу памяти. Но никаких подтверждений того, что в Хаммельбурге содержался именно генерал Ершаков, нет.

Два генерала: такие схожие судьбы и такие разные финалы

Если с судьбами Мишутина, Ершакова нет вообще никакой ясности, то биографии командармов Понеделина и Потапова более-менее известны. И тем не менее тайн и неразгаданных загадок в этих биографиях всё равно немало. За время войны в плен попали пять наших командующих армиями – среди них были и Понеделин с Потаповым. Павла Понеделина приказом Ставки № 270 от 16 августа 1941 года объявили злостным дезертиром и заочно приговорили к расстрелу.

Известно, что до конца апреля 1945 года генерал содержался в немецком концлагере. А дальше начинаются странности. Лагерь, в котором содержали генерала, освободили американские войска. Понеделину предложили служить в армии США, но он отказался, и 3 мая его передали советской стороне. Казалось бы, приговор не отменён, Понеделина должны расстрелять. Вместо этого генерала выпускают на свободу, и он едет в Москву. Полгода генерал весело «обмывает» в столичных ресторанах победу и своё нежданное освобождение. Никто и не думает его задерживать и приводить действующий приговор в исполнение.

Арестовывают Понеделина под самые новогодние праздники, 30 декабря 1945 года. Четыре с половиной года он проводит в «Лефортове», мягко говоря, в щадящих условиях (есть сведения о том, что еду генералу носили из ресторана). А 25 августа 1950 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговаривает генерала к высшей мере наказания, и его в тот же день расстреливают. Странно, не так ли?

Не менее странной выглядит судьба генерал-майора танковых войск Михаила Потапова. Пленили командующего 5-й армией Юго-Западного фронта осенью 1941 года при обстоятельствах, аналогичных пленению Понеделина. Так же, как и Понеделин, Потапов пробыл в немецких лагерях до апреля 1945-го. А дальше – совершенно иная судьба. Если Понеделина отпускают на все четыре стороны, то Потапова под арестом везут в Москву, к Сталину.

И – о чудо! – Сталин отдаёт приказ восстановить генерала на службе. Мало того, Потапову присуждают очередное звание, а в 1947-м он оканчивает высшие курсы при Военной академии Генштаба. Дослужился Потапов до генерал-полковника – карьерному росту не помешала даже его личная встреча с Гитлером и слухи о том, что красный командир, находясь в плену, якобы «консультировал» германское командование.

Изменник Родины оказался разведчиком, выполняющим боевое задание

Судьбы некоторых пленённых генералов настолько захватывающи, что могли бы стать сценариями приключенческих боевиков. Командир 36-го стрелкового корпуса генерал-майор Павел Сысоев попал в плен под Житомиром летом 1941 года при попытке выйти из окружения. Генерал бежал из плена, обзавёлся формой и документами рядового, но его снова поймали, правда, так и не распознав в нём военачальника. Помыкавшись по концлагерям, в августе 1943-го генерал вновь совершает побег, собирает партизанский отряд и бьёт фашистов. Менее чем через год партизана-героя вызывают в Москву, где арестовывают, – полгода Сысоев проводит за решёткой. После войны генерал восстановился на службе и, окончив высшие академические курсы при АГШ, вышел в отставку и занялся преподаванием.

Начальник штаба 6-го стрелкового корпуса Киевского особого военного округа Борис Рихтер был кадровым офицером царской армии, дворянином, добровольно перешедшим на сторону Красной армии. Рихтер не только успешно пережил всевозможные кадровые чистки, но и получил звание генерал-майора в 1940-м году. А далее – война и плен.

В советское время официальная версия дальнейшей жизни генерала Рихтера гласила: в 1942 году он под фамилией Рудаев возглавил разведывательно-диверсионную школу абвера в Варшаве, и на этом основании Военная коллегия Верховного суда СССР заочно приговорила его к расстрелу.

В августе 1945 года его якобы задержали и расстреляли, но… оказалось, что Рихтер отнюдь не расстрелян, а бесследно исчез в последние дни войны. Рассекреченные несколько лет назад архивные данные свидетельствуют о том, что генерал-майор Борис Рихтер выполнял в немецком тылу задание советской разведки, а после войны продолжил исполнять свой долг перед Родиной, находясь в ближнем окружении германского генерала Гелена, отца-основателя западногерманских спецслужб.

Пленные генералы в мировых войнах (на примерах генералитета РИА и РККА): опыт исторического исследования и сравнительного анализа

Проблема пребывания в плену генералитета Российской Императорской армии (РИА) в годы Великой войны вплоть до последних лет относилась к категории малоизученных. Тем более отсутствовали труды, в которых бы сравнивалось положение русских и советских пленных генералов во время двух Мировых войн. В специальной работе, которая увидела свет в 2010 году , объектом нашего изучения стали судьбы пленных русских генералов в 1914-1917 годах. В процессе исследования авторы решали следующие задачи: устанавливали точное число русских генералов, плененных противником в 1914-1917 годах, занимались их идентификацией, устанавливали обстоятельства пленения, проводили анализ условий содержания и выясняли дальнейшие судьбы. В результате обобщения большого фактического материала были сделаны статистические выводы. Тем самым на практике мы подтвердили принципиальный тезис Генерального штаба генерал-лейтенанта Н. Н. Головина: «”Статистика войны” нужна для “социологии войны”» . Головин подчеркивал ценность и значение военно-статистических методов при изучении разных явлений и процессов войны . В настоящем докладе мы бы хотели познакомить слушателей с главными результатами изучения сложного вопроса о пребывании в плену русских и советских генералов в период двух Мировых войн ХХ века.

I. Количество пленных генералов

Нами установлено, что в 1914-1917 годах в германском и австрийском плену * оказались 66 генералов РИА, на момент пленения состоявших на действительной службе. Из этого числа 6 человек - это те генералы, которые во время объявления всеобщей мобилизации в России 17(30) июля 1914 года находились на территории Германии и Австро-Венгрии (на лечении, в отпуске и т. п.) и подверглись интернированию, превратившись после объявления войны в военнопленных. Любопытно, что подобные лица отсутствуют среди пленных советских генералов. В итоге непосредственно на театре военных действий в 1914-1917 годах в неприятельский плен попали 60 русских генералов (из них 5 - к австро-венграм, остальные к немцам). В 1941-1944 годах на театре военных действий были взяты в плен 83 советских генерала и представителей высшего командно-начальствующего состава Красной армии по званиям равных им (из них лишь одного, вероятно, захватили румыны, остальных - немцы). С учётом роста числа генеральских должностей в период Второй мировой войны и некоторой «девальвацией» генеральских званий, в плен попали приблизительно равное количество генералов Российской Императорской и Красной армий.

II. Обстоятельства пленения

В течение двух войн, наибольшее число генералов попало в плен в ходе успешно проведенных немцами операций по окружению крупных соединений РИА и РККА. Но если в годы Великой войны имели место, как правило, лишь окружения армейских корпусов и, следовательно, пленение корпусных командиров, то во время Второй мировой, благодаря умелому использованию механизированных войск Вермахта, состоялись окружения армий и даже фронтов, с последующим пленением командиров армейского звена. Так, в августе 1914 года в результате окружения центральных корпусов 2-й армии генерала А. В. Самсонова попали в плен 18 генералов, при окружении ХХ армейского корпуса в феврале 1915 года - 12. После капитуляции Новогеоргиевска сдались 17 генералов. Итак, 50 из 60 русских генералов были взяты противником в плен в результате проведения успешных операций на окружение. Остальные случаи пленения представляют собой потери в ходе боевых действий (отступление 1-й армии генерала П. К. Ренненкампфа - 3, разгром 48-й пехотной дивизии генерала Л. Г. Корнилова - 3, во время Лодзинской операции - 2 и при захвате Моонзундского архипелага - 3).

В ходе Второй мировой войны наблюдается аналогичная картина: в 1941 году попали в плен 63 советских генерала. Практически все они были захвачены немцами также в ходе удавшихся операций по окружению крупных соединений (Белосток - Минск, Умань, Киевский «котел», Вязьма). Причем, в отличие от периода Великой войны, в плен попали командармы: С. В. Вишневский, Ф. А. Ершаков, М. Ф. Лукин, И. Н. Музыченко, П. Г. Понеделин, М. И. Потапов. Еще один командарм - А. А. Власов - был выдан противнику местными жителями при выходе из окружения после ликвидации противником остатков 2-й ударной армии на Волховском фронте. Резюмируя, вновь приведем авторитетное мнение Н. Н. Головина: «До осени 1915 года на русском фронте преобладала маневренная война; при этом виде борьбы сражения всегда имеют более решительный характер, нежели в позиционной войне, а, следовательно, победивший имеет большую возможность брать пленных. С осени 1915 года борьба на русском театре получает по преимуществу позиционный характер, это уменьшает возможность пленения (например - окружение, глубокое преследование)» . После летней кампании 1915 года врагу не удалось проводить каких-либо крупных окружений. Это обстоятельство исключило вероятность пленения представителей русского генералитета. Отметим, что подавляющее большинство генералов противника попали в русский плен также в результате капитуляций своих войск (окружение двух турецких корпусов под Сарыкамышем в 1914, сдача Перемышля в 1915 и взятие Эрзерума в 1916 годах).

Периодизация пленения представителей генералитета по годам двух войн:

1914/1941 1915/1942 1916 / 1943 1917/1944

25 63 32 16 0 3 3 1

Приведенная систематизация наглядно демонстрирует успешный характер боевых действий российских и советских вооруженных сил в период разных кампаний двух войн. Так, в ходе неудачных кампаний 1914-1915 годов и 1941-1942 годов попали в плен, соответственно, 57 и 79 русских и советских генералов. В 1916 и 1943 годах квалификация высшего командного состава обеих армий повысилась, крупных окружений удавалось избегать. Фактически, в 1916 и в 1943 годах во время войны происходил перелом в пользу России и Советского Союза. Одним из многочисленных последствий этого перелома были изменения соотношения потерь (кровавые / пленные). Однако, далее, Красная армия продолжала наращивать свою мощь, результатом чего стали многочисленные успешные операции на всех фронтах и конечная победа, а Российская Императорская армия, ввергнутая в революционный хаос, фактически к лету 1917 года превратилась в неуправляемую толпу, не желавшую сражаться. Эти противоположные явления наглядно иллюстрирует статистика пленения генералитета. В 1944 году в плен к неприятелю случайно попал лишь один, трижды тяжело раненый (!!!) советский генерал *. В 1917 году во время операции на Моонзундском архипелаге немецкий десант пленил трех боевых русских генералов, которые оказались бессильны перед ситуацией и не смогли придать боевой импульс одичавшим массам солдат третьеочередных полков, составлявших гарнизон укреплений архипелага.

Неумение противопоставлять успешным немецким наступлениям эффективное управление, отсутствие навыков борьбы в окружении, а также быстро появившиеся страх и робость генералитета перед очевидно более искусными в военном деле немцами, влекли за собой крупные потери пленными в 1914-1915 и 1941-1942 годах. Однако, далее, в ходе двух войн к 1916 и 1943 годам, соответственно, удалось выработать систему противодействия немецкой наступательной тактике и снизить потери пленными. Крушение военной машины в одном случае (Россия) и ее укрепление в другом (СССР), предопределили исход боевых действий и, следовательно, характер потерь на фронтах.

III. Пребывание в плену

Если проведенный нами анализ по предыдущим критериям демонстрирует сходство тенденций, имевших место в ходе двух Мировых войн, то условия пребывания и поведения в плену русских и советских генералов отличаются кардинально. Так, в период Первой мировой войны можно говорить лишь об одном достоверно установленном случае прямого убийства немцами пленного русского генерала - А. С. Сайчука. Обстоятельства смертельного ранения генерал-майора Сайчука выяснить не удалось. Однако, известные факты - Афанасий Семёнович дрался до последнего (пленен 18 августа 1914 года после приказа о капитуляции, который отдал его непосредственный начальник, генерал Н. А. Клюев), был Георгиевским кавалером за оборону Порт-Артура, содержался в японском плену, вряд ли желал повторения для себя подобной участи - делают весьма вероятным предположение, что он пытался бежать, либо сопротивлялся взявшим его в плен немецким солдатам. Не исключен и самосуд, допущенный германскими военнослужащими. Многочисленные факты бессудных убийств и произвола зафиксированы в документах, относящихся к Восточно-Прусской операции.

Во время Второй мировой войны немцами прямо на поле боя были убиты, как минимум, трое советских генералов и командиров в приравненных званиях, а еще 22 погибли в плену (несколько человек были расстреляны за нарушение режима, просоветскую или антинемецкую, что не одно и тоже агитацию, создание подпольных ячеек и т. д., а большинство умерли болезней, последствий ранений и жуткого режима, в том числе от систематических побоев). В 1914-1917 годах в германском плену умерли 5 русских генералов, но никаких побоев в отношении них не допускалось. Более того, у них были денщики из числа пленных солдат, им платили жалованье, разрешали прогулки в город, позволяли получать и приобретать дополнительное питание. В качестве одного из самых тяжелых явлений германского плена, упоминаются обыски, жертвами которых становились все без исключения пленные, не исключая генералов.

Здесь нет нужды пересказывать кошмары, сопровождавшие пребывание в плену советских генералов, особенно в первую военную зиму 1941/1942 годов. Позднее немцы, что называется, спохватились, и немного смягчили режим содержания пленных, особенно тех из них, которые проявляли лояльность или занимали нейтральную позицию. Причина серьезной разницы в условиях содержания пленных генералов в 1914-1917 и 1941-1945 годах заключается в том, что во всех войнах, которые вела Россия со своими противниками, она являлась для них полноправным, уважаемым врагом, субъектом международного права. Несоблюдение неписаных обычаев войны, в том числе условий содержания плененных военачальников, могли дорого стоить нарушителю, независимо от исхода вооруженного противостояния. Трудно себе представить, чтобы в ходе наполеоновских, Крымской и русско-японской войн, враг бы производил в отношении пленных русских генералов экзекуции, аналогичные тем, которые имели место в годы Второй мировой войны. Российской империи не было нужды стимулировать сопротивляемость своих войск путем сознательного и публичного отказа от поддержки всех пленных, а также при помощи квалификации любых обстоятельств попадания в плен как заведомой измены Отечеству , что исключало «беспроблемное» возвращение пленных на родину после окончания войны.

С началом войны советское правительство столкнулось с неожиданным явлением - нежеланием значительной части кадровой армии сражаться с наступающими немцами. Логика тоталитарного режима предполагала использование любых средств для усиления сопротивляемости собственных войск, в том числе исключение для них возможности «пересидеть» войну в относительно комфортном плену. Вопрос практических действий советского руководства по созданию условий для ужесточения немцами режима содержания военнопленных - тема самостоятельного исследования. Имело место, особенно на начальном этапе войны, и отношение немцев к пленным советским военачальникам не столько как к равным солдатам вражеской армии (как во все прошлые войны), сколько как к носителям враждебной идеологии, что имело последствием сознательный отказ от гарантий личной безопасности даже плененным лицам.

III. Сотрудничество с противником в условиях плена

В 1941 году впервые за 20 лет советской власти условия плена открыли перед многочисленными советскими гражданами возможность свободных дискуссий по всем острым вопросам довоенной жизни «самого передового общества», а также позволили гласно анализировать причины колоссальных неудач «непобедимой» Красной армии. Многочисленные мемуаристы (лояльные германские офицеры и пережившие войну пленные), свидетельствуют о безграничной ненависти и презрении значительной части пленных бойцов и командиров ко всему тому, что ассоциировалось в массовом сознании с советской властью и социалистическим обществом, лично товарищем Сталиным и его методами ведения войны. Пленные не стеснялись обсуждать вопросы советского быта и нищеты, трагедию коллективизации, террор 1937-1938 годов, а также «умелое» управление войсками со стороны «сталинских наркомов», «первых красных офицеров», «героев освобождения Финляндии» и прочих «освободительных походов». Вполне естественно, что многие представители командного состава РККА приняли участие в таких дискуссиях, включая и некоторых тех генералов, которые традиционно считаются лояльными советской власти (М. Ф. Лукин, И. П. Прохоров и др.).

Здесь необходимо отметить, что эти демократические процессы, к радости И. В. Сталина, были пресечены немцами, установившими к концу 1941 года режим содержания пленных, не способствовавший проявлению какой-либо общественной активности. Свое отношение к врагу каждый представитель командного состава, как и любой другой пленный, формировал индивидуально. Судя по разным свидетельствам, на человеческое поведение в немецком плену влияли разные факторы, например, степень ранее скрывавшейся ненависти к советской власти, обусловленная личным опытом, в том числе и связанным с репрессиями 1937-1938 годов. Германию рассматривали в качестве врага далеко не все пленные. Для многих «подсоветских» людей, в том числе и военачальников, большим злом казался сталинский режим, чем вчерашний «заклятый друг» СССР - нацистский Рейх. На чье-то поведение влиял общий культурный уровень и желание вырваться из примитивных идеологических тисков советской пропаганды.

Трансформация отношения пленных к Германии и ее армии, произошла в результате установления людоедского порядка, который создали немцы в лагерях военнопленных приблизительно поздней осенью 1941 года. Антисоветский и антисталинский потенциал пленных кадровых бойцов и командиров РККА не был использован прагматичным немецким командованием. Однако речь шла не только об «антисоветских разговорах» в условиях плена. Уже летом 1941 года стало очевидным совершенно беспрецедентное явление, не имевшее аналогов не только в годы Великой войны, но и в русской истории в целом - добровольное и весьма деятельное сотрудничество представителей высшего командного состава с неприятелем. Причем порой имели место поистине удивительные случаи: так, например, в 1941-1942 годах генерал-майоры Б. С. Рихтер и М. М. Шаповалов перебежали на сторону противника прямо на поле боя. В 1941 г. сдался немецкому охранению комбриг И. Г. Бессонов. Шаповалов, перешедший 14 августа 1942 года, мотивировал свой поступок, как об этом свидетельствует немецкий протокол допроса, «желанием активно участвовать в борьбе против ненавистного ему сталинского правительства и существующей в СССР системы» . Но, здесь следует отметить, что большинство советских генералов, впоследствии сотрудничавших с немцами или показавшими свою нелояльность советской власти в плену, были взяты в плен в безвыходной ситуации, исчерпав все возможности для сопротивления. Так, генерал-лейтенант А. А. Власов, вопреки многочисленным мифам и домыслам, был именно взят в плен врагом после изнурительных, многодневных блужданий по немецкому тылу .

В 1941-1945 годах практической антисоветской деятельностью на стороне Вермахта и в иных государственных структурах Германии, занимались, как минимум, 15 пленных советских генералов. Причем некоторые ограничились формальным членством в разных структурах, но большая часть участвовала именно в вооруженной борьбе. Не стоит и говорить, что ничего подобного не было во время Великой войны. Никто из пленных русских генералов не совершил государственной измены. Тем более, в дореволюционном русском обществе не существовали такие глубокие конфликты и противоречия, которые бы могли спровоцировать массовое сотрудничество российских пленных с врагом в 1914-1917 годах. Правда, после событий Февральской революции 1917 года, немцы и австрийцы предприняли ряд практических действий для разобщения массы российских военнопленных по национальному признаку. Противник предпринял попытку создания украинских воинских формирований из числа солдат русской армии. Есть основания полагать, что один из русских пленных генералов благосклонно отнесся к их созданию, но не более того.

В годы Первой мировой войны отсутствовали предпосылки для государственной измены среди пленных русских генералов, хотя попытки разобраться в причинах поражений, критика тех или иных оперативных решений вышестоящего командования, безусловно, имели место. Но никто из представителей русского генералитета, а также штаб- и кадровых обер-офицеров, оказавшихся в плену, не считал для себя возможным участвовать в войне на стороне Германии или ее союзников.

Совершенно другая картина наблюдается в немецких лагерях военнопленных, начиная с лета 1941 года. Невозможность проявления в условиях сталинского государства оппозиционных настроений, и при этом наличие сложных социальных противоречий, способствовали формированию открытого антисталинского протеста в условиях относительной свободы от тотального контроля со стороны карательных и иных органов советской власти. При этом большинству оппозиционно настроенных лиц, в том числе пленным военачальникам, было ясно, что устранить советскую власть в стране можно лишь при помощи своеобразной «третьей силы», при условии благожелательного отношения к ней со стороны Германии. Однако нацисты придерживались совершенно других установок. Они решительно противоречили устремлениям национально мыслящих советских военных, предпринимавших отчаянные и многочисленные попытки по созданию русской армии и прообраза российского государства. Непреодолимые противоречия между нацистами и противниками Сталина из среды советских военнопленных предопределили крушение антисоветского сопротивления периода Второй мировой войны и трагические судьбы его участников, в том числе бывших пленных генералов Красной армии.

IV. Возвращение из плена

После Брестского мира 1918 года началась постепенная репатриация военнопленных. Большинство пленных русских генералов прибыли в Москву из Германии на санитарном поезде летом 1918 года. Ситуация разгоравшейся гражданской войны требовала личного выбора. Генералам, которые не окончательно подорвали здоровье в плену, приходилось выбирать одну из многочисленных армией, сражавшихся на пространстве бывшей Российской империи, служба в которой отвечала их принципиальным взглядам и убеждениям. Бывшие пленные русские генералы служили в РККА, в Белых армиях А. В. Колчака, Н. Н. Юденича, А. И. Деникина, П. Н. Врангеля, а также в национальных вооруженных формированиях. Некоторые из репатриантов попытались уклониться от вооруженной борьбы на полях гражданской войны. Никто из бывших пленных генералов не подвергался репрессиям за факт пребывания в плену. Но как минимум пятеро стали жертвами красного террора и последующих репрессий советской власти.

После окончания Второй мировой войны картина выглядела иначе. Вернувшиеся из плена советские генералы подвергались тщательной проверке, причем сам факт нахождения в плену, если и не вменялся в вину, то в лучших традициях советского общества рассматривался в качестве дискредитирующего обстоятельства. При изучении послевоенных судеб пленных советских генералов исследователь приходит к выводу, что органам ГУКР «СМЕРШ», а затем МГБ СССР для применения репрессий порой не требовалось объективных сведений о поведении в плену того или иного лица. Исходя из сталинского политического тезиса о порочности любой причины попадания в плен , следовало осудить бывшего военачальника под любым, даже надуманным предлогом и по нелепым основаниям. Такая участь по нашим подсчетам постигла как минимум 17 человек.

Кроме того, на основании внесудебных решений были приговорены к смертной казни еще 15 генералов и приравненных к ним командиров, которые, с точки зрения Политбюро ЦК ВКП(б) сотрудничали с противником, боролись против партии и советского государства. Более 20 советских генералов лишь потеряли возможности для продолжения благополучной карьеры, избежав репрессий. Однако в советском обществе вплоть до начала 1980-х годов насаждалось настороженное отношение к бывшим пленным, которое находило свое выражение в разного рода ограничениях. Соответствующие подозрения инициировались и культивировались высшей партийной номенклатурой. Только смерть в плену таких генералов как Д. М. Карбышев, Г. И. Тхор, И. М. Шепетов, чья гибель окрашивалась в героические тона, делала возможным положительный рассказ о них на страницах советских литературных произведений, киноэкранах и т. д.

Подводя итоги, следует признать, что ликвидация большевиками русской военной традиции, четко определявшей характер пребывания в неприятельском плену генерала и офицера, разрушение морально-религиозной основы воинской присяги, а также неуклонное стремление в конечном итоге уничтожить или вытеснить на обочину жизни в социалистическом государстве ее носителей, создала социальные условия для экстраординарного и беспрецедентного поведения представителей командного состава РККА в германском плену в 1941-1945 годах, по сравнению с ситуацией 1914-1917 годов.

Примечания

Н. Н. Головин полагал, что по общим итогам и результатам кампания 1914 года была для русской армии вполне успешной. На чтениях точка зрения Ф. А. Гущина об итогах кампании 1914 года вызвала полемику при обсуждении его доклада. - Прим. ред.

Цит. по: Александров К. М. Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А. А. Власова 1944-1945 // Биографический справочник. Изд. 2. М., 2009. С. 872.

За годы Великой Отечественной в немецкий плен попали 78 советских генералов. 26 из них умерли в плену, шестеро бежали из плена, остальные после окончания войны были репатриированы в Советский Союз. Репрессированы были 32 человека.

Не все из них являлись предателями. На основании приказа Ставки от 16 августа 1941 г. «О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий» были расстреляны 13 человек, еще восемь были приговорены к лишению свободы за «неправильное поведение в плену».

Но среди высшего офицерства нашлись и те, кто в той или иной степени добровольно избрал сотрудничество с немцами. Пятеро генерал-майоров и 25 полковников были повешены по делу Власова. Во власовской армии были даже Герои Советского Союза – старший лейтенант Бронислав Антилевский и капитан Семен Бычков.

Дело генерала Власова

О том, кем был генерал Андрей Власов, идейным предателем или идейным борцом против большевиков, спорят до сих пор. Он служил в Красной Армии с Гражданской войны, учился на Высших армейских командных курсах, продвигался по карьерной лестнице. В конце 30-х служил в Китае военным советником. Эпоху большого террора Власов пережил без потрясений – репрессиям не подвергался, даже, по некоторым сведениям, был членом военного трибунала округа.

Перед войной он получил орден Красного Знамени и орден Ленина. Этих высоких наград он был удостоен за создание образцовой дивизии. Власов получил под свое командование стрелковую дивизию, не отличавшуюся особой дисциплиной и заслугами. Ориентируясь на немецкие достижения, Власов потребовал неукоснительного соблюдения устава. Его заботливое отношение к подчиненным даже становилось предметом статей в прессе. Дивизия получила переходящее Красное Знамя.

В январе 1941 г. получил под командование мехкорпус, один из наиболее хорошо оснащенных в то время. В состав корпуса входили новые танки КВ и Т-34. Они создавались для наступательных операций, а в обороне после начала войны оказались не очень эффективны. Вскоре Власов был назначен командующим 37-й армией, защищавшей Киев. Соединения были разбиты, а сам Власов попал в госпиталь.

Он успел отличиться в битве за Москву и вошел в число самых прославленных командиров. Именно популярность позже сыграла против него – летом 1942 г. Власов, будучи командующим 2-й армией на Волховском фронте, попал в окружение. Когда он вышел к деревне, его выдал немецкой полиции староста, а прибывший патруль опознал его по фото в газете.

В Винницком военном лагере Власов принял предложение немцев о сотрудничестве. Изначально он являлся агитатором и пропагандистом. Вскоре он стал руководителем Русской освободительной армии. Он выступал с агитацией, вербовал пленных солдат. Были созданы группы пропагандистов и учебный центр в Добендорфе, существовали также отдельные русские батальоны, входившие в разные части немецких вооруженных сил. История Власовской армии как структуры началась только в октябре 1944 г. с создания Центрального штаба. Армия получила название «Вооруженные силы Комитета освобождения народов России». Сам комитет также возглавил Власов.

Федор Трухин – создатель армии

По мнению некоторых историков, например, Кирилла Александрова, Власов был больше пропагандистом и идеологом, а организатором и подлинным создателем власовской армии был генерал-майор Федор Трухин. Он был бывшим начальником Оперативного управления Северо-Западного фронта, профессиональным генштабистом. Сдался в плен вместе со всеми документами штаба. В 1943 г. Трухин был начальником учебного центра в Добендорфе, с октября 1944 г. занял пост начальника штаба Комитета освобождения народов России. Под его руководством были сформированы две дивизии, началось формирование третьей. В последние месяцы войны Трухин командовал находившейся на территории Австрии Южной группой вооруженных сил Комитета.

Трухин и Власов надеялись, что немцы передадут под их командование все русские части, однако этого не произошло. При почти полумиллионе прошедших через власовские организации русских на апрель 1945 г. его армия де-юре составляла примерно 124 тысячи человек.

Василий Малышкин – пропагандист

Генерал-майор Малышкин тоже входил в число соратников Власова. Оказавшись в плену из Вяземского котла, начал сотрудничать с немцами. В 1942 г. преподавал в Вульгайде на курсах пропагандистов, вскоре стал помощником начальника по учебной части. В 1943-м познакомился с Власовым, работая в отделе пропаганды Верховного командования вермахта.

У Власова он также работал как пропагандист, входил в президиум Комитета. В 1945 г. был уполномоченным на переговорах с американцами. После войны пытался наладить сотрудничество с американской разведкой, даже написал записку о подготовке командного состава Красной Армии. Но в 1946 г. все равно был передан советской стороне.

Генерал-майор Александр Будыхо: служба в РОА и побег

Во многом биография Будыхо напоминала власовскую: несколько десятилетий службы в Красной Армии, командные курсы, командование дивизией, окружение, задержание немецким патрулем. В лагере он принял предложение комбрига Бессонова и вступил в Политический центр по борьбе с большевизмом. Будыхо начал выявлять заключенных, настроенных просоветски, и выдавать их немцам.

В 1943 г. Бессонова арестовали, организацию расформировали, а Будыхо изъявил желание вступить в РОА и перешел в распоряжение генерала Гельмиха. В сентябре был назначен на должность штаб-офицера по подготовке и обучению восточных войск. Но сразу после того как он прибыл к месту службы в Ленинградскую область, два русских батальона сбежали к партизанам, перебив немцев. Узнав об этом, сбежал и сам Будыхо.

Генерал Рихтер – заочно приговоренный

Этот генерал-предатель по делу власовцев не проходил, но немцам помогал не меньше. Попав в плен в первые дни войны, он оказался в лагере для военнопленных в Польше. Против него дали показания 19 агентов немецкой разведки, пойманных в СССР. Согласно им с 1942 г. Рихтер возглавлял разведывательно-диверсионную школу абвера в Варшаве, а позже – в Вайгельсдорфе. Во время службы на немцев носил псевдонимы Рудаев и Мусин.

Советской стороной был приговорен к высшей мере наказания еще в 1943 г., но многие исследователи считают, что в исполнение приговор так и не был приведен, поскольку Рихтер без вести пропал в последние дни войны.

Власовские генералы были казнены по приговору Военной коллегии Верховного суда. Большая часть – в 1946 г., Будыхо – в 1950-м.